"Борис Зубков, Евгений Муслин. За краем Солнца (Авт.сб. "Самозванец Стамп")" - читать интересную книгу автора

затмении привиделся воеводе конец света.
Расхохотался Игнат. Боярин поднялся, грозно засопел.
А ночью слуги его подкрались к спящему Игнату, прижали к земле,
закатали туго-натуго в войлочную кошму...
За всю свою жизнь не передумал столько Игнат, сколько тогда,
запеленатый в пыльную колючую кошму, увозимый на тряской телеге к
владениям воеводы. Понял, догадался, что не звезду видел на небе близ
Солнца, а планету - несамосветлый шар, коловращающийся вокруг Солнца,
подобно Земле, планету, бегающую по той же орбите, что и Земля, но вечно
спрятанную от нас солнечной громадой. Это была вторая Земля, открытая им,
Игнатом! Быть может, там плескались реки небесной голубизны, солнечно
желтели прибрежные пески и жили там незнаемые люди светло и прозрачно...
Горячими угольями набивали Игнату рот, сожгли губы: зачем ржал над
воеводой, зачем мерзким хохотом подбивал людишек на неуважение к
государеву послу? Пытали по-всякому.
На восьмой день почуял Игнат: не выдержит, умрет под пытками. Но не
смерти убоялся, а того, что самое заветное сгинет вместе с ним, никому не
переданное. И решил рассказать о своей Земле. Пусть запишут в расспросные
пыточные книги, пусть услышит дьяк, что ведет запись, узнают боярские
люди. Все легче умирать будет, не унесет в могилу увиденное, найденное.
Дьяк позвал настоятеля ближнего монастыря.
- Заживо небесные тайны созерцать хочешь? - вцепился монах, словно
крюком железным за горло взял. - Выше престола божьего замахнулся?
Богопротивными казались настоятелю мысли о второй Земле, гневно
увещевал он Игната:
- На семи кругах небесных поставил бог звездное течение! На первом
круге - ангелы, на втором - архангелы, на третьем...
Настоятель зудел, уносясь тонким голосом все выше и выше:
- На пятом круге - силы, на шестом - господства, на седьмом - херувимы
и серафимы...
Прервал монаха Игнат, из последних сил выговорил:
- А разум человеческий - он, отец настоятель, на восьмом кругу, превыше
всего.
...Утром, освободившись из подземелья, Игнат вольным человеком сделал
лишь пять шагов. На шестом упал на мягкий лесной мох и не поднялся.
Рисунком невиданных созвездий слетели листья орешника на его рваную
рубаху.


Я закрываю небольшую книжку в мягком светло-зеленом переплете. Все
члены нашего космического экипажа знают эту коротенькую повесть о судьбе
Игната. Перед отлетом известный историк профессор Михаил Юльевич Каразин,
немного смущенный, боясь показаться навязчивым, преподнес каждому из нас
по такой книге. Нас восемь на корабле, и во все книги вложено по листку.
Профессор их все написал от руки, желая, вероятно, подчеркнуть значимость
своей просьбы. Они и озаглавлены несколько необычно:

ЛИЧНАЯ ПРОСЬБА
Дорогие друзья! У меня к вам необычная просьба. Свыше трех веков назад,
а именно 12 августа 1654 года, в юго-западном крае Руси наблюдалось полное