"Борис Зубков, Евгений Муслин. Вечная машина" - читать интересную книгу автора

Борис Зубков, Евгений Муслин.

Вечная машина

-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Фантастика-65" вып.1.
OCR & spellcheck by HarryFan, 23 August 2000
-----------------------------------------------------------------------


Кто придумал, будто для человека, сраженного недугом, весь мир
замыкается в четыре бледно-голубые стены больничной палаты? Неправда! Для
прикованного к постели бедолаги мир очищается от назойливых мелочей,
становится необозримо велик и чист до прозрачности. Сейчас все, что рядом
со мной, чисто и прозрачно - и моя собственная рука, и шкафчик с
термометрами, и стакан с горьковатым лекарством. Вся больница - чистота до
прозрачности. Кстати, мои врачи не говорят "больница", они любят слово
"лечебница". Будто бы меня можно лечить и вылечить.
Опять эта боль... Она начинается в одной точке тела, расширяется,
захватывает все его уголки...
Я мечтал подарить людям бессмертие вещей... С чего все началось? Забыл.
Неужели и память моя заболела? Жаль. Кто-то говорил: "Наше "я" - это
синтез памяти". Если я не помню, значит я не существую...
Вспомнить бы самое начало. Начало... Наверное, там, в холодной
мастерской во время войны. Я работал слесарем по ремонту оборудования на
текстильной фабрике. От сверлильного станка отходил всегда с
окровавленными пальцами. На то, чтобы стащить шкив с вала, тратил весь
свой рабочий день... А кой тебе годик? Пятнадцатый миновал... Станки - на
них ткали одеяла для госпиталей - выходцы из прошлого века. Калеки,
издыхающие от хронического голода на запчасти. Мы приносили в мастерскую
обглоданные, искромсанные детали и в сотый раз пытались вернуть
обезображенным кускам металла утерянную форму. Мы строгали их, колупали
зубилами и плакали от суровой неподатливости металла, от морозов в
мастерской минус пять, от скудной военной пищи - столовая кормила
сладковатой болтушкой с пышным названием "суфле" и зелеными котлетами из
свекольной ботвы.
Быть может, именно тогда, когда с тупым отчаянием я взирал на
изношенные детали, а цеховой мастер, стоя за моей спиной, ждал чуда
обновления, тогда и зародилась где-то в крошечном уголке мозга Идея. Потом
много лет она дремала, свернувшись тугим пружинистым комочком.
Развернулась, когда я уже работал в проектном институте.
...Проектировщики в белых халатах. Окна в два человечьих роста. Бригада
рабочих непрерывно моет стекла - покончит с последним окном, начинает мыть
первое. Так все время и моют, институт огромный. Где ты, полутемная
мастерская? Я тоже в белом халате, но мысленно роюсь в земле городских
улиц - проектирую кабельные трассы. Нас, "подземщиков", каждодневно
ругают. И за дело. Там, на улицах, не успевают засыпать одну траншею, уже
копают другую, рядом. Мы отшучиваемся, говорим, что работаем по принципу
"не рой ямы ближнему своему". "Ближние" - это другие кабельщики, газовики,
телефонщики. Тогда и началось самое главное! Какой-то мудрец додумывается