"Сергей Зверев. Святой: Русский йогурт " - читать интересную книгу автора

прижала к своей груди. - Не смотри, не надо...
- Спекся! - заходился в истерическом причитании Юрчик. - Плохой дядя
поджарился.
- Замолчи! - вторила старуха. - Беги отсюда!
Юродивый мотал головой, шепелявил беззубым ртом:
- Пойдем со мной! Покажу хорошую...
Следственная бригада прибыла на место происшествия с молниеносной
быстротой. Сыскарей можно было понять: не каждый день находят труп мэра.
Следом примчался автомобиль, набитый местными фээсбэшниками.
Весь этот служивый люд бестолково метался по коридорам, орал
взвинченными голосами на рядовых милиционеров, периодически забегал в сауну
посмотреть на убитого.
В том, что Хрунцалова убили, не было сомнений.
Кто по своей воле уляжется на раскаленные камни?
В английском языке существует крылатое выражение, характеризующее тремя
словами личность сильную и выдающуюся. На русском это определение звучит как
"человек, сделавший сам себя".
Хрунцалов действительно сделал себя сам, хотя ради справедливости стоит
добавить, что и смутное время, называемое демократическим преобразованием
России, предоставило ему широкие возможности реализовать самые смелые планы.
Скромный пожарный инспектор, проверявший электропроводку на складах,
штрафовавший завмагов и нерадивых ответственных лиц, так и продолжал бы
брать мелкие взятки в виде пары палок остродефицитной сырокопченой колбасы и
нескольких консервных банок с зеленым горошком или тихоокеанскими крабами,
но колесо фортуны провернулось.
Дотошный начальник обнаружил перерасход бензина, отпущенного на
служебную машину. Хрунцалова прижали к стенке. Он повинился, признав, что
сбывал бензин налево. Начальник посоветовал нечистому на руку подчиненному
написать заявление об уходе с работы по собственному желанию. Хрунцалов
артачиться не стал. Уволившись, он исчез из города.
Проворовавшегося инспектора забыли. Редкие новости о Хрунцалове мало
кого интересовали. До знавших его доходили смутные слухи, мол, занялся он
коммерцией, мотается по стране и часто бывает на Севере.
Сколотив первоначальный капитал, Хрунцалов вернулся в родной город.
Изрядно потолстевший, с загривком, наплывавшим на воротник модного пиджака
цвета морской волны, поигрывая шикарной кожаной визиткой, он вваливался в
кабинеты директоров оптовых баз, магазинов и предприятий. Опустив грузные
телеса в кресло, Петр Васильевич интересовался, как идут дела, и сразу же
предлагал сногсшибательные сделки.
Официально он считался представителем фирмы, обслуживающей
старательские артели, добывавшие золото для страны на Колыме и иных местах
бескрайнего Севера.
Слово "золото" производило магическое действие на начальников всех
рангов. Хрунцалов без труда выбивал нужные подписи, получал товар в кредит.
Когда наступало время платить по счетам, он объяснял задержку банковской
неразберихой, происками транспортников, не доставивших груз к указанному
сроку, и другими обстоятельствами.
Кое-кто открыто стал называть Петра Васильевича мошенником. Вскоре им
пришлось пожалеть об этом.
Первым пострадал слишком въедливый корреспондент городской газеты,