"Сергей Зверев. Святой: Русский йогурт " - читать интересную книгу автора

проигнорировал встречу, передав, что ему начхать на уголовную "шестерку" и
его щенков.
Следствие восстановило ход событий: к строптивому директору ребята
Горбыля подослали несовершеннолетнюю проститутку. Пятнадцатилетний ангел с
невинными глазами снял его в ресторане, угостил самокруткой, набитой анашой,
а когда директор "поплыл", передал с рук на руки мальчикам.
Подолбив мужика кулаками по диафрагме, крутые парни затолкали обмякшего
директора в машину и вывезли в укромное местечко - заброшенный военный
городок. Там они основательно потрудились над скупердяем-директором, сделав
из человека говяжью отбивную.
Судмедэкспертиза установила - телесные повреждения потерпевшего
несовместимы с жизнью. За этой медицинской формулировкой скрывались страшные
двусторонние переломы тазобедренного сустава, разрывы диафрагмы, прямой
кишки вследствие насильственного введения постороннего предмета с острыми
краями и другие травмы, перечисление которых заняло полстраницы
машинописного текста.
Но перед смертью директор спиртзавода успел нашептать на ухо главарю
мучителей что-то такое, от чего Горбыль посерел. Ударом ножа он прекратил
страдания изувеченного мужика, приказал привязать к ногам мертвеца
какую-нибудь металлическую болванку потяжелее и утопить труп.
Парни оплошали. Грузилом выбрали двадцатилитровый алюминиевый бидон,
насыпали песка, а вот узел завязать как следует не сумели. Покойник всплыл
через три недели.
Мэр, Петр Васильевич Хрунцалов, почтивший своим присутствием похороны
директора, публично пообещал найти гнусных убийц, лишивших жизни честнейшего
человека и великого труженика, отдавшего производству свои лучшие годы.
Он вытер скупую мужскую слезу, предательски скользнувшую из-под
припухлых век, облобызал родственников погибшего и, скорбно склонив голову,
удалился с городского кладбища.
Ветрову, вышагивающему рядом упругой походкой спортсмена, Хрунцалов
тогда сказал:
- Гриша, кто здесь хозяин? Мы или эта шпана?
Подполковник невнятно промычал, точно его рот переполняла каша:
- Предпримем необходимые меры, Петр Васильевич. Убийцы известны.
Мэр развернулся к нему всей массой многопудового тела:
- Никто! Ты слышишь, Гришаня? Никто из сявок не должен открыть своей
пасти. Покойный, царство ему небесное, мог сболтнуть лишнее, он много
знал...
Банду Горбыля брали с пистолетной стрельбой, погонями и прочей шумихой.
По просьбе Ветрова власть прислала бойцов СОБРа, бравых молодцов, затянутых
в камуфляжную форму, обвешанных оружием и скрывавших лица за черными
масками.
Баранов дневал и ночевал в следственном изоляторе, обрабатывая
задержанных. Стоило ему зайти в камеру, как молодые подонки, еще недавно
щеголявшие своей причастностью к уголовной масти, размазывали сопли,
вскакивали, вытягивались в струнку, а кто не мог, отползал в дальний угол на
четвереньках, подвывая от страха.
Ребятки сдали своего шефа со всеми потрохами, назвали точные адреса
блатхат, любовниц Горбыля, где он мог затихариться.
Марк Игнатьевич, выполняя приказ подполковника Ветрова, старался