"Андрей Зверинцев. Сын Грома, или Тени Голгофы " - читать интересную книгу автора

интеллигентов и других своих политических противников.
Сегодня же весь христианский мир главной достопримечательностью острова
считает каменную пещеру, где в туманной дали возвещенной Спасителем Новой
эры святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову являлись ошеломляющие
картины конца света, которые и составляют самую сложную и самую загадочную
книгу Нового Завета - Апокалипсис.
Апокалипсис! Последнее пророчество Библии!
Дальше некуда. Как говорится, аминь!
И немудрено, что именно сюда, на этот скалистый остров, к этой
таинственной пещере, и возят сегодня экскурсантов загорелые гиды и гидессы,
делающие вид, что тоже приобщены к тайнам Иоаннова Откровения...
Пройдя узкими улочками, забитыми маленькими кофейнями, сувенирными
лавками, снующими между людьми лохматыми собаками, шурша разноцветными
пластиковыми плащами, по которым стучал дождь, наша разношерстная группа
добралась наконец до пещеры и, благоухая тончайшими парфюмерными ароматами,
вытирая платками мокрые лица, сгрудилась у входа. И тут же, у этого входа,
нарушая мир и гармонию святого для православного мирянина места, в плетеном
кресле под выгоревшим, когда-то голубым зонтом, равно защищавшим от дождя и
солнца, обнаружился некто в белых одеждах, белобородый, босой, точно
апостол, с Библией на коленях и отрешенным взглядом. Библия у него была
такая старая, что могла относиться еще к временам Иоанна Богослова, в
переплете из сильно потертой козлиной кожи, возможно даже принадлежавшей
некогда библейскому козлу отпущения Азазелу, и оттого Книга не боялась ни
дождя, ни жгучего средиземноморского солнца.
- Это профессор Маракуе, - пояснила длинноногая гидесса в голубых
шортах. - Он сидит здесь годами и ожидает, что сбудется предсказание.
Однажды во сне ему явился отрок и открыл, что профессору предназначено
прибыть на этот остров, к Иоанновой пещере, чтобы, возможно, увидеть
всадников апокалипсиса и выходящего из моря зверя с семью головами и десятью
рогами. Профессор ухватился за эту подсказку судьбы: ведь ни зверя, ни
всадников никто не видел, кроме святого апостола Иоанна.
При этом гидесса почему-то вопросительно посмотрела на нас.
Мы подтвердили, что все истинно так: ни всадников, ни зверя никто не
видел, кроме святого Иоанна, и попросили передать профессору наше восхищение
его терпением.
Профессор Маракуе, как я узнал позднее, известный исследователь
библейских текстов, при беглом взгляде на него мог показаться заурядной
деревенщиной. Но это было только первое, и ошибочное, впечатление. Просто
избыток вселенской доброты, переполнявший душу этого замечательного
человека, столь странным образом отпечатался на его умном лице, что, глядя
на него, всякий чувствовал себя в чем-то виноватым. Например, в том, что
явился в этот мир без приглашения профессора.
Следует сказать, что за рубежом о профессоре Маракуе ходили легенды.
Этот кумир европейских интеллектуалов почему-то был особенно почитаем в
среде современной российской эмиграции. И, наверное, не без причины. Ибо за
свою очень длинную жизнь профессору было много видений, и он проник во
множество сложных смыслов, а к пещере прибыл, как мы уже говорили, во
исполнение очередного послания, полученного от явившегося ему во сне отрока,
и готовился записать для потомства увиденное.
Пообещав гидессе достойно отблагодарить ее по возвращении с этого