"Василий Звягинцев. Бульдоги под ковром. Одиссей покидает Итаку, Книга 3" - читать интересную книгу автора

возвращающихся с войны граждан от многих обретенных там талантов и
способностей. А то человек год или пять берет языков, снимает часовых,
вырезает на прикладе или рисует на борту самолета звездочки по числу
убитых врагов, взрывает дома и мосты, прицельно бомбит, что прикажут, с
бреющего полета, или мало ли еще какие подвиги совершает с вдохновением и
блеском, а потом, в мирной жизни, хорошо, если только по ночам мучается
кошмарами или впадает в депрессию, бывает, что просто не может
остановиться...
Но в данной, конкретной, лично его касающейся ситуации Антон считал,
что как раз черты характера поднаторевшего в интригах, в должной степени
беспринципного землянина могут очень и очень пригодиться...
Заняв отведенное ему бунгало на почти необитаемом островке, Антон
старательно включился в предписанный образ жизни.
Вволю наплававшись на архаических "танреках" с роторным парусом,
покорив с помощью гравизащитного махолета все наиболее престижные горные
пики, прояснив душу соответствующими месту и времени медитациями, овладев
под руководством наставника очередным уровнем своего "сверх-Я", он, тем не
менее, сохранил в себе как раз то, что должно было уйти в первую очередь -
беспокойство о завтрашнем дне, готовность ответить ударом на удар,
нежелание смириться с предначертанной участью. Скверные, одним словом,
приобрел он на Земле привычки.
Но все равно отдых есть отдых, и во всех основных чертах Антон
оставался адекватной форзейлианскому образу жизни личностью. Наряду с
общеукрепляющими процедурами он завязал знакомство с группой проводивших
время на соседнем острове дипломниц Высшей школы ксеносоциологии и летал к
ним в гости почти каждый вечер, покоряя эти прелестные существа веселостью
нрава и эрудицией.
Уединившись в очередной раз с самой из них общительной, он был
искренне удивлен, когда вместо обещанной демонстрации экзотических танцев
(тема диплома: "Хореография как социокультурный фактор межрасовых
адаптационных синдромов") девушка с таинственным видом провела его вглубь
дома, приоткрыла овальную, покрытую местным орнаментом дверь и,
почтительно сомкнув перед глазами скрещенные ладони, исчезла.
Небольшой Сад голубых мхов освещался мерцающим светом, а на
возвышении сидел сам Бандар-Бегаван.
Произнеся положенные формулы приветствия, Антон сел напротив.
Председатель выглядел утомленным, и его аура, которую он не пытался
скрыть, говорила о растерянности и упадке духа. Это давало право
обратиться к нему не как к администратору, а как к Учителю.
- Мы проиграли, увы, - тихим голосом говорил Бандар-Бегаван, совершая
манипуляции с чашей синтанга без должной сосредоточенности. - Я слишком
долго занимался чистой теорией и совсем не задумывался о том, насколько
декларируемая политика не совпадает с подразумеваемой. Поэтому мы оба с
тобой должны уйти...
- Простите, что осмеливаюсь перебить, но я не перенастроен. Потому
буду говорить прямо. Что произошло? Я уверен, что мы достигли полного
успеха, и никто не в состоянии этого оспаривать. О каком проигрыше вы
говорите?
- Хорошо, я тоже постараюсь быть прямым, как землянин. Кстати,
девушка, что тебя привела - моя побочная племянница, и наша встреча