"Василий Звягинцев. Бульдоги под ковром. Одиссей покидает Итаку, Книга 3" - читать интересную книгу автора

главной из которых, безусловно, следует считать невозможность вернуться на
родину.
- А если даже и вернемся, что нас там ждет? Я прямо и не представляю,
чем по-настоящему честные и благородные партнеры должны отблагодарить тех,
кто обеспечил им столь грандиозную победу над историческим врагом! Их
осыпали бы всеми мыслимыми и немыслимыми почестями, титулами и орденами,
наградили бы поместьями, да что там поместья? Целые провинции и вассальные
государства! Вспомни, как Наполеон благодарил своих верных соратников. А
Александр Филиппович!
- Какой Александр Филиппович? - оторопело спросил сбитый с позиций
форзейль.
- Разумеется, Македонский. Птолемею - Египет, еще кому-то - Персию, и
так далее. А ты? Ходишь, клянчишь то одно, то другое. А мы, как недоумки
какие, ни отказать не можем, ни цену настоящую спросить. Вот зачем ты
утверждал, что без проблем нас домой переправишь? А лапшу мне вешал насчет
поездки в вашу метрополию, торжественный прием на Совете Ста, или сколько
у вас там, миров? Может, ты вообще никакой не форзейль, или этой кличкой у
вас своих Остапов Бендеров называют? Союз меча и орала! Так я не
Кислярский, ни пятьсот, ни двести рублей не дам!
Получилось это у Воронцова гениально. И ему даже стараться особо не
пришлось. Он просто вспомнил соответствующее состояние и настроение, какое
было, когда он разбирался с обманувшим его в одном щекотливом деле вторым
помощником с "Маршала Кулика".
Удался и праведный гнев, и оскорбленная невинность, и легкий намек,
что как бы там ни было, а при определенных условиях примирение еще
возможно. К чему он и подводил. В тот раз удалось выбить у коллеги в
покрытие морального ущерба бочку свинцового сурика и две бухты капронового
троса. Антон оказался не крепче. Он начал оправдываться, ссылаться на
действие непреодолимых сил природы и форс-мажорные обстоятельства, сказал,
что с удовольствием передал бы Воронцову не только провинцию, но и вообще
большую часть оставшегося после устранения аггров бесхозным имущества и
подконтрольных им сфер влияния. Но - вот беда, все это станет возможным
как раз и только после возвращения Книги.
- Опять за рыбу гроши! Ну а какие у меня основания и дальше тебе
верить? Может, ты больше вообще ничего не можешь или не хочешь сделать?
Вот без тебя Олег попробовал настроиться на Москву, на день нашего исхода,
а ничего не вышло. И занесло черт знает куда, и канал едва-едва сумел
удержать. А раньше ведь получалось. Если после переброса правнуков на
самом деле зафиксировалась другая реальность, так нам что, здесь и
помирать?
- Ну, что вас не туда занесло - еще не самое страшное. Олег не учел
принцип неопределенности, а на таком коротком интервале при точной
пространственной наводке разброс по времени на три-пять лет очень
вероятен. Особенно, если опыта нет. Думаешь, я на твоем месте, на
капитанском мостике, сумею корабль с хода к стенке подвести и
отшвартоваться, хотя и теорию знаю, и не раз видел, как ты это делаешь?
Проблема совсем в другом...
Дмитрий немного послушал его рассуждения, нить которых довольно
быстро потерял (на что, возможно, Антон и рассчитывал), а потом, словно
только что до этого додумался, с сомнением сказал: