"Михаил Жванецкий. Мой портфель " - читать интересную книгу автора

И будем смотреть на наших внуков, и радоваться, и потихоньку уходить...
А все это называется очень просто - хорошая старость.
Правда, Юзик?... Ты же все понимаешь. Ну, дай ручку дедушке, дай,
золотко. Мы уже идем. Бабушка нас ждет. Дай ручку. Чтоб ты не знал, что я
видел... Чтоб ты был здоров! Юзик, дедушка не может быстро, не забывай...

Для вас, женщины

Для А. Райкина

Я не знаю, как для вас, но для меня Восьмое марта второй день рождения.
Я холостяк. Не старый. Мне восемнадцать до семнадцатого года, плюс
пятьдесят один, минус подоходные, плюс бездетность. Я по профессии
бухгалтер. Итого мне... шестьдесят девять с копейками.
Все друзья хотят меня женить, потому что люди не выносят, когда
кому-нибудь хорошо. Но я не спешу. Шестьдесят девять - время еще есть.
С моим возрастом, о котором я сказал выше, с моими данными, о которых я
скажу ниже, я мог бы женить на себе весь балет Большого театра, но я не
тороплюсь.
Мне говорят:
- Слушай, Сигизмунд, для тебя есть девушка в Ташкенте, стройная, как
козочка, ароматная, как персик.
- В Ташкенте. Улица Навои, шестьдесят пять, вход со двора, налево,
отдельная квартира с отцом?
- Да.
- С черными глазами, заикается?
- Да.
- Тетя болела желтухой в тридцать шестом году?
- Да.
- Хорошая девушка, но зачем привязывать себя к одному месту?
Я всю жизнь менял адреса и места работы, менял, когда мне не нравился
пейзаж за окном или голоса сотрудников. Зачем же мне затихать вдали? И я
сказал себе: "Сигизмунд, тебе рано отдавать, ты еще не все взял от жизни".
И я сбежал к одной врачихе. Доцент. Вот такая толстая диссертация, и
тема очень интересная - что-то там в носу.
Такая умная женщина. Бывало, по радио: "Буря мглою небо кроет..."
- Откуда это, Сигизмунд?
Я только открывал рот и напрягал память, как она говорила:
- Ты прав - это Пушкин.
С ней я пошел дальше всех, с ней я дошел до загса. У меня уже был
букет, мы с ее мамой перешли на "ты", а папа подарил мне белые тапочки. И
тут я сказал себе: "Стой, Сигизмунд. Она чудная женщина со всеми удобствами,
с горячей водой, в прекрасном районе, но умна угнетающе". С таким же успехом
можно жить в библиотеке или спать в машиносчетной станции.
И я бежал к третьей. Та ничего не соображала, и я почувствовал себя
человеком. Я сверкал остроумием, я пел и решал кроссворды. А она сидела,
раскрыв рот. Когда человек, раскрыв рот, смотрит на вас целый день, это
приятно. Но через месяц это начинает раздражать. Я ей говорю: "Закрой рот, я
уже все сказал". И хотя был ужин, и нас поздравляли, и ее папа подарил мне
белые носки, я сказал себе: "Стоп, Сигизмунд, шутки шутками, но могут быть и