Введение

Текст, по определению М.М. Бахтина, — это «первичная данность» всех гуманитарных дисциплин и «вообще всего гуманитарно-филологического мышления... Текст является той непосредственной действительностью (выделено М.М. Бахтиным. — КН.)[1], действительностью мысли и переживания, из которой только и могут исходить эти дисциплины и это мышление. Где нет текста, там нет и объекта для исследования и мышления»[2]. Без внимания к тексту невозможна фундаментальная подготовка студента-филолога.

В 2000г. в учебные планы филологических факультетов в соответствии с Государственным стандартом высшего образования была включена новая дисциплина — «Филологический анализ текста». Эта дисциплина представляет собой интегративный курс, учитывающий и обобщающий результаты и лингвистических, и литературоведческих исследований. Она устанавливает органические и конструктивные межпредметные связи и находится на пересечении таких дисциплин, как поэтика, лингвистика текста, стилистика.

Цель нового курса — научить студентов филологических факультетов интерпретировать художественный текст на основе его основных единиц и категорий. Содержание его требует от читателя истолкования, поскольку подлинно художественный текст всегда характеризуется многомерностью смыслов и наличием имплицитной, непрямой информации. «В связи с этим, — замечает П. Рикёр, — понятие интерпретации получает вполне определенное значение... Интерпретация... — это работа мышления, которая состоит в расшифровке смысла, стоящего за очевидным смыслом, в раскрытии уровней значения, заключенных в буквальном значении...»[3] Успешность интерпретации, таким образом, связана с определением характера отношений в тексте, выделением его признаков и установлением связи его элементов. Анализ структуры текста в результате должен предварять истолкование, а в дальнейшем дополняться выводами содержательного характера и соотноситься с ними.

Основными задачами курса соответственно являются:

1) изучение признаков и основных категорий художественного текста как особой эстетической реальности;

2) рассмотрение принципов построения целостного текста;

3) выявление способов выражения авторской позиции в тексте;

4) знакомство с различными подходами к филологическому анализу художественного текста, с разными приемами его интерпретации;

5) определение методики анализа;

6) рассмотрение межтекстового взаимодействия и выявление его роли в организации художественного текста;

7) формирование у студентов умений и навыков анализа художественного текста и отдельных его категорий.

Дисциплина «Филологический анализ художественного текста» изучается на старших курсах и завершает образование студента-словесника. Она опирается на уже имеющиеся у него знания по теории литературы, теории текста, поэтике, стилистике и т.д. Занятия по филологическому анализу текста призваны синтезировать эти знания. Студент должен научиться рассматривать художественное произведение как единый, динамически развивающийся и вместе с тем внутренне завершенный мир»[4] и последовательно использовать при его интерпретации как собственно литературоведческие, так и лингвистические приемы и методы исследования текста. Лингвистический анализ помогает выявить дополнительные «приращения смысла», которые развиваются у слов и грамматических форм в тексте, показать развертывание и соотношение концептуально значимых семантических полей, определить семантику ключевых текстовых единиц и «игру» значений. «Литература не просто использование языка, а его художественное познание... образ языка, художественное самосознание языка»[5], — подчеркивал М.М.Бахтин. Как заметил X.Г. Гадамер, «в языковом оформлении человеческого опыта мира происходит не измерение или учет наличествующего, но обретает голос само сущее в том виде, в каком оно в качестве сущего и значимого являет себя человеку»[6].

Филологический анализ художественного текста предполагает взаимодействие литературоведческого и лингвистического подходов к нему. Художественный текст в этом плане рассматривается и как эстетический феномен, обладающий цельностью, образностью и фикциональностью, и как форма обращения к миру, т.е. как коммуникативная единица, в которой, в свою очередь, моделируется определенная коммуникативная ситуация; и как частная динамическая система языковых средств. Такой подход может способствовать выявлению «преобразования мертвых следов смысла в живой смысл»[7]. Он позволяет преодолеть субъективизм и импрессионистичность выводов и наблюдений, не опирающихся на рассмотрение «первоэлемента» литературы — языка, и объективировать положения, базирующиеся на рассмотрении образного строя произведения.

Предлагаемый подход к филологическому анализу художественного текста определяет его «челночный» (Л.Ю. Максимов) характер — постоянные переходы от содержания к форме и обратно. Сравним также с мнением другого исследователя — В.А.Лукина: «Анализ текста имеет циклический характер... Мы постоянно переходим от формы к содержанию и обратно, отдавая на первых порах предпочтение форме»[8]. Наблюдения над формой и ее анализ дают возможность сделать содержательные выводы, которые, в свою очередь, вновь проверяются рассмотрением языковых средств и образной системы текста в ее динамике. Именно поэтому в нашем пособии не выделяется специальный раздел, посвященный рассмотрению роли речевых средств в тексте. Их текстообразующие возможности и функции последовательно отмечаются или описываются в связи с разными аспектами анализа.

«Исследователю, — заметил А.П. Скафтымов, — художественное произведение доступно лишь в его личном эстетическом опыте. В этом смысле, конечно, его восприятие субъективно. Но субъективизм не есть произвол. Для того чтобы понять, нужно уметь отдать себя чужой точке зрения. Нужно честно читать. Исследователь отдается весь художнику, только повторяет его в эстетическом сопереживании, он лишь опознает те факты духовно-эстетического опыта, которые развертывает в нем автор»[9]. Чтобы научить студентов «опознавать... факты духовно-эстетического опыта», развертываемые автором произведения, занятия по филологическому анализу художественного текста должны носить последовательно практический характер: Поэтому и предлагаемое нами учебное пособие содержит элементы практикума. В нем представлен ряд тем, знакомство с которыми, на наш взгляд, необходимо для анализа художественного текста. Теоретические сведения, открывающие каждый из разделов[10], дополняются конкретным анализом одного из художественных произведений, который дает возможность не только углубить и расширить эти сведения, но и показать, как описанные явления «живут» в реальном тексте, как в процессе его интерпретации «действительные факты произведения получают актуализацию и становятся действительными фактами, а вне этого они лишь мертвые знаки»[11].

Анализ художественного произведения (в том или ином аспекте), в свою очередь, сопровождается вопросами и заданиями, обращенными к студентам. На основе уже имеющихся у них знаний и индивидуального эстетического опыта они должны проанализировать предлагаемые им на конкретном материале текстовые категории или приемы построения художественного произведения, а на завершающем этапе обучения сделать комплексный анализ текста небольшого объема. Он должен производиться с максимальным вниманием к структуре: «Исследование того, что хотел автор и что его одухотворяло, не может выявить его намерений, напротив, они проявляются в декомпозиции тех систем, с которыми текст связан, чтобы обособиться от них»[12].

Работа студентов на занятиях по филологическому анализу текста должна строиться как творческая, исследовательская деятельность: «Самое чтение поэта уже есть творчество. Поэты пишут не для зеркал и не для стоячих вод»[13]. Творческое отношение к анализируемому тексту опирается на его «медленное чтение», при этом возможна множественность интерпретаций.

Обращение к конкретным произведениям позволяет избежать «механического подведения различных элементов под общий смысловой знаменатель»[14] и тем самым дает возможность устранить или хотя бы частично снять первую опасность, грозящую филологическому анализу, — опасность подмены его подходом, нивелирующим индивидуальность и поглощающим многообразие эстетического мира текста.

Другая опасность связана с самим характером научного анализа.

Любой научный анализ предполагает разложение целого на элементы и, следовательно, расчленение единства. Это грозит «обособленным рассмотрением различных элементов целого»[15]. Такой подход к анализу текста неизбежен, однако при этом обязательно нужно учитывать единство произведения, «совокупность факторов художественного впечатления»[16] и рассматривать выделяемые элементы в системных связях и отношениях. Филологический анализ художественного текста, таким образом, обязательно требует «выявления системы функции»[17].

Предметом анализа может служить и фрагмент текста, и один из аспектов художественного целого (например, художественное время, пространство), однако и они должны рассматриваться как конструктивные элементы целого, связанные с другими системными отношениями. «Предмет научного описания при этом должен быть равнопротяженным тексту произведения (или фрагмента). Это означает, что аналитическая операция состоит в сегментировании текста (в том или ином отношении), а не в его «разложении» и не в «выхватывании» из него отдельных компонентов. В противном случае мы имеем дело уже не с анализом, а только с комментарием»³.

Предметом филологического анализа должны служить произведения разных родов и жанров. Однако в современной научной и учебно-методической литературе неравномерно освещены, с одной стороны, поэтические тексты, с другой — проза и драматургия. Анализу поэтического текста посвящен ряд замечательных работ, которые широко используются в учебном процессе и могут служить пособиями на занятиях по филологическому анализу текста. Назовем хотя бы некоторые издания:

Гиршман М.М. Анализ поэтических произведений А.С. Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Ф.И.Тютчева. — М., 1981;

Гаспаров М.Л. О русской поэзии. — СПб., 2001;

Гаспаров М.Л. Русские стихи 1890-х — 1925-го годов в комментариях. — М., 1993;

Жирмунский В.М. Поэтика русской поэзии. — СПб., 2001;

Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. — Л., 1972 (и др. изд.).

Вопросы анализа и интерпретации поэтических текстов занимают центральное место и в пособиях по лингвистическому анализу текста. Прозаическому же, а особенно драматургическому тексту в настоящее время в учебной литературе явно уделяется недостаточное внимание. Поэтому в нашем пособии основным объектом анализа выбраны именно тексты прозаических и драматургических произведений.

Обращение к филологическому анализу художественных текстов требует соблюдения условий, которые еще в 1924 г. были четко определены А.П. Скафтымовым. Это уже отмечавшаяся «полнота пересмотра всех слагающих произведение единиц», «непозволительность всяких отходов за пределы текстуальной данности», наконец, «сосредоточенность анализа на точке функционального схождения значимости всех элементов»[18]. Для обучения приемам филологического анализа текста и определения его последовательности особенно важен выбор точек «функционального схождения значимости». Такими «точками», на наш взгляд, могут служить:

— жанр произведения как некий «канон» его строения, определяющий ожидания читателя и особенности формы текста; с одной стороны, замысел автора «всегда складывается и развивается в определенной жанровой форме[19], с другой — именно жанр служит «регулятором и катализатором дальнейшего действования с текстом»[20];

— его внешняя композиция, или архитектоника, отражающая замысел автора и управляющая читательским восприятием, выделяющая наиболее важные смыслы текста (особенно значим для анализа такой элемент композиции, как повтор);

— субъектная организация текста и структура повествования;

— пространственно-временная организация текста;

— его интертекстуальные связи, включающие его в диалог с другими текстами и способствующие интерпретации произведения.

Именно эти аспекты художественного текста последовательно рассматриваются в пособии. Кроме того, в нем выделен особый раздел «Способы выражения авторской позиции», где рассматриваются отдельные элементы произведения, значимые для его интерпретации и связанные с проявлением авторской позиции (заглавие, ключевые слова текста, имя собственное в его структуре, ремарки как непосредственное проявление авторского «голоса» в драме). Обращение к этим элементам позволяет научить студентов внимательнее читать текст и анализировать его с учетом связей различных его компонентов.

Подчеркнем, что в художественном тексте «все стремится стать мотивированным» (Г.О. Винокур), отсюда — значимость любого элемента текста и соответственно необходимость внимания к любому его компоненту в процессе филологического анализа.

При таком построении пособия неизбежно пересечение отдельных тем (например, повторы могут рассматриваться и как элемент архитектоники, и, безусловно, как средство выявления авторской позиции), однако это неизбежный этап обучения.

Учет выделенных аспектов анализа позволяет разработать примерную его схему (модель). Это схема комплексного филологического анализа прежде всего прозаического текста, который, на наш взгляд, должен включать следующие основные этапы:

1) определение жанра произведения;

2) характеристику архитектоники текста и выделение в его структуре сквозных повторов;

3) рассмотрение структуры повествования;

4) анализ пространственно-временной организации произведения;

5) рассмотрение системы образов текста;

6) выявление элементов интертекста, определяющих связь рассматриваемого произведения с другими произведениями русской и мировой литературы;

7) обобщающую характеристику идейно-эстетического содержания текста.

Анализ же поэтического текста требует также рассмотрения метра и ритма, звуковой организации стиха, системы его рифмовки, графического облика произведения. Специфика драмы требует большего внимания к организации диалога, соотношению диалога и монолога, к рассмотрению ремарок и других сценических указаний.

Для анализа предлагаются произведения русских писателей XIX—XX вв. Выбор текстов определяется последовательностью аспектов анализа и доминирующими в тех или иных произведениях художественными приемами и принципами организации. Особое внимание при этом уделяется произведениям, изучаемым в школе и вузе («Гроза» А.Н. Островского, «Степь» А.П. Чехова, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова и др.). Некоторые рассматриваемые в пособии темы, например «Художественное пространство» или «Интертекстуальные связи художественного произведения», требуют привлечения многих текстов, поэтому раскрываются на достаточно большом материале. Порядок подбора материала (текстов) не хронологический, а логический — от одного аспекта художественного текста к другому. Некоторые аспекты анализа связаны с последовательным рассмотрением двух произведений, что дает возможность сопоставить их и показать разные типы категорий или текстовых структур. Так, например, понятия «субъектная организация текста» и «структура повествования» раскрываются на материале повести А.П. Чехова «Степь» и повести И.С. Шмелева «Лето Господне», что позволяет выделить и описать признаки разных типов повествования. Для самостоятельного же анализа и работы на занятиях студентам предлагаются преимущественно тексты небольшого объема или хорошо знакомые им тексты («Ионыч» А.П. Чехова, «Ревизор» Н.В. Гоголя, «Пещера» Е.И. Замятина и др.).

Один и тот же текст может рассматриваться в разных аспектах и соответственно в различных разделах. Это способствует углублению его восприятия и более системному рассмотрению. Так, рассказы И.А. Бунина «В одной знакомой улице...» и «Холодная осень» рассматриваются в теоретической части (в разделе «Структура повествования») как примеры повествования от первого лица, а затем служат объектом анализа в аспекте их временной и пространственной организации. На материале «фантастического рассказа» Ф.М. Достоевского «Кроткая» показана связь заглавия и текста, этот же текст предложен студентам для анализа его архитектоники.

Пособие завершается комплексным анализом одного текста — рассказа И.А. Бунина «Господин из Сан-Франциско». В конце книги представлен список рекомендуемой литературы.