"Собрание сочинений в 2-х томах. Т.2: Стихотворения. Портрет мадмуазель Таржи" - читать интересную книгу автора (Елагин Иван)

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

1. МЕТРИКА Свидетельство о рождении, Справка о первом вздохе, Дело о пробуждении Духа, о пригвождении К телу, к земле, к эпохе. Метрическая выпись О том, что жребию выпасть! Заверенная подписью, Каким-то чиновным Пименом, Что ты не болтаешься попусту, А ходишь отныне с именем. Закапан в глаза тебе ляпис, И есть о том уже запись. Уроженец владивостоцкий! Такому не отвертеться От полуголодного детства В стране, где Ленин и Троцкий. Уроженец Владивостока! Такому с самого детства От Пушкина и от Блока Уже никуда не деться! Родившемуся в Приморье, Тебе на роду написано Истинно-русское горе — Горькая русская истина! Родившемуся в Приморье, Тебе на роду начертано Русское слово прямое, Вспыхивающее жертвенно. Метрическое удостоверение. Подпись секретаря. Восемнадцатый год рождения. Дата вторжения В мир — первое декабря. 2. ПРИВИВКИ Прививка оспы И дифтерита. Но почему же, Господи, В этой жизни-побывке Не сделали нам прививки От хари, оспой изрытой, От хари этой Усатой, От его портретов И статуй? Смерть знала способ — Накликала Калигулу, Изрытого оспой. Жизни шиворот-навыворот, А конец один — От него ни сывороток, Ни вакцин. С юности иммунность К жалости, к слезам, А была ли юность — Я не знаю сам. Грохот с домом рядом, Чуть ли не в дверях: Это мне снарядом Прививают страх. Канонада до рассвета. Только будет ли рассвет? К недосыпу, к недоеду У меня иммунитет. Против слабостей и вздохов Есть в крови антитела. Нет, не зря во мне, эпоха, До сих пор твоя игла. Сердце мне холодным шприцем Проколола ты насквозь. Никаких мне снов не снится. Не приснилось — не сбылось. 3. ПРОТОКОЛ ОБЫСКА И АРЕСТА Клок бумаги. Протокол. Расписались понятые. Дождь таких бумаг прошёл В эти годы по России. На рассвете проводы. Увезли куда-то. (У такого-то, такого-то То-то и то-то изъято.) Увезли куда-то. Где он — не узнаем. Детство мое изъято, Смех за вечерним чаем, Милая теплота Доброй руки отцовой. Ляжет бумага та В память плитой свинцовой. Переписка ворохом Свалена — изъята. Изъято всё, что дорого, Изъято всё, что свято. В протоколе пункт один, Как железный стержень, — Что задержан гражданин, Гражданин задержан. Гражданина уводил В кителе детина, И задержан бег светил Был для гражданина. Только сел в машину он — Двинулась машина, И задержан ход времён Был для гражданина. И пропал он, как в дыму, На заре в июле, И дыхание ему Задержали пулей. Брось на клок бумаги взгляд, Только зубы стисни: Прочитай, как был изъят Гражданин из жизни. 4. ОБРАЗОВАНИЕ Математика и химия, География, история. Занимался в школе ими я, Только то была теория. А когда пошло подкидывать По ухабам и колдобинам — Тут я занялся эвклидовой Геометрией особенной. В голубом дыму наверченном Паровозы шли и фыркали, А колеса-то начерчены Будто дьяволовым циркулем. И составы шли товарные, И мерцали рельсы инеем… (Взрывы перпендикулярные. К параллельным этим линиям!) И дорогою корявою С пересадками и плаваньем Изучал я географию По вокзалам и по гаваням. И следы свои история На хребте моем оставила, Та история, которая Устанавливает правила, Что одним-то слава, почести, Привилегии и премии, А другим и жить не хочется В распроклятом этом времени. И когда вся горечь допита, И когда вздохнул я с лёгкостью — От поставленного опыта Седина в итоге — окисью. Иль звездою промелькнувшею Голова моя побелена? Без остатка всё минувшее На добро и зло поделено. 5. ПРОПИСКА Чиновный какой-нибудь аспид, Устав кулаками стучать, Начальственным жестом на паспорт С размаху прихлопнет печать. Пустяшное дело — прописка, Да нет без прописки житья. А вот на холмах Сан-Франциско Живу непрописанным я. Пишу о холмах Сан-Франциско, Где пальмы качают верхи, И ходят без всякой прописки По белому свету стихи. Сегодня как будто бы лишний С моею судьбой кочевой, Я все ж современникам слышный, Как слышен в трубе домовой. Россия, твой сын непутёвый Вовек не вернется домой. Не надо, чтоб в книге домовой Записанным был домовой. Никто не заметит пропажи, Но знаю: сегодня уже Прописан я в русском пейзаже, Прописан я в русской душе. В Московском университете Какой-нибудь энтузиаст Стихи перепишет вот эти И дальше друзьям передаст. И тысячу раз повторённый Мой стих — мне порукою он, Что я отделенью районной Милиции не подчинён! С милицией, с прокуратурой, С правительством — я не в ладу, Я в русскую литературу Без их разрешенья войду. Не в тёмном хлеву на соломе, Не где-нибудь на чердаке, — Как в отчем наследственном доме Я в русском живу языке. * * *…И прислоненного к вольнолюбивой мачте…Цветаева Я на чужбину уезжал в вагоне, В котором перевозят скот, Где задыхался скученный народ, От пыли, мусора и вони. Раскаты пушечной пальбы Да паровоза визг смертельный. Там даже не было отдельной Высокой человеческой судьбы. А так: куда-то устремясь, Тащились полчища без счёта. Ненастье. Серость. Скука. Грязь. Хлябь. Слякоть. Месиво. Болото. * * * Ещё кое-как рассовал ты По полкам свою дребедень — И вот уже мчится асфальтом Косая автобуса тень. На запад, на север, куда-то, Куда-то на юг, на восток В изгибах, в подъемах и скатах Расходятся сотни дорог. И я по судьбе непоседа — Вся жизнь у меня на ветру… Наверное, снова заеду Куда-то в глухую дыру. Пора мне подальше убраться От города и горожан — Под знойное солнце плантаций, В дворянские гнезда южан… А может быть, двинусь в Канаду, На север холодный махну, Чтоб где-нибудь у водопада Закидывать в воду блесну. Безумствуют горные реки, Гремят они ночи и дни… Вот так же и в каменном веке, Наверно, гремели они. И всё мне мечтается, будто Я в жизни какой-то другой Встречаю огнистое утро В палатке над горной рекой. * * *Леониду Ржевскому Тебя поздравляю сегодня, друг, С итогом высоких дней! Еще мы вытянем семьдесят щук И семьдесят окуней! Затем я сегодня к тебе пришёл И руку твою потряс, Чтоб сесть нам семьдесят раз за стол И выпить семьдесят раз! Да здравствует водка, икра, балык, Давай наливаться в дым! Еще мы напишем семьдесят книг И семьдесят издадим! И руку тебе я затем потряс, Чтоб время любило нас, Чтоб нам согрешить еще семьдесят раз И каяться семьдесят раз! Неважно — прозаик или поэт. Главнейшая из задач, Чтоб так же, как ты, и в семьдесят лет Пить этот чертов scotch! И я с тобой говорю сейчас, И всё о том же мой сказ: Чтоб в покер сыграть нам семьдесят раз И выиграть семьдесят раз! Пусть время несет меня на волне, Давно я пустился вплавь, Но в день, когда семьдесят стукнет мне, Ты тоже меня поздравь! Затем, чтобы время любило нас, Чтоб годы пускались впляс, Чтоб нам еще встретиться семьдесят раз И чокнуться семьдесят раз! * * * В туристическом бюро Все по карте разберут. Там придумают хитро Занимательный маршрут. Доктор за ноги берёт, Доктор мне дает шлепок. И малютка-самолёт Первый делает рывок. Дом родильный. Отправной Пункт. Ночной аэродром. Вон созвездье надо мной Закачалось топором. И в пролет оконных рам Наливают синеву. По садам и по дворам Я в коляске поплыву. А потом, большой совсем, В школу я иду пешком. Мне пройти кварталов семь, Каждый дом мне тут знаком. Погуляй, душа! Дыши Снежным светом января. Ах, как числа хороши На листках календаря! Но из школы в стон и плач, Как в поход, уходим мы. Очереди передач Под воротами тюрьмы. И, развеянные в прах, Полетим, унесены На телегах и возах По обочинам войны. Путешествие моё! Карта времени в руках. То случайное жильё, То посадка впопыхах, Самолеты, поезда, Океанский пароход… Где ж она, моя звезда, И куда она ведёт? Над зеркальным черным льдом Полуночной вьюги свист. Бухта смерти. В Отчий дом Возвращается турист.