"Рассвет на Непрядве" - читать интересную книгу автора (Алексеев Олег)2Моим соседом по общежитию оказался кудрявый увалень с карими веселыми глазами. Звали его Антоном. Знакомясь, он так пожал мне руку, что я чуть не вскрикнул от боли. Появился Антон с огромным плетеным сундуком, который он нес без особых усилий, словно тот был пустым. Шел шестой послевоенный год, и одет мой новый знакомый был в армейские брюки и сшитую из трофейной шинели грубую куртку… — Что это? Покажи, — заволновался Антон, случайно увидев оберег. Я пересказал слышанное от Валентины. — С Куликова поля? — Антон глянул на меня недоверчиво. — А разве псковичи были на Куликовом? — Были. В Четвертой Новгородской летописи сказано: "Да еще к тому же подоспели в ту пору военную издалека великие князья Ольгердовичи, чтобы поклониться и послужить: князь Андрей Полоцкий с псковичами и брат его князь Дмитрий Брянский со всеми своими мужами". — Наизусть помнишь? — удивился Антон. — А много воинов послала Псковская земля? — Наверное, много. Есть документы, что были воины из Пскова, Холма, Гдова и Острова. Антон осторожно взял оберег, посмотрел его на просвет. — Здорово. Видно облака, зарю, дым, какие-то холмы. Погоди, я сейчас тоже чудо покажу. Антон открыл плетеный сундук и что-то оттуда вытащил. Сначала мне показалось, что в руке у Антона ничего нет, но там оказался шар величиной с крупное яблоко неправдоподобной чистоты и прозрачности. Сбоку часть шара была сколота. — А-а, «видящий» шар… — послышался голос с дальней кровати. Свесив ноги, на койке сидел с книгой в руках лохматый четверокурсник в роговых очках. — Где достали-то? — весело спросил очкастый. — Оберег — сердолик, а это вещь ценная — горный хрусталь. — Это шар моего дяди, — сказал Антон. — Нашли школьники в овраге, а дядя Сергей был учителем, ему принесли. Посмотришь в шар, задумаешь что-то, задуманное и увидишь. Когда я был мальчишкой — все зайцев во сне видел, только они почему-то были голубые… — А дядя что, любил минералогию? — Старшекурсник встал, бросил на кровать книгу. — Нет, историю любил. Собирал древние вещи, материалы про Куликовскую битву. Наша деревня совсем рядом с Куликовом… — Великолепный шар. В древности такие шары были у волхвов… Четверокурсник бережно взял хрустальное чудо в руки. — Это же линза. Можно разжечь костер, прижечь рану. Волхвы смотрели в шар, видели прошлое и будущее. — Я битву видел… во сне, — глухо сказал Антон. — Только сразу проснулся от ужаса. — Игра воображения, — усмехнулся старшекурсник. — Впрочем, научно доказано, что возможна передача информации по наследству. Гены памяти. Потом это будет целой наукой. Жаль, вещь попорчена. Очкастый вернул Антону шар, спросил весело: — А съестного в корзине, кстати, не найдется? Тронутый вниманием, Антон вывалил на стол целую гору провизии: полкаравая деревенского хлеба, кусок ветчины, кулек с ягодами, яблоки, полдюжины головок лука. — Ну, спасибо, славяне, запируем! В несколько минут бывалый студент расправился с провизией, нагрел на электроплитке огромный гвоздь, завил кок и, почистив одеялом ботинки, ушел в парк на танцы. Мы с Антоном остались в комнате вдвоем. — Антон, — спросил я, — а какое оно — Куликово поле? — Обыкновенное. Только чувствуешь что-то такое. Жаркий день, а вдруг станет морозно. Понимаешь? Я вспомнил, как отец взял меня на Чудское озеро и показал место великой битвы. Сидя в лодке, я долго смотрел в воду, словно на дне можно было увидеть древние щиты и мечи. — Слушай, — оживился Антон, — айда в нашу деревню. В субботу махнем, к понедельнику вернемся. Может, и до вторника отпустят — только попроситься надо. Едешь, а? — О чем разговор, это же здорово! — Вот-вот… А оберег старикам покажем… * * * Общежитие размещалось в старинном доме с узкими окнами и низкими сводами. Вечером я читал книгу о Куликовской битве, и порой мне казалось, что вот-вот окажусь в неведомом давнем времени… Но жизнь шла своим чередом. На курсе и в общежитии мы с Антоном оказались моложе всех, оба выросли в деревне, оба писали стихи, и это нас крепко сдружило. С виду Антон казался неловким и слишком уж добродушным, но, когда в воскресенье затеяли на спортплощадке футбольную игру, я не узнал товарища: Антон шел напролом, крушил, падал, вставал, рвался вперед, не чувствуя боли и усталости. Все, кто приехал из деревни, робко держали себя на переходах, но Антона не пугали машины, он даже успел спасти нерасторопную женщину, которую чуть не сбил грузовик. Кое-кто из студентов, поверив в свою взрослость, уже пил пиво, курил, Антон же все свободные деньги тратил на мороженое. — И конфеты люблю, — признался Антон. — Понимаешь, у меня пять сестер и ни одного брата. Раньше даже говорил: "Я пошла. Я подумала…" Антон первым понял мою боль и обиду. Но он позавидовал мне: — А я даже не целовал ни одну. Пусть бы бросила, разлюбила. Вздохнув, добавил: — Это я, наверное, из-за сестер так к девушкам отношусь — нерешительно. |
||
|