"Морской волк" - читать интересную книгу автора (Лерин Григорий)

4

Мальчик выпрямился на сиденье. Он был красный, злой и удивлённый.

— Нам через час на теннис. Галина Гавриловна будет ждать, — сообщил он нерешительно.

— Подождет твоя Горилла Наврати-ловна. Где папа, на даче?

Он кивнул.

— Вот к нему мы сейчас и поедем. Дорогу помнишь?

Он опять кивнул, воодушевился и обнаглел.

— Ну, тебе от него попадё-ёт. Сворачивай, сворачивай же! — завопил он неожиданно.

— Куда?

— Да проехали уже! Следующий перекрёсток, налево, — прогудел мальчик инструкторским басом.

— А кто он, твой папа?

— Мой папа — акула шоу-бизнеса! — отчеканил акуленок. — Знаешь, что он с тобой сделает?

— Что?

— Как даст по морде! А потом ещё как изобьёт!

— А потом?

Мы выехали к морю. Эх, сейчас бы покурить, поспать и искупаться. Спросить у этого жлобеныша, что ли? Да нет, вряд ли дедушка балует его сигаретами.

— Изобьёт, и что потом?

Ему понравилась эта игра.

— Обрежет тебе все уши.

— Так, хорошо, потом?

— Оторвёт нос!

— Молодец, мальчик! — подбодрил я его. — Ну а потом?

Он задумался ненадолго и радостно крикнул:

— Изрежет на мелкие кусочки!

— Потом отдаст все твоей бабушке, и она сварит студень на твой день рождения! — так же радостно закричал я.

Пацан надулся, уставился в окно, и через пару минут я пожалел об этом. Впереди на обочине стояла милицейская машина. Мы оба смотрели на нее.

— А вот я и скажу, что ты меня украл у дедушки, — пригрозил он.

Я, не раздумывая, вытащил пистолет и ткнул ему в бок.

— Выедем за город — дам пострелять.

Мальчик поверил, засиял и так, сияя во все лобовое стекло, пронесся мимо гаишника.

Город остался позади. Море тоже вильнуло в сторону и постепенно скрылось за холмами.

— Долго ещё? — спросил я.

— Минут сорок, — ответил он, не задумываясь. — Дай пострелять.

— Да ты ещё не разбираешься в часах-то, — усомнился я.

— Когда папа девок возит, они всегда здесь спрашивают. Когда стрелять будем?

— Когда на дачу приедем.

Я свернул на проселок и, проехав километра два, остановился.

— Дай пострелять, обещал же!

Его рука нырнула мне за спину. Я дёрнулся и треснулся затылком о боковое стекло. Разозлившись, отвесил ему подзатыльник. Мальчик съежился в кресле и заплакал.

Боль в голове стихала. Стало стыдно и жалко мальчишку. Он был хоть и толстый, и наглый, но все-таки маленький. Он тоненько подвывал и тер кулаками глаза.

А ещё он был сыном моего врага, из-за которого меня били по ушам, душили и оскорбляли, не давали есть, спать, курить и купаться в море. И сам мальчик был главным козырем в моей партии. Если мне не удастся с наскока вытащить Ленку, то можно попытаться произвести бартерную сделку.

— Хватит ныть, щенок, — прикрикнул я на него.

Мальчик замолчал и уставился на меня испуганными глазенками.

Мне опять стало неуютно от этого взгляда.

— Лучше расскажи что-нибудь.

— А что рассказать? — Он шмыгнул носом.

— Что твой папа сделает, когда меня поймает.

Он начал неуверенно, потом увлекся, стал фантазировать, да так складно, что я снова закипел. То-то же, маленький ублюдок.

Я искал изъяны.

Вряд ли дедушка позвонил в милицию, иначе бы меня перехватили на выезде из города. Скорее всего, он немедленно связался с сыном. Тот должен выехать не позже чем без четверти час, а ещё вероятней, сразу же после звонка, забрав всех, кто под рукой, чтобы обеспечить необходимые приготовления. В два часа они встретятся с Шефом в «Короне», и это будет нелегкая встреча, клянусь Поясом. У меня как минимум полтора-два гарантированных часа, чтобы подавить очаги маловероятного сопротивления, взять территорию под контроль, освободить заложников и вернуться в место временной дислокации, то есть смыться.

План был хорош во всех отношениях.

В час тридцать мы тронулись в путь.

Я не нарушал правил, сбрасывая скорость в населенных пунктах, поэтому мы доехали за час. Дача стояла на отшибе небольшого села, отделенная кладбищем и гектаром пыльной травы. Это был внушительный двухэтажный каменный домина, способный вместить всю Ленкину группу вместе с мастачкой и Твиксом. С невысокого забора свисали ветки сирени. Сквозь листву и одуряющий запах доносилась мягкая музыка. Кто-то красиво шептал и всхлипывал по-французски.

Я подъехал к раскрытым настежь воротам, но приглашением не воспользовался. За воротами на просторной площадке стояла иномарка.

Я вышел, выпустил мальчишку из машины и крепко взял его за руку.

Из-за иномарки появился дедушка.

— Витенька! — выдохнул он и бросился ко мне.

Я удивился такой фамильярности и решил с дедушкой не обниматься. Не в Рейкьявике.

Мальчишка же, видя мое замешательство, сам закричал:

— Дедушка! — и задергался, вырываясь.

— Сейчас же отпустите его! Что вы себе позволяете, молодой человек?! Что за бандитские выходки? Почему вы не в «Короне»? — решительно напирал дедушка.

— Мальчик может пообедать и дома. А вы, уважаемый, лучше замрите на месте.

Я отодвинул полу куртки, приводя аргумент.

— Не надо толкаться, вы не на Привозе.

Он замер, заморгал, хотя моргать я не велел.

Витенька-младший лицемерно захныкал.

— Витенька, что он с тобой делал? — с ужасом спросил дедушка.

«Что за намеки?!» — заволновался сверчок.

— Ты на что намекаешь, обезьяний дедушка? Оставь свои грязные вопросы и отвечай на мои. Или мы уезжаем. Прямо сейчас. В Африку. Раз, два, три, готов?

Дедушка закивал. Витенька перестал хныкать, крепко сжал мою руку и запрыгал на месте.

— Кто в доме?

— Только я и девочки.

— Ещё мужчины есть?

Дедушка замялся.

— Ну?

— Один Волк.

Волк так Волк. Во всяком случае, это конкретно. Не так расплывчато, как Пояс.

— Где Волк?

— В зале. Он там с девочками.

— Куда выходят окна?

— Два сюда, на площадку. Остальные…

— Идем в дом. Окна обходим. Вы впереди, мы с мальчиком сзади. Задача ясна?

— Молодой человек, — торопливо зашептал дедушка, — не надо путать девочек. Давайте обсудим ваши условия. Только отпустите Витю. Я останусь вместо него. Ведь вам нужны деньги? У меня они есть. В разумных пределах я могу…

— В дом! — рявкнул я.

Мы, прячась за кустами и пригибаясь, добрались до крыльца, прошли затенённым прохладным коридором и уперлись в дверь, за которой громко и недвусмысленно охала француженка.

— Встань сюда! — скомандовал я дедушке и, не отпуская мальчика, осторожно приотворил дверь.

Это действительно был просторный зал, с увешанными зеркалами стенами. В дальнем углу, на стоявших в ряд стульях, в полный голос тащился, приближаясь к оргазму, магнитофон. Семь девиц, обращенные к нам обтянутыми лосинами задами, волной накатывались на голого по пояс парня. Парень был накрашен и неприлично извивался. На его заду болталась лохматая тряпка.

— Это шо за бардак? — Я от изумления перешел на одесский выговор.

— Эротическая композиция «Волк и семеро козлят». Девочки репетируют, — с гордостью ответил дедушка.

Я толкнул дверь и вошел. Волк бросил на меня заинтересованный взгляд. Я понял, почему замялся дедушка, когда я спросил о мужчинах.

Девушки повернулись к нам. То, что сзади казалось блузками, спереди было крупной сеткой, накинутой на голое тело. Но это я схватил боковым зрением. Я стоял столбом и во все глаза смотрел на козленка, расположенного как раз в центре эротической композиции. Козлёнок тоже глядел на меня расширившимися от изумления глазами. Потом изумление сменилось радостью, в глазах заискрился смех и еще что-то такое туманное, бархатистое, от чего меня пробрал озноб и заболела голова.

— Здравствуйте, Виктор Эдуардович, — сказал козленок ехидным человеческим голосом. — Вот уж не ждали.

— Привет, Наташка, — отозвался я.

Наталья Васильевна сняла с крючка полотенце, накинула на шею, кое-как прикрыв сетку, и подошла ко мне.

Мы поцеловались, сначала осторожно, потом и неосторожно. Голова сразу прошла, дрожь осталась.

— Наташенька, Наташенька, вы знаете этого молодого человека? — влез в кадр дедушка. — Наташенька, скажите ему, пусть он отпустит Витю.

Я посмотрел вниз. Одна моя рука обнимала Наталью Васильевну за талию. Другая сжимала Витенькину руку. Он стоял смирно, завороженно глядел, как мы целуемся.

Я разжал пальцы и потрепал его по плечу.

— Иди, поцелуй дедушку.

Они тоже бросились друг другу в объятия, как будто не виделись год.

— Как ты нашёл меня, Джульбарс? — спросила Натачья Васильевна и снова погладила взглядом.

Я пожал плечами. Что туг ответишь?

— О Господи, это еще кто? — воскликнул дедушка, глядя в нашу сторону.

— Это мой телохранитель, — не оборачиваясь, ответила Наталья Васильевна и провела ладонью по моей щеке. Очень не хотелось ее отпускать, один раз я уже сделал такую глупость, но тон вопроса мне не понравился.

Я поймал его взгляд, направленный мимо меня в окно, и одновременно услышал щелчок захлопнувшейся автомобильной двери.

От ворот к дому шел взъерошенный Алекс. Его сопровождал Чарик, правую руку он держал под пиджаком. За ними настороженно следовали Пояс и Сом. В ворота въезжала зеленая «шестёрка», та самая, что встречала Алекса в аэропорту.

Значит, этот недобиток утром вылез из кустов и пошел похмеляться, на чем и засветился раньше времени.

Приближался второй акт эротического шоу. Волк и семеро одного козлят.

Я схватил Наталью Васильевну за руку:

— Наташа, это бандиты. Бежим.

Наталья Васильевна поморщилась и недоуменно посмотрела на меня, потом в окно.

— Что с тобой, Витя? Какие бандиты? Ты что, не помнишь Алекса? А с ним Чарик, а вон дальше — Сомик и…

— Поясочек, — подсказал я.

— Ну, узнал? А кто сидит в машине, видишь?

Я видел.

— Это Шеф.

— А ты говоришь, бандиты.

Наталья Васильевна снова удивлённо поглядела на меня:

— Вы что, поссорились?

— Поссорились, — кивнул я потерянно.

Мне не хотелось сходить с ума. Особенно сейчас. Я бы лучше предположил, что Шеф с командой соскочил из одной палаты дурдома. Но чокнутая Наталья Васильевна — это невозможно. Значит, всё-таки я. Или…

Тут в моей бедной голове закрутился калейдоскоп, и разноцветные осколки стайками потянулась к центру, укладываясь в четкий узор.

Наталья Васильевна высунулась в окно, замахала рукой и крикнула:

— Папа, я здесь!

Если бы она сделала это на секунду позже, я бы и сам догадался, что Шеф — это мой шеф, Василий Анатольевич Клинский.