"Морской волк" - читать интересную книгу автора (Лерин Григорий)6В десять я был в «Мойдодыре». Я открыл дверь и прошёл через пустую приемную. Ленкин стол был покрыт пылью. Мой — тоже. Я уселся в кресло и стал ждать. Наталья Васильевна обещала позвонить в десять. После обеда будет звонить Клин, допрашивать меня о Лене. Настроение было паршивое. Я не знал, где и как искать. Можно, конечно, назначить приз в десять тысяч, но вряд ли это поможет. Можно позвонить Ленке домой. Где-то у меня в бумагах есть ее телефон. Но что я скажу, если она не вернулась? Тем более что я в этом и не сомневался, я хорошо помнил тот гнусный хрипящий голос. Наталья Васильевна все не звонила. Я решил заполнить пустоту и позвонить Костику в офис, но его номер напрочь вылетел из головы. Я обернулся. Смятый клочок бумаги так и лежал на полу. Я встал, поднял его и услышал, как отворилась входная дверь и легкие каблучки застучали в приёмной. Нет, чудес не бывает. То есть бывают, но не так часто. Это была всего лишь Лиза. Она поздоровалась и без приглашения свалилась в кресло, показав мне трусики с птичкой. Интересно, сама Петренко их когда-нибудь носит? — Я тут мимо шлялась, ну и зашла, — беззаботно объяснила Лиза. Спросить или нет? А вдруг она сама сейчас спросит: «А где Лена?» Придется сказать. Я испугался, вспомнив о Твиксе. Какая же кличка прилипнет тогда ко мне, крутому парню, у которого из-под носа увели девчонку? — Здравствуйте, Лиза, — заторопился я. — Извините, мне надо позвонить. — Звоните, звоните. Она порылась в сумочке, достала пилочку для ногтей, посмотрела на меня. — Звоните, Виктор Эдуардович, я не спешу. Я развернул бумагу, на меня обрушился одесский синдром. Я тупо уставился на выведенные крупным бюрократическим Ленкиным почерком номер телефона и имя: Валик. Я перевернул лист. На другой стороне был номер телефона «Центурии», припечатанный рубчатой подошвой. Я вернул лист в исходное положение. Я не стал утешать себя мыслью, что Лена отпросилась на пару часиков у бандитов, открыла дверь отмычкой, подняла с пола бумажный комочек и оставила свои координаты. Нет. Она успела написать это во время похищения, очень рискуя и надеясь, что крупный петербургский детектив и специалист по борьбе с преступностью сразу возьмет след. Но крупный идиот и специалист по борьбе с сослуживцами бросил след в мусорную корзину. Да еще и не попал! Я был деморализован. Но не настолько, чтобы не почувствовать прилив такого же охотничьего азарта, как и неделю назад. Лизка что-то трещала, но я ее не пускал в сознание. Так… Надо позвонить моей хорошей знакомой на АТС, вычислить Валика. Нагрянуть прямо сейчас и бить, бить, бить. Если и там вдруг возникнет Алекс — уничтожить. Нет, сначала разбить ему нос о ближайшую стену. Я потянулся к телефону. Ах да, надо еще выпереть «Стерегущий» из гавани. — …Он её и трахнул, как боб черепаху, — вернулся я в мир Лизкиных баек. Вот и повод посоветовать ей заткнуться и вышвырнуть на улицу. Но замысловатый фразеологический оборот меня заинтересовал. — Что? Кто там с черепахой? — Ну, кто-кто — боб. — Почему боб? — Ну, я не знаю… — Лизка на секунду задумалась. — Потому что боб — он же маленький. И черепаха маленькая. Не кокос же, в самом деле… Это Вардаева так говорит. Она в седьмом классе была в каком-то лагере, ну, в общем, по ленинским местам, и там с мальчиком таким дружила, Бобом его звали. — Лизка пожала плечиками. — Да я и раньше слышала. Пословица такая есть. Упоминание о Вардаевой меня успокоило. Что-то в этом роде я и предполагал. Мое любопытство было удовлетворено так же полно, как черепаха, Я тактично предложил «Стерегущему» отдать швартовы. — Ну и пожалуйста, — протянула она разочарованно. — Если вы хотите поговорить с ней наедине, то пожа-а-луйста. Не донял. Кажется, я не семафорил на эсминец, что собираюсь звонить на АТС. И что жду звонка от Натальи Васильевны — тоже. Я решил уточнить на всякий случай: — С кем это поговорить? Лизка закатила глаза к самому мозжечку, что-то там рассматривая. Потом глаза вернулись обратно и посмотрели на меня, как на полного идиота. — Да с ней, конечно. Словечко «идиот» применительно к моей персоне сверчку не понравилось, и он основательно взялся за скрипку. Предвестие бури, видимо, отразилось на моем лице, потому что Лизка оставила глаза в покое и затараторила: — Я же вам целый час объясняю, Виктор Эдуардович, что про деньги она не знала, их взял Валик, а ей не сказал. — Ты знаешь Валика? Который похитил Лену? — зарычал я. — Откуда я могу его знать? Вы же меня в «Лучик» с собой не брали, — обиженно ответила Лизка. Надо будет разрушить «Лучик». И если там окажется Алекс… — Они там потанцевали и познакомились. Зачем ее похищать? Это он так с вами пошутил по телефону, а потом Ленке рассказал, и про деньги, только позже. Ну вы даете, Виктор Эдуардович! — Лизка опять закатила глаза, провоцируя сверчка. — Зачем похищать-то? Он просто подговорил её с ним уехать, как будто отдохнуть, а там он ее, конечно, только и делал, что… — Хватит! — заорал я. Лизка испуганно заморгала. — Ну что это вы, Виктор Эдуардович? — И осторожно добавила: — В натуре. — Зачем она оставила телефон? — На всякий случай. Валик не местный, жил здесь у дяди. Ленка его телефон и написала, чтобы вы её могли найти. Они же недолго знакомы были, мало ли что… Я устало откинулся в кресле, потянулся было к сигаретам, заметив, что дрожат пальцы, передумал. — И откуда ты все это знаешь? — Я же вам целый час объясняю! Когда он рассказал про деньги, она взяла у него на билет и уехала. Что она — дура, деньги воровать? Вчера утром прилетела и всё мне рассказала. — Так она здесь, в Питере? — Ну а где же ещё, если за дверью стоит? Я так хотел убедиться, что Ленка, живая и невредимая, если не считать черепаший образ жизни, находится рядом, в десяти шагах, что рванулся, сдвинув стол и опрокинув кресло. Больно ударившись бедром об угол и поймав Лизкин очень заинтересованный взгляд, я взял себя в руки и чинно захромал к входной двери. Лена сидела на скамейке, загоревшая и посвежевшая, и беззаботно сплевывала шелуху семечек. На ней была широкая юбка ниже коленей и очки, косметика отсутствовала полностью. Увидев меня, Ленка встала и подошла, на ходу меняя выражение лица на вопросительно-виновато-испуганное. Я втянул ноздрями воздух и с шипением выдохнул. Спокойно! — Ну и где ты была? — В Одессе, — тихо ответила она и добавила почти шёпотом: — Отдыхала. С Валиком. — В Одессе? — переспросил я тоже шёпотом и заорал: — В Одессе! С Валиком! Как кокос Вардаеву! Во все ленинские места! Лена покраснела. Ее глаза расплывались под стеклами очков. Она зашептапа: — Нет, мы туда не ходили. Только в кафе и на пляж. А Вардаевой с нами не было. А я… — Что ты там шепчешь? — А я хочу у вас работать, ы-ы-ы… Сзади распахнулась дверь, и выплыл «Стерегущий» в боевой готовности, с угрожающе торчащим главным, но не очень крупным калибром. Мне было плевать и на эсминец, и на «ы-ы-ы». Наше сотрудничество закончилось. Как из «узи». Но в любом случае я страшно рад, что девчонка в порядке. — А я хочу у вас работать, ы-ы-ы… А мне у вас работать нравится, ы-ы-ы… А вы шеф такой хороший… ы-ы-ы… И добрый, ы-ы-ы… В кабинете спасительно зазвонил телефон. Я посмотрел на часы. И сорока минут не прошло, о пунктуальнейшая Наталья Васильевна! — А я привезла печать, ы-ы-ы… Даже без премий, ы-ы-ы… И характеристики, ы-ы-ы… Лизка отошла от двери, обстреливая меня презрением из смотровых щелей, открыла дорогу к телефону. — А я на море никогда не бывала, ы-ы-ы… Вот этот куплет я уже где-то недавно слышал. Отставить, прапорщик! Какая Наталья Васильевна? Это звонит моя Наташка, которая тоже когда-то никогда не бывала на море, и я готов ждать ее звонка хоть пятьдесят минут. И она же не бьется в сетях на другом краю бывшей страны, а здесь, рядом, только протяни руку. И это — заслуга вот этой ниндзи-черепашки, готовой работать без премий, секса, моря, но лишь бы у меня. — А я привезла сдачу, ы-ы-ы… А я все деньги отработаю, ы-ы-ы… По выходным и воскресеньям, ы-ы-ы… Кажется, эта каторжная песня никогда не кончится. — Деньги вычту из твоей единой карточки. Лена подняла голову, своим зареванным личиком с большими глазами за круглыми стеклами очков она действительно напомнила мне добрую черепаху Тортиллу, оплакивающую потерю золотого ключика от потаенной дверки. Я ещё раз глубоко вздохнул, но без шипения. — Ну что ж, заходи, маленькая шл-л-л-леди. |
||
|