"Все равно!" - читать интересную книгу автора (Кусакин Владимир)

Май 2005

Саяны — горы невысокие, хотя конечно с чем сравнивать. Гора на горе, и холм на холме, и все это покрыто густым лесом. Заберешься на такую, а вниз не спуститься, выход там где вход. Кругом обрывы. Хочется их конечно пропастью назвать, да только неправда это.

Отвесные стены 5-10 метров глубиной, ходить пешком — удовольствие ниже среднего. Вот сюда нас троих и забросили с вертолета. У каждого своя зона ответственности. Правый берег мой.

Это еще три точки, одна справа.

Инструктаж был в Иркутске, сказали просто:

— Очень важный груз. Надо найти.

— Какой, не скажете?

— Не скажем!

— Чего же сами не нашли?

— Вас дожидались!

Вот это как раз понятно. Это всегда так. Из приборов дали только телефон и «Треккер». Показывает на экране твой путь в реальном времени, можно потом по своим следам идти назад, не собьешься. А вот куда идешь, смотреть надо. Оружие своё — старая двустволка, тогда еще не спиленная, нож конечно, лодка моя и штормовка китайская. Это все, что мне было позволено. При встрече с аборигенами разрешается поднимать правую руку и важно говорить: "Хау-хау! Бледнолицый брат приветствует тебя!"

— У тебя вид как у придурковатого охотника, — попеняла мне вторая сущность.

Она сказала это красивым женским голосом, хорошо слышным в ночной прокуренной пустоте склада.

— Сама дура! — огрызнулся я.

Майор, сопровождавший меня, шарахнулся в сторону, ударился обо что-то и застонал.

— Ты бы еще перекрестился! — сказал ему.

— Третьего такого встречаю сегодня, — отвечает. — Те тоже в масках, только поют!

— И что поют?

"Партия Ленина — сила народная, нас к торжеству Коммунизма ведет!" Это что же, а? Чаю не желаете?

Ясно кто такие. Странные они, двойняшки. Думают двумя головами, когда вместе. По раздельности — дубеют на глазах. Поют песни о Ленине, придуряются так.

— Можно подумать, ты умнеешь! — сказала Она.

— Вякнешь еще раз — заведу в лес и придушу!

— Я испугалась и ушла!

Сзади разбилась чашка, ложечка зазвенела по кирпичному полу.

Майор сидел на табуретке и хрипел: — Ни слова не скажу, больше…

— Это я не с тобой!

— Господи! С кем же?! То-то я слышу… а не видать!

Он дико озирался по сторонам.

— Секрет. Про мальчиша-плохиша читал?

Он закивал.

— Тогда должен помнить, какую военную тайну он выдал…

Я сделал паузу.

Он смотрел, ожидая продолжения.

— А ты хитрец! — сказал я. — Ну, хорошо. Плохиш был агентом Советской контрразведки, глубоко законспирированным. Он пересылал дезинформацию в штаб Антанты. В частности о том, что ружья без патронов, и пушки без снарядов.

И где оказалась эта Антанта? Вот так!

— А как же Хорошиш?

— Какой Хорошиш?

— Мальчиш-Хорошиш!

— А-а, это! Убили его, свои же. Дурак он был. Глотку драл не по делу. Так что, если тебе еще что-нибудь покажется, прищурься.

— Как?

— Как Владимир Ильич. Будешь в Москве, сходи посмотри на него. Думаешь зачем его там хранят?

— ???

— Как пример. Типа и с тобой то же самое произойдет, если дурака валять будешь.


Так. Одного научил, может думать начнет. Пора уже думать.

Это мне одна точка в самый уголок листа, чтобы понятно было, не хвастаюсь но помню.


Искать самолёты в тайге дело дохлое, уж больно она большая и спросить не у кого.

Начальники с вопросами достают: "Как ты искать будешь? Есть ли у тебя план?"

Нету у меня плана! У вас есть спутники которые газеты читают, вот с них и спрашивайте. Только это железяка бестолковая и не может газету найти, ей координаты сказать нужно, а то она что-нибудь другое читать будет. Потому что с высоты сто двадцать километров ни фига ничего не разберёшь. Это как Китайскую стену искали: Объявили в прессе что европейский спутник всё таки её сфотографировал и снимок в пол страницы, вот она любуйтесь. Китайцы от радости на эту самую стенку лезут, ну как же, доказательство что они самые-самые. Даже реклама появилась что это единственное сооружение видное аж с Луны. Поторопились. Картинку исследовали, оказалось что не стена это, а река на снимке. Вот её видно. А стены как и нет. Тогда послали своего космонавта на орбиту. Догадываетесь какой первый вопрос был после приземления?

Мужик честный попался, до глупости.

— Не видел я ничего! — говорит.

Кто его имя-фамилию сейчас помнит? То-то и оно.

Я не про вас, китайцы не помнят, а ведь он был первый. Как Гагарин.

Вот такие мысли лезут в голову когда по лесам шарахаешься. Дел никаких нет, только бегай себе. Голова свободна. И всё.


Самолёт я нашёл к концу вторых суток, ближе к вечеру. Вернее крыло, ну а где крыло там и всё остальное. Помятое, оно висело покачиваясь в трёх метрах ниже края обрыва. Полез я к нему из чисто спортивного интереса. Может быть воспоминание, как застрял благодаря своему кретинизму на маленьком карнизе в горах? Ни взад, ни вперёд.

Сидел и долго думал. Наверх пути не было, вниз метров десять, четвёртый этаж и неизвестно что там. Всё равно пришлось прыгать.

Здесь я закрепил верёвку и через несколько секунд стоял на подрагивающем крыле.

Лёг на него и вытянул руку с фонариком вниз.

Посветил, придется слезать, а то ничего не видно. Осторожно соскользнул и замер…

Крыло, вращаясь как гигантский нож, ударилось в скалу, пробило слой грунта, загораживавшего вход в пещеру, и его заклинило между стенками.

— Ху-у! — сказал я себе, — Мир полон случайностей.

Дождик стучал уютно, теплый влажный таёжный воздух клонил ко сну.

Достал телефон. Позвонить сейчас, или проверить пещеру сначала?

Чувство долга преобладало. Набрал номер, нажал кнопку вызова и две минуты слушал тишину. Связи не было.

— Бывает! — сказал сам себе и не поверил. Потому что сразу перед тем как я нашёл это долбаное крыло, у меня был разговор с базой на предмет прогресса. Стоп, и где это было? Да здесь и было, метрах в ста к северу.


Значит там есть, а здесь нету… Я пощелкал пальцем по индикатору настройки, вроде работает. Сходить проверить? Ночь, трава мокрая, обрыв крутой…

— Да пошли они все! — сказал себе. — Подождут до утра, а то поспать не дадут! Прилетят с собаками сто человек, и начальников куча.


А вот пещера манила, да и крыло противно скрипело над головой.

Подхватил свои вещички, присел у входа, вдохнул глубоко. Зверем не пахло.

Гусиным шагом прошел узкое место и оказался в помещении, примерно три на три метра.

У дальней стены лежала чёрная полусфера. Посветил. Свет не отражает, не тикает, ведёт себя мирно. Выбрал место поровней и провалился. До утра.

………………………………………………………………………………………………………………………………

Память медленно возвращалась. Я открыл глаза. В открытый вход било утреннее солнце. Вспомнил зачем я здесь. Крыло нашёл, остальное найду сегодня. А что у меня по поводу полусферы? Никто на нее не подписывался, значит перетопчутся. Лежит и есть не просит.

— Молодец! — похвалила меня Она. — Я всегда верила что ты не такой дурак, каким кажешься!

Вылез на крыло, примерился. Когда оно поедет вниз, я как раз успеваю спрыгнуть вон на тот кустик.

— Только не увлекайся! — сказала она.

— А ты ничего сегодня, — ответил я, раскачиваясь как на подкидной доске. Амплитуда возрастала, потом что-то сломалось и я скользнул вниз едва не потеряв равновесия. Перевернулся, и еще успел заметить как крыло подпрыгнув на уступе закрутилось в восходящем потоке, и кануло вниз.

— Вот отсюда и скакать начнём!


Телефон заработал, как только вылез наверх. Ответили после первого гудка:

— Что случилось?

— Нашёл!

— Не притворяйся дураком, ты прекрасно знаешь о чем …

— Были проблемы с телефоном.

— И с «треккером» тоже?

Вот скоты, везде жучков понатыкали!

— Где самолёт?

— От пятисот до восемьсот метров на северо-запад, судя по состоянию массива. Крыло вот нашёл…

На крыло им было наплевать.

— К самолёту не подходи, стой где стоишь!

— Сесть можно?

— Сесть всегда можно, только тебе долго сидеть придётся. В одиночке. Всё!


Интересно, сколько ждать? Пока суть да дело, надо съесть что-нибудь. Пробежаться в горку, что-ли?

Наверняка там на солнышке кто-нибудь этакий пасется, в виде вкусной козочки.

Я облизнулся. Сколько можно себя мучить? А начальнички мои хороши.

Сразу дали понять: Ты у нас под колпаком!

Дерьмо! Раньше это хоть как-то маскировали; о Родине и долге вспоминали.

А теперь, с рыночными отношениями, совсем оборзели.

— Бамбарбия киргудум! — сказала Она.

— Угу… — согласился я. — Только ты бы лучше сказала, что мне делать?

— Спать меньше надо!

— Ага!

Она замолчала.

Значит и мне не о чем беспокоиться, потому что она очень заботится о моем здоровье.

Верхушку гряды защищали кусты, но сквозь ветви было видно, как небольшое стадо кабарги пасется на травке. Выстрел ударил оглушительно, скачком отразившись от склона напротив. Пуля попала одной в голову, свинец расплющился о нежный череп и раздробил его, вырвав порядочный кусок на выходе, ниже уха.

Перевернул на спину и сделал длинный, чистый разрез вдоль, и еще четыре к копытцам. Взялся за хвост, и содрал с неё шкурку немилосердно. После того как выпотрошил, тушка получилась совсем небольшая.

Только-только одному поесть. Возвращаться на старое место было ни к чему, и я развел костер прямо здесь.


Я услышал их за полукилометра, у одного явно повреждена нога. Остальные были не лучше. У меня было время разрядить ружьё и взвести курки.

Чистая психология, когда курки взведены, никому не приходит в голову проверить.

— Заряжено, заряжено! — уверил я самого себя, и закинул свой мешок подальше в кусты.

Трёхдневная щетина и растрепанные немытые волосы, делали меня похожим на аборигена. Я прокашлялся, проверяя свой акцент. Надо поесть быстрее, а то не дадут. Набил полный рот мясом, когда они, якобы беззвучно, подошли со спины и в спину мне воткнулся ствол автомата.

От неожиданности я вскрикнул, и на минуту потерял сознание.

Когда очнулся, мое ружье было в руках у костыль-ноги.

— Придуривается?

— Непохоже. Перед кем тут?

— Не скажи, я знавал артистов!

Он пнул меня в бок, я открыл глаза шире.

— Ты кто?

— Местный, однако…

— А чего здесь делаешь?

— Кабаргу жарю.

— Может и мы поедим? — спросил третий, сглатывая слюну.

Теперь вижу, хромой это шеф.

— Карманы выверни! А где твой рюкзак?

— От ведмедя бегал, потерял однако!

— Хорош охотничек! — Он презрительно прищурился. — Думал что это он тебя, сзади-то?

Я кивнул головой.

— Тьфу! — он сплюнул. — Одни пидарасы кругом! В Армии служил?

— В стройбате, — ответил я, не покривив душой. Наш отдел действительно располагался на территории строительной части.

— Да-а… — протянул он. — Это диагноз. Самолет видел?

— Какой?

Меня пнули еще раз.

— Тебе еще и марку самолета сказать?

— Не, не видел! Слышал как упал.

— Был взрыв?

— Чего нет — того нет! Не было такого, однако!

— Ещё раз услышу «однаку», прибью на хрен! Так где говоришь, он упал?

Я показал рукой вниз, в ущелье.

— Километра не будет!

Они переглянулись.

— Вы двое бегом туда. Проверьте, — хромой не скрывал радости. — А я этого посторожу, может пригодиться.


Вот видите как хорошо складывается, к самолету я не подходил как и обещал, а насчет этих, так это не моя проблема. Охранять не собирался.


Полчаса прошло в молчании, изредка он хмыкал и поглядывал на часы. Потом заработал "Эрикссон".

— Ну что?

— Шеф, мы нашли его!

— Все на месте?

— Как в банке!

— Ставьте маяк и бегом сюда!

Теперь он выглядел совершенно довольным.

— Дурак ты, паря! — он поднял моё ружьё и сунул мне под подбородок.

Я схватился за ствол.

— Помочь мне хочешь? Интересно тебе что нашли? Десяток боеголовок, чучело! Знаешь, сколько цена одной на черном рынке?

— Знаю конечно!

В его глазах мелькнуло удивление, в это же время ружьё щёлкнуло курками.

Быстро соображает, урод! Моя рука распрямилась и ствол въехал ему в глаз, а костяшками пальцев в висок.

Кость хрустнула, и он завалился на бок.

— Стрелять паскуда, нужно из своего оружия! Сколько вас ублюдков учат?

Я стащил через его шею автомат, проверил, забрал ружьё и свой нож. Зарядил картечью, на крупного зверя. Два ствола — два зверька. Остальное потерпит.

С обрыва было хорошо видно как они мыкаются, поднимаясь по каменистому склону.

— Не двигаться! — дал команду, когда запыхавшиеся и потные они подошли на десяток метров.

По голосу они узнали меня и застыли, как собаки в стойке.

— Предупреждаю! Двое пленных это роскошь, мне хватит и одного. Поэтому забудьте все чему вас учили в школе, и полное послушание! Первый наверх! Второму стоять!

Вот тут это и произошло. Начав движение первый отклонился вправо, на мгновение перекрыв второго. Черный предмет взлетел из-за его спины. Я выстрелил дуплетом. Гранату откинуло назад. Взрывом их трупы снесло по склону вниз.

— Свершилось чудо! — я потер глаза. — Никогда бы не подумал, что я такой меткий стрелок!

— Соколиный Глаз! — издевательски начала она.

— Меня чуть не убили, а тут ты с Филимоном Купером!

Я залез в кусты и вытянул свой мешок. Набрал номер.

— У меня осложнения!

— Говори!

— Были посетители, видели самолет и груз…

— Ах, ты..! — выругался он. — Сколько?

— Трое.

— Где они сейчас?

— Один около меня, двое под горой.

— Говорить могут?

…!?

— Вертушки уже в пути, через полчаса будут с тобой, посадить есть где?

— Здесь поляна маловата, только на одну хватит.

— Вторая пойдет к самолету. В общем, ты влип!

— А не пойти ли вам всем на …

Линия была мертва. Даже послать некого.


Две вертушки появились через тридцать шесть минут, одна сразу ушла к месту падения секретного самолета, вторая приземлилась рядом с моим костром.

Пока отделение занимало оборону, пятеро подбежали ко мне, повалили на землю, я-то думал от радости, и стали больно пинать меня.

Потом они решили заняться допросом, но не знали о чем спрашивать, а поскольку моя любовь к ним претерпела метаморфозы, я не стал им подсказывать.

Тогда они стали меня бить серьезно, видимо от разочарования, так что я совсем забыл сказать им о маячке и скором прибытии конкурирующей фирмы. Как-то не до того мне было. Могли бы и сами дотюкать, придурки!

В конце-концов они всадили мне укол и оттащили с поляны под деревья, пообещав что скоро придут…


Я очнулся от наркотического сна когда всё было уже кончено. Ничего не видел, и ничего не слышал. Два вертолета догорали на поляне, один сел явно не по своей воле. Кругом валялись трупы частично обгоревшие. Нашел свой мешок и ружьё, приклад уже был сломан. Подрезал его аккуратно. Ружьё так себе, но память…


Люди забывчивы. Они оставляют принадлежащие им вещи в самых неподходящих местах. Или теряют по-невнимательности, рассеянности, и еще тысяче разных причин. Примерно семьдесят процентов это ничего не значащие безделушки, вроде зонтика, перчаток… Тридцать процентов — более серьезно.

Крупные суммы денег и важные документы могут быть с легкостью забыты в такси или на автобусной остановке, в метро или шопинг центре. Где угодно и когда угодно.

Государство — не исключение. Оно теряет гораздо больше, и все это надо искать. Я стал сотрудником конторы шесть лет назад, сразу по окончании спецкурса. Мы интересовались, почему бы не воспользоваться техникой, вместо того, чтобы учить тридцать лоботрясов находить потерянное в тайге и пустыне, летом и зимой. Особенно в городе, с его громадной массой обезличенных людей. Существует наконец громадный аппарат ФСБ и Министерства Внутренних Дел…

— У каждого ведомства своя задача, — ответил дядя Петя, наш бессменный инструктор. — Они могут помочь информацией и техникой, но искать должны вы. Потому что о некоторых вещах, нельзя говорить вслух. А насчет тридцати… Каждые две недели мы будем отсеивать тех кто не справляется. А техника не умеет искать сама, нужны специальные люди. Вы.

— Может стать что никого не останется?

— Может! — отрезал он. — Мы не уголь добываем, который нужно гнать на гора. Один поисковик, уже прекрасный результат.

— А ни одного?

— Еще лучше! Это значит что стандарты, которыми мы пользуемся, непреодолимы для людей негодных. Сейчас в моде тестирование. Мы не практикуем это. Человек любит фантазировать, лгать самому себе. Тесты не дают правильной картины. Мне всё равно какой таракан у вас в голове. У вас видения? Или голоса слышите? Может быть вы любите заниматься сексом в подъезде? Запомните, нарушения закона, разрешаются только при выполнении задания. Но… — он сделал паузу. — Это должно быть оправдано.

— Значит опять бесконечные объяснительные?

— Писать ничего не надо, кому положено — все запишут. С вас спросят результат!


Это было шесть лет назад. С тех пор многое изменилось. Наше отдел был продан, преобразован в частную кампанию. Петрович ушел.

— Я надеялся что ты сменишь меня, когда-нибудь, — сказал он при встрече. Я оценил.

— Пойдем, познакомлю …

Парень мне понравился.

— Понравился? — спросил бывший инструктор.

Я согласился.

— Присматривай за ним!

— Я подозреваю что вы сказали ему… Кстати, кто он вам?

— Всегда был догадлив…


Теперь Мишка у меня в квартире, a я еду на место посадки летающей тарелки, или по крайней мере «Космопоиск» утверждает что это так.


Обведем точки что я наставил. Что получается? Собачка! Больше на крокодила похожа, такса наверное.