БЕН КАУНТЕР Кровоточащая чаша

Глава Один

Прошедшие века столь тяжким грузом легли на коридоры Библиариума Терры, что сам воздух стал густым и вязким от времени. Казалось, что бесконечные шаткие шеренги книжных шкафов и покрытых слоем пыли банков памяти вросли в землю под весом тысяч и тысяч лет истории. Библиариум располагался глубоко внутри планетарной коры, но и здесь отзвуки неясного шума проносились по коридорам, как и в любом другом месте священного улья Терры. То были голоса миллиардов душ, пробивающих себе дорогу сквозь бюрократию, сохраняющую вместе Империум Человечества.

Даже капитан отряда стирателей чувствовал явную важность информации, заполняющей Библиариум. Он прожил на Терре всю жизнь, погруженный в бесконечное исполнение мириады поручений, которые и создавали правительство Империума. Капитан делал свою работу с рождения, равно как и все его предшественники, и весь его мир состоял из подземелий Терры.

Тем не менее, после десятилетий, проведенных в неблагодарном труде, командир имел некое инстинктивное понимание того, что Библиариум Терры являет собой вместилище исключительно правдивой, опасной истории.

Капитан выглянул в следующий коридор. Открывшаяся ему галерея была заставлена полками с фолиантами столь древними, что они были лишь немногим более, чем просто груды гнилой бумаги. Светящиеся желтым светом сферы выхватывали из тьмы неясные очертания серебристой паутины, лежащей здесь не потревоженной так же давно, как и некоторые из книг.

Подлинные размеры Библиариума Терры не были известны никому. Приблизительные оценки сильно расходились, поскольку никто и никогда полностью не проходил его – отряду стирателей потребовалось три дня форсированного марша, чтобы добраться до контрольной точки. Но, по наиболее достоверным предположениям адептов, отдававших приказы отряду, цель была уже близка.

Взмахом руки капитан отправил вперед свой отряд из десяти человек. Все носили черные облегающие комбинезоны, оставлявшие открытыми лишь глаза, со встроенными респираторами, предохранявшими легкие от попадания мельчайших частиц пыли. Затянутые в перчатки руки сжимали узконосые огнеметы, соединенные с притороченными к поясам топливными резервуарами. Сам же капитан был вооружен оснащенным пламегасителем бесшумным автоганом. Люди двигались быстро и практически неслышно, прикрывая друг друга. Бойцы всегда были членами одного отряда, равно как и капитан всегда отдавал приказы именно им. Командиру в действительности даже не требовалось четко распоряжаться подчиненными – как и поколения стирателей до них, они делали привычную работу в знакомой охотничьей игре в темных закоулках Терры.

Капитан двигался по галерее, пока она не вывела его на лестничную площадку, возвышающуюся над запутанным лабиринтом из книжных шкафов и информационных хранилищ. Стелажи были забиты гигантскими, переплетенными в кожу томами, потускневшими планшетами, рассыпающимися свитками и стопами пергамента, распиханными по обрушившимся тут и там полкам, образуя груды излохмаченной бумаги. Банки памяти, гладкие блоки из черного кристаллического материала, который мог вмещать потрясающее воображение количество информации, разнились от зловеще блестевших черных обелисков до искусно сработанных инфо-алтарей, украшенных филигранной резьбой и увенчанных целыми касакадами статуй. На некоторых из них виднелись изображения Адептус Астартес, составлявших элиту имперских вооруженных сил, закованные в доспехи космодесантники сражались с ксеносами и разложением на далеких звездах.

Капитан вгляделся во мрак, заполнивший простирающийся под ним лабиринт. Он засек движение – схоларий, работающий в образованном шкафами алькове. Окруженный разбросанными книгами, он быстро пролистывал одну из них. Лицо его было невероятно морщинистым, а руки заменены на металлические конструкции с сочленениями, которые на огромной скорости мелькали над страницами. Схоларий мог быть сервитором, лишенной разума машиной, которая называлась человеком лишь в силу того, что была создана из лоботомированного человеческого мозга. Или это мог быть настоящий человек, как и сам капитан, верный слуга Терры, работающий над неким заданием. Задача, возможно, была пустяковой и бессмысленной, но её высполнение подтверждало преданность всякого жителя Терры бессмертному Богу-Императору.

Капитан поднес автоган ближе к лицу и сконцентрировался на безволосом, туго обтянутом кожей черепе схолария. Оружие лишь единожды приглушенно кашлянуло, и голова схолария смялась, как бумажная. Тело покачнулось и завалилось, зацепив по дороге полку, висящую позади, и оказалось погребенным под лавиной книг. У стирания никогда не должно было быть свидетелей, поэтому именно так оно всегда и происходило. Если бы схоларий знал об этом, он бы понял, почему ему пришлось умереть.

Командир перепрыгнул через перила, и мрак принял его. Остальные члены отряда последовали примеру предводителя, мягко приземлившись на блеклое дерево паркета. Здесь, внизу, воздух был так спёрт от времени и знаний, что движение напоминало перемещение в воде. Тусклый, неверный свет от электросвечей, видимый в нескольких местах, служил лишь для того, чтобы сумрак еще больше сгустился. Краем глаза капитан разглядел на книгах некоторые из заголовков и дат. В них были детали об имперских боевых частях, полковые истории Имперской Гвардии и подробности давно забытых сражений. Смерти миллионов людей отпечатались на этих книгах, и капитан почти слышал их вопли с тех же страниц, что восхваляли самопожертвование во имя Императора.

Простой жест, и команда стирателей рассыпалась, каждый взял на себя отдельный сегмент книжных полок. Они в произвольном порядке извлекали тома, всматривались в заголовки, пролистывали содержимое и затем швыряли их на пол. Сервитор возник неожиданно, его деформированные руки с растопыренными пальцами скользили по земле в бесплодных попытках поддерживать её в чистоте. Ближайший боец развернулся, и его огнемет выплюнул короткую струю пламени. Оно прошло сквозь уязвимую человеческую основу сервитора, а стиратель вновь вернулся к своей работе, пока машина содрогалась и умирала во вспышках вонючего дыма.

Другой член команды уже спешил к капитану, сжимая в руках переплетенную в красную кожу книгу со страницами с позолоченными краями. На обложке выделялся символ из блестящего черного камня – потир, окруженный шипастым венцом. Это и было изображение, которое им поручили найти.

Капитан тронул плечо ближайшего к нему стирателя. Тот, в свою очередь, хлопнул по спине соседа, и в мгновение ока сигнал обошел всю команду. Все оставили свои занятия, и подняли огнеметы. Струи огня ударили в книжные полки, наполняя воздух Библиариума Терры запахом пламени и дыма. Защитные костюмы предохраняли от жара, но вокруг, тем не менее, бушевала топка со стенами из мечущегося между горящими полками чудовищно перегревшегося воздуха.

Капитан отбросил обойму автогана и заменил её единственным зарядом, извлеченный из пояса. Он прицелился в ближайший банк памяти, выполненный в форме трехсоставного алтаря, с мемокристаллом, встроенным в изображения картин героических сражений. Автоган вновь разрядился с едва слышным звуком, и разрывной снаряд превратил кристалл в поток осколков черного стекла.

Безмолвно, с эффективностью, рожденной из поколений суровой тренировки, команда стирателей продвигалась по всей секции библиотеки, сжигая и разрушая всё, что могло содержать информацию, которую им было приказано уничтожить. Со всех концов Библиариума уже слетелись пожарные дроны, генерирующие демпфирующие поля, которые сдерживали тепло и препятствовали дальнейшему распространению пожара. Когда стиратели уйдут, дроны приблизятся и изолирующие поля затушат огонь – но не раньше, чем книги и банки памяти обратятся в пепел и дым.

Столетия истории были потеряны. Целые планеты и военные кампании навсегда исчезли из имперских архивов. Но, что более важно, приказ был выполнен, и все официальные записи об Ордене Испивающих Душу были стерты из истории Человечества.

***

Как и о большинстве обитаемых миров всего остального Империума, о моменте заселения Кориса XXIII-3 не было известно ничего. Серо-зеленый, бесперспективный по большому счету мир держался за счет разбросанных по всему континенту гроксовых ферм дольше, нежели мог точно зафиксировать Администратум. Едва ли десять тысяч человек населяло аграрную планету, но, вместе с тем, она являлась критически важным звеном в макроэкономике окружавших её систем. Гроксы стали продуктом столь же важным, как винтовки, танки или чистая вода.

Гроксы были вонючими, шумными, грязными и тупыми рептилиями. Однако решающим фактором оказалось то, что они были практически целиком съедобны. Из каждого получалась гора бесцветного, безвкусного, жилистого, но чрезвычайно питательного мяса. Без гроксов, которых крупнотоннажные грузовые транспорты каждые три месяца вывозили с поверхности Кориса XXIII-3, миллионы рабочих и бандитов на ближайших мирах-ульях голодали бы, бунтовали и умирали. Корабельные верфи половины Сегментума оказались бы в состоянии острой нехватки людских ресурсов. Администратум понимал, насколько важны гроксы. Они управляли агромиром напрямую, в обход уклоняющихся от уплаты податей жадных губернаторов, и стимулируя частное предпринимательство путем сохранения своих собственных адептов в роли единственной реальной силы, и, в действительности, собственно самого населения планеты.

На Корисе XXIII-3 происходило мало интересного – именно та ситуация, ради которой и трудились адепты. Пасущиеся стада гроксов и крошечные островки поселений жили своей жизнью в течение столетий без особых инцидентов. Спокойствие нарушалось лишь прибытием гигантских эскадр черных грузовых кораблей, да случайными естественными смертями, рождениями и повышениями в среде немногочисленного населения.

Так что, когда корабль неожиданно приземлился в единственном космопорте планеты в Поселении Эпсилон, неся в своих недрах нечто отличное от обычной замены умершего чиновника, это стало редчайшим событием. Челнок был мал и очень, очень быстр, он по большей части состоял из кластера пылающих двигателей, сужающихся в узкий клин кабины. На шаттле не было никаких опознавательных знаков, равно как и названия, в то время как судно Администратума наверняка бы гордо несло на борту стилизованную «альфу» в качестве символа организации. Адепт Медиан Вринт, самый высокопоставленный чиновник в поселении, решила, что корабль привез нечто или некто очень важного. Она быстро облачилась в черную служебную шинель Администратума, и поспешила по узким и грязным улочкам городка, чтобы приветствовать прибывшего гостя.

Она еще не догадывалась, насколько была права.

Поселение Эпсилон, как и любое другое сооружение на поверхности, было построено из светло-коричневого рокрита, заранее собрано и затем спущено с низкой орбиты. Здания были уродливыми и приземистыми, архитектура – невыразительной, к тому же окна застеклили темным отражающим материалом, не дававшим свету оранжевого вечернего солнца пробиваться в офисы, рабочие помещения и крохотные жилые апартаменты. Космопорт был единственной запоминающейся чертой Поселения Эпсилон, правильная окружность, выходящая за границы поселения. Там располагалась небольшая автоматизированная контрольная башня, и несколько неиспользуемых ремонтных ангаров, демонстрирующих, как мало кораблей сюда залетало.

Часть корабельного корпуса опустилась на поле космопорта с тихим свистом гидравлики. Сапоги вновь прибывших промаршировали по рампе, и три отделения Боевых Сестер спустились вниз. Это были солдаты Экклезиархии, церкви Императора и духовного стержня Империума. Они носили витиевато инкрустированные черные силовые доспехи, закрывающие их тела от воротника до ступней, а болтганы и огнеметы Сестер несли достаточную огневую мощь, чтобы превратить поселение в дымящиеся руины. Их предводительница выделялась среди других Сестер своим старым и суровым лицом, что говорило о её превосходных навыках выживания. Вооружена она была энергетической секирой с огромным лезвием. Доспехи Сестер были непроницаемо черными с белыми рукавами и табардами – все символы ордена и знаки различия сняты.

Пока её люди высаживались на феррокритовую поверхность посадочного поля, командир Сестер не произнесла ни слова в адрес адепта Вринт. Женщины окружили челнок, словно почетный караул, с оружием наизготовку, как будто что-то или кто-то в Поселении Эпсилон мог им угрожать. Медиан Вринт приходилось слышать о Сестрах Битвы, их легендарной вере и мастерстве во владении оружием, но она никогда не видела их вживую. Возможно, это какая-то церковная делегация? Миссионария Галаксия или проповедник прибыли, чтобы убедиться в духовном здоровье планеты? Вринт мысленно поздравила себя с тем, что маленькая местная часовня Экклезиархии была вымыта и вычищена всего три дня назад.

Следующим из шаттла показался мужчина. Он не был особенно высок, но значительность его присутствия подчеркивалась панцирной броней, в которую были закованы его торс и верхняя часть рук, а также прошитым бронепластинами защитным плащом из коричневой кожи, длиной до пола.

Его лицо было длинным и узким, с выступающей челюстью и слегка сплющенным носом, как будто его ломали и опять вправляли несколько раз. Цвет глаз был странной смесью из серого и голубого, а сами глаза были больше и выразительней, чем полагалось такому лицу. Черные волосы мужчины начинали редеть. Искусные имплантаты на одном виске и позади уха представляли из себя нейропорты, являясь аналогами аугметики, но выходя далеко за пределы доступного простому планетарному адепту. Одна из затянутых в перчатки рук сжимала информационный планшет. Он прошел мимо своей охраны, взглянув на старшую из Сестер с едва заметным кивком. Прозрачный солнечный свет Кориса XXIII-3 отразился от колец на свободной руке, которые он носил поверх перчатки. Сильный ветер распахнул края бронеплаща.

- Адепт? – заговорил он, подходя к Вринт.

- Я Медиан Лакримилла Вринт, старший адепт этого поселения, - представилась чиновник, медленно осознавая, что этот гость гораздо более важен, нежели любой, посещавший их ранее. – Я надзираю за вторым по продуктивности континентом планеты. У нас пятьсот миллионов голов гроксов в девяти…

- Гроксы меня не волнуют, - перебил её незнакомец. – Я прошу лишь о нескольких часах вашего времени и доступе к одному из адептов. Вашей важной работе здесь будет нанесен лишь минимальный ущерб.

Вринт с облегчением увидела легкую улыбку на лице мужчины.

- Конечно, - ответила она. – Мне необходимо знать ваше имя и должность, для записи. Мы не позволяем кому попало бродить по нашим учреждениям. И, разумеется, вам и вашим коллегам придется пройти через дезинфецирующую ванну для ног. Кроме того, будут карантинные меры, если вы захотите покинуть поселение, так что, как только я узнаю, каковы ваши полномочия…

Мужчина сунул руку в карман и извлек из плаща небольшую металлическую коробочку. Он щелчком открыл крышку и Вринт рассмотрела стилизованную «I» из сияющего рубина на серебряной подложке.

- Полномочия Императорской Инквизиции, - пояснил мужчина всё с той же улыбкой. – Вам не требуется знать моё имя. И сейчас вы любезно проводите меня к адепту Диссу.

Инквизитор Фаддей был необычайно терпеливым человеком. Именно это качество позволяло ему выполнять свою работу как инквизитору, когда отступали люди более жестокие, талантливые или хорошо вооруженные. Ордо Еретикус, отделение Императорской Инквизиции, выискивающее угрозу среди тех самых мужчин и женщин, которых оно обязано была защищать, нуждался во всех этих качествах. Но также орден нуждался и в принятии того факта, что Империум не может быть излечен от всех своих болезней единовременно.

Еретикус нуждался в людях, понимающих всю чудовищную сложность задачи, выполнение которой простиралось далеко за пределы человеческой жизни, но не поддающихся при этом чувству безнадежности. Фаддей осознавал, что один человек, даже имея доступ к тем гигантским ресурсам, что предоставляет ему Инквизиция, может сделать лишь немногое в великом замысле Империума и священном плане Императора, работающем на благо человечества. В настоящий момент он имел в подчинении полную роту штурмовиков Ордо Еретикус, и несколько отделений Боевых Сестер под командой Сестры Эскарион. Но и с помощью их оружия Фаддей не мог надеяться искоренить разложение и некомпетентность, разваливающие Империум изнутри – в то время как чужаки и демоны угрожали ему снаружи. Вся Инквизиция несла на себе бремя ответственности. Если это дело и будет кем-либо закончено, то это будут мужчины и женщины Ордо Еретикус через много поколений после них. Инквизитор понимал всё это, и, тем не менее, желал посвятить свою жизнь достижению цели, потому что иначе кто же еще этим займется?

Текущее задание Фаддея получил исключительно благодаря своему терпению. Первый инквизитор, принявший эту миссию, кровожадный и патологически упрямый человек по имени Цур, был избран, так как на тот момент времени не было других свободных агентов. Он потерпел неудачу, поскольку не имел терпения, а одну лишь решимость добиться явной победы, дабы ввергнуть в ужас и восхищение окружающих. Цур и другие, подобные ему, бывали порой полезны, но не в таких поручениях. Когда пришло время, Лорды-Инквизиторы Ордо Еретикус выбрали Фаддея для продолжения расследования, поскольку он мог достичь успеха, постепенно убирая все наносы лжи и неразберихи, пока правда не всплывет наружу прежде, чем виновные поймут это.

В данный момент Фаддей мечтал никогда не получать этого задания. Несмотря на то, что высшие цели Инквизиции были выжжены в его чрезвычайно живом уме, он все же оставался в конечном счете только человеком, и он осознавал тупик, когда видел его. Несколько доступных ему следов исчезли, и человек, сидящий сейчас напротив за неубранным столом, возможно был, как бы мрачно это не прозвучало, его последней надеждой.

- Я надеюсь, что не причиняю вам неудобств, - произнес Фаддей, который не видел причин быть невежливым вне зависимости от настроения. – Я осознаю всю важность работы, ведущейся здесь.

- Цифры не важны, – заметил адепт Дисс. – Я просто штампую бланки весь день.

Дисс до недавнего времени был крепким мужчиной, среднего возраста, но в хорошей форме. Сейчас же он забросил себя и начал набирать вес, но все равно выглядел более худощавым, нежели типичный обитатель планеты.

Фаддей приподнял бровь.

- Звучит так, будто имперские гроксовые фермы не слишком-то воодушевляют вас. Медиан Вринт будет разочарована услышать это.

- Если бы вы провели столько же времени, сколько и я, подводя баланс в этих книгах, вы бы знали, что Медиан Вринт едва умеет считать. Она может иметь своё мнение, но именно благодаря мне эта планета вовремя выплачивает десятину Администратуму.

Инквизитор улыбнулся.

- Вы говорите свободно. Большая редкость, уж можете мне поверить. Освежающе, в какой-то степени.

- Если вы прилетели сюда казнить меня, инквизитор, вы сделаете это вне зависимости от того, что я скажу. Если же нет, вы не станете тратить на меня патроны.

Фаддей откинулся обратно на спинку неудобного кресла. Проявив чувство такта, остальные адепты удалились из конторы до того, как инквизитор потребовал их выкинуть, так что единственным слышимым звуком было поскрипывание когитатора где-то в задней части этой комнаты с низким потолком. Пылинки плавали в тусклом свете заходящего солнца.

Контора была пристанищем для порядка тридцати адептов, каждый – за своим рабочим местом. Все стены и другие ровные поверхности завешены бумагами – статистические распечатки, схемы, таблицы, графические изображения множества типичных болезней, поражающих гроксов, и мрачные лозунги, напоминающие адептам о беспрестанном самопожертвовании, которое они должны совершать во имя Империума. Администратум старался поощрять и создавать одну и ту же атмосферу, вне зависимости от объекта своих интересов – будь то дворец или завод – и его адепты посвящали жизни труду, обеспечивающему существование Империума. Это была бесконечная вереница работы, без которой могла рухнуть макроэкономика Империума.

- Вы образованный человек, адепт. Немногие на вашей станции смогли бы узнать инквизитора по внешнему виду. Медиан Вринт, например, не смогла. Я слышал, как люди безрассудно клялись, что мы не существуем, или что мы сражаемся с темными богами и нам плевать на простых смертных вроде вас. Но вы, кажется, знаете несколько больше, нежели они? Я прав, консул?

Адепт горько усмехнулся.

- Счастлив признать, что я больше не ношу это звание.

- Я думаю, мы поняли друг друга, старший консул Иокант Галлиан Кревик Хлур. И вы знаете, зачем я здесь.

- Прошло много времени с тех пор, как кто-то обращался ко мне так. – Хлур, казалось, погрузился в воспоминания. – Я бы мог править целым сектором, если бы продолжал гнуть свою линию еще пару лет. Но я захотел слишком многого, и слишком быстро. Наверное, вам уже приходилось видеть подобное раньше.

- Вы понимаете, - продолжил давить Фаддей, не меняя тона, - что инквизитор Цур заочно приговорил вас к смерти.

- Я предполагал это, – отозвался Хлур. – Сколько людей уцелело?

- Очень мало. Капитана Трентия пощадили, но он никогда не будет командовать чем-то большим, нежели эскортное судно. Несколько офицеров низшего ранга, которых Цур посчитал слишком мелкой сошкой, неспособной на настоящую некомпетентность. Но большая часть выживших была казнена. Должен признаться, что, несмотря на то, что Цур не является самым находчивым из моих коллег, вы проявили большую находчивость, так долго скрываясь от него.

Хлур пожал плечами.

- Некоторое время я скитался с планеты на планету. Подделал кое-какие рекомендации, и ничем не выделялся, так что вопросов возникало мало. Когда меня, наконец, перевели сюда, я не собирался никуда улетать. Вряд ли кто-то догадается отправиться в поисках разыскиваемого преступника в эту дыру. По крайней мере, так я думал до вашего появления.

- Вы должны помнить, консул, что любое дело в Администратуме имеет обыкновение фиксироваться. След ваших бумаг был длинным и отрывочным, но у меня нашлись помощники, способные отследить его.

- Ясно, - сказал Хлур, выглядевший более уставшим, чем напуганным, как будто он ждал, что этот день когда-нибудь придет и хотел с этим покончить. – Испивающие Душу.

- Да. Испивающие Душу. В свете вашего сотрудничества, я позволю вам начать.

Чиновник откинулся назад и вздохнул.

- Это произошло три года назад, даты вам известны лучше, чем мне. В любом случае, мы были отправлены, чтобы захватить звездный форт Ван Скорвольдов. Существовала информация, что Каллисфен Ван Скорвольд обладает представляющим большую ценность ксеноартефактом. Наши специалисты влезли в несколько баз данных, и определили, что это было Копье Души.

- Реликвия Испивающих Душу?

- Она самая. Мы обнаружили легенду, что-то вроде поэмы, о том, как оно может сравнивать с землей города и убивать демонов и им подобных, и как они потеряли его, - Хлур выпрямился и оперся локтями о конторку. – Я жадный человек, инквизитор. Я амбициозен. Я должен был позволить Имперской Гвардии разобраться с этим, но я хотел закончить всё быстрее и чище. Я знаю, что должен был держать Испивающих Душу подальше от всего этого. Если бы я сделал всё как положено, это бы избавило нас от многих несчастий. Но, как я уже говорил, я жаден. Я имею в виду, что каждый чего-то хочет.

- Есть куда более тяжкие грехи, консул, - произнес Фаддей с налётом понимания, удивившим бы многих. – Вы позволили просочиться слуху о местонахождении Копья Души. Вы рассчитывали, что примчатся Испивающие Душу, ворвутся внутрь, подавят сопротивление, заберут искомое и улетят, оставив вам звездный форт на блюдечке. Так оно и было?

- Если бы это было так, я бы не сгребал помет гроксов остаток своей жизни. Но вам всё об этом известно.

- Что вы мне можете рассказать о Сарпедоне?

Хлур на мгновение задумался.

- Немногое. Я видел его лишь как изображение на экране, на мостике. С нами был корабль Адептус Механикус. Они телепортировали отряд в звездный форт и украли Копье из-под носа у Сарпедона.

Фаддей мог себе представить, как выглядел Сарпедон для группы флотских офицеров и адептов Администратума – командор Космического Десанта, псайкер, разозленный человек, горящий жаждой мести. Хлур был спокоен, поскольку готовился к финальному рандеву с Инквизицией все последние месяцы, но чувство страха, которое он испытал, впервые увидев Сарпедона, на мгновение прорвалось наружу.

- Вы смогли оценить его состояние? – настаивал Фаддей. – Его намерения?

Экс-консул покачал головой.

- Я хотел бы вам помочь больше, инквизитор. Он был в ярости. Он собирался убить любого, кто встанет у него на пути, но вы это и так знаете. Вы их так и не нашли, не правда ли? Потому-то вы и здесь. Не из-за меня.

Лицо Фаддея ничего не выражало.

- Испивающие Душу будут найдены, консул.

- Должно быть, вы находитесь в отчаянном положении, если положили столько сил на мою поимку. Я ведь лишь присутствовал там, всем руководил Цур, но и он, видимо, не смог вам помочь. Что же вы рассчитываете от меня услышать?

Хлур был по-настоящему проницательным человеком. Во многом он стал первым стоящим советчиком, которого Фаддей встретил за долгое время. Сложно запугать человека, уже готового к смерти. Он догадался о том, чего сам Фаддей не хотел признавать – след Испивающих Душу терялся. После разгрома в Поле Цербера, когда корабли предателей-космодесантников улизнули от Цура и боевого флота под номинальным командованием Хлура, улик практически не осталось. В Ордене Сарпедона оставалось меньше тысячи десантников, просто песчинка на просторах Империума, практически невидимая в бескрайней галактике.

Поистине, Хлур был последней зацепкой для Фаддея.

- Вы один из немногих уцелевших людей, имевших контакт с Испивающими Душу, - продолжил Фаддей. – Есть вероятность, что вы заметили нечто, ускользнувшее от внимания Цура.

Хлур улыбнулся почти триумфально.

- Только представить, что скромный адепт с агромира доставил столько сложностей могущественной Инквизиции. Я могу сказать вам лишь то, что вы и так знаете. Сарпедон никогда не сдастся. Он дорожит честью больше, чем жизнью, своей или своих людей. Он будет убегать, если вы заставите его, и будет сражаться несмотря ни на что, если его убеждения окажутся на кону. Это всё, что я знаю, но, по-моему, это и так общеизвестно.

Фаддей величественно поднялся, позволив полам бронеплаща закутать себя.

- Инквизиция знает, где вы обосновались, консул. Как мне показалось, вы делаете свою работу во имя Императора здесь гораздо лучше, нежели когда имели более высокую должность. По этой причине вы можете считать своё наказание временно приостановленным. Но если ваши стандарты упадут, я могу вас уверить, что казнь будет приведена в исполнение. Мы будем очень внимательно следить за десятиной. А пока, считайте, что меня здесь не было. Продолжайте свой труд на благо Администратума, адепт Дисс.

Человек, некогда бывший старшим консулом Хлуром, издевательски отсалютовал и вернулся к неблагодарной работе по изучению горы бланков на столе.

Фаддей выскользнул из офиса на темную лестницу, а оттуда наружу, на мрачное улицы Поселения Эпсилон, где вечернее заходящее солнце освещало бесконечные поля, темные от спящих гроксов.

Сестры по-прежнему ожидали его у корабля.

- Приготовьтесь к отправлению, Сестра, - приказал Фаддей Эскарион.

- Здесь тоже ничего? – спросила она, обращаясь к нему как к равному, за что Фаддей был ей признателен.

- Ничего. Цур мало нам оставил, приговорив половину Лаконии к смерти.

- Имейте веру, инквизитор. Испивающие Душу совершили богохульство перед ликом Императора. Он направит нас в случае необходимости.

- Уверен, что вы правы, Сестра. Но мне представляется, что Император не будет оказывать помощь тем, кто не в состоянии доказать, что заслуживает внимания, а мы пока немногого добились.

Фаддей и Эскарион поднялись по рампе в корпус челнока. Сестры построились позади, расходясь по личным отсекам. Корабль был чистым и новым, реквизированным на нужды Ордо Еретикус на верфях Гидрапура. Он являл собой редкое сочетание размера и скорости, с достаточными маневренностью и огневой мощью, чтобы за себя постоять. Внутренние помещение были простыми и скромными: сверкающий, темный и серебристый металл, украшенный текстами, восхваляющими Императора, которые Сестры нанесли на все переборки, стены и небольшие святилища. Фаддей спас кабину от изъявлений веры, но в остальном Сестры использовали все доступные им поверхности, превратив корабль в передвижную императорскую капеллу.

Эскарион присоединилась к Боевым Сестрам в антигравитационных ложементах, и они завели молитвы уважения, как только она заняла место позади них.

Фаддей направился в кабину, задрапированную темно-каштановым сукном. Его кресло второго пилота ютилось рядом с установленным пилотом-сервитором – когда-то человеческое, теперь его лицо было заменено массивом сканирующих устройств. Одна из рук представляла из себя сборку из позолоченных компасов, которые вырисовывали траектории и геометрические фигуры на инфопланшете, торчащем из ребер. Другая рука была встроена в приборную панель кабины, и передавала сообщения от некогда человеческого мозга в корабельные когитаторы и органы управления двигателями.

- Старт, - скомандовал Фаддей.

Остатки разума сервитора распознали команду и челнок наклонился, когда в днище врубились коррекционные двигатели. Невзрачный пейзаж Кориса XXIII-3 накренился и сменился чистым ярким небом. Внезапно взревели маршевые дюзы судна, и, пока корабль прорывался сквозь атмосферу планеты, Фаддея вдавило в мягкую обивку кресла,.

Инквизитор не знал, станет ли кто-нибудь еще тратить усилия на поиски старшего консула Хлура. Он надеялся, что нет – адепт Дисс делал для паствы Императора гораздо больше, чем мог когда-либо сделать Хлур.

Найти его и позволить ему жить, еще одна маленькая победа, которых Фаддей ожидал на своем пути предостаточно. Испивающие Душу сильны и увертливы, а их намерения загадочны. Несмотря на то, что Орден Космического Десанта может захватить все, что угодно, их было все же не более тысячи, а Испивающих Душу – и того меньше. В штате у Фаддея состояло больше людей, хоть он и не имел, в отличие от некоторых Лордов-Инквизиторов, маленькой личной армии.

Испивающие Душу могли бы скрыться, если бы захотели.

Но они не захотят. Это было главной надеждой Фаддея. Сарпедон, вне всякого сомнения, всё еще был космодесантником, и он не будет отсиживаться в темном углу вселенной в ожидании, пока о нем забудут. Он всё также верил во что-то, неважно, насколько искаженное, и продолжал сражаться. Испивающие Душу сделают нечто, что заставит обратить на них внимание. Фаддей будет там, и он найдет их. Он загонит их в ловушку и, если сможет, убьет Сарпедона. Затем он соберет все необходимые ресурсы и уничтожит во имя справедливости остатки Ордена.

Как и у сестры Эскарион, у него была вера. И даже если это было всё, что у него есть, для инквизитора этого было более чем достаточно.

Орден Испивающих Душу целиком исчез в разгар Лаконийской Травли, когда флот космодесантников прорвался через давно забытый варп-маршрут, оставив с носом инквизитора Цура и его команду. Событий, приведших к началу расследования, было достаточно, чтобы объявить Орден ренегатами самого неприятного и опасного толка – атака на Адептус Механикус, уничтожение звездного форта Лаконии, отказ подчиниться проверке Инквизиции и убийство дознавателя, отправленного Цуром, чтобы донести до них ультиматум.

Когда дым рассеялся, Испивающие Душу уже пропали с лица Империума.

Около года спустя, трофейная команда на Восточной Окраине галактики доложила о крупной находке: огромное кладбище кораблей, некоторые линейного класса, взорванные и сожженые. Ведущие расследование имперские власти вскоре подтвердили, что это был флот Испивающих Душу, включая могучую боевую баржу «Слава» и множество ударных крейсеров и кораблей сопровождения. Следов присутствия самих космодесантников найдено не было. Никто не знал, где они находились, и на чем путешествовали, но тот факт, что они сами уничтожили собственный флот – наиболее могущественную независимую боевую единицу на несколько секторов вокруг – говорил о том, что они собирались усложнить жизнь преследователям.

Флотилию можно было бы обнаружить, но не жалкую тысячу десантников, когда в их распоряжении весь простор Империума для того, чтобы прятаться.

В таком виде поручение и пришло к Фаддею из Ордо Еретикус. Цура отстранили от задания по поимке без колебаний – он упустил Испивающих Душу один раз, и этого одного раза было достаточно. У Фаддея имелось несколько ниточек из последствий Травли и обломков флота. Хлур стал последним из допрошенных, но, как и остальные – архимагос Хоботов из Адептус Механикус, умерший при взрыве генераториума на мире-кузнице Коден Тертий, капитан Трентий из Бизантина Кардинал и некоторых других, избежавших энтузиазма Цура – не сообщил ничего, что смогло бы пролить свет на местонахождение или планы Испивающих Душу. Но Фаддей не отчаивался от важности своей задачи. Он был упорным и доскональным. И, в конечном счете, он выполнит свою работу.

Инквизитору немногое было известно об Испивающих Душу. Разумеется, он изучил их историю во всех деталях, и она рисовала перед ним образ фанатично преданного Ордена, независимого, но готового в любой момент бросить своих бесценных десантников на выполнение любого безумного задания во имя Императора. В них не было и следа испорченности. Но это был не тот Орден, которому он противостоял сейчас – Испивающие Душу столь решительно порвали с верой в Империум, что их ересь ничего не оставила от предыдущей личности. Фаддей знал, что Сарпедон, принявший командование мятежными десантниками, был основной движущей силой их нового богохульного существования. Сарпедон являлся псайкером, одним из библиариев Ордена, и, к тому же, десятки раз награжденным за свою семидесятилетнюю службу. Он был крепким орешком, с которым будет сложно справиться. Может быть, даже невозможно. Фаддей понимал, что должен убить его в первую очередь. Сарпедон умрет, чтобы была возможность уничтожить Орден. Есть вероятность, что Фаддею не удастся сделать это самому, и тогда придется прибегнуть к помощи других инквизиторов и их возможностей, возможно, агентов Оффицио Ассасинорум или даже очищающего планету Экстерминатуса, едва он обнаружит Испивающих Душу и загонит их в угол.

Дорого и грязно. Но это стоило каждой капли пролитой имперской крови. Орден космодесантников-предателей был опасностью слишком большой и непредсказуемой, чтобы о ней просто забыть.

Как всегда, все эти размышления занимали мысли Фаддея, пока он просиживал в полутемной навигационной рубке «Полумесяца». Круглый отсек образовывал аудиторию из обитых скамей со спинками, на которых бы поместилась пара сотен человек, но обычно Фаддей, проваливаясь в мягкую обивку, размышлял в тишине и одиночестве. Сиденья имели спинку, поскольку навигационный дисплей проецировался на широкий сияющий диск потолка, подобно полной луне проливая свет на комнату.

«Полумесяц» был личным кораблем Фаддея, ребристый цилиндр серо-стального цвета с широко раскинувшимися солнечными батареями, прорастающим подобно щупальцам анемона из носовой части. Они питали четыре громадных двигателя сразу позади них, оставляя большую часть корабля под мостик, жилые помещения, грузовые отсеки, вместилища Духа Машины, и прочие важные места, необходимые для функционирования космического судна. Собственная каюта Фаддея, и каюта его дознавателя, Шена, располагались в бронированных секциях в самом сердце корабля. Внутреннее убранство судна переделали в соответствии со вкусами Фаддея – неброско и мрачно. Корабль был редким созданием, тем, что имперские верфи не могли более производить. Он был собран столетия назад из еще более древних запчастей одним из наставников Фаддея. Судно было быстрым и комфортабельным, и требовало наличия лишь команды в несколько дюжин человек, что давало Фаддею столь необходимую конфиденциальность. Однако, со штурмовиками и Сестрами на борту, занимавшими переоборудованные грузовые отсеки, корабль казался переполненным сильнее, чем когда-либо.

- Карту сектора, - распорядился Фаддей, и вокс-сенсор сменил звездную карту с сияющего звездного поля на изображение этого сектора, со множеством звездных систем и планет с помеченными названиями и координатами. «Полумесяц» по-прежнему находился на орбите Кориса XXIII-3, и Фаддею стоило поразмыслить, куда направляться дальше – возможно, к ближайшей крепости Инквизиции или штаб-квартире субсектора, с тем, чтобы донести до Ордо Еретикус извлеченные им крупицы информации. Кластер аграрных планет окружало кольцо перенаселенных миров-ульев и планет-мануфакторий, на многих из которых также находились временные представительства Инквизиции. Фаддей раздумывал, какое из этих мест будет наименее пристрастным для доклада о недостатке прогресса в расследовании, когда вокс-передатчики взвыли в тревожном сигнале.

Входящая передача. Хор астропатов, полдюжины телепатов, которые обменивались сообщениями между Фаддеем и остальным Империумом, запели по воксу в унисон, их голоса шептали и дребезжали. «От командования субсектора Терион, сектор Борас Минор, Сегментум Ультима. Отдел связи взаимодействия Ордо Еретикус с Имперским Флотом докладывает о неизвестном космическом скитальце. Возможное присутствие Адептус Астартес. Рапорт последует. Сохраняйте веру, ибо ваше неверие может поглотить вас».

Фаддей заставил себя подняться, и по затемненной аудитории направился в сторону двери, ведущей на мостик. Сказать по правде, он возлагал мало надежды на то, что запрос, направленный в командование Еретикус – сообщать обо всех соответствующих некоторым критериям необычных открытиях, включая потенциальную активность космодесантников – принесет хоть сколько-нибудь полезную информацию. На этот раз Имперским Флотом был обнаружен космический скиталец, и о находке стало известно подразделению Ордо Еретикус, наблюдающему за флотилиями Сегментума Ультима. По каким-то своим соображениям они подозревали присутствие могучих воинов Адептус Астартес. Вероятность, что этими десантниками окажутся Испивающие Душу, была одной к тысяче (буквально, поскольку считалось, что существует около тысячи Орденов Космического Десанта, хотя, как подозревал Фаддей, истинная цифра может быть абсолютно любой), но это был лучший след их тех, что он сейчас имел.

Дверь скользнула в переборку, но вместо привычного зрелища коридора Фаддей столкнулся взглядом с глазами Пилигрима. Длинное лицо Пилигрима, окутанное клубами густого и зловонного фимиама, было скрыто под темно-серым рваным капюшоном рясы. Руки обмотаны толстым слоем бинтов. Мощные кабели выходили из-под капюшона и опускались к прикрепленному к кожаному поясу на талии размерено гудящему респиратору, помогающему дышать тому, что было скрыто под одеянием.

Громоздкий силовой ранец за спиной, обеспечивающий энергией переносную систему жизнеобеспечения, придавал Пилигриму скрюченный и горбатый вид. Из венчающих ранец сдвоенных кадил поднимался постоянно струящийся ладан и неясное свечение прорывалось сквозь прорехи и края вонючего облака, создавая впечатление, что тело Пилигрима пышет огнем.

Фаддей разрешил, чтобы к существу обращались как к Пилигриму, поскольку тот показал себя, как исключительно преданный последователь Императора, и в подтверждение этого утверждения служил Фаддею.

Хотя Фаддей чрезвычайно им дорожил, он ненавидел дурацкое обыкновение Пилигрима порой вести себя в самой зловещей манере, время от времени предвосхищая действия инквизитора.

- Инквизитор, - пробормотало существо тяжелым и монотонным полумашинным голосом. – Скиталец. Мы отправляемся?

Пилигриму пришлось развернуться и следовать за Фаддеем, который миновал его, спеша на мостик.

Поборник веры, должно быть, отслеживал информацию, поступающую Фаддею. Тот знал, что высшие иерархи Еретикус постоянно следят за ним, и он не был в восторге еще и от того, что тем же занимается Пилигрим. Тем не менее, Фаддей не хотел с ним ссориться.

- Возможно, - согласился инквизитор. – По долгу службы мы должны проверять все ниточки. Но шансы, что эта находка окажется ценной…

- Это они.

- Если только у вас нет какой-то информации, которой не имею я, Пилигрим, это не должно вселять в нас излишнюю надежду. В прошлом у нас были и более многообещающие следы.

- Задумайтесь вот о чем, инквизитор, - в голосе Пилигрима послышались обвинительные нотки. – Одиночное судно труднее засечь, чем целый флот. Скиталец достаточно велик, чтобы приютить целый Орден. И какой лояльный Орден опуститься до того, чтобы поселиться на космическом скитальце? Извращенность этой идеи полностью подходит личности Сарпедона.

Пилигрим прекрасно помнил детали истории Испивающих Душу, и наверняка читал о множестве великих побед, совершенных имя во имя Императора, начиная с зари Второго Основания до кануна ереси. Всё это внушило ему ненависть к тому, во что превратился Орден, ненависть, соперничающую с религиозным рвением Сестры Эскарион. Пилигрим был знатоком и специалистом в предназначении и верованиях Испивающих Душу, и в вопросе предугадывания дальнейших планов Сарпедона он был самой ценной личностью среди компаньонов Фаддея.

- Вы не можете быть уверены, - возразил Фаддей. – Ордо Ксенос проверил более семи сотен скитальцев, и теперь подозревает их в последнюю очередь, и это лишь те, о которых они удосужились упомянуть.

- Разумеется, вы правы, инквизитор, - издевательски подтвердил Пилигрим. – Один корабль из сотен дает нам ничтожный шанс. А пока, видимо, у вас есть более надежный след? Достаточный, чтобы перевесить ценность вероятности успеха в этой миссии?

Давным-давно Фаддей поклялся самому себе не попадаться на удочку Пилигрима. Если бы существо не было столь полезным, Фаддей отказался бы от мысли включить его в состав ударной группы, едва Ордо Еретикус сформировало её. Но нюх, который имелся у Пилигрима на Орден ренегатов, был одним из немногих преимуществ, которые имел Фаддей.

Они дошли до переборки из множества двухстворчатых бронзовых заслонок. Фаддей произнес кодовое слово, и они распахнулись. Инквизитор и Пилигрим ступили в замкнутое пространство. Мостик «Полумесяца» висел над инженерными палубами, так что навигационные консоли и командная кафедра смотрели вниз на вращающиеся плазменные турбины, которые располагались в ста метрах внизу. Машинная бригада, бледнокожие красноглазые люди, редко поднимающиеся из глубин корабельных двигательных систем, расхаживали между турбин, внося в них незаметные улучшения в преддверие того, как «Полумесяц» покинет орбиту и нырнет в варп.

Флаг-капитана у Фаддея не было. Он сам командовал собственным кораблем. В большинство пультов управления вмонтировали сервиторов, так что они могли воспринимать его команды напрямую. На платформах мостика сейчас разместились, помимо сервиторов, Фаддей, Пилигрим, Сестра Эскарион и полковник Винна из штурмовиков Ордо Еретикус.

- Сестра, полковник, - воодушевлено заговорил Фаддей, - наш курс – на субсектор Терион. Подготовьте своих людей к путешествию в варпе.

При этих словах сервиторы зашевелились, вводя его команды в Дух Машины «Полумесяца».

– Космический скиталец – это то окружение, к которому стоит отнестись серьезно. Возможно, придется подвергнуть бойцов определенному риску.

- Мы слишком долго преследовали призраков, - проворчала Эскарион. – Мои Сестры будут рады возможности донести свет Императора до этого места.

- Солдаты полка «Буря Еретикус» будут в готовности, - заверил Винн. Ему несколько раз стирали память после тех кошмаров, которым он и его люди стали свидетелями в процессе войн Еретикус против колдовства и разложения. Винну пришлось заново изучать искусство сражения несколько раз в жизни, и потому он имел богатый военный опыт и боевые инстинкты, о которых он не помнил, как их приобрел, но которые делали его эффективным лидером и не сомневающимся слугой Императора. Его мягкие манеры скрывали абсолютную безжалостность, а тело под красной с черным униформой штурмовиков было покрыто шрамами от множества близких к самоубийственным миссий, которые он возглавлял.

Полк, в действительности, огромное количество подразделений, разбросанных по бесчисленным крепостям и свитам инквизиторов, так долго подчинялся Ордо Еретикус, что теперь не имел ничего общего с породившей его Имперской Гвардией, поскольку его взрастили и сурово тренировали в центрах Инквизиции. У Фаддея было пять взводов, более двух сотен бойцов в грузовых трюмах «Полумесяца», каждый из которых готов встретить любые ужасы огнем лазгана штурмового образца, и выполнить любые немыслимые задачи, поставленные перед ними Фаддеем.

Инквизитор поднялся по нескольким коротким ступенькам к командной кафедре, возвышающейся над стеллажами управляемых сервиторами консолей и мониторов. Он ввел код субсектора в мерцающий сенсорный дисплей и строчка координат задрожала, направляясь в сознания сервиторов, чтобы они, в свою очередь, продублировали команды, которые заставят дух машины «Полумесяца» направить корабль сквозь варп. Единственный навигатор корабля, затворник по имени Праксар, месяцами не покидающий уединенные апартаменты в носу корабля, в данный момент готовился всматриваться в варп, и вести корабль через постоянно изменяющееся пространство.

- Ему опять было какое-то знамение? – осведомилась сестра Эскарион. Она стояла рядом с кафедрой и смотрела на Пилигрима, который таращился на грохочущие внизу двигатели, пока команда готовила их к старту.

- Он, кажется, уверен в том, что скиталец связан с Испивающими Душу, - ответил Фаддей. – У меня есть причины доверять его суждениям.

- Я понимаю, что нахожусь под вашим командованием, инквизитор, и что и я, и он будем призваны сражаться в одной и той же битве. Но мне нелегко, потому что я не имею ни малейшего представления о том, кто или что он такое.

Фаддей улыбнулся.

- Сестра, вы считаете меня радикалом? Не стоит верить всем слухам. Инквизиции не вся состоит из сумасшедших призывателей демонов. Пилигрим – не чудовище.

Сестра Эскарион не улыбнулась в ответ. Она заработала репутацию командира, на которого можно положиться, работая вместе с Инквизицией, и ей приходилось слышать более чем достаточно сплетен. И многие из них были правдой – Фаддею самому пришлось участвовать в зачистке следов ереси, оставленной Эйзенхорном и уничтожении ячейки предателей из Ордо Еретикус на Калхис Траксиам.

- Сестры удивлены, инквизитор, - пояснила она. – Вот и всё. Они должны быть уверены в том, что глубина веры человека, ими командующего, не уступает их собственной. Пустые разговоры подрывают чистоту веры, и для меня было бы лучше, если бы вы были более откровенны, говоря о своих товарищах.

- Пилигриму можно доверять, Сестра. Я даю вам в этом свое слово, и больше вам ничего не нужно. Теперь же вам лучше убедиться, что ваши Сестры готовы к переходу, мы пробудем в Эмпиреях несколько недель.

Сестра Эскарион отрывисто кивнула, и спустилась с мостика, лязгая по металлическому полу подошвами черных лакированных сапог силового доспеха. Ступая четко, как на параде, за ней последовал полковник Винн.

Приготовления были недолгими. Фаддей дорожил «Полумесяцем» еще и потому, что подготовка к дальнему варп-прыжку, занимающая несколько дней работы техножрецов на имперском линкоре, здесь укладывались в пару часов. Вскоре массивные двигатели взревели и яркое оранжевое свечение плазмы залило мостик снизу. Мерцающие солнечные батареи сложились в цилиндрический корпус корабля и его окружили сине-белые всполохи энергии. «Полумесяц» сошел с высокой орбиты, и включились варп-двигатели.

Обитатели аграрного мира заметили лишь сверкнувшую в небе крошечную яркую звездочку, затем исчезнувшую. Один из поселенцев, адепт Хлур, пробормотал благодарственную молитву Императору за то, что гости не забрали его с собой, и вновь вернулся к нескончаемой горе бумажной работы.