"Четвертый год" - читать интересную книгу автора (Каменистый Артем)

Глава 11

«Варяг» подошел к бревенчатому причалу, парочка каких-то подозрительных личностей перехватила брошенные пеньковые канаты, помогая пришвартовать судно. К другой стороне причала швартовалась самая крупная из шестерки галер, остальные бросали якоря в заливе.

Земляне сгрудились на палубе, настороженно осматривая окрестности. Маленькая деревенька на берегу, темный каменный замок на холме невдалеке, ниже, на лугу, мирно пасутся коровы и козы. Спокойный пасторальный пейзаж… лишь шесть боевых галер его сильно портят.

Аня, не выдержав неизвестности, срывающимся, звонким голосом, поинтересовалась:

— Олег, что будет дальше?

— Помолчи уж… надо было тебя в Марконе продать, а то все идет к тому, что бесплатно тебя отберут…

— Очень смешно!

Не утруждая себя ожиданием спуска трапа, с высокой палубы галеры, гремя железом, брякнулся тот самый рыцарь, что кричал до этого. Подскочив к «Варягу», он, радостно ухмыляясь, с ехидной, пародийной почтительностью, заявил:

— Приветствую вас, гости наши, долгожданные! Ох и долго же мы вас ждали, уж думали, не дождемся, и быть беде — его светлость, герцог наш, точно бы разгневался, а в гневе он очень нехорош! Но зато встреча принесла двойную радость — мы не только имеем счастье лицезреть вас в гостях, но и поймали эту пиявку речную, барона Глумбо! Ах да, простите великодушно, забыл представиться: я сир Шобо, и вы, друзья мои, можете звать меня просто Шобо! Мы здесь не помешаны на светских манерах!

Олег, кивнув в ответ, в свою очередь представился:

— Я Олег Карцев, можно просто Олег, а это моя команда. Мы прибыли с севера, и теперь идем обратно. Мы очень благодарны вам за помощь в бою, но нам хотелось бы успеть попасть домой до дождей, и любая задержка нежелательна.

— О! Олег, я очень рад видеть северян в нашем краю! И герцог наш будет рад, даже вдвойне рад! Даже не думайте о том, чтобы покинуть эту милую гавань, не изведав его гостеприимства. Я заранее послал лодку с гонцами, нас должны встреть уже!

Обернувшись, рыцарь погрозил в сторону замка кулаком:

— Сонные канальи! Неужто нам, как голозадым простолюдинам, придется своими благородными ногами грязь месить!

Как бы отвечая на его слова, ворота замка распахнулись, пропуская длинную кавалькаду всадников. Каждый вел на поводу второго коня, а кое за кем шагало сразу два.

— Нет, все же не спят! — радостно воскликнул Шобо. — Выползайте с вашего корыта: сейчас все поедем в замок, на пир! Ну что стоите? Не бойтесь — здесь не воруют, никто и ногой не ступит на палубу вашу. Ручаюсь, что даже гвоздь не пропадет. Лучшие мои люди будут дежурить на причале — даже крысам мимо них не прошмыгнуть.

Олег, кашлянув, неуверенно возразил:

— Шобо, но зачем герцогу весь экипаж? Мне кажется, что вполне хватит капитана.

— Олег, ты что?! Думаешь, что его светлость столь жаден, что скупится накормить всю твою команду? Уверяю тебя — для друзей наш герцог сама щедрость. Так что давайте, быстро, поднимайтесь на причал!

Клёпа тихо выразил вопрос всей команды:

— Что там этот клоун вопит?

— Бред несет. Говорит, что его герцог всю жизнь мечтал нас увидеть, и сейчас вся наша команда отправится на пир в этот замок.

— А в замке, случайно, не людоед живет? — нервно пошутила Аня.

Шутку не оценили — никто не засмеялся.

Подгоняемые понуканиями Шобо, люди начали выгружаться на причал. Рыцарь, разглядев у рулевого весла Удура, вытаращил глаза:

— А это что еще за обезьяна с вами?

— Это не обезьяна, — с обидной ответил Олег, — это клот.

— Слыхали мы про них, северный зверь, говорят, они ваксов жрут, тем и живут!

— Ну не совсем так…

— А какая чума занесла его на ваш корабль?

— Он наш рулевой.

— Ну сраные силы тьмы! Вы бы еще медведя за весло посадили!

— Клоты не звери. Кое в чем они даже поумнее нас. Если за рулевое весло держится клот, то кораблю ничего не грозит. Просто они не похожи на нас.

Шобо почесал затылок, и с нотками неуверенности произнес:

— Ну тогда пусть идет сюда, на пир к его светлости тоже отправится.

Чуть подумав, прагматично добавил:

— Но идти ему придется пешком — его лошадь не потянет… да и не подпустит.

— Что он там говорит про Удура? — громко шепнула Аня.

— Говорит, что местный людоед клотов тоже жрет.

Замок Олега не впечатлил. Вал высокий, ров глубокий, а вот стены совсем приземистые. Простой квадрат — без лишних изысков. В трех углах маленькие квадратные башенки, в четвертом башня огромная, круглая, по виду кладки понятно, что это строение новое. Габаритами и какой-то скрытой мощью она подавляла собой все остальные крепостные строения.

Солдаты, сопровождавшие «гостей», впечатлили побольше чем замок. До этого Олег местных солдат вблизи видел лишь один раз, в прошлом году, когда те подошли на лодке, мечтая чем-нибудь поживиться. Впечатление они произвели нехорошее: вид как у мелких жуликов, пойманных с поличным. Амуниция и оружие отданы во власть гнили и ржавчины, статью обделены, грязные, пугливые. В общем, воинским духом даже не пахло.

Воины герцога были действительно воинами. Нет, на киношных супергероев они не походили — обычные мужики, без супернавороченных лат, без гипертрофированной мускулатуры, да и лица не квадратные. Но в них чувствовалась немалая боевая закалка, а уверенность, с которой они держались в седлах, и небрежно сжимали пики, свидетельствовала о немалом мастерстве. Да уж — этим ребятам доспехи явно не жали.

Кавалькада прошла по подъемному мосту, втянулась в ворота. Внутренний двор замка Олега удивил — здесь не было никаких отдельных строений. Примыкая к стене, сплошной полосой тянулись какие-то хибары и сараи, окружая пустой квадрат дворика. Утрамбованного мусора и навоза здесь было столько, что не понять, замощен ли двор, или просто земляной. Дух в замке стоял как в давно нечищеном хлеву, в мусоре копались свиньи и собаки, в той же грязи бегала детвора.

Рита, ловко спрыгнув с коня, разочарованно произнесла:

— Нда… я представляла себе рыцарский замок несколько иначе…

— Ничего, — усмехнулся Олег, — Пройдет лет пятьсот, и это время обрастет романтическими легендами.

— Ага… знакомо… «Дамы сердца» и «рыцари круглого стола».

— Именно так. А о том, что эти дамы мылись два раза в жизни, а рыцари были просто бандитами, романы будут помалкивать. Я себя чувствую, будто на машине времени прилетел сюда.

Шобо замахал руками:

— Не стойте! Идите же за мной! Прямиком в пиршественный зал! Нас там давно и с нетерпение ждут!

Олег, слезая с коня, буркнул:

— Ну пошли ребята… людоед нас ждет в столовой своей… с нетерпением…

Рыцарь повел землян к главной башне. Очевидно, помимо оборонительной функции она еще служила обиталищем хозяина замка, и местом проведения увеселительных мероприятий. Окованная дверь, напоминавшая крепостные ворота, со скрипом распахнулась перед носом Шобо, из мрака выступила парочка воинов с факелами в руках.

Обернувшись, Шобо осклабился:

— Проходите! Я рад видеть вас всех в моем родовом замке! Надеюсь, и вы этому рады, и надолго запомните гостеприимство Гведена!

— Я думал, этот замок герцога, — удивился Олег.

— Нет, что вы, Олег! Гведен, конечно, хорош, но до королевского величия немного не дотягивает! Здесь правит мой отец, барон Эсведен, а я его старший сын и наследник! Ну что вы медлите! Идите же за мной скорее!

Винтовая лестница привела землян на второй этаж башни — это и был пиршественный зал, причем пир уже начался… и похоже давно. По нештукатуреным стенам кое-как, хаотично и без вкуса, кто-то развешал знамена, драные гобелены, щиты, ржавое оружие, кое-где торчали чадящие факелы… В огромном камине, несмотря на жаркий день, бушевало пламя, обугливая бока туши теленка. Если бы не пламя камина, и не огонь от факелов, то, несмотря на то, что Солнце еще не село, здесь царил бы мрак — окон не было, лишь узкие амбразуры, да и те зачастую закрыты дощатыми ставнями.

Ковров в рыцарском замке тоже не наблюдалось — каменный пол небрежно присыпан истоптанным, грязным камышом. По всему периметру круглого зала стояли дощатые, длинные столы и лавки. Деревянное кресло было лишь одно — за самым дальним от входа столом. За столами, и под столами пребывало несколько десятков человек. Судя по всему пировать сели очень давно, похоже, даже не сегодня, и пир дошел до кризисной стадии — остановился сам собой. Лишь двое осоловевших до стадии «полный мрак» мужчин, пытались продолжить праздник. Один сидел как раз в том кресле, второй занимал позицию по правую руку от него. Причем место по левую руку так же было занято — оттуда вздымались две ноги опрокинувшегося на спину рыцаря.

Красивая картина.

Между пирующих беспрепятственно бегали разномастные собаки, самые наглые при этом ухитрялись украсть съестное прямо со стола, не озадачивая себя поиском объедков. При виде команды «Варяга» они сбились в стаю, и злобно залаяли на Удура. Этот шум привлек внимание остатков пирующих — пожилой, но крепкий мужчина, сидевший правее кресла, недовольно крикнул:

— Цыц шавки! Это кого там чума принесла?

Собаки и не думали униматься, наоборот, переместились поближе, будто чувствовали в крике поддержку. Удур в очередной раз удивил народ: пристально посмотрел на собак, что-то нечленораздельно буркнул. Всю свору будто ураган смел — тявкая и подвывая псы попрятались под столы. Лишь одна шавка осталась на месте, но не гавкала больше — просто уселась в собственную лужу. Похоже, от страха у нее отнялись лапы.

— Сильна ваша обезьяна! — уважительно охнул Шобо, и торжественно произнес: — Ваша светлость, к нам пожаловала вся команда того самого корабля, которого мы здесь так долго дожидались!

Крупный, седоватый мужчина, занимавший кресло, поднял мутные глаза, икнул, с натугой произнес:

— Не понял?

Шобо, прихлопнув в ладоши, повторил:

— Ваша светлость! Это команда корабля, того самого корабля! Мы почти месяц его караулили! Барон Глумбо об этом как-то пронюхал, видать гнусно подкупил кого-то из наших подлых ублюдков, и в злобе своей хотел их захватить, наверное, думал получить от вас выкуп! Но я, в свою очередь, подкупил его милейшего слугу, узнал замыслы этого усатого дурака, и повел свои корабли прямо к его засаде. И два дела сразу сделал: захватил этого ублюдка, и встретил купцов! Вот: представляю вам капитана — Карцева Олега! Приветствуйте его светлость, герцога Миртона, владыку обоих берегов!

Рыцарь в кресле небрежно поднял ладонь, указывая, что он и есть упомянутый герцог, после чего грустно констатировал:

— Шобо, хоть убейте меня, но не пойму кто это такие. Ну-ка вели принести пару ведер колодезной воды, а что что-то жарковато мне на этом пиру стало.

— Что они там говорят? — нервно поинтересовался кто-то из ребят.

Олег отмахнулся:

— Учите языки, блин! Я сам ничего не понял.

Тем временем приказ Шобо выполнили с дивной оперативностью — в зал вошли два солдата, каждый нес увесистое деревянное ведро. Герцог, с трудом фокусируя на них взгляд, пробурчал:

— И где вас носит, беременные канальи! Живо несите ведра сюда, мне лицо смочить надо!

Приподнявшись над поставленным ведром, герцог поплескал себе на лицо и, видимо не получив ожидаемого эффекта, рявкнул:

— Лейте! На меня лейте!

Солдаты флегматично, ничуть не удивляясь чудачествам сановного лица, дружно подняли ведра, окатили его с головы до ног. Досталось и пожилому соседу по правую руку — тот заверещал белугой. Герцог же, получив заряд ледяной воды, фыркнул, отряхнулся, сел, вытряхнул воду из рукавов, уставился на «гостей» почти трезвым взглядом:

— Шобо. Так это люди с того самого корабля?

— Да ваша светлость — именно с того!

— Хорошая новость… Эй! Шобо! Теленок в камине уже углем покрывается! Где тот ублюдок, что должен был поливать его лимонной водой?!!!

Рыцарь изменился в лице, и разразился отборными ругательствами, из которых Олег не понял и половины — видимо, его словарный запас не затрагивает столь специфическую сферу человеческого общения. У камина тот час нарисовалась парочка личностей, захлопотали над тушей.

Тем временем герцог, стукнув об стол серебряным кубком, заорал:

— И почему мой бокал пуст! Где эти шлюхи! Неужто их всех по сеновалам растащили?

Шобо, вздохнув, подчеркнуто-горестно подтвердил подозрения герцога:

— Да. Именно так и обстоят здесь дела. Все не сеновалах, причем разу по третьему минимум. Ваша светлость — ну нет в этом замке порядка, когда старший сын реку бороздит на боевом корабле. Вы уж простите. Ну не могу я за всем уследить!

— А где сам хозяин? — с угрюмым спокойствием поинтересовался герцог.

— А вон он, по вашу левую руку! — Шобо указал на задранные кверху ноги.

Обернувшись, Миртон изучил упавшего, и констатировал:

— Совсем суставы старика замучили — не гнутся колени. Давно бы пора уже на погосте отдыхать, уступив место сыну. Ну да ладно… Эй, вы… купцы, или кто вы там. Ну-ка честно покажите того молодца, что тогда так неплохо мне помог!

— Вы о чем? — не понял Олег.

— Экий ты дурак! Неужто память отшибло? Это было, когда вы шли мимо битвы под Кишанью. Эх… вроде бы недавно было, а уж сам забывать начинаю.

К столу прошмыгнула молодая женщина в длиннополом платье и вышитом переднике. Поспешно наполнив кубок герцога, она рукой смела на пол объедки, поставила с подноса вазу с виноградом и вытянутую тарелку с жареной рыбой.

Герцог замолчал, судорожно ухватил кубок, осушил с такой скоростью, что наверняка внутри вакуум образовался. Брякнув посудиной по столу, он блаженно улыбнулся, и продолжил:

— Со мной тогда небольшая неприятность случилась. У меня и Шоко латы схожие очень, еще у пары ребят тоже. Мы поснимали гербы, чтобы запутать врагов: им трудно было понять, кто из нас кто. Так что пришлось им прорываться по очереди к каждому из нас, ведь им до зарезу нужна была именно моя голова. Сыну барона Луарукуса тогда голову сняли. Моя уцелела — меня не так-то просто взять этим канальям. Но вот конь подвел, зараза — угораздило его наступить неловко на чей-то труп, и сломать себе ногу. Я об землю так приложился, что в глазах потемнело, а обормоты мои даже это не заметили, помчались дальше.

Очередная женщина принесла на стол герцога еще несколько блюд и наполнила по новой его бокал. Сделав крупный глоток, его светлость продолжил повествование.

— Пока я в себя приходил, нагрянула шайка бродяг. Решили они мне глотку перерезать, а потом обобрать до нитки — эти ублюдки не смогли придумать ничего лучшего. Ну я им задал хорошую трепку, и все бы ничего, но у одного оказалась эта мерзкая штука — арбалет. Нет, не зря в приличных местах пойманных с этим свинством в руках вешают на месте. Ну где справедливость — любой недоросток, согнув палец, может отправить к предкам доброго рыцаря, которого готовили к битвам с колыбели! Туго мне пришлось бы, если бы не ваш стрелок. Вот против лука ничего против не имею — лук это дело непростое, и не каждому дано им овладеет. Совсем не холопское оружие. Вон, восточные рыцари его и сами не чураются — пускают стрелы не хуже хидатских степняков. Корабль ваш я тогда рассмотрел хорошо, а вот лицо лучника не сумел — далековато было, да и перед глазами все еще искры мельтешили после того падения. Проклятый конь!

Допив и второй бокал, герцог с ухмылкой поинтересовался:

— Ну как? Вспомнил о чем я?

Отпираться смысла не было, и Олег утвердительно кивнул.

— Ну раз вспомнил, признавайся — кто тогда стрелял? И не пугайся — худого ничего ни ему, ни вам не сделают. Его я в рыцари возьму, сразу возьму — заслужил эту честь. И по этому поводу пир закатим по новой. А если он после пира сумеет на своих ногах выйти отсюда, то это и впрямь добрый воин, и быть ему бароном сразу! Уж полвека воюем, никак не закончим, половина замков в руинах, цвет рыцарства по обоим берегам давно черви сожрали, так что найдем мы, куда нового барона пристроить. Так что давай, хватит тянуть — покажи мне быстрее этого молодца!

Не сдержав улыбки, Олег обернулся к Рите:

— Иди сюда, вперед… сейчас местный людоед подавится.

Возможно, война здесь и вправду шла пятьдесят лет, но на запасах замка Гведена это никак не сказывалось. За час Олег насчитал не меньше трех десятков разных блюд, вино и пиво лились реками, и определить все сорта было невозможно — упьешься раньше. Правда, пища была несколько грубовата: различная дичь, домашняя птица, говядина, свинина, рыба, печеные и тушеные овощи, вместо хлеба пироги. Приготовлено почти все небрежно, часто пригоревшее, специи насыпаны без разбору, напрочь убивая вкус. Особенно убивало пристрастие к лимонам и чесноку, причем зачастую их совмещали в блюде, где и поодиночке они явно лишние. Тут даже трезвенник начнет пить ведрами, чтобы унять огонь в желудке — местный перец способен на коже ожог оставить.

Герцог Миртон после «знакомства» с Ритой был несколько подавлен, и вел себя молчаливо. О рыцарстве, естественно, речь уже не шла, но за свой стол он ее все же усадил. Правда сделал это хитро — по правую руку посадил все же Олега, а уже дальше расположилась девушка. Остальных расположили где попало, лишь клота с Аней загнали за самый дальний стол, возле входа. Удуру все равно где жрать, а вот Ане это явно не понравилось, и она через весь зал сверлила Олега лазерами недовольных взглядов.

Слуги кое-как привели в чувство около половины «старых пирующих», и те перебрались на лавки. Кроме Риты и Ани женщин в зале не было, если не считать служанок, так что для землянок, очевидно, сделали неслабое исключение.

Сам пир впечатление пира не производил — скучновато как-то. Все молча жрут, молча пьют, перешептываются между собой, или перекрикиваются изредка. Из других развлечений лишь троица каких-то подозрительных бродяг, доставленных в зал — стоя ближе к выходу они наяривали на дудке и грубоватых гитарах местные «шлягеры». Фальшивили при этом немилосердно, играли часто вразнобой, да и, похоже, мелодия у них была всего одна, менялась лишь скорость исполнения. Возможно, будь пирующие посвежее, все было бы по-другому, да и герцог был выбит из колеи, что явно не добавляло оживления.

Но постепенно вино сделала свое дело, и герцог начал приходить в себя. Первым признаком изменения его настроения стал развязавшийся язык.

Полуобернувшись к Олегу, Миртон громко прошептал:

— И как же зовут эту вашу даму?

— Рита.

— О! Интересное имя! А знаешь, я ведь ее поначалу за мужика принял. Вино это вино — глаза окосели. Да и негоже женщинам в мужском костюме ходить! Зря… зря вы позволяете такое им носить. Ведь к тому же красавица! Хотя свой резон есть — напяль на нее бабскую хламиду, уже так ловко из лука не постреляет. Жаль, что она не понимает нашего языка… ох как жаль! Ну да ладно, ты ей скажи, что я сейчас выпью за ее несравненную красоту!

Встав, герцог проревел на весь зал:

— Что сидите, будто на чтении своего приговора! А ну, все пейте! Пейте за несравненную красоту леди Риты!

Народ охотно потянулся к кубкам и бокалам, а Олег обернулся к Рите:

— Гордись: вся эта орава сейчас пьет за твою несравненную красоту.

— Да им лишь бы жрать, — буркнула девушка. — Долго мы еще тут сидеть будем?

— А хрен его знает.

Миртон с нетерпение хлопнул Олега по плечу:

— Что там она сказала?

— Она сказала, что польщена оказанным вами вниманием к ее особе.

— Что?!

— Ну в общем, очень довольна оказанной честью.

— Вот так и переводи, а то несешь околесицу, будто спятивший мудрец. Ты ей скажи так: Миртон уже почти король обоих берегов, но жена его сейчас при смерти, и вот—вот оправится к предкам. И туда ей и дорога: эта корова оказалась бесплодной — не будь она дочкой Лоушилдов, давно бы был холостым уже. Так что скоро место освободится. Я смотрю, бедра у Риты этой хорошие, грудь тоже есть, так что, наверняка, рожать сможет. А в наше лихое время жена, которая с луком так ловко обращается, очень ценное приобретение. Так ей и скажи!

Олег, обернувшись к Рите, «перевел»:

— Этот старый хрыч вот-вот вдовцом станет, и предлагает тебе стать его надеждой и опорой и матерью пятнадцати детишек. Ты сходу не отказывайся: он говорит, что уже без пяти минут король. Что ему ответить?

— Передай ему, что он козел.

Обернувшись к герцогу, Олег дипломатично ответил:

— Увы, Рита пока что не готова к столь серьезному шагу.

— А что там готовиться? — возмутился Миртон. — Ты глянь на нее: она же уже старая корова, пересидела в девках. Или у нее муж есть уже? Если есть, то так и скажи: я с мужем переговорю, щедрый откуп дам, он доволен останется. А мне такая жена очень даже не помешает: молодцам моим понравится, что у меня жена воин.

Добив кубок, герцог стукнул им по столу, сигнализируя служанкам, что пора бы наполнить вновь, и махнул рукой:

— Ладно Олег, о бабах пока ни слова. Пока вино мне опять голову не помутило, надо бы и о деле поговорить. Кораблик-то ваш с севера пришел, и на сумалидцев вы не очень похожи. Уж не от Нары ли вы пожаловали? Слухи ходят, там сейчас люди обосновались.

— Да ваша светлость, мы пришли именно оттуда.

— Это хорошо! Вас то мне и надо! Эх Олег… я с той битвы считай почти месяц уже сижу в этом убогом замке. Сижу вот и пью. Вот и ты выпей со мной, и пойми: мне просто надо сидеть — я должен сейчас сидеть здесь. Война эта идет без малого уже пятьдесят пять лет. Режем друг друга без жалости, и без смысла часто. Вот и оскудело наше рыцарство. Смотри на Шобо — он теперь наследник. А ведь был третьим сыном, при взрослых старших. Где его братья? Нет их уже — пали оба. И ладно бы так — иные рода иссякли досуха, никого не уцелело. А простолюдины между тем плодятся как мухи — их-то битва за престол почти и не касается. Раньше может им и интересно было, а за столько лет давно надоело… да и нам надоело… тоже давно…

Обернувшись к музыкантам, герцог заорал:

— Что вы там спите, канальи? Веселенькое давайте что-нибудь, а то я сейчас клевать носом начну от вашего завывания!

Троица послушно нарастила ритм своего «шлягера», а герцог продолжил:

— За порогами лежит огромная земля. Сейчас она занята ваксами, но это мы быстро поправим. В этом году я послал туда корабли, и они начали очищать землю от дикарей. Пару крепостей уже ставить начали, людишки туда потихоньку потянулись. Ты нищий здесь, и все наследство папаши ушло старшему сыну? Пожалуйста: там бери себе надел, и паши на себя. Боишься ваксов или хайтов? Так солдаты Миртона тебя от них защитят. Ты купец, и тебе грустно, что вся торговля оказалась в руках хамирцев и хидатцев? Ну так торгуй с людьми на Наре — эту торговлю южане к рукам еще не прибрали. А там и до Сумалида не так далеко. Ты хороший воин, и голова у тебя на плечах не только для того, чтобы ртом жрать? Ну так ты сможешь стать рыцарем новых земель. Вот так я второй год уже давлю, и результат налицо: меня поддерживают все, абсолютно все. Я люб крестьянам и горожанам, холопам и вольным, купцам и цеховикам. За полвека я первый, кого действительно поддержала вся страна. Против меня осталось лишь последнее змеиное кубло на левом берегу — несколько гнойных прыщей с голубой кровью. Им не нравится, что моя кровь не такая старая и протухшая, как у них. Ну так у них остался невелик выбор: или признать меня сейчас, или протянуть еще год-два, после чего их не останется. Совсем не останется. Понял ты теперь, почему я сижу здесь уже месяц?

— Честно говоря, нет.

— Экий ты непонятливый… Да жду я, что решат те змееныши. После той трепки, что я задал им под Кишанью, они крепко приуныли. Рыцарей у них осталось немало, но что сделает рыцарь против толпы смердов и горожан с хорошими пиками? Да ничего, кроме как кишки свои на острия наматывать. Вот и пусть подумают… Народу они уже надоели давно — народ хочет порядка и сытной жизни. Я дам порядок: перевешаю всех разбойничающих аристократов, и дам сытую жизнь любому, кто не ленится работать. Ты меня понимаешь?

— В общем-то да, мне непонятно, что вы хотите от нас?

— От вас мне нужен Север. Нет, я не претендую на ваши земли, да и далеко до них от нас. Но земли за порогами мне очень нужны. Но мне не нужны хайты. Хайты в последнее время уже не те, что раньше, но страшно… очень страшно… Как у вас с ними там?

Олег пожал плечами:

— Да деремся с ними частенько. Пока что мы побеждаем. Но я бывал в Хайтане, там их очень много. Если возьмутся за нас серьезно, нам будет туго.

— Олег, когда я разберусь здесь, у себя дома, тогда все мои солдаты встанут рядом с вами. Но мне нужно время: год-два, если все будет хорошо, и три-четыре, если аристократы эти сраные заупрямятся. Утром вы продолжите путь — я велю послать с вами две галеры, они помогут вам на волоке. Потом уже сезон дождей пойдет, дальше зима. А вот весной ждите гостей — пошлю к вам корабль с гонцами. И хорошо бы эту Риту мне все же отдать — такой брак очень неплохо скрепит наши отношения. Армии такая жена понравится, народ северянке вашей будет очень рад — это еще одна гарантия того, что о Севере я думаю серьезно. Так что скажи ей, чтобы не затягивала это дело.

Олег склонился к Рите:

— Герцог, похоже, не врет — у него и правда неплохие шансы стать королем. Так что соглашайся, пока он не передумал.

— Я уже сказала все. И Олег, ради Бога, где в этом клоповнике туалет?

Обернувшись к герцогу, Олег виновато произнес:

— Даме не до раздумий о браке — ей срочно надо привести себя в порядок, но она не знает, где это можно сделать.

Герцог недоуменно повел бровями, и указал в сторону ближайшей амбразуры. Там, пьяно покачиваясь, стоял молоденький рыцарь, и мочился прямо на стену.

Рыцарская романтика…

Волок преодолели за неделю. Могли бы и быстрее — толпа хорошая собралась, но подвела техника. Опять не выдержала лебедка кабестана, станина расшаталась, угрожая выйти из гнезда. Использовать ее для перетягивания судна было опасно, так что пришлось работать безо всякой механизации. Команды «Варяга», «Находки» и двух галер вручную перетащили корабль вверх, загрузили по новой.

Здесь пришло время расставаться с арланцами. Хорошие ребята, вот только излишне гостеприимные — после того ночного «пира» половина команды «Варяга» долго страдала желудками. Все же не привыкли земляне к дикости местной кухни.

«Находка», дожидавшаяся «Варяга» выше волока, устроила сюрприз. Снялась с якоря, и без паруса и весел бодренько пошла к берегу, оставляя за собой пенящийся след на потревоженной воде. И лишь расслышав характерное тарахтение двигателя, Олег все понял — наконец-то у землян появилось первое моторное судно.