"Странник. Книга третья." - читать интересную книгу автора (Чужин Игорь Анатольевич)

Глава 30. Побоище в афрской деревне.

Хотя мы с Виканой встали с первыми лучами солнца, караван вышел из Кайтона только через два часа. Нашей целью была рушенная башня на краю пустоши, где 'Первый' спрятал метатель, когда преследовал ассасинов захвативших меня раненого в плен. Переход по моим прикидкам получался очень длинным, и чтобы не заночевать в пустоши, я приказал двигаться с максимально возможной скоростью. Лошадей на всех не хватало, потому пришлось усадить женщин на заводных лошадей, а воинам бежать рядом, ухватившись за стремя. Еще за день до начала похода я мысленно поговорил с Тузиком и объяснил ему свои планы. Малхус понял мою просьбу и сейчас бежал впереди каравана, указывая кратчайшую дорогу. До 'Дерева жизни' было уже относительно недалеко, и Тузик прекрасно ориентировался на местности. В прошлый раз мы с 'Первым' добирались от 'Нордрассила' до пустоши около двух недель не зная толком дороги, но тогда нас было всего двое, не считая Тузика, а сейчас я вел караван из семидесяти шести человек. Мне было бы значительно легче, если бы караван состоял из одних только воинов, однако с нами шли женщины и дети, которых необходимо защищать.

В караване ехали двадцать девять женщин и четверо детей, для надежной охраны которых, сорока двух воинов явно не хватало, но дожидаться когда округу заполонят толпы беженцев, я не мог. Колонна растянулась по петлявшей между холмов дороге на полкилометра, и хвост каравана постоянно пропадал из вида. Эти холмы являлись прекрасным местом для засады, и мне приходилось напрягать все свои магические способности для сканирования округи. Холмы и близость пустоши резко ограничивали дальность сканирования, поэтому я постоянно нарезал круги вокруг каравана. На наше счастье засады в холмах не оказалось, и колонна вышла в раскинувшуюся до горизонта черную пустыню. Я приказал надеть лицевые платки для защиты от пыли и ускорить движение.

До полудня мы шли по караванной дороге, ведущей в Тадмур, а затем резко повернули на юг. Погода нам благоприятствовала и жары, которая обычно стояла в пустоши, не было. Небо закрывали плотные облака, но дождем пока даже не пахло. За спиной осталось меньше половины намеченного дневного перехода, однако люди начали уставать и скорость передвижения упала. На черном песке четко отпечатывались наши следы, и возможной погоне найти караван не представляло никакого труда. То, что за караваном будет слежка, у меня не было никаких сомнений. Вся наша секретность, при подготовке к походу, была шита белыми нитками и желающих выяснить, куда это направились хуманы и гвельфы будет много. Чтобы отбить охоту у любопытных идти по нашим следам мы с Лаэром решили устроить засаду в холмах, встретившихся на нашем пути и попытаться перехватить преследователей.

Прождав два с половиной часа, мы уже хотели садиться на лошадей и догонять караван, но предчувствия меня не обманули. На горизонте показались всадники, резво скакавшие по нашим следам. Через полчаса трое из пятерых преследователей уже разговаривали с богами, а с оставшимися в живых беседовал 'приносящий смерть'. Пленники рассказали, что их разношерстную компанию нанял какой-то имперец пожелавший выяснить, куда направляется караван хуманов и заплативший за эти сведения пятьдесят золотых империалов. Они планировали догнать караван и на ночной стоянке выкрасть кого-нибудь из наших людей в качестве языка.

Я проверил полученные сведения, просканировав подсознание пленников, и убедился, что они не лгут. Надобность в языках отпала, и Лаэр ударом кинжала отправил любителей легкой наживы к праотцам.

Караван мы догнали всего через час, потому что он еле плелся, оставшись без жесткого руководства. Мне понадобилось минут десять для восстановления порядка среди подчиненных, после чего караван снова набрал скорость, однако к месту привала мы добрались только в темноте.

Караван находился в пути всего один день и поэтому я приказал всем отдыхать, а ужин перенести на утро, потому что у многих были запасы пищи приготовленные еще в Кайтоне. Мы с Лаэром расставили караулы и, поделив пополам его ужин, отправились наводить порядок в лагере, потому что завтра начинался поход через джунгли, и нам предстояла тяжелая работа.

Поход через лес требовал другого подхода к построению каравана, нежели на открытой местности. Верхом под кронами деревьев не проедешь, поэтому всем придется спешиться. Хуманы отличные бойцы на открытой местности и в горах, а лес это епархия гвельфов и дикарей. Внезапного нападения я не особенно опасался, потому что именно под этот вид боя затачивалось обучение хуманов, меня беспокоили женщины и дети. Купленные в Кайтоне невольницы уже смирились со своей судьбой и не очень переживали по этому поводу, тем более молодые воины прикладывали все силы, чтобы им понравиться. Для многих девушек перспектива стать женой могучего воина являлась скорее подарком судьбы, нежели несчастьем. Однако большое количество женщин в караване гарантировало панику в случае нападения, и я очень опасался, что красотки разбегутся по лесу как перепуганные куры.

Своими страхами на этот счет я хотел поделиться с женой, но она уже решила большинство волновавших меня проблем, это стало для меня еще одним наглядным уроком. Проза жизни сама расставляла все на свои места, без участия Ингара 'сиятельного'. Люди самостоятельно брали на себя ответственность и решали бытовые проблемы. Мне дураку не нужно было лезть во все дела без разбора, а требовалось правильно назначить и расставить руководителей. Раньше в отряде хуманов командовал Ингур, но он остался в Кайтоне, а я закрутился перед походом и забыл назначить его заместителя. Ломать отлаженную структуру руководства я не решился а, собрав командиров десятков, предложил выбрать командира самостоятельно, потому что у меня подходящего кандидата просто не было.

Маркус, мой начальник охраны, остался с Ингуром в Кайтоне, а его заместитель Курт, после катастрофы и гибели семьи, никак не мог прийти в себя, и доверять ему командование было опасно. Костяком отряда стали 'проклятые', но они являлись моим личным резервом, который обеспечивал безопасность Виканы.

Не смотря на донимавшие меня страхи, вопрос решился очень быстро. Все присутствующие на совете в один голос назвали кандидатуру Дарта, который попал на дракар чисто случайно. Дарт командовал гребцами на флагманской галере и просто попался мне под руку во время бегства с Танола. О кандидате в командиры мне почти ничего не было известно, я только пару раз видел его на галере до катастрофы.

Один из десятников вызвал Дарта на совет, и я попросил его рассказать о себе. На первый взгляд будущему командиру хуманов было около сорока, внешне он не сильно выделялся среди воинов, та же физическая мощь и уверенность человека в себе, привыкшего к воинской жизни. Дарт много лет прослужил наемником в империи, а по окончании контракта занимался охотой на пиратов и морским разбоем в эскадре имперских каперов. Заработав достаточно денег он, выкупил каперскую лицензию капитана и продолжил карьеру наемника. Семьи у Дарта не было, и катастрофа не выбила почву у него из-под ног. Я не стал устраивать церемоний, а просто приказал ему принять командование отрядом хуманов и пожелал успехов на этом поприще. Воин, по-моему, ожидал такого развития событий и не стал устраивать спектакля с показной скромностью. Решив этот вопрос, мы с Дартом направились к палатке Виканы.

Пока я решал вопрос с командиром хуманов, всю женскую половину каравана взяла под свой контроль Викана, четко распределив обязанности в этом очень непростом коллективе. Принцесса создала вокруг себя своеобразную придворную свиту, в которой жены гвельфов играли роль фрейлин ее величества, а Элата стала камеристкой. К моему огромному удивлению в детской иерархии каравана первое место заняла Лаура. Еще вчера она находилась на краю гибели, а сегодня едва живая после тяжелого перехода, раздавала команды гвельфийским детям. Элата с огромным трудом сдерживала дочь, порывавшуюся принять участие в игре в салочки, и мне пришлось применить власть, чтобы Лаура выполняла указания матери. Моя названая племянница мгновенно прекратила проказничать и снова превратилась в ангела. Я просканировал организм девочки и, подкачав ее ауру до максимального уровня, уложил спать. После того как я представил Дарта Викане и пообещал скоро вернуться, мы отправились проверять посты.

Часовые бдительно несли службу и замечаний у меня не возникло. Однако Дарт переставил два поста на более удачное место, после чего мы вернулись в лагерь. Викана измученная дневными заботами спала беспробудным сном, и чтобы ее не беспокоить я тихо нырнул под одеяло.

Ночь пролетела как одно мгновение, и наступил первый день похода через джунгли. После завтрака Викана нарядила меня гвельфийский маскхалат, сшитый ею еще в Кайтоне, и я приказал отправляться. Тузик вывел караван к заросшей проселочной дороге, которая через пару километров нырнула под кроны девственного леса. Дарт железной рукой поддерживал дисциплину и подгонял отстающих, Викана шла в середине колонны женщин с луком за плечами и в маскхалате, ее охраняли 'проклятые', а вновь испеченные фрейлины окружили детей. Гвельфийки тоже были при оружии и скользили едва различимыми тенями вдоль кустов на обочине. Лаэр с напарником растворились в лесу позади колонны, а две другие группы гвельфов страховали колонну от нападения, прочесывая лес по обе стороны дороги. Пробежав трусцой вдоль каравана, я догнал Тузика бегущего в ста метрах впереди головного дозора и присоединился к нему, сканируя ауру леса в поисках враждебного присутствия.

Первый день прошел, без каких либо эксцессов и люди начали втягиваться в ритм походной жизни. Тузик уверенно выбирал удобную дорогу, поэтому на нашем пути не встретилось никаких непреодолимых препятствий. Первый привал я объявил после полудня на берегу лесного ручья и вызвал командиров к себе. Лаэр доложил о том, что преследователей он не обнаружил, остальные доклады тоже меня успокоили. Пока мы отдыхали и обедали, Тузик притащил в лагерь тушу оленя, которая тут же была разделана и убрана в запас до вечера. Это натолкнуло меня на мысль совместить головной дозор с охотой, а добычу оставлять на дороге, чтобы ее подобрал идущий позади караван.

Первые осложнения случились на третий день похода по джунглям. Гвельфийский дозор наткнулся на пятерых афрских охотников и перебил их в короткой схватке. Одного из негров они приволокли ко мне для допроса, но язык дикаря никому в караване не был известен. Попытка ментального сканирования закончилась полной неудачей, и мне ничего не удалось выяснить. Дикарь в результате моих действий умер в страшных мучениях, что окончательно испортило мое настроение. Все бы было ничего, но на шее афра висел камень, маскирующий его ауру, и двигаться дальше без разведки стало опасно, потому что я, мог запросто прозевать засаду. После короткого совещания Дарт получил приказ занять оборону на холме возле дороги, а мы с гвельфами отправились по следам охотников. Тузик замечательно выполнял функцию ищейки и через два часа мы вышли к афрской деревне. Деревня выглядела построенной недавно, и состояла из десятка тростниковых хижин, около которых я насчитал с полсотни афров, в основном женщин и детей.

Я уже хотел отдать команду возвращаться в лагерь, но тут в деревню вбежали десять воинов во главе с молодым шаманом. Из самой большой хижины вышел старый шаман и начал выслушивать доклад молодого коллеги. Разговор сопровождался криками и в деревне начался переполох. Молодой шаман указывал рукой в сторону нашего лагеря и что-то доказывал своему начальнику. Через некоторое время старик прокричал какой-то приказ и к первому десятку воинов присоединились еще пятнадцать.

Выбора у нас не оставалось, и я отдал приказ стрелять. Афры оказались не так просты, как нам этого хотелось и после первого залпа мгновенно разбежались между хижин и начали в ответ засыпать нас стрелами. Я включил защиту кольчуги, но не тут-то было, наконечники у стрел оказались каменными и беспрепятственно проходили сквозь защиту. Мне повезло, и я отделался только синяками от ударов стрелами в грудь и сразу же спрятался за ствол ближайшего дерева. Афры потеряв убитыми и ранеными семерых, быстро пришли в себя и над лесом разнесся грохот боевого барабана, подающего сигнал о нападении на деревню. Я отдал приказ гвельфам рассыпаться по лесу и начал собственную войну.

Нас было слишком мало, чтобы противостоять афрам в открытом бою, но гвельфы являлись великими мастерами боя в лесу и мои приказы стали бы им только мешать. Мы с Тузиком бросились бежать по кустам, словно стадо кабанов, поднимая как можно больше шума, стараясь увести с собой побольше преследователей. Эта затея едва не стоила мне жизни, потому что нас услышал афрский дозор, спешащий на зов барабана. Тузик в невероятном прыжке закрыл меня от стрелы, летящей в голову, и с визгом укатился в кусты. Мой лук сразу улетел в сторону, а я взялся за меч.

Время замедлило свой бег, и бой стал похож на пантомиму. Трое афров умерли за пару секунд, а пятеро преследователей немногим позже. Выйдя из транса, я огляделся и, не обнаружив рядом противника, бросился к Тузику. Малхус поскуливая, лежал в кустах со стрелой в левом боку. Рана оказалась очень неприятной, потому что каменный наконечник оказался, пропитан магией и пробил не только тело Тузика, но и его магическую оболочку. Магическая энергия вытекала из малхуса ручьем и у меня в запасе была лишь пара минут. Наконечник стрелы застрял глубоко в ране, и вытащить его назад было невозможно. Время таяло, и я просто проткнул стрелу в рану, чтобы наконечник вышел с противоположной стороны. Малхус взвизгнул от боли и потерял сознание. Я обрезал наконечник кинжалом и отбросил в сторону, а затем вытащил и древко стрелы. Из раны сразу хлынула кровь, и мне пришлось погрузиться в транс, чтобы остановить кровотечение. Утечка энергии из ауры Тузика прекратилось и лечение пошло намного быстрее. Минут через пять малхус пришел в себя и лизнул мою руку. После подкачки ауры до нормального состояния Тузик встал на ноги, и я приказал ему отправляться к Викане, для дальнейшего лечения. Тузик сделал хитрую морду, но после того как я показал ему кулак, скрылся в кустах.

В лесу раздавались крики, и шум боя, удаляясь от меня, а над лесом стоял призывный грохот барабана. Я решил не гоняться за афрами по лесу, а пополз по кустам обратно к деревне, подобрав по дороге свой лук со стрелами и пополнив запас трофеями. Устроив себе наблюдательный пункт за стволом дерева, я начал рассматривать деревню. Старый шаман сидел возле своей хижины и колотил в барабан. Старого козла охраняли два воина, а женщин и детей на улице видно не было.

Я решил застрелить шамана из лука, но стрелы, встретив магическую защиту, вспыхивали как спички и уходили в сторону. Похожая защита от стрел была у 'Алоя темного'. С воинами охраны получилось та же петрушка. Пока я терял время, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации, шаман юркнул в сою хижину, а воины бросились в мою сторону. На счастье мне под руку попалась трофейная стрела с каменным наконечником, и один из воинов покатился по земле, воя как пароходная сирена. Второй раз я выстрелить не успел, и со следующим противником мы сошлись врукопашную. Меч намного опаснее дубины с каменными вставками и через мгновение дикарь лишился своего оружия и руки по локоть. Я не стал добивать раненого, потому что главной целью являлся шаман, а время в бою дороже золота.

Жизнь все-таки учит даже дураков, и я не стал врываться в темноту, призывно распахнутую дверь жилища шамана, а мечом прорубил дыру в камышовой стене и рыбкой нырнул вовнутрь. Шаман ждал моего появления у двери с арбалетом в руках и не успел повернуться на шум. Арбалет зацепился за какую-то палку, и стрела ушла в потолок, а шаман стал короче на полметра и с воплями катался по полу пытаясь зажать раны на отрубленных ногах. Противник владеющей магией всегда вдвойне опасен и я сразу попытался отрубить шаману голову, но не успел.

На груди негра полыхнул какой-то амулет, и взрыв выбросил меня на улицу прямо через стену хижины. На этот раз меня спасла защита кольчуги, но ребра мне все-таки поломало. Дух из меня выбило напрочь и, превозмогая дикую боль в легких разорванных обломками ребер, я с огромным трудом вздохнул. Организм пытался лечить повреждения, но запас 'Силы' был истрачен в бою сначала на замедление времени, а потом на лечение Тузика. Оставшихся ресурсов магической энергии хватило только на то, чтобы не дать мне умереть сразу. Моей ауре требовалась подзарядка, но где взять источник 'Силы', вот в чем вопрос. Я закашлялся и горлом пошла кровь. В таком состоянии я мог едва ползать и источник 'Силы' должен находиться где-то рядом.

– Может в доме шамана найдется какой-нибудь амулет, из которого можно скачать энергию? – подумал я и пополз к развалинам хижины.

Защитный амулет дикаря рванул знатно и на месте шаманского жилища остались только обломки палок каркаса, торчащие из земли. Я заполз в развалины и попытался начать сканирование пространства. Вся энергия ушла на лечение повреждений организма, и мое магическое зрение работало только на расстоянии вытянутой руки. Передохнув пару минут, я стиснул зубы и пополз по полу хижины надеясь найти хоть что-нибудь. Первым мне попался магический наконечник от болта арбалета, из которого шаман собирался меня убить. Энергии в наконечнике оказалось немного, но и это хлеб. Ползая по хижине, я нашел еще два наконечника и мое самочувствие немного улучшилось. В развалинах мне попались несколько камней скрывающих ауру магических предметов, и я решил покопаться в обломках. В центре хижины находилось возвышение укрытое кожаным чехлом и я, перерезав веревку, стащил чехол на землю. Сразу же в небо унесся луч 'Силы' выходящий из центра круглой плиты покрытой надписями.

Мне было не до рассуждений, откуда здесь эта плита, я сразу приник к лучу как путник к источнику воды в пустыне. Через десять минут у меня уже появилась возможность сидеть и, погрузившись в транс, латать внутренние повреждения организма.

Сколько жизнь меня не учит, но видимо все бесполезно. Пока я наслаждался потоком 'Силы' вливающимся в мою ауру, так сразу перестал смотреть по сторонам. У летчиков истребителей второй мировой было мудрое правило, которое гласило, что в бою выживает тот, кто непрерывно крутит головой на триста шестьдесят градусов, а я дал промашку.

Кайф мне обломал удар копья в спину. Копье кольчугу не пробило, но удар отозвался дикой болью в еще несросшихся ребрах. Я взвыл и покатился по земле, а подсознание разбуженное болью взяло контроль над телом. Вся накопленная энергия ауры ушла в ментальный удар, убивающий все живое вокруг.

Через полчаса я снова смог прийти в себя и осмотреться. Возле развалин хижины шамана лежали с десяток женских тел с вытекшими глазами, а на окраине деревни кто-то ползал и выл истошным голосом. Мне было не до покойников, моей ауре снова требовалась энергия. В этот раз я не развешивал уши а, качая энергию, смотрел по сторонам магическим взглядом.

Ауры гвельфов я заметил раньше, чем они выползли в кусты на границе деревни. Мне с трудом удалось встать на ноги и крикнуть, что опасности нет, однако ко мне подошел только Лаэр, а остальные остались в засаде.

– Как дела, потери есть? – спросил я.

– Всех воинов, что бросились за нами, и прибежали на зов барабана мы перебили. У нас двое легкораненых, только Арнил получил стрелу в живот и скоро умрет, – доложил гвельф. – Ингар, с тобой все в порядке, а то вид у тебя как у покойника?

– Со мной все будет хорошо, несите Арнила сюда, я попытаюсь ему помочь.

Лаэр с недоверием посмотрел на меня, но приказ выполнил. С гвельфом произошла похожая история, что и с Тузиком. Стрела пробила кольчугу и застряла в животе. Силы раненого были на исходе, и он бредил, не приходя в сознание. Я погрузил Арнила в гипнотический сон и перекрыл поврежденные сосуды, остановив кровотечение. Затем я протолкнул стрелу внутрь, пока она не вышла из спины. После подкачки ауры раненого я срезал наконечник и вытащил древко стрелы из раны, затем снова остановил кровотечение и подкачал ауру Арнила.

– Все, можно нести раненого в лагерь, там Викана в два счета поставит его на ноги.

– Сума сойти! Как ты это делаешь? – заявил обалдевший Лаэр.

– Не до рассказов мне пока. Прочешите деревню добейте раненых и отрубите всем трупам головы, потом сложите в кучу возле барабана.

– Зачем такие зверства над покойниками? Это недостойно воина! – заявил гвельф.

– Лаэр, у местных людоедов из племени 'Караев', есть такой способ запугивания других племен. Я хочу, чтобы Афры которые придут в деревню на зов барабана думали, что побоище в деревне их работа! Выполняй приказ, ты мне поклялся в верности!

– Детские головы тоже? – спросил Лаэр.

– Я сказал все головы, или ты не понял? – взревел я от злобы и обиды.

Через час возле развалин хижины возвышалась гора отрубленных голов, а все хижины деревни были подожжены. Наш отряд уходил в джунгли, неся с собой спящего Арнила, который уже чувствовал себя намного лучше. В этот момент из кустов вылез Тузик и, поджав хвост, подошел ко мне. Этот засранец все-таки не ушел в лагерь к Викане, а спрятался недалеко от деревни. Моральных сил на кого-либо злится, у меня уже не было, поэтому я, молча подкачал ауру малхуса и потрепал его по загривку.

К лагерю мы вышли под вечер, и я отдал себя в заботливые руки жены. Викана плакала, стирая кровь с моего избитого тела, и тихо выговаривала мне за те страхи, которых натерпелась, дожидаясь непутевого мужа:

– Ингар, ну почему ты всегда сам в пекло лезешь? У тебя скоро будут дети, что я им скажу, если тебя убьют? Снова ты весь избит и ребра у тебя переломаны!

– Виканочка, я не могу по-другому. Я смылся с Танола, спасая тебя и детей, а люди на острове погибли, а я не сделал всего, что возможно для их спасения! Если я снова стану прятаться за чужие спины, то не будет мне прощения!

– Ингар, любимый, ты ничего не мог сделать на Таноле! Боги решили судьбу острова, а богам никто противостоять из смертных не может. Все спасшиеся на дракаре молятся на тебя и готовы идти за тобой даже в ад. Ты дал людям жизнь и надежду на возрождение своего народа, ты зря коришь себя! Любой людской суд тебя оправдает, а боги сказали свое слово, позволив тебе выжить и спасти людей!

– Викана я не боюсь ни людского суда, ни суда богов. Самый суровый суд, это суд собственной совести, а здесь душа у меня не на месте!

– Ты поспи любимый, утром у тебя много дел, а я полечу твои раны, – сказала жена и я, словно провалился в черную яму.