"Безымянный мир" - читать интересную книгу автора (Терехов Роман Евгеньевич)

4 день 8 декады Мёртвого Сезона.

На третий день проживания на Базе жизнь преподнесла стажеру пару неприятных сюрпризов. Вместо самостоятельной работы напарникам пришлось охранять группу собирателей и работа совершенно не заладилась. Из глубин Дикого поля пожаловала свежая стая саранчи, которой вдруг захотелось напомнить самонадеянным людишкам, кто здесь охотник, а кто дичь. Катастрофы не произошло лишь благодаря способностям Тагира – он почуял не меньше дюжины тварей, затаившихся под тонким слоем земли и сухого мха. Охотникам удалось прикрыть отход собирателей, однако, несколько многочисленных прайдов хищников обрушились на людей с флангов. Запоздало вступили в дело стрелки на вышках, скупо ударил пулемет и тут же умолк – бегущая охрана и рабы смешались с «засадным полком» саранчи. В челюсти гигантских насекомых угодили несколько «дуриков», серьезно пострадали двое людей Фашиста. Охотникам тоже пришлось расплатиться за добычу кровью. Из-за своей многочисленности слабо чувствительные к ментальному воздействию гигантские насекомые перли напролом. Лишь редкое хладнокровие и поток смертоносного свинца позволили охотникам избежать гибели. Хантер отделался болезненной, но неглубокой рваной раной левого плеча. Тагир обработал рану напарника и поспешил вторым заходом забрать хотя бы часть огромной добычи, пока ближайшие к воротам туши не оприходовали осмелевшие не ко времени бандиты. Охранники сбежали почти все – в пылу боя Хантер этого не видел, полностью сосредоточившись на стрельбе и пси-атаках. Узнал уже по факту, когда уничтожили последних тварей, почти у самых ворот….

Бегство растерянных рабов кроме охотников прикрывали только трое бандитов. И двоим из них неслабо досталось – такие вот бойцы хреновые. Если бы не тройка автоматчиков во главе с Замком, да снайперский огонь отдельных наблюдателей, пришел бы охранникам и их подопечным ценный пушной зверь с голубым мехом. Да и охотники хлебнули бы горя полным черпаком.

По Базе быстро разлетелись слухи, что твари Дикого поля пощипали людей Фашиста. По закону жанра, рассказчики, не будучи очевидцами события, выдавали желаемое за действительное. Чтобы придать важности своему сообщению, завышали потери сторон до масштабов Куликовской битвы. Напрасно Тагир торопился. Прибитые стыдом горе-охранники не спешили за ворота, чтобы забрать «законную» добычу. За воротами хозяйничали несколько людей Замка, да парочка мутных безоружных типов с территории Кулака-Лома. Бежавшие охранники, наспех вытряхнув дерьмо из штанов, толклись между гаражом с фашистскими машинами и караулкой южных ворот. В окружении сбежавшихся со всей Базы на шум корешей, круче заядлых рыболовов-вралей махали руками, называя тысячи веских причин, помешавших им дать достойный отпор коварному врагу.

Пока Хантер, сражался на три фронта – с раненой рукой, предательской слабостью и жесткой саранчатиной, у охотничьего навеса нарисовалась троица вооруженных бездельников из конкурирующей группировки.

– Мы от Лома! Зашли отломить нашу долю! – в голос заявили негодяи и бесцеремонно схватили выложенные на разделочный стол куски мяса своими грязными руками.

Хантер со всей возможной твердостью духа прижал добычу разделочным ножом – острое лезвие замерло в миллиметре от пальцев главаря. Два ублюдка успели умыкнуть по неплохому куску мяса. Охотника изрядно колбасило – но не от страха перед бандитами. В ментальные атаки во время недавней схватки он вложил буквально все силы и сейчас чудом держался на ногах. Отходняк не давал возможности трезво оценить существенный прогресс по сравнению с первыми днями.

– Оплачено кровью! – крикнул стажер и удивленные отпором бандиты на мгновение опешили. Белобрысый заводила вытащил пистолет и, грязно матерясь, ткнул стволом Хантеру в лицо. Суть его требований кратко свелась к тому, что жадный охотник сейчас сам все отнесет, куда ему скажут и в качестве оплаты за труды будет рад нескольким пинкам по заднице.

Возник серьезный соблазн шугануть наглое быдло, как саранчу, но рисковать грохнуться в обморок без надежды на результат стажер не решился.

– Хочешь жрать – плати! – Хантер не собирался уступать ни куска своей добычи, искренне жалея, что не может дотянуться до своего апгрейженного «Коротыша» с двумя последними патронами в магазине. Лучше сдохнуть, вцепившись в глотку одному из грабителей, чем потом лепетать Тагиру, куда делось мясо, добытое с таким риском и расходом боеприпасов.

На шум из дома-общежития подтянулся глава местной группировки по кличке Маэстро, а с ним пара приближенных. Все, естественно, при оружии. Расклад сил кардинально поменялся.

– Че шумим, залетные? – властный окрик босса несколько снизил градус разборки. Пришлые с вызовом развернулись в его сторону. Сам Маэстро оставался на крыльце, а его подчиненные рассредоточились и взяли наглых грабителей на прицел.

«Ломовики», скисли, но, все-таки огрызаясь, опустили стволы. Пользуясь случаем, Хантер схватил свою помпу, в свою очередь ткнул в лицо главарю бандитов остро пахнущий порохом ствол и потребовал вернуть мясо. Чем спровоцировал новый взрыв бандитского красноречия и дальнейшую эскалацию напряженности.

Со стороны «муравейника» из времянок, навесов и палаток перебежками выдвинулись полдюжины бойцов. Их вел, размахивая «маузером» высокий мужчина в легком бронежилете и красной бандане. Только сейчас Хантер заметил, что у рэкетиров с той стороны на рукавах или на голове красовались повязки из ткани красного цвета.

Из дверей возникали новые вооруженные сторонники Маэстро, который отстаивал не столько интересы охотников, сколько авторитет самого себя и своего босса. Без всяких команд бандиты занимали позиции и брали на прицел подмогу конкурентов.

Складывалась интересная картина: не успели раненым «фашистам» оказать первую медицинскую, а тут конкуренты уже прискакали твердость местной братвы попробовать. Численный перевес остался за хозяевами, а троим гостям уже ничего не светило, кроме как получить от местных, что называется «на клык». Но наглецы еще не прочувствовали всю трагическую глубину момента на собственных задницах.

– Слышь, ты! Давай плати и вали. Все равно руки не моешь – мясо товарный вид утратило! – настаивал стажер, переводя ствол с одного халявщика на другого.

Терпение бандитов с обеих сторон подходило к концу, но сила уже покинула «Ломовиков» – подтягивалась возбужденная толпа от ворот. Многие искали на ком бы сорвать злость и доказать окружающим и самим себе, что они носят штаны вовсе не для сбора дерьма. В воздухе все ощутимее пахло грозой, выразился бы поэтического склада романтик. На взгляд и вкус приземленного реалиста ситуация попахивала реальными люлями.

Белобрысый заводила с кислой миной потомственного дегенерата на лице вынул из кармана несколько патронов. Демонстративно бросил два на землю, припечатав их каблуком вместе с плевком.

– Ты, гандон мелкодырчатый, мясо со стола брал? – пуще прежнего разъярился Хантер – Вот на стол и положи! Понял? Пять патронов с тебя, урод. Быстро!

Не успел покрасневший «бык» ответить, как окружившие их люди Фюрера взорвались улюлюканьем и гоготом.

– Парень прав! Але, блондинка, как там тебя?! – перекрикивая подчиненных повел свою партию Маэстро, чья ладонь уже давно грела рукоять армейского пистолета, брата-близнеца мичуринского ствола. – Давно хотел спросить у Лома, где он берет таких ушлепков?

Дальше в особо циничных и грубых выражениях главарь «Домашних» предположил, что Лом отбирает в свою банду, используя ту же методику, что и при наборе шлюх в свой публичный дом – пробуя во всех видах самолично. Гогот братвы слышали даже караванщики.

Подкрепление «красных повязок» затаилось на нейтралке среди металлолома и ржавых бочек, приспособленных для сбора росы. Они прекрасно все видели и слышали, но помочь своим ничем не могли.

– А ну, сдать оружие! – приказал Маэстро.

– Беспредел на пики! Вломить уродам! – поддержали его «домашние».

Наглых пришельцев оттеснили от навеса, разоружили и избили. Так отломили в тот день трое «ломовиков» вместо своей доли не хилый кусок горя. Оставив Маэстро в качестве компенсации за моральный ущерб оружие, уковыляли домой на свою часть Базы зализывать раны.

Вывалянные в пыли куски саранчатины утащили какие-то доходяги – стажер не препятствовал. Когда взмыленный Тагир приволок рюкзак и термос с добычей, Хантер уже пришел в себя и бодро строгал мясо на полоски, напевая себе под нос про войну молодых, исцеляющую их от морщин. Наставник сбросил рюкзак, отдышался, напился из фляги, медленно походил вокруг да около навеса, разглядывая перепаханную десятком ног площадку, следы крови, клочки одежды и обильную харкотину, с которой не справился даже всеядный мох. И как бы невзначай полюбопытствовал, что за третий мировой Рагнарек разразился вокруг навеса, стоило только на пять минут отлучиться?

– Да вот, приходили за мясом. Принесли посмотреть местные деньги. – С этими словами стажер выставил в ряд на свободную поверхность стола семь патронов. Три винтовочных «девятки» и четыре пистолетных, тоже калибром девять миллиметров. Маслянистые бока двух патронов покрывали серые разводы пыли. Остальные выглядели безупречно и в любую секунды были готовы выполнить свое настоящее предназначение: обменять чью-то смерть на чью-то жизнь.