Когда в марте 1965 года в Доме творчества «Гагра» мы закончили первый черновик романа «Улитка на склоне», все события этого романа развивалось у нас тогда в Мире Полудня, заданном повестью «Полдень, XXII век», и главными героями были звездолетчик Горбовский и космобиолог Сидоров по прозвищу Атос. Атос–Сидоров мучительно и безрезультатно пытался пробиться сквозь дебри леса к себе домой, на Базу землян, построенную на вершине двухкилометрового утеса, а Горбовский, охваченный смутными, но явно неприятными предчувствиями, столь же мучительно и безрезультатно наблюдал за лесом сверху, не понимая даже, что именно его так беспокоит, но ожидая беды и взрыва несчастий.

Уже летом 65-го мы поняли, что написали не то, что следовало нам писать, и осенью все переделали, заменив Атоса Кандидом, Горбовского — Перецом, а научно-исследовательскую базу землян-коммунаров — Управлением по делам леса. Только лес мы оставили в первозданном виде, хотя и он потерял изначальную свою атрибутику вместилища мрачных тайн и сделался символом Будущего, настолько чужого, настолько неадекватного нашей сегодняшней ментальности, что мы, по определению, не в силах даже понять — дурное оно, это Будущее, или хорошее, светлое или черное. Чужое.

«Линия Горбовского» в романе исчезла полностью. Сформулированные там идеи потеряли (для нас тогда) всякую актуальность. И только спустя двадцать пять лет мы извлекли эту стопку страниц из архивов и перечитали текст, написанный в совсем иные времена и вроде бы совсем другими людьми. К нашему огромному изумлению текст нам понравился. Оказалось, что эта повесть (совершенно самостоятельная, не имеющая сколько-нибудь жесткой идейной связи с романом «Улитка на склоне») не утратила полностью актуальности и читается так, словно написана была, все-таки, именно нами и, вроде бы, совсем недавно.

Мы решили напечатать ее без всяких исправлений под названием «Беспокойство», что и было сделано в 1990 году журналом «Измерение-Ф».

Впрочем, повесть эта так и осталась известна лишь сравнительно узкому кругу читателей, почему я и решился снова опубликовать ее здесь (после самой минимальной стилистической правки — черновик, все-таки) в качестве некоего назидательного примера довольно странного преобразования идей и не менее странной их живучести.