"Дневник" - читать интересную книгу автора (Федоров Николай Тимонович)Николай Тимонович Федоров ДневникВ первый день весенних каникул вдруг повалил снег. Крупный и тяжёлый, как намокшие куски ваты, он шлёпался на асфальт и сразу таял. Одна нахальная снежинка даже залетела мне за шиворот. Я рассердился и вернулся домой с твёрдым намерением заняться чем-нибудь полезным и серьёзным. Вот тут мне и пришла идея вести дневник. «Все великие и даже не очень великие люди вели дневники, — думал я. — Потом учёные их изучают, статьи про них пишут, спорят между собой. Нужная, выходит, вещь.» В конце концов, если я даже не стану очень великим, то всё равно интересно. Выйду на пенсию, сяду на диван и подумаю: «А чем, интересно, я занимался лет этак пятьдесят назад? В весенние каникулы?» Открою дневничок и всё там прочту. Я достал чистую тетрадь в клеточку и красным фломастером крупно написал на обложке: «ДНЕВНИК». Потом подумал и приписал: «ЖИЗНИ». Так что получилось внушительно: «ДНЕВНИК ЖИЗНИ». Это чтобы со школьным не спутали. Теперь можно было заполнять первую страницу. И я начал: Тут я остановился и стал думать, что бы ещё написать. Хотел было добавить про влажность воздуха и про атмосферное давление, но передумал. В дверь позвонили. Я пошёл открывать и впустил Генку. У него были мокрые брови и ресницы, а с кепки и даже с кончика носа капала вода. — Здоро́во, — сказал он. — Ну и мерзкая погода. Как назло. Только каникулы начались — и вот тебе здрасте пожалуйста. — Между прочим, — сказал я, — англичане говорят, что не бывает плохой погоды, а бывает плохая одежда. — Чушь, — ответил Генка. — В водолазном костюме, что ли, ходить. Ну а ты чего делаешь? — Дневник веду. — Какой ещё дневник? — Обыкновенный. Дневник жизни. — Это как? — Ну, жизнь свою описываю. Где был, что видел. Как все известные люди делали. Лев Толстой, например. — Зачем это тебе? — Для потомков может пригодиться. Это сейчас тебе не интересно, что у меня по русскому за третью четверть или как какие брюки на мне надеты. А вот лет через сто пятьдесят знаешь как им всё это важно будет! Вот напишу я сейчас, что ко мне Генка зашёл, а учёные через сто лет прочтут мой дневник и ну давай спорить и дискуссии разводить. Кто такой Генка? Что за человек? Как фамилия? Загадка века. — Делать тебе нечего, — сказал Генка. — Ты вот что, — сказал я. — Посиди немного, а я тут докончить кое-что хочу. Я снова открыл дневник и приписал: — Ну, долго ты ещё кропать будешь? — прервал меня тёмный человек. — Давай хоть в шашки, что ли, сыграем. — Давай, — согласился я. Мы сыграли шесть партий, причём две в поддавки. Я продул все шесть. Не шла что-то игра. — Может, в зоомагазин съездим, — предложил Генка. — Мне корм для рыбок купить надо. И вообще, не сидеть же дома все каникулы из-за этой погоды. Ты ведь только что тут разглагольствовал, что плохой погоды не бывает. — Не ворчи, — сказал я. — Сейчас поедем. Погоди только минутку. Я ещё пару фраз накатаю. И я написал в дневнике: Тут я на секунду задумался и жирно зачеркнул слова «проиграл все шесть партий». Такие подробности, решил я, ни к чему даже для потомков. Домой я вернулся только к вечеру и сразу перечитал свои записи в дневнике. «Нет, не то что-то получается, — подумал я. — У меня не дневник жизни, а какая-то смесь милицейский протоколов с прогнозом погоды». И тогда я понял, в чём дело. В дневнике надо только самое главное записывать. Самое важное, что в моей жизни происходит. А про всякие игры в шашки и про рыбий корм можно не писать. Тогда я стал вспоминать прошедший день, но так и не мог решить, что же было главным. «Ладно, — подумал я. — Завтра обязательно будет что-нибудь главное». На другой день, когда я проснулся, в окно ярко светило солнце. Небо было совершенно чистое и очень синее. Даже не верилось, что вчера валил снег. Я сразу открыл свой дневник и написал: Тут я вспомнил, что решил записывать только самое важное. Я уже хотел зачеркнуть написанное, но потом подумал, что, в конце концов, солнце в небе — штука важная. И оставил. А вечером в дневнике появилась следующая запись: Немного подумав, я приписал: Я перечитал написанное и даже обозлился на себя. Опять в дневнике оказалась масса никому не нужных подробностей! Я схватил чёрный фломастер и со злостью почти всё зачеркнул. Осталось только два предложения: На следующий день Генка спросил: — Ну, как твой дневник жизни? Кропаешь? — Кропаю. — Дай прочесть. Я протянул Генке дневник. Он прочитал и сказал: — Да, не очень-то много ты потомкам оставляешь Никаких загадок века. А то, что в небе светит солнце, для них, конечно, будет сенсацией. — Понимаешь, — сказал я, — в дневнике надо самое главное записывать. А я никак не могу решить, что главное. Не писать же про твою варежку, которую ты в Карповку уронил. Или про дырку у тебя в ванной. — Это верно, — сказал Генка. — Ладно. Придётся тебе помочь. Бери ручку и пиши. Двадцать шестое марта. Сегодня… э-э-э… м-м-м… Сегодня из нашего города на родину отбыл король Иордании Хусейн! Я засмеялся: — Ну а как насчёт неба? — В небе светит солнце, — ответил Генка. Я закрыл тетрадь и больше никаких записей в дневнике своей жизни не делал. |
|
|