Никулина Вероника Мёртвое сердце. Мёртвая рука

Пролог.

Звук тяжёлых сапог раскатом разнёсся по коридору. Очень громкий и тяжёлый звук. Он острым тесаком разрывал, разрезал, ломал нерушимую тишину. Тишина. Абсолютная тишина стояла тут в протяжении нескольких десятилетий нерушимой и неприкосновенной. И казалось, что этот противный звук слышится во всём замке, ибо практически везде царствовала она. Тишина.

Но тот, кто быстрым шагом преодолевал безжизненный коридор, не обращал на это никакого внимания. Эти мелочи его не волновали, как и то, что он давно перестал быть человеком. Одним словом, стал нелюдем. Его это совсем не волновало, он был абсолютно безразличен ко всему. Почти.

Он шёл и разглядывал нынешний интерьер замка, который некогда принадлежал ему. Проиграл в споре по собственной же глупости. Но это его не интересовало, ему было скорее всего любопытно, как управляется новая хозяйка. Этот замок слишком долго принадлежал ему.

"Раньше всё было по другому, — думал нелюдь, — раньше замок был обычным, с обычной мебелью, стенами, украшениями, коврами, одним словом человеческим. Не то что сейчас."

По стенам змеились каменные стебли странных растений с огромными шипами. Они "росли" сплошь, закрывая все доступные щели и делая стены по-настоящему зловещими. Шипы торчали во все стороны, и если кому-нибудь "посчастливиться" подскользнуться тут ненароком, то на то, что с ним произойдёт лучше не смотреть. А подскользнуться здесь не так сложно, полы были сделаны из гладкого и блестящего камня. Нелюдь всё время натыкался на свисающие с потолка засушенные цветы, думая лишь о том, что надо было не заключать тот спор ради этого любимого существа. Замка.

Но потерянное не вернуть. И ничего тут не поделать.

"И всё-таки Блоурен безвкусна, но идеи у неё есть. Но не совсем те, которые нужны. Неплохо побыть немного подданным, только вот жалко вот это всё изуродованное,"- нелюдь с сожалением погладил стены, словно это был миленький и пушистый котёночек.

Но единственное что осталось неизменным это факелы с вечным огнём. С блеклым вечным огнём. С безжизненном. Они хоть и горели, но не было того весёлого треска, какой издают обычные костры, огоньки, которые с радостью отдают своё тепло, свою энергию. Эти же были иные. Они горели, но не грели, даже не было слышно треска. Словно кто-то выключил звук.

И было что-то здесь тёмное, леденящее душу, что-то было тут не по себе. Тут стояла пугающая тишина, тут всё было безмолвно, даже обычный шаг тут что-то будил неизведанное, которое билось в муках, возвещало всех об этом. Даже любой вздох был всеми услышан. Но было одно "но".

Здешние обитатели не дышат.

Нелюдь вышел в огромный зал, который он называл одним словом: "Извращение".

Стены тронного зала опять же были сплетены стеблями странных растений, были и полые прозрачные, по ним же текла яркая алая субстанция, все эти стебли образовывали на потолке и стенке одинаковый узор.(/попозже нарисую).

Кое-где на стенках полые стебли отрывались и алая масса стекала по стене в специальные канальца на полу. Этой массой была обычная лава.

" Вот спрашивается зачем это всё? Бедный ты мой,"- нелюдь искренне сочувствовал своему другу.

В зале не было источников света, кроме лавы, поэтому стоял полумрак, в зале не было мебели, кроме простого чёрного трона. "Хоть она до него не добралась,"- невольно подумал нелюдь.

На троне сидела нынешняя королева и хозяйка замка. Она сидела прямо и гордо, демонстрируя своё превосходство. Её голову венчала переплетённая корона со множеством разнообразных драгоценных камней, а платье сверкало всеми цветами радуги. Вся эта роскошь была чужда нелюдю, любящему простоту. Королева красива безусловна. Её кожа имела нежный персиковый оттенок, черты лица холодны, повелительны и красивы, сжатые пухленькие губки показывали презрение к нелюдю, брови красиво изогнуты, но стоит посмотреть в холодные голубые глаза, как сразу становится ясно, что там ничего нет. Никаких эмоций, одно равнодушие. Королева поправила светлые длинные волосы и гордо начала свою речь:

— Не думаю, что ты пришёл выразить своё почтение мне. Говори не спеша, дабы я могла внять твою неразрешимую проблему. А я посмотрю стоит ли её решать, или нет. И ещё одно. На колени. А то слушать не смогу я тебя.

— Не слушай, в конце концов это не мои проблемы, — ответил нелюдь, — ещё перед тобой мне не хватает унижаться.

— Это не унижение, а всего лишь норма, — с переигранным презрением ответила королева.

— На твои нормы мы плевать, а то, что ты не собираешься слушать, это только твои проблемы. Не мои. Я свой долг исправно выполняю.

Королева встала с трона и подошла к нелюдю:

— Дерзишь много в последнее время, Феликс.

— И что? Можно подумать ты мне что-то сделаешь, Блоурен, — ответил нелюдь, — твои угрозы пусты.

— Да ты прав, я ничего сделать не могу, — прошлась по залу королева, — но согласись, что я лучше тебя, — с этими словами вокруг неё вспыхнула алая вспышка, и теперь стояла не красивая королева, а жутковатого вида простолюдинка, одетая в простецкое платье, волосы были спутаны и на них виднелась запёкшаяся кровь, кожа приобрела белый с синевой оттенок. Её голову венчали длинные белоснежные рога, а за спиной торчали крылья, на манер летучих мышей. Королева даже в таком виде оставалась красивой.

Нелюдь промолчал, а королева прошлась по залу, задев крылом лаву. Оно вспыхнуло, но через некоторое время восстановилось.

— К слову, я давно заметила, что ты никому не показал свой истинный лик. Или он настолько ужасен? Хотя. Ужаснее Розенэри я не видела никого.

— Мой истинный облик касается только меня.

— А-а-а. Всё понятно. Я догадываюсь к чему ты тяготеешь. Неужели к этим червям?

— Однако эти черви как раз таки и отбились от тебя 10 лет назад на Западе в Эрвуа. Или не помнишь? — перевёл разговор в другое русло Феликс.

— Там была Розенэри. Она всё сорвала, она всех нас предала! — картинно воскликнула Блоурен.

— И…это всё? Не находишь что из-за одной сестры нашего ордена проиграть войну-это слишком? Тебе помешали люди, они оказались настойчивы. А ты слишком самоуверенна была. Я предупреждал насчёт этой затеи, — пригладил свои чёрные волосы нелюдь.

— В конце концов не это было главной задачей, — королеву это похоже задело. — Аллар мёртв.

— А прихватить королевство было, так….небольшим дополнением, не так ли, Блоурен? И всё равно…Честно ли ты обагрила руки кровью Аллариана?

— Изобретательно, изобретательно, дорогой Феликс.

— О да. Прибегнув к аэйровийской магии. А если бы её не было? Ты не знаешь последствий, Блоурен. Ты ничего не знаешь. Я сталкивался с теми, кто слишком уж наседал на эту низинсовинщину. И сейчас…

— А что сейчас не так? — невинно посмотрела Блоурен на Феликса.

— Глупая пустышка или пустая глупышка, — без чувства произнёс нелюдь, — как тебе больше нравится?

— Однако и ты не особо умён. Ты старше всех нас, наверняка, когда шёл сюда, что-то потерял. Я догадалась что… Не голову случайно? Это надо было отдать корону за смерть какого-то…

— Мне было интересно к какому методу ты придёшь. Многие братья и сёстры погибали, но не ты. Ты прибегнула к нечестному способу.

— Ты ведь отправил меня на верную смерть?

— А это так заметно?

— Ты многих отсылал, ты таким образом от многих избавлялся, Феликс.

Нелюдь присвистнул:

— Какое гениальное умозаключение. Для тебя. Браво, — даже для вида похлопал в ладоши. — А вообще жизнь-то у нас "картонной" вышла и страсти на уровни игры в куклы. Всем всё равно, никто ни на кого не злится, не строит интриг, не сыплет тоннами яд в бокалы(хотя толку от него-то?) И король не может казнить своих поданных. А как ещё я должен избавляться от всякого сброда? Правильно, лишь отправив к самому непобедимому из непобедимых врагов. Ну а просто так не отправишь. Печально. А за трон даже на десяток непобедимейших пойдут. Только вот ни у кого мозгов-то нет(даже у нас с тобой, Блоурен), а если их нет…то зачем думать? И несутся, сломя голову, и погибают смертию храбрых. Тут должны быть траурная музыка и злорадный смех. Вот такой цирк был на протяжении многих лет. Вот так и развлекался старый король. Однако Блоурен где-то раздобыла небольшую малость серого вещества, правда, наверняка, с примесью веселящих грибочков и те вдарили ей в голову на полную катушку. Потому что лишь под действием таких незабываемых ощущений можно прибегнуть к самой разрушительной и идущей наперекор всем законам не только Кристалье, но и даже скорей всего Астрала — аэйровийской магии. Ну и малышка Блоурен счастливая(как ей кажется) тащит мне свежее, недавно так яростно трепещущее, сердце истинного воина- Аллариана. Только вот, как я говорил, врагов я уважаю, тем более таких, как Аллар, и так гадко, подло отнестись к таким достойным соперникам, а ведь такие на дороге не валяются, — Феликс пытался подобрать слова. — Это просто-напросто нечестно.

— Да что ты всё заладил, нечестно, нечестно, — картинно вздохнула королева, садясь на трон и расправив крылья. — Это умно. И точка. Или собираешься оспаривать действия королевы?

— Ты не королева. Ты бретёр. Размахиваешь во все стороны кулаками без толку. Твой убойный запас серного вещества и грибочков, видимо, очень большой, надолго хватит. И,испытав всю ненависть на себе, ты не успокоилась. Блоурен, я видел тебя после смерти Аллара. Ты несколько дней ходила разбитой, у тебя, О Создатель, появилось чувство осознание, что ты полное ничтожество. Все помои вылились на тебя, ты боролась каждый день, а в результате он победил, оставив такой моральный шрам…Ты и сейчас-то отойти не можешь. Я хорошо знаю эти аэйровийские штучки, там действует такое правило: " Я дам тебе всего что ты хочешь, а ты мне отдашь ещё больше" Слишком большая отдача. Но всё, тебя уже не спасти… Эта ерунда-наркотик, один раз попробуешь, потом не отвыкнешь. Это всё аэйровийское противно даже разрушителю. Пора бы уже подумать. Император Аэйравии(/Аэйровии) создал эту магию, использовал её. И что стало с Аэйровийской империей? Она погибла. Потому что нельзя заступать за рамки разумного, Блоурен, нельзя. А всё это я к чему? — Феликс прошёлся по залу, — Твои установки на Юге и Востоке работают. Только вот…

— Что?

— А то что ты сама-то ничего не добилась без помощи этой низинщины. Ничего. Даже ту войну не смогла выиграть.

— И что дальше? Феликс, какое тебе дело до моей короны, моих поступков? Прошляпил и сиди тихо.

— Дурочка, я пытаюсь тебе помочь. Ты ничего не знаешь. Многие говорят, что я видел гибель Аэйровийской империи. И они ошибаются. Я видел, как она возникала…как развивалась, и как погибла… И был лично знаком с императором Аэйравии(/Аэйровии). Он сначала хотел помочь многим, излечить от различных недугов. Ну а потом… — Феликс немного замолчал, потом продолжил искренним сожалеющим тоном, — а потом кое-кого занесло не туда… Кое-кто слишком увлёкся. Стал одержим, и все его "гениальные" стали разрушительными проектами… Ну и всё закончилось.

— Феликс…ты об этом не говорил. Ну а всё-таки…как ты умер? — Блоурен искренне поинтересовалась.

— Э…э…э…,- похоже бывшего короля этот вопрос застал врасплох, — честно говоря… — он пытался найти, что ответить. — Не особо помню. Ну меня похоронило под обломками Аэйровийской империи. Тебе достаточно знать и этого.

— Если ты такой… справедливый, Феликс, то как же получилось, что ты стал таким? А кем ты кстати был-то?

— Неважно кем был. Да и не….помню. Просто помню, что защищал наши права, даже хотел стать вот таким. Ну и некоторые желание имеют обыкновение сбываться…

— Ну, конечно. Ты ничего не помнишь… Но. Проблема в то, что мы всё помним, всё помним. Мы злопамятны. И…

— Попробуй столько просуществовать. А я посмотрю, что у тебя с памятью будет, — Феликс уклонился от ответа. А Блоурен картинно с насмешкой посмотрела на него.

— Ну тебе с твоим запасом грибочков, столько не получится… А теперь вернёмся к цели моего визита. У меня нехорошая новость. Ну для тебя, мне как-то всё равно.

В зал вбежал ещё один нелюдь и спокойно сказал:

— Главный источник пропал, — и ушёл.

— Что? Феликс. Ты почему мне не сказал-то, всё распинался тут передо мной?

— Ну полемику начала ты тут со своими новыми уставами. Как я говорил, мне от этой новости не жарко не холодно.

— А я должна подпрыгнуть? Пропал и пропал.

— Дам одну подсказочку, почему у тебя должны затрястись поджилки, если они там не рассыпались. Сделано это было твоей бывшей подопечной.

— Розенэри, что ли?

— Да.

— И я почему-то думаю, что она сама бы вряд ли нашла.

— Правильно думаешь. Всё-таки концентрация серного вещества у тебя больше.

— Никогда не поверю, что наш Феликс и та Розенэри в одной команде ищут источник сил.

— Ну я лишь косвенно указал парочку десяток верных направлений. Однако, отдам должное, ты далеко его запрятала.

— Только вот какой тебе прок от того, что она нашла его?

— Нет. Я ошибся. Грибочков больше всё-таки. Надо было изучать то что нужно, а не низивинщицу. Вспоминай.

Королева немного напряглась, а Феликс, глядя на её старания лишь вздохнул вполне естественно:

— А ты и не вспомнишь, потому что не знаешь. Я говорил и говорю о скучности бытия: король не может вершить суд над своими людьми, а если не может, то он ищет другие пути. А этот путь куда более интереснее.

— Что ты этим хочешь сказать? Это угроза?

Нелюдь ничего не ответил, он лишь улыбнулся улыбкой, не предвещающей ничего хорошего. Искренней.

Глава 1. Возвращение.

Есть! Наконец-то! Столько лет поисков, столько лет в тени! Я закрыла дверь и пощупала резную шкатулку. Неужели за этим гонялась я лет десять? У-у, твари, попляшете, в тот день я была права. Неожиданно вспомнился тот неприятный для меня день.

Я вхожу и сажусь за круглый большой стол, за которым сидели вошедшие. Я,кажется, на ощупь тогда искала стул, кто-то даже возмущался. Найдя его, села. И началось.

"Вижу многие тут. Даже ты….Кордилина, — проворчал Мельш и спросил. — А где Аллариан?"

Я тогда немного промолчала, мне не хотелось говорить.

"Может задерживается? Кордилина, он был с тобой?" — спросил кто-то, а кто не помню.

После этих слов я покачала головой.

" Тогда где он?"

Тогда была большая пауза и я решилась ответить:

"Он не придёт."

"Как? В смысле?"

" В прямом, не придёт он больше никогда. Его нет в живых."

Повисла тишина. Никто не ожидал такой новости, он был единственным кто мог спокойно смеяться смерти в лицо, кто несся в бой, сломя голову, он никогда не бросал своих. Никогда. Если бы не он, большая часть клана не выжила бы. И не только. После смерти я стала бездушным механизмом смерти… И меня давно бы убили, если не он. Ведь им всё равно, на их стороне или нет. Я иная. И я не раз доказывала клану, что я на их стороне. Я многим обязана Аллариану. А все они…Они ведь наивно полагали, что Аллар-бессмертен, что его конец просто невозможен, что он будет всегда и всегда придёт на помощь. Никто этого не ожидал. И это такая потеря…Даже сказать не могу какая.

"Но…как?" — кто-то спрашивал у меня. Также я слышала шёпот других. " Она шутит", "Немыслимо!", "Не верю, она врёт".

"Вам интересно как?! — и тогда во мне что-то изнутри вспыхнуло. Я этот момент запомнила на всю жизнь. Я тогда злилась… — Да вы…вы…Аллариан для вас многое сделал, а вы…даже не пришли на помощь!!! У меня слов нет! На Запад напали! Догадайтесь кто…да…да…они защиту прорвали! А с Алларом…."- я разразилась тогда тирадой и рассказала, точнее проорала обо всём. Дело попахивало жарким. Во время рассказа я одновременно и настраивала "магическое зрение". Неплохо. Жалко лишь то, что "зрение" приходится использовать в "упрощённом" виде, в виде силуэтов, образов, иначе мне надо много времени тратить на распознание. А уж если цвета…. Я и даже не пытаюсь настроить, ибо это, конечно, смешно, но я перепутала названия всех цветов…Точнее их не помню. Точнее я изначально была там. А там и немного с ума сошла. В общем неважно. И без цветов хорошо живётся.

Чтобы настроить "магическое зрение" я тихонько касаюсь нитей. Тихонько, чтобы ненароком не сотворить заклинания. К счастью, речь я закончила тогда, когда и настроила "зрение".

"Подожди, подожди, но Джон отправил письмо, что с вами всё хорошо, нет никакой угрозы…"- остановил меня тогда Мельш.

" Какой такой Джон?"

"Новенький."

"Подождите… Он был там….тогда…какого…он такое отправил и нам не помогал?!"

" Браво, Кордилина, — ответил. кажется этот самый Джон. — Или же, Розенэри, неплохой спектакль. Даже едва слезу не пустил. Война! Тьфу, чушь. Неужели ты думала, что тебе кто-то поверит?"

" На что ты намекаешь, дезертир?"

" А то, что ты сама убила Аллариана. Ты всегда работала на своих "сородичей",всё время шпионила тут, только вот непонятно. Почему ты сюда пришла? На что надеялась? Бедный Аллариан. Он ведь тебе доверял…"

"Ах ты…гадёныш, — я быстро встала со стула, — да как ты вообще смеешь меня обвинять?! Ты там, низины тебя затяни…"

"Мельш, а ты помнишь об уговоре?" — перебил этот крысёныш меня.

"Мельш, и ты поверишь ему? Поверишь тому, кто недавно здесь, кто тут недавно и ничего не сделал для клана, или же мне, той, которая несколько лет воюет с этими порождениями низин?! Ты поверишь ему лишь потому, что он такой же, как и вы, из плоти и крови, а мне нет, потому что я мертвечина?

"Лина, сядь, — приказал Мельш. — Извини, но Джону я верю больше. Убить её."

И почему я этого-то и ожидала тогда? Поэтому я быстро натянула вокруг себя магические нити, чтобы они меня закрыли собой, чтобы я слилась с пространством. То что называют невидимостью, всего лишь обычный хамелеон.

Я быстро отскочила в угол. А они там искали в то месте, где я сидела. Забавно, я хоть и была слепа, а они и то найти не могли меня. Как слепые котята. Ну Джон, ну подлец! Ты вообще откуда-то выполз? Вроде его ещё перед войной взяли, воин он неплохой. Не таких как я. И всё равно мне что-то подсказывало, или кто-то, что всё так и будет. Меня заходят убить. И похоже от человека мне досталась одна моя самая главная черта- наивность. Было наивно сюда приходить.

Низины их затяни. С чего я считаю, что это зря? Я рассказала о том, что на Западе может понадобиться помощь, о смерти….Аллара…. Я всё им рассказала, я больше десяти лет нахожусь в этом клане, и сделала я, не буду скромничать, почти столько же, сколько и Аллар для клана. Мы с ним вместе работали. И что получается? Меня обвинили в предательстве. Меня. В предательстве. Ладно, эти с низин ещё и могли, но эти. В низины их всех. Пошли все к разрушителю. Единственный кто меня ценил, кто хоть во что-то меня ставил, это Аллар. И если бы та астралка не заявилась бы в этот мир….Он бы не умер. Тьфу, его же работа и погубила его.

Неблагодарные твари одним словом.

Я бочком как можно тише продвинулась к комнате с открытой дверью. Заманчиво, может быть и ловушкой. Пускай. Я тогда даже подумывала о самоубийстве. Даже молила, чтобы тогда на меня кто-то наткнулся и убил. Даже хотела снять завесу. Благо, не сделала, но в комнату зашла. Стоило зайти, как дверь захлопнулась. Со мной кто-то заговорил. Это был Джон.

"Ну и вляпалась же ты, детка."

"Предатель! — я стала пятиться к окну. — Так это всё ты. Ты работаешь на них…"

"Они платят, я честно выполняю работу. Всё по-честному."

"По-честному, говоришь? А как же то, что они твои товарищи, друзья?" — для меня было очень дико предать своих.

"Нет ничего лучше, чем деньги, Кордилина. Прошу прощения, Розен Эрилинт Видевшая, у тебя похоже нет другого выхода, как вернутся…"

"Ага. Так вот ради чего это. Этого никогда не будет, я лучше сдохну от рук клана, чем присоединюсь к этим тварям. И ещё. Я не какая-нибудь Розен, не помню дальше как, а Кордилина к`Орлине,"-и с этими словами я, разбив стекло, выпрыгнула в окно. Наш штаб находится на крутом обрыве посреди моря. Человек, прыгая, с такой высоты, наверняка бы, разбился об воду. Я же разодрала одежду. Опять подшивать. Я стала погружаться в темноту, я вышла за пределы своего "фокусного зрения"…

Но это было десять лет назад. Десять лет назад и была война за Эрвуа, была нами выиграна, больше войн не было и меня это сильно настораживает.

После победы у меня начался самый ужасный период в жизни. Хм. Я давно мертва. Значит в смерти. Или что-то среднее между жизнью и смертью: я вроде и мертвец, но всё ещё хожу по Кристалье. Неважно, период был ужасный. Меня одновременно преследовали, одновременно я рыскала повсюду в поисках этого "источника" и изучала архивы, книги. Да-да, с помощью моего "зрения" можно и книги читать, но для чтения одной страницы уходит от нескольких часов, до нескольких дней, потому что я начинаю каждую нить дёргаться, изучая нажим пера, количество чернил на одну букву, на всю книгу и много-много мелочей. Я бесконечно благодарна Создателю, за то, что наградил меня даром искажения пространства. По сравнению с остальными слепыми, я на самых вершинах. Хотя, не только маги-фокусники умеют "видеть",магия-это доля теории и огромное поле для воображения. При желании "видеть" каждый сможет.

Я положила на шкаф шкатулку и вышла на улицу. Живу я в странном месте. На кладбище. Чувствую с ними "родство". Честно говоря в последний период жизни….смерти….жизне-смерти я хотела с кем-нибудь поменяться, ибо хорошо бы сейчас полежать под землёй в заколоченном гробике и никакие мирские суеты тебя не касаются. Да, я очень "оптимистична". И несомненный плюс в том, что не беспокоят аборигены. Во всём виноваты глупые суеверия, ни на чём не основанные. И почему все бояться мёртвых, лежащих под землёй? Во-первых, они не встанут, во-вторых, они там слишком закупорены, чтобы выбраться из-под земли. Хотя. Когда была человеком, тоже боялась выйти ночью на кладбище, особенно после того как луна осветила одну железную отполированную табличку, ноги моей до определённой поры не было. Раньше тут жил сторож, но из-за одного "беспокойного духа" практически отдал домик. Он даже полез целоваться, на что я выразила полное презрение. Даже появилась низинская мысль, не превратиться мне в эту низинскую тварюгу? Но это слишком опасно. В домике практически не было лишнего, одна комната с кроватью, шкафом, столом, печкой и тумбой. Честно говоря для меня самое полезное-это шкаф. Остальное не нужно. Хотя сегодня особенный день. Я даже сходила в местную деревушку за продуктами. Мне их было жаль. Стоило войти в лавку, как все посетители разбежались, а продавец за даром отдал товар, даже дрожащим голосом пролепетал, что я могу брать что захочу, лишь бы его не превратила в статую. Я взяла необходимое, расплатилась(кто я, не человек что ли?) и пошла к кладбищу. Похоже был туман, я не знаю, но кто-то воскликнул: "Ведьма исчезла в тумане!" Ах да забыла сказать. Я местная ведьма, которая пожирает детей, мужененавистница и вообще являюсь водяной. Ну или лесной. Или вообще неизвестно какой. Была бы человеком, посмеялась бы над всем этим. Меня даже пытались сжечь на костре, но я похоже тогда вышла из дома в своём "тваринском" облике….Больше они не приходили ко мне. Интересно почему?

С покупкой продуктов я немного поторопилась, тогда мне казалось, что те сведения были не точны, сейчас же всё оказалось даже быстрее, чем планировала.

Я хорошо знаю, где это место. Жалко только, что нет лопаты. И без неё справлюсь.

Я присела около могилы и одной рукой дёрнула одну из н-нитей, призывая одного жучка, ещё раз дёрнула, ещё один жучок…И так до сотни, но делаю я это очень и очень быстро. Надо указать им путь, я немного связала между собой п-нить линк и нр-нить луч и задала направление рукой. Насекомые тотчас вгрызлись в землю.

Избавиться от насекомых труднее, чем сотворить, поэтому процесс этот описывать не буду, ибо он сложен и непонятен.

Как всё просто! Я спустилась в яму. Иногда жалею, что имею очень маленький рост, придётся превращаться.

Упёршись крыльями за края ямы, я захватила гроб с некоторой помощью насекомых. Наверняка, со стороны зрелище ужасающе. Но это меня не волнует. Поднажала на крылья, к счастью они очень сильные, и с лёгкостью удалось поднять саму себя на поверхность вместе с "ящиком". Не знаю насколько он тяжёл, я не чувствую усталость, раз подняла, значит хорошо.

Сделать гадость, как полагается настоящей ведьме или нет? Надо бы. Я поставила гроб на землю и сломала надгробную плиту. Если что я её верну. Нет. Не верну. Но засыпать яму надо бы землёй.

Притащив крепкий гробик домой и поставив на обеденный стол, я снова приняла человеческий облик. Крылья мешают.

А теперь самая муторная часть. Я сняла с шеи часы. Не самые обычные. Здесь много циферблатов: с секундами, минутами, часами, годами…Даже столетия есть. Спрашивается зачем это всё мне? Затем, я это скрываю, но я временной маг, а часы нужны дабы регулировать процесс измерения времени. На войне этого никто не заподозрил, что мне на руку. С временем можно делать две вещи: останавливать и перемещать в прошлое. Я собираюсь сделать второе. На лицо непроизвольно поплыла улыбка.

Я достала шкатулку и открыла её. Ну и мерзость же. Что они делают с сердцами, что они такие шершавые на ощупь? Хотя, это лет десять прослужило "источником" надо же как-то сохранить. Я положила сердце на гроб. Вот будет-то забавно если кто-то из местных решит ко мне заглянуть…

Теперь надо постараться не устроить временной апокалипсис. Я начала скрещивать нити, чтобы те образовывали область изменения времени вокруг именно гроба и шкатулки. Даже стол не входит. Вот тут я не тороплюсь, ибо дело серьёзное. Завершив весь процесс, я выбрала циферблат с годами и перевела стрелку на цифру десять. Благо, я тогда сделала цифры выпуклыми. Один год равен одному часу, значит придётся ждать десять часов. Я запустила механизм, меня немного приподняло в воздух, всё получилось, конец света миновал.

Десять часов-это на самом деле не так много, как кажется. Но я внимательно следила и за другими циферблатами, если я правильно рассчитала время, хотя правильно: нити не лгут, то надо остановить в определённой момент. Такие как я не чувствуют усталости, я поглаживала циферблат часов и раздумывала. Может это и к лучшему, что я не чувствую запаха…Наверняка, тут такая вонь стоит. Неважно. Интересно получится или нет? Должно. Получится. Даже нельзя допускать мысли, что всё пойдёт не так. Всё получится. Я ради этого этот период терпела, а могла бы пойти и сдаться этим остолопам, дабы они могли покончить со всем этим. Хотя….не самый лучший выход, я покажу лишь, что они были правы. И пусть, если не удастся, то пойду. Поэтому всё получится!

Блестящая логика, Кордилина, она помогает выжить…точнее. Какая разница? Если всё время придираться к словам, я смертельно жива. Вот.

Время практически прошло, надо не прошляпить. Ну почему время стало так медленно идти? Ещё минута….секунда. Всё, удалось!

Меня снова опустило на землю. Я взяла сердце, оно перестало быть шершавым, и сняла крышку гроба. Так. Надо вспомнить свои "глубокие" познания в анатомии. Ну почему я не догадалась почитать, где сердце находится? Неважно, сейчас что-то сотворим.

Наверное, со стороны я похожа на садистку. Что-то там копаюсь в груди у трупа, да где же оно должно быть? Наверное, здесь.

Остальное время практически истекло. Осталось несколько секунд. Важных секунд, из-за которых время дальше не может возвратиться, потому что нет самого главного компонента. Души.

Я отошла от гроба и представила одно место. То место, где я была после смерти и перед тем, прежде чем стала такой. Коридор Выбора.

Так…оно наконец-то сообразило? Да? Надо бы отпраздновать, тело определённо делает результаты. Хотя, не надо…А то ещё и так попрыгает от радости…Какая там разница, оно не знает, что такое радость… Эх. Если бы мы воссоединились мы стали могучей и непобедимой силой. Ага…Как же, Кордилина, в последний раз…Ах да. Но я была тогда напугана…И? Тебя нет в живых, не стоит вмешиваться, тело пока не убито, оно умнее.

Как же! Тупое тело. Хотя…Оно сообразило.

Я стояла на твёрдом полу. Но так кажется, я сделала шаг и меня перевернула вниз головой. Ага то место!

— Явиться ты изволила сюда. Раз второй, — раздался голос, словно несколько голосов одновременно говорили: мужской и женский, старый и молодой, тихий и громкий, нежный и грубый… — отвечать ты не должна, пришла ты за тем, о чём знаю я.

А тело молодец, сообразило. Вокруг стояла пустота, а передо мной сиял разноцветный пучок света, голос лился оттуда. Если приглядется вверх, то можно увидеть облака, радугу, небо, а внизу-раскалённая земля, потоки лавы, разрушения. Низины и вершины. Что же опять я тут. Никогда не думала, что тело без меня сможет что-то додумать. Однако, теперь я могу тело называть частью себя. Заслужило оно.

— А ты смерть, верно? — засмеялась я. Всё получится.

— Сие верно. Твои поступки странны, но и ты не одна.

— Что именно странное?

— То, что надобно тебе. Зиждитель тебе благоволит.

— Понятно, я не вижу в этом странного, — почему-то обиделась я. — меня там, в реальности тело заждалось…

— Не слушаешь меня. С тобой будет то, что сталось с другими, какими как и ты. Странны для общества, но обыденны для себя.

— В смысле такие же как и я? Может хватить говорить загадками, я не за этим сюда явилась, — меня начинало это злить…

— Время придёт и ты вспомнишь слова мои. Превращение не минуемо и оно будет. Ты станешь такой же, какими стались другие.

— Ага, ага. А всё-таки что будет и когда это всё?

— Со временем узнаешь. И помни: только согласие даст результат.

И меня переместило рядом с моим телом. Хм, а неплохо оно устроилось, чистенько. Лучше бы я не смотрела в окно. Нашла где разместиться. На кладбище! Тьфу. А сама так ничего, стоит посреди комнаты, с часами в руках, в глазах пустота….

Острое желание было вернуться туда, стать снова материальной, или же отправиться куда-нибудь уже…хоть в низины. Это настоящая пытка, когда отдельно оторваны душа и тело. Это низинская пытка. Но со временем привыкаешь…

— Где я? — раздался знакомый голос за спиной. Это…это…он! Это бездушное тело…молодчина, Кордилина, люблю себя! И не только. Я едва бы не кинулась тому на шею, но я не материальна. И это мучительно, я страдаю больше, чем тело! То хоть чувств не имеет…

— Ты в некотором смысле в моём доме.

— А что я здесь делаю?

— Ну….мы собираемся тебя вернуть совместно с телом.

— Подожди…подожди. Как? Это нереально… — световая фигура прошлась по комнате, я лишь улыбнулась.

— Скажи лишь: "да". И всё. Поверь, такие как я умеют это делать.

— Но я не понимаю… Скажи. Это-аэйровийская магия?

— В смысле? Это вообще не магия, тем более не древняя. Это….особенность. Ну так будешь говорить "да"? Нам, точнее телу нужна твоя помощь, ты не представляешь, что она испытала, её предали, везде кавардак. Скажи: "да".

— Но я всё равно ничего не понимаю…

— Так. Слушай. Подойди к своему телу, и ответь на вопрос. Ты любишь меня?

— Да.

Хм….Странное чувство, такое. Как будто я была душой. Иногда лучше не знать о том, что ты в душе о себе думаешь. Впрочем, это неважно. Сейчас главное закончить дело. Я вновь запустила механизм. Стрелки передвинулись ещё немного и замерли.

Удалось! Да!

— Так…и что, сказал я "да", — раздался голос из…гроба.

— Да! — что-то странное заколыхалось во мне, я не слышала этого голоса лет десять! И сейчас я…рада слышать его, я бросилась ему на шею.

— Если я сижу в гробу, разговариваю, ты меня обнимаешь, и я, — он пощупал себя, — целиком и всё на месте, то я, наверное, на высшей ступени вершин…

— Ты жив! Жив! Я сейчас всё объясню.

— Ослизиеть….

Часть первая. В буре воспоминаний и тайн.

Глава 2. Скелеты из прошлого.

— А-а-а! Он опять пристаёт!

— Мама, она обзывается!

— Неправда! Он первый начал, обозвал меня травой, а я ответила!

— Бе-бе-бе. Трава.

— Мама! Вот слышишь, Алёханский опять обзывается! — воскликнула Мелисса, на это Лёша ей ответил:

— Ябеда!

— Так, успокойтесь, дайте одеться, — я плюхнулась на стул, дети убежали за дверь, обзываясь на друг друга, а Лёшка даже дёрнул Мелли за волосы. Иногда они достают. Капитально. Вечерком сядешь за книгой, думаешь вот сейчас посидишь в тишине и покое… Так нет, ворвутся же в комнату и потребуют читать вслух сказку. Им больше нравятся астральные Золушка, Красная Шапочка, нежели Роззи из Кристалье. Хотя они довольно-таки большие, а сказки любят. И это прекрасно. В этом мире, чёрт возьми, хорошо, и эти чудесные десять лет пролетели очень быстро.

Быстро одевшись, я вышла во двор, где уже стояла повозка, дети с нетерпением колотили по сиденьям и орали:

— Мам, скорей!

— Иду, иду, — но большой недостаток этого мира в том, что приходится носить длинные платья, в них особо и не походишь-то. Как я вообще заявилась в этот мир в шортах, майке и футболке…Сейчас это вспоминаю с улыбкой.

— Ты выглядишь как всегда неотразимо, — сделал комплимент муж и поцеловал меня. — Ну вот мы отправляемся, — сказал он детям.

— Ура!

И повозка тронулась.

Как я и говорила, с тех пор как я тут прошло десять лет, с тех пор, когда закончилась война. И живу сейчас нормальной счастливой жизнью. Об этом я мечтала, о хорошей семье, об озорных детях, о любящем муже. Только вот жалею об одном. О маме. Жалко, что она не с нами, она бы стала прекрасной бабушкой, у мужа тоже родственников не осталось… Что я о грустно? Сейчас я живу очень и очень хорошо. После войны через некоторое время Зайш…Ну до сих пор я так его называю, ничего поделать не могу! На чём я остановилась? Ах да. Зайш-Костя сделал мне предложение. Сейчас у нас двое детей: Мелисса, ей девять лет, она старше своего брата Алексея на полтора года, она умница, умеет шить, немного готовит, хорошо учится в школе, трудолюбива. А вот Лёшка…озорник, в школе учится кое-как, меня постоянно в школу вызывают(я туда боюсь ходить теперь), постоянно задевает сестру, они частенько могут и подраться, и поругаться, и лентяй. Заставишь что-то делать только из-под палки или сказки. Честно говоря, я в начале про детей не думала… Я тогда пыталась решить несколько загадок: кто я, откуда, кто моя мама, кто нападал, кто такая Кордилина, почему она нам помогала, кто она такая…и так далее… Что-то пыталась искать, и однажды муж подошёл и спросил: "Неужели ты не счастлива? Я лично рад. Забудь об этом." И я забросила поиски. Действительно, чем меньше знаешь, крепче спишь. Зайшу всё-таки удалось претворить свою мечту в жизнь. Сейчас он известный историк-археолог. Его знает весь Запад и я им горжусь. Не то слово. А я сижу на домашнем хозяйстве… Пыталась даже устроится на работу, но муж лишь ласково сказал: "Не надо никуда тебе устраиваться, кто в доме приберёт, приготовит, постирает, за детьми присмотрит, когда я работаю, тем более ты из другого мира, и тебе это покажется…непривычно." Честно говоря, домохозяйство(особенно в Кристалье) — это тяжело, особенно когда нет под рукой стиральной машинки, микроволновки, всяких моющих средств. Но Зайш-Костя всё время, когда дома помогает мне по дому. Эх…Научить бы детей не мусорить…Хотя, они на то и дети, чтобы баловаться. Я такой же была.

Сейчас я ехала в повозке и размышляла о том, что я практически привыкла к этому миру, тогда во время войны. Хотя, иногда просыпаешься посреди ночи и возникает такое острое чувство ностальгии. Мне сию же минуту хочется попасть в Вязьму, в свою квартиру, увидеться с Наташей… А ведь я тогда странно "исчезла",правда удалось подругу предупредить, чтобы она меня не ждала…И я до сих пор не знаю как в Астрал вернутся. И главное зачем? Мне и тут хорошо, тут у меня семья, друзья появились, и даже странно…Но я чувствую себя в этом мире "своей".

Сейчас Зайша пригласили работать в Эльвену на несколько месяцев, придётся пожить пока там. Честно говоря, мне самой интересно, там вроде нашли странные аэйровийские развалины. А детям-то радости сколько!

Неожиданно повозка остановилась.

— Эй! Вылезайте, — отлично….Разбойники. Ну влипли, так влипли. Кучер нам приказал:

— Никуда не вылезайте, сейчас мигом всё улажу.

Я выглянула из-за окошка и только сейчас заметила, что кучер весь "закутан",пол лица закрыто высоким воротником, пол широкополой шляпой, разбойников было трое.

— Какие-то проблемы? — спросил кучер.

— У вас да.

— Неужели, — кучер слегка приподнял шляпу, разбойники разом побелели и убежали прочь.

— И….это всё? В прошлый раз было интереснее.

И кучер возвратился на место, я поинтересовалась у него:

— А чего они так вас испугались-то?

Он ответил:

— Да так… Просто меня знают, и на что я способен. Один раз я их пощадил. Раньше был в страже, но путешествовать намного интереснее, чем отлавливать преступников.

— Ясно. Ну а вы, говорят, что вы из Астрала.

— Правильно говорят.

— Интересно, Астрал-очень и очень загадочный мир…Кристалье привычнее…

— А вы там были? — меня немного это насторожило.

— Нет. Мне рассказывали, но по рассказам понятно, что наш мир проще.

На этом разговор и закончился. Дети угомонились и задремали, Зайш размышлял вслух:

— А ведь не обманули. Кучер действительно бывший военный. Не похоже на них. Обычно для всех этих нанимателей важнее побольше вытряхнуть и при этом поменьше заплатить. Хотя, мне грех жаловаться, у нас и так всё прекрасно.

— Это точно.

Я задумалась. Упоминание об Астрале всё перевернуло во мне. Я припомнила о том, о чём пыталась забыть много лет. О Вязьме, о Наташе, о моём милом мире, который мне пришлось покинуть при странных обстоятельствах… Как же меня там называли? Что-то на "Э"… И пускай всё горит в низинском аду. Зачем мне искать лишних неприятностей? Незачем. Вот и всё.

Абсолютно чистая и убранная комната без намёка на какую-нибудь небольшую пылинку. Комнатка небольшая, но мебель расставлена в очень строгом порядке, делая комнатушку просторной. Она является кабинетом. Опять всё чёрно-белое… Вот так то лучше. Комнатка выполнена в приятных глазу бежевых тонах, на стене висит ковёр, гармонирующий со всём вокруг. Небольшие полки с многочисленными книжками, которые стояли ровно, по алфавиту, корешки книг сияли чистотой и даже слепили аккуратностью хозяина комнатушки. Помимо полок стоит маленький аккуратный рабочий стол около окна, так чтобы свет падал на стол. Разнообразные вещицы аккуратно сложены, даже перо с чернилами не валяются в разных углах, а стоят вместе, под перо даже подстелена аккуратно сложенная газета. За столом сидит молодая женщина лет тридцати, облокотившись на стул и что-то сосредоточенно придумывая. Перед ней лежит пустой лист бумаги. Женщина крутила чистое перо в руках и рассуждая вслух: " Значит он бежит к ней и… начинается обвал. Нет, они убегают…в горы. Какие горы посреди пустыни и какой обвал? Стоп. Какая пустыня? Всё. Надо отдохнуть,"- с этими словами женщина положила перо рядом с другим и устало откинулась на стул. По виду можно сказать, что женщина аккуратна до ужаса, очень длинные светлые волосы так аккуратно сложены в пучок, что даже не одна волосинка не торчит, платье василькового цвета идеально выглажено, даже складочки не видно.

В комнату без стука ворвалась…такая же женщина, внешность, как две капли воды исключая одно обстоятельство, что у ворвавшейся глаза были такого же цвета, что и платье её сестры-близнеца, а женщины, сидящей за столом, глаза зелёного цвета. Голубоглазая блондинка в отличии от своей сестры неряшлива, волосы всклочены, платье помято, красивое лицо искажено гримасой злости. Увидев свою сестру, зеленоглазая женщина презрительно поджала губы. Обе сёстры были "рады".

— Воровка! — вскричала вошедшая с порога.

— Здравствуй, Лили, я тоже рада тебя видеть, — попыталась спокойно ответить сестра, но голос выдал её.

— Верни то, что украла!

— Ни привет, ни пока, как всегда. Ворвалась и ещё и обвиняешь. Сказала бы спасибо.

— А ты как всегда невинна, Анна. Верни.

— И не собираюсь, Лили. Ради твоего же блага, — невозмутимо ответила Анна. Лили это разозлило.

— Какого…. В низинах тебя раздери, ты вмешиваешься в мою жизнь! В МОЮ!

— А такого, — Анна встала со стула и подошла к одной из книжных полок, — я, во-первых, твоя сестра. А,во-втор…

— Ага. Сестра она мне. Кто бы говорил. Мы давно не общаемся. Или это мне показалось…

— …Во-вторых. Ты хоть знаешь, что это? — Анна достала две книги, одна тёмно-алого цвета, другая тёмно-синяя.

— Знаю. Это ты и украла у меня.

— Нет. Это уже слишком, — повысила голос Анна, — Ты, конечно, всегда хотела и хочешь перепрыгнуть выше головы…Но ЭТО. Ты хоть понимаешь, что тут сказано?!

— А тебе завидно, не так ли? Просто я умнее тебя.

— Дурнее. Лили, ты того, или действительно ничего не понимаешь? — сверкнула глазами Анна.

— Верни.

— Нет, — и с этими словами зеленоглазая женщина сдвинула брови, а книги в её руках…вспыхнули.

— Что ты делаешь?! — воскликнула голубоглазая сестра-близнец. — Ты…ты…

— Не смей больше появляться в моём доме. Никогда, не за чем. И чтобы я об этом не знала. Иначе, достанется не только сем жалким томикам.

В двери показался мальчик лет девяти, переодетый в пирата с деревянной саблей и банданой на голове.

— Мама? — скорей удивился, нежели испугался мальчик, увидев пылающие руки Анны. Та ласково ответила:

— Сынок, иди к себе в комнату, мама сейчас подойдёт, она показывает как надо правильно творить заклинания тётеньке. И эта тётенька, — голос погрубел, — больше никогда сюда не явится.

Нет. Только не это, я уже этой чертовщины лет десять не видела и даже обрадовалась, что избавилась от этого дара. Как же, он даже "модернизировался" вот гад! Да и неизвестных имён там нет. А он…. Вот гадство, а! Я надеялась, что это больше никогда, никогда не будет. Нет, нет и ещё раз нет!

Этот дар мне хорошего ничего не принёс. Я влезла в чужую жизнь, я видела как захватывают Запад, убивают невинную жертву, а потом такое выплывает… Нет. Чудовищный дар.

Когда в последний раз у меня он проявился? Наверняка, тогда, когда захватили маму, он попытался мне намекнуть и в результате я в такое влипла….Хотя, надо отдать должное, я познакомилась с будущим мужем, завела детей и живу счастливой жизнью. Интересно, почему он сейчас-то проявился? Ничего такого не произошло… А может просто решил напомнить о себе? В любом случае сон не интересен и после предыдущих кажется ерундой. Ну и надо забыть про него.

Эльвена оказалась такой же деревней, как и Ареот. Точнее Ортег-Шип. Хотя, нет, Ортег-это древний замок, а Ареот-это город-призрак, находящийся на месте Ортега. Какая разница? Прошли те времена.

Нам навстречу вышел полный лысенький мужчина, он восторженно поприветствовал нас:

— О Константин Вертернейдж! Как я рад вас видеть, так сказать живая легенда.

Зайш немного смутился, а толстячок продолжил:

— И его прекрасная жена Мария, я вас рад ви…

— Фу! Он чем-то надушился и теперь тут воняет! — воскликнула Мелисса, высунувшись из повозки. — Вы, дяденька, давайте сразу к делу.

— Эй, я это хотел сказать! — обиделся Лёша. Мелли лишь показала тому язык. Похоже я немного переусердствовала с беседами, что людям надо стараться правду говорить…

— Кто успел, тот и отцапал.

— Какие…милые детишки. Можно поинтересоваться как их зовут?

— Мелисса. Для вас, дяденька, госпожа Вертернейдж. А это Алёханский.

— Я Алексей!

— Велика разница!

— Травка огородная!

— Мама!

— Дети, тихо, мы у папы на работе, так, что давайте будем вести себя подобающе.

— А она первая пускай не начинает!

— Бе-бе-бе, ябеда.

— Всё тихо, если будете вести тихо, то, возможно, достану вам светящуюся штуку, — успокоил детей Зайш, у тех даже глаза загорелись.

— Хорошо, папа! — в один голос воскликнули они.

— Эм….При всём уважении, господин Вертернейдж, но вряд ли что-то можно будет…

— А вы хотите, чтобы они расплакались? Эти маленькие монстрики, которые куда страшнее аэйровиских штукенций, поверьте. И что же вы нашли?

— Сначала никто не придал этому значению, но это ведёт к великому открытию. Но сначала я бы хотел…

Кучер, сопровождающий нас, неожиданно схватился за сердце и согнулся пополам. Толстяк первый подбежал к нему.

— Что с вами? Вам надо помочь?

Кучер лишь посмотрел на него из-под широкополой шляпы:

— Мне не нужна помощь. Особенно ваша и всего вашего отродья.

Сказано это было с такой злостью, что мне даже стало нехорошо.

— Вам нехорошо, я отведу вас.

— Я сам найду.

И он быстро пошёл в сторону большого здания. Интересно чем ему насолил этот толстячок?

Фьюж Нек, или же толстячок, рассказывал мужу о своём величайшем открытии, о том, что это может попасть в историю, что он прославится, на что Зайш лишь вздыхал. Он много раз такое слышал и был глубоко разочарован. Нек отвёл нас к местной гостинице. Честно говоря, она оказалась неплохой, номер довольно-таки просторным. Дети сразу же взяли его в осаду. Что же, пускай пока они маленький, детство, к сожалению, вернуть нельзя. Эх, какой же я была дурочкой, когда лет в четырнадцать-пятнадцать хотелось быть взрослой. То, что мне пришлось испытать в девятнадцать лет….Ужасные времена, благо они прошли и не собираются возвращаться.

Дети убежали во двор и мы с мужем стали разгружать вещи.

— Знаешь, мне малость не по себе, — призналась я, раскладывая вещи Мелиссы.

— Не волнуйся, Маша, это ненадолго, "величайшее" открытие окажется ерундой и мы уедим отсюда.

— Дело не в этом. Просто, помнишь, как меня завели эти аэйровийские творения в Ортег-Шип? Не люблю рядом с ними находится.

— Извини, что что втянул тебя. Но всё будет хорошо.

— Хотелось бы, — вздохнула я, — но мне всё равно не нравится здесь.

— Я тоже разделяю подозрения, — в тёмному углу комнаты стоял… кучер.

— Что вы тут делаете?! Это частная собственность! — воскликнула я.

— Я предупредить. Лучше отсюда съехать, и как можно быстрее, — произнёс он нормальным голосом. Не хриплым.

— А всё же почему? — поинтересовался Зайш.

— Это… — кучер опять схватился за сердце и навалился на стенку. Шляпа упала на пол, открывая абсолютно белые взлохмаченные волосы, стали видны шрамы и разноцветные глаза.

— Аллариан?! — вскричали мы оба.

— Ага, приветы, — невинно помахал рукой оживший мертвец, вставая на ноги и поднимая шляпу.

— Аллар?! Но как?? Ты же…умер! 10 лет назад! — воскликнул муж.

— И что? — спросил мертвец так, как будто ничего не произошло.

— И… и что? И всё?? Я, наверное, с ума сошёл….Маша, ты видишь его?

— Д-д-да….- и сразу же мне вспомнилась Кордилина… Второй покойник. Отлично, я так надеялась прожить оставшуюся жизнь нормально. И появление очередного живого мертвеца не входило в эти планы.

— Я не сошёл с ума. Он воскрес….- и муж бессознательно упал на пол.

— Зайш! — вскрикнула я и подбежала к нему.

— Зайш? Интересно. Он сейчас очнётся.

Я дикими глазами посмотрела на ходячий труп:

— Ты…ты…то же самое, что и Кордилина?

— Постой, Маша… Хотя если ты не упала в обморок при виде меня, это всё объясняет. Почему она тебе рассказала?

— Это не она. Я случайно увидела. Что она такое и ты?

— Кордилина-мёртвая. В отличие от неё, я живой.

— Ага. По тебе не скажешь.

— Я из плоти и крови, я дышу, я чувствую, у меня нет рожек на голове. Разве я не жив? Кстати, а почему ты его Зайшем назвала?

— Неважно, это семейное.

Муж пришёл в себя и побелел:

— Ты… — он встал.

— Как любят в любовных романах говорить, я всё объясню.

— …Я рад тебя видеть, — у Зайша выступили слёзы, у Аллариана тоже, и они крепко обнялись.

— Я тоже.

Прошло несколько минут, прежде чем первым начал говорить муж:

— Знаешь, после твоей смерти я понял, что о тебе я мало знаю…

— Тайн больше не будет.

— Тогда давай, рассказывай.

— Я не могу вот так сразу. По порядку.

— Хорошо. Для начала как ты попал в мир живых?

— Понимаешь… — начал изворачиваться Аллариан, но Зайш лишь сверкнул глазами:

— И вот так всегда.

— Я и сам не знаю, очнулся около своей выкопанной могилы, даже до сих пор не верю, что жив. Правда.

— Хорошо, я тебе верю. А то, что у тебя с сердцем…

— Это после возвращения в этот мир стало. Очевидно, кто-то не так сердце поставил, — от этих слов Зайш весь посинел и собрался что-то сказать, но в комнату ввалились Мелисса и Алексей, пытаясь переорать друг друга.

— Папа, смотри, что я нашла!

— Эй! Это я первый заметил!

— А я первая схватила!

И их взгляд устремился на Аллариана, Мелисса сделала огромные глаза:

— Оу. А нам с Лёшкой папа о вас рассказывал, вы его брат и вас зовут Аллар?

— Да.

— И вы умерли?

— Да. То есть…неважно. Что у вас? — он подошёл к детям и взял небольшой камушек со светящимися аэйровийскими символами. — Вот разрушитель! — Аллариан сжал камень руками, раскрыл окно, и пыль, оставшаяся от камня, разлетелась во воздуху, — это ещё хуже, чем я предполагал.

(/ диалог пока не продуман).

— Давайте поступим во так. Вы обо мне ничего не знаете, и я о вас тоже, я лишь простой кучер, — с этими словами Аллариан одел шляпу и кивнул детям, — и вы тоже постарайтесь не называть меня дядей, — и вышел за дверь.

Я возвела глаза к потолку. Только не это, только не это. Я не хочу опять во что-то ввязываться, участвовать в непонятном, не хочу разгадывать свои сны, не хочу! И почему мне кажется, что с появлением Аллара всё будет только запутанней. Нет, я, конечно, рада, что он воскрес, он ведь единственный родной человек мужа и он меня спас от смерти, пожертвовав своей жизнью. Но то, что он является с предупреждением… А я так хотела пожить спокойно, забыла про свои вопросы, и мне даже неинтересно, почему я Эмили, даже этого знать не хочу. Моё любопытство, оно сгорело тогда, когда я поняла, что это не к чему хорошему не ведёт…

Через несколько минут вошёл Фьюж Нек и предложил прогуляться до местного "величайшего открытия".

Пошли я, муж и Аллариан. Детей дома оставили, он не советовал их брать с собой…. Аллариан под предлогом, что начальство больше заплатит и за охрану, увязался за нами. Но ему это явно не нравилось… Как и толстячку, который постоянно пытался заглянуть под шляпу, они оба нехорошо косились друг на друга.

Идти пришлось через густой лес, постоянно натыкаясь на торчащие ветки и корни. Мелли и Лёшка играли в догонялки, стараясь не отставать от нас.

— Говорят, это место притягивает к себе неприятности с древних времён, может это связано с вашим открытием? — недоверчиво начал разговор Аллариан, толстячок также недоверчиво ответил:

— Возможно, поэтому я и пригласил Константина.

— Да, Константин — настоящий эксперт в деле аэйровийских штучек. А ваше…открытие…оно какое?

— Оно…необычное, — проворчал Фьюж Нек.

— Да-а-а… Интересно, интересно, — хмыкнул Аллариан, — я слышал в последнее время тут поступают жалобы от жителей на такие вещи, как синие вспышки в небе, а потом следуют похищения.

— Это всего лишь слухи, вспышки иногда были, но похищений-нет.

— Значит мне солгали.

— Это точ…,- толстячок оглянулся на "кучера".

— …но, — продолжил Аллариан, вонзая кинжал Фьюжу Неку в спину, — как я мечтал о таком дне, чтобы тебя, крыску, подленько, как ты любишь, прибить.

— Аллариан… Значит Феликс не врал про тебя и Розенэри.

— Какая жалость, не правда ли, не "порадовать" такой новостью своих, а Фердиап Нертуэн Любящий?

— Значит пришла наша погибель… — спокойно ответил самозванец. Вокруг него возникла алая вспышка, ослепившая всех. И то, что мы увидели…. Это были полуразвалившиеся останки высокого худощавого мужчины, по воздуху поплыл "чудный" запах несвежего трупа. Я вскрикнула:

— Что…это?!

— Труп, — как будто ничего и не бывало ответил Аллариан, — не волнуйся он умер где-то лет сорок назад, они очень медленно гниют.

— И это причина по которой его можно убивать?! Ты ведь тоже не…

— Я не такой. Поверь, после жизни он стал ещё жестче. Есть за что. Кстати, я могу показать, что это за "открытие".

— Аллар…подожди, — остановил его Зайш, — объясни, что здесь происходит.

— Когда придём, тогда и объясню.

Идти пришлось недолго, мы вышли на опушку леса… И я почувствовала, что нахожусь на свалке металлолома в своей Вязьме. Повсюду были натыканы металлические блоки, которые портили весь красивый осенний пейзаж, абсолютно бесформенные и некрасивые куски металла.

— Это….и всё? — разочарованно спросили в один голос мы с Зайшем, Аллариан только нахмурился.

— Вы не знаете, что это, — он подошёл к ближайшему куску металла и дотронулся. То место, до которого дотронулся Аллариан, посветлело и по всей поверхности бруска появились чёрные символы…Аэйровийский язык. Они окружали непонятный рисунок.

— И что же это? — спросила я.

— Это последствия, — очень мрачно ответил Аллариан, что мне стало не по себе, — первый означает, что королевство защищают эти штуки, — он показал руками на серую массу обломков, — и они не могут попасть, второй показывает, что защиту можно прорвать, кинжал — это образно показано, что есть такой способ, и если они его найдут…то, как на третьей картинке, они восторжествуют…

— Они…это кто? — спросил муж.

— Неважно, пока ничего не узнаю, что здесь происходит, ничего сказать не могу, — и Аллариан быстро пошёл в сторону города, но Зайш остановил его:

— А когда ты узнаешь? Когда ты мне что-то скажешь?

— Когда узнаю, — но Зайша этот ответ только вскипятил:

— А это когда? Когда опять в могилу отправят?

Аллариан лишь странно посмотрел на Зайша, и спокойно пошёл.

— Знаешь, Маша, иногда мне хочется забрать твой дар себе, — шепнул мне муж.

— О нет…. Рыться в чьих-то гнилых костяшках-такое даже врагу и не пожелаешь, — ответила я.

Однако сейчас бы не прочь воспользоваться даром видения прошлого. Однако…. Я его не умею контролировать и он никогда не покажет прямо…. Лишь непонятными урывками. И кто говорил, что нелюбопытен? Я не виновата, что Аллариан восстал из мёртвых. Причём, мне почему-то кажется, что он действительно живой…. Не так как Кордилина или в лесу который. Зря я напомнила самой себе о ней. Она хоть и многое сделала, но сама… В дрожь бросает. Я дотронулась до ближайшего куска металлолома, но ничего не произошло. Почему когда дотронулся Аллариан, то место, где он коснулся рукой… посветлело?

Раздумывая обо всём произошедшем, я не заметила, как мы пришли в местный "мотель".

" Всё как обычно,"- шепнул Аллариан на углу коридора и столкнулся с немного полноватой женщиной, бумаги, которые она несла, разлетелись по всей комнате.

— Ой, извините, извините, я не хотела, я просто спешила, — поспешно начала собирать бумаги женщина, поправляя причёску, — меня просто может убить начальник, я и так с отчётом припоздала.

— Это вы меня извините, задумался и ничего не заметил, — Аллариан начал помогать собирать женщине бумаги, — сейчас помогу.

На какой-то миг их руки взялись за один документ и женщина слегка порозовела, они остановились.

— Я Шеун, а вы? — соврал Аллариан.

— Елена, — и женщина опять стала судорожно собирать бумаги, — начальник меня точно убьёт.

— Меня тоже по службе не раз хотели прибить. Там, сям опоздал, то, не то сделал, но до сих пор работаю, не думаю, что ваш начальник такой монстр.

— Ну…да.

— Сегодня неплохая погодка, завтра будет дождь и следующую неделю похоже тоже.

— Ага. Извините, но я спешу, — и женщина пулей выбежала из здания.

— Вот так всегда, — разочарованно ответил Аллариан.

Глава 3. Всё против нас.

День. Бледное солнце на серебристом небе. Практически ничего не видно вдали, орудует буря. Они здесь часты. Белые хлопья снега красиво кружатся в своём обворожительном танце, на солнце они переливаются и блестят, словно бриллианты, но падая на землю быстро исчезают. Всё-таки зима-это самое красивое время года. Ветер сдувал с небольших холмиков крошки переливающихся на солнце алмазных крошек. Даже не алмазных, а бриллиантовых.

Похолодало и стало сильнее сдувать. Неужели начнётся буря? А где укрыться? Некуда. Здесь никто и ничто не знакомо! Ой…не надо было сбегать, теперь снесёт мощным потоком снега и завалит сверху снегом…Куда деться?

Повсюду незнакомые дома, все ставни закрыты. Ветер ревёт никто не хочет открывать. Надо найти укрытие от снега. А то можно и превратиться в ледышку. И пусть, виноваты будут они, нечего запирать меня!

— Ты так окоченеешь, скоро буря, — раздался сзади голос. Он принадлежал молодому пареньку, одетого очень просто, даже бедно с очень бледной кожей и грустными голубыми глазами.

— И пусть. Они меня всё равно запрут.

— Они, это кто? — он присел на колени.

— Они, — за его спиной появились другие люди.

Я уставилась в потолок. Сейчас ночь. Ну началось…. Начались дурацкие сны из чьего-то прошлого. Не хочу их видеть, они приносят только несчастья. А после этого ещё и бессонница прилагается! Я стала ворочаться, пытаясь заснуть. Чёртов сон, теперь гарантированно не усну. Однако, у мну такое чувство дежавю, что я его уже видела….Только когда? Я немного напрягла память. Да, видела. Когда я начинала свою карьеру стражника. Но готова поклясться разговора не было. Да и тогда сон был серым, это более цветной…Значит было давно. И тогда я только его не разгадала. И чёрт с ним.

Я,стараясь не разбудить Зайша и детей, и накинув халат, вышла из комнаты. Может прогулка вернёт сон.

Я вышла в приёмную, открыла окно и стала наслаждаться ночным воздухом. Здесь ночи не такие холодные, как в России. И всё равно Кристалье похоже на Астрал.

Неожиданно подоконник стал очень горячим и я отдёрнула руку.

— Больно, не так ли? — спросил кто-то за спиной, — жалко я такое ощутить не могу.

Я резко развернулась и уставилась на фигуру невысокой женщины, одетой немного странновато, платье "слоёное" и все эти слои разодраны, но почему-то это делало наряд только красивее, чёрные волосы собраны в высокую и сложную причёску, лицо абсолютно равнодушное.

— А мы разве знакомы?

— Знакомы, Маша, ещё как. Из-за тебя я стала такой, — ответила она спокойно.

— Не понимаю о чём речь, — я нахмурилась.

— Не притворяйся, — незнакомка схватила меня за горло и вокруг её тела вспыхнула алая вспышка, ослепляя меня. И теперь передо мной стояла обычная, только мертвенно-бледная, выпускница академии магов в старом потрёпанном одеянии, волосы кое-как завязаны в косичку, а вокруг шеи намотан бело-ярко-зелёно-красный шарф. Раньше ярко-зелёная полоса была синей, пока….

— Эвелина!

— Наконец-то, — я с ужасом посмотрела на белоснежные рога и торчащие порванные крылья. Я уже видела подобное существо… Только не хватало ещё одного мертвеца!

— Ты замужем за этого проходимца, этого и стоило ожидать, ты всегда была не его стороне, никогда не поддерживала меня, — равнодушно начала разговор она.

Я хрипло ответила на её выпад:

— Я была на своей стороне, лже-Эвелина, и вышла одна из причин по которой я вышла за Зайша, это то, что он не хотел меня убить.

— Мы были подругами…

— Были.

— Замолчи, — также без эмоций произнесла мертвячка и швырнула меня в стенку. Причём так здорово, что стена всхлипнула, и не только она. Бедная спина! Я еле встала с пола.

— Прежний способ не катит? Как ты любила, не оставлять глаза жертвам, — стала раздразнивать её я.

— У меня появилась сила, почему бы не воспользоваться ей? А всё из-за тебя.

— Из-за меня?! Это не я убивала людей, это я не пыталась убить подругу. Да я не виновата, что ноги у тебя такие кривые были.

— Из-за тебя я страдала, всё из-за тебя, — он подошла и опять швырнула меня. На этот раз на моём пути оказался стол, который я проломила надвое… Какие же завтра синяки будут-то! Откуда у неё столько силы? Я опять встала:

— Ищещь виноватых? А не пробовала найти причину в себе?

— Это всё ты. Ты разрушила мою жизнь.

— О да. Если кто и виноват, то Маша, а Эвелиночка, или же Габриэль, бела и пушиста, о да, это Маша такая сякая, а Эвелиночка из-за неё страдает. Какая нехорошая Маша! Не так ли, профи? — с иронией спросила я.

— А сейчас я сломаю все твои кости, — лже-Эвелина схватила меня за горло и подняла вверх. Я попыталась кричать, но воздуха не хватало, — и начну я с шейки.

Я почувствовала сильный толчок и упала на пол. Мертвячка развернулась и попыталась презрительно сказать, но сильно наигранно получилось:

— Человечек пытается меня остановить. Как мило, — и со всей силы ударила….Елену. Ту самую, робкую и боящуюся своего начальника.

Но самое странное то, что…. Елена и не шелохнулась от такого удара. Она сделала вид, что стирает пылинки:

— И…это всё? — лже-Эвелина опять попыталась вмазать в стенку женщину, но такое ощущение, что когда удары достигали тела Елены, то они теряли свою силу….

— Может ты хотела вот так? — Елена легонько пнула бывшую "профи",да так легонько, что та улетела вверх пробив потолок. Не успела Эвелина очухаться, как Елена вбежала по лестнице и уже из дыры в стене лже-Эвелина полетела вниз, сделав такую огромную дыру в поле….

Там же вверху дети и муж…. Они…они.

Нет, благо, комнаты не там находятся! Аж от сердца отлегло.

Лже-Эвелина попыталась встать, но на неё свалилась Елена, придавив:

— Лежать. Легко ли сражаться с равным по силе? — я заметила небольшие отметины на лице "профи",которые в миг исчезли. — Ну не совсем, правда… — и Елена схватила лже-Эвелину и запустила ту в стенку…где я недавно приземлилась на стул. И естественно стенка рухнула и Эвелину завалило.

Чёрт возьми! Я такое видела только в боевиках! Робкая и пугливая женщина запросто швыряет существо…

— Я тебя щадила дважды, по той причине, что ты была человеком, но в третий раз… — подошла Елена, подбирая острый осколок, к лже-Эвелине, которая выбиралась из-под завала.

— Дважды щадила? Так это…

— Что тут происходит? — равнодушно спросил мужчина, появившийся из-за угла комнаты и уставился сначала на Елену, потом на Эвелина, и сложив два и два воскликнул. — Розенэри?!

— Какой догадливый, — мужчина стал пятиться:

— Файлер, уходим.

— С какой стати? — лже-Эвелина опять попыталась атаковать, но была отброшена к выходу.

— Это Розенэри, ты не понимаешь, ЧТО она с нами сделать может? — и с этими словами мужчина подхватил Габриэль-Эвелину-Файлер (и как её теперь называть?) и пробил стенку около входа.

— Истинные астралы всё время попадают в заварушку, не так ли, Мария?

— Спасибо за помощь, Кордилина.

— А за что? — Лина подала мне руку, я взяла её, — неплохо было вспомнить старые времена, — и подняла с пола. Кордилина сделала "волну" и передо мной стояла знакомая невзрачная, очень молодая девушка, рыжеволосая и хрупкая. Это только на вид, а выглядит она так только по одной причине…

— Ослизиенно, Лина, а через дверь нельзя было войти? — очень недовольно спросил Аллариан, открывая дверь и смотря на огромную дыру в стенке.

— Да это не я, — спокойно ответила на вопрос Кордилина.

— Конечно, а то я тебя не знаю. Да и вообще, чего ты себя полезла раскрывать?!

— Да ты сам сказал.

— Я не говорил.

— Говорил, "следующие дни будет пасмурно" как-то так….

— Я сказал, что завтра будет дождь, то есть надо не раскрывать себя….

— А по-моему это был призыв.

— Всё проехали, Лина.

— Что значит проехали? — возмущённо воскликнула Кордилина, — даёшь малопонятные объяснения, про дождь ты ничего не говорил…

— Проехали, — повысил голос Аллариан, — У меня очень скверная новость. Похоже кроме нас тут нет живых.

Я вскрикнула и побежала наверх.

— Мама! — вскричали дети.

— Вы живы, уходим отсюда быстрей! — подхватила я их за руку.

— Что тут вообще происходит? — Зайш был встревожен, но его взгляд устремился за мою спину….на Аллариана. — А ты….

— Объяснюсь, знаю, но сейчас времени нет, надо найти вам укрытие. За мной.

— Куда? — спросила я.

— Помнишь про те блоки? Это защита от мертвецов. Быстрее туда, — он подхватил Алексея, а Кордилина Мелиссу, — перво-наперво надо детей туда отвезти. Бегом!

Честно говоря, переспрашивать не хотелось, мы всей толпой бежали в сторону леса, босиком, в одной ночной одежде… Ну не все, Аллариан и Кордилина были одеты, они бежали быстрее нас с Зайшем. Я оглянулась назад. Никогда не подумала, что в жизни вообще буду удирать от оживших трупов…. Или хотя бы эти трупаки не смахивают на страшных и оживших зомби, они были как люди, точнее совсем как люди, бежали очень ровно, не ковыляя, и очень и очень быстро. Чёрт возьми, их там целая толпа! Одина даже трансформировался и оказался рядом с Кордилиной, но та не растерялась, а просто взяла и вонзила осколок в мертвеца, возникла алая вспышка. Они быстро добежали до тех обломков, оставили там детей.

— Быстрее, вы с ними не справитесь, — закричала Лина.

И всё-таки мы успели. И к нам наконец-то прибежали Аллариан и Кордилина.

— Неплохо, что она есть, эта защита от мертвецов, — проговорил Аллариан, смотря, как остановились, словно перед чем-то невидимым, преследующие.

— Говори за себя, — возмутилась Лина.

Так….что-то не складывает, если это защита от мертвецов…то почему Кордилина может нормально пройти, а они нет?

— И что делаем? — она облокотилась на ближайший металлический блок, то место, где она дотронулась всё почернело, и от него пошли такие же чёрные язвочки….

— Странный вопрос, особенно от тебя. Сражаемся, как в старые времена. — Аллариан вынул меч и заступил за невидимую черту.

— Аллар! — воскликнула Кордилина, тоже переступаю ту черту. — у меня нет же оружия.

— Тебя это никогда не останавливало, — Аллариан очень быстро вонзил меч в одного мертвеца.

Они с ума сошли! Аллариан недавно воскрес, а уже жить надоело! Вдвоём против целой толпы….Но….

Смотря на бой, я поняла, как же мертвецам не повезло…

Аллариан просто двигался со сверхзвуковой скоростью, при этом наносил ощутимые удары, задевая всех в округи, и оставался при этом целым и невредимым. И всё это было очень красиво. Я однажды видела, как он фехтует, и признаюсь честно ничего более красивого и завораживающего я не видела. Я вообще люблю бои на мечах, но я просто стояла поражённая, такого искусного и мастерского фехтования я никогда не видела. Даже почувствовала некую зависть, ведь у меня так не получится…. А ведь с одной стороны Аллариан двигается очень просто, и казалось бы нет ничего проще, без всяких выкрутасов(как любят в фильмах), но с другой стороны попробовать, вот так легко, на его месте против целой толпы…мягко выражаясь, очень сложно, и очень, смертельно сложно. Я посмотрела на мужа, тот был тоже очарован и с какой гордостью он смотрел на своего старшего брата…даже сказать сложно, казалось бы, что он прощает за все тайны и недоговорки… Честно говоря, Кордилина по большему счёту тут и не должна быть, она чистый маг, а сейчас она сражается в рукопашную…. Странно лишь то, что с Линой никто-то в бой и не хотел ступать. И с Алларианом тоже… Мертвецы стали отступать, но выйти им не было дано.

Потихоньку выглядывало солнце… И только сейчас утих бой. И лес наполнился "восхитительным" амбре свежих и несвежих трупов…Меня стало тошнить, и не только меня. Я посмотрела на детей, ожидая, что они также напуганы…

— Это…весело, пап! Как дядя Аллар их раскидал, ты видел, видел? — восторженно уставился на результат трудов Алёшка.

— Вот это да! Пап, ты так побольше бери к себе на работу, а то шить куклам платья, не так весело! Дядь Аллар, вы бесподобны! Где вы так научились? — воскликнула Мелисса с необъятным восторгом.

Аллариан устало уселся на ближайший блок:

— Я немного растерял форму, бывало сражения шли несколько дней, и ничего…. Да давно я научился.

— Ух ты! Хотим ещё, хотим ещё! — воскликнули дети в один голос, Аллариан лишь улыбнулся и хотел что ли ответить, но я возмутилась:

— Э-э-э, народец, я понимаю, что дядька у вас крутой, но радоваться чужой смерти нехорошо, да и дядя Аллариан устал похоже.

— Ничего подобного, — ответил тот.

— Ну, мама! Тебе это разве не понравилось?

— Не маме, не папе это не понравилось, — встрял в разговор Зайш, — а дяде Аллару надо объясниться, так ты постоянно сбегал, чтобы сражаться…с ними?

— Да. А что здесь такого?

Зайш весь посинел:

— Сейчас скажу почему…Аллар, ты всё это время скрывал это от меня, но зачем? Я же твой брат, неужели сказать нельзя было?

— Понимаешь…Кость, я тебе доверяю, я лишь просто хотел защитить тебя.

— Зачем? — Зайш повысил голос и положил руку на блок.

— А затем, ты бы с ними не справился.

— А ты да?

— Ты ничего не понимаешь, Кость, — Аллариан стал метаться из стороны в сторону.

— Ну так просвети.

— Не могу.

— Вот так вечно, — вздохнул Зайш. — Ты ничего не говоришь, а потом, — он проорал, — ты оказываешься в могиле! Как я к этому должен относится?! Ты просто боишься правды!

— Я?! — переспросил Аллариан и тоже поставил руку на блок. От его руки сразу же пошли светлые полоски света, которые образовали такой символ.

Я перевела взгляд на его щеку. Такой же выжженный символ…

— Что он значит? — спросила я, прервав назревающий спор.

— Что? — переспросил Аллариан, убрав руку.

— Он исчез. Символ, такой же, какой у тебя на щеке. Ты коснулся рукой и он появился.

Все странно посмотрели на меня.

— Наверное, это последствия твоего возвращения зрения, — "ожила" Кордилина, — и почему я такого ожидала…

— Возвращения зрения? — переспросил Аллариан.

— Объясню потом, — ответила Лина. Она подошла и коснулась блоков. От её руки пошли чёрные полосы, нарисовав иной символ.

— А теперь другой. Что он значит?

Лина и Аллариан переглянулись и ответили в один голос:

— Неважно.

— Сейчас вы живы и всё. А сейчас надо вам вернутся и одеться, а то нои здесь холодные, — сказал Аллариан.

Вот зачем он напомнил? По телу пробежала мелкая и неприятная дрожь. Ноги совсем оледенели от мокрой росы, я замёрзла. Всё-таки Западное королевство царством вечной осени не зря называют…

От гостиницы ничего не осталось, практически… Вот такие тут дела.

(/сюжет-связка, пока не продуман).

Глава 4. (Название пока не придумано).

— Вы ждёте объяснений и это понятно. Думаю, и сам я был не в восторге всего этого. Низины погреби! Естественно, нет, я был бы зол. Но всё это лирическое отступление. Мне сложно говорить правду… Просто, она, конечно, не трагичная, но и….лучше не знать, вы и так счастливы… Но….Раз я здесь придётся. Один факт как я воскрес, уже наводит на мысли…Но…В общем, сейчас наговорю много ерунды…Короче. Я могу не говорить правды….Но могу показать. Только если вы это захотите. Потому что это может радикально изменить вашу жизнь. Счастливую. — последнее слово было сказано Аллариан так скорбно, что даже не хотелось и знать никакой правды. Но любопытство вещь такая…Которая перевесит любое чувство и желание. Как и лень.

— Изменить? Аллар, честно говоря, я давно ждал правды. — оживился Зайш, в его глазах загорелся огонёк.

Аллариан лишь вздохнул:

— Но я не могу всё сразу. Для начала, по порядку… Для начала, просто хочу показать одно место. Оно ничего не даст…Просто начало…

— Что за место? И какой смысл посещать его?

— Смысл есть, поверь. Оно далеко, но мы быстро доберёмся.

— На той развалюхе что ли? — переспросила я, вспоминая повозку.

— Неважно. Главное, взять с собой очень тёплую одежду. Там может быть очень и очень холодно. И ещё одно. Детей брать будете?

— Дядь Аллар, ты же нас не позволишь оставить тут? — с воплями вломились Мелисса и Алёша. Я повозмущалась для вида:

— А разговоры взрослых подслушивать нехорошо.

— Да ладно, мам. Дядь Аллар, ты возьмёшь нас с Алёханским? — обняла брата Мелли.

Аллариан улыбнулся:

— Я бы взял, только вот родители как смотрят.

— Они согласны. Да, мам, пап? — в один голос заявили дети.

— А это не опасно для них? — поитересовалась я. Вся эта затея мне казалась очень туманной. Аллариан, безусловно, брат моего мужа, да и к тому же он спас меня, но сейчас…Не по себе. Не человек, а сплошная скрытность. Кстати…о людях. Я вспомнила те блоки. Я касалась, не было символа, Лина-чёрный, а Аллариан-белый… Если учесть, что я человек, Лина-мертвец….А Аллариан… Кто он? Человек, или что-то другое? Вспомнился бой с мертвецами. Что говорила Лина? Что люди никак не могут их убить… Или…может быть она это сказала, чтобы я лишний раз не лезла?

Тогда что? Получается три расы? Малость бредово, даже для этого мира. Мёртвые и живые-гармонично, а вот третьи кто? Полудохляки? Я посмотрела на Аллариана. Нет. Определённо он живой. Как переживает. Только вот несколько вещей смущает…

А что он просто человек? Что он просто знает, как прибить мертвеца, блок тот аэйровийский, древний, и даёт сбои? В принципе… Наверное, и нет третьей расы, просто разыгралось воображение.

— Это? Говорю же, если возьмёте тёплую одежду, то нет. Это, выражаясь по-астральному, прикольно. — Аллариан улыбнулся. — Только чемоданы не собирайте, это ненадолго.

Собрались мы тогда, когда вернулась Кордилина.

— Уже собираетесь?

— Ну да. — ответил Аллариан, — Просто решил не затягивать.

— Правильно. И я желаю вам удачи.

— Подожди…а ты? — поинтересовалась я.

— Я не могу. Просто не могу.

Тьфу. Загадочность отравит дом, честное слово! Меня это тоже стало доставать. Этого сказать не могу, этого сделать не могу, нужно лишь верить… М-да уж.

— А теперь, давайте возьмёмся за руки… На удачу. — как-то по странному произнёс Аллариан.

— А кто говорил, что это всё чушь? — усмехнулся Зайш.

— Я говорил. Но пока, вам жалко за руки взяться? И детей не потеряйте.

Пока ничего в этом страшном я не видела. Я взяла под руку Мелли и мужа, а тот взял Алёшку. Как же у детей горели глаза…Спалят же таким взглядом весь дом. Похоже "дядька Аллар" стал их новым любимцем. И это хороший знак.

Просто, не знаю, каким образом, но Мелли и Лёшка умеют распозновать людей мерзких и душевно красивых. Делают они это как-то внутренне…Голос что ли у них, но они никогда не ошибаются. Никогда. Сколько раз попадала во всякие скверные ситуации, не слушая детей. Дети и дети, всегда могут что-то придумать. Просто заявляется миленькая старушка домой, приносит Лёшке угощение, а тот нос воротит, говорит не нравится она ему. Он оказался прав. Та "бабушка" оказалась мошенницей. Или Мелли однажды привела такого мерзкого вида девочку…Да и не только, в гостях у нас она буквально орала, без рашения могла взять любую вещь…Но Мелисса была непреступна и заявила, что эта девочка очень хороший друг, просто её некому было учить, выросла в детском доме…Что оказалось правдой. Так девочка везде и всегда защищала Мелли(даже от меня, когда я хотела за двойку поругать…). Вот и думаешь, кто прав. Дети или взрослые, у которых срослось на лице около тысячи масок? Дети-они особенные. Они "чистые". И по особому чувствуют окружающий мир….

А сейчас Лёша и Мелли смотрели на Аллариана, как на героя, как на эталон хороших людей… Значит всё прекрасно.

— Ну всё. Поехали, — сказал Аллариан.

И…

Мы уже не стояли посреди освещённой полуразрушенной гостиной.

Стояла ночь. И после резкого яркого цвета, я сначала ничего не разглядела…. Но. Что? Как?

Мы стояли около большого зелёного здания, я огляделась. Платформы, переход в виде мостика между ними. Вагоны… Это точно не Западное королевство…

" Скорый поезд Москва-Брест прибывает на первую платформу. Время посадки пять минут,"-раздалось сверху. И передо мной возник синий пассажирский поезд. Это же…Это….

— Вязьма, — прочитал на зелёной табличке муж.

Чёрт возьми! Этого я точно не ожидала…

— Думаю, это место важное. — произнёс Аллариан.

Глава.

Подул морозный ветер. Стало очень холодно. Конечно, же, сейчас в Вязьме зима! Чёрт возьми…У меня….У меня…

Слов нет…Я сюда мечтала вернутся, не знаю, как но спасибо, Аллариану!

— Не за что, — ответил на мои мысли тот…или я это вслух сказала?

— И почему я так и думал? — задумался Аллариан, одеваясь потеплей, — и ещё, наверняка, под минус двадцать. Ослизиенно. Сейчас ночь…Плохо, очень плохо… — он достал небольшую походную сумку и стал там рыться, — где-то это было… Ага вот оно. — он достал небольшую коробочку и отвернулся. — и это тоже надо надеть… Ну почему у меня такая внешность запоминающаяся?

Проделав кое-какие манипуляции, он развернулся. И уже стоял другой Аллариан… Брюнет с очень длинной щёлкой, чёрными усиками и неестественно чёрными глазами… А вот это я уже видела.

— Это ты учил меня фехтовать! Ты Александр Рыков!

— Люблю, когда называют Сашкой. Да. Это я. Честно говоря, единственное с чем я не могу свыкнуться, это с линзами. Но ночью в тёмных очках не походишь, вот и пришлось мириться. Я всё это делаю лишь по просьбе твоей матери, а так бы и вообще не маскировался. Ну шрамов много, ну и в низины их, ну странный символ, ну может я в какой-нибудь секте был, не знаю, ну волосы белые и что с того? Красок в Астрале завались(но они не действует на меня, поэтому приходится одевать парик), ну глаза малось не такие… В аномальной зоне родился… В общем, не заморачивался бы я.

— Так вот почему ты меня знаешь…Александр-одновременно и тренер с Питера, и друг семьи. И почему я не догадалась…В общем, спасибо, что ты сюда…

— Переместил….- закончил предложение муж, — только вот одно интересует. Как ты это вообще смог? Это вообще за пределами разумного. Если только не аэйровийская магия.

— Она тут абсолютно ни причём. — сказала Аллариан, — просто я умею. Терпения, сказал же…правда будет. Только не всё сразу. Сейчас ночь, где-то часов так одиннадцать…Хм. имеет смысл доехать на маршрутке? Нет, тут недалеко. Пошлите. — И он пошёл к концу платформы.

Честно говоря, я была так рада, что старалась не замечать загадочности Аллариана. Да и не только я. Мелли и Лёшка весело перепрыгивали через рельсы, одновременно задавая тысячу вопросов, на которые отвечал либо Аллариан, либо я. Удивительно, что он даже лучше меня ориентируется в Астрале, чем я… Ведь я тут родилась, а он с Кристалье…

— А зачем эти штуковины?

— Это? Это…как бы сказать… По ним ездят таки огромные и длинные-длинные повозки, которые двигаются очень быстро. И они называются поездами.

— А на сколько быстро?

— Ну…за несколько часов можно доехать из Эрвуа до Унега.

— Ничего себе! Это самые быстрые повозки!

— Ну побыстрее машины, тоже такие повозки, но поменьше и им не надо этих "железяк", — Аллариан указал на мост над железной дорогой, — они вон так ездят. Правда сейчас есть очень быстрые поезда, которые двигаются быстрее машины. Ну а самый быстрый транспорт-это самолёт.

— А это что такое?

— Это такая очень быстрая повозка, которая умеет перемещаться по воздуху.

— Летающая?! Дядь, Аллар, а ты на ней летал?

— Да нет, — тот улыбнулся, — они очень дорогие, да и к тому же тут они не за чем. На самолётах можно за несколько часов перелететь от Западного до Северного королевства.

— О-о-о! А что тут ещё есть?

— Тут? Много всего.

Я посмотрела на Зайша. Тот с удовольствием посматривал вокруг себя. Я ему много раз говорила про Вязьму, но в живую увидеть для жителя с другого мира…это нечто.

Но,к сожалению, наш путь лежал через "вонючую речку". То есть Бознинское болото, в которое кожзавод не гнушается сбрасывать отходы… А железная дорога очень и очень рядом с болотом… А в одном месте вообще на стыке. Я постоянно это место пробегаю, задержав дыхание.

— Как говориться, у каждого орла есть решка, так вот эта решка, это всё что остаётся от орла… — сказал Аллариан, закрыв нос, — здесь лучше не дышать.

Ну благо это место небольшое. Это радует.

Дальше по железной дороге не стали ходить, вышли на дорогу, которая постепенно поднималась вверх. Панино! Удаляясь от железной дороги, Аллариан развернулся и сказал: " А вот и поезд едет." Я в это ничего особенного не видела, но не лишать же домашних такого зрелища? Они смотрели на эту "повозку",как на одно из чудес света.

Дальше путь лежал через дачи. Я посматривала по сторонам и с удивлением замечала, что некоторые дома украшены светящимися гирляндами, во дворах стоят украшенные ёлки. Хм…По какому случаю? Я забыла. И,естественно, яркие и сверкающие "светлячки" привлекли всех домочадцев. Дети так от восторга кричали, что случайные и редкие прохожие неодобрительно посматривали на нас с мужем. Дескать, до чего детей довели… Да ещё мы были одеты по моде Кристалье…Что тоже доверия не прибавляло.

Ну и ладно! Сейчас пока у нас праздник. И всё-таки зачем ёлки украшать и вешать мишуру? Вот не помню зачем.

А вот и моя милая Московская! Милая, старая, незаменимая! Я по тебе соскучилась! Да я много раз называла это самой "отбросной" улицей, но это всё-таки мой дом… Седьмой дом…Прямо через дорогу.

Аллариан кратко объяснил, как переходить, но инструкции не пригодились, потому что машин-то толком и не было-то. Точнее, вообще не было.

А вот и моя любимая многоэтажка! Такой "гигант" особо поразил детей. А вот мужу не понравился. "Странное нагромождение камней,"-вот как он это назвал.

На дворе были люди, которые запускали вверх фейерверки. По какому поводу они это делают? Аллариан похоже вспомнил… И хлопнул себя по лбу:

— О только не это.

— Что такое?

— Это всё исчадие низин. Астральцы постоянно отмечают конец этого года и начало нового. И называется это всё Новым Годом. Только не это…

Новый Год! Точно, вспомнила! И как я забыла об этом главном российском празднике?

— А что тут такого страшного? Вполне нормально. Мы с мамой его любили.

— А я нет. Это люди сначала стоят рядом с телевизором, слушают речь русского короля и после двенадцати начинают нажираться, а потом на утро так плохо-то… Мне один астральный дружок предложил встретить. Всё, я поклялся его не отмечать. Никогда.

— Просто ты не в той компании побывал.

— Всё равно.

— То есть…вы тут отмечает смену года? — удивился Зайш. — Зачем?

— Спроси у них. Мне больше Рождество нравится. Где никто не напивается, люди идут в церковь ночью, молятся, а потом приходят счастливые домой и трезвые. И всё хорошо. А Новый Год-это…спаси Создатель от проклятия разрушителя.

Признаться, я не особо расстроилась, узнав, что в Кристалье нет Нового Года. Просто может быть потому что там зимой деревья абсолютно голые, и не найти ёлочки?

Зайдя в подъезд, я с удивлением заметила, что тут очень чисто, недавно сделан ремонт, даже пахнет краской… И тут я вспомнила, что не была лет десять…. Наташка! Она, наверняка, куда-нибудь уехала, в Москву, например… А квартира? Что с ней стало после моего исчезновения? Я пропала на десять лет, и считаюсь, скорей всего, погибшей, и все забыли обо мне…

Чёрт, чёрт, чёрт! Поднимаясь по лестнице на пятый этаж, я отключилась от внешнего мира, мои мысли были заняты тем, что я всё-таки долго тут не была…

На пятом этаже вовсю орала музыка. Зайш возмутился, как так можно фальшивить, и что тут тесно всем на лестничной площадке. Это да. Свой домик уютнее и нет рядом соседей, ругающихся сбоку и включающими телевизор на всю громкость сверху.

Моё сердце бешено забилось. Я увидела дверь с цифрой "124". Моя квартира…

Вдруг из одной из квартиры высунулся паренёк с сигаретой вруках и удивлённо уставился на нашу компанию.

— Санёк?

— Димон? — тоже удивился Аллариан.

— По-моему, ты слишком долго задержался в Питере. Да и родственничков привёз, походу. Да вы чего тут стоите? Проходите, как раз парни почему-то не пришли, а один я все салаты не съем. Да и скучно целую ночь в телик пялиться. Проходите, проходите, не стесняйтесь.

Димка Облезлый. Я его помню, любитель шумных вечеринок и выпивки. Но сегодня он чего-то трезв. И это странно. Может образумился немного?

Дома у него оказалось очень и очень чисто. Что тоже странно. Стол в гостиной был шикарно накрыт, и из всей выпивки только шампанское. Тоже странно…Для Димона. За столом сидела миниатюрненькая женщина, которая немного удивилась компании, но радостно всех поприветствовала.

— Это мой друган Сашка. Из Питера. А это моя жена Таня.

Теперь понятно, почему тут так культурно. Жена многое объясняет…

(/пока немного пропустим)

Я с трепетом смотрела на чарующие три цифры… И просто не удержалась, не нажав на звонок.

"Иду, иду!" — послышалось за дверью. Моё сердце от чего-то загорелось.

— О! А вы кто? — открыла мне дверь рыженькая женщина. Я едва бы не переспросила: "Кордилина?" Но вспомнила, та в Кристалье, да и эта женщина постарше… И лицо иное…Знакомое. Раньше она была брюнеткой, это точно.

— Предупреждаю, что я не верю в белые кресты, силу исцеления методом астрального проникновения в высшие канала Мао Хрен Его Знает, а также мне не нужна новая супермодная машина для стрижки кошек. Говорю сразу с такими предложениями проваливайте.

Про метод астрального проникновения мне понравилось. Ведь мы, жители этого мира, даже не подозреваем от том, что в Кристалье наш мир называют Астралом….

— Наташа… Ты не узнаёшь меня?

— Опять высшее просветления? Вы издеваетесь? А ну прочь! — она попыталась закрыть дверь, но я поставила ногу на пороге.

— Наташ, ты меня вправду не узнаёшь? Мы ведь были подругами.

— Я же сказа… — но тут голос Наташи вздрогнул, — Маша! — и она побелела, словно призрака увидела, и упала в обморок.

— Наташа! — вскрикнула я и потащила её внутрь квартиры, положила на диван в гостиной, забежала на кухню за водой и попыталась привести подругу в чувство. Совершая эти манипуляции, я мельком заметила, что квартира была такой же, почти, как и до разгрома… Кое-что изменилось, но атмосфера осталась прежней. Дом, родной дом!

Наташа стала осторожно открывать глаза. Я ей улыбнулась. Она едва опять не потеряла сознание.

— Ма-ма-машка….эт-то-т-то-но-но т-т-т-ы?

— Безусловно.

— Та самая? Нордова? Которая исчезла 10 лет назад?

— Да. Только я не Нордова, а Вертернейдж.

— Подожди….как-как?

— Вертернейдж.

— Тебя заставили сменить фамилию, или тебе пришлось? — взволнованно спросила Наташа.

— Я просто вышла замуж, — я улыбнулась.

— Но…когда? Тебя тут так долго не было, я уже думала, что тебя никогда не увижу…Тут вообще переполох был полный. Следователя, расследовавшего твоё дело, отравили, ты пропала в собственной квартире, и что самое странное, помнишь, ничего не взяли, но твоя мать тоже исчезла, а потом квартиру опять привели в порядок… Я сошла тогда с ума. А где твоя мама?

— Э…э…дело вот в чём… — надо придумывать историю на ходу, не говорить же подруге правду, а то ещё и сумасшедшей посчитает. Да, наверняка, посчитает, потому что я бы не поверила. Я набрала побольше воздуха. — Моей мамы больше нет.

— Маш….извини, я не хотела…

— Да не ты должна извиняться, а те уроды, — я вспомнила тот чёрный день, — в Ортеге-Шипе.

— Ты его нашла?

— Да. Нашла. Только не сразу. Точнее меня похитили и то место называлось по-другому. Точнее… Ну там, короче… — чёрт что дальше? Сказать что Ортег был под иллюзией Ареота? И что механизм, снимающий иллюзию работал от человека с именем Эмили, то есть мной? Вот чёрт!

— Ну? Маш, ты мне явно не договариваешь…

— Ну….я не сразу поняла, что это Ортег….Потому что…

— Вы что тут все ослизинели? — послышалось из-за коридора, — дверь надо закрывать вообще-то. Маш, я, конечно, знал куда ты рванёшь, но терять голову…

В гостиную вошёл Аллариан:

— А здесь мало что изменилось. На улице холодно, а в квартире жарко, — он стащил с себя парик, не замечая Наташи, — а в парике невозможно так долго сидеть, всё зудит.

Я замычала, показывая на подругу. А Аллар не замечал этого.

— И ещё смотреть в них невозможно, — он снял линзы, я застонала, в упор что ли не видит? Ослеп что ли?

— Ал…ександр…Мы тут не одни.

Он протёр глаза и посмотрел в сторону удивлённой Наташки:

— Извиняюсь. А что Маша не упоминала обо мне?

— Н-нет.

— Тогда представлюсь, Аллариан Вертернейдж. А вы Наталья, верно?

— Да…А вы муж Машки?

Я поперхнулась воздухом. Аллара же охватил жуткий приступ смеха. Он даже попытался прикрыть это кашлем, но не получилось. А похоже вся так покраснела и закипела, что на мне и обед можно было готовить. Наташа, убью! Она же в свою очередь удивлённо посматривала на нас и не могла сообразить, почему её вопрос подверг нас в такое состояние.

— Я брат мужа Марии, — еле-еле, отойдя, ответил Аллариан.

Вот тут Наташа сама покраснела ещё насыщеннее меня:

— Извините, не подумав, спросила. Однако…у вас странное имя, да и внешность немного…

— Тоже необычная, знаю, это странно даже для нашего мира.

— Для какого мира?…

— Кристалье. А разве Маша не рассказывала о том, где была?

Наташа посмотрела на меня, я лишь вздохнула и начала рассказ:

— Ну началось всё со странных символах, о которых ты знаешь и о той записке… И в один прекрасный день….- и я начала своё повествование с момента исчезновения, вспомнив про Ареот, своём даре, и о "хозяине",заодно и о Кордилине…

— Да ладно, Машк. Ну не встают мертвецы из могил…

— Придётся поверить. — сказал Аллариан, — и многие причиняют много беспорядка… А та война на Западе была развязана ими…Точнее одной из них.

— Одной? А разве не "хозяином"? Кто он такой?

Аллариан немного поморщился и вздохнул:

— Вот как раз я и был-то этим чудовищем… "хозяином"….

— Что?!

— Наташ, ты лучше послушай дальше, — прервала я их разговор. — мне и так нелегко говорить. Потом обсудите.

И я продолжила рассказ далее, а Аллариан мрачнел, слушая о "хозяине",он стал ходить по комнате взад-вперёд, взад и вперёд…

— А когда эта сумасшедшая собиралась убить меня статическим разрядом передом мной возник Аллариан…Он принял весь удар на себя.

— Который его и убил, — Аллар совсем почернел, — дальше можно и не рассказывать что случилось. Лет через десять меня подняли из мёртвых, снова оживили. А Маша к тому времени вышла замуж за моего брата.

— Ребят. — Наташа смотрела на нас с таким недоверием… — Это со стороны звучит очень так….связано, обычно когда бредят говорят очень несвязно. А вы…вам книги надо писать, просто прозвучало очень реалистично.

— Может потому что это и есть реальность? — Аллариан взял Наташу за руку и они исчезли, оставив за собой лёгкий беловатый туман, который быстро рассеялся.

Я немного их подождала, но потом решила вернутся в квартиру Димона. Надеюсь они ненадолго.

В квартире соседа дети носились, сшибая всё на своём пути.

— Мелисса! — возмутилась я, — не знаешь, как в гостях себя надо вести?

— Да ладно, мам, не занудничай. Нам дядя Дима разрешил.

— Мел… — начала бы я читать снова нотации, но дети убежали.

— Та-а-ак, — я зашла в квартиру. — Кто разрешил детям безобразничать?

Взрослые сразу же вступились за них, в том числе и муж. Дескать, пускай поиграют пока Новый год, усадили за стол и стали потихоньку наливать. Когда оставалось полчаса до начала другого года, посреди комнаты сначала возник беловатый дымок, а потом на его месте появились Аллариан и Наташа. Выглядела та очень испуганно.

— Ослизиеть одним словом. Опять промазал, — Аллар стукнул себя по лбу.

Димон со своей женой поперхнулись.

— Вам похоже тоже требуются объяснения?

— Надо было меньше налегать на шампанское… — поражённо ответил Дима, но потом, присмотревшись внимательнее, удивился:

— Санёк, ты что ли?

— Ну…да.

— Классный фокус. А чего тебе белый цвет идёт.

— Мне это уже говорили, — Аллариан вздохнул, благо приятель немного пьян. Как и все, кроме детей и Наташи. Но её быстро напоили и весело и шумно, под бой курантов, отметили Новый Год.

Глава.

— Маш, — меня стала будить Наташа.

— Что? — сонно ответила я ей.

— Знаешь вчера я побыла в том мире, где ты лет 10. Там была осень…И…почему ты вернулась лишь через 10 лет?

— Потому что не знала. — я перевернулась на бок.

— А Аллар?

— Если ты не помнишь, он эти 10 лет провёл в деревянном ящике под землёй. Я тогда не знала кто он.

— А сейчас знаешь?

— И сейчас не знаю. Чего пристала ко мне, у него и спроси, кто он, — я закуталась в плед.

— Просто я…я…стесняюсь.

— А чего? — я открыла глаза, — подошла и спросила. Правда он несговорчивый, — Аллариан мирно дремал на кресле в обнимку с бутылкой. Я не удержалась и рассмеялась.

— Просто, Маш….он как бы…

— Ты чего ко мне пристала? Наташ, давай попозже, я сейчас ничего не соображаю и хочу спать. — я закуталась в плед и снова заснула.

Погода ясная. Солнце хоть не греет, но радует своим присутствием на блёклом жемчужно-сером небе, как золотой камушек на серебристом шёлке. Морозит очень сильно, и чем выше, тем сильнее и перехватывает дыхание. Но это не останавливает скалолазов, решивших покорить Зиней, алмаз Северного королевства. Хотя, что остановит этих двоих, которые бесстрашно каждые выходные любят покорять различные высоты? Забравшись на небольшой выступ, Анна не смогла сдержать эмоций:

— Это гора особенная!

— Ты так говоришь каждой, — ответил её муж, светловолосый, высокий и голубоглазый мужчина(хоть внешность и стандартная, но где-то я его уже видела…), — хотя она побольше остальных.

— Но…это. это особенно! Посмотри, отсюда всё прекрасно видно, а вот наш дом, — она указала куда-то вниз, — интересно, что сейчас делает наш сын?

— Гордится своей мамой, — с этими словами муж поцеловал свою жену.

— И папой тоже.

— И вы тут? Какое совпадение, я тут решила просто полазить по горам и вы тоже. Какое совпадение! — вылезла с другого конца выступа Лили, прервав романтический момент.

— Да, Лили, странное совпадение, — презрительно ответила Анна. — Очень странное. Чего тебе нужно?

— Да просто решила повидаться с сестрёнкой…

— Ой, не надо про сестринскую любовь.

— Если честно, я хотела извиниться, сама не знаю, чего меня на это потянуло…

— Я вот теперь объясню почему… — вскипела Анна, но муж её остановил:

— Не надо, она же извинилась. Можем и дальше продолжить, так сказать, семейный подъём.

— Жень, поверь, ты её не знаешь. И всё прощение-лишь пустой звук.

— Анна, поверь, всё не так, как раньше. Я действительно хочу, чтобы мы были сёстрами, а не врагами.

— Ну-ну.

— Да ты меня даже не слушаешь, раньше мы лучше ладили.

— Когда ты не прибегала к всякой ерунде.

— Но я прекратила! Да послушай же меня! Неужели ты всегда всех клеймишь и не даёшь второго шанса?

— Тебе его нельзя давать.

— Ты сама сейчас не хочешь сделать шаг, я совершила ошибку, но я каюсь, — отчаялась Лили, но Анна была неприступна.

— Надо было думать раньше.

— И вот так всегда… — Лили оставила бесплодные попытки убедить свою сестру. — Ты всегда во всём права, я всегда виновата, я постоянно себя убеждала, что я такая сякая, а Анна святая. Мне надоело носить мантию за тобой, сестра. Я совершила ошибку и знаю, и даже в церкви покаялась, а ты даже слушать не желаешь. Как ослица упорная. Не желаешь, твои проблемы.

— А разве это не правда? Все беды шли от тебя, ты всё только портила, тебе говоришь одно, а ты другое, тебе бесполезно исправляться, ты всегда останешься такой.

Эти слова, как кинжал пронзили сердце Лили, она сначала обомлела, а потом её глаза потемнели:

— А ты вообще кто сама такая, чтобы строить из себя судью?

— Я твоя сестра, и мне позорно осознавать это.

— Заткнись! — всё злость вырвалась из Лили, она крикнула это с такой злостью, её глаза почернели, и она, не управляя собой, взмахнула руками и из под земли вырвались корни, проломившие половину выступа, как раз там, где стояли Анна и её муж.

Лили смотрела сначала вниз с чувством выполненного долга, но потом на её лице появилась сначала растерянность, а потом испуг.

— Анна! — и с этими словами Лили, снова вызвав корни, стала спускаться вниз.

У подножья горы лежало два тела…Ужасное зрелище. Точнее Анна была ещё жива, но не двигалась.

— Я же говорила. Ну что рада, что сделала мальчика сиротой? — кашляя, просила она.

— Я..не…не…хотела,я. не…не. случайно, — вся затряслась Лили.

— Состояние аффекта, хочешь сказать? Нет, это всё ты.

— Я сейчас позову помощь.

— Зачем? Муж уже мёртв, — у неё из глаз потекли слёзы, — я тоже скоро к нему уйду, а ребёнок остался без родителей. Ты и так натворила. Однако, сын теперь у тебя воспитывается, если ты его возьмёшь, можешь смело говорить, что это несчастный случай. Я лишь хочу, чтобы он был счастлив. Если нет…ты меня слышишь? Если нет, то ты уже обречена… А мой сын, я это ото всех скрывала, — даэгор, и он, если узнает правду, отомстит, и я тебе это обещаю. Так что советую исполнить мою просьбу.

— Хо-хо-хо-рошо, — еле ответила Лили.

Анна перестала говорить и уставилась в небо…А её сестра стояла растерянно, всё ещё не веря, что это она совершила.

— Нет…нет…нет… — она стала пятиться, и наткнувшись на камень, упала. — это всё дурной сон… — она поднялась и убежала, не веря во всё происходящее.

Опустились сумерки и поднялась буря, но это не останавливало небольшую группу людей, возглавляемую девяти-десятилетним мальчик, отважно державшим впереди фонарь.

— Малыш, ты уверен, что с ними что-то случилось? Может они просто решили немного задержаться?

— Нет, — мальчик упрямо заявил, — мне кажется, что с ним что-то случилось, — в его голубых глазах отразил тревога, и ближайший мужчина, вздохнув, сказал:

— Хорошо, ещё немного и расходимся по домам. Малыш, с ними всё хорошо, я уверен.

— А я нет, и не называйте меня малышом.

Он упрямо продолжал идти вперёд, пока что-то не увидел вдали.

— Что это? — он подбежал поближе к странным бугоркам снега и стал раскапывать её.

Лучше бы он не делал этого…потому что он наткнулся на мёртвое лицо мамы… Мальчика всего передёрнуло и он испуганно стал пятиться назад. И эта страшная картина навсегда отпечаталась в его жизни…

Раскопав, оба тела один из мужчин вздохнул:

— А ведь даже и профессиональные скалолазы падают. Зато с другой стороны они закончили свою жизнь, как в сказке: "…жили они долго и счастливо, и умерли в один день."

А снег продолжал кружить и кружить, не обращая ни на что внимания…

Вот чёрт! Не ну надо же присниться всякой гадости! Нет что бы показать, что у людей всё хорошо, не-е-ет, надо показать только черноту. Надо мне травмировать психику, надо меня окончательно добить! Низинский чёрт! И пусть они все горят в адских низинах! Сойти с ума можно с этими снами. Ну нельзя позитив показать? Неужели всё так плохо? Нет ну слов нет. Одни ругательства.

Я злая открыла глаза и уставилась на спящих присутвующих. Все спали, где помещались. Мы с мужем на диване в гостиной, дети в спальне на нормальной кровати, Димон с женой устроились в маленькой комнатке, туда же запихнули и Наташу. Тут же в гостиной и на кресле Аллариан. Всё так же с бутылкой.

И все пока спали. Я встала, заснула я в одежде. Немного прибралась на столе и хлебнула воды. Благо вчера немного выпила и голова не болела. Только соображать не особо хотела. М-да, Новый год мы славно справили. И главное я не особо помню, как мы все разместились тут. Ну и ладно. Я глянула на время, уже двенадцать. Будить или нет? А зачем, я же не вредная?

Часть вторая. В вихре событий. Глава.

Незнакомая комната. Белый и чистый потолок, на стенах красивые бумажные обои, на полу расписной "бутафорский" ковёр. Из мебели огромный серый ящик, именуемый….ах да- телевизором, стол накрытый, диван, кресло, шкафчики. И всё в приятных глазу шоколадных оттенков. А то и порой бывает в астральных домах такая безвкусица, которую любят, как они называют…пиарить в их зондирующих ящиках. Не вижу в них пользы. Даже ради для удовольствия. Может потому что я с Кристалье, и всё непривычно? Даже, если провести очень долгое время.

Так…это комната астрального дружка- Димона. Пить меньше надо. Хотя есть один большой плюс…Я не пьянею. И на утро голова не болит, и солнце ярко светит и вообще всё хорошо. Но это не повод для распития астральных алкогольных напитков. Особенно, если учитывать, их чего астральцы любят делать их… В Кристалье проще, хвала Создателю, там не отравишься спиртным(если туда, конечно, яд не подсыпали), не собьют эти ужасные монстры-машины и поезда, на голову не рухнет самолёт, не страдаешь от ожирения и малокровия. Да. Я горжусь своим миром. Несмотря на то, что Астрал ушёл куда дальше… Если подумать, то Аэйровийская империя продвинулась куда дальше этого мира, и куда это её привело. Нельзя слишком далеко отвергать от себя природу. Она может обидеться…

Как мне разница, что грозить может Астралу? Может я просто завидую?

Нет. Я горжусь своим миром.

Ну может слегка…

Нет.

Как хорошо себя тешить иллюзиями.

Какие мысли посещают с бодуна. Хотя…я не пьянею. Но, как говорилось, это не повод…

Я встаю, быстро одеваюсь и думаю. Маскироваться или нет? Может не надо? Димон с женой меня вчера видели и ничего. Даже за фокус посчитали появление в комнате. Правда, они были пьяны. В низины пусть катиться эта маскировка! Обещание было лишь дано матери Маши. А сейчас её нет…

Как цинично отношусь к смерти. А как мне к ней ещё относиться? Многие были потеряны от моей руки, от других рук…И даже я потерялся. Хотя самое странное, что тогда мне больше ничего и не хотелось…

В конце концов я никому другому не обещал. Пусть шарахаются от меня. С какой стати я должен скрывать, что с другого мира? Это порок? Я же не считаю астральцев прокажёнными.

А может и считаю.

Ну пусть сгорит в огне низин. В последнее время начинаю двойственно смотреть на вещи.

Это порок?

Нет. Маскироваться не буду. Мало ли кто я? Как будто астральцам это больно надо. И всё-таки я их не особо люблю. Жителей Астрала. Странно, что жителей Кристалье по-иному назвать нельзя, а Астрала можно. Даже забавно.

Всё спят. Или не все?

Из кухни показывается Мария. Вполне бодрая и слегка сонная.

— Ты уже встал?

— А почему бы нет?

Она странно смотрит на меня и говорит:

— Ты вчера больше всех выпил. Однако не выглядишь, словно стаканы кубометрами хлебал.

— Ну не кубометрами, конечно… — отвечаю, — но да. Больше всех. Просто я не умею пьянеть.

— Ух ты. Повезло. Однако. Аллариан, тебе со многим повезло: ты мастерски уничтожаешь мертвецов, умеешь перемещаться между мирами и после весёлой посиделки у тебя не бывает тяжёлого утра. С чем же тебе ещё повезло?

— Ни с чем, — говорю ей правду, — это всё, что я умею.

— А воскреснуть? Это ли не повезло?

— Намекаешь, что я не человек?

— Это не я сказала, а ты.

— Думай, что хочешь. Говорю, что всё ты узнаешь.

— И как с тобой муж жил…

Так. Спокойно. Я же не тринадцатилетняя девочка чтобы завопить во весь голос? Меня это фраза задела. Спокойно.

— Жил. И нормально. И если тебе что-то не устраивает, извини, я не могу обратно лечь под землю.

— Но…не это имела ввиду, — она теряется. А меня это сильнее стало злить:

— Именно, это ты и имела ввиду. До моего возвращения ты жила спокойно и счастливо, стоило мне появиться, как всё перевернулось. Не так ли? Держу пари, что ты тайно мечтаешь о том, чтобы я сдох. Но извини, у меня есть ради кого жить.

С этими словами я хватаю куртку с шапкой и быстро спускаюсь по лестнице. Не люблю астральные штучки, вроде лифта.

И всё-таки к астральным изобретениям я отношусь так же, как и к аэйровийским.

Пускай сочтут за комплимент, ибо хоть и разрушительна была сия империя, но очень могущественна. И отрицать это глупо.

Как и глупо сердиться. Может боль в голове заменяется странной, необузданной и необоснованной злостью?

Нет. Злость, отнюдь, не от спиртного. А от вопросов, касающихся моих тайн. Вдвоём принимают меня за странного типа, которому всё безразлично. Пускай думают, что хотят.

Я смотрю на красивые, покрытые плиткой стены, восхищаюсь. Но, когда я смотрю на различные надписи, сделанные уродливой рукой уродливым чёрным фломастером очень уродливо…берёт оторопь. А ведь многие неприличны и сделаны рукой подростка, и это огорчает. И ещё раз убеждаюсь, что наш мир всё-таки лучше. Это в астральном мире есть этот зондирующий ящик, по которому крутиться "правда жизненная",по которому "любознательные" детки узнают обо "всём" на свете. И пишут на стенках, и говорят… Ведь откуда, если подумать, идёт мат? От пошлости. И поэтому за такие уродливые и неприличные слова в нашем мире могут засадить очень и очень надолго. По какой причине? А по такой, нечего детей портить. И я считаю, что это правильно. Можно подумать других ругательств поприличнее найти нельзя…. Например, мы, жители Кристалье, посылаем всех в низины. Вот и пускай посылают туда же. А не…

Так. Нечего детей портить.

И это даже порой забавно придумывать приличные ругательства… Когда нам было лет пятнадцать, мы с Линой придумывали. Точнее, синонимы к слову "обалдеть". Какие только не были… И окрышиеть, и опятикамерносердцееть, и опараллелепипедеть, и окрысеть, и оксигенеть, и отреугольнитеть, и осинеть, и одеревяненеть, и опеленеть… Больше всего врезалось в память "ослизинеть". Да. Были беззаботные времена, когда смеялись надо всякой ерундой(не над другими), когда пытались что-то изобрести, когда пытались быть индивидуальными.

Сейчас ничего от этого не осталось. Какие же глупые астральные подростки! Тратят свои самые лучшие дни на курево и питьё! Нет, чтобы наслаждаться жизнь, им нравится утром идти в школу с больной головой, а после школы возвращаться с дневником, полным двоек и абсолютно пустыми головами.

Низины вас возьмите! А ведь Лина всего лишь прожила пятнадцать лет! И успела на отлично закончить две школы(ну да, у нас, знаний меньше и школьный курс короче…), и у неё были грандиознейшие планы… А Создатель так распорядился, что хороших надо быстрее забирать. Точнее он не совсем забрал. Точнее пожевал и подавился.

И ходит сейчас Лина абсолютно ко всему равнодушная… Она говорила, что такой стала по контракту….Найти бы того кто его заключал! Я знаю, как они заключаются…

Только вот одно странное. Лина с Запада. А на Западе стояла защита…

Настроение совсем стало падать ниже некуда. Стали вспоминаться болезненные времена….

И вот я абсолютно мрачный выхожу из подъезда. Не люблю словосочетание: "Всё будет хорошо". Потому что всё и не будет хорошо…Всё и есть хорошо.

Даже сейчас. Я сейчас пройдусь, успокоюсь, прогоню призраков прошлого, вернётся настроение, извинюсь перед Марией.

Всё есть хорошо. Никто никого не убивает, не теряет. Всё есть хорошо всегда. И если что-то не так, значит это угодно Создателю, он посылает испытание, и если кого-то забирают, то значит так надо…Потому что всё хорошо.

Всё есть хорошо. Всегда и везде.

"Безумный оптимист,"- окрестил меня не менее безумный Феликс, король моих врагов, когда-то. Однако моё к нему отношение…

Не об этом речь.

На улице не было особо холодно. И прохожих было…Точнее не было. Такое ощущение, что Новый Год для того и существует, чтобы напиться в стельку и проморгать один день. Ещё один плюс к нашему миру. Мы не отмечаем смену года. Никакое королевство.

Я подошёл в сторону Дом быта, обойдя девятиэтажку, с гордым номером: "7". И даже тут удержаться не могу. На здании было написано нечто красным из баллончика(не знаю, что это такое): "Ударь меня." Ещё один "пинок" в сторону Астрала. Надпись была, наверняка, написана на английском, потому что ну на русском она так звучно не читалась, а мне что? Я житель Кристалье, которому абсолютно плевать на все астральные языки, потому что все языки-это для нас единый язык королевств. Мы не строили Вавилонских башень…Даже в легендах. И наслаждаемся жизнью. И смеёмся над астральцами. Хотя… у нас есть никому не нужный, кроме давно умершего императора Аэйравии(/Аэйровии), аэйровийский язык….

И брату вздумалось его учить. Всё есть хорошо. Я же не хочу ему сразу всё выкладывать…А он не хочет от этого избавиться.

Точнее я хочу…Просто мне сложно сказать. И больно. Порой самому себе.

Около Дома быта стояла деревянная горка и огромная ёлка. Украшена была только одна верхушка. Ещё одна "подрезанная ель".Мы не любим красть казённые украшения.

Я не идеализирую наш мир. Просто сравниваю. В нашем мире тоже много косяков… Причём похлеще астральных.

Но сейчас эти " срубленные ёлки" мне и повышали настроение.

Я вздыхаю полной грудью от удовольствия. Ещё одна "тухлая рыба"! Тут даже воздух отравлен, не буду комментировать.

Ну всё. Все печали разогнаны. И не прошло даже пяти минут. Может я и в правду "безумный" оптимист?

Наверное. Правда это не радость. А настоящее злорадство. Можно подумать есть ненастоящее…

Я не злорадствую. Я сравниваю. У меня чувство юмора такое.

— А мне говорили, что ты умер. — слышу за спиной. Знакомый голос. Вей. Паренёк с Восточного королевства. Когда взяли в клан, был полон надежд очистить весь мир от "низинской заразы". А взяли его недавно. Ну…по моим меркам. Кто знает, что с ним могло произойти за десять лет?

— Здравствуй, Вей. Как поживаешь?

— И это задаёт оживший мертвец…

— Вей, к чему такой тон? — я отношусь к нему нормально. Да и он…относился.

— А к тому. Зачем ты здесь? Ты знаешь, как я отношусь к низинским тварям.

— А подумать головой? Если я тут, то точно не к ним отношусь.

— Возможно. Но, Аллариан. Повторяю вопрос: зачем ты здесь?

— Отметить Новый Год, — ляпаю невпопад. А что? Я ведь и правда отмечал этот праздник.

— Кто воскресил? Твоя подружка?

— Тебе-то какая разница? — возмущаюсь.

— А такая. Значит всё-таки она. Предательница. И ты на её стороне, пособник. И значит имеешь такую же судьбу, как и она.

Судьба. Тьфу, в низины это слово. Не люблю его. Такое ощущение, что мы кукольные марионетки какие-то.

— Вы её обвинили в предательстве по той причине, что со слов Джона, это якобы она меня убила. И ты обвиняешь меня в пособничестве предателю… Не абсурдно ли? — улыбаюсь. Вей лишь мрачнеет.

— И ещё- добавляю, — я так сказать свидетель и участник событий, могу сказать, что Джон-предатель, вся его болтовня-ложь.

Вей ничего не ответил, достал из-за пазухи лишь непонятную астральную ерунду…Напоминающую бумеранг. Металлический бумеранг.

— И что это такое? — усмехаюсь. Неужели он думал меня этим напугать?

— А вот такое.

Что дальше произошло я не понял. Сначала раздаётся очень громкий звук, от которого закладывает уши. Потом из руки начинает течь кровь. А потом появляется боль. Очень сильная…

Что это? Звуковое оружие? Идиот я! Первым дело надо было изучать астральные виды вооружения, а не зондирующие ящики! Всё есть хорошо…Иногда хочется самого себя послать куда подальше…

— Боюсь твои оправдания никому не нужны, Аллариан. И не думаю, что их кто нибудь услышит. Это лишь ягодки. Жаркое будет потом.

— Вей. Ты в своём уме? — стараюсь спокойно говорить. Низины их все погреби! И это Вей Сянвуэй? Тот самый, кто смотрел на меня, словно на живой памятник и старательно повторял каждое движение, каждый взмах меча… Я не был его наставником, но тот прибегал ко мне сам. Грех не научить.

А сейчас я его не узнаю. Он больше похож на врага.

— Зря, ты воскрес. Зачем ты вообще явился? Джон говорил, что тебя будет невозможно…

— Так вы заодно? Вей. Я от тебя такого не ожидал. — говорю, словно своему ученику.

— Вы многого не ожидаете.

— Мамочки! — воскликнула возникшая около ёлки астральная женщина, глядя на нас.

— Низины тебя погреби! — отругивается Вей.

И опять направил на меня свой "бумеранг".

На этот раз звуковой удар пришёлся куда-то в бок. А после этого "ученик" смылся.

Сколько же отрепья в близком окружении!

Чувствую дурноту. Сейчас провалюсь в темноту.

Я прошу визжащую женщину:

— Успокойтесь, пожалуйста. Мне хуже. Вызовите скорую. У меня нет зондирующей миниатюрной машинки.

И всё померкло и залило чёрным.

Глава.

— Вызвали сразу же после Нового Года. Тьфу. Вот скажи, Егор, ну в какой стране будут играть в ментов и воров после Нового Года?

— Полагаю, что везде.

— Только в России! Ну сволочи, отдохнуть не дают!

— Сень, такие вот случаи часто и происходят под праздники, когда народ бдительность теряет. А этому парню сильнее досталось.

— Наверняка, не просто так. Так и надо. А ты молчи. Лишь тряпкой грязь по этажам разносишь.

Как в повседневной жизни легко завести врагов. Слушаю их разговор только краем уха, не вникая особо в подробности. Сейчас принялись мусолить мою внешность. Ну да. Экзотично немного. Ну да. Я странен, но это же не порок? Кстати, странен не только в этом мире. В Кристалье тоже порой стороной обходят.

Ну вот чем я помешал этому врачу? То, что меня пытались убить? За дело? Интересно какое?

Опять задело. Очень сильно задело. Не люблю астральных врачей. Когда Элизабет(/Беатрис) жаловалась на то, что с Машей боится ходить по врачам, я думал тогда, что преувеличивает. Ну несколько раз испытал на собственной шкуре. И вот сейчас. Сначала приходишь к ним с неизвестной болячкой. К одному врачу. Он посылает к другому. Тот к третьему. И так далее. И некоторые же возмущаются, чего к ним, едва не орут…А потом пожалуйста- рак. Да ещё в запущенной стадии. И возмущённый возглас врача: "А чего запустили, раньше не пришли и занималась самолечением?"

Конечно, можно списать на маленькую зарплату, на обшарпанное помещеньице. Но разве пациенты виноваты в этом? Или сорваться не на ком?

Наши целители спокойнее. И не режут, не зашивают и не прописывают дорогущих таблеток. Которые бесполезны.

Ненавижу медицину Астрала!

Так….Эти замолкли. Значит последнюю фразу я произнёс вслух.

— Ребят, не обижайтесь. Сами виноваты. — говорю. А один из них отвечает. Сеня кажется.

— Ну вот. Вязьму сумасшедшие населяют, честное слово. Несколько лет тоже эту же фразу произнёс слегка странноватый парень.

Так. А это уже интересно. Я,кажется, даже знаю кто здесь был.

— Это был Александр Укрылов?

— Не помню. — злиться горецелитель, — Только ещё не хватало запоминать всяких сумасшедших.

Я встаю, а тот возмущается.

— Гляди, — я показываю зашитую рану на боку, и на руке, — она уже практически затянулась.

У парней глаза на лоб вылезли.

Мне просто повезло. Вей ранил левую руку и левый бок. Слева быстро восстанавливается. Даже мгновенно. А вот справа- нет. Как по-обычному.

Интересно. Вей, вроде, не "первачок". Наверное…

Мне повезло.

Беру свою одежду. Переодеваюсь. А те ребята поражённо смотрят на меня.

— Кстати. О сумасшествии. — говорю, одевшись, — как бы вы отнесли к тому, что пациент исчезает прямо на глазах врачей?

— А чему этот вопрос? — спрашивает Сеня.

— А к тому, что именно это сейчас и произойдёт.

Надеюсь, не сильно травмировал их психику, переместившись недалеко от памятника Ефремову. Как и психику случайных прохожих.

Естественно, я не сюда планировал, но с перемещением у меня серьёзные проблемы. Ну не особо. Но неприятности доставляют.

А пускай. Не мои проблемы, что им почудился неоткуда возникший мужчина. Да и с лицом, "украшенным" шрамами, и немного странными глазами. Белые волосы и брови удалось спрятать под шапку.

Я иду в сторону парка и раздумываю. Вот с какой стати я должен скрывать свою природу? Что я с другого мира? И с какой стати многие скрывают о другом мире? Сколько разговоров в Кристалье было, то что нельзя астральцам говорит о существовании "соседей". Не примут, не примут. Тьфу, на теоретиков. Никто и не пытался. Конечно, одного примут за сумасшедшего, а вот огромную толпу нет.

А что? Связь между мирами. Мировая торговля, хотя бы тур-агентство " Горячие пески Южного королевства". Могли бы делиться изобретениями, Астрал производит, а Кристалье решает проблемы загрязнения, а также здравоохранения. Занятно вышло бы. Когда два мира делятся с проблемами, пытаются их решать, работаю сообща….

Но нет. Мы, жители Кристалье, хоть и знаем об Астрале и молчим. По-крысиному… Боимся невесть чего. Боимся, что они вот окажутся слишком агрессивными, запустят атомную бомбу…

А мы что? А мы ничего. Мы на них всю разрушительную мощь Аэйровийской империи обрушим.

И что получим? Конец света для обоих миров-то? Мне почему-то кажется, что многим будет интересен наш мир. Ведь немного было астральцев в нашем мире. И что? За атомной понеслись? Они очень заинтересовались нашим миром, восхищались, даже некоторые остались там жить. А мы их миром восхищаемся. Я едва не прыгал от радости, когда сюда лет в пятнадцать попал. И тогда заметил рад особенностей. Наши миры-то похожи! В некоторых местах даже сливаются! Ну почему это мало кто понимает?

И пускай, а я настроен по-боевому. Не в смысле всё крушить направо и налево, а то что мириться с таким положением не собираюсь.

Так…А теперь надо вспомнить, где живёт Сашка. Мой друг. Теперь скорей всего давний. Да и с чего я решил, что он на Астрале?

Не знаю. Такое предчувствие. Александр- не только мой друг, но и мудрый наставник. Он за меня взялся, когда все отказались, он меня поддержал, когда все отвернулись, он меня настраивал на победу, когда всё валилось из рук. Если скажу, что я его уважаю, значит ничего не скажу. Такой личности надо просто ставить памятник, такой личности, который быстрее дойдёт до цели, чем бросит её. При этом не любыми путями. А совестными. Самая уважаемая личность в клане. Благодаря ему, я тоже стал уважаем. А был тряпкой, наивным подростком с капустой на глазах, лапшой на ушах, с детскими мечтами, которому удалось удачно выполнить одно важное задание. Причём очень удачно… Мне тогда повезло по-крупному. Неприятности начались после его выполнения. И тоже очень крупные. И вот тогда меня поддержал Александр.

В общем, мне хотелось с ним поговорить. Просто. По-дружески. И попросить совета, заодно разведать обстановку. Встретив Вея, у меня возникли подозрения, что куда всё серьёзнее, чем рассказывала Лина.

Хотя. Эта такая способность клана. Делать из фантика бомбу. Или из песчинки бездонную яму. И я вечно не в ладах с кланом.

Иду по парку. Красивые белые ворота. А дальше не особо приглядно выглядит. Несколько стареньких качелей, небольшая сцена. И за что мне нравится Вязьма, так это за то, что здесь никогда не случится наводнение. Потому что всё холмистое-перехолмистое. И сейчас я спускаюсь вниз, к белому зданию Городского Дома Культуры. Или ГДК. По крутости холмов Вязьму обошёл только Смоленск. Пройдясь там часа три, я никогда так не уставал. Хотя я с Кристалье, где нет всяких машин, поездов, самолётов, "маршруток" и прочей прелести цивилизаций. В Смоленске даже на таких крутых склонах и их астральные машины не проедут-то.

Здание по меркам Вязьмы довольно-таки большое, кое-где украшенное театральными масками.

Около входа стоит памятник астральному вождю — Ленину, с гордо поднятой головой. А за ним большая Советская площадь.

И как я тогда не растерялся здесь. Ведь именно переместился я около этого памятника. И вообще здесь довольно-таки много памятников: Ленину, Ефремову, Марксу, двуглавым орлам, даже где-то увидел большую махину. Как же она называется?…Вспомнил. Танк. Танк Т-34.

И это прекрасно, не чудесно, когда люди гордятся своим народом, своей нацией, своими изобретениями! Когда в маленьком городе столько памятников, а сколько здесь церквей-духовных памятников! И это замечательно! Это прекрасно! Чудесно! Когда люди всё помнят и чтят! Когда не забывают! Это даже восклицать хочется! Когда идут мрачные люди и говорят, что Вязьма, родной дом, где они живут-помойка, мне их жалко становится. Достаточно оглянуться кругом, пойти и полюбоваться на памятник Ефремова, на эту очень сложную четырёхфигурную скульптуру. Нет, не скульптуру. А произведение искусства! Настоящего искусства, не тяп-ляп, а такая величественная махина, от которой дух захватывает, посмотришь в лица солдат и чувствуешь всю боль войны и неутомимый дух Солдата, готового идти на всё ради своей Родины. И стоят вчетвером, друг друга прикрывая и защищая небольшой клочок до конца. Это надо же передать столько эмоций, столько мужества в бесчувственную материю! Я всегда восхищаюсь людьми искусства, как они тонко чувствуют настроение. Как они всё это передают…У меня даже слов не находится, просто стоишь и восхищаешься.

А ведь жители Вязьму глубоко уверены, что их маленький городок-помойка. Глупые люди.

— Узнаю этот стиль. Аллариан, как всегда в своём репертуаре: открыто и без извилин.

Я оборачиваюсь и смотрю на фигуру мужчины в чёрном пальто:

— Александр! Я рад тебя видеть.

— Я тоже, Аллариан.

Мы по-дружески обнялись. А он изменился. Уже не та гордая осанка воина, не тот хмурый взгляд, даже кое-какие шрамы залечились. Саша был похож больше на простого мирного жителя Вязьмы. Этот бойкий "старичок". Когда я последний раз видел его, ну лет шестьдесят точно было. А сейчас уж точно под семьдесят. Ну столько не дашь, это точно, уж больно он боевой. На Астрале 70 лет-это даже предел, в Кристалье 70-это немного, но возраст почтенный, потому что люди живут до ста тридцати-сорока.

И может ещё потому, что Александр Николаевич не любит, когда его так называют. Просит просто Сашей, как сверстника. Все его так и привыкли называть.

Мы садимся на скамейку около памятника.

— Приятно увидеть давнего друга. А не вечный интрижки, игры, заварушки. Честно говоря, с тобой приятно беседовать, потому что ты более прост, не будешь льстить, а говорить напрямую. — начинает он разговор.

— Неужели клан так плох?

— Не то слово. Я долго их терпел. Но однажды не выдержал. Да и немного постарел, по меркам этого мира на пенсию давно надо.

— И ты ушёл… — честно говоря, я сначала не верю этому. Александр- сильный воин, который ну никогда бы не променял жизнь, полную сражений на мирную… Или всё-таки может? Спрашиваю. — А как давно?

— Восемь лет назад.

— Сколько?! — удар ниже пояса. Ладно год назад ушёл. Два. Но восемь?!

— Вот так и получается, к сожалению, дружище. Когда начинаешь разочаровываться над сделанным выбором. Помнишь, мы всегда смеялись на обычной жизнью? А ведь все о ней и мечтают… Но долг зовёт. Но порой долг кажется лишь пустым звуком…Аллар. Я сейчас затрону больную для тебя тему.

— Тебе интересует, как я…того? — слово "умирать" не хочу говорить. Очень больно звучит.

— Да. Просто понимаешь, я бы не спрашивал… Просто, я не верю в "официальную" версию. И после твоей смерти в клане всё перевернулось… Как будто ты был что-то вроде рычага, на который очень сильно нажали и оторвали.

— Ладно. Это произошло от электрического разряда.

Александр смотрит на меня с удивлением, а на лице читалась фраза: " За голый провод схватился что ли?" Но потом сообразил, что я про магию говорю. Всё-таки восемь лет проживания в другом мире немного притупляет знания о другом.

— Просто… — кусаю губу, — Блоурен запустила заряд в Эмильеру. А что мне ещё остаётся, кроме как самому подставиться? Это был единственный раз, когда у меня получилось телепортироваться в нужном направлении… И в последний. А потом ты знаешь, что делают с такой жертвой. Как я. И как ни странно мне не хотелось жить. Хотелось найти где-нибудь смерть…Вот и нашёл. Просто около года Блоурен манипулировала мной, убивала моими руками, руководила врагами моим голосом…Да и, освободившись от неё окончательно, была только одна мысль: "Поскорей бы…умереть."

— Извини, Аллар. Я не хотел напоминать.

— Да, ничего.

Несколько минут висит тишина. Неудобная тишина. Её разрывает Саша:

— Жалко, что когда было то собрание, я был на Юге. Там что-то замышляли эти… А вернулся, узнав, что Кордилину обвиняют в твоей….- смотрит на меня и некрасиво обрывает, — неважно чем. В общем, мои доводы не действуют. Никак. Потом клан совсем перестал что-либо делать. Я там еле продержался года два. И ушёл…И оказалось это куда проще, чем думал. Словно груз свалился с плеч. И после твоей…ухода всё пошло наперекосяк. Точнее, как говорил, ты был рычагом. Я предупреждаю тебя. Лучше к клану не приближаться. Я говорю тебе прямо, твоему чудесному воскрешению они не обрадуются, хоть и будут делать вид. Ты много сделал для людей, ты оказался способнее меня, ты оказался лучшим. И ты бы мог быть настоящим лидером, который сделал бы нас людьми. В хорошем смысле этого слова. Но никому правильные не нужны. А Мельшу нравиться дёргать за ниточки, ничего не делая. Очень не советую. Да и этот странноватый Джон тебя ненавидит. Который из себя ничего не представляет.

Из вежливости я не перебиваю. Но Александр явно меня перехвалил. Я не такой уж и…

— Извините, учитель…Но вы явно…

— Нет. Аллар, ты и на самом деле такой.

— Кстати. — перевожу разговор в другое русло. — а кто этот Джон? Я всего лишь слышал из уст Лины, что он предатель. А больше ничего и не знаю. И она тоже.

— Джон появился тогда, когда ты был на Западе. Утверждал, что с тобой всё в порядке, ты его давний приятель с Западного королевства. И обвинял Кордилину в возможном предательстве. Что она не такая, как мы, а значит-предаст. А потом на неё и обвинения и повесили. Даже ничего не выяснив. Даже не побывав около твоего…камня. Это грустно. Очень грустно, когда первым уходит способный ученик, а не учитель. И когда предают друзья…

— Это точно. Недавно встретил Вея. Он меня едва не убил. Из странной ерунды…блестящей и похожей на бумеранг.

— Э…э…. — Саша напрягается, — Пистолет что ли?

— Я откуда знаю, что это за астральная ерунда? Ещё и звук такой громкий, а потом в теле рана…

— Да. Пистолет. Он сколько раз в тебя попал.

— Попал? А там, что…целиться надо?

— Ну да. Он стреляет пулями…такими небольшими…как бы объяснить…кусочками металла. Специальными. И они поражают очень быстро, не видно глазом.

— Э… в общем, меч- это удобнее.

— Но меч против пистолета ничего не сделает. Если, конечно, стрелок хороший.

(/часть диалога пропускается.)

— Ладно выяснили, какое оружие лучше. А что там в стане врага?

— Перемены. Феликс уступил трон Блоурен.

Чувствую, что глаза на лоб вылезают:

— Как?! Что?! Феликс…этой…этой…Когда?!

— Ага. После…твоего ухода. Он всегда странным был. И есть, и будет. Такой он.

— А также мне Лина рассказывала, как там…Да я и сам там был. Если бы не зов долга. Даже остался бы. После того, как клан со мной обошёлся мне так и хотелось сделать. Но губить задание не хотелось… Феликс попытался создать настоящее идеальное общество. Можно сказать, что у него это даже вышло. Все равны без исключения, никто не издевается над слабыми. Все равны. Там нет денег, всё оплачивается помощью друг другу, всё строилось, все трудились, никто не избегал, если провинились, отвечали по полной, Феликс даже меня за врага не принял. Скорее я там гостем был…

— Утопия. Знаешь. Мало ли кто устоял бы. Даже я. И ты молодец, Аллар. Жалко это никто не оценил, даже едва в предательстве не обвинили.

— Просто я вспомни, кто они на самом деле. Бездушные мертвецы.

— Но организованные они куда лучше нас. Феликс, в отличии от Мельша, делает для своей расы всё. Хотя, часто перегибает палку. Очень часто. Но с ним приятно скрестить клинки.

— Это точно.

— Но… они наши враги. И,честное слово, если бы во главе нашего клана стоял бы ты, Аллариан, то сделал бы тоже самое, что и Феликс. Однако последние его поступок неразумен.

— А может он просто…хотел испытать? Его поступок малообъясним. Но…а может он и хотел её так убрать…а может надоело быть королём? Но, знаешь, истинным лидером всё-таки я считаю его, а не эту выскочку.

— Порой у меня уважения к врагам больше, чем к своим. Особенно такое отвращение к этому…Джону. Такое ощущение, что все общающиеся с ним посходили с ума.

— Может какое-нибудь аэйровийское влияние?

— А может хватит всё на Аэйровийскую империю сваливать? Она давно была. А действие сейчас происходит. И я, думаю, что так всегда было. Просто мы этого не замечали…И ещё я заметил, что какие-то качества, недостатки, чувства, гипертрофированы… И эта зависть. Они ведь тебе завидуют. У тебя есть такая хорошая подруга, которая всегда придёт на помощь и даже поднимет из мёртвых. — эх…слышала бы ты это всё, Лина, — …а вот у врагов наоборот всё это атрофировано. Забавно. Война противоположностей.

— Нравятся эти астральные словечки?

— Ага. Просто тут на Астрале так много ненужных и заумных слов. Порой смешно становиться.

— "Преувеличено" и "нет"-звучат проще, — я усмехаюсь, — забавный мир. Хоть и походит малость на молодую Аэйровийскую империю. Очень молодую.

— Однако, это не Аэйравия(/Аэйровия). И вряд ли ей будет. Тут даже нет магии. Кстати. Ты не замечал, что наши миры сильно похожи?

— Замечал. И порой до смешного. Даже некоторые названия практически совпадают.

— Угу. Особенно не замечал того, что люди с Востока, в основном, селятся в Средней Азии, в Индии, в Китае, в Японии, люди с Запада в США,Канаду, и европейские страны, южане в Африке и на севере России, где остались ещё племена, а северяне исключительно в Россию? Даже обстановка похожая. И имена, и названия. Вот сравнивать Россию и Северное королевство: самая большая страна и королевство, где проживают практически все народности и национальности, имена схожие, те же Дашки, Машки, Сашки, Димки, Макары, Славы, Таньки и другие. Фамилии похожие. И принято по отчеству обращаться официально. Города практически идентичны. Москва есть везде. Однако у нас она не столица. Санкт-Петербург и Петербургский Санкт-на-Море, даже Вязьма у нас есть, только называется-то Вясьма. Наши народы, я считаю, самые мирные, и ещё есть какой-то особенный…дух что ли. Русский и северный дух. Просто северянину тут приятнее находиться, и наоборот русскому на Севере. А вот народ с Запада и американцы просто копия. Такие же боевые амбиции: " Мы-самые, самые, самые. Поэтому всё будет под нашим контролем. И точка." Только вот Западное королевство само же и ударило по собственному самолюбию по собственной глупости, расколов свой огромный материк натрое. А американцы пока нет. Правда заплатили летописцам щедро, чтобы о их позоре не узнали. А вот через триста лет северянин, ехидно потирая руки, заглянул в прошлое. Правда жалко, что на Западе умалчивают об этом. Обвиняют южан. А те что? А те живут племенами, которые стараются сохранить свои обычаи, культуру, чтят своих предков. Правда лет двести назад, после разрушения защиты на Юге появились две климатические зоны: вечная мерзлота и вечная засуха. Однако, там и так такая погода была. А вот Восток не особо-то и смахивает на страны Астрала. Он независимый, местами очень жестокий, местами милосердный до ужаса, однако там законы строже соблюдают, ну и по производству Восточное королевство-самое первое, и живёт народа там больше…

— Вы хоть и говорите, что мы похожи. Да. До безобразия похожи. Но мы, это мы, а они-это они. Мы разные абсолютно. Астрал-более разнообразный, местами непонятный, тут много языков, тут разная у каждого религия, тут нет магии, тут живут исключительно люди, и мертвецов живых нет и не может быть. А наши королевства имеют одну религию, один общий язык, у нас свои тараканы в голове, у нас есть магия, у нас пройтись по кладбищу не только страшно, но и опасно, а ещё у нас не только люди есть. И вообще есть что-то одинаковое. Но мы разные. Наши миры разные. Абсолютно.

— У каждого своя правда, Аллар. Мы все правы. Однако признайся, эта Вязьма похожа на твою Вясьму, поэтому ты любишь больше здесь бывать.

— Ну…да- признаюсь, — тут также много памятников, много красивых мест, тут есть музыкальная и художественная школа, здесь много есть хорошего. А я люблю, когда люди создают что-то прекрасное, полностью отдавая себя искусству. Тут также говорят, что живут они в отсталом местечке. Эх. Однако мне Вясьма милее. Куда я и собираюсь в ближайшие дни вернуться. Правда придётся заскочить кое-куда. А там, я чувствую, у меня будут огромные проблемы.

— Хм. Видно серьёзные.

— Очень. Я хочу на туда отправить Эмильеру. Она жива и здорова, сохрани Создатель. Но она вышла замуж за моего брата.

— М-да. — свистит Александр, — чувствую, там на тебя такие обвинения понавешивают…Что сам не смог, так давай своего брата…

— Ну разве я виноват, что они на войне познакомились и влюбились? И сейчас у них есть дети. Ну кто виноват в этом? Никто не виноват. Наоборот, когда в семье всех любят-это чудесно. Но…никого это не волнует. — вздыхаю. — А как они-то? Как они это переживут?

— Ну я думаю, что Эмили удастся сохранить семью. А вот тебе-то достанется по полной программе.

— Так думаешь?

— Если с братом будет всё хорошо, то всё в порядке. Просто это единственный родной человек… — отвечаю.

И перевожу разговор в другое русло. Всё-таки не самая приятная тема для меня. Не самая… Говорим о том, о сём, вспоминая прошлое, опять поговорили на тему Астрала и Кристалье. Говорим о способностях… Я вспоминаю, как однажды переместился в стенку. М-да. С одной стороны смешно, с другой стороны грустно. Нет, я не застрял там. Я её проломил и тогда перепуганным жителям дома абсолютно невинно сказал: "Извините. Не туда попал." Ну как разбирался с ними, это я не рассказывал. Ведь если рассказать анекдот до реалистичного конца, он станет грустным.

Но всему есть конец. Уже подкатывает вечер. На город опускаются сумерки, зажигаются фонари. Безусловный плюс этого мира, что есть освещение. А то в Кристалье чувствуешь себя слепым. Тут даже небо странного цвета- тёмно-оранжевого, но не тёмно-синего ночью.

Надо возвращаться. С сожалением я прощаюсь со своим наставником. Пока меня зовёт долг, я должен его исполнить. Даже если это идёт в разрез с моими желаниями, а также если придётся отдавать свою жизнь. С чем я блестяще справился…

Решаю возвращаться всё-таки пешком. Денег на маршрутку нет, да и желание нет особого. А с перемещением…у меня проблемы. Вдруг опять в стену перемещусь? Было это давно, но зря вспомнил эту историю…

Возвращаюсь по маршрутному пусти, а не через железную дорогу. Забавляет идти по автомобильному мосту и сверху глядеть на бесконечные провода, рельсы, шпалы и редкие вагоны поездов.

Нет. Кристалье определённо лучше, и не тем места душевного, чем Вясьма. Застрять в чужом мире-это огромное испытание, особенно на войне. И Мария очень мужественно показала там. В нашем мире, в этом дурацком Западном королевстве, в дурацкой войне, и по-дурацки всё вышло… И самое дурацкое, что никто не проведал Эмильеру…

Никто. И я, идиот, сразу понять не мог, что клану на всех плевать…

Идиот я. Вот и надо завершить то дело, которое начал.

Однако, наверное, Мария любит всё-таки Вязьму…

Меня встречают с расспросами. Где был, почему так долго. Ответил, что просто давно не был. И пусть он никого не удовлетворил, мне всё равно. А Маша немного тупит взгляд. Интересно почему?

Ну, конечно! За всеми сегодняшними событиями я забыл. И улыбаюсь ей в знак перемирия.

Собираюсь с силами и говорю:

— Завтра мы с утра перемещаемся. Это важно. И предупреждаю. Это будет потрясением и меня вполне могут посадить. Нет. Всё по закону. Не обращайте внимания на последнюю фразу, ляпнул, не подумав. Кстати, Наташу можно тоже с собой забрать. — говорю Маше и Косте. Мы втроём сидим на кухне в квартире, теперь принадлежащей Наталье. Они хотят меня расспросить, но отвечаю так:

— Сказать ничего не могу. Это сложно… Завтра всё узнаете. Абсолютно всё. Только оденьтесь по-летнему. Там жарко сейчас, это точно.

Брат сильно оживился. Наконец-то он всё узнает. Только правда-то его расстроит. Обещал всю, вот и будет им вся правда…

Наташу решили взять. Точнее Маша решила, ну и спорить никто не стал. А зачем?

Чёткого времени я не говорил. Как встанут, так и переместимся. Я же не самолёт, в любое время могу.

Ну все были взбудоражены, поэтому встали рано. В квартире холодно, и было забавно наблюдать их в астральных летних платьях и шортиках. Мы с братом не стали одеваться в астральном стиле. Он в своём костюме-археолога, сделанного из очень лёгкой ткани. Светло-бежевого цвета. Ну а я одел свою любимую белую рубашку, светло-серые штаны и сапоги. Ещё подумал одевать поверх рубашки свою жилетку или нет. Лучше одеть, там обычно не так жарко.

Я,Костя, Мария, Наталья, Мелисса и Алексей беремся за руки. И я перемещаю…

Ну попали, как всегда не туда, куда я рассчитывал, но не в стенку. Я рассчитывал сразу в город попасть. Но оказались недалеко от ворот.

М-да. Тут оказался не особо жарко…Здесь была жарища. Зря одел жилетку. Как всегда прогадал. Одел, вот теперь парься…

Если не обращать внимания на жару, здесь очень красиво. Вокруг растут полевые цвета, а в километре от нас город… Около ворот города аккуратная дорога, вымощенная камнем. По бокам аккуратно посажены цветы- пионы. Стена вокруг города очень огромная, очень крепкая, не смотря на то, что деревянная, дубовая. И очень красивая, вся стена украшена резьбой по дереву и росписью. Конечно, вещи не самые сочитаемые, но именно здесь это было уместно. Стена повествует о сражениях, героях, просто мирных делах, о древних праздниках- здесь вся история королевства! Эта стена-само совершенство. Может поэтому здесь мало войн? Посмотрят на стену и развернутся. А ведь и разрушали её, а люди восстанавливали…в течение многих столетий. И какой это труд! На эту стену можно часами любоваться. И ворота в город сделаны в сказочном стиле, резные персонажи сказки приглашали войти внутрь. А стена-то огромная, не видно города, лишь небольшой мыс самого высокого шпиля дворца. Хоть Запад и везде, выражаясь по-астральному, "пиарит" свой Белокаменный замок. Но этот замок ничего не стоит крепостной стены этого города. Ничегошеньки. Ручной труд всегда производит такое впечатление… Дух захватывает, не хватает воздуха и слов. Как же я люблю искусство!

— Ничего себе…стеночка. Круто! — восклицает поражённо Наталья. — Это что…Западное королевство?

— Нет, — улыбаюсь. — это Благоград(/название пока такое) — столица Северного королевства.

Глава. Раскрытие карт.

— Северного? Машка говорила, что в книге говорилось, что тут вроде как вечная зима…

— Это было написано в книге западного автора? — усмехаюсь и смотрю в чистое голубое небо. Ну разве не прекрасное место? Вокруг Тёмного леса нашлась очень огромная поляна, где и основали столицу. Давно дело было, лет шестьсот назад. Хотя…астральная Вязьма старше. И идёт дивный аромат цветов. Даже идти никуда не хочется.

Опять ушёл в себя. Надо бы закончить фразу.

— Наталья, утверждать, что Северное королевство-это королевство вечной зимы, тоже самое, что и говорить будто бы оно находиться на севере.

Наташа смотрит на меня, не понимая. Я разъясняю:

— В древности королевства звались: Западжинель, Вострэйл, Южне и Севрен. Но позднее они получили названия- Западное, Восточное и так далее. Севрен не находился на севере. Так же как и нет тут вечной зимы. Северное королевство-это всего лишь название королевства, не более. Однако. Да. Здесь было очень холодно в одно время. Когда стояла защита против мертвецов. Аэйровийская. Она уже давно сломана, несколько столетий назад. Север лишился её первым. Потом, почти последовательно, Юг и Восток. А вот у Запада защита защита спала только недавно. С одной стороны это плохо, а с другой хорошо. Просто у императора Аэйравии(/Аэйровии) действительно был замысел превратить каждое королевство в носителя определённого времени года. На самом деле климат везде, практически одинаковый. Ну правда Юг поделен на зону холода и жары. А так лето, зима, весна, осень. Ну ещё на Севере климат капризный. Ожидай всего чего хочешь. Скоро и Запад перестанет быть королевством вечной осени. Сейчас же, в этом мире сегодня 7 июля. Разгар лета.

— Кстати…а зачем мы здесь? — поинтересовался брат.

— Затем, чтобы узнать правду. С Северным королевством много связано… Даже, наверное, всё. Например, имя Эмильера.

Мария поворачивает голову в мою сторону. А глаза горят-то.

Не думаю, что это самая радостная весть.

— Только, не задавайте пока вопросов. Прошу. Мне говорить сложно. И так через полчаса где-то всё узнаете.

Как хорошо, что они знают, что клещами из меня правду не вытянут. И поэтому вопросов не задают. Правда Мелисса с Лёшкой попытались узнать, как я могу так перемещаться. Я говорю правду- я таким родился.

Не успеваю и несколько метров пройти, как передо мной пространство немного "съезжается" и передо мной возникает Лина. Хм. А она быстро. Очень быстро. И похоже даже успела пройтись по лавкам. На ней одето красивое золотистое летнее платье. И дорогое. И ей идёт, ещё и рыжие волосы красиво уложены, а во лбу сверкает в тон платья диадема. С чего это она так приоделась? Лине всё равно, как одеваться… И в руках у неё было два свёртка.

— Привет, Аллар, — он сияет на солнце, — я быстрее, чем думала.

— Как ты за два дня добралась сюда?!

— Ну…Приняла облик одного из клана, попросила довести, накрутила, что тут Розенэри истощила аэйровийскими штучками… Что-то вроде такого. Так вот здесь и оказалась. В тот же день.

Я у меня падает челюсть.

— Ты…. с ума сошла?! Они тебя могли бы тебя убить!!! Да ещё и лишний раз подставлять себя! Ты…

— А что? Многие за мной охотятся. Да и ещё. Ты сам бы так поступил. Я же ничего плохого не сделала и ничего не произошло, — иногда она поступает, как девочка…

А Лина и есть девочка…Пятнадцатилетняя девочка. В таком возрасте она и стала… мертвецом. Казалось бы по другой стороны баррикады. Но…я слишком её люблю, чтобы воевать с ней. Нам было пятнадцать, когда я пытался её спасти, но не получилось… Роковой возраст….

Она подбежала к детям и вручила свёртки:

— Это вам. Надеюсь понравится.

У детей глаза стали гореть. Мелисса вытащила из своего свёртка белое-розовое и задорное платье, из очень качественной ткани. Тоже дорогой подарок. А вот Алексей вынул деревянный меч, очень удачно имитированный под настоящий. Причём имитирован под коллекционный. Всё тщательно вырезано, покрасили сверху очень удачно. И даже изобразили вроде металлического блеска. Я сначала вздрогнул, когда Лёша достал меч. Ещё в свёртке оказался шлем. Деревянный, но тоже удачно сделан, как настоящий.

Дети побежали хвастаться подарками, они им очень понравились.

— Настоящий меч я побоялась покупать, но вроде мальчишки любят в воинов поиграть, да? — спрашивает Лина.

— Ага. — я стою поражённый.

— Кстати. А тебе нравится? — она стала крутиться передо мной, хвастаясь подарком.

— Лина… Ты ещё и пошла в лавку… В столицу Севера… У меня…слов нет…

— Аллар, — пытается невинно сказать она, — да чего ты бубнишь, как дед? Все довольны. Так тебе нравиться или нет? — она ещё раз крутиться.

— Ага. — а ведь и сам был таким. Не соображающим, где опасность. Если подумать, то Лина вынесла….она имеет право на небольшой праздник. Какой я идиот. Она же любит, по крайней мере любила всякие красивые платья… И ей хочется побыть человеком. Хоть миг…

— Ну вот и хорошо.

— Кстати… Где деньги взяла?

— Аллар! — она попыталась засмеяться. — Сейчас ещё раз дедом обзову и будем лечить твою амнезию. Забыл кто я? Кордилина К`Орлинэ, наследница огромного особняка и кругленькой суммы. Часть находится здесь в банке.

— Лина… — я начинаю стонать, — так ты ещё и под своим именем…

— А что? Твоих тут нет, да и не помнят они моего имени. Лишь Розенэри, Розенэри, — пытается дразнить их, — предательница! Покарать на месте, не оставить в живых! Да ну их. Ты же меня защитишь, не так ли? — Лина повисла у меня на руке.

— Конечно. В чём вопрос?

— Вот видишь. А ты: "Лина, Лина." Иногда ты таким занудой бываешь…

И она бежит в сторону моей компании. Маша, смотря на неё, немного бледнеет. Естественно. Знает, кто такая Лина на самом деле. А вот остальные нет. И сегодня узнают… Я смотрю на Лину и Наталью. Они немного похожи. Но только немногим.

Хм…Лина редко впадает в детство. Точнее было раза два. Это второй. Но, признаюсь, мне нравится она больше такой, чем бесчувственной…как там астральцы говорят? Ах да. Зомби. А пожурить надо было. Она ведь с огнём играла. Хотя, не уместно. С кинжалами играла. Это правильнее звучит.

Пока дошли до ворот, они разговаривали об многом. В основном про западную войну… Лина нахваливала Марию и Костю, а дети и Наталья смотрели на них с гордостью. Даже хвалимые смутились немного.

А у ворот стоял мой старый знакомый, изнывая от жары. Иван Петрович! Он до сих пор на посту стражника, ого. Хотя…если работа хорошая и платят много. Можно и долго наработать.

Он меня тоже узнаёт. Сначала пугается:

— Создатель, сохрани! Призрак!

— Иван Петрович, я довольно-таки настоящий. — протягиваю руку. А он пожимает.

— Ага вы, Аллариан Евгеньевич, — вот теперь точно придётся объясняться. — Просто было известие о том, что вы погибли.

— Это просто…прикрытие. Задание на Западе. Больше ничего сказать не могу.

— Понятно. Ваш клан как всегда странен. Я тоже подумал, что не мог умереть сам Аллариан Алари. — слов нет… а сзади народ-то притаил дыхание. Низины вас погреби!

— Ага… У меня здесь очень важное дело. Это Эмильера, — я показываю на Машу. У Ивана Петровича глаза на лоб вылезают.

— П-проходите, проходите, — спешно пропускает нас. Но задерживает взгляд на Лине.

— Это Розенэри?!

— Вообще-то меня зовут Кордилиной, — говорит правду Лина, — и как вы посмели?! Меня!!! Обозвать преступницей?! Да вы…вы….знаете кто я?!

— Извините. Я обознался.

— То-то, — и Лина ещё и голову гордо поднимает.

Действительно не знают её человеческого имени. М-да. Но всё-таки отчитал не зря…

— Аллариан Евгеньевич Алари?! — сзади переспрашивает Костя, когда немного отошли. — Аллар…как это понимать?! Зачем надо было фамилию и отчество менять?! Нашего отца точно Евгением не звали! Ты…

Я перебиваю брата:

— Вообще-то это мои настоящие фамилия и отчество. Алари Аллариан Евгеньевич.

— Что?! Как?! Аллар… — весь праведный гнев падает на мою голову. А ведь есть за что. То что копилось у Кости в душе, вся обида за то, что я ничего не говорил…всё вылилось на меня, всё это бурлившее. О себе столько много узнал и с таким выражением… В общем, я предпочитают это не слушать. Начинаю думать о другом. Например, об окружающей красоте. Столица очень огромна. И красива. Всё тут преисполнено странным чувством. Странной незыблемой радости. Меня тут оскорбляют, а я стою и смотрю по сторонам, и мне хорошо. Как будто я мечтал только о том, чтобы все помои вылили на меня. А может это всё… Груз, спавший? Наверное.

Или так действует окружение. Город абсолютно деревянный. Но с каким чувством и душой всё сделано… Каждый домик-это произведение искусства. Резные входы, ставни на окнах, везде ухоженные садики. Главная улица. Ведущая к красивому склону, на котором цветы растут так, образовывая надпись: "Благоград". Кстати, дворец находиться не так далеко от Главной улицы. Вся-таки мы вошли в Цветущие ворота. Самые красивые. И отсюда виднелся величественный замок. Он поражает. Казалось бы, он покрыт льдом. И это не плавящийся лёд сверкал на солнце всеми цветами радуги. На самом деле-это горные кристаллы, покрывающие башни и главный шпиль. Но выложены они очень…бесподобно. А под слоем кристаллов камень. Белый камень. Никакое королевство до этого не додумалось. Как я говорил, кристаллы покрывают только верхушку "айсберга". Внизу же резное дерево и роспись. Причём снаружи на стенах висят картины, вышитые из бисера, или крестиком. Эх. Сколько набегов пережило Северное королевство. Но кажется, что это только укрепляет его. Появляются новые здания, новые произведения искусства. Благоград-самый красивый город во всём Кристалье. И неважно, что там Запад говорит, что их столица больше. Зато Северная с душой. А ведь никто не срывает те полотна. Потому что здесь всё строго, здесь есть отморозки, конечно, но даже они не срывают такую красоту. Только вот с главной улицы видна жалко что лишь верхушка.

Я смотрю на брата, тот горит праведным огнём… Он похоже закончил.

— Если ты всё, то можем продолжить путь. А по дороге всё могу объяснить.

— Ну давай. — Костя немного смягчается.

Мы проходим мимо цветочного склона через красивый, как и всё тут, мост. Он соединяет Главную улицу и Подвижническую, то бишь алею Славы. Просто город-двухуровневый, а под нами виднеется другая улочка. Торговый ряд. Я начинаю рассказ. Оказалось это довольно-таки легко.

— Да. Я врал насчёт фамилии и отчества.

— Ты хотя бы мой брат? — усмехается Костя.

— Да. Не смотря на разные фамилии и отчества. Сейчас объясню. Только тебе не очень понравится. Были такие две сестры-близнецы Красненко одну звали Анной, другую Лилиан, обе северянки. Анна однажды встречает на улице Благограда представителя одного из племён зимнего Юга, которые приехал какие-то дела решить между Севером и Южным племенем. Он показался Анне симпатичным. Ну и решила познакомиться с ним. Звали его Евгением Алари. Немного странное имя для южанина… Но не в этом суть. Уладив все дела, они встречаются, а потом играют свадьбу. А потом у них рождается сын, которого они назвали южным именем-Аллариан. То есть я. Всё прекрасно и чудесно. Вернёмся к Лилиан, та же решила попытать счастья на Западе. Уехала туда. Нашла себе мужа, стала Лилиан Вертернейдж. Жили те не особо счастливо….Но к этому чуть попозже вернусь… Пока всё понятно? Дальше продолжать?

— Давай. Наконец-то ты раскололся, Аллар.

— Даже самому удивительно. — вы входим в аллею героев, здесь находятся каменные памятники, окружённые небольшими садами. На Севере действует такое правило-возводить памятник только после смерти. Чтобы никто, выражаясь по-астральному, не звездил. Памятников очень много, да и аллея огромнейшая. Тут в тиши берёзок хорошо сидеть с книжкой в руках, иногда любоваться на монументы. Самая любимая улица.

Дальше говорить не хотелось. Но раз начал, так и закончу:

— Хорошо. Наша семья была, казалось бы, самой счастливой на свете.

— Была? А…что случилось?

— Когда мне было девять, я тогда считал своих родителей-самыми лучшими, самыми непобедимыми и бессмертными…Но однажды их просто…не стало. Они увлекались покорением гор, или, по-астральному, альпинизмом. Произошёл несчастный случай. Я стал сиротой…

— Аллар…ну почему ты раньше не говорил?! Я бы всё понял, я бы не стал осуждать.

— А сейчас-то что? Осуждаешь? — с горечью спрашиваю я. Когда протыкают старые раны-это больно… — Мне хотелось со своим горем жить одному. Дальше попадаю сначала в приют, а потом, как и положено по закону Севера, находят Лилиан и меня отправляют к ней, сменив фамилию. Тут неважно любят, не любят. Главное, что есть семья, значит туда-то и надо отправить. А у них уже был ребёнок-одногодка-это ты. Не обижайся, но попав в твою семью, мне стало не по себе. Муж постоянно орёт на жену, жена не смотрит на ребёнком. Пришлось мне. Да и потом подслушал разговор… Говорить? Просто тебе может не понравится…

— Ты хочешь сказать, что я не чистый Вертернейдж?

— Да. Лилиан постоянно ходила налево. Ну вот и результат…

Костя видимо ослизинел от такой информации. Мне бы тоже это было неприятно слышать.

— Ну это не самое интересное. Как-то год с мачехой я еле-еле выдержал. Она вообще была чокнутой. Не обижайся, Кость. Но именно так и было. Как я должен ещё должен к ней относиться, когда она едва меня за девочку принимала? Постоянно покупала розовые платья, дарила куколки, читала сказки со словами: "Спокойно, Аннушка, всё будет хорошо." Отчиму это было смешно. И порой тоже передразнивал: "Анечка, иди сюда." Через некоторое время я начал что-то замечать. Мачеха чего-то боялась. А однажды я прогуливался около реки и увидел мачеху. Она со словами: " Я иду к тебе, сестра моя родная и любимая!"…как говориться на Астрале, сделала себе харакири. Мне тогда стало не по себе. Третья смерть… Ещё и отчим меня возненавидел. Обвинял, что из-за меня Лилиан покончила с собой, постоянно напоминал об этом. Сначала я боялся его, прятался на деревьях. А потом… а потом просто разозлился. В общем, отчим стал бояться меня после одного случая. И тогда я почувствовал себя настоящим разбойником. Стал хулиганом. У меня даже была собственная банда в деревне. Меня стали бояться даже взрослые. И из близких мне людей любил меня только ты. Своего двоюродного брата. А я тебя полюбил, и думал как бы помягче сказать правду. В общем, видя тебя счастливым, решил не говорить. До сегодняшнего дня. А однажды встретил одну девчонку, такую незаметную. И что-то в ней нашёл… Стал слушать её советы, стал меньше устраивать беспорядки. Казалось бы нашёл хорошего человека…. Но и её потерял тоже. Попытался защитить, но не смог. Четвёртая смерть. А потом меня взяли в клан, и я потерял счёт потерянным товарищам. А потом и сам потерялся. Теперь понятно почему мне это было сложно сказать?! — внутри всё стало кипеть, когда я вспомнил обо всём. Мне стало так больно и уныло… Город перестал был красивым.

— Ну ты хотя бы перестал себя мучить этим…

— Кость. Скажи, что изменилось после моего рассказа? Ты по прежнему мой брат, только двоюродный. А я вскрыл вены. И,сохрани Создатель, чтобы у тебя такого ужаса не повторилось. Остальное расскажу, когда придём.

— Аллар…я действительно был зол на тебя…Просто потому что не знал, что тут такое… Прости меня.

— Ничего. Бывает, — невнятно отвечаю я. И злюсь тоже я. Мы меняемся ролями.

Я останавливаюсь около одного памятника. Хм…что-то напоминает. Точнее кого-то. Фигура статую опирается на меч с такой весёлой улыбкой на исполосованном шрамами лице… Живого места нет просто. А статуя улыбается.

— Я теперь понимаю, о ком я видела сны… — подаёт голос Мария. — Только там кое-что непонятно…

— И что же? — это интересно. И смотрю на статую и пытаюсь понять, кто это. Кого забрал Создатель такого оптимистичного? Вот никто не приходит на ум…

— Например… Кстати, а что ты такого совершил, что тебе поставили статую?

Так…это моя статуя?! Точно. Внизу красуется надпись: " Алари Аллариан. (/дата) Истинный защитник Северного королевства." Последняя фраза приравнивалась, например, к "герой такой-то войны." А….

Наверняка, я глупо смотрюсь со стороны. Стою, ссутулившись с огромными глазами и упавшей челюстью. Ну да…Приходилось тут часто воевать. Но чтобы они поставили мне памятник?! Низины меня погребите! Создатель сохрани!

— Ослизиеть… — только это могу сказать…

— Не знал…что ты тут настоящий герой..- брат с восхищением смотри на меня.

— Дядь Аллар, чего ты молчал-то?! — с удивлением спрашивает Алексей, — я бы не стал молчать. Это же здорово!

— Эх…если бы мне такой поставили… — вздыхает Мелисса.

— Травам памятники не ставят. — ехидно говорит ей братец, на что сестра отвечает:

— Всяким Алёханским тоже.

— Круто… — восхищённо говорит Наталья. И как-то странно смотрит на меня…

— Ого! Аллар, я тебя поздравляю! — восклицает Лина и хлопает по плечу. — Наконец-то они достойному поставили. И ты похоже единственный даэгор, который видит свой памятник на Севере.

— Даэгор? — переспрашивает Мария. — Что это значит? Я уже это слово слышала…

— Всё равно тут все начали всё говорить. Ну кто начнёт первым? — спрашивает Лина равнодушно.

— Хорошо. Давай я. — мы идём в сторону дворца через Придворцовую площадь. Тут стоит очень большой монумент, представляющий из себя уменьшённую копию Северного дворца, вокруг которого идут сражения. Показана вся доблесть, всё мужество северян. Если скажу горжусь, то ничего не скажу… Я в своём родном королевстве души не чаю, готов за него вечность стоять. Да есть тут много спорных моментов, но это мой дом, который я очень сильно люблю. Точнее свою родную Вясьму… И я начинаю свой рассказ. — Как всегда на Западе имеют очень узкое представление об окружающем мире. И этому есть несколько причин… Ну для начала защита. Которая оберегала от одной расы. То есть вмешательство другой расы было необязательным. Второе. Все мы умеем принимать человеческий облик. Что-то вроде астральных фольклорных оборотней. Но далеко не они. Точнее мы не имеем ничего общего, кроме человеческой формы. Всего три расы: люди, даэгоры и криккенёры. Я отношусь к расе даэгоров. Как я говорил, умею принимать человеческий облик. Точнее в нём практически всегда. Истинный облик даэгора немного странный. Потом покажу, не здесь, не при людях… Да и время надо, чтобы его принимать. А теперь, что особенного в даэгорах? Ну вы уже видели, что я умею перемещаться и перемещать других. При этом даже в Астрал. Между мирами есть два способа перемещения- даэгор или аэйровийский камень путешествия. Советую прибегать к первому. Ещё одна особенность-это огромная сила, равная силе криккенёра. Точнее мы можем убить их, и они тоже нас. Иными словами мы воюем. Мы довольно-таки неплохо организованы, у нас есть даэгорский клан. Потом могу поподробнее рассказать о нём. Ещё одна особенность моей расы- это быстрая усвояемость материала, поэтому мы за несколько лет можем так фехтовать…сколько бы человек и за сто лет не смог бы. И ещё одна способность- способность летать.

— Летать?! — переспрашивает Наташа.

— Да. Летать. Но предупреждаю сразу, летаю, как пингвин, да и в одной стычке я, буквально, спалил крылья… Аэйровийской ерундой. Точнее не я сам, но пришлось чем-то жертвовать. Честно говоря я только обрадовался. И это надо было сказать в начале. Даэгорами не становятся, ими рождаются. И по крови даэгорство не передаётся. То есть есть в семье даэгор и он единственный. Братьев или сестёр даэгоров не существует. И при этом даэгор может родиться как и в семье бедняка, так и царя. Как жребий выпадет. Ну это кратко о даэгорах…

— А теперь о криккенёрах, — продолжает мой рассказ Лина, — или как любят называть даэгоры представителей моей расы-мертвецах.

— Как…твоей расы? — переспрашивает Костя, а Наталья с детьми разом помрачнели.

— Константин, это элементарно. Почему женщина лет тридцати выглядит, как девочка? Или откуда такая сила? Или почему нет не единой царапины? Потому что я-криккенёр. Были споры о том, можно ли отнести криккенёрам к расе? Объясняю почему были такие споры. В отличие от даэгоров, мы такими становимся. Исключительно после смерти. А кто становится после смерти? Те, кто при жизни были самоубийцами, убийцами серийными или "мелкими",какой из них станет после смерти криккенёр решит лишь Создатель. Но самоубийцы все без исключения. А также и есть третий способ стать ходячим мертвецом- быть отданным по контракту. То есть, как я. Криккенёрство-это такой вид наказания, при котором после смерти оживляют тело, но душу не возвращают обратно, иными словами их разрывают… — последнее слово так внушительно прозвучало, что всех едва не стошнило, — раздвоение личности самое настоящее. Душа вынуждена скитаться по этому миру, а тело становиться равнодушным ко всему. Нас не радует ничего, нам не ведом страх, у нас нет желаний, стремлений. Мы вообще можем стать посреди улицы и простоять лет сто. Мы не имеем потребностей никаких. Умеем только слышать и видеть. Но последнего я лишена. Об этом Маша знает… Однако криккенёр имеет огромную силу, равную даэгорской. Криккенёр устойчив ко всем повреждениям, кроме даэгорского удара на поражение. Люди не могут нас убить. Поэтому и стояла защита. Против нас. Однако не так всё мрачно. Криккенёр умеет возвращать человеку или даэгору душу. Иными словами поднимать из мёртвых. Но сами себе не могут. Вопрос тут стоит в другом. А будет ли криккенёр воскрешать? Не будет. Нет желания, да и не за чем. У меня же было. Если криккенёр сам хочет воскресить, то получим не сумасшедшего, а нормального даэгора или человека, каким он был до смерти. Не знаю, как возникли контракты. Но очень давно. С криккенёрами можно заключать особый контракт.

— Что-то вроде человек просит кого-то воскресить, но его душа отправляется в ад? — похоже после такого откровения никто не решился спросить у Лины, кроме Марии.

— Во-первых, у нас низины. Во-вторых, какой толк от чужой души, если мы свою не можем вернуть, кроме как избавиться от тела, подставившись под удар даэгора? Невыгодная для криккенёра сделка. Да и невозможно такое. Сделку можно заключить так: какой-нибудь бедолага просит воскресить близкого… Но в замен криккенёр требует отдать другого бедолагу. Обязательно близкого. То есть наказать другого человека или даэгора за смерть близкого, не причастного к убийству или несчастному случаю…или даже старости. Пополнение в армии-вот что важно для криккенёра.

Висит очень неприятная тишина.

— И… — бессильно восклицает Маша. — неужели ничего нет тому человеку, который заключает договор?

— А ты сама подумай. Разъединить тело с душой другому человеку-это как? Это самое страшнейшее преступление….морали. За такое не судят человеческим судом. Но, это самый страшнейший грех. А что Создатель делает с грешными? Надеюсь что тот, кто меня обменял надорвал все голосовые связки, взывая о пощаде, горя в самых глубоких слоях низин. Я такое ни за что. НИ ЗА ЧТО. Не прощу.

— А….часто совершают…такие сделки?

— Практически, к счастью, про сделки забыли. Умная нация пошла. Но для меня исключение сделали, твари. Да и сделки совершаются криккенёрами по желанию… Правда одно странно. На Западе заключили сделку… Хотя там была защита.

— Может не Западе…А где-нибудь ещё? Да и ты-то нормально защиту проходишь…

— Дело тут в том… Что криккенёры, в отличие от даэгоров, не могут своим…Как бы сказать. В общем один криккенёр не может убить или нанести телесный вред другому криккенёру. Против таких стоит защита. Но это правило можно обойти, пройти особый обряд. На который решилась только я. И после него могут и убивать своих же, и проходить спокойно защиту… И поверь обряд-это такое дело… Очень болезненное. И Сложное. Даже для мертвеца.

— Кстати…а даэгоры могут убить криккенёра?

— Лишь уничтожив единственный источник, поддерживающий их…скажем так "жизнь", — продолжаю, — то есть сердце. Но проблема в то, что пробить человек не может, а даэгор-да. Достаточно силы. А вот даэгоры, почти как люди, не надо никуда целиться, любой смертельный удар для человека смертелен для даэгора. Только вот у дагоров чувство смерти…притуплено, и он несколько минут может пережить смертельный удар. Любой. Даже если казнить. С одной стороны нас можно спасти за это время. А с другой стороны…это очень мучительно. Когда ты даже быстрой смертью умереть не можешь. Должен мучиться в любом случае, когда приходит костлявая. И тогда я должен был умереть на месте… Но пришлось мучительно покидать этот мир…

— Ребят… — прерывает нас Мария, — тут вообще-то дети. А вы такие страшилки тут рассказываете… О позитивном нельзя было?

— Ну мы ещё даже истинные облики не показали, — пытается шутить Лина. — Ну ладно. На самом деле у криккенёров есть своеобразное идеальное общество. Которое создал и руководит один очень древний криккенёр. Никто не знает, кем он был, за что он таким стал и сколько ему на самом деле лет. Но он был при падении Аэйровийской империи, это точно. И нас предостерегает. Зовут его Феликс. Точнее его криккенёрское имя, настоящего никто не знает. Но он смог создать такое общество, где нет несправедливости, где каждый равен, где нет деления на классы и сословия, где нет денег, но есть взаимопомощь, где нет интрижек, где нет преступлений. Однако там нет и радости. И это общество не любит людей, иногда нападает на них. Но в основном воюют с даэгорами. А те пытаются защитить людей. Поэтому я перешла на другую сторону.

— Но и на другой стороне не так гладко. — опять рассказываю я. — Да. Мы пытаемся защитить людей. У нас есть клан, мы не разрозненны. Но внутри клана порой такое твориться… Многие разочаровались в нём. И ушли. Стали жить, как люди, без войны. Я не хочу терять веру. Не хочу разочаровываться в своём выборе. Пока есть долг, я его исполню.

Мы дошли до дворца. Как я говорил, он красив, не то слово. А пускай они несколько минут любуются и переваривают информацию. Сами же хотели правду. Сейчас она и будет.

Подхожу ко входу, а стражники странновато посматривают на меня. Я их прекрасно знаю. И они меня. Точнее сначала перешёптываются. А потом белеют.

— А-алариан Е-евгеньевич…Это вы?

— Да, Степан Михайлович. Я.

— Н-но…говорили, что вы умерли.

— Да. Но меня воскресила Кордилина, или как её любят называть Розенэри.

— Но…была другая версия!

— Я её опровергаю. И прошу пропустить нас. Эмильера с нами.

— Конечно, конечно, проходите… — они тоже спешно пропускают.

— Идёмте. — обращаюсь к своей компании. — Будет интересно.

Дворец изнутри красивее, чем снаружи. Но нет у меня времени на красоты. Я со своей компанией поднимаюсь по лестнице прямо в тронный зал.

Тут уже есть люди. Дворяне… Не особо люблю это сословие. Но мне не до этого. Смотря на мою компанию, они презренно шептались о нас, делая вид, что мы тут шайка оборванных собак. Я тоже самое думаю и о вас. Но они расступаются.

Подхожу к трону, где сидит худощавый старичок и говорю:

— Ваше Величество, — обращаюсь к царю, — я, даэгор Алари Аллариан, смог уберечь и привести сюда Эмильеру. Вашу дочь, — все замолкают и смотрят на меня.

Глава. Разбирательства.

— А. Аллариан значит. Сейчас вспомню это имя… Помню. Помню. Даэгор? Угу…припоминаю.

— Э…э…не поняла юмора, — Маша подходит ко мне и удивлённо смотрит то на меня, то на царя. — Это…правда?

— Да.

— Аллар….чёрт возьми, а предупредить заранее нельзя было?!

— Ну лучше поздно. Чем никогда.

— А это моя, значит дочь, Эмильера Светлая?

— Я вообще-то Маша….- удивляется Мария, а царь подходит к ней:

— Эх…что с тобой сделали? Аллариан, это точно она?

— Да. — отвечаю.

— Это…точно мой отец?

— Да.

— Ну, доченька, обними своего отца. Мы так долго не виделись…

— О,папочка! — Маша подбегает к своему отцу, — как мы давно не виделись! — и… такую отвешивает ощутимую пощёчину. Все в зале вздрагивают. А я про себя злорадствую…

— Сволочь! Бросил нас с мамой, а теперь её больше нет! — она ещё раз даёт пощёчину.

— Подожди, доча, подожди! — беспомощно пытается отбиться царь. Забавно видеть его таким… — Я могу всё объяснить. Она даже не твоя мама…

— Что?! — Маша вспыхивает, — вы…меня подсунули?! Бросили! Почему за мной смотрели незнакомые люди?! Моя мама, и тайно Аллариан! А ты…ты…трус! Да если бы вмешался бы, то она была бы жива! Жива!

— Послушай…твоя матерь умерла при родах. Вот и пришлось…

— А ты же не сдох?! Почему ты ни разу не появился?!

— Эмил…

— Я Мария. А не неизвестно кто, тебе ясно?! А ещё и правитель Севера. Полюбуйтесь на своего королька, — Маша обходит зал и указывает на царя, — бросил собственную дочь на произвол судьбы! Да меня на Западе могли столько раз убить! А тебе было неинтересно, что со мной?! Ты же знал, где я нахожусь…

— Знал…

— Трус! И не надейся, что я тебя прощу. Ни-ког-да.

— Послушай…доченька. Ты единственная наследница, и единственная надежда Северного королевства.

— Как свинья, которую выращивали, чтобы зарезать в последствии. Только меня не резать собираются. Что мне до твоего королевства, пень трухлявый? Я могу запросто уехать в Астрал. Вместе с мужем и детьми. И там жить. И мне будет по фигу на твоё королевство. И советь не будет мучить.

— С каким…мужем? — тут начинает свирепеть царь.

— С гражданским. — Маша показывает на Костю.

— Ты…вышла замуж за…простолюдина?! Ты в своём уме?!

— Чего же ты не поинтересовался-то, мой ненаглядненький папаша?

Так. Теперь мне достанется…

— Аллариан… — царь вспыхивает, — какое твоё было задание? Следить за моей дочерью, и чтобы она не наделала глупостей… Насколько я знаю её муж-это твой брат. И знаешь, как я это понимаю?! Ты собрался протолкнуться в. в…

— Когда произошло их бракосочетание я лежал в заколоченной ящике под землёй, — нагло отвечаю. — И, увы. Я не виноват, что они полюбили друг друга. Ваша дочь цела и невредима.

— Однако что с ней произошло, как она изменилась… Аллариан, ты не справился со своей работой. Раз даэгора нельзя заключить- значит единственный выход-смерть.

— Что?! — Маша смотрит на на меня и на царя. — Ты случайно не с дуба съехал?! Аллариана-то за что?! Между прочим, он отдал свою жизнь, спая меня. И мама тоже. А ты так смог?! Какое тебе дело до.

(/диалог пока продумывается.)

Глава.

В общем, всё вышло наперекосяк. Правила только для людей, конституция или как здесь называется "Всемирный и главенствующий устав королевств" для людей, права для людей. Сколько раз и даэгоры, и криккенёры просили людей сделать частью мира… Но. Мы бесправны. Люди могут делать что хотят с нами, и мы с ними. Это неправильно. Мы очень сильны, но их больше. А толпа даже криккенёра может убить. Надоели люди. Делаешь для них всё. А что в общем получаешь? Правильно. Обвинения. Ах да. Над нами всеми нет суда… Приговор сразу же озвучивается. Да. Мне удалось избежать карающего меча. Но такой осадок… Казалось бы. Ты оказываешься наследником. Рад? Рад. Ну почему в этот раз вышло по-дурному? Никто не обрадовался этому. Лишь людишки, которые не хотят видеть в нас равных.

Я сижу в своём истинном даэгорском облике. Не хочу принимать человеческий. Со стороны выгляжу впечатляюще.

Иногда про даэгоров говорят, что они полуживые. Есть в этом доля истины. В отличии от мгновенного превращения криккенёра, даэгору надо время. Сначала надо подумать о том, что хочется принять истинный облик. В голове исчезают все другие мысли и даэгор невольно садится, скрестив ноги. В позе лотоса, как скажут астральцы. А потом начинается превращение. Кожа становится практически белой, вены темнеют и выступают, в некоторых местах кожа наоборот краснеет. Это на левой щеке, шея, левая рука, левый бок и правая нога. В общем половина тела. В основном левая. Сначала просто краснеет, потом начинает наливаться, разбухать, появляются волдыри…и кожа слезает, а потом растворяется в воздухе. Ну и страсти рассказываю. Однако под сгоревшей кожей не оказывается мяса…там оказываются железяки. Точнее. Рука состоит из двух прозрачных трубок со светящейся жидкостью, разбавленной кровью, которые опутывают проводки и железные полосочки, надёжно скрепляя руку с плечом и ладонью. Ладонь же не состоит из трубок, она состоит из бесконечных шестерёнок и проводов, образуя хитрый механизм. Но пальцев пять. Как и полагается. Всё остальное устроено практически так же. Кроме щеки, там нет механизмов, просто на месте прожжённой кожи металлическая решётка. И сквозь неё видно, что там… Хорошо что со стороны себя не вижу. Отдельно хотелось бы отметить глаза и крылья… Глаза у всех даэгоров белые с чёрным…двигающимся…рисунком. Рисунок зависит от того, какого цвета глаза у даэгора в человеческом. У кого голубые- у тех в глазах играют своеобразные "пятнашки",цифры медленно сменяют друг друга…Карие- крутятся две цепи дезоксирибонуклеиновой кислоты. Или астральцы назвали проще- ДНК. Зелёные- работающие часики, быстро двигающиеся против часовой стрелки, внутри двигающейся по часовой стрелке шестерёнки. Одни глазом не вижу. Левым. А если глаз мёртв, то появляются красные трещинки, которые скачут то здесь, то там…

А вот крылья….От которых у меня осталось пару торчащих сзади железяк… уродские. Теперь придётся обзавестись новой рубашкой… Криккенёры хоть в своём настоящем облике остаются в такой одежде, которой умерли, а вот даэгоры нет. Вот и приходиться запасаться. Одно крыло светло-серое с выступающими неестественными венами, похожее на криккенёрское. А другое-это такой уродливый механизм, где кое-где он прикрыт тёмно-коричневой кожей, где-то нет. В общем, даэгоры-это уроды. Как и я. Даже кто-то воскликнул, что мы больше смахиваем на мертвецов, чем криккенёры. Однако мы живые. А они нет. Но у них добавляются только крылья, да рожки. Или ещё бы, как сказала бы Мария-мы полутерминаторы. Полукиборги. Полуроботы. Может все эти ужасы слизаны с нас? Даэгоров? Только сделали полными терминаторами, киборгами и роботами. И полными уродами.

Я вытягиваю обе руки впереди. Одна металлическая, другая обычная…Ну почти. Если не считать мертвенной бледноты и выступающих практически чёрных вен. Всё-таки даэгоры больше на мертвецов похожи, чем криккенёры. Однако мы, паразиты, живые. Дует лёгкий летний ветерок. Становиться очень приятно, человеческой рукой приятно водить по воздуху…а вот металлической…Мне постоянно кажется, что я ей что-то чувствую. Шевелятся тоненький проводки, намотанные по всем металлическим пластинкам. Нет. Это иллюзия. Ничего не чувствую. Полуживые всё-таки даэгоры, а не живые. И рука мёртвая. Безжизненная рука…

— Аллар, можно? — интересуется Костя за спиной.

— Конечно, — резко оборачиваюсь. И делаю ошибку… Брат застывает на месте, безжизненно глядя в мои глаза. Низины погреби! Проклятое разрушителем даэгорское зрение! От такого взгляда люди застывают на месте. Точнее не от взгляда, а от двигающейся картинки. Я закрываю глаза, а Костя оживает:

— Что это было?

— Неприятный инцидент, общения с даэгором. Ну я вот такой.

— Э… — Костя похоже завороженно смотрит на меня и садится на скамейку. — Никогда не видел живого даэгора…

— Только мёртвого? — пытаюсь шутить.

— Да нет. Вообще не знал, что такие существуют…И что один из них оказался моим братом. Кстати. Я тебя не сразу нашёл.

— Эта улица столицы самая заброшенная и тихая. И не все о ней знают. И это радует, — заброшенная не в смысле, что тут всё грязное и обшарпанное, просто тут стоят обычные деревянные дома. Заброшенные. Просто у этого места не самая лучшая репутация. Кровавая. И это место проклято жителями, здесь бояться даже находиться. Считают, что тут много призраков… Какая чушь, я-то знаю, почему мертвецы встают.

И всё равно здесь не по себе. Но сейчас это самое лучшее место для уединения. Никто не машет. Но брат умудрился даже здесь меня найти.

— Меня вот одно интересует…Аллар, почему ты так долго ничего не говорил? Почему не хотел поделиться? Я бы понял…

— Я тебя не хотел втягивать в межрасовую войну даэгоров и криккенёров. Когда она началась, я не знаю. Но идёт давно, это очевидно. И каждая раса хорошо организована. У нас есть клан. Он находится в таком…месте. Даже не скажу, где это. Мы называем это просто Место. Это такой высокий остров с глубоким обрывом посреди воды. А на небольшом отрезке суши располагается нечто вроде наших хором. Нашего, выражаясь по-астральному, штаба. Руководит всем этим Мельш. Даэгор с Востока. До него был другой, с сильно раздутым чувством самонадеянности. Вот и погиб однажды. Ну и тогда вызвался за всем присмотреть Мельш. Никто не сопротивлялся. Тогда наш клан разваливался, а собрать смог только он всех нас. Знаешь, тогда я обрадовался. Но с годами что-то с кланом стало происходить…Что-то…не могу объяснить. Нашей целью кроме войны с криккенёрами, была также защита людей от них. Не за спасибо, конечно. Люди хорошо платят. Но с годами… То ли люди стали к нам хуже относиться, то ли мы. Заказы стали не часты. А потом и вообще прекратились, и стали мы просто воевать с криккенёрами. Просто пошла война за доминирование. Как раз перед нападением на Запад этот дух доминирования стал крепнуть… Мне хотелось на время отойти от дел, когда Мельш со своей жаждой войны утихнет. Но мирная жизнь не для меня. Я решил всё-таки вернутся. А дальше ты знаешь, что произошло… Но сейчас всё хорошо. Что касается криккенёров. Они не любят людей. Точнее внушают, что не любят. Они завидуют им, ведь многие были преступниками в прошлом. Я не представляю, как Лина не срывается на первого попавшего человека и не спрашивает: " Ну с какой стати ты живёшь, а я нет?!"

— Знаешь, Аллар…Тогда в Западном королевстве, она всем казалась странной. Слишком сильной для человека… Все хотели узнать, кто она. Но, похоже, удалось это только Маше… Однажды она была какой-то бледной и боялась сначала подойти к Кордилине. Но потом частенько они обе стали говорить откровенно. И даже немного дружить. А она оказалось мертвецом…

— Жертвой…. Одной убийцы, — я так сильно сжимаю руки, что провода на металлической руке едва не лопнули.

Низины погреби! Как можно разговаривать с другим человеком с закрытыми глазами? Как Лина может говорить, к примеру, со мной? Не видя выражения лица, выражения глаз… Я-то с братом не могу так, а она уже так лет двадцать с лишним. Так ведь запросто могут и обмануть. Обычно по глазам можно определить врёт кто-то или нет.

А ведь…если подумать Лину очень просто обмануть…Очень. Она же ещё по большему счёту вечное дитя. Она пытается быть взрослой, но всё такая же. Ведь криккенёры после смерти не развиваются, не растут. Возможно, Лина ещё чему-то и учится. Но…не знаю как объяснить. Да. Я понимаю её, она меня. И стоит с ней поговорить, как иллюзия девочки растворяется и понимаешь, что это взрослый…человек. Не криккенёр. Но по сути она ещё не выросла.

Или слишком быстро повзрослела. То, что она испытала и не сдаётся…. Я не знаю, как это можно всё пережить и твёрдо стоять на ногах…Я…не знаю. Я просто восхищаюсь выдержкой Лины, её настойчивости.

Жалко, что не все это понимают. Точнее практически никто. И добиться благосклонности Лины-это требует огромнейших усилий. Потому что она никому не доверяет. И правильно делает. Однако за последнее время более менее ей удалось впустить в свой мир Марию- наследницу трона Северного королевства. Правда тогда вообще ничего не знал. Теперь все всё знают.

— Аллар… — отвлекает меня от своих мыслей Костя.

— Что? Извини, я немного задумался.

— Кстати… Я тебя хотел бы расспросить о своей жене.

— Я догадываюсь о чём ты хочешь меня спросить. Это было моим первым заданием. Я даже это помню, как это было вчера… И могу рассказать.

— Меня взяли в клан, когда мне было пятнадцать.

— Сколько?!

— Пятнадцать. Да, я был тогда совсем молод. Ну ты будешь слушать или нет? Только не перебивай. Все вопросы потом.

— Ладно.

Глава в главе или воспоминания. Эмильера.

Это случилось после смерти Лины. Для меня мир стал абсолютно чёрным. Я не видел даже светлого пятнышка. Не единого. Какого видеть четвёртую смерть? Правильно.

И однажды, бродя по нашему лесу я задумался. Так, что не заметил, что переместился(тогда даже не подозревал о даэгорском происхождении.) Опомнился лишь тогда, когда оказался посреди главной площади столицы Северного королевства. Во, завернул как. Впрочем, это неважно. Но попал я в не самое удачное время-зима. А зима в том году бушевала так… Ещё и ветер хотел куда-то унести.

Представляешь мой шок? Гулял себе в осеннем лесу и…хоп. Оказался в зимнем городе. И пытаюсь сообразить, как так получилось. А пока думал, стал понемногу замерзать.

Чтобы не превратиться в ледышку, я стал прохаживаться по улицам Северной столицы. И меня окликнул мужчина, одетый очень тепло.

— Эй! Как можно ходить в такой мороз практически раздетым? — он улыбался.

Я хотел тогда на него разозлиться, но лишь растерялся:

— Не знаю. А где я?

— Дружок, у тебя похоже серьёзные проблемы. Это Благоград.

— Северное королевство?! — я тогда ужаснулся. А тот продолжал улыбаться.

— Да.

— Я же был в Западном… как здесь очутился-то?

А тот посерьёзнел и говорит:

— Так, ты даэгор?

— Кто? — тогда, как говорил я не знал, и слово показалось странным.

— Даэгор. Ты о таких не слышал? Как тебя зовут?

— Аллариан…Алари, — почему-то тогда я не хотел представляться, как Аллариан Вертернейдж.

— Александр. Пойдёшь со мной? А-то здесь ты замёрзнешь.

Я,конечно, тогда хотел попасть в тёплое местечко. Но это звучало слишком подозрительно хорошо…

— С чего это я должен пойти с вами? Я вас знаю лишь минуту.

А Александр лишь рассмеялся.

— Я разве похож на маньяка?

— Маньяки на маньяков не похожи. Даже миленькая старушка может держать в сумочке тесак.

— А ты не промах. Но мёрзнуть же не собираешься?

— Собираюсь, — угрюмо тогда ему ответил, — терять всё равно нечего. Лучше замёрзнуть, чем быть найденным растерзанным в какой-нибудь подворотне, то есть это символизирует, что ты не смог справиться с испытанием. Это более позорно, чем нежели смерть на морозе. Представляете, что будут говорить? Он погиб от рук маньяка…Смешно? Конечно. А вот замёрз на морозе как звучит… Погиб подобно романтическому герою в буре человеческих переживаний и…

Какие тогда глаза у Александра были же…

— Парень…тебе лет-то сколько?

— Пятнадцать, — тогда у нашедшего глаза ещё больше расширились. Едва не вытекли.

— В пятнадцать….размышлять о смерти? Аллариан, я в пятнадцать резвился с друзьями на дворе и о смерти даже не думал. Нельзя в таком возрасте разочаровываться в жизни. И вообще нельзя в ней разочаровываться. Она дана один раз….

Неожиданно я всё тогда ему выложил:

— Вот именно! Для неё всё и закончилось в таком возрасте! Хотя она никому ничего не сделала! Она была трудолюбива, стремилась к своей цели, у неё были такие грандиозные планы! А её больше нет…

— Послушай, Аллариан. Она бы хотела, чтобы ты вот так глупо замёрз на главной площади Благограда? Наверное, нет. Я объясню, кто я такой и кем ты можешь стать. Я — даэгор. И ты тоже. А даэгоры помогают людям. Люди не могут справиться с криккенёрами. А мы можем. Неужели она бы не хотела бы, чтобы ты помог другим людям?

Я тогда молчал. И подумал о том, что зря сказал. А ветер стал мощнее и через тонкую рубашку проникал сквозь кожу и морозил кости.

— Ну так что, Аллариан? Умрёшь или станешь спасителем для всех этих людей?

Ну ты, наверное, понял, что дальше произошло. Александр протянул мне руку, я её взял.

И мы переместились в то самое Место. Правда я тогда не знал, что это такое.

— Подожди, подожди, Аллар. Зачем ты мне всё это рассказываешь? — Костя меня прерывает.

— А тебе что неинтересно? Могу и не рассказывать…

— Нет. Интересно, конечно. Но я хотел бы услышать о Маше…

— Я и так тебе всё выкладываю. Я просто начала сначала. Ну немного раньше… Но я могу и не рассказывать.

— Хорошо, хорошо. Рассказывай.

Ну так я тогда не знал, что это за место. Мы оказались в небольшом деревянном домике. Это был холл. В углу стояла вешалка для одежды. Признаюсь честно, мне тогда на ней захотелось повеситься. А сейчас передёргивает от такой мысли. Ну так вот там было окно, за которым были видны морские дали, светило солнце и стало тепло. Тогда я был ошарашен. Мягко говоря. Конечно, потеплело. Но…тогда это казалось так…странно.

Пока я удивлённо озирался по сторонам, в холл вошла странного вида женщина, за которой тянулся неприятных запах. Тогда я не знал, что это сигаретный дым. И она была одета по-астральному: джинсы, футболка, туфли на высоком каблуке, волосы короткие ярко-красного цвета, губы неестественного цвета, а над глазами…синяки. Позднее я узнал, что астральные девушки так украшают себя…Но тогда она выглядела ну очень странно.

— Привет, Сашок!

— Здравствуй, Жанна.

— Да, блин, Саш, ты говоришь, как дед.

— Может, потому что скоро им стану? — Александр опять улыбался.

Я тогда честно пытался сдержаться, но выдержал. И раскашлялся на всю прихожу. Жанна тогда заметила меня:

— А это что за пацан? — она подошла ко мне, — видимо с Кристалье… Хм, красавчик с модельной внешностью: блондин и ещё голубоглазый, ну точно будущий мачо, но…Саш, ты уверен что он хотя бы пять минут продержится?

— Может. Если будет стараться.

— Да ну. Забьют и всё тут. Ну если он криккенёрских девчонок не сманит. Кстати, ты чего такой хмурый? Видимо девчонка отказалась с таким красавчиком встречаться?

Меня этот вопрос взбесил тогда:

— Низины вас погреби! Она умерла, а вы тут чушь мелете о каких-то девочках! Да чего вы привязались к моей внешности? Завидуете, что ли?

— Кому мне завидовать-то? Тебе? Я из Астрала, была русской моделью, ну а потом как-то всё наскучило, и я переместилась сюда. Случайно. Так ты сказал, что она мертва? А кем она была?

— Какая вам разница? Лучше бы молчали о некоторых вещах, о которых не знаете.

— Ого. Как общается со взрослыми. И указывает… Пацан. А ты мне начинаешь нравится, не нравится человек… Пардон, даэгор, так и посылает. Тебе звать-то как?

— Аллариан.

— Тьфу. Нерусское имя.

— Не северное, Жанна, не северное. Всё-таки хоть делай вид, что ты в другом мире. И…кури хотя бы табак Кристалье, а не свою астральную отраву, — вмешивается Александр.

— А чем тебе не устраивает "Мальборо"?

— Всем. И одевайся как полагается. А то с тобой стыдно по улице ходить.

— Са-а-а-ш. Да ладно тебе. Я прилично одета! Ты бы видел в каких купальниках я щеголяла по подиуму… Ты бы сгорел от стыда, глядя на меня. Для вас это так неприлично…

— И правильно. Нечего детей дурному учить. И завтра, чтобы одела платье. Наше. А не свои астральные тряпочки.

— Ну…Саш. Ну чем тебе это не нравится? Ещё бы сказал, что мне косметикой нельзя пользоваться…

— Кстати…Это тоже запрещается. И волосы перекрась в более естественный цвет. И отрасти. А то выглядишь как…

— Как?

— Неприлично. А теперь идёмте. Клан обрадуется пополнению. — и мы пошли в главный зал. Правда я тогда не знал, куда мы идём…

Я тогда немного позлорадствовал. А Жанна оскорблённым видом поплелась рядом со мной.

— Совсем выжил из ума.

— А я считаю, что правильно.

— Никто меня не понимает…Кстати. Напомни, как тебя зовут.

— Аллариан.

— Хм…Вряд ли запомню. А фамилия какая?

— Алари. А у вас давно проблемы с памятью?

— Считай что давно. Кстати. Сейчас я угадаю твоё отчество- Алларианович?

Мне тогда стало ну очень смешно.

— Не угадали. Евгеньевич.

— Постой…постой. Ты Алари Аллариан Евгеньевич? — я кивнул. — В жизни глупее не слышала. Кстати. Ты не против, если тебя Женькой буду звать? А то Аллариан…звучит по-женски.

— А Женя не по-женски? — съехидничал Александр, — ведя нас по коридору.

— Нормально.

— Ну Жанна у нас всех называет русскими именами…

— Разве не северными? — на этот раз съехидничала Жанна.

— Русскими, русскими.

Мы пришли в просторный зал, где из всей мебели был большой круглый стол, за которым сидел десяток людей…даэгоров, это точно. Стоял только один мужчина в чёрном плаще, лицо было искажено страшноватой гримасой. Тогда мне он не особо понравился….

— Низины вас погреби, Александр, Жанна! Где вас носило?! — прокричал тот мужчина.

— Вообще-то мы и не опаздывали, — возмутилась Жанна, — или совещание перенесли?

— Перенесли. Почему до вас так долго дошло?

— Наверное, потому что его, скорей всего перенесли пять минут назад…Потому что минут десять назад никакого совещания и не было, — заткнул разбушевавшегося мужчину Александр.

— Неважно. Садитесь, — потом тот посмотрел на меня, — а это кто?

— Это даэгор. Пополнение, — ответил мой будущий наставник.

— Пополнение? Отлично. Ему и поручим это задание.

— Какое задание? — переспросил другой мужчина, лицо, которого "украшали" шрамы.

— Как какое? Последнее.

— ЧТО?! — одновременно все переспросили и посмотрели на меня. Тогда я ощущал себя малость не в той тарелке. Мягко и мягко выражаясь. Тогда мне хотелось исчезнуть, и стал ругать за то, что ввязался в эту авантюру. Всё казалось таким ненастоящим и комичным.

— Но…он ещё новичок… — пробормотал шрамированный мужчина.

— Мельш. Помолчи. В этом задании ему надо лишь доставить дочь короля из Северного королевства в Западное, в Эрвуа, Ортег-Шип. Ничего сложного.

Тут я уже не выдержал…У меня пропал дар речи.

— Э…э…э…

— Отправляйся сейчас. Кстати. Зовут тебя как?

— А..а…лариан, — едва не забыл своё имя.

— Грегор. Это слишком! — Мельш встал из-за стола. — Он же даже, наверное, и оружие в руки не брал! Он вообще, наверняка, узнал, только сейчас, что он даэгор! Да и отправить ребёнка в…Ортег-Шип…это. безумие! Это же развалины!

— Не бойся. Ортег-Шип уже замаскирован под другой город. Снять иллюзию может только Эмильера. Криккенёры будут знать, что мы отправили в Ортег-Шип. А его и нет… На карте вообще. Наш новичок-даэгор. Он возьмёт и быстренько переместит.

— Но это….не рискованно? Да ещё мы прибегнули к аэйровийской магии…

— Иного выхода не вижу. Криккенёрам не особо нужна эта девочка. Точнее Феликсу на неё чихать. А вот кое-каким она нужна. Вы знаете почему. На самом деле нет ничего такого сверхсложного в этом задании. Мы пустили слух, что за девочкой пойдёт Жанна завтра. А сегодня этот юнец её и переместит.

— Думаешь, Феликс-идиот?

— Феликс нет. Ему, говорил же, девочка не нужна. А вот кто-то за ней пытается охотиться. И возможно, будет ждать завтрашней потасовки.

— Но всё равно это слишком рискованно…

— Ни капли. Да же если всё пойдёт наперекосяк…Какой это этого толк нам? Люди до сих пор не хотят нас узаконить, зато им наша помощь нужна.

— То есть это небольшая месть…

— Это задание. Юнец, отправляйся. Сейчас же.

— Грегор, подожди. Дай я его хотя бы немного проинструктирую, — вмешался в разговор Александр.

— Только быстро.

Мы отошли в сторону.

— Аллариан. Ты понимаешь, что это важное задание? Для Севера. И то, что наш предводитель свихнулся, это очевидно. Сейчас кое-что проясню, — ну он и объяснил мне что к чему, кто такие криккенёры, даэгоры… Потом я правда спросил можно ли даэгору перемещаться в Астрал, могут ли там быть криккенёры. Этот вопрос удивил Александра, однако он объяснил:

— Даэгоры могут. А вот криккенёры нет. Просто у нас могут подниматься мертвецы, а у них нет. Когда криккенёр перемещается в тот мир, он мгновенно становится обычным трупом. Даже не превращаясь. Кстати, там и даэгор-то не может принять своё настоящий облик.

Ну и тогда и началась, эта идиотская история…Для меня. Эмильера потом ничего и не подозревала…

— Что прямо так и отправили? — Костя смотрит на меня, не веря моим словам.

— Да. Ещё говорят, что Феликс странен. Хотя он и в правду того… Просто, на самом деле, Грегор людей ненавидел и хотел устроить такую пакость…Лишить королевство единственной наследницы. И,знаешь, порой я сам людей не особо люблю. И криккенёры тоже. Просто потому, что…вот людей раз в десять больше, у них есть королевства, есть власть, есть те самые пресловутые права…каких у нас нет. Мы пытались быть единым целом. Точнее хотели….Но люди не хотят и по сей день нас принимать. Мы-никто. У нас нет прав, мы не существуем. И поэтому многие или идут в Астрал, или же притворяются людьми, некоторые учиняют беспорядки и устраивают такие пакости людям… И вот типичный пример обращения с даэгором. Вопреки замыслам Грегора, я спас и присмотрел за Марией-Эмильерой. И что? Меня выкинули из страны. Хотя…у меня и так не было прав…Как видишь у меня всё получилось, но из-за неё я-то и пропал практически на четыре года…Дальше рассказывать?

Костя немного думает и даёт согласие. Всё-таки сейчас он узнаёт ту правду, которую вытянуть не мог столько лет…Пусть даже и невероятную.

Я,естественно, не стал отправлять в Ортег-Шип. На то было много причин. Меня с детства учили-всё аэйровийское приносит только несчастья. И замаскированный аэйровийской магией город меня не на шутку встревожил. Про Астрал я спрашивал не зря. Именно туда и собирался отправлять. У меня есть такая черта-делать всё с точностью наоборот. Сказали отправить в Кристалье. Нет. Надо в Астрал. И тогда, идя по главной улице Благограда, у меня созрел план, даже не созрел. Кое-какая часть уже была сделана. Об этой истории все знали. В Северном королевстве некогда был скандал между двумя сёстрами: Мариаттой и Элизабет(/Беатрис). Старше была вторая сестра, но трон всё-таки достал Мариатте. Вся королевская семья была на стороне младшей сестры, и после такого Элизабет(/Беатрис) уехала в Астрал. В тайне от астральцев уже несколько лет действует служба перевода денег Астрала и Кристалье. В Астрале главные здания располагаются в Москве, Сиднее, Каире, Бразилии и Мехико. Ну а в Кристалье в столице королевств: Благограде, Шакратэлле, Оруг-Дуэнвее и Чзинчуже. Ну так вот, к чему все эти обменные кассы? (Кстати, они ещё и паспорта оформляли) А то, что у них в конторах всё есть о клиентах, кто такие, откуда, положение в обществе, работа, материальное состояние, есть ли семья, настоящее ФИО и изменённое. Ну я наугад решил отправится в Москву. Я знал, где находится контора, поэтому нашёл быстро. Она находилась рядом с московским зоопарком. Небольшая, выражаясь по-астральному, забегаловка. Естественно, они не имеют права разглашать данные о клиентах, но фраза "Я даэгор. С клана" действует очень волшебно. И сведенья оказались быстро у меня.

" Светлая Элизабет(/Беатрис) Сергеевна. Астральное имя: Нордова Оксана Михайловна.

Бывшее место жительства: Северный дворец, город Благоград, страна Руссиция, королевство Северное.

Нынешнее место жительства: квартира 124, дом 7, улица Московская, город Вязьма, область Смоленская, страна Россия….."

Дальше читать не стал, ну очень всё подробно шло. Ну…прочитал, что сестра царицы не замужем, у неё нет детей, вот и подумал тогда… Беатрис(/Элизабет) я собирался-то доставить дочь. Дело в том, что в Ортеге-то никто и присматривать-то не собирался за Эмильерой. А настоящая мать девочки-Мариатта, после родов стала страдать странной психической болезнью.

Тогда в Северном королевстве свирепствовала зима. В тот день практически ничего не было видно, орудовала буря. Бледное солнце на серебристом небе. Белые хлопья снега красиво кружились в своём обворожительном танце, на солнце они переливались и блестели, словно бриллианты, но падая на землю быстро исчезали. Всё-таки не смотря на суровость зимы, кругом было красиво. Я даже на минуту замечтался. Ветер сдувал с небольших холмиков крошки переливающихся на солнце алмазных крошек. Даже не алмазных, а бриллиантовых.

Похолодало и стало сильнее сдувать. Не хотелось идти. Но я заметил посреди улицы маленькую девочку лет пяти, одетой в очень дорогую шубку, но она испуганно озиралась по сторонам. Её серые глаза были полны отчаянья. Я тогда не поверил глазам. Неужели Эмильера?

— Ты так окоченеешь, скоро буря, — сказал тогда ей. А та надулась:

— И пусть. Они меня всё равно запрут.

— Они, это кто? — я присел на колени.

— Они, — малышка указала за мою спину. Я обернулся и увидел вооружённых стражников. Один из них, видимо главный, сказал мне:

— Отойди от неё.

Я взял Эмильеру на руки:

— Она идёт со мной.

— А ты кто такой чтобы так дерзко поступать?

— Не собираюсь общаться с второсортными стражниками, — ну кто меня тогда тянул за язык? И нагрубил тому стражнику, ещё и ухмылялся. — У меня тут задание: спасти Эмильеру. И похоже вы не шибко-то справляетесь.

— По-моему этот сопляк перегнул палку, — один из стражников выхватил меч и приставил меч к моему горлу. Малышка закрыла глаза и закричала.

— Похоже не так успокаивают девочек, — и опять я дерзнул тогда, всё ещё держа будущую царицу. — забрызгаешь кровищей малышку, как ты будет объясняться с ней и с кланом?

— Так ты с клана? Почему сразу не сказал, — тот стражник немного удивился.

— Да потому что ты первым тыркнул в меня это железякой, — ну тогда и язык у меня был… Теперь прибить себя хочется.

— Извините меня. Я немного погорячился, в мои обязанности тоже входит защита этого ребёнка.

— Что же. Мы на одной стороне и искать врагов в стане союзника-неверный тон, — и всё равно не извинился же…

— Кстати, а можно поинтересоваться, а почему такому молодому доверили такое важное задание?

— Да потому что все "ужасно" заняты, — ляпнул тогда это. — Им походу всё равно что везде происходит, — а вот тут сказал правду. — Вот послали меня. Мне по правде только недавно пятнадцать стукнуло, я даже с оружием не знаю как обращаться.

— Да…у вас там суровые порядки. Ты уверен, что один справишься? Просто доверять такую ценную жизнь неизвестно кому….

— Не переживай. Всё будет хорошо. Ты же знаешь, я туда и обратно. Место я знаю, где спрятать девочку, — успокаивал я его.

Стражнику явно было не по себе.

— Знаешь, ты похож на моего сына и он тоже просто так не сдаётся. Если клан так решил, то скорей всего поступил верно, я желаю тебе удачи. Кстати, как тебя-то звать?

— Аллариан Алари.

— Иван Углов. Приятно познакомиться. Ещё раз желаю удачи. И помни-жизнь этой девочки ценней твоей в тысячу раз.

— Хорошо, — этот совет я запомнил на всю жизнь.

Подхватил девочку и прошёл пять метров, как она мне сказала:

— Аллариан, спасибо, что избавил от них. Но куда ты несёшь меня?

— Туда, где тебя полюбят. Ты не волнуйся, всё будет хорошо, — ну кто дёргал меня такое говорить? А может быть ничего бы не вышло? Но тогда я был слишком самоуверен, и даже предположить не мог, что могло бы всё пойти и наперекосяк. А она успокоилась и заснула. Тогда-то я и переместил нас в Астрал. Хотел сразу же около квартиры телепортировать…Но я тогда ещё только учился. Да и сейчас не ас по перемещению, и оказался около подъезда. Тогда мы оказались в относительной безопасности. От криккенёров. Но всякие отморозки есть и в Астрале. Но, благо, моя самоуверенность отпугивала все сомнения.

Как не странно бы это было. Но я быстро привык к астральному миру. В Москве быстро сориентировался. И тут тоже. Ну некоторые вещи удивляли, но не более. Некоторых вещей не знал. Но не более.

Если на Севере был день, то в Вязьме была глубокая ночь. Но я был так самоуверен до ужаса…

И поэтому без промедления и ни о чём не задумываясь нажал на звонок. Звонки меня не особо впечатлили. Ну они удобнее. И не более.

Естественно, открыли мне не сразу. Пришлось стоять минут пять. Ещё и удивился, почему так долго. Но наконец-то я услышал шаги за дверью и недовольное ворчание. Дверь открыла сонная темноволосая женщина в халате.

— Элизабет(/Беатрис) Светлая? — вместо того, чтобы представиться, спросил я.

— Нет, Оксана Нордова, — она со злостью захлопнула у меня перед носом дверь.

Но моей самоуверенности не было границ. Я опять позвонил. Никто не открывал. Звонил в дверь полчаса…

И наконец, разражаясь астральными пошлыми словами и всевозможными проклятиями, женщина опять открыла дверь и, втащив меня в квартиру, разразилась тирадой. Я машинально осмотрел местный "дворец". Обычная астральная квартирка. Нет ничего дорогого, всё скромно и со вкусом.

— Какого?! Нет, я специально свалила из того гадюшника, чтобы мне об этом напоминали?! Ты вообще кто такой и что тут делаешь? Зачем ты здесь?! — набросилась она на меня.

— Не сердитесь, но у меня просьба, — попытался тогда её утихомирить. — Я знаю, что вы меня видите в первый раз и я вас разбудил. Но прошу выслушайте меня.

— Давай валяй, только для начала кто ты такой?

— Я северянин, Аллариан Алари…

— Что-то у тебя имечко и фамилия не северные…

— У вас не севернее, — почему-то обиделся на это я.

— Ладно, это пропустим. Ты кто? Человек, даэгор?

— Даэгор.

— С клана или…

— С клана.

— У-у-у-у-у-у-у-у-у-у, — женщина прошлась по комнате, — у-у-у-у-у-у. Как всё запущено. Это многое объясняет. Скажу откровенно. Я вашему клану не доверяю. А это что за чучело? Хочешь, чтобы оно у меня осталось? — меня эта реакция удивила, и пострадала тогда самоуверенность, обычно к клану относились с уважением. И в своём успехе я был уверен, выражаясь по-астральному, на сто процентов.

— Это Эмильера.

— Теперь всё понятно, — женщина вскипела, — а теперь пошёл из квартиры.

— Подождите, дайте договорить, — вот эта реакция вообще выветрила всю самоуверенность.

— А о чём дальше разговор может пойти? Все меня терпеть не могут, все презирают, я даже в другой мир уехала, а когда им нужна помощь, так: "Извини, Бетти, дорогая, ты самая лучшая на свете" бла-бла-бла и всякая телячья чушь.

— Не бойтесь, они ничего не знают. Они думают, что я отвёл девочку в Ортег-Шип, замаскированный…Точнее Ареот, замаскированный под Ортег…тьфу, что я говорю? В общем, другое место. Но я считаю, что в Вязьме будет безопаснее.

Оксана сразу же помилела:

— О как. А ты смышлёный малый. Правильно поступил. И я считаю, что в этом мире безопаснее буде, нежели в том, кишащими теми тварями. Они сюда никак не проникнут.

— А если и попадут, то пожалеют об этом.

— Ваш клан не люблю, потому что поступают, нарушая все логические и не логические правила. Однако, ты правильно поступил.

— Угу. Клан немного странноват, — я с ней согласился, — просто дали задание и отправили. Но план мне не понравился.

Оксана минуту смотрела на меня огромными глазами.

— Вы чего так с ума посходили? Тебе вообще сколько-то лет?

— Пятнадцать.

Она стояла в ступоре две минуты.

— Офигеть, выражаясь по-астральному. Я,конечно, знала, что в вашем клане одни маразматики, но чтобы так… Однако ты оказался умнее остальных. Но с чего я должна смотреть за ней?

— Я знаю, что вы мечтаете о семье, вас бросило два мужа в том мире и один в этом, и у вас не было детей. Чем не шанс? — я, буквально, впихнул девочки в руки женщина. Всё-таки во мне осталась львиная доля самоуверенности.

Оксана сначала рассердилась и хотела бы вернуть мне девочку. Но потом посмотрела в лицо Эмильере. И её лицо переменилось.

— Ты….прав, — она растаяла от умиления, смотря в спящее лицо девочки. Похоже я попал в самое больное место, — Да. Да. Я мечтала о девочке. Всегда. И…и…спасибо. Как тебя там?

— Аллариан.

— Да. Аллариан, спасибо. Только вот один штрих, — она что-то произнесла на аэйровийском.

— Что это? — я тогда не на шутку перепугался.

— Я немного ей подтёрла память. Не хочу, чтобы она их называла родителями. Девочка моя. Я наконец нашла своё сокровище.

— А без аэйровийской магии нельзя было обойтись? — меня это покоробило. Ты же знаешь, как я отношусь ко всему аэйровийскому.

— Немного не помешает, — вот от этой фразы я вообще побелел. Но Оксана этого не замечала, она смотрела на спящую девочку. И я решил не нарушать такой торжественный момент, поэтому просто добавил:

— И ещё одно я вам не сказал. Она может видеть прошлое…

— Тем лучше, она может вспомнить этот день. Но говорить об этом не собираюсь. И тем более развивать этот дар.

— Кстати, — вот следующую фразу я говорить не хотел. Она вырвалась против воли. — Я вас по возможности буду навещать. Просто понимаете, я её хотел оставить у себя, но слишком опасно, да и маленькому братику как объяснить появление новой сестры. Хотелось бы чаще, но работа у меня опасная. И мне пора.

— Подожди, Аллариан. Я забыла, как её назвали? — Оксана остановила меня.

— Эмильера. Или просто Эмили.

— Нет. Это имя ужасно, это, во-первых, а, во-вторых, это имя странное для России. Пускай будет лучше Машенькой.

— Как хотите. Только вот… Она же будущая царица и…

— Знаю. Ей придётся стать. Когда настанет время, мы тогда вдвоём и будем там. Но Маше я пока говорить ничего не буду. Пускай радуется жизни.

— А для неё это не. будет потрясением? — я засомневался. На что Оксана ответила, что нет.

— Ну тогда мне пора. До свидания, я ещё вернусь, проведать.

Оксана, закрывая дверь, сказала:

— Спасибо тебе, Аллариан. Жалко, что ты такими молодым вступил на этот сложный путь…

Выйдя из квартиры, я, не сдержавшись, крикнул: "Получилось!" Так громко, что компания на четвёртом этаже испуганно посмотрела на меня. Но я не обратил на них внимания и переместился. Надеюсь, после этого они не притронулись к "напитку змия".

Всё закончилось хорошо. Два человека стали счастливыми. Я же навещал их потом, и не раз убедился, что сделал тогда правильный выбор. Задание сделал даже лучше, чем предполагал. Хотя я так тогда и полагал…Но тогда такая гордость захлестнула меня. Я сделал задание блестяще.

— Кстати…А Маше тогда лет пять было? — переспрашивает Костя, на что отвечаю:

— Да.

— Ну вроде же история хорошо закончилась же…И ты блестяще справился с заданием.

— Так считал только я, — признаюсь. И неожиданно вновь вспоминаю ту обиду. Точнее я тогда назвал это предательством, — И моей самоуверенности не было конца…

Глава в главе или воспоминания 2. Феликс.

Переместился тогда сразу же в наше Место. Зачем ещё где-то было задерживаться? Вошёл в зал совещаний, абсолютно счастливый. Но был встречен холодным взглядом Грегора. Помимо его, тут было ещё два незнакомых даэгора. И я их узнал. Они был из московской конторы по междумировому денежному переводу!

— Что ты делал в Астрале? В Москве?

— Получал сведения, — моя радость стала постепенно улетучиваться.

— Зачем?

— Чтобы получить сведения… — глупо ответил я.

— Юнец… Что за сведения ты искал?

— Да так…Несерьёзные. — почему-то я не хотел говорить.

— Так. Что он там искал? — спросил Грегор у двоих сотрудников, а один из них потолще ответил:

— Вы понимаете…Мы не можем вам больше сказать.

— Что?! — глаза тогдашнего предводителя клана стали огромными(я про себя позлорадствовал). — Этому…этому….сказали, а мне нет?!

— Мы клану можем сведения предоставить лишь один раз. Таковы правила. А теперь мы возвращаемся, — и они исчезли.

— Так….-таким взглядом можно было и испепелить на месте, — юнец…Низины тебя погреби, что ты делал в Москве?! И где Эмильера? В Ортеге-Шипе её нет.

— Она в Астрале, в абсолютной безопасности, — я лишь невинно посмотрел в потолок.

Это вывело из себя Грегора. Он подбежал ко мне и, схватив за горло, приподнял.

Этого я точно не ожидал. Радость сменилась гневом…

— Да ты хоть знаешь, что сделал?!

— Спас будущую царицу Севера.

— Ты…ты…ослушался приказа! И знаешь, что за такое бывает?! — он стал меня душить. Я тогда стал задыхаться. Возможно бы тогда и погиб, если бы не появилась Жанна.

— Что ты делаешь?! Совсем с ума сошёл? — Она вырвала меня из рук Грегора, — ты же его едва не убил!

— Это было бы лучше для него. Он ослушался приказа. Эмильера на Астрале, а не в Ортеге-Шипе. Вся эта подготовка пошла насмарку!

— А разве так не лучше? — осторожно спросила Жанна.

— Нет. И он больше не состоит в этом клане. У тебя есть возражения, Жанна? Или тоже захотела вылететь?

Она виновато посмотрела на меня и ответила:

— У меня нет возражений, Грегор.

— Вот и отлично. А ты сейчас же вон.

Вот на этом и закончилась карьера кланового даэгора. Я проклял тот день. Я был так разочарован во всём. И такая обида жгла душу! Сделал лучше другим, но вышло боком себе. Но тогда я не обижался на Оксану и Эмильеру. Я обижался на клан, что вот так подло поступили. Да и вообще всё оказалось тогда разочарованием. Даже жизнь.

Вышел за ворота города и просто сел на снег. Мне хотелось замёрзнуть. Насмерть. Может быть Грегор был прав? И ведь я же знал, что все самоубийцы становятся криккенёрами. Своеобразная месть бы вышла. И что было бы тогда, когда из даэгора я стал бы ходячим трупом? Но история не имеет сослагательного наклонения. Меня тогда остановили.

— Ты уверена, что это тот даэгор? — раздался сзади мужской разговор. Незнакомый.

— Тот, — уверенно ответил женский. Без эмоций. Неожиданно я понял, кто у меня за спиной стоит. Они. Криккенёры. Я резко встал и развернулся. Но даже и рассмотреть не смог, кто это был, как один из пары вырубил меня.

Очнулся я в другом месте. В сидячем положении на кожаном кресле…Прикрытый бежевым пледом. И осмотрелся кругом. Небольшая комнатка с уютным камином, над которым висел пейзаж, около него было и другое кожаное кресло. Правда в этой комнате источником света был только камин, окон тут не было. И фигуру, сидящую, напротив себя я не разглядел. Но приятная дружеская атмосфера царила тут. Мама о таком кабинете и мечтала. Тяжёлый дубовый стол, огромный камин, цветной коврик около него и пейзажная картина. И всё в тёплых шоколадных оттенках…

Сначала я не понял, куда попал. Вроде поймали криккенёры. А если вспомнить рассказы о наших врагах, то я должен был как минимум оказаться в пыточной камере со свисающими даэгорскими руками и жуткими инструментами пыток. И всё залито кровью… А на деле я оказался в уютной комнатке с камином. Может все эти даэгорские похождения просто приснились тогда? Мне удалось спасти царицу…Звучит слишком, чтобы быть правдой. Тогда я подумал так. Но потом сразу пришло на ум, где же я тогда могу быть. Я скинул плед и обнаружил, что меня переодели. Или я сам? На мне была одета ярко-красная туника, чёрные штаны и сапоги, а поверх белый плащ с пряжкой в виде снежинки. Так. А где моя одежда? Я поискал глазами и нашёл. Висящую на решетке камина. Наверное, просыхала. Я же в снегу долго просидел.

Чёрный, красный, белый…Это любимые цвета Феликса… Так мне говорил Александр. Так значит…всё не приснилось? Тогда…как объяснить всё это гостеприимство? Может все рассказы даэгоров-это байки? Мои тогдашние размышления прервала фигура.

— Добрый день, Аллариан, — минуты мне тогда хватило, чтобы узнать этот голос. Это была моя будущая убийца- Лилиан Вертернейдж.

— Что?! Ты же вроде говорил, что это моя матерь! — воскликнул Костя.

— Да…это она. Также она Блоурен. Которая в последствии, управляя мной, попыталась захватить Эрвуа и после поражения попыталась избавиться от Марии, но я попал под удар…Это она. Она после смерти стала…нормальной. И тогда это мне тоже казалось очень…неожиданно.

Костя несколько минут пытался прийти в себя. От такого бы заявления меня бы тоже парализовало. Наконец он пробормотал что-то невнятное:

— Аллариан…теперь я тебя понимаю…это…такой удар…моя собственная мать оказалась…убийцей…сначала…твои родители…потом ты…

Теперь меня шокировало последнее заявление. Теперь я впал в ступор, в очень и очень глубокий. Сначала я просто удивился…А потом меня стало сжигать всего без остатка..:

— Так это не было несчастным случаем в горах?! Так это она сделала?! Она….она…поплатиться за это! Она ответит по полной! Да она будет молить лишь о быстрой смерти! Она сгорит в самых низших кругах низин! Да сам разрушитель проклянёт её! — волна злобы сжигала изнутри, я встаю и со всей силы ударяю по ни в чём неповинной берёзе…Она падает. — Она…она… — у меня перехватывает дыхание, я не могу говорить. и злость меняется болью. Очень острой и не проходящей болью. Я яростно, до крови, кусаю губу, не давая вырваться злым слезам. Едва не захлебнувшись собственной кровью, я снова сажусь на скамейку.

— Ты…не знал? — Костя виновато переспрашивает.

— Нет. И даже не подозревал…

— Извини. Не надо было этого говорить…

— Извини? — я вскипаю вновь, — ты теперь понимаешь, почему я ничего говорить не хотел? Чтобы не извиняться за правду. За горькую правду. За очень горькую правду… — я начинаю понемногу успокаиваться… — Извини. Но правда такая. Я ничего не приукрашиваю.

Как я говорил, я был очень и очень удивлён…

— Лилиан?!

— Почти. Блау Таирлиниир Кровавая. Или просто Блоурен. Странно тебя видеть через такой промежуток времени тут…

— Я удивлён не более. Уже Анечкой не кажусь? — пытался сказать с сарказм.

— Нет. Ты Аллариан, сын моей сестры, — я тогда забыл, что это криккенёры. У них нет никаких чувств. Они даже не пытаются что-то сказать эмоционально. А зачем им это делать?

— Тебя тоже странно видеть в своём уме, — действительно было странно лицезреть такую мачеху…

— Но быстро привыкаешь, не так ли?

— Не совсем. Кстати… где я?

— Ты в наших владениях. В нашем дворце, в нашем обществе. Но не бойся. Ты отсюда не переместишься. Это особый уровень низин, где никто не достанет. И даэгоры сюда не попадут, покуда мы этого не захотим.

— То есть я ваш пленник?

— Можешь им и не быть. Лишь сказать, куда ты запрятал Эмильеру.

— Это вам придётся постараться.

— Мы и не будем, — последняя фраза прозвучала странно. — Мы не стареем. Однако ты нет. Вполне возможно это место может стать твоей могилой. Низины как раз недалеко. Хотя…ты скорей всего отправишься в вершины. Там, кстати, тоже не так недалеко, как кажется.

Этот спокойный тон казался страшным. Они не будут меня пытать…Но я могу провести здесь всю жизнь… И никто спасать не будет. Не сможет.

И не захочет. Мне тогда стало по-настоящему страшно и тоскливо. Тогда я совсем не видел надежды.

Зашёл в комнату другой криккенёр и сказал, что Лилиан ждёт Феликс. Хочет кое-что прояснить.

Комната осталась пуста. И тогда я понял, что это мой шанс. Мой шанс сбежать. Я осторожно приоткрыл дверь и высунулся. В просторном коридоре никого не было. Подумал, что везёт по-крупному.

В коридоре тоже было темно. Освещением здесь служили факелы. Около входа в комнату стояло два комплекта сверкающих доспехов, которые производили сильное впечатление. Кроме факелов здесь висели картины в светлых рамах. И все пейзажи. Лесов, морей, замков. Наверное, тут собрана коллекция всех пейзажных картин: была тут живопись северных, западных, южных и восточных художников… Потом мой взгляд уткнулся на произведения Шишкина, Левитана, были и "Три Богатыря" Васнецова, хотя это и не пейзаж… и многих других известных русских художников здесь было. Странно лишь, что только русских.

Но тогда не это меня интересовало. Я думал лишь о том, чтобы сбежать и не замечал красивого и аккуратного белого ковра с красным узором, тянущегося по всему коридору. На тёмном полу он смотрелся красиво. Это я замечал лишь потом, изучая весь замок. Ты, наверняка, уже понял, что первый побег не удался….

Но всё казалось тогда так удачно сложившимся… Никого не было. Передо мной был резкий поворот. Надеясь на удачу, я побежал….И столкнулся с маленькой фигуркой, облачённой во всё чёрное, а на лице была золотистая маска. Тогда я думал, что попал.

— Это…вы? — переспросила она. Голос был заглушён в маске. И я сначала не узнал его.

Сначала я удивился, она что не видит меня? Но потом внимательнее изучил маску и заметил, что отверстий для глаз не было.

— Д-да, — и побежал мимо ней. Даже оглянулся назад. А та стояла в растерянности. Мне её даже стало жалко по началу…

Но именно я тогда и попался на глаза какому-то криккенёру. И опять меня вырубили…

На этот раз я очутился в…тронном зале. Сидя на троне. Я тряхнул головой и что-то звякнуло, ударившись об мраморный пол. Это была искусно сделанная стальная…корона. У меня пропал дар речи. Зачем-то я поднял её. И рассмотрел. Она была сделана очень профессиональным кузнецом, узор состоял из симметричных снежинок, таких тонких и красивых… Да, в короне не было камней. И сама она была сделана не из золота или серебра. Это бы только испортило бы. Я был очень и очень сильно поражён… В тронном зале тоже стоял полумрак. Освещал это маленькое помещение, для тронного зала, огромный старинный канделябр. Я встал и оглядел трон. Словно большой деревянный резной, украшенный белой тканью, стул. Узор такой же, из снежинок. Рядом тоже стоял такой же трон, и на нём лежала корона. Несколько иная… Поменьше и более изящная. Трон для королевы. Кроме тронов здесь практически ничего не было. Кроме белой ковровой дорожки…Даже картин не было. Выглядело это место…заброшенным. Нет. Тут не было пыли. Просто такое ощущение было.

— Тебе идёт с короной, кстати. Ты чувствуешь себя-то как? Голова болит, а то дважды за день вырубали? — из темноты вышел высокий мужчина, облачённый во всё белое: туника, штаны, плащ. Только сапоги серые. Сам же он был смуглым и черноволосым. И казалось в этом одеянии, что он светится. Лицо у него было суровым и строгим, губы были изогнуты в какой-то странной улыбкой. Точнее кто-то вырезал эту улыбку…в прямом смысле, около уголков рта шло два еле заметных шрама. Производил этот мужчина впечатление решительного и непоколебимого человека, который непременно достигнет своей цели. Но не любым способом, а тем, который не будет мучат совесть. Но всю эту идиллию портили глаза. Большие глаза необычайного сине-василькового цвета, которые казались детскими, и вся эта решимость идёт к одной единственной детской мечте… Возможно и о мире во всём мире.

— Да…нет. Голова не болит, — неожиданно я тогда ему ответил.

Он протянул руку и представился:

— Феликс. Думаю, ты обо мне слышал.

Тогда я и познакомился с предводителем криккенёров. Легендарном. Потому что никто не знал о том, кем он был, почему он стал таким. Но он был несомненным лидером, это точно. Хоть он и враг…Но легенда. У меня даже перехватило дыхание. Но руку я так и не пожал.

— Даэгоры менее дружелюбны. Не раз убеждался. И ты, Аллариан, не исключение. Вы считаете нас врагами. А мы ведь и можем быть друзьями.

— Вы охотитесь на людей…

— Я никогда не пропагандировал и не пропагандирую, и не буду этого делать, убеждая, что люди-это наши враги. Мы были людьми. Никто не родился, к счастью, криккенёром. И думаешь никто не хочет стать человеком? Все хотят. И я тоже, каюсь. Я лишь убеждаю, что люди-наши родственники, а родню не вырезают. Даэгоры придумали отличную причину, по которой они с нами воюют. Мы якобы уничтожаем людей. Нет. Это не так. Скоро ты это сам поймёшь. Однако. Я признаю. Есть среди нас и бунтовщики, которые людей не выносят. И действуют они тайно. Хочешь верь, хочешь нет, но я пытаюсь их отследить и каким-нибудь способом устранить. Однако. Ты-даэгор и не поверишь мне. Мы живём в таком месте, где нас никто не может достать. И даже о нашем существовании никто может и не знать. Однако. Аллариан, как ты считаешь, почему мы выходим на поверхность?

— Отвечу, как любой даэгор. Устраивать людской геноцид.

— Типичный даэгор. И это печально. Нет. Ты и не поймёшь…мы хотим сблизиться с людьми. А вы. Даэгоры. Нас вырезаете. Справедливо ли? Ещё и вешаете преступление других людей.

— Я не верю. Как же быть с Эмильерой?

— С ней? Отвечу правду. Аллариан, мне не за чем тебе врать. Как я говорил, есть тут и те, которые людей не выносят. В семье не без урода. И кто-то планирует масштабную резню людей аэйровийскими проклятыми механизмами. Ты думаешь, я это одобряю? Конечно, ты думаешь, как все даэгоры. Все свои действия покрываю красивыми словами….Ты не виноват. Со стороны даэгора так и происходит. Я отвлёкся. Ну так вот, Эмильера. Никто не рад тому, что здесь спрятан даэгор. Все тебя бояться. Но ты приманка. С помощью тебя я смогу выяснить, что же червячок у нас завёлся. Тебе понятно?

— Странная тактика. И долго собрался меня тут держать? Всю жизнь? Или пока не скажу?

— Все криккенёры убеждены, что я тут собираюсь на всю жизнь оставить. Но это не так.

— Да?

— Ты можешь даже не говорить. А если и скажешь правду, то мне от этого не холодно или жарко. В прямом смысле. Я подержу тебя до твоего совершеннолетия, оно наступает в девятнадцать лет? Ну да. Четыре года побудешь тут, потом тебя отпуская, при этом говоря своим собратьям, что тебе память стёрли аэйровийской проклятой магией, как оказалось и ты ничего не помнишь. Низины её погреби. Я про магию.

Тогда и сейчас мне это казалось…немного странным.

— Никто не узнает, твоя честь не пострадает и я вычислю зачинщика. А потом подумаю, как избавиться. Ты же знаешь, мы не можем убивать друг друга. И кто после этого враг, Аллариан? Кстати, ты не против, если я буду называть тебя не Алларом, а Рианом?

— Э.э. э

— Не против. Ну так вот, Риан, заранее извиняюсь за то, что тебе придётся провести тут четыре года. Мне очень жаль. Но я предоставлю для тебя лучшую комнату. Ты можешь спокойно ходить по замку. Но выбираться и пытаться бежать…Не советую. Не получится и тут много криккенёров. А если и сбежишь, то мне даже лучше будет. Как я упоминал, тебя боятся. Ты можешь всех вырезать. Кстати…а ты можешь всех вырезать-то? По тебе не скажешь.

Я замялся. Не хотелось говорить правду и стыдиться…

— Значит не можешь. Ваш клан, как всегда бесподобен. Ещё и нас упрекают в нелюбви к людям. Если бы Грегор действительно хотел бы спасти Эмильеру, он тебя не посылал бы. Но вот парадокс. Ты справился ещё лучше, чем ожидалось. И тебя выгнали. А теперь вопрос. Кто из нас больше людей ненавидит?

И тут он предлагает самую невероятную вещь. Об этом я даже помыслить не мог. Я всем говорил, что меня всему научил Александр. Но это не так. Я никому не хотел говорить настоящую правду. Только тебе, Кость. Пожалуйста, сохрани её.

Феликс тогда сказал:

— Знаешь. Так неинтересно, когда нет настоящих противников. Не буду скромничать. Я часто не появляюсь на поверхности. Потому что всегда натыкаюсь на толпу даэгоров и мне хватает секунды, чтобы с ними расправится. Даже ваша даэгорская толпа не может меня победить. А уж один на один…о чём там говорить? И я мечтаю о том, чтобы мне встретился настоящий противник…

Я навострил тогда уши:

— И?

— И им будешь ты, Риан. Я предлагаю тебе стать моим учеником. Стать достойным противником. Потому что, отпустив тебя на поверхность, я могу убить. Но я хочу боя. Настоящего боя… Ты не примешь мою сторону, я делаю себе и своим криккенёрам хуже. Ты сможешь всех нас вырезать толпами. Я даже веду свой народ на гибель. Даэгоры учатся с такой скоростью, и меньше чем за четыре, даже за три года ты будешь так владеть мечом, сколько я учился столько столетий…

И знаешь…Костя. Я тогда подумал, и слова Феликса меня убедили. Я тогда подумал…А какой даэгор за меня возьмётся, что я и в правду могу стать сильнее. Я стал его учеником… И я не говорил об этом никому. Только тебе.

— Наверное, я поступил…

Знаешь, Аллар, после того, как клан обошёлся с тобой и как ты потом смог туда вернуться…Я бы на твоём месте встал бы на сторону криккенёров, — честно отвечает Костя. — не вижу ничего плохого. Это действительно стало хуже только Феликсу. Тебе же не просто так же поставили там, на площади, памятник? Я верю, что не просто. И ты там продержался все четыре года?

— Нет. Три с половиной. Феликс был прав, я научился за три года. Остальные полтора я оттачивал навыки. Просто…помнишь я упоминал о фигуре в балахоне? Это была Кордилина… Я её узнал, лишь после нашего побега. На ней была маска, которая там не снималась, она не помнила, кто такая, лишь знала, что она Розенэри. И я никак не мог подумать, что это была….Лина. Мы сбежали за пределы замка. Это было странно. Замок, висящий над пропастью, из которой иногда вырываются языки пламени. Это был самый первый, близкий к реальному миру, круг. Вверху сменялись различные картины, ночи, дня, зимы, лета, осени, весны, цветущей, лозы, работающих людей… Разные картины и завораживающие. Я оттуда переместил нас с Линой прямо….на совещательный стол клана. Стол, естественно, развалился… А потом пришлось долго объяснять, что произошло и просить не убивать Кордилину. Она тогда была в маске. Но её кто-то сорвал. И я едва всех там не убил за Лина. В общем, удалось из той передряги выйти. Меня и даже Лину взяли в клан. Руководство тогда сменилось. Грегор погиб, на его место стал Мельш. Всё нормализовалось. И тогда я подумал, что слова Феликса-лишь выдумка, скрашивающая реальность. Но после своего…возвращения я ни разу не был в клане. Меня берут сомнения. Очень тяжёлые.

— Кстати. Аллар, а откуда у тебя…такая экзотичная внешность? Я был маленьким, когда был нормальным…внешне, но точно помню не таким ты родился.

— Ну первыми изменились глаза. Когда, Лина была ещё жива, мы изначально не особо ладили…Когда-то я к ней пристал, и она в испуге ослепила меня зелёно-розовой вспышкой. Потом я мучился полдня и скажу честно. По заслугам получил. Но на цвет глаз это не повлияло. В криккенёрском дворце я опять встретил Лину. Она сказала, что на мне висит магическая плёнка, из-за которой я ослепну через несколько лет. Естественно, я попросил её снять. Ну она и сняла…Только вот одним глазом не вижу. Левым. Кстати. Символ, на щеке, означает нашу расу. И его мне поставили в клане после посещения криккенёрского дворца. Как бы соглашение, что я в ответе за действия криккенёра, то есть Лины. Остальные шрамы в боях. А вот волосы побелели где-то лет в двадцать. Когда я попытался обезвредить один аэйровийскую ерунду. Тогда и крылья потерял. Могу рассказать ту историю.

— Давай.

Глава в главе или воспоминания 3. "Трубочка".

Всё дело происходило очень мокрой весной, лет так… ну когда мне девятнадцать было в общем. В ту зиму на Севере просто напросто по шейку навалило снега. Даже школы закрыли. И казалось, что это была ужасная пора…Ужаснее была только весна. Мало того, что таяло ещё и дождь поливал во всю! В общем Благоград едва не затопило. Хотя в Северном отродясь наводнений не было, потому что местность везде холмистая, неровная "изрезанная". А в ту осень в столице воды было по колену. Каждый день приходилось новые сапоги приобретать, или без них вообще пытаться. Но…по мокрым булыжникам ходить менее приятно, чем хлюпать в заполненных водой сапогах. Но, к счастью, в нашем Месте всегда стояла солнечная погода. Место…странное место. Никто не знает, где оно находится, однако все туда умеют перемещаться. Я про даэгоров, конечно. Кто-то предположил, это это, возможно…вершины. Но Лина однажды разрушила все возможные версии. Правда сначала никто верить не хотел, но…мы даже убедились в этом сами… Она однажды предложила, что наше убежище находиться на низком и отдельным уровне…низин. И вся эта красота лишь иллюзорная. Она смогла разрушить всю иллюзию. И наше Место оказалось…. Пустым. Безжизненным. Испепелённым…

Небольшое отступление. Ещё одна особенность даэгора-это взаимодействие с нитями пространства, а не использования….Если объяснить проще. То даэгор просто физически не может быть магом. Все даэгоры- исключительно воины. И не было никаких исключений, нет и не будет….Однако. Если мы не можем быть магами, это не значит, что мы не можем с нитями взаимодействовать. Точнее в случаях магов, они взаимодействуют с нитями, а с нами наоборот. Нити взаимодействуют с нами. Когда-то Мельш читал лекцию о том, что даэгоры могут использовать нити для различных трюков, будь то "пинок" или огромная скорость, можно спокойно сделать сальто, и всякая такая ерунда…Мы всем кланом, слушая серьёзную речь Мельша, катались по полу от смеха. Уверяю, это бред полнейший. Да, мы посильнее люди, однако не нечто очень при очень сверхъестественное. Нити….как бы сказать попроще…Своеобразно "жалуются". Мы очень остро чувствуем магические волнения, можем за несколько километров определить какими силами обладает маг. А вот аэйровийскую мы не чуем, как ни странно. Но при этом сами мы магами быть не можем. И когда маг не маскирует, а снимает иллюзию…Это мы чётко различаем. Если, правда, это не аэйровийская магия. И было такое разочарование…

Ну речь не об этом. Извини, я отвлёкся. На чём я там остановился? Ах да. На весне. Именно той весной,27 марта, первый раз заключили соглашение с криккенёрами. И тому была причина.

Тогда ещё прошёл год, как меня восстановили и поглядывали с опаской. Потому что со мной везде и всегда была Лина. Её побаивались…Криккенёр, маг, которые может, когда все спят, вырубить часового и скормить насекомым весь клан. Ну так считали они. Я же был спокоен и уверен, что Лина точно не пойдёт против клана…С другой стороны все поджидали единственного малюсенького прокола, из-за которого они могли бы наконец-то убить ненавистного только им…криккенёра.

Однако и в мою сторону тогда посматривали косо. Когда меня стал учить Александр, я делал вид, что ничего не знаю, но иногда и здорово себя раскрывал. Ну и в тайне я тренировался во всю силу, в тайне из них… И в один такой день меня застала одна даэгорка. Подруга Жанны. Ну так и пошёл слушок. Что я на самом деле могу быть криккенёром, подчинённым Феликса. Правой рукой даже… Глупые слухи были даже в среде даэгорского клана.

И опять я отвлекаюсь. В тот день Мельш был мрачен, как никогда.

— Все надеюсь уже тут. У меня скверная новость. Какой-то идиот наверху установил в Благограде такую аэйровийскую штукенцию, делающую людей по отношению к друг другу агрессивными. Очень агрессивным. Пришлось вырубить, наши "дружелюбные" соседи помогли в этом.

— Что-о? — переспросил один из даэгоров.

— Всё по контролем. Феликс не погнушался попросить нашей помощи. У них там есть маги, которые могут безболезненно и без смертей утихомирить народ. А мы не маги. И что мы можем сделать? Только лишь дубинкой каждому череп раскроить.

— С какой это стати мы должны доверять им? Это же криккенёры! — воскликнула Жанна.

— Криккенёры если дают слово, то не нарушают его. И,увы, не каждый даэгор знает это. Криккенёры и по сей день пытаются договориться с даэгорами. Но опять же все слепы. Это не будет засадой. Даю слово, — вмешалась в разговор Лина.

— А вдруг это ловушка, и ЭТОТ криккенёр нас просто заводит туда? — не хотела успокаиваться Жанна.

— И это ещё раз доказывает тупость даэгоров. В некоторых вещах Феликс был прав.

— Маленькая, низинская тварь, ты сгниешь там, откуда вышла…

— Попробуй, мои ядовитые жучки окажутся быстрее, чем твой не точёный, тупой клинок…

— Э! — я не выдержал, — мы на одной стороне, помните? Жанна! Ещё раз обзовёшь Лину низинской тварью и я ЛИЧНО отправлю тебя туда, откуда родом все криккенёры, — тогда меня это жутко разозлило… Очень жутко, я вскипел. — Какая вам разница до того, кто такая Лина?! Она ничего не сделала против клана, не предала, на ваши насмешки не обращает внимания….А вы так о ней!

— Женя… Настоятельно рекомендую не вмешиваться… — зло прошипела Жанна, вставая со стула.

— А то что? Испугаешь своими разукрашенными косичками? — я тоже встал, горя злостью.

И Мельш тогда не выдержал. Он со всей даэгорской силой стукнул по новому столу, что то едва не развалился.

— А ну разборки прекратить! Не совещание, а балаган какой-то! Ну так вот. Территория контролируется криккенёрами и точка. Аэйровийский механизм включения и отключения людской агрессии находиться посреди огромного фонтана на Церусеевой улице в Благограде. Знаете такой? Думаю знаете. Но проблема в том, что этот фонтан окружён столбом странной аэйровийской жидкости, которая прожигает всё на свете. Такой кислоты просто нет в природе, как эта ерунда. Даже криккенёра за долю секунды. И столб этой жидкости такой высокий… В общем, все марш на поверхность, на ту улицу!

И все тогда быстренько переместились. Ну мы с Линой, как всегда были последними. И как всегда я переместил нас не туда. На Подвижническую улицу или аллею Славы….

— Аллар…Мне кажется что ты нас не туда переместил.

— Лина…Мне тоже так кажется, — ответил я тогда честно, — надо своих-то догнать.

— Не надо, — почему-то остановила меня она. — Мы прибыли куда надо.

— Ты хоть знаешь, что говоришь, Лин?! Там же…

— Там наверняка обманка, Аллар.

— Но…почему ты так уверена?

— Да потому что, — она подошла к памятнику генералу Шершенёву, и не подходя к нему, сделала какие-то манипуляции… после них пространство вокруг монумента сначала вспыхнула розово-зелёной вспышкой, а потом показался он… Тот самый не-кислотный столб беловато-прозрачного цвета. А на самом памятнике стояла какая-то странная штукенция. Диаметр круга был от силы метра три… То есть места, там было очень и очень мало…

— И как её бы вырубить? — переспросила Лина.

— Никак. Никак вы её не отключите…Разве не прелестно? Глупые людишки, глупые даэгорчики и криккенёрчики. Пустил слушок, а там стоит стена…А как вы сюда попали я даже представления не имею. Но неважно.

Мы с Линой обернулись и увидели…Клайвера.

— Кого, кого?! — переспрашивает Костя. — Клайвер же маг….как он мог быть даэгором?

Я лишь хитро улыбаюсь:

— А когда я сказал, что он-даэгор?

Костя запинается, а потом тоже улыбается:

— Вот паразит. Везде успел насолить. И людей едва не извёл сначала на Севере, а потом на Западе.

При упоминании Запада, мне стало нехорошо…Вспомнил рожу Клайвера ухмыляющуюся мне прямо в лицо и выражение лица: "Ну и кто победил?" Едва не убил его, но Болурен опять отключила меня…. Всё равно победил-то я в конце концов.

Ну так дальше рассказываю. Правда я тогда его не знал. И поэтому поинтересовался:

— Ты кто такой? Человек, даэгор или криккенёр? И зачем тебе это? — я указал на столб. Тогда я поумнел и не лез сразу в драку. И чётко помнил слова Феликса- сильный воин не набивает морду кому попало в грязном трактире. Сильный воин остановит драку, поговорит, доведёт до зала суда…Лишь в крайнем случае надо хвататься за меч.

— Да что с ним говорить? Убить на месте и всё, — Лина была категорична.

— А как мы отключим это? — шепнул ей.

— Найдём как, — был дан ответ.

— Ну так кто ты? — повторно переспросил.

— Я-человек. Клайвер Шиорский, северянин. А я насколько знаю, ты Аллариан Алари, даэгор, тоже северянин. Земляки. А ты… — он посмотрел в сторону Лины, — Кордилина к`Орлине, также известная под именем Розенэри, криккенёр, однако вот такая парадокс…ты с Запада. Интересно, крайне интересно. Насколько знаю, вы друзья.

— Аллар. Может пока он разговорился и прикончим? Он же человек… — тихо спросила Лина.

— Подожди. Может нам удастся ещё договориться. С сумасшедшими надо аккуратно… Моё правило- не вершить правосудие раньше времени, — шепчу ей, а она в ответ:

— А моё правило-виновный должен ответить за все преступления.

— Послушай…Клайвер. Зачем тебе это всё? Этот дурацкий столб, зачем настраивать против своих… — я не мог придумать слово, — таких же людей, как и ты. Если что-то идёт не так…можно просто договориться.

— Тебе интересно почему я так делаю, даэгор? Я тебе отвечу. Так интереснее. Жизнь иногда надо разнообразить.

Его ответ поразил нас.

— Политики же умеют разнообразить жизнь? Например, случайно….случайно затоптать конями брата. Хорошо, что он ещё остался жив. И сделано было это исключительно случайно, да и вообще брат виноват, сам бросился под коня, бедный политик так испугался, не задавил ли он бедного и несчастного юношу…В прочем, брата у меня нет. Просто много таких случаев. Мне было интересно… Как же поведут они в такой ситуации? А они просто взяли и перегрызли друг другу глотки. Или собирались… Такое разнообразие в жизни, когда людишки понимают свою безысходность. А вообще-это весело. И вообще, даэгор, зачем тебе спасать этих людишек? Это всего лишь мелкий сброд, который даже не хочет узаконить ваши права. А тебе, криккенёр? — он поворачивается к Лине, — тебе-то зачем?

— Авось права для нас напишут, — простодушно ответил ему. — Это псих, — шепчу Лине, — И поэт….

Договорить не успел, Лина выступила вперёд, но Клайвер видимо ожидал этого, поэтому стряхнул с шеи паучка.

— Этим хотела заморить? — Но Лина не успокаивалась, она стала хлопать в ладоши, отбивая какой-то ритм. Вокруг психопата стали сгущаться насекомые… Но и на это у Клайвера нашлось средство, он топнул ногой, и вокруг него стала ходить ходуном земля. Это было так неожиданно и сильно, что нас с Линой опрокинуло.

Пока мы вставали, псих стал убегать.

— А ну стоять! — быстро поднялась на ноги Лина и побежала за ним.

Сначала я хотел ей помочь, но подумал, что она и сама справиться, а пока нет Клайвера…значит никто не помешает выключить.

Так…если подумать, как можно обойти этот столб. Не прибегая к аэйровийской магии, естественно. Я посмотрел на кроны берёзок. Высокий, зараза. Интересно, а такой ли он высокий на самом деле? Никто же не проверял….

Я непроизвольно улыбнулся. Вот и сейчас проверю. Я же даэгор, в конце концов! Приму настоящий облик и взлечу.

Только вот у меня была острая проблема. Меня, конечно, учила Лина, как управляться с крыльями…Но. Я так ужасно летаю….Точнее можно сказать не умею справляться с этими штукенциями.

Что же, лишняя практика не помешает. Я присел на скамейку и закрыл глаза. Я стал про себя повторять: "Я даэгор. Я не человек. Моя сущность другая…" Можно это, конечно, не повторять, но мне лично помогает. Так…на чём остановился? Ах да. Превращение. Надо представить себя иным, надо именно почувствовать, что ты иной, не человек…Это сложно. И знаешь, почему даэгоры дольше криккенёров превращаются, хотя они так же мгновенно могут. Просто отвлекаемся, криккенёры же не умеют реагировать на чужие шумы. А нам надо абсолютный покой, очиститься от мысли, кроме одной и одновременно представить… Это очень сложно, кстати, уметь контролировать свои мысли. Потому что только очистишься от всяких мыслишек, а вдруг…одна дурная заползёт, найдёт лазейку…А за ней другие начинают ползти, и лезут, и лезут, и лезут. Не остановишь.

Ну а в этот раз я думал о том, как бы мне взлететь… Правда, это относится к даэгорскому превращению, поэтому сменил ипостась за мгновение.

Теперь предстояло самое страшное в жизни…Полёт. Я ещё раз полюбовался голыми кронами берёзок. А это идея.

Лазать я умею хорошо. Забраться на берёзку повыше и взлететь оттуда. И камнем рухнуть вниз…Тьфу. Что за мрачные мысли. Всё всегда хорошо.

Отошёл подальше от столба, чтобы с моим "высоким" уровнем мастерства полёта не влететь туда. И порой я злюсь на себя. Даэгоры- не пернатые, чтобы летать! Правильно. У пернатых перья, у даэгоров же одно крыло из железяк состоит, другое из странной искусственной ткани, имитированная под кожу. Правда это и было кожей, по которой шли нервы и кровеносные сосуды…Позднее я не только узнал об этом, но и испытал. Но пока не об этом.

Так. Полёт. Я забрался на самую прочную высокую берёзку. Низины её погреби! Держась, за ствол бело-чёрной берёзки и махать крыльями было…мягко выражаясь, неудобно. Пришлось так встать, чтобы не свалиться.

Именно в ту минуту мне показалась идея такой бредовой… И не выполнимой. Ну зачем я полез сюда, да ещё и пытаюсь покончить с собой с помощью своих крыльев? Так… Надо вспомнить, что говорила Лина.

Летать-легко! И всё…что помню. И тогда внутренний голос обозвал меня идиотом. Я с ним согласился. Но и отступать не хотелось. Тогда внутренний голос не захотел вообще говорить со мной.

Так. Если серьёзно подумать. "Аллар, для начала почувствуй своих крылья. Представь…что это руки. Ты же ими без проблем управляешь, двигаешь пальцами, пишешь. Так и крылья…" Так. Почувствовать крылья.

"Крылья, двигайтесь!" — приказал им. Но не какой реакции. "Двигайтесь…" Бесполезно. "Кры-ы-ы-ы-лья! Летите!" — я уже стал их упрашивать, будто они были живые и на просьбы реагировать.

А с какой стати их упрашивать-то? Я должен ими управлять…Как руками. Да что же это такое! Я же несколько дней назад даже немного пролетел! Низины их погребите! Как Лина может ими управлять-то?! Как всё равно заставить ухо двигаться. И то, наверное, проще заставить шевельнуться слуховой аппарат, чем эту ерунду за спиной. А ведь в какой-то северном сказке молодец-даэгор назван "стражем небесным". М-да. Как же я позорю свою расу "стражей небесных"… Минут двадцать с ними пришлось с ними мучатся.

Но потом на меня пало озарение. На занятиях Лины, я кое-как и заставлял двинуться железки, не слушая её. А что если и правда ими легко управлять…Как руками?

Я поднял одну руку и почувствовал сзади движение. Посмотрел на крыло. Оно было на таком же уровне, что и рука. Получилось! Я поднял вторую руку. Следом и второе крыло. Так…а теперь пробуем.

Я немного присел. А потом резко взмахнул с такой скоростью руками! Что называется так газанул…. И оказался сразу же на несколько метров над деревьями.

Сначала я жутко перепугался. И забыл махать… И едва не рухнул вниз, но вовремя опомнился и стал лихорадочно махать руками. Кое-как поднялся метров на пять над землёй. Как курица, честное слово. Или пингвин бы так летал, как я… Потом удалось выровнять. Пришлось махать плавно, не спеша…Потому что крылья слишком мощные. И огромные. Хотя они рассчитаны на то, чтобы поднять такую тушку, как я.

Я не тушка! А даэгор. И получается даже летать.

Хорошо, что другие даэгоры не видят, как я летаю. Обсмеяли. Непонятно махаю руками, а в так им крылья…Я же вроде как должен уметь сражаться в воздухе и даже тыкать в криккенёров мечом…

Спаси Создатель! Такое и в кошмаре не снилось. Самом ужасном и противном.

И всё равно я глупо смотрюсь! Надо побыстрее бы закончить свою разведку.

Столб был от меня не далеко. Я на небольшое расстояние подлетел к нему. Не спеша…Аккуратно, чтобы не задеть не-кислоту. И посмотрел на верх. Тьфу! Столб и не такой же высокий. Метров двадцать.

Долетев до верхушки, я посмотрел внутрь столба.

Это, конечно, всё хорошо…Что я долетел. Только вот. Как я внутрь-то попаду, не задев стенки "трубочки"?

Парить? Не умею. Сложить крылья и одновременно падать? Хороший вариант для суицидников. А как ещё-то спуститься?

— Ты что сдурел? — послушалось наверху. Лина! Как я её не заметил-то?!

Она висела в воздухе, её крылья спокойно и синхронно махали. Порой даже завидовал…Хотя. Нечего завидовать-то. У Лины жизнь не сложилась. Точнее совсем оборвалась. И сейчас она ужасно выглядела в своём настоящем облике. Это, как всё равно свежему трупу пририсовать крылья мыши летучей и белые коровьи рожки. Правда у Лины они были отколоты и повязаны белым бинтов. Отколотые кусочку были прибинтованы к белым без малейшего признака жизни рукам. Я тогда знал, что это часть ритуала отречения от своих… Но ужасен не сам безжизненный белый цвет кожи. А её глаза… Которые я столько раз видел, и даже привык к ним. Но когда она так неожиданно появлялась…они меня пугали. Ты же знаешь какие у неё глаза? Точнее их нет… Эта…..тварь…сволочь… эта…эта…

Я пока прервал свой рассказ и выговорился на славу… Порой произнося астральные нехорошие словечки, что даже Костя бледнел, слушая меня. А выражаюсь я уже час, это точно…

…Лишила её глаз…выжгла. Однако Лина не сдалась. Она нашла способ видеть…Так называемым магическим зрением. Ну так вот.

— Ты в своём уме? Летать не умеешь толком! — она искренне кричала на меня, я поспешил перевести стрелки:

— А где Клайвер?

— Сбежал. С помощью этой аэйровийской дребедени. Не переводи тему! Я почувствовала, что ты сделаешь какую-нибудь глупость и вернулась… И не ошиблась! Аллар, ты сумасшедший! Что дальше собираешься делать?

— Пока не знаю… Тут бы канат… — я посмотрел на порхающую Лину. — Ты же маг искажения пространства?

— Ну….да.

— И умеешь делать барьер?

— Ближе к делу.

— Хорошо. Лина, ты можешь…как на языке магов сказать… В общем сделать такой барьер в виде… Вертикальной трубки, опущенной на землю?

— Устойчивый канат? Подожди, подожди, Аллар. Это не слишком ли опасно?

— Опасно людей держать в их состоянии. Ну так можешь?

— Да без проблем. На такой высоте вообще хоть лестницу с перилами.

— Пока только канат.

Она сделала какие-то волнообразные движения всем телом, по её телу пробежались зелёно-розовые искорки, которые соединились в один луч, опущенный ровно в центр смертоносной "трубочки".

Я несколько минут подумал, как мне схватиться за "канат".. Я же крыльями управляю. Так…надо напрячься. Я быстро отпустил руки и схватился за лучик. Надо же получилось. Внимательно осмотрел крылья. Они были плотно прижаты к телу. Не заденут. А если и заденут, то и ладно с ними. Или как бы сказал астралец: " Фиг с ними."

И стал бодро, как астральные пожарники по пожарному столбу, спускаться. Сначала очень быстро. Но внутри не-кислотного столба я замедлил ход.

Мне тогда было очень страшно. По мысль о людях заставляла спускаться ниже. Вокруг меня молочные стенки казалось давили. И казалось, что воздух куда-то уходит. Я стал понемногу задыхаться…

Надо значит быстрее спускаться, и я опять, выражаясь-по астральному, газанул…

Но зря, это сделал, зря. Неожиданно в глазах стало темнеть, но я приказал не падать в обморок, пока не доберусь до низа. И тут пронзила такая низинская боль меня! Как будто тысячи острых ножей вошло под кожу, вниз потекла….светлая, разбавленная странной белой гадостью, даэгорская кровь. И до меня дошло, что острая и невыносимая боль пронзила не руки, ноги, лицо или тело…Она пронзила крылья. Я,прибавив ходу, непроизвольно расправил их, и они столкнулись со стенками не-кислотного столба.

Тело всё ослабело, руки не хотели меня держать…Я не выдержал и вскрикнул. Боль была такой не выносимой! Вверху раздался испуганный вскрик Лины, но она не отпустила импровизированный канат.

Я оглядел крылья…Они плавились и вниз стекала кровь… Теперь понятно для чего кровь разбавляли чем-то белым. Всё это уходило в крылья. И даже железные. Кстати, не смотря на то, что в даэгорах много металлолома, там проведены трубочки с разбавленной кровью. Я наивно полагал, что крылья-это нечто вроде бесчувственного механизма… И я даже предположить не мог, что там и нервы ещё оказывается есть… Причём их там, наверное, столько, напичкано… Такое ощущение было, что сгорают медленно не крылья, а руки или лицо… Даже было ещё ужаснее… Крылья сыграли со мной ужасную шутку!

Нет! Тогда я сказал себе. Надо держаться! Внизу люди! Падать в обморок буду после того, когда обезврежу механизм. Да и ещё если я упаду сейчас, то сорвусь и растворюсь в этой ерунде. Или разобьюсь… Надо спускаться. Надо помочь.

Становилось темнее и темнее…

Я вцепился так в "канат",что пальцы хрустнули и закусил губу, чтобы крик повторно не вырвался. И спикировал с такой скоростью вниз… Чтобы не свалиться в обморок раньше времени.

А крылья и не хотели убираться… они наоборот ещё больше расправлялись, а эта жидкость пробиралась по ним…

В общем. Это было настолько ужасно, что даже и не скажу. Скажу лишь только, что под конец путешествия вниз от крыльев ничего не осталось. Благо жидкость не стала дальше пробираться, довольствуясь крыльями… Моя спина была покрыта собственной кровью, и внизу она была тоже. Ну откуда столько крови в крыльях взялось мне даже было страшно подумать…

Внизу была статуя знаменитого полководца Шершенева. Он был изображён, держащий птицу в руке, символ свободы и независимости. А на этой птице лежал он….Механизм. Не буду говорить, что аэйровийская ерунда разрушительна, но проста в применении. Это был небольшой расписной куб. Естественно, там были аэйровийские символы. Куб был открыт, и я его закрыл. Неожиданно откуда-то появилось свечение… Светло-сине-зелёное которое поначалу ослепило меня. Но тогда я уже не мог держаться…И всё погрузилось в мрак, исчезло свечение, исчезла боль…

— Ого! Да этот парень прямо герой какой-то! — раздался чей-то восхищённый голос. Но я тогда плохо соображал, кто сказал. — Спуститься вниз, лишить там крыльев, потерять много крови, но выключить низинскую машинку. М-да. Честно говоря я не думала, что Аллариан такой смелый…

— А я сразу увидел в нём истинного даэгора, — раздался уже другой голос. — Зря, конечно, с ним так Грегор обошёлся.

— Кстати. Интересно, Александр, а как ты думаешь он белым будет только в даэгорском облике или нет?

— Кто знает, что это за ерунда, — раздался уже третий голос. Все я их знал, только ничего тогда не соображал. — Теперь его раны не могут затянуться. И не затянуться никогда. Любая царапинка не заживёт… Лишь кровь свернётся и всё.

— Это плохо. А всё равно, что не говорите, а цвет волос у него стал таким…классным. Я тоже такой хочу.

— На старика похож, — пробурчал второй голос.

— Да ну тебя. У стариков серый, а тут такой чистейший белый. Да такой краски на Астрале нет просто! Я бы сказала даже не белый, а обесцвеченный полностью.

— Ну что поделать. Закончилась краска.

— Да что вы пристали к нему? Какая разница, какой цвет волос? Он же всех спас!

— Для тебя, криккенёр, и не имеет разницы….

— Не надо шуметь, прошу, — я медленно открыл глаза и осмотрел присутствующих, — мне, выражаясь по-астральному, хреново, — и попытался сесть. Получилось.

Так. Александр, Жанна и Кордилина. Узнал.

— Да ты, парень, крут! Обезвредить "бомбу",истекая тонной кровью! — воскликнула Жанна, забыв об утренней ссоре…Или уже не утренней?

— Сколько дней прошло?

— Пять, — ответила Лина, — ты как?

— Я…лучше, чем там. Я похоже избавился от этих железяк, — даже улыбнулся, — Думаю проживу. Кто-то говорил, что у меня что-то не так с цветом волос…

— Ага, — Жанна подала мне зеркало.

Минуту я не мог понять, кто смотрит на меня… Бледный беловолосый даэгор….Это же я! У меня тогда волосы столбом встали.

— Круто, да?

— Отпад….- сказал я искренне, ужасаясь до такой степени…

Тогда для меня белые волосы казались страшнее, чем сгоревшие крылья. Меня же любой криккенёр узнает! Мало того, что был выжжен знак, мало того, что глаза немного странноваты были, а теперь и белые волосы! Ужас какой-то! Не даэгор, а ходячая метка.

— Ослизиеть….меня же любой криккенёр узнает!

— Меня тоже каждый криккенёр знает, — равнодушно ответила Жанна. На этот раз её волосы были чёрными с синим отливом. — Кстати, а можешь принять человеческий облик?

— Сейчас попробую, — я откинулся на стенку и стал представлять себя человеком… Между прочим эти обрывки крыльев ещё и заныли от боли. Дурацкие крылья! Может к лучшему, что они сгорели…. И то хорошо.

И как на зло я тогда не мог принять человеческий облик и последующие несколько дней… Тогда даже подумал, не останусь ли в даэгорском облике на всю жизнь. Как оказалось, что нет.

Я попытался встать и встал. Немного пошатнулся, но всё-таки встал, а Лина меня поддержала:

— Аккуратней. (/пока конец продумывается)

— Аллар…Теперь я понимаю, что совсем не знал тебя. Я не знал, что ты на такое способен… — Костя поражённо смотрит на меня, а потом злиться, — вот, низины тебя погреби, почему раньше не мог рассказать?! Почему заставлял думать невесть что?! Аллар, ты…у меня слов нет. Одни проклятья на языке.

— Извини. Кость….Мне сейчас даже легче стало. Просто тогда…я боялся и тебя потерять, поэтому не говорил, что я не человек, что я сражаюсь с мертвецами, — начинаю оправдываться….(/пока продумывается)

Глава. Расставание.

Ну вот. Придётся уезжать. А что и не хотелось. Совсем не хотелось. Когда прогоняют с собственной Родины, ради которой много было сделано… Хотя, есть надежда, что скоро во главе королевства станет Мария. Или удастся уговорить своего отца…Сложное это дело, когда вместо нормальной семьи получается сущая ерунда. А ведь если подумать, то я разрушил счастье. Но и показал-то правду. Правда порой так жестока…

Я сижу на коленях около могил моих настоящих родителей и тяжёлые мысли посещают меня… Сейчас во всю палит солнце, дождя здесь, видимо, не было несколько недель, потому что трава, цветы, деревья, даже пустынные дороги были покрыты неисчислимыми морщинами, и несчастные просили воды, хоть небольшую капельку, а получая её, жадно поглощали. Правда некоторых и лишняя капля воды бы и не спасла… Много засушенных и мёртвых… От этой ужасной, как у нас выражаются, южной жары. Хотя на Юге две зоны: зверской зимы и не менее зверского лета…

Я плачу, а слёзы быстро высыхают… И меня тут знобит, не смотря на ужасную жару. Мёртвый холодок… В этом месте я чувствую самим собой, я могу открыть душу, могу разобраться в себе и когда не знаю, что делать, иду сюда…Как сейчас.

Родителей хотели изначально похоронить в Елейне, у подножия последней покорённой ими горы Зиней. Однако я попросил похоронить на кладбище недалеко от моей малой родины- Вясьмы. Когда я первый раз узнал, что у моей Вясьмы есть астральная сестра Вязьма, моей радости не было предела….Однако Вязьма-это всё-таки не Вясьма. Моя Вясьма- это мой родной дом, где я родился и вырос…

А они ушли, когда мне было девять. Когда думаешь, что твои родители-это нечто вроде бессмертных полубогов, которые всегда будут рядом. С тобой, всегда поддержат, иногда поругают за шалость, в чём и будут правы, но они будут всегда с тобой. Всегда. Какое же разочарование для девятилетнего мальчика…

— Я,наверное, эгоист, — говорю с недвижимыми надгробиями, дует ветер, печально смотрят вниз старые осинки, которым тоже ведь недолго осталось. — Да, наверное, так и есть. Сначала мучаю людей тайнами…а потом вытряхиваю целое ведро на их голову правды. Как всё равно поменять две аномальные зоны в Южном королевстве, заставить людей, привыкшим к вечным холодам, испытать на себе жестокость засушливого солнца и наоборот. Да- я эгоист. Взять хотя бы, как я отношусь к Лине… Мне же, ужасно звучит, нравиться, что она со мной, здесь, в таком облике и не хочу потерять…Точнее. Отпустить. Ведь и врагу-то не пожелаешь такого…Но я всё равно боюсь её отпускать, на долгожданный отдых, на отпуск и она этого, несомненно, заслуживает. Неужели я настолько чёрств? — кроны стареньких деревьев что-то шепчут, — Я же ведь её люблю так, что просто не представляю, как можно прожить без неё. Но если…я действительно люблю, ведь я должен уметь и отпускать? — никто мне не отвечает. — А если это лишь иллюзия, как её магия? А что я не люблю? Что если… — по коже пробегает холодок. — Да. Вы правы. Вы безусловно правы, — обращаюсь к серым сверкающим надгробиям, — Если сомневаюсь…Значит, да. Я действительно искренне люблю и могу отпустить…если она этого сама захочет. Спасибо вам. Только вот…мы ведём больше себя, как друзья. Дружески приветствуем друг друга, прощаемся по-дружески, сражаемся, как друзья…Моя, — я усмехаюсь, — исповедь глупа…Как подростка, который в первый раз полюбил. А ведь в этом есть доля истины. Мы же давно знаем друг друга. Это всё последствие юношеской, казалось бы, глупой и неосознанной любви… Я же влюбился в неё, когда было мне лишь четырнадцать. А сейчас тридцать….Хотя я опускаю десять, лет, что провёл где-то за пределами нашего понимания…Я же ведь не помню, что было после смерти. Может оно к лучшему… — мне кажется, что кто-то воет….От зависти. Но лишь кажется. — Не ощущаю себя на сорок. Потому что десять лет я потерял. В прямом смысле…И Лине тоже в физическом смысле уже сорок…Но она тоже чувствует себя гораздо моложе. Когда она ещё была подростком. И мне просто….сложно порой сказать ей о своих чувствах…У меня заплетается язык, я говорю не то, что хочу или перевожу тему, я боюсь лишний раз обнять, чтобы случайно не обидеть, а вот поцеловать…кажется такой непозволительной роскошью, которой я просто не достоин…а что если… — становиться теплее, — что если… Настоящая любовь-это не пышные и пафосные речи, не пышные цветы, не "обнимашки"…а что если она на самом деле тайная? Что по-настоящему некоторые любят тайно, и порой часто бояться открыться, и поэтому делают глупости… Или не делают. Но страдают…или же настоящая любовь- робкая и одновременно незыблемая? А что если это умение не пышнее сказать: "Я люблю тебя.",ибо и льстец может такого сказать, а то, что это можно было прочесть в одном взгляде? Но увы…Лина не видит. И я восхищаюсь ей… Как она стойко держится… И, — я начинаю улыбаться, ветер немного преклонил ветки "старушек" и даже показалось, что они улыбаются, — Да! Вы правы, безусловно! Я глупец! Я же люблю её по-настоящему и искренне. И надо что-то делать… Что-то сказать… И… — опять ветер несчастно прогудел, — Я был искренне рад за своего брата, когда узнал, что у него есть жена и дети. А женой является Мария- человек, которого мне поручили охранять…Но я рад, не то, что Маша-царица, я рад, что они, не зная этого, искренне полюбили, ведь если бы Мария осталась во дворце, была бы она счастлива? Она была бы окружена ложью и завистью, никто бы по-настоящему не любил… Мария, когда я её забрал ещё малышкой, категорично не хотела возвращаться. Но когда я привёл её к Оксане, те стали жить очень счастливо. Жалко. что произошла трагедия. Я же особу высоких кровей, привёл в обычное общество "крестьян и простолюдинов",где она стала счастливой… И зачем я повёл Марию в этот дворец? Хотя…Тут выше интересы королевства, ведь Мария- единственная наследница. Она станет царицей, приобретёт "звёздную" болезнь и… А что если…я наоборот сделал лучше? Что если, пожив среди простых людей, а не чиновников и интриганов, Мария станет великой царицей, для которой будут выше интересы людей, а не короны, что если Север найдёт своего спасителя? Были и другие правители, которые добились успеха…но Мария же может обойти всех…Но, — опять на душе стало грустно, — что будет с братом и детьми? — ветер недовольно свистнул. — Да. Несомненно. Мария их не забудет, ни за что не забудет. Мария и Костя будут великими правителями Северного королевства. Я уверен, я знаю, что это за люди, они будут примером подражания для всех. Всё же не так плохо. Мария, возможно, уже помирилась с отцом, и даже скорей всего смогу снова вернуться в Вясьму. Я за них так рад! Искренне! Какой же я дурак! — и поднимаюсь на ноги. — Всё же ведь хорошо! Хорошо было, есть и будет! Спасибо вам за совет, мама и папа.

И уже с приподнятым настроением возвращаюсь в родительский дом.

Я же там не был с тех, пор, как потерял родителей… Почему-то времени не хватило… Переезд на Запад, даэгорство, война, Астрал… И ведь, если подумать, я постоянно куда-то спешил.

Домик достался по наследству и никто не в праве его занимать. Неужели…они тогда знали? А в ушко ключа от дома я продел, будучи мальчиком, крепкую веревку и повесил на шею, как талисман. А ведь это даже смешно и одновременно приятно, таскаю до сих пор сейчас.

Надо найти свой дом. И побывать там хотя бы разок.

Кладбище располагается на одной окраине города. А дом располагался на другой. На улице Москровой. Чем-то название напоминает Московскую. Однако Юрий Москро был нищим крестьянином, который стоял до конца во время Западно-Северной 415 года. Или как мы называем "Зелёным беспределом",или говоря по-астральному, террором. Почему-то Западное королевство ассоциируется с зелёным цветом, Северное с голубым, Южное с оранжевым, а Восточное с розовым. И порой войны назывались, как знаменитая Западно-Южная, войной "Зелёных шипов и Оранжевого солнца". Да, та, где Запад по своей же глупости расколол огромнейший материк на три не особо больших острова. Только вот Запад до сих пор не хочет это признавать.

Иду под кронами молоденьких берёзок и на душе становится хорошо. Чёрные тени падают на дорогу и одновременно контрастируют с ярко-освещёнными участками сухой дороги. Люблю солнечные дни- дни необычного контраста, где особенно чётко видны границы тени и света, солнца и тьмы…Едва не сказал добра и зла. Возможно и так… А пасмурные дни ужасны. Всё сливается в непонятную серую массу, где нельзя различить света и тени….добра и зла, когда всё смешивается и не понимаешь, что происходит, когда разочаровываешься в выбранном пути. У меня было много пасмурных дней. Но разочаровываться я не хочу. Одни только солнечные дни и ничего кроме солнца…

В отличии от астральной Вязьмы, здесь приятно пахло травами, а сейчас в воздухе висит зловонной дыхание зноя. Ужасное лето выдалось на Севере… А на ярко-голубом небе даже нет ни одного облачка. Ужас. Летом хочется идти в тень при солнечном дне, а зимой на свет, наоборот. Так порой и в жизни…Всё предельно ясно, однако поступаешь не по-совести. Это не пасмурные дни, когда ничего не понятно и запутанно…Это летние дни, когда осознанно делаешь гадость. Или наоборот. Всё зависит от времени года….

Людей на улице было мало и те немногие кое-как волочились домой. Проходя мимо старенького дома, я замечаю маленькую старушонку, рядом с которой идёт бугай с вёдрами воды. Хм…я их даже помню.

Я подхожу к старушке и приветствую:

— Здравствуйте, Ирина Павловна.

— Ну, здравствуй, здравствуй, касатик, — бабушка внимательно смотрит на меня, — хай не здешний, откудова тут?

— Ну я отсюда родом. Аллариан.

— Упомнила тебя, касатик. Стара бабка стала, помню, помню такой озорной мальчик ещё дружил с Витьком, жалко, что так потом вышло… Как такое низинское имя-то не упомнить?

Бугай останавливается и кричит:

— Бабушка, идёмте! — потом смотрит на меня и поражённо восклицает, — Аллариан Евгеньевич?! Тут, в нашей деревне? — он подбегает и жмёт руку. — Я так рад, что вы тут! Вы же известны на весь Север!

Я внимательно взглядываю в бугая и узнаю и его…

— Витька? Как долго мы не виделись-то, были мальчишками…

— Подожди… — он теперь всматривается в меня, — это ты что ли, Аллар?

— Ага.

— Ого. Я тебя же не узнал…Ты так изменился, по тебе и не скажешь, что мальчик, устраивавший мелкие пакости- теперь настоящий живой герой Северного королевства. Ведь защитником признаются люди после смерти, а ты воскрес. Хотя, это лишь слухи…

— А ты, Вить, немного изменился. Да. Слухи правдивы в этот раз.

— М-да. Так и не ожидаешь, что старый друг детства окажется таким героем. Я простой деревенский парень.

— И радуйся этим. Поверь, через столько пришлось пройти… Я желаю, чтобы у тебя всё хорошо всегда было. Удачи вам, а я пока пойду.

— Пока, Аллар, и тебе того же. И кстати, приходи когда-нибудь на чай.

— Постараюсь.

Как же приятно порой встретить давнишнего друга детства. Настроение так здорово поднимает! И вообще приятные воспоминания…так приятны. Глупость сморозил. Но всё равно так хорошо и приятно.

Иду по улицам города, мимо ветхих и новеньких деревянных домиков. Потом прихожу на главную площадь, где и стоит памятник Юрию Москро. Правда улица так и называется улица Москро. Я же живы на Москровой.

По пути к ней попадаются люди, которые знали меня не как маленького мальчика Аллара, а исключительно Аллариана Евгеньевича, защитника Северного королевства… С некоторыми я говорю и выясняю, что те даже и не подозревали, что я родом отсюда… Наивно полагали с Запада. Если я родом с Западного королевства, зачем мне защищать-то Северное? Остался бы там и не парился. Хотя была сыграна злобная шутка, именно на Западе я и. закончил свой путь.

А ведь я многих помню до сих пор. Удивительно, а меня никто. Именно мальчиком.

Зато воспринимают, как героя. И это приятно, очень тешит самолюбие… Ну почему самолюбие? Ведь же меня не просто так называют так. И не просто так же поставили памятник в Благограде? Начинаю вспоминать, как это было получено…Через кровь, потери, страдания, сожаления и разочарования….

А вот и мой дом. Точнее дом моих родителей.

Довольно-таки большой. Двухэтажный даже.

Всё вокруг поросло многометровым сорняком, калитка сгнила и провалилась, дом смотрит на мир угрюмыми чёрными глазами, в которых что-то спрятано, что-то зловещее и пугающее.

Надо будет потом тут навести порядок. Остался один день… Я, пробираясь через засохшую траву, подхожу к дверь, ведущей в террасу. На окнах висят посеревшие от времени кружевные некогда белые занавески.

Всё так старо и знакомо…Однако тут теперь поселилась пыль и дышать просто невозможно, поэтому выхожу на улицу, откашливаясь

Определённо надо сделать уборку. И желательно прямо сейчас. А что? Времени предостаточно… Точнее остаток этого дня и другой. А на другой надо уже собраться. Хотя. Много брать не буду. Почему-то кажется, что я вернусь.

Несомненно вернусь. Я не человек. Соответственно у меня прав нет. А значит и запретов тоже. А сейчас надо выпустить пар.

Первым делом я пытаюсь найти ведро и нахожу его за домом. К счастью, не дырявое. А в качестве тряпки нахожу старую посеревшую скатерть, оказавшуюся в террасе, в тумбочке.

Если не забыл, то колодец недалеко находится. Угу, там.

Чистая колодезная вода, переливаясь, на солнце казалась ослепительнее и радужнее всяких бриллиантов. Она плескалась, и брызги, шныряя во все стороны, весело играют солнечными лучами, искажая их, и создавая такую гамму цветов, что радуга по сравнению с ними меркнет. Порой обычная деревенская работа кажется куда интереснее этих баталий с криккенёрами.

Уже дома, обжигая руки ледяной колодезной рукой и откашливаясь от скопившийся пыли, думаю над нашими баталиями.

Почему я не хочу возвращаться в клан и говорить: "Не ожидали видеть меня?" Я ведь могу и там некоторое время подождать…

Но не хочу. Апчхи! Сколько же тут пыли. Хорошо, что ничего не разграблено и не разбросанно. Кстати…вот почему я не хочу? Может всё дело уходе Александра и его последних слов: " Я говорю тебе прямо, твоему чудесному воскрешению они не обрадуются, хоть и будут делать вид." Или то, что Лину пытались убить?

А может всё дело в боязни разочарования? Ведь не хочется верить, что ты всё это время шёл по неверному пути… Я боюсь знать правду…

К тому же… А с какой стати я должен идти в клан снова? Я вроде как погиб. Правда, уже, наверняка, весь Север в курсе, что это не так. Нужен ли я им?

Попытка себя отмазать. Я всё-таки боюсь правды…

До вечера удалось очистить от пыли террасу, где я и расположился. На узенькой скамеечке. Нет. Среди пыли не хочу спать. И на улице тоже.

Долго не могу заснуть. Завтра предстояло покинуть Северное королевство. Мой дом. Родной дом. Тяжёлые мысли заполонили голову о клане, о даэгорах, криккенёрах, войне, клане и отъезде. Но даэгоры имеют такие же потребности, что и люди, поэтому не спать целую ночь не могу.

Снилась всякая ересь. Даэгоры с рожками и вилами в руках, криккенёры на розовых пони, всё это было перемешано, а потом всё сгорело. И осталась лишь белая ромашка, цветущая на поляне. Которую сорвал Феликс, одетый в мою одежду и с такими же шрамами на лице…И потом снился сплошной огонь, огонь, огонь и ещё раз огонь.

Ересь всякая. Не люблю сны, они как правило дурные и непонятные. Не люблю книги, которые пытаются объяснить их. А также не люблю тех, кто видит прошлое… И этот факт меня смущал в Марии. Но задание дано и надо его сделать. Чтобы ты об этом не думал. Однако я уже привык к ней. И надеюсь лишь на то, что у неё будет всё хорошо и прекрасно. Тоже желаю и своему брату. Искренне.

А пока прощаюсь с домом… Но не навсегда. Вещи не стал брать никаких. Вообще ничего. Ну кроме денег. Там может чего прикуплю.

Посмотрев последний раз на дом с грустью, перемещаюсь.

Что же прощай, прошлое. Да здравствует настоящее.

Стою на пристани в городе Морозном(самом жарком городе Северного королевства), который находиться в тысячах километрах от Вясьмы, но недалеко от Благограда. Зато отсюда совершаются, выражаясь по-астральному, интернациональные перевозки, из Севера на Юг, Восток и Запад по Рейвантийскому океану.

Город Морозный не большой, зато пристань огромна. Зато Морозный считается самым красивым городом. Не знаю. Мне больше Благоград нравится с деревянными домишками, а не монументальные каменные здания Морозного. Зато тут растут пальмы. Огромные пальмы. Единственное место на Севере, где они растут. Выращивают тут также апельсины, мандарины, "горькие апельсины" или, выражаясь по-астральному, грейпфруты, киви, лимоны и даже миниатюрные арбузы.

Забавное место. Интересно какой шутник назвал этот город Морозным?

Боюсь этого я не узнаю.

Переместился я около пристани. Хотя как всегда хотел же в центре города. Что-нибудь прикупить. Может и к лучшему. Потому что я едва не столкнулся с Линой.

— Кто это? — она встаёт на цыпочки и ощупывает моё лицо. — А это ты, Аллар.

— Лина…а почему ты не…

— Не использую "магическое зрение"? Объясняю. Я слишком часто на него полагаюсь и даже тебя сразу узнать не могу без него.

— А если…какой-либо даэгор будет?

— Не беспокойся. Уже встретила двоих, рабочих дока. Не все хотят идти в клан.

— Странно..- задумываюсь, — обычно всегда же шли и встретить без кланового даэгора-это было нечто, вроде раскола Запада. Неужели всё так поменялось за эти десять лет?

— Аллар. Не хочу разочаровывать. Но и тогда никто особо и не рвался. Просто тебе повесили розовую тряпку на глаза. Мне же повесить её нельзя, и я однако хорошо слышу. Кстати. Куда ты собрался-то?

— Побывав в родительском доме, я понял, что плохо знал своего отца…

— Тебе тогда девять было, Аллар. Откуда ты что знать-то должен?

— Да нет же. Ты меня не поняла. Я хочу просто побывать на родине отца.

— В Южном королевстве что ли? Ты вообще-то знаешь там хоть что-то?

— Да…во вьюжном. Просто отец был из племени, живущих в жаркой стороне Юга. Однако он там плохо ужился. Ну во-первых, все жители "солнечной" стороны Южного королевства темнокожие, если даже не чёрные, темноволосые, темноглазые и очень высокие. Мать же отца, то есть моя бабушка, была из племени Урашей, проживающих на заснеженной территории Юга. Там был такой обычай: вожди племён должны выбирать себе невесту с "противоположной" стороны Юга, чтобы укрепить дружеские отношения между племенами "лета" и "зимы". Вот так отец и оказался в племени Вигван- Наву, правда пошёл весь в бабушку: светлокожий, светловолосый, голубоглазый и не такой высокий, как его племенные братья. Понятное дело, он выделялся. И чувствовал себя крайне не комфортно. Однако для племени старался делать многое. А с мамой познакомился, когда вызвался поехать на Север просить помощи, потому что прошёл крупный пожар на всей территории "солнечного" Юга, вымер весь скот, даже "зимние соседи" не могли помочь. Познакомились они случайно, около фонтана. Уладив всё, они вскоре заключили брак. А дальше ты знаешь. Ведь на Юге я вполне могу встретиться с дедушкой, вождём племени Вигван-Наву, и бабушкой, его женой. Отец обещал отвести туда, когда мне десять исполниться. Однако…А вот мама была полной сиротой. И всё никак не было времени я постоянно забывал…Ужасно. А теперь пока есть время.

— А. Понятно. Кстати, я никогда тоже не была в Южном королевстве. Племенное королевство в наши дни-это интересно. Кстати. А чего мы ждём?

— Лина…Я не буду перемещать. Думаешь, для чего я тебя попросил сюда перелететь?

Лина воскликнула. Очень искренне:

— Сдурел что ли на корабле путешествовать?

— Да…нет, — отвечаю.

— Ослизиеть, выражаясь по-твоему. Ты же боишься воды.

— Знаю.

— У тебя морская болезнь.

— Знаю.

— Ты боишься штормов на кораблях.

— Знаю.

— Тебя коробит от одного вида корабля.

— Знаю, знаю, Лина.

— Тебя пугает вода, ты не умеешь плавать, когда тебе плохо, даже боишься облокотиться о борт, чтобы не свалиться, у тебя повышенная болтливость на тему: "Океан такой глубокий и сейчас затянет",твои любим местом посещения становится…

— Лина! А помолчать?

— Молчу, молчу. Аллар…может проще твоим даэгорским телепортом, а? И бесплатно и быстрее.

— А мы куда-то торопимся?

— Тьфу на тебя, — равнодушно отвечает Лина. — Только вот любит кто-то усложнять жизнь, когда можно проще. Тебе…действительно хочется покататься на огромном и воинственном корабле, несущимся в ночи среди огромных волн, пена вздымается на борт, моряков сносит, но они продолжают бороться с этой разрушительной стихией, корабль, кажется, сам испуган и хочет скинуть свой живой груз, и уже бедным людям приходиться бороться и с другой стихией, а ветер дует, дует, и пытается опрокинуть мачту, словно это какая-то соломинка, но соломинка очень сильная и держится. Испуганный корабль не знает куда деваться, он пытается держаться на совсем озверевших волнах, которые показали все свои зубы и жаждут одного. Разрушений. Много разрушений. Что могут сделать маленькие моряки со всей вселенной и с её прихотями? Ничего, они уже обречены давно. Но они борются. И тут! Падает мачта! Прямо среди толпы испуганных людей. И сочиться первая кровь, которая дразнит ненасытные волны. А они ею упоённые уже не могут больше издеваться над собой. И поднимается она. Несокрушимая и непобедимая, та, с которой никто по сей день справиться не мог, та, которая описана в легендах и потопившая столько несчастных кораблей…Она. Огромная волна….Которая обрушивает тонны губительной, солёной и жаждущей беды воды! Пуф! И корабль падает, сражённый прихотливой стихией, безжалостной и непобедимой. Ведь кто мог её победить? Что будет если природа взбунтуется? Когда таких штормов будет тысячи, когда будут тысячи цунами, наводнений, извержений, сотрясений? Ничего не будет. И на, утопив этот корабль, природа показала нам. Она сильнее нас всех. Она будет защищаться до конца, а если она взбунтуется… Нам всем несдобровать. Наступит он. Великий конец света! — Лина даже взмахнула руками. Но потом миролюбиво спрашивает. — Ты точно хочешь ехать на корабле?

— Да…честно говоря. Не особо. — Лина опустила меня на землю. Действительно…И чего меня потянуло на корабле путешествовать? Наверное, захлестнуло волной сентиментализма.

— Да. Ты права.

В Морозном я всего третий раз, но это кусочек моей родины. Северного королевства. Смотрю на эти каменные и громоздкие дома. И прощаюсь.

Прощай прошлое, да здравствует настоящее.

— Готова?

— Всегда готова. — беру её за руку и перемещаю нас.

Глава. Ситуация на Юге.

Что?! Что это такое?! Как?! Как такое могло произойти?!

Небо светлого сине-зелёного цвета с алыми прожилками, которые то появлялись, то исчезали, иногда даже меня цвет. Грохочет так, что уши закладывает. Молнии кромсают разукрашенное небо.

Да они в землю бьют!

Смотрю под ноги. Песок… такого же цвета, что и небо. Да что за низивинщина?! Люди мечутся из стороны в сторону. Ветер…сносит с ног. Да что здесь за напасть-то произошла?

— Создатель нас услышал! — восклицает чернокожая женщина, беря меня за руку. — вы ведь Аллариан Алари?

— Да. — отвечаю и смотрю в её испуганные чёрные глаза.

— Вы наш спаситель! Тут такое творится!

— Но…почему ни одно королевство не знает?

— Потому что нас не пускает отсюда. Это проклятье! Спасите нас, пожалуйста.

— Хорошо, хорошо. Успокойтесь. Я спасу.

— От них! — она указывает на кого-то за моей спиной. Я оборачиваюсь.

И вижу странное свечение вокруг странноватых людей, очень высоких в чёрных костюмах.

— Лина, мы же сними справимся? — спрашиваю.

Ответа не последовало.

Я оборачиваюсь и гляжу по сторонам:

— Лина?! Где ты?

— Странно. Очень странно. Знаешь есть такое явление с непроизносимым названием, оно называется кре. нсиарини…ци…сейчас вспомню….орукоми…рони…Ага!…ция. А теперь всё слитно произнести не могу,-

Я прошлась немного вперёд и носком туфли подбросила песок вверх. — Я, конечно, могу ещё раз попробовать….

Неужели я за секунду забыла, что годами делала так легко? Я опять напряглась и попыталась дёрнуть одну пространственную нить. Нет. Это же смешно.

Я не могу её почувствовать. — Из этого знаешь, что следует? Тут вообще нет нитей. Будь я человеком, я бы завизжала. Интересно почему так?

Потом до меня стало доходить. Мне никто же не отвечает.

— Аллар. Это не смешно. Я не могу увидеть тебя.

Ответа нет.

— Дурак, — равнодушно сказала я.

Опять ничего.

— Аллар. Я тебя убью, если не ответишь.

Никакого ответа.

— Сам напросился, — я сделала несколько шагов назад, и упёрлась в преграду. Которой оказался никто иной, как Аллар!

Он стоит, словно его парализовали и поставили прямо. Или придуривается…

— Аллар. ты думаешь это смешно, да? — я поднимаюсь на цыпочки. — Что если я тебе сказала о том, что тут нитей нет, можешь надо мной издеваться? — и проорала во весь голос ему прямо в ухо. — АЛЛАР!!!

Даже не вздохнул… Я почувствовала что-то странное. Точнее мне это не нравится. Совсем не нравится. Аллар бы так не стал шутить…

На всякий случай я ему такую пощёчину влепила…Какой прекрасный звук! Только едва ему шею не свернула.

Низины меня проклянёте… Я же не умею с людьми и даэгорами обращаться. Веду себя как настоящий…криккенёр. Неважно как себя веду.

Я стала чувствовать что-то похожее на страх. С Алларом явно было что-то не то. Но. что делать?

Воздух завывал. Аллар как всегда переместил нас посреди пустыни, вместо города. Хотя…странно. Но кажется что тут всё вымерло…

НЕТ!

— Аллар! Очнись! — я стала трясти его, — ты же так шутишь, да? Скажи хоть слово. Да ты меня разыграл. Ну…Аллар!

Никакой абсолютно реакции. Я от бессилия пнула Аллара очень сильно по коленке, что тот рухнул на землю.

Да. Аллар всего этого не простит мне. Я повредила ему ухо, на щеке горит след от руки, ещё и, наверное, колено разбила….Ещё и сотрясение наверняка получил…

Какая я бездушная! Я же даже не пыталась… Но я не могу иначе. Эта такая моя природа.

Природа подождёт. Что сейчас-то делать? Я ничего не вижу, нитей нет, Аллар, можно сказать, без сознания… Что делать?

Я опустилась на землю. Дура я, дура! Нельзя было слишком часто надеяться на своё "магическое зрение",я же без него ничего сделать не могу. Да шаги едва. Ну, конечно… Сначала себе говорила: "Только во время боёв..",потом: " А вдруг сейчас бой будет?", и под конец: "Опасность везде можно встретить." Доигралась… И что делать-то?

Надо найти ближайшее поселение. Непременно надо. А если я не туда пойду? Найду, найду…

Что это?

Странные волнения. Я их не заметила раньше. Конечно, я же пыталась Аллара привести в чувство. Вот и не заметила. Только не совсем волнения…Словно где-то есть кусочек нитей, которые зовут к себе. Туда и надо. Может и ничего не найду, но это лучше, чем сидеть тут.

Но Аллара же тут не оставишь? Я же его не найду потом… Проклятье низин. Его же надо как-то дотащить.

Теперь надо подумать как. А чего тут думать-то? Нашла себе проблему.

Взвалила себе на плечи и пошла. Со стороны это выглядело очень странно… Аллар же больше меня, а я на вид хрупкая. Но только на вид…Наши силы же равны. Только вот толку от моей нет. Я ей не умею пользоваться.

Да что это мешает и волочиться по песку вместе со мной? Крылья. Я что приняла свой настоящий облик? И не заметила? Хм. Странно…

Принять человеческий облик мне не удалось. Оказывается Аллар тоже был в своём. Даэгорском.

Да когда мы успели-то? Неужели, когда переместились?

Вот дела-то…

Первые шаги я сделала очень успешно. Но потом стала аккуратнее… Ноги вязли в песке. Небольшой ветерок меня снести не могу, но я всё равно старалась осторожно идти…

Этого следовало ожидать! Я, естественно, рухнула вниз. Потому что передо мной земля сразу же стала уходить вниз. Мы с Алларом покатились вниз.

Спокойно…небольшой холмик. Никто ничего себе не повредил. Надеюсь.

Пришлось на четвереньках искать Аллара. Благо, он недалеко укатился.

Ну что же попытка номер два?

Теперь Аллар ещё и за песок в одежде убьёт. Но и пускай. Надо дойти до того места.

Опять взяла Аллара и опять же навернулась. Так повторилось несколько раз…

Кто-то говорит, что криккенёры-очень расчётливы и не умеют ошибаться….Треснуть бы того, кто такое сказал. Да. Мы бесчувственны. Но это далеко не признак ума.

Нет…надо потом вернуться домой и потренироваться без "зрения" обходиться, а сейчас надо получше стратегию выбрать. Я-криккенёр…Тогда почему я не использую крыльев?

Скрепив замком руки на груди Аллара, я поднялась в воздух. Надо не слишком далеко от земли, но и не близко. Чтобы он ногами не волочился по ней…Что собственно сейчас и происходит.

М-да…И надо потренироваться над внимательностью.

И всё-таки что мы в друг друге нашли-то? Ничего особенного. Мы же были разными. Но стали вместе…А начиналось так смешно…

Глава в главе или воспоминания 4. Одно за другим.

Интересно догадаются ли? Или опять забудут? Напомнить или пускай вспоминают? Нет. Пускай сами пошевелят мозгами, авось и вспомнят. А то это позорище, не помнить дня рождения собственной дочери! Уже тринадцать раз им намекала, что в день рождения, как бы, надо помнить и сделать бы хоть какой-то подарок. Или сделать вид, что рады этому…

Такие мысли меня посещали, когда я лежала с закрытыми глазами, едва успев проснувшись, в день четырнадцатилетия. Солнце било в глаза, но их не хотелось открывать…Глаза….тогда они у меня были….

Двадцать пятое марта. С этого числа уже начинались летние каникулы. Счастливый день, когда не приходиться отмечать этот день в той проклятой школе. Ещё два года учиться… Ужас какой. Хорошо, что в нашей школе только девять лет. В астральной, говорят, больше и то потом они ещё учатся. Хотя я ещё и хожу в академию магов. И не буду скрывать, являюсь одной из лучшей учениц. Вот в академии магов мне нравится, там нормальные люди, а в такой одни дикари…

Как и дома. Только с одной поправкой. Аристократичные дикари.

На чём основываются мои обвинения? Ну хотя бы потому, что про мой день рождения забывают….

Я и постоянно убеждаюсь с каждым годом, что родителям я не нужна. Абсолютно не нужна. Лишняя в семье. Отец родом из знаменитого рода к`Орлинэ, мать была служанкой в его доме, потом они познакомились… Ну по крайней мере отец был влюблен до безумия в мать. А она. Кто знает, может быть из-за денег. И самое печальное, что побывав служанкой, мать просто стала презирать прислугу, обращается как будто это не люди…(Тогда я знала о существовании даэгоров и криккенёров, но исключительно по легендам, поэтому была твёрдо уверена в том, что существуют только люди). Сейчас они обладают огромным поместьем на краю деревушки Темнолесье. Сама деревушка старая, но домик у родителей огромный.

Я не говорила, что их ненавижу. Я всё-таки их любила, и постоянно хотела найти объяснения каждому проступку…Они же были моими родителями-это был решающий аргумент. Поняла, что им я не нужна только через несколько лет… А тогда я свято верила, что может быть у людей такая плохая память, ну подумаешь…

Но говорить не хотелось. Хотела проверить их.

— Миледи к`Орлинэ, вам принести завтрак? — спросила высунувшаяся голова служанки.

— Ну сколько раз говорить, что называйте меня просто Кордилиной.

— Хорошо, миледи Кордилина.

— Ну так вот я могу и сама себе накрыть. Я пока побуду в своей комнате.

— Хорошо.

Какой-то я была раньше необщительной. Даже друзей не было среди прислуги. Казалось, что некоторые держатся даже высокомерно. Но тогда я этого не замечала.

Встала и, напевая, стала расчёсывать свои длинные волосы расписной расчёской. Тогда мне хотелось верить, что они всё-таки вспомнят обо мне. И тогда у меня не было друзей…Точнее были, но я слишком рано разочаровалась в дружбе…

В школе я переодевалась победнее и представлялась Линкой Корнеевой, на Западе не было строгой документации, в школу кто хотел, тот ходил… И под личиной Линки я видела истинное отношение к себе. Я была несколько иной, чем они….Я не хотела быть собой, Кордилиной к`Орлинэ, потому что не было желание иметь подруг-подлиз, слышать лесть, от которой постоянно уши вянут у какого-нибудь дворянина в гостях. Хотелось видеть истинную сущность человека.

Вот и увидела. У меня даже появились враги, о которых я ничего не знала. Но они грозили позвать Аллариана. Он же был…авторитетом деревни. Верзила, разбойник и хулиган! За ним постоянно ходила шайка собачек…точнее хотела сказать слабаков. точнее…ма. льчиков. Но они по отдельности ничего не стоят. И Аллариан, наверное, тоже. Но однажды видела, как тот подрался с деревенским парнишкой, который "просто не понравился"…В общем, я его боялась.

Одевшись, умывшись и причесавшись, я спустилась вниз.

Родители уже были за столом и о чём-то говорили. Когда я села, они меня не заметили. Я кашлянула. Никакой реакции.

— Добрый день, мама и папа, — отвлекла их от очень занимательной беседы.

— Кордилина, не мешай нам, — сказала мать и продолжила, — ты видел, что носит графиня Корчет?

— Ты про эти ужасные туфли? Ну кто украшает столькими камнями обувь?

— Ужасная безвкусица. Кстати, а ты слышал, что барон Кург заигрывает с простолюдинкой под носом своей жены?

— Да? Интересно, то-то он в последнее время какой-то беспокойный.

— Вот поэтому он такой.

— Мам. Пап, — я отвлекла их от обсуждения дурных слухов. — Вы знаете какой сегодня день?

— Когда герцог с герцогиней развелись?

— Когда Мерилина уехала на Восток?

— Вам не стыдно? — я вскипела. — Вы что совсем ничего не помните?

— Извини, Кордилина, но нам пока не до тебя. Так, что ты там говорил про Мерилину? Я этого не знала.

Я тогда вбежала в свою комнату и хлопнула с такой силой. Хотелось плакать, но я удержала себя, приведя себе такой аргумент- я дочь богатых. У меня всё есть…

Графы, герцоги, бароны. Какая мерзость! Они все живут в Шерту, довольно-таки далеко от Темнолесья. В гостях так мило все улыбаются…Слышали бы вы, что про вас говорят та знать. Я не любила к ним ездить, приходилось молчать, чтобы не наговорить ненароком, что я думаю…В прочем, я тогда быстро отошла, решил тот факт, что-они мои родители. И точка. А родителей уважают.

Тогда я оделась, как "мерзкая простолюдинка", и взяла книжку. Хотелось почитать на природе. Подальше от людей.

Как я и говорила, у меня друзей не было и я убеждала, что они-зло. Но в тайне надеялась всё-таки завести себе подругу.

С книжкой в руках я пошла к моему любимому поваленному бревну, недалеко от леса. Там можно и посидеть и почитать. Но тогда это мне было не суждено.

Только я присела и стала греться на ярком солнышке, как услышала знакомый голос.

— Не знал, что ведьмы оказывается умеют читать. Небось отравить кого-нибудь хочет.

Это он. Аллариан. Всё…день рождения испорчен окончательно.

Как и следовало ожидать в меня полетел камень. Так… я его не замечаю, не замечаю. Его нет.

Я уставилась в свою книгу.

— Эй, ведьма, оглохла? — не замечаю…

Сзади меня толкнули и книгу выпала из рук. Аллариан с усмешкой подобрал её.

— Ведьма читает легенды. Надо же. Небось чуму на нас хочет наслать.

Это я уже не могу не заметить. Как бы я его не боялась, но это меня разозлило. Но я промолчала….Пока тот не стал рвать книгу.

— Не трогай! — я встала. Да…по сравнению с ним, я коротышка. Хватило секунды, чтобы я снова задрожала перед ним.

Так. Он не один. Ещё около пяти оборванцев с ним, которые стали окружать нас.

Аллариан лишь рассмеялся и продолжил рвать книгу:

— А ты её возьми, — и насмешливо протянул. Я попыталась схватить её, но он быстро выкинул. Раздался гогот.

— Ты…ты… — я стала злиться. Какой-то простолюдин рвёт дорогие книги дочери дворян?! — должен её вернуть.

— С какой это стати, ведьма?

— Пожалеешь. И я тебе не ведьма.

— Посмотрите-ка на неё. Ещё и грозит. А что ты нам сделаешь?

Остальное произошло очень быстро, я закрыла глаза и руками быстро скрестила нити так, чтобы они заискрились. Иными словами, я просто создала очень мощную вспышку света.

— А-а-а! — взвизгнул Аллариан, но я для надёжности светила ещё несколько секунд, но потом открыла глаза и мои глазам открылась такая картина: абсолютно чистая полянка, все оборванцы убежали, а передо мной стоит их предводитель и смотрит на меня такими…мёртвыми глазами. И они кажется поменяли на секунду цвет, только вот с какого на какой я не скажу… Потому что я не помню цветов. Знаю лишь названия: красный, чёрный, белый, жёлтый…А вот что какого цвета я не помню…

Но не в этом суть. Я испугалась, что Аллариан даже ослеп от такого мощного применения нитей пространства.

Хотя…Он сам виноват. Никто его не просил рвать мою книгу. Ещё и вернуть должен.

Однако я всё равно испугалась и побежала домой. Вот зачем он ходит в Темнолесье? Он же с другой деревни. Зачем сюда мотаться?

Ну всё. Интересной книги не стало. Я уже не помню, что там было. Но что-то связанное с легендами, это точно.

— Эй, подожди! — нет…он никогда не отстанет. Надо было его всё-таки по-настоящему ослепить.

Я ускорила шаг. Потом всё быстрее и быстрее… А затем и вовсе побежала. Если догонит, тогда точно ослеплю.

И он всё-таки догнал и схватил за руку:

— Подожди. Надо поговорить.

— О чём? Тебе мало? — я опять разозлилась и развернулась. У того глаза слезились и были…такого цвета, ну, когда…что-то туда попало.

— Я хотел спросить: ты ведь не ведьма?

— Конечно, я ведьма, я по вечерам варю зелья, травлю людей, летаю на метле, а что незаметно? — зло выговорила ему.

— Извини…Просто не знал.

— Что? — меня это слегка удивило. Хулиганы, точно, никогда не извиняются.

— Просто… я уважаю магов. Потому что самому это не дано. И не будет никогда.

— Да, ты, безусловно, прав. В таком возрасте в академию не примут.

— Я не про то. Просто…ты всё равно не поймёшь. Пока, — и он развернулся и ушёл.

Хм. Немного странновато. Но не более. Аллариан-обычный хулиган, у которого абсолютно нет никаких принципов. И сразу же зауважал магов, потому что я всё-таки хорошо засветила-то. Я же маг! И почему до этого боялась использовать нити? Я же сильнее их…

Просто я терялась на практике использовать нити…За что в конце концов и поплатилась.

Примени я тогда свою силу, я бы была жива!

Но…ничего не вернуть. Зато сейчас я не колеблюсь….

Остаток дня я намеревалась провести дома. Но не успела зайти в роскошную прихожую, как была встречена причитаниями мамы, почему я так плохо выгляжу и мы должны успеть на обед к какому-то достопочтенному герцогу.

Меня это окончательно вывело:

— Да как вам не стыдно?! Вы что не помните ничего?! У меня сегодня день рождения, а вы не помните?!

— Почему же…помним, помним. Просто….решили сделать сюрприз, — растерялась мать.

— Угу. Помните. Уже четырнадцатый раз, — я пошла в сторону своей комнаты, — никуда я не буду собираться.

Ну следующие дни были неинтересны. Скучные. Я сидела лишь и читала у себя в комнате книги.

Сколько таких скучных дней прошло не помню сейчас, но тогда я была полностью поглощена приключениями придуманных героев. А на улице светило солнце все эти дни. Но не хотелось выходить…вот и просидела несколько дней дома.

Но стоило погоде поменяться и меня потянуло на улицу. Было дождливо. Точнее поливало так сильно, что даже страшно было выходить. А именно тогда и хотелось идти гулять.

Честно говоря в западном лете ничего не было особенным. Просто становилось жарко и всё. Здесь формально считались времена года, на самом же деле господствовала вечная осень. И летом лишь становилось теплее…А деревья такими и оставались…осенними.

Хотелось немного прогуляться по городу. Надоело сидеть дома. Опять одевшись по-бедному, я пыталась найти плащ победнее. Но не нашла и пришлось идти в своём. Красивом. Цвета… не знаю какого цвета в общем.

И тогда у меня возникла безумная идея. Попрактиковаться немного на себе. То есть пройтись по деревушки невидимой.

Что я и сделала. И надеялась тогда не свалиться от усталости прямо на улице.

Безумная авантюра для живой Кордилины. Но не для мёртвой…

Правда прохожие странно реагировали на всплеск воды рядом с ними. Только их там немного было. Что радовало.

Деревушка, как деревушка. Небольшое количество домов, все деревянные, стоят вкривь и вкось. Редкие прохожие.

А вот и мой знакомый…Аллариан. Куда это он спешит? Рассерженный. Интересно, кто же его разозлил? В душе я злорадствовала тогда. И одновременно раздирало любопытство.

Идти пришлось на некотором расстоянии и под крышами домов. Я же не призрак.

Неожиданно недалеко от Аллариана упала старушка. И этот хулиган помог встать ей и ещё обеспокоенно поинтересовался, нужна ли помощь. Оказалось, что не нужна. Вот благонамеренный мерзавец!

Дальше он пошёл в подворотню. К своей компании. Пришлось поближе подойти.

— Ну наконец-то я вас нашёл, — злорадно произнёс Аллариан. — Что же вы бросили меня?

— Ну так она…ведьма, — промямлил один похрабрее.

— Всего лишь маг. Однако вы бросили меня. И не думайте, что это для вас не без последствий будет.

— И-извини…

— Мне не нужны извинения. И что бы не одна собачонка, я про вас, за мной не смела увязаться… От вас толку нет. Молите Создателя, что вы не получили от меня. Жалко марать руки о ваши грязные морды, — и он раздосадовано повернул из подворотни…

Всё-таки он красив. Я не знаю, какого цвета у него кожа, волосы, глаза, одежду его не помню, но помню, что тогда мне он даже стал нравится…

Какая нелепость! Я же его ненавидела. Я его терпеть не могла, да он был красавцем, и все девчонки из школы гонялись за ним. Но Аллариан-хулиганьё, которому всё хорошее чуждо.

Я стала понемногу уставать. Точнее не немного, а я устала. Нити выкачивают всё энергию и тогда мне было необходимо стать видимой. Но не знаю, о чём я тогда думала… И пошла за Алларианом. Зачем только?

Просто… не знаю зачем нужно было.

Он стал идти, наверное, в сторону своей деревни. Неожиданно из другой подворотни выскочила шайка бандитов. Взрослых, между прочим, и напали на бедную женщину. Я застыла.

— Эй! — крикнул им Аллариан. — Проблемы?

Один из них повернулся:

— Смотрите-ка. Мелюзга нам пытается мешать, — за ним оглянулась вся шайка. Всего их было четверо.

— Что вам нужно от этой женщины?

— Денег она нам задолжала. И тебе тоже нужны проблемы?

— Нужны, — Аллариан сделал шаг.

Раздался гогот. Главарь шайки толкнул его, но тот не уступал.

— Вы сами виноваты, — и с этими словами Аллариан со всего размаху ногой врезал бандиту по коленке…Прямо как я, пытаясь привести в чувство Аллара…

Раздался ужасный хруст, словно что-то сломалось…

Главарь завопил:

— Он…он ногу сломал! — это было сигналом для остальных троих.

Завязалась драка, в которой как не странно одержал верх Аллариан. Бандиты оказались опытнее него, однако Аллариан сильнее. Причём такой силы… В общем у шайки были разбиты носы, у одного нога, у другого челюсть, у третьего такой синяк выскочил на лбу, и даже ребро было повреждено, наеврное, а у последнего оказалась сломана рука. Аллариан же отделался синяком под глазом и рассечённой губой. Настоящий хулиган.

Главарь грозно сказал:

— Мы ещё встретимся, — и ушёл.

— Спасибо, — робко проговорила женщина.

— Чего тут так плохо городская стража работает? — возмутился Аллариан, потирая синяк, — Не за что.

Я почувствовала, что уже не могу больше оставаться невидимой. Но надо бы куда-то спрятаться, чтобы никто не увидел. Только я хотела сделать шаг, как упала, теряя сознание. Нельзя было так долго быть невидимой.

— Ты следила за мной? — перед моими глазами возникло лицо Аллариана.

— Да… — ответила я, присаживаясь. Мы сидели посреди улицы. Там, где я и упала.

— Зачем?

— Откуда у тебя такая сила? Ты тех смог побить. Даже что-то им сломать.

— Так…я первый задал вопрос.

— Ну так откуда? — переспросила я.

— Откуда мне знать? Таким родился. А ты зачем за мной следила?

— Откуда мне знать? Хотела порчу навести, — попыталась подцепить его я. Но он лишь усмехнулся.

— Советую впредь за мной не следить. Кстати. а откуда на тебе такой дорогой плащ? Ты вроде, как из бедных.

— Ну…да, — я пыталась сообразить, что сказать, — просто моя мама…служанка. Да, служанка, — соврала я, — в доме к`Орлинэ. А плащ их дочери, Кордилины. Просто не понравился, вот и отдала…

У меня даже уши запылали. Ну зачем я соврала?

— Понятно. Богатые — народ напыщенный и эгоистичный. Как и эта Кордилина. Хорошо, что хоть не выкинула эту вещь, — опять уши запылали. На этот раз от злости. Чтобы ему такое выговорить бы… Сама виновата. Нечего было врать.

— У меня есть и поважнее слова. Пока, — и он ушёл. Наверное в свою деревню.

После этого случая я долго думала: как подросток может одержать вверх над такими бугаями? Может они тоже, как те собачки? Наверное. Хотя…всё равно в голове не укладывалось. А он благородный. Спасает старушек. Таких редко встретишь…

Он мерзавец! Будь он благородным, он бы не обзывал меня ведьмой и не рвал моих книжек бы!

Дальше я не помню, что делала. Если не помню, значит ничего значительного не произошло… Прошло лето, и я шла в предпоследний класс.

И как на зло в мой класса перевели Аллариана. Только такого несчастья не хватало! Учителя тоже терпеть его не могли. Поэтому постоянно переводили из класса в класс.

Однако он за это лето изменился…Стал более мрачным. Кстати, после последнего с ним столкновения, я его не видела. И чему была безумно рада. Не будет больше приставать. Но тогда, в первый день осени. которая тут круглый год главенствует, он был не только мрачен, но и задумчив. Нет. Я всё-таки злая. И чему безумно рада!

В первый день ничего особенного не происходит, просто директор всех поздравляет с началом обучения, говорит какие предметы завтра будут… Мне ещё надо в академию собираться. Там тоже будет скучно сегодня.

Я шла, задумавшись о том, что будем проходить в этом году в академии, как мои мысли прервал, подбежавший вплотную, Аллариан…Только его тут не хватало.

— Привет.

— П-привет… — я впала в ступор. Поздоровался надо же.

— Я хотел бы вернуть, — он протянул мне книгу. Я критично оглядела её.

— Сойдёт. Прощай, — и поспешила к своему дому.

— Подожди…Как тебя зовут?

Вот это меня уже и поразило, и я разозлилась:

— Так…ты не знаешь моего имени?! А назвать ведьмой-это как?!

— Я…просто забыл, — он потупился.

— Знаешь, что Аллариан. Хорошо я скажу как меня зовут. Кор… — едва не сказала своё настоящее имя, — Лина.

— Корлина? — он переспросил.

— Я сначала хотела назвать свою фамилию. Конеева Лина, — выкрутилась.

— Понятно. И ещё раз извини за то, что летом произошло… — и он куда-то побежал.

Хм…Честно говоря я уже не помню, что за книга была. Какая-то память на книжки у меня плохая. Странно, что это вообще запомнила. Но речь не об этом.

Последующий год с Алларианом старалась не общаться. Да и он избегал меня. Но мы перестали быть врагами. Однако я всё равно его недолюбливала. В академии оттачивала свои навыки. Правда мы с учителем решили, что магию времени надо отложить на полочку и больше никогда не вспоминать о ней. Мы тренировались тайно. Правда было грустно, что несколько лет развивала способности, и так не использовала… Правда, однажды всё-таки удалось. Когда возвращала к жизни Аллара. Но тогда даже и не подозревала о грядущих событиях…

И вот настало время, когда мне исполнилось пятнадцать. Но уже в этот раз я решила никому не говорить. Никто и не вспомнил. Кроме новой служанки, которую тогда взяли на службу, в замен предыдущей, которая уволилась.

Мы с новой служанкой стали даже подругами. Я с ней делилась всеми своим переживаниями, заботами, я могла рассказать ей всё самое сокровенное. А она меня постоянно поддерживала, подбадривала, как и советом, так и делом.

Ну откуда было мне тогда знать, что это лишь притворство?! И что моя новая подруга-моя будущая убийца?!

Примени я тогда свои способности, была бы жива!

Но что произошло не вернуть… На чём я остановилась? Ах да.

Новая служанка приветливо зашла в моё комнату:

— С днём рождения, миледи к`Орлинэ.

Я тогда удивилась:

— Откуда вы знаете, когда я родилась?

— Внимательно изучила ваше досье, миледи. Я Эвелина Флоримель. Ваша новая служанка.

— Эвелина. Прошу вас, зовите меня просто Кордилиной. Мне не нравится этот титул.

— Хорошо мил. Извините, Кордилина. Говорят торжества у дворян всегда пышные. Никогда не доводилось видеть.

— У меня его не будет.

Эвелина удивилась.

— Это ещё почему?

— Да. Никто не помнит. Я постоянно напоминаю, но в этот раз не буду.

— Миледи… — я гневно посмотрела на неё, — Кордилина, может всё-таки сказать?

— Не надо.

— Ну если вы так уверены, — она что-то достала из своей небольшой сумки, — я знаю, что вы любите читать… Поэтому хочу сделать вам такой подарок, — она протянула мне старенькую книгу. Мои глаза тогда увлажнились. Не от книги, а от того, что хоть кто-то вспомнил обо мне, — знаю, что вас такой подарок не достоин…

— Спасибо! — я кинулась на шею ей. А на этот раз я помню, что была за книга. "Жители Кристалье". Тогда я первый раз узнала о криккенёрах и даэгорах. Но посчитала это лишь сказкой.

В тот день я опять случайно встретила Аллариана. Который подарил букет цветов. Он был смущён и сказал, что не знает, зачем это сделал.

Это был мой самый счастливый день! Два человека вспомнили, что это за день! Ну… я же тогда не знала, что Аллариан-даэгор. Да и он сам скорей всего не догадывался. С того дня мы стали дружить. Просто дружить. А вот это было таким светлым пятном. И по сей день мы дружим…хотя. Это, скорей всего больше, чем просто дружба…Что-то ворочается во мне, хотя я и бездушная, но что-то ворочается…И я не могу сказать, что это такое.

Пятнадцатилетие — было роковым. Когда 884 сменился 885 годом. Посреди учебного года. Когда наступила "зима",иными словами деревья сбросили свои листья…И всё. Стояли просто иссушенные деревья. Голые. Обезображенные. Ужасная зима в Западном королевстве. Наводит тоску…

Смертельную тоску.

Всё началось с того, что я загулялась допоздна с Алларом. Осознанно. Мне не хотелось идти домой, полным равнодушия. Кто знал, что потом мне придётся остаться навсегда самой равнодушной?

Иду, и всё тогда пугало. Эх. Хотелось многое отдать, что бы сейчас чувствовать страх… Каждый шорох пугал, и что-то смутное на душе было.

Навстречу мне шёл незнакомец, идущий из моего дома. Очень высокий. И произвёл на меня гнетущее настроение.

Но тогда я задумалась и случайно столкнулась с ним.

— Ой, извините, я задумалась.

— Ничего, какое замечательное дитя… — голос меня просто напугал. И я побежала домой.

Мне казалось, что он что-то сказал. Что-то вроде…. "Жалко, что обречённое."

Я прибежала домой и наткнулась на бледного отца. Он испуганно посмотрел на меня. От этого взгляда мне стало так нехорошо…

— Что-то произошло?

— Да нет. Просто… мы потеряли часть заработка.

— Да? Кстати. А где мама? — поинтересовалась я.

— Она? Она в гостях у герцогини. Ты же знаешь её.

Это могло быть правдой, мать порой ночевала в гостях, особенно, когда задерживалась. Это могло быть правдой…могло быть…Хотя. Нет. Ничего.

И всё равно я не могла уснуть. И поэтому перед школой не выспалась. Буквально спала на уроке. Правда учителя меня пожалели, и не стали ставить "отвратительно" за поведение на уроке. Я всё-таки была отличницей в обычной школе.

Мои вещи, как обычно, потащил Аллариан.

— Ты выглядишь не выспавшейся.

— Да? Ну да…Я не спала.

— Что-то случилось?

— Да ничего существенного. Просто дурное предчувствие. Ничего не произошло, — мы дошли до развилки, где обычно прощаемся, я попыталась взять свои вещи обратно, но Аллар не отдал.

— Почему ты не хочешь сказать, где живёшь?

— Я…Аллар, отдай. Это не смешно.

— Ну а всё-таки?

Я минуту поломалась. Сказать или нет? Хотя…у друзей вроде как нет секретов.

— Хорошо. Если ты хочешь знать, тогда я покажу. Только не меняй своего отношения ко мне.

Он лишь усмехнулся. А я вздохнула. Что же…сама виновата. И повела к дому.

Когда мы подошли к роскошному дому на окраине деревни около леса, Аллар сначала смутился:

— Здесь вроде работает твоя мать.

— Она здесь живёт.

— Что? — он тупо уставился на дом.

— Никакая я не Лина Корнеева, а Кордилина к`Орлинэ.

— Так…ты, — он сначала удивился, потом помрачнел, — обманула меня?

— Да нет же…Просто хотела быть, такой же как и все.

— Неправда. Да ты знаешь, что твой отец в моей деревне сделал? Он там разграбил всех! Обманул, кого только можно и нельзя и нажился на этом! И я дал слово не общаться с его дочерью…

Я расплакалась:

— Значит ты так судишь? Никто своих родителей не выбирает. Я не грабила твою деревню!

Но Аллар лишь бросил мне мои вещи и повернулся назад.

— Предательница.

Это слово, так хлестнуло мою душу…Что я…Просто не могла ничего сказать, было так обидно, так противно. Я побежала в дом. На пороге замерла.

— Ты что сделал?! — раздался гневный голос матери.

— Я всё сделал для тебя, мой цветочек…

— Ты…эгоист! Да ты думал о последствиях?! Думаешь, я этого хочу? Да ты…предатель! Ты мне больше не муж! — и она пронеслась мимо меня.

Отец побежал за ней.

Тогда я этому значения не придала. Мало ли на сегодняшний день несчастий…

Но на этом ужасный день не закончился. Вечером прибежал расстроенный отец, побежал в свою комнату, где коллекционировал различные клинки. Мне почему-то захотелось его утешить.

— Её больше нет… -услышала я тихий голос, подходя к комнате.

Лучше бы я не заглядывала… Потому что отец занёс над собой длинный кинжал.

— НЕТ!!! — вскрикнула я, но было поздно…Он всё-таки воткнул в своё сердце кинжал.

— Кто-нибудь сюда, сюда! — вскричала я таким страшным голосом…

Но когда все прибежали было слишком поздно…

— Что случилось?

— Он…напоролся на кинжал… — еле проговорила я.

Что со мной было тогда. Я описать не могу. Просто не могу. Потому что слов не хватит. Потому что сейчас я ничего не чувствую, и может тогда ничего и не чувствовала…Но я была сильно напугана…

Меня пугали его последние слова. А на утро нашли мать…на берегу реки. Не надо говорить, в каком состоянии.

Я осталась одна… И была в таком состоянии… Что не могла долго отойти.

Школу естественно прогуливала, я там не могла находиться.

Однажды ко мне прокрался Аллар.

— Я знаю, что произошло и…сожалею.

— Иди прочь, — зло ответила я. — Ты ничего не понимаешь.

— Почему ничего? Ты открыла мне свой секрет, а я открою свой. Дело в том. что я тут не родился, не на Западе, а в Северном королевстве, в городе Вясьма.

— Ты такого не говорил… — мне стало интересно, — а почему же ты тут остановился?

— Просто. когда мне было девять, я…осиротел. И меня перевезли к сестре матери. Сюда. А потом на моих глазах мачеха покончила с собой… Теперь я живу с отчимом и младшим братом. двоюродным.

Все слова давались ему очень сложно и он едва сам не расплакался.

В общем, тогда мы поняли друг друга и помирились. Потом он, извинившись, ушёл.

На следующий день мне стало очень страшно. Что же такого совершил отец, что они могли себе простить этого? Что?

А если-это все дело рук какого-то серийного убийцы? Маньяка? И следующая я?

О. Как я была тогда права… Со своими переживаниями я поделилась с Эвелиной, на что та ответила, что это вздор. А вот Аллариан понял меня.

— Давай ты к нам переедешь? Прямо сейчас.

— Давай… — я безропотно согласилась. И мы пошли в его деревеньку.

Идти оказалось не так долго. Пять километров всего лишь. Хотя, наверняка, для астральцев эта цифра велика. Я же помню Марию…

Деревня оказалась такой бедной…Такой разрушенной…Ограбленной. Мне стало так, нехорошо, когда жители смотрели таким выжигающим взглядом на меня…Хотелось провалиться. А вот это не смущало Аллара.

Дом его оказался самым маленьким и развалившимся.

— А. Явиться соизволил наконец-то, проходимец? — раздался гневный мужской голос. Мне сразу же захотелось уйти. Но по взгляду Аллара я поняла, что не о чём волноваться.

Помещение было не только бедным, но и грязным. Как и мужчина…точнее деревенский типичный мужик. Он был таким огромным. Что мне стало страшно.

— Это что ещё за мусор? — он указал на меня. Я едва в порыве обиды не выбежала за дверь.

— Это Кордилина, — отрезал Аллариан.

— Нашёл кого привести! Мало нам проходимцев и тунеядцев дома! Только такой твари не хватало!

— Относись к ней с уважением, — прошипел Аллар. Так…из-за меня началась ссора, и хотелось поскорей покинуть этот дом.

— С какой стати? С такой, что её папашка обокрал меня? Что мы живём в этой лачужке только по его вине? Да она дочь вора!

— Меньше пить надо, не потерял бы…

— Да как ты смеешь говорить так со своим отцом?!

— Ты мне не от… — но Аллариан осёкся, глядя на мальчика, возникшего в прихожей. Ему тогда было, кажется семь лет. Константин. Который в будущем мне стал известным, как Зайшарри, потерявшим память…Однако, к счастью, удалось восстановить. И очень отличился в моей "Свободе",смелый, отважный, и никогда не унывающий, это явно досталось от старшего брата. Ну а потом стал супругом будущей северной царицы-Марии. Правда, никто тогда об этом не знал. Узнаешь тут, если из Аллара клещами правду не вытянешь.

Маша. Тоже приятные воспоминания. Она тогда свято верила, что прибыла из Астрала, из России, из Вязьмы. Но однако уже была готова к этому миру. Однако…Это единственный человек, который меня понял. Не боялся меня…

А Аллариан-единственный даэгор, понявший меня, не пытавшийся убить. Человек, даэгор….Интересно найду друга среди криккенёров?

— Ты мне…никто!

— Из-звините. Я не хотела, чтобы вы поссорились, — я виновато вышла за дверь. Всё-таки там было неприятно. И на душе был камень…Тогда была душа…

— Подожди, Лина! — окликнул Аллар, — мы так постоянно. Ты тут не виновата.

— Твой отчим прав. Не надо было мне идти к тебе. Я всё-таки дочь вора…

— Подожди! Не говори так. Ты человек — честный и бескорыстный. Ты не такая…

— Спасибо за лесть. Но мне надо идти, — я поспешила в сторону своей деревни. Но потом дошло, что дороги не помню.

— И куда ты пойдёшь, Лина? Скоро потемнеет. Неужели домой, где ты боишься, что могут тебя убить?

Но это меня не остановило.

— Покажешь, где Темнолесье?

— Тебя не пущу туда.

— Аллар!

— Ладно… — он повёл меня в свою деревню…

И кто бы знал, что было бы, если ему удалось бы уговорить меня? Избежала бы гибели? Или всё равно бы настигла она?

Кто знает. То, что произошло не изменить. Даже магией времени…Хотя. Изменив прошлое, придётся доживать до того момента, откуда начал путешествие. Потому что нельзя в будущее перемещаться…Его и нет. Будущее-это лишь сказка. Всё решаем мы своими поступками.

И тогда было грустно на душе…Может тогда я с ней прощалась. Не знаю. Но было грустно. Очень грустно. Жалко я не помню, как это грустно…

Я о чём-то думала, не помню о чём, а Аллариан что-то жужжал под уха. Скорей всего уговаривал.

И почему-то я на него разозлилась. Вот с какой стати лезет не в своё дело? Вот зачем?! Зачем надо было мне помогать? Зачем надо было? И я зло сказала:

— Хорошо. Отстанешь? Я пойду к тебе. Но с одним условием.

— Каким?

— Я заберу кое-какие свои вещи. Зайду домой и покажу тебе, что там ничего страшного нет и никто не пытается меня убить.

— Л-ладно, — ему похоже стало плохо…Кожа стала такого цвета, когда люди осознают, что выпили яд.

Эх. Какой же было это ошибкой. Непоправимой ошибкой.

Я тихо прошла в свою комнату, стараясь не попасться на глаза слугам. Прямо, как вор в собственном доме. Забавно. И почему я их тогда и боялась…Как оказалось не зря.

Я залезла в свой комод. Надо найти вещи попроще. Я же в бедной деревне собираюсь остаться. Благо, этих вещей даже больше оказалось…

— Миледи, куда вы спешите в такую темень?

Я даже подскочила…Эвелина, тьфу на неё!

— Я? Я… никуда, с чего вы так решили? — стала глупо огораживаться.

— Бросьте, миледи, чего вам от меня скрывать? — она мило улыбнулась.

— Да, я просто собираю вещи, — отвернулась я от неё.

— Миледи, вы плакали?

— Нет, просто в глаза соринка попала и они прослезились, — это было кстати правдой. — Прекратите, меня пожалуйста называть "миледи" Я же Кордилина…Я немного смущаюсь, мы же все люди и соответственно все равны.

— Прекрасные слова, но от меня скрывать нечего.

— Вы правы, — я почувствовала, что расплачусь и обняла Эвелину, — мы же знаете, что случилось с родителями, я теперь боюсь, что будет со мной.

— Так внезапно, один за другим умереть…

— А если их кто-то убил, и теперь охотятся за мной? — тут меня так пробило… Я зарыдала во весь голос.

— И куда ты собралась?

— Я… — не могла ничего сказать и отвернулась.

— Ты до сих пор встречаешься с этим…проходимцем? Ну разве так можно? Он, наверняка, встречается с тобой из-за богатства.

— А вот и нет! Думаете, я глупая? Я никому не говорила, что у моих родителей огромное состояние, да он узнал только пару минут назад, — зачем-то соврала я. На самом деле он узнал пару дней назад. Но гордость за друга взяла своё, — вы его не видели и не знаете! И вообще он мой друг! Понимающий, он в любое время прилетит на зов, и когда я сказала о том, что за мной может быть охотятся он предложил переехать к ним, правда у него разногласия с отцом, но он сказал, как-нибудь помирятся ради меня, — не помню говорил такое Аллариан или нет. — Он предложил так уехать, без всего, я настояла, чтобы что-то взять.

— Ох, ну и глупенькая ты. Никто не будет убивать такую замечательную девочку, как ты, обычно богатые девочки до ужаса избалованы, а ты просто прелесть, никуда не уходи, — знала бы, что та собирается сделать, врезала бы так…

— Прекратите говорить со мной, как с ребёнком, я уже довольно-таки взрослая, к тому же я привыкла сама решать свои проблемы.

— Не думаю, что покушение- это "личная проблема".

— Да, это предрассудок, — я поспешила вниз. Хотелось поскорей убраться отсюда. Почему-то казалось, стоит мне покинуть этот дом, и опасность перестанет грозить.

— Я тебя, понимаю, не остановлю, ты девочка упорная, но не хочешь ли ты перед уходом со мной попрощаться, чайку попить?

— Знаете, не особо хочется, меня Аллариан ждёт на улице, а там очень холодно, — предложение с чаем показалось слегка…странным.

— А любимый мятный?

— Нет.

— Подожди, я быстренько.

Я осталась ждать на входе, нетерпеливо закусив губу. Наконец-то показалась Эвелина с двумя чашками. Из первой она отпила со словами: "Вкусный чай." А другую протянула мне. Но получилось неряшливо, так бывает, что один человек что-то даёт другому и получается так, что думает, что уже отдал, а другой думает, что взял и предмет в результате падает, так же и с кружкой, она упала, разлив чай на ковёр и мою штанину.

— Ой какая я не ловкая, сейчас подберу, — я извинилась. Неловкий момент. Не люблю когда оба человека чувствуют неловкость. Я хотела бы поднять, но произошло странное… Штанина и кусок ковра стали шипеть и растворились… Наконец-то до меня дошло. Наконец-то страшная разгадка всплыла. Я всё это время была с убийцей! — Так это ты! — я растерялась и ничего лучшего не придумала, кроме, как убежать наконец-то из этого ненавистного дома…

Из этого склепа.

Во дворе было очень темно. Практически ничего не было видно… Но я смогла различить силуэт Аллара.

— Что случилось? — он обеспокоенно спросил. Но я лишь указала в сторону выхода и едва проговорила:

— Она хочет меня убить! — и показала в сторону Эвелины, выходящей из дома.

— Пусть только попробует, — прошипел Аллариан.

— Зачем? — закричала я, — зачем тебе всё это?

— У меня заказ, — отрезала убийца.

— Ты меня предала! Я тебе верила же, даже посчитала подругой!

— А что я должна была сразу заявиться и сказать, что я хочу тебя прикончить?

— Но зачем её убивать?! — отчаянно спросил Аллар, — кто её заказал, какой прок от убийства?!

— Мне всё равно кому она переступила дорогу, есть заказ-меньше вопросов. Отойди, мне лишние трупы не нужны, — она бросила слова моему защитнику.

— Только попробуй к ней подойти.

Эвелина рассмеялась:

— Какая-то горстка подростков решила меня остановить, жалкое зрелище, — она только попыталась использовать нити, но Аллариан набросился на неё и повалил на землю. Минуту шла борьба, пока мой друг не повалился на землю… Кожа была у него такого же цвета, что и у мертвеца. Я вскрикнула.

— Если бы меня всякие глупцы могли бы победить, то я бы давно осталась без работы, — Эвелина встала.

— Ты. ты. убила его?! — закричала я страшным голосом.

— Нет, в отличии, от тебя.

И всё. Этим всё закончилось. Я,конечно, попыталась отбиться…Но Тогда была очень напугана и забыла всё на свете… Какая же я дурочка. Маленькая и наивная дурочка….Теперь ничего не изменить.

Избавлю себя от необходимости, описывать тот ужас. После ритуала, когда повторно пришлось это всё…перенести, я не помню…Как это было. Наверное, больно. Или может я быстро ушла в иной мир, не почувствовав боли. Кто знает, кто знает. Я,например, не помню…Совершенно.

Хотя не. Кажется, был огонь…Или его не было.

Всё-таки ничего не помню. И это, наверняка, к лучшему.

А дальше немного странно. Готова поклясться, что после смерти, мои воспоминания начинаются с того момента, когда я уже стала криккенёром. Но после воскрешения Аллара… Добавились новые воспоминания. Словно это не мои…

Воспоминания души. Да. Да, скорей всего её. Я же стала существовать двойственно. Душа и тело. Две составляющие единое, но которые не могут соединяться. Иногда мне кажется, что мои две половины пытаются создать контакт… И порой получается. Особенно это получилось, тогда… Когда я пыталась поднять Аллариан из могилы. Да! Я даже знала, что она чувствует. Она хочет вернуться. Она умеет чувствовать. Но. немного презирает тело. Однако вернуться хочет. Как бы это глупо не звучало, но всей душой. На минуту показалось, что так и может быть…Но это лишь показалось.

Ну так вот. Где я закончила? Ах да. На новых воспоминаниях.

Замок вполне похож на человеческий. Даже с красивым интерьером. Белое, красное и чёрное-вот основные цвета.

Куда он её понёс-то? Я засмотрелась на картины…

Низины. Никогда не думала, что именно тут я окажусь. Даже не подозревала этого. Надеялась всё-таки, что отправят в вершины…

Но что-то происходит странное. Зачем сюда моё тело понесли? Зачем было красть из морга? Должны были похоронить…По-человечески.

Бедный Аллар! Я же видела со стороны себя…А он нёс её. Как он-то смог? Я бы дрожала. Я бы и двинуться бы не могла…

Всё потеряно…

Однако надо узнать, куда всё-таки несут и что собираются делать.

А вот и этот мужчина. Его лицо непроницаемо. Такое ощущение, что ничего его не пробьёт, нет никаких эмоций… Что это за место?!

А на его руках я. Точнее тело…Такое жалкое. Точнее страшное. Страшный труп. Белая кожа и на месте глаз нечто алое…

Самой страшно смотреть. Но я последовала за мужчиной.

Он пришёл в маленькую комнатку, где стоял только один стол. Никаких украшений не было. Абсолютно ни каких. Только комната производила гнетущее настроение. Даже стены чёрные и один лишь факел…

А стол каменный. Похожий на жертвенник. Куда он её и положил…

— Рейзен! — прибежал другой мужчина. Тоже с непроницаемым лицом. Как мертвецы прямо. Мертвецы…

— Слушаюсь.

— Зови сюда Блау. Есть разговор.

— Хорошо.

Как только тот скрылся, мужчина наклонился над ней. Потом достал из-за пазухи свиток и развернул его.

— Ты меня звал, Феликс? — появилась довольно-таки красивая женщина. Но тоже с непроницаемым лицом. Стало так страшно…

— Звал. А теперь мне кое-что объясни, — Феликс взял за руку Блау и подвёл к ней, — это что?

Блау несколько минут смотрела сначала на Феликса, потом на меня…точнее её.

— Это…труп.

— Неправильный ответ. Это, — Феликс достал свиток, — будущий криккенёр.

Криккенёр?! Будующий?! Что он хочет этим сказать? Что будет со мной?!

— А теперь объясняй…зачем ты это сделала?

— А это разве не твоих рук дело, Феликс? Я сначала подумала, что это даже странно, что ты прибегнул к такому способу, как контракт.

— Так это не ты?

— Нет.

— А кто тогда? — меня это даже напугало, потому что Феликс это искренне прорычал. — Кто сделал такую подлость?! Кто такое сделал?! Я…я ненавижу контракты! Да как кто-то смеет их применять?! Особенно к таким маленьким, как она!

Феликс протянул контракт Блау. Пока она его внимательно читала, тот разразился новой тирадой:

— Ведь же никто не знает! Никто! Кроме нас двоих, что контракты вообще существуют. Как такое могло произойти?!

— Хм. Феликс, а тут написано, что этот контракт именно ты и заключил.

— Кто-то подставил меня…Но кто?

— А если кто-то как-то узнал…

— Блау. Ты первая под подозрение попадаешь. Тебе ясно?

— Ясно. Но я не буду врать и говорю, что его не заключала. Кстати а с трупом что делаем?

— Хороним. Я не дам ей страдать!

— Феликс…ты же понимаешь, мы не можем. Это противоестественно. Если контракт уже заключён, то уже ничего не поделаешь. Ничего.

— Нет!

— Кстати…может это к лучшему? Если почитать тут, то у неё гораздо больше положительных качеств, а отрицательные такие несущественные. Я могу сказать, что она будет великим криккенёром. А ты знаешь, что случается с такими?

— Знаю.

— Значит не всё потеряно. Кстати, по свитку ты заключал контракт, тебе его и доводить до конца.

Феликс помялся, но взял. Он явно не хотел делать что-то…Но что? И меня это очень сильно пугало.

Феликс всунул контракт в её мёртвые руки и опустил голову. Потом снял факел ос стены и поджёг свиток. Тот вспыхнул…

А с ней стало происходить что-то странное. Стали из воздуха появляться на голове…рога. Белые рога. Идеально белые. А потом появились и жутковатого вида крылья…

Да что они делают-то?!

На столе вспыхнула алая надпись.

— "Роузен Эрлинит Видевшая или же Розенэри" Ну что же…добро пожаловать.

Потом алтарь весь вспыхнул. И там уже лежала фигура, одетая во всё чёрное, даже длинные волосы не были видны. А на лице золотая маска. С закрытыми глазами.

Рука шевельнулась…Что?! ЧТО?! Что они сделали?!

Ну вот на этом и заканчивается это воспоминание. Однако странно. Я стала третьей, кто знает как заключать контракт. Блоурен случайно проговорилась мне. Но…тогда не понятно, кто же мой заключал. И с кем…Ничего не понятно…До сих пор.

А если Феликс? Нет. Что-то внутри говорит, что это не он. Тогда скорей всего Блоурен. И опять что-то подсказывает, что не она…Тогда кто? И вообще возможно такое, чтобы криккенёр мог поставить другое имя в контракте?

Такого невозможно. Свиток не обмануть. Ни за что. Не при каких обстоятельств.

Но я не верю, что Феликс. Точнее знаю, что не он. Он-криккенёр слова, запретил контракты, значит запретил и не нарушит сам этого правила.

А что если задействована сила…которую просто мне не понять? Что это была самая опасная игра с огнём? Боюсь, в этом мире много загадок, чтобы я могла их разгадать… Что же там дальше было? Ах да. Помню.

Темнота. Темнота кругом. Беспросветная темнота. Ничего нет… Всё так пусто, так. темно.

— Как ты думаешь, она уже пришла в себя? — раздался незнакомый женский голос.

— Посмотрим. У нас времени очень много. Я бы сказал у нас в распоряжении вся вечность. Зря я это сделал…Зря, — раздался другой голос. Мужской.

И оба эти голоса не обладали эмоциями. Никакими…Были абсолютно бездушными.

— Я..жива? — спрашиваю их, шевеля рукой. Что произошло? Помню лишь то, что меня пытались убить. Пытаюсь открыть глаза. Не получается. Темнота…

— Да. Это лазарет, — говорит женщина.

— Зачем зря обманывать? В конце, концов, это будет понятно. Не хочу тебя разочаровывать, но нет.

— Что значит нет? Вы хотите сказать, что я. мертва? — спросила темноту. И тут стало доходить. я не могу открыть глаза, потому что их у меня нет. И не будет. Темнота останется вечно.

— Да. Именно это я и хочу сказать.

— Но…как такое возможно? — и подмечаю, что мой голос не напуган. Он ровный…и бездушный.

— Ты криккенёр. Вот поэтому и возможно. Твоё тело может двигаться. Но не спрашивай почему. Это возможно лишь в Кристалье. В Астрале такого не может быть.

— Тело?

— Пока тело ходит, душе нет покоя. Она свободна и нет ей хода ни в вершины, не в низины.

Почему меня эта страшная информация не пугает меня ничуть? Совсем не пугает…А как это-бояться? И должна ли я бояться? Наверное, нет. Я не могу бояться. Нет никаких чувств.

— Ты знаешь кто ты? — спрашивает женский голос.

— Конечно, знаю, — тогда отвечала так, — я…-потом запнулась. — Не помню, кто я. И даже как зовут.

— Это обычное явление с "контрактниками", — отвечал мужской голос. — Неважно кем была. Может и вспомнишь. Может и нет, Роузен.

— Роузен?

— Пока тебя так зовут. Роузен Эрилинит Видевшая. Или Розенэри. Мы друг друга по-разному называем. Я Феликс. Назвать полного не могу, ибо не помню. Я давно так существую. Рядом со мной Блау Таилиниир Кровавая. Или просто Блоурен. Как тебе нравится. Как говорил, мы называем друг друга по-разному. Она присмотрит за тобой.

— Извини, Феликс, пока не могу. Там пленник…

— Хорошо. Иди. Мне тоже надо.

И они покинули меня. И я осталась одна. Хотя нет. Осталась ещё темнота.

Сначала я оценила, где нахожусь. Я где-то сижу. Не такое широкое. Попыталась слезть. Не такое и высокое. Может кровать? Нет…Я постучала по "кровати". Каменное. Значит что-то незнакомое. Жертвенник может быть, как в языческие времена? Вполне возможно…

Интересно. Кем я была раньше? И что я умею? Я-маг. Это точно. Но откуда я знаю? Маг-то понятно. Только вот какой?

Это ещё предстоит узнать. Я вытянула руки и осторожно пошла. Пол был очень гладким, но не скользким. Я прошлась до стенки и не сорвалась. Стала осторожно искать выход. И нашла. Точнее ступеньки. Аккруратно вышла по ним…куда-то. Осторожно стала идти вдоль стенки.

Вдруг кто-то со мной столкнулся. Неужели Феликс или Блоурен?

— Это вы? — спросила я. Минуту повисела тишина.

— Да. — раздался другой голос. Непохожий ни на Феликса, ни на Блоурен. Но…знакомый. Он может как-то связан с моим прошлым. О и как же я тогда себе представить не могла насколько…

Он убежал. А я осталась стоять. Но его поймали. Это был пленник. Даэгор.

Мне захотелось его снова найти. Расспросить. Голос казался таким знакомым и манящим…

Но меня нашла Блоурен, отвела куда-то и спросила:

— Ты что там делала?

— Не знаю. А кто тот…кто столкнулся со мной?

— Пленник что ли? Даэгор. Он крайне важен.

— А кто он?

— Он? Я не могу сказать, кто это. Это секрет.

— Понятно. А кто главный тут?

— Главный Феликс. Он наш предводитель… — дальше Блоурен поведала мне о криккенёрах, что из себя представляют и кто такие, потом о даэгорах. Она рассказывала так долго и подробно, что, наверное, прошло уже несколько дней. Я кое-что читала об этом. Но тогда это было так странно. Стать часть того, что считала легендой. Один кусочек даже показался интересным, — Да. Многие считают нас мертвецами. Это верно. Но когда называют бессердечными, это уже в корне неверно. Потому что единственные более менее живой орган у нас-это как раз-таки и сердце. Только многим невдомёк. Ведь почему даэгоры могут убить нас, попав в сердце? Потому что благодаря ему мы и ходим. Но оно после смерти естественно кровь не перегоняет. Оно является своеобразным мозгом. Который управляет телом и мыслями. Остальное всё перекрыто. В прямом смысле перекрыто. Оставили лишь речь, слух и виденье. Впрочем у тебя и зрение отняли. Ну так вот фраза "иди по зову сердца"-это про нас. Это прямой призыв стать криккенёром. Мы очень сердечные. Мы всегда делаем то, что говорит сердце, ибо это наш мозг. И часто сердце подводит. Потому что будь у нас бы мозги, мы бы не надеялись бы на мир с даэгорами и сидели бы тут. Хотя многие верят, что сердца храбрых укрепляют нас всех. Называют источниками…Но не бери в голову. Это лишь сказки, мы же тоже сказочники, которые идут по зову сердца… Мы не хотим воевать с даэгорами. Но вынуждены. Они вешают на нас преступления людей, что это мы их убиваем. Какая чушь. Мы были все людьми. И ты тоже, Роузен. Но мозгов не хватает понять, чтобы тут засесть.

— А зачем вам тот даэгор?

— Не могу сказать. Но он будет до тех пор, пока не скажет правду.

— Он может остаться тут навсегда?

— Да.

— Понятно…

Есть возможность лично познакомиться с ним. И расспросить. Он, наверняка, что-то может сказать. Хоть и считает меня своим врагом. Скорей всего. Он же даэгор. А даэгоры ненавидят криккенёров, как я поняла из рассказа Блоурен.

— Кстати. Роузен. Тебе же так тяжело, наверное.

— Что именно?

— Ничего не видеть. Не видеть препятствий…

— Ну…да, — призналась я.

— Так и думала. Ты же маг, да?

— Ага. Маг-фокусник, призывающий насекомых и меняющий время, — протараторила я. Откуда я это знаю? Я же не помню…Или же нет? Или помню?

— Подожди. Я не ослышалась, маг времени?

— Да.

— Так…А это уже интересно. Но потом с Феликсом решим. Роузен, кстати, а ты можешь "видеть".

— Видеть? Но как?

— Нити тебе подскажут. Надо лишь легонько тронуть каждую. Это называется "магическое зрение". В академии такому не учат. Но так можно. Ты будешь "видеть" нити.

— А какой в этом толк?

— Нити тебя подскажут. Попробуй.

Это было моё первое применение "магического зрения". Я легонько тронула две нити: вертикальную и горизонтальную. Неожиданно в моей голове чётко прорисовывалось два лучика…Они изгибались в некоторых местах. И одна даже прорисовывала женский силуэт.

Будь бы я человеком, я бы была так рада. Что такое радоваться? Это значит, что хорошо…А что значит хорошо? Это…хорошо.

Ну раз осталось сердце, то по логике выходит, что я должна чувствовать. Ведь именно сердце- признак каких-то чувств. Хотя…Блоурен права. Сердце лишь перегоняет кровь у людей, а у криккенёров-это расчётливый мозг, за чувства же отвечает душа. Только благодаря ей мы можем что-то чувствовать к другому, к себе, к какой-то вещи… Понимая фразу "по зову сердца" в переносном смысле, это означает, в моём, криккенёрском, понимании, действуй расчётливо во чтобы то ни стало. А моя собственная фраза "Делай, что душа говорит" значит, что надо сделать что-то хорошее, доброе и бескорыстное. Если душа не изгажена, конечно.

Что означают эти слова "добрая", "бескорыстная", "изгаженная"? Я. не знаю. Не понимаю. Я криккенёр и сейчас понимаю, что не знаю значения слов. Я лишь знаю слова "правильно" и "неправильно". И всё.

Я тогда ещё училась. Поэтому и, естественно, успела напортачить. Например, барьером свалить вазу, наверняка поменяла где-то цвет, а где-то форму…и ещё что-то там натворила. Только сейчас уже не помню.

Когда мне показалось, что я уже спроектировала у себя комнату в голове, я оглянулась ещё раз. Было так странно. Так странно, когда пространство состоит из вертикальных и горизонтальных нитей, которые где-то сходятся, где-то расходятся, образуя…объёмную картину. Это. не объяснить, как странно.

— Можно я попытаюсь выйти? — спросила я у Блоурен.

— Безусловно.

Я направилась в сторону двери. Она была приоткрыта.

Но я врезалась в стенку…

— М-да. Практика не помешает. Давай ещё раз.

Ну со следующего раза я точно нашла дверь. За дверью нити заканчивались…Пришлось тренировать дальность.

Сколько происходила тренировка, я не знаю. Во дворце, особенно когда ты криккенёр, не знаешь сколько времени проходит. Потому что ты не устаёшь, тебе не надо питаться, не надо спать… Ты-бесчувственен, тебе ничего не нужно, можно вообще встать в одном месте в одной позе и простоять хоть тысячу лет. Тебе будет всё равно…Ну кроме "благочестивых" даэгоров. Признаюсь честно, я их недолюбливаю даже сейчас. Это надо же иметь такое самомнение и склонить людей на свою сторону… Мерзкие даэгоры. Ну кроме Аллариана. А так, это такое отродье…Сколько раз убеждалась же. И особенно их последняя выходка.

Ну,а тогда мне хотелось найти того самого даэгора. Смотря весь замок, я наблюдала, как "скелетики" бродят по всему замку. И как понять, где даэгор? Если подумать, то криккенёры — спокойные, а тут только один "скелетик" бегал из стороны в сторону. Скорей всего даэгор.

Он оказался на третьем этаже, в большой и просторной комнате. "Зрение" было упрощённое, поэтому мелких деталь, вроде ваз и картин я не видела. Но тут могла различить камин два кресла около него, недалеко кровать, шкаф, комод, а также, наверняка, обеденный стол. Я видела только стол, а что на нём стояло я не знаю.

— Что тебе нужно, криккенёр? — мрачно спросил знакомый голос.

Ага. Даэгор, я была права. Только вот я чувствовала магию…Искажения пространства около него. Точнее она была наложена на глаза. Снять, не снять?

— Лишь поговорить, — я села в одно кресло.

— Нам не о чем разговаривать, — он попытался бы выйти из комнаты, но я поставила на выходе барьер.

— Криккенёр. Убери.

— Не уберу, и другие не снимут, пока просто не поговоришь со мной. Сядь на другое кресло.

— С какой радости мне надо говорить с тобой, криккенёр? Вы все убийцы. И не более, — теперь точно не сниму. Пускай помучается. Мы же убийцы.

— Типичный даэгор, — попыталась я хмыкнуть. Даже получилось, — напыщенный и благочестивый. Последнее слово в кавычках. Ах да. Даэгоры же несут мир и порядок в грешное Кристалье. Скоро, наверняка, со своими порядками полезут и в Астрал. Тупые, как столбы, даэгоры. Деревья и то умнее. Как упрётесь в одно место, так туда и идёте. Даже если это пропасть. Ужасно тупые даэгоры.

— То же я могу сказать о криккенёрах. Ты пришла сюда оскорблять меня?

— Я пришла сюда поговорить. Первым набросился ты. Что ещё доказывает беспросветную глупость даэгоров. Блоурен была права. С вами даже говорить нельзя. Я тебе говорю "цветок",а ты мне "я тебя убью".

— Блоурен? Ты её знаешь?

— Она за мной присматривает. Так сказать.

— Так ты её верная собака? — даэгор усмехнулся. У него выходит правдоподобнее.

— Я пришла сюда не по её приказу. А просто так. Поговорить. Но вы даэгоры думаете не тем местом…Ничего пошлого, я про шаловливые ручонки, которые просто мечтают вонзить клинок в сердце криккенёра.

— А вы расчётливы до ужаса, вместо того, чтобы самим мараться, заставляете кого-то другого за себя это делать.

— Да мы такие мрази, даэгор. Типичная даэгорская логика. Криккенёры-это абсолютнейшее зло, злее не найдёшь, а даэгоры-это сплошь рыцари в белых доспехах, ну белее не бывает. Почему вы так нас не выносите?

— Вы уничтожаете людей.

— Вам-то какой прок до людей? Вы родились такими. А мы происходим из людей. Нам нет нужды убивать их. Потому что от них зависит наша популяция. Разве не так, даэгор? Неплохая сказка, придуманная вами. Обойдёмся без людей. За что вы нас ненавидите?

— Вы преступники.

— Ты удивишься, но я нет. Я была получена по контракту. В любом случае, это вас порой даже не волнует. За что вы нас ненавидите?

Даэгор промолчал.

— Понятно…Понятно. Некуда силу девать?

— Ты пришла об этом поговорить? — похоже я его и убедила, и разозлила.

— А почему бы и об этом не поговорить? Я, кажется, выигрываю. Нападать стал, ты даэгор…

— Так о чём ты хотела поговорить, криккенёр? — повысил голос даэгор.

— О. Какие мы серьёзные.

— Ты ведь пришла спросить, куда я дел Эмильеру?

— А это кто? — я удивилась, — в любом случае не о ней. Или это он всё-таки?

Даэгор хохотнул и прошёлся по комнате.

— Так тут не особо ценишься, криккенёр, что тебе даже не сказали, зачем я тут?

— Да. Я не особо ценный кадр. Ты удивишься, но я слепая. И "вижу" лишь магией. Ну и как тебе, даэгор? Сейчас я пойду и буду вслепую колошматить людей? Мне даже на поверхность выйти нельзя. А пока я там не оказалась, нельзя снять эту маску, — я постучала по ней.

— Слепая? — похоже даэгор вздрогнул.

— Что-то не то сказала?

— Да…нет…Какая разница тебе, криккенёр? Может уже перейдём к теме твоего разговора? А то никак начать не можем.

— Благодаря даэгорской проницательности. В кавычках.

— Ну же! Ты выводишь меня из себя! — он стал быстро шагать из угла в угол.

— А я тебя не смогу выпустить, пока ты не поговоришь со мной.

Даэгор похоже вскипел. Минуту повисела тишина.

— Ну так я могу начать?

— Д-да, — проскрипел зубами от злости даэгор.

— Знаешь. Когда мы столкнулись первый раз, твой голос показался мне знакомым… И сейчас я только убеждаюсь в том, что я тебя знала.

— И что из этого следует? Твой голос тоже показался мне знакомым.

— Если бы я могла бы видеть, то узнала бы тебя.

— Если бы ты сняла эту дурацкую маску, я бы сказал, знаю тебя или нет.

— Мы думаем одинаково, даэгор! — попыталась его подловить.

— Нет! — резко он ответил, — тебе показалось.

— Не выворачивайся, даэгор. Всё-таки мы думаем одинаково. Даэгоры и криккенёры умеют думать одинаково.

— Криккенёр, вы только и думаете о разрушениях.

— Вы о том же. Кстати. Я теперь тебя отпущу, если скажешь своё имя.

— Сначала ты, криккенёр.

— Только я своего настоящего не назову. Назову лишь криккенёрское. Роузен. Или Розенэри.

— Чтобы было честно, не буду говорить своё настоящее имя, лишь скажу, как зовёт меня ваш Феликс- Риан.

Я сняла барьер.

— Что же. Приятно познакомиться, даэгор Риан.

— А мне крайне неприятно, криккенёр Роузен.

Вышла от даэгора я, кажется…немного не такой. Риан. Что-то знакомое. Словно окончание какого-то слова. Точнее имени. Но определённо знакомое. Я его безусловно знала.

И на мою беду про мой визит к даэгору прознала Блоурен. И запретила туда ходить. Точнее поставила барьер. Даэгор может пройти, а я нет. Ну что мне этот барьер? Я его могу снять. Но дело не в том.

Однажды я проходила мимо тронного зала и услышала звук(тогда я освоилась более менее и могла в полной темноте ходить). Звук, словно палками дерутся. Я применила "зрение".

Феликс и даэгор сражаются на палках! Это интересно. Я подошла поближе и удалось подслушать разговор.

— Риан. И как это называется? Это называется баба вёдрами замахивается на волков. Как я тебя учил?

Я поспешила скрыться. Феликс учит даэгора! Только вот зачем? Может лучше пока не вмешиваться.

Лучше не надо. После этого случая, меня отыскала Блоурен и сказала:

— Пока тебя на поверхность не выпустят. Но работа найдётся.

— Работа?

— Ну пока тебе достанется уборка третьего этажа. Ты думаешь, раз криккенёры-мертвецы, то они ничего не делают? Ошибаешься. Феликс не хочет, чтобы мы расслаблялись. Поэтому сделал так, чтобы тут периодически появлялась пыль. Надеюсь, ты умеешь обращаться с ведром и тряпкой.

— Конечно. — Третий этаж! Этаж даэгора! Вот удача. Будь я человеком, тогда бы обрадовалась.

— Кстати. А ты что делаешь?

— Слежу за коллекцией фарфоровых статуэток, которые делаем мы. Конечно, у кого есть талант. Ну те рисуют, сочиняют музыку, расписывают стену, создают ткани, шьют одежду, делают доспехи и оружие.

— А какими монетами вы расплачиваетесь? У вас же есть тут рынок…

— Трудом. Трудом, Роузен, мы платим. За красивое платье приходиться отдраить всю мастерскую. Между прочим, это очень удобно. Воришек нет.

— И вещи что ли не крадут?

— Не-а. Не за чем. Ты подумай, зачем? Помахаешь тряпкой, и уже нужна вещь у тебя. Или нарисовал уродство и обменял на другое глиняное уродство. Удобно.

— Ничего так. А что будет моей "зарплатой"?

— Ты сможешь посещать даэгора. Задавать ему вопросы. К примеру. Кстати Феликс просил, тебя без "зрения" протирать полы.

— Но. я же ничего не увижу.

— В этом вся и прелесть! Третий этаж больше всех набит всяким барахлом.

— И?

— Что и? И Феликс даже будет рад, если ты там всё разобьёшь, а то фарфора в моей комнате завались. Кстати, у нас есть собственная доска почёта. Она на четвёртом этаже, найдёшь где. И праздники у нас есть. Собственные. И после этого даэгоры считают нас агрессивными? Им просто делать нечего, вот и придумывают различные сказки. А теперь за работу. Главное не раскисать, — она дала мне тряпку и ведро, полным воды.

Это правило я взяла в дальнейшем. "Найди работу и не раскисай". Хорошее правило.

Первый рабочий день. мне понравился. Именно понравился. Моё первое проявление чувств. Правда, в первый раз, когда я попыталась выжать тряпку, я её так сильно скрутила, что с той вода вся утекла. Вот что значит сила и куда её применять. "Сила дана во благо. Лучше её творить, нежели крушить." Ещё одна фраза Феликса. Что я сейчас и делаю. Творю чистоту на третьем этаже! Правда при этом круша всё хрупкое на своём пути…Но всё равно творю. И это главное.

Правда я тогда поняла, что с тряпкой по полу мало носилась. Точнее вообще её не брала. Значит кто-то другой брал за меня тряпку. А из этого следует, что у меня были слуги, а отсюда несложно сделать следующий вывод. Я,наверняка, была богатой, раз могла оплачивать служанок. Или родители…Я же даже не совершеннолетняя. Откуда мне знать, кто я?

С тряпкой возить по полам мне так понравилось и я старательно вычищала коридор уже, наверное, который месяц, что Феликс даже пошутил: "Роузен, ту можешь уже не мыть полы на третьем этаже. А то другие, — он наклонился и прошептал, — они не успевают делать своих фарфоровых уродцев. Кстати. А что ты умеешь, кроме магии?"

"Я думаю, что неплохо пою…" И продемонстрировала свой. кхм…талант. Но Феликс оценил, сказал это лучше, чем пьяный мужской бас.

"Кстати, за очень старательное мытьё полов. Чересчур старательное…Я разрешаю тебе сбежать вместе с даэгором."

"Простите?"

"Я пошутил, Роузен. Надеюсь ты не восприняла эти слова всерьёз, — о… ещё как восприняла, — но сбежать всё равно разрешаю. А так я поговорю с Блоурен, чтобы она разрешила тебе общаться с Рианом. Вы похоже успели уже даже подружиться"

"А где теперь я буду. работать?"

"Пока у тебя отпуск. А потом будешь петь на концертах. Надеюсь ты хорошо сочиняешь стихи. И надеюсь приличные."

"Конечно, приличные."

"Надеюсь. Ну, иди разрабатывать план побега совместно с даэгором."

И Феликс, наверное, улыбнулся. Говорят он был весёлым…

Феликс не просто нами управлял. Он руководил и руководит. Он и сам с тряпкой возит по полу в тронном зале, и сочинить стихи может, и поучиться у другого криккенёра какому-нибудь ремеслу, и продумать план будущей пристройки, а потом приступить к её строительству… "Все равны. Нет главных." Ещё один девиз Феликса. Он старается быть ближе к народу, и у него прекрасно получается.

И как-то это не замечается, но Феликса никто не зовёт "король", "вождь", "правитель", "царь" или ещё как…

Просто Феликс. Все уже привыкли. Однако многим бы хотелось узнать, кем при жизни он был. Рабочим или дворянином, бедным или богатым? По его поведению трудно сказать…С одной стороны он держит всё в крепкой руке-качество истинного лидера, а с другой многое умеет и не прочь поработать- качество трудяги. А с третьей стороны он очень. наивен. Хочет создать идеальное общество. Но называет он его так " Общество равных". И что хочу сказать, получается. Не идеальное, но зато равное. Не смотря на то, что равнодушное. А с четвёртой стороны, он всегда может дать дельный совет. Наверняка, будучи он человеком, он был приятным собеседником.

Поэтому есть много версий, кто такой Феликс. И многие гадают почему он такой… Как он стал и в результате чего.

И что самое странное…Он никогда не был в своём истинном облике. Никогда.

Интересно…почему?

Я зашла на третий этаж. Наш "скелетик"-даэгор похоже корчился от боли…Та магия, замеченная мной давно, стала проявляться. Я вбежала в комнату даэгора.

— Боль мучает? — спросила его равнодушно на пороге.

— Отвяжись, криккенёр. И без тебя плохо.

— А я знаю причину.

— Да? И какая же?

— Ну…даэгоры не сотрудничают с криккенёрам, ты сам так сказал. Я ничего сделать не могу.

— Нравиться надо мной издеваться? Да, криккенёр?

— Ничуть. Ты же знаешь, у меня никаких чувств. Мне абсолютно всё равно, даэгор.

— Вы все такие. Бессердечные.

— Ошибаешься. Сердце у меня есть, — я показала на то место, где оно должно находиться. Надеюсь, верно указала. — Но нет души. Правильнее сказать, что мы все такие бездушные. А,даэгор?

— Проваливай, криккенёр.

— Ты не понял, даэгор? Я хочу помочь. Если ты, конечно, примешь помощь…Если даэгорская тупость, которую вы называете "гордостью" не возьмёт вверх… Ну так что принимаешь помощь?

— Не сотрудничаю с криккенёрами.

— Однако Феликс тебя тренирует. Что на это скажешь?

— Откуда ты… Ну да. Но он делает огромную ошибку. Теперь у меня есть шанс вас всех вырезать.

— Валяй, даэгор, — я развела руки в стороны.

Минуту повисела тишина, повисела. Пока даэгор опять не скорчился.

— Так тебе не нужна помощь… — я стала медленно выходить из комнаты. — Какое счастье. Теперь помимо меня, тут появиться ещё один слепой. Но не волнуйся. Освоишься. Я же смогла.

— Подожди…подожди. Что ты этим хочешь сказать?

— А то. Ты скоро ослепнешь. Я могу это остановить. Правда один глаз уже не спасти, — я внимательнее прочувствовала магию.. — Так тебе нужна помощь?

— А ты это сможешь остановить?

— Думаю, да.

— Думаю? Крикк…

— Чем больше болтаем, тем больше шансов остаться слепым. Садись, — я указала на диван и сама села. — Не бойся. Я не кусаюсь. Не за чем.

Он осторожно сел на краешек. Я подсела и сняла своё "зрение". Пока оно только мешает. Так я лучше чувствую магию… Почему-то, когда я была человеком, не могла…Может это компенсация за зрение? Скорей всего.

Я дернула одну нить, которая сковала его глаза, с такой силой, чтобы она выпрямилась и больше не мешалась. Точнее ничего не натворила.

Даэгор охнул и со словами: "Убью тебя, криккенёр." скатился вниз.

— Обычное даэгорское спасибо. Не за что, даэгор.

Но он не ответил. Я легонько тронула его ногой. Не возмущается. Значит я вырубила.

Мы, криккенёры, очень дружелюбные, на самом деле. Поэтому я не оставила лежать на полу, а перенесла на диван и даже подождала пока тот очнётся.

— Ну как?

— Ужасно. Всё плывёт… Всё ужасно. Что ты сделала, криккенёр?

— Всего лишь сняла магическую плёнку, искажающую так пространство… Ты ведь мог и ослепнуть.

— Похоже это и произошло… Я плохо вижу…

— Скоро успокоиться. Кстати, это довольно-таки жестоко было. Кому ты так навредил-то?

— Не…знаю.

— Ясно одно. Такое мог сделать только маг искажения пространства. Причём часто происходит так, что маг и не подозревает, что сделал и не чувствует своего же наложенного нитяного искажения. Возможно кто-то испугался и засветил. Ты не знаешь кто бы это мог быть?

Даэгор немного помолчал, а потом ответил:

— Знаю…

— И кто же это?

— Это не касается тебя, криккенёр! — воскликнул он. — Убирайся!

— Нет тряпки с ведром. Однако я уйду. Выздоравливай, даэгор.

Когда я уже практически покинула комнату, тот бросил мне в след:

— Подожди. Зачем ты мне помогла?

— Типичный даэгор. Почему я не могу помочь просто так? — и попыталась улыбнуться.

И тогда в памяти что-то зашевелилось. Я знала кого-то, кто часто улыбался…Очень часто. Пример заразителен.

Забавно вспоминать сейчас, таща бессознательного Аллара, о том, что мы ведь даже тогда додуматься не могли насколько мы знакомы…

К даэгору частенько заглядывала. Однако разговоры были на тему кто же лучше: даэгоры или криккенёры. В общем, спорили практически всегда. Ну что же поделать? Если мне всё равно, я могу спорить до упада, а даэгор никак не успокоится?

Феликс меня пристроил в "таверну". На самом же деле это небольшое помещение, где каждый вечер собираются криккенёры после "работы" и обсуждают о прошлом, будущем и просто на пустые темы. А также там есть сцена, где я должна тихонечко петь, не прерывая чужие мысли и одновременно быть вдохновением. О как! Обычно я завываю. Но никто не обращает на это внимания. Правда, из-за маски у меня голос немного странный. Не свой словно. Но она мне не сильно-то и мешала…

Но тут на сцене захватывало нечто…что хотело попасть к людям, потому что всё здесь наигранно. Не настоящее. И неудержимо хотелось к людям… И хотелось узнать, кем же я была. Может быть, попав к ним, и узнаю…

Сначала эти желание были, как комары. Мешали. А потом стали сильнее и сильнее.

Но прошло очень много времени, и я поняла, что просто уже не могу. Мне надо к людям. Я говорила с Феликсом, он, шутя, посоветовал воспользоваться старой наградой и сбежать вместе с даэгором.

Нет! Он издевается. И не понимает ничего. Мне надо к людям. Я не могу. Хоть разок с одним поговорить и хоть навечно здесь остаться…

Опять я пошла "в гости" к даэгору. Тот уже ходил из угла в угол. Я осторожно прильнула к порогу и услышала:

— Не могу тут…Невозможно…Мертвецы…одни мертвецы и не единой живой души…и не единого живого…Сойти с ума можно.

— Всё-таки умеют думать даэгоры и криккенёры об одном, — я зашла в комнату.

— Не ум..- даэгор запнулся, — а ты что, криккенёр? Тоже здесь не нравиться?

— Мне хочется к людям, даэгор. Хоть с одним поговорить.

— В этот раз согласен, криккенёр. Тут немного…давит на душу, тут так…не по себе становится. Ты пробовала жить среди мертвецов?

— Я-мертвец, — усилила интонацию. — И среди них живу.

— Сочувствую тебе. Кстати. А за что ты стала такой?

— Ни за что. Я же говорила, контракт, даэгор.

— А. Понятно. А кем была-то?

— Не помню…Поэтому и хочу к людям. Потому что может удастся найти разгадку…

— Не боишься даэгоров?

— Какая мне разница? Я ничего не боюсь, даэгор, и ты это знаешь. Я всё-таки криккенёр.

— Так значит ты хочешь к людям, я хочу…

— Мы мыслим одинаково.

— О нет, криккенёр. Я лишь думаю, что тут мерзко.

— А я, даэгор, что это неплохая мысль.

— Объединиться с криккенёром? Нет, спасибо. Одного хватает.

— Ты хочешь тут остаться? Навеки?

— Я надолго тут не задержусь.

— Конечно. Если мы объединимся. Подумай, даэгор. Я отлично знаю замок, и смогу вывести на такое место, где ты нас переместишь.

— А нас разве не поймают? Тут много криккенёров.

— Если они, конечно, увидят нас…

— Что ты этим хочешь сказать?

— Так ты со мной?

— Да.

Всё-таки Феликс дал дельный совет. Сбежать с даэгором- авантюра ещё та. Но даже мертвецам хочется приключений.

Называется нашла приключений на дурную голову. На очень дурную. И почему я тогда не подумала о последствиях?

Со "зрением" и под невидимостью мы стали аккуратно выходить из замка….

Точнее с третьего этажа. Странно, что Феликс не запихнул даэгора этажей так на…двадцать от земли. Или нарочно поближе…

Второй этаж тоже прошли без проблем. "Магическое зрение" порой даже лучше бывает обычного.

А вот на первом стояла…Блоурен. Плохо. Она тоже маг искажения пространства. И может меня заметить. Нас, точнее. И стояла она на проходе.

— Стоять, — тихо приказала даэгору.

— Почему? Там, вон выход.

— Да потому что на входе маг, который может нас обнаружить.

— Что делаем?

— Ждём.

Мы укрылись за тумбочкой и ждали. Блоурен разговаривала с каким-то незнакомым криккенёром. Потом они разошлись.

"Хм…магия,"- произнесла она и пошла в нашу сторону.

— Даэгор, бежим к выходу! Нас обнаружили!

В невидимости уже не было необходимости. И мы рванули со всей мощи. Хорошо, что всё-таки силы у даэгоров и криккенёров одинаковые, поэтому мы друг от друга не отставали.

Благо, выход был недалеко от нас, поэтому нас-то никто и не догнал. Даже Блоурен не поставила барьер. Как, в прочем, и я. Было не до этого.

— Чего стал, даэгор? Перемещай!

— Просто. никогда не видел такого…

— Становись криккенёром и можешь видеть столько раз, сколько захочешь. А сейчас мы сматываемся. Ты меня понимаешь, даэгор?

Он не ответил. Я схватила его за руку и сжала что есть силы.

— Убью, криккенёр! — услышала я дежурное даэгорское проклятие.

— Перемещай! — "скелетики"-криккенёры уже догоняли нас.

И всё…Исчезло что либо. Зато послышался какой-то треск. Словно на что-то упали и оно развалилось. И голоса…

— Даэгор…куда ты нас переместил?

— Э…э…э…тебе лучше не знать…

— Так куда?

— Ээээ. В свой клан.

Тогда я почувствовала, что сама сейчас придушу даэгора. Это надо же додуматься переместить криккенёра в стан даэгоров, которые считаются нас такими злостными врагами!

Послышался лязг мечей. И кажется их направили в нашу сторону.

— Кто вы? — просил один даэгор.

— Я знаю его! — воскликнул второй даэгор. — Это же Аллариан! Которого Грегор изгнал же. Помните за что?

Даэгоры затихли на несколько секунд.

— А это тогда кто? — спросил третий даэгор…точнее даэгорша. или правильнее сказать даэгор женского пола. Или просто женщина-даэгор. Тьфу. Названия неправильные. М-да. Я ещё тогда могла думать о таком…вместо того, что со мной они сделают.

Однако меня зацепило имя моего знакомого даэгора…Аллариан. Определённо знаю, но не помню! Да что за напасть-то?!

— Это, я думаю криккенёр, — раздался голос, наверняка, их главного даэгора, который и сорвал резко с меня маску, что и капюшон тоже слетел.

— Лина?! — воскликнул мой знакомый. — Эт-т-т-то…т-т-т-ты?!

— Я вообще-то Роузен.

— Лина!!! — он обнял меня. С ума что ли сошёл даэгор? Кто даже сотрудничать со мной не хотел?

Я освободилась от его хватки:

— Сожалею, но я не Лина.

— Лина! Ты Лина!

— Не-а, даэгор. Не Лина.

— Неужели ты ничего не помнишь?! Совсем ничего не помнишь?! Ты-Кордилина…

— к`Орлинэ… — договорила уже я…И тогда я стала потихоньку вспоминать… Аллариан, хулиган, книга, родители, Эвелина! Да! Да! Я помню кто я!

На этот раз обняла уже его я:

— Аллариан!

— Кордилина!

— Это, конечно, трогательно всё… — сказал главный даэгор. — Но что делаем с крикенёром?

— Не трогайте её! — воскликнул Аллар. И выхватил меч… Неужели Феликс подарил? Неужели тот меч…который так бережно хранил? Аэйровийский меч, который так памятен Феликсу…Который…бы он никому не отдал. Но тогда…зачем Феликс отдал меч Аллариану? Ничего не понимаю.

Ну дальше неинтересно. Шло разбирательство, что делать с мной. Решили так: Аллариана снова берут в клан, я под его ответственностью. А чтобы бы все знали о таком договоре, зачем-то выжгли какой-то знак на лице. Жестоко. Криккенёры так не поступают. И не стали бы.

И вот сейчас я опять всё вспомнила и думаю…Ну как такие две разные личности, как я и Аллар смогли не задушить друг друга и сойтись?

Порой природа странна. Очень странна.

Глава-продолжение. Ситуация на Юге.

И вот я прилетела к ближайшему поселению. Гнетущая обстановка…

Очень тихо. Только ветер свистит.

Я оставила Аллара на земле и пошла в сторону странного "зова". Нет. Он не звал, однако там было что-то сосредоточенно… Там я не могла определить, что это. Но сейчас я отчётливо знаю с чем имею дело. Можно было и самой додуматься между прочим! Аэйровийская ерунда.

И выключатель близко…Очень близко.

Я пошла в сторону механизма и на кого-то наткнулась…человек. Но он ничего не сказал. Ничего. Лишь упал.

И страшная догадка дошла до меня. Он похоже был мёртв…А что если и…Аллар уже тоже?

Нет! Он жив. И надо найти эту разрушительную аэйровийскую вещь!

По пути я натыкалась на безмолвных людей и…даже, кажется тут были и криккенёры. Но они тоже не отвечали. Но почему на меня не действует?

На меня никакие аэйровийские штучки не действуют, потому что я прошла ритуал, который мощнее, чем вся эта древняя ерунда.

Самое замечательное, что жители летней стороны Южного королевства-кочевники и поэтому живут в небольших палатках. А в одной из них и находился выключатель…

Я нашла ту палату, где он был. Выключатель держал какой-то человек. Я аккуратно взяла аэйровийский…треугольничек, который был раскрыт. Конечно, тут и думать не надо, как выключить. Поэтому я закрыла треугольник.

И человек ожил…

— Линок?! — переспросил он.

Я,кажется, вздрогнула. Только один человек называет меня так.

Ветер тихонько сдувает песчинки, которые кружатся у ярком и ослепительном небе лазурного цвета. Плывут реденькие облачка, светит яркое солнце.

Минуту я лежу и смотрю в небо. И ничего не понимаю. Где, то странное место, в котором я только что был? Где голубо-зелёный песок и такое же небо с алыми прожилками? Где испуганные люди? Где тот хаос?

Я встаю и всё равно ничего не понимаю. Передо мной поселение. Обычное южное поселение…

Всё исчезло. Стало обычным. А может я где-то умудрился отрубиться? Не знаю… Только вот странно, что люди тоже не понимали, где оказались…

И где Лина?! Где она?

Я быстро встаю и пытаюсь пройти. Но боль ударяет в коленку. Да что это такое? Внимательно оглядываю себя…Я же весь в песке! Как будто бы кто-то протащил…А если это Лина была? Да! Наверняка, она!

Надо куда-то идти. Только куда? Неожиданно заныла щека. Словно пощёчину кто-то такую отвесил… Наверняка же, Лина. Как и коленка. Что она пыталась сделать?

И что вообще произошло? Когда я встретил темненькую женщину, она отвела меня к рыжему мужчине, где мы защищались от странных захватчиков. Просто при ударе…они рассыпались. И снова восстанавливались. Нас окружили, как всё просто. исчезло. Просто взяло и исчезло. Странные создания исчезли, небо и песок окрасились в нормальный цвет. Мужчина с женщиной исчезли…

А я валяюсь тут, весь в песке и ничего не понимаю.

Посмотрел на ближайшее поселение и, судя по окрасу передвижных палаток, это поселение Нагшу. Ярко-жёлтый и оранжевый, на тканях изображено солнце. Здесь проповедуется мир и процветание, равенство людей, а также вера в хорошее. Поэтому и такие позитивные цвета, говорят, что помогают. Ну я не южанин, лишь на половину, поэтому не верю в такое.

Из одной палатки показалась рыжая голова…Лины. А вот и она! Странно. Я редко вижу её улыбающейся. И она вынырнула не одна. А вместе с теми мужчиной и женщиной, которые были в…наваждении что ли. Только гораздо старше, седина покрывала их головы и на лице ясно вырисовывались морщины.

— Знакомьтесь, это мой друг, — она показала на меня, а потом на них, — а это мои бабушка и дедушка. По линии отца.

Глава. Корни.

Ослизиеть…У меня, наверное, челюсть отвисла. У Лины…бабушка и дедушка?! У криккенёра людские родственники?! Но…как такое вообще возможно?! Она мало упоминала о дедушках и бабушках, сказала лишь то, что они, возможно, сейчас на Юге. Просто, получив богатство, родители Лины забыли о своих отцах и матерях… И это страшно. Расти без бабушки и дедушки…

А сейчас я чувствую, что меня переполняет такая неописуемая радость за Лину! Хорошо, когда тебя любят, даже если у тебя нет никаких чувств! Это здорово!

— Вы Аллариан Евгеньевич? — спросил рыжеватый старичок, весело посверкивая задорными зелёными глазами. Теперь понятно в кого Лина. Рыжая и зеленоглазая. Потому, что её родители не обладали такой внешностью, это точно. — Д-да, — у меня перехватило дыхание.

— А я Роман Павлович, — он пожал мне руку, — много о вас слышал, вы известная личность на Севере.

— Ну если не бы не Лина, я бы не стал таким. Жалко, что её мало кто ценит…в таком состоянии.

— Какой хороший молодой человек и скромный! — воскликнула бабушка Лины.

Я деликатно кашлянул:

— Я даэгор.

— Извините, просто у нас тут мало даэгоров. Я Наинель Розонтелеевна. Как вы поняли мы с Ромой с разных королевств, но судьба свела нас вместе.

— Как и моих родителей, — я улыбнулся, — папа был с Юга, а мама с Севера. Ну и назвали на южный манер.

— О,пойдёмте, пойдёмте в соседнее поселение — Вигван-Наву.

Сердце ёкнуло. Из того селения и происходит отец… Поселение, которое считает, что ничего не было сделано зря, всё это лишь — испытания, по которым Создатель и видит, что за…существо. Не хочу называть людьми, потому что испытания достаются также даэгорам и криккенёрам. И так вот к ошибкам они относятся спокойно, отвечая, что после смерти будет то, что заслуживаем. А цвета — синий, белый, зелёный и красный, которые сплетены в непонятный рисунок. Всё-таки "солнечное" поселение Нагшу, чем Вигван-Наву. Чем-то криккенёров напоминают.

— А зачем туда идти? — спрашиваю, на что Лина отвечает.

— Аллар, ты что не понял? Там мои бабушка и дедушка по материнской линии!

— Надеюсь их вождь нас впустит, — говорит Роман Петрович.

— Да впустит, впустит, — отвечает Наинель Розонтелеевна.

— А кто вождь? — спрашиваю.

— О. Мудрый старик- Руиан Сектемтович Алари. Он известен на весь Юг. Самый мудрый вождь из всех.

Я вздрогнул. Мне тоже предстоит встретиться с дедушкой. Однажды, случайно в Астрале включил зондирующий ящик, и там шла передача "Жди меня." Ну так вот, сейчас я чувствую всех героями этой передачи. Мы с Линой нашли свою родню. Свои корни, так сказать.

Когда я увидел вождя, сердце ушло в землю. Это был очень высокий седой, а точнее беловолосый, темнокожий, весь, обмазан красками этого племени, старик. Но выглядел очень крепким стариком.

— Здравствуй, Аллариан. Я надеялся, что ты придёшь. Однако и могу тобой гордиться, внук мой. Не зря я отпустил своего сына, Евгения, на Север. Великий северный воин, приветствуемую тебя в нашем племени. Мы окажем тебе тёплый приём. И тебя, северо-западный непризнанный маг, — он повернулся к Лине, — сочтём за честь принять.

— Спасибо, — искренне ответила Лина.

Руиан, или мой дедушка, собрал племя, приветствовать нас с Линой. Племена тут небольшие, но очень дружные, места около костра всем было. И почему южан считают дикарями? Самый дружелюбный народ. Чем народ ближе к природе, тем он добрее. Так говорил папа. Ему вначале было, похоже, трудно привыкнуть к городу. Это тебе не уютное племя, а вечно спешащий куда-то город и вечно раздражённый… Ну что поделать. Такой вот город.

Бабушка и дедушка Лины по маминой линии, было явно с Запада. Внешность не южная, а имена как раз таки западные. Джейсон Бен к`Орлинэ и Элла Джордж к`Орлинэ. Что заставило их покинуть Запад? И сюда переехать. Ведь забавно получается. Люди путешествуют дальше и больше, чем даэгоры, не смотря на их способность на перемещение.

И забавнее выходит, что сбежать из какого-либо королевства легче всего на Юг. Да потому что южане, будучи в других королевствах с радостью примут незнакомцев на борт, а потом примут в своё племя. И особенно дружелюбны южане с зимней стороны. Но, однако…Не все могут привыкнуть к суровым условиям. Хотя, для меня более сурово бесконечное лето, нежели зима. Может это всё из-за того, что я северянин и очень давно в Северном королевстве стояла защита, из-за которой оно именовалось королевством вечной зимы… Но у всех разные вкусы.

Пока происходила церемония приветствия, Лина мне на ухо всё разъясняла. Насколько я понял, что папины родители были бедны, но после того, как сын нашёл клад, а после и вообще выгнал родителей из дома, чтобы выгодно продать, бабушка Лины предложила переехать на Юг, к своей родне. Уехали они, как и Джейсон с Эллой, когда Лине было лишь пять. Но "Линок" она запомнила на всю жизнь…и смерть тоже. С Джейсоном и Эллой похожая история: дочь, выйдя за богатого, выгнала родителей на улицу, а те, отчаиваясь не знали куда идти, пока Роман и Наниель не предложили поехать вместе, к родне Наниель. В общем, отвезли знакомые, но поселились в разные племена. Однако это только укрепило дружбу между "старичками". И все они надеялись, что когда-нибудь приедет их любимая внучка. Что и произошло. Жалко, что уже не человеком. Об этом знают лишь Роман и Наниель. Джейсон и Элла подозревают, но не решаются спросить.

Когда церемония окончилась, все стало весело говорить не о чём. Я гляжу на Лину и думаю, что именно сейчас она рада…по-настоящему. Она даже хохочет. И это хорошо! Это больше, чем хорошо! Может и не возвращаться на Север?

Каким бы не был дружелюбным Юг, но Северное королевство-это мой дом… В который я непременно вернусь.

Дело уже подкатывало к вечеру. После весёлых посиделок, Лина говорит мне:

— Пойдём в бабушке и дедушке. По линии отца. Они что-то хотят сказать. Я попросила взять тебя с собой. Пойдём? Там и переночуешь.

Мы идём в кромешной темноте. Это не Астрал с его фонарями. И становиться очень холодно. Может здесь и господствует лето, но ночи здесь не суровее, чем на заснеженной стороне Южного королевства.

В палатке мы вчетвером уселись около костра. Роман Петрович хочет начать…но начинает плакать. Как и бабушка.

— Бедная, бедная внучка, — он гладит по голове Лину.

— Деда…не надо, — Лина успокаивает дедушку, — всё нормально. Аллариан смотрит за мной.

— Спасибо вам, молодой человек, что не забываете мою малышку, — дедушка ещё раз пожал руку, — не знал, что ещё встречаются благородные люди. Хотя вы даэгор. Благородный даэгор. Я всегда считал свой дар проклятием.

— Какой дар? — спрашивает Лина.

— Эх…малышка, дар виденья прошлого. Я же видел, как ты погибла. Как стала такой и… — дедушка больше не мог говорить.

Мне стало очень жалко их. От них отвернулись собственные дети и погибла внучка… И как такое можно пережить в их возрасте?

— А ведь богатство вскружило дурному сыну голову, даже фамилию поменял, на более аристократичную. В кавычках. Я гордился своей фамилией, она была северной: " Снежинский." Отец был с Северного королевства, а потом переехал на Запад, где и я и родился. А ведь сын не только фамилию поменял, но и имя. Вместо Серёжки Снежинского стал Нертерьером к`Орлинэ. Зачем спрашивается только? Что этим хотел сказать? Эх…неразумный сын, неразумный. Я так хотел, чтобы тебя назвали каким-нибудь красивым северным именем, например, Наталья, Кристина, Маргарита, Виктория… Но он назвал тебя красиво, но унизительно- Кордилина. Это же пальма, Создатель сохрани, разве можно так детей называть?! Или хотя бы, если понравилась ему Кордилина, назвал бы красиво и вычурно- Кордэлаида. Но. Неразумный сын. Но дело далеко не в этом, моя малышка, это лишь незначительная мелочь. Хочешь ли ты слушать дальше?

— Это очень интересно, дедушка. Мне, честно говоря, больше нравиться вариант- Маргарита Снежинская. Но как назвали, так назвали…

— Это тебе не понравиться, цветочек мой.

— Дедушка. Если говорить правду, то всю, — она берёт своего деда за руки.

— Хорошо, солнышко моё. Знал же, что их богатство погубит. Вот и погубило. Эх…сны губительные. Такой дар жестокий. Я буду говорить лишь то, что видел. Твоя мать со своею сплетницей ехали домой в карете на месте кучера. Весело щебетали, и неожиданно карета подпрыгнула на камнях. И твоя мать не удержалась и упала, разбившись об камни.

— Деда. Что ты говоришь? Моя мать не так…погибла.

— Так ты слушай меня. Эх, мой неразумный сын очень сильно любил свою жену и пожелал вернуть…Любыми путями, поэтому он и заключил контракт с криккенёром. Воскрешение жены в обмен на…д…дочь, — дедушка опять расплакался.

— Дедушка…всё хорошо, — успокаивает его Лина.

— А потом, когда твоя мать узнаёт, что натворил мой сын, она не может его простить. Между ними возникла ссора около реки. В общем, не трудно понять что произошло…

(/события плохо продуманы…)

Глава.

В общем, я уже не могу тут находиться. Прошло несколько дней пока Лина обезвредила "бомбы". Но всё… Я уже скучаю по Северному королевству и это сводит с ума. Я раньше подолгу находился далеко от Севера, но никогда это не было настолько тяжело… Вспомнить бы маленькое государство Эрвуа, находящиеся на Западе… Брр. Тяжёлое время, даже вспоминать не хочу. А сейчас уже просто не могу… И всё тут. Словно Север звал к себе, обратно, домой. А может это всё после посещения родительского дома?

Нет. Безусловно, тут, на Юге очень хорошо, народ приветливый до ужаса, меня с радостью приняли, нашёл дедулю… Однако мы только недавно узнали друг друга…И не поняли. В общем…всё тут не то. Южное королевство-это не Северное. Это не дом. И с чего проснулась такая тяга к дому?

Не знаю.

Хотя…если подумать, то многие даэгоры — выходцы с Северного королевства. И может кого с клана встречу… Всё равно придётся.

Отличная причина, чтобы посетить дом! Ничего не скажешь!

И не скажу. Я собираюсь на Север. Домой.

Где-то в обед мы с Линой попрощались со всеми и взялись за руки.

— Ты можешь тут остаться.

— Я пойду пока с тобой. Но не волнуйся я сюда ещё вернусь.

— Хорошо. Перемещаю.

Глава. (/названия пока нет.)

Вообще-то я рассчитывал переместиться в Вясьму, а никак не в Благоград. Это называется "немного промахнулся." Так…на пару сотен километров. Странно. Я так не ошибался ещё.

Погода, естественно, успела испортиться за дни пребывания в Южном королевстве. Сейчас вовсю лил дождь. Не тёплый летний, а холодный. Но сейчас это казалось таким удовольствием…После нескольких жарких дней, проведённых на Юге.

Но и тут было невыносимо жарко. Дождь не мог до конца смыть это противное знойное дыхание, а трава ещё продолжает хрустеть под ногами.

К счастью, переместил я нас не в центре города, а недалеко от городских ворот, ведущих в центр Благограда.

М-да. Я ужасно дерзок. Но ничего поделать не могу. Такой я. Был и буду. Скажут одно, а мне надо обязательно на зло сделать наоборот же. Называется сам себе неприятностей ищу.

Капли дождя яростно ударяются о землю, встряхивая её и поднимая осевшую пыль, которая быстро исчезает. Солнце ярко светит, освещая играющие с лучами капли воды, и это хорошо. Будет радуга, а это к лучшему. Хотя…Кто знает, не стоит верить приметам. Не буду говорить, что всё хорошо лишь потому, что мои дерзкие поступки обычно заканчивались плачевно. Всегда. Но я делал правильный выбор. По крайне мере до сегодняшнего дня.

А что должно сегодня такого страшно произойти? Ни-че-го.

Правда, меня кое-что смутило. Стражников на воротах поменяли…

Я рискую и подхожу.

Странные стражники: девушка и мужчина лет сорока, одетые в обычную одежду без оружия… Маги что ли? Да ну. Царь бы не поставил магов, это точно, ибо он сказал, что слишком хилые. А если это не маги, то…криккенёры что ли?

— Стоять, — приказывает девушка, гордо выступив вперёд, но равнодушным тоном…Точно криккенёр.

— А с каких пор город охраняется мертвецами? — спрашиваю…Ибо происходящее было несколько…странным. Несколько?! Да это странно, низины меня погреби!

— Он давно охраняется, если тебе не известно, даэгор, — угрожающе говорит девушка.

— Аккуратнее, Вишиния, это Белый Сокол.

— Кто? — переспрашиваю. Я,конечно, могу их всех перебить, но. мне интересно. Да им меч с собой не самый хороший. Аэйровийский, подаренные Феликсом, был практически идеален. Но он сломан, к сожалению. И не восстановить расплавленное лезвие.

— Белый Сокол. Мы всем даэгорам даём клички. Мы так себя развлекаем. Правда, раньше ты был Степным Соколом.

— А Белым когда стал? — хм. Иногда с криккенёрами интересно поговорить…нежели…не важно.

— Когда попал к нам. Насколько мне известно, ты был изгнан, но через несколько дней снова восстановлен, — а это уже хорошая весть. Знал же, что так и будет!

— И всё равно, думаешь стоит? Не верю, что это Белый Сокол, — девушка достаёт с земли толстенную потрёпанную книгу и разворачивает ниужун страницу. Они ещё и всё записывают? Интересно. — Тут указано, что он умер десять лет назад.

— Это он. Феликс просил его пропустить, — равнодушно говорит мужчина.

— Ещё чего. Пропустить даэгора? Ни за что. Вот Розенэри мы можем. Точнее ничего сделать не можем. Я не верю, что это наш Сокол. Тот Сокол, — она внимательно изучает документ. — Что за ерунда? Тут столько поправок…

— Вишиния, давай просто пропустим. Поверь, это Белый Сокол.

— Пускай назовётся, тогда пропустим.

— Алари Аллариан Евгеньевич, — представляюсь. Мне ведь достаточно выхватить меч и убить их на месте. Но просто. не хотелось. Да и наверняка город наполнен криккенёрами. Лучше не делать поспешных решений.

— Хорошо. Пропускаем, — пытается возмущаться девушка, — но больше даэгоров не пущу!

— Не волнуйся. Больше и не потребует, — успокаивает её мужчина.

Нам открывают ворота. И мы проходим. Я спрашиваю у Лины, что она думает обо всём этом. На что та отвечает, что не знает… И почему мне кажется что она что-то знает? Нет…я не смею её даже подозревать. Лина доказала, что она на нашей стороне. Я не клан.

Около ворот встретили два криккенёра-рослых мужчин.

— Приветствую, Белый Сокол. И тебя, Розенэри, благодарю за то, что спасла наших братьев и сестёр в Южном королевстве. Мы вас ждали.

— Меня? — это ещё страннее… — Что вы тут вообще делаете? Это приказ вашей королевы?

— Те, кто здесь не подчиняются Блоурен. Мы верны Феликсу. Он ждёт на Главной площади. У него есть разговор у тебе. А также он хотел поблагодарить Розенэри.

— Вы не ответили на вопрос: что вы тут делаете?

— Разве не понятно? Мы лишь защищаем этот город от даэгоров.

— Защищаете?! От даэгоров?!

— Иди к Феликсу и всё узнаешь. Мы больше ответить не можем.

Вот это номер. Криккенёры защищают людей от даэгоров?! А не наоборот разве?! Или так всё так изменилось за эти десять лет?! Неужели настолько?!

Я иду, и голова кружится. Нет…Это всё сон. Это не может быть реальностью. Может здесь стоит аэйровийская ерунда? Смотрю на Лину. Всё в порядке, знаю, что на Лину не действует эта проклятая магия со всеми её штучками.

Феликс? Хочет меня видеть? Зачем? И что тут происходит? Может наведаться в клан?

Нет…Мне хочется пойти к Феликсу и всё разузнать.

С какой стати я стал больше доверять криккенёрам, нежели даэгорам? А Лина молчит. Значит что-то есть. Да и в последний раз мне и самому не хочется верить клану. Уже один раз подводил. И второй раз тоже… Я хочу найти объяснения…Но их просто нет. Просто…найти не могу.

Иду в сторону Главной площади с таким камнем на сердце…С очень тяжёлым. Повсюду стоят криккенёры. Парами. И я не знал, что их настолько много. Или я чего-то не знаю…

На Главной площади стояло лишь трое криккенёров. Но Феликса среди них не было. Я оглядываю саму площадь. На самом деле здесь нет ничего примечательного. Лишь размеры. Тут может столько повозок разъезжать. Но сейчас тут не было не одной. И дома выглядели разрушенными…

Я выхожу на середину площади. И что-то не то…

— Здравствуй, Риан, и тебя приветствую, Роузен, — сзади появился Феликс. Как всегда в своём любимом белом плаще.

— Здравствуй, Феликс, — также его приветствую. А Лина молчит.

— У ворот криккенёры сказали, что ты хотел меня видеть.

— Это правда.

— Но зачем…и что вы тут делаете?

— Как обычно. Спасаем людей.

Я хмыкаю:

— Это звучит так пафосно.

— Аллар. Ты не прав, — вдруг откликается Лина, — я тебе не хотела говорить… Но ты так был увлечён, так был наивен, что не хотелось тебя разочаровывать.

Я не верю своим ушам…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Простишь ли ты меня, не знаю. А если нет, то пойму. Я стала обо всё догадываться лишь в последнее время перед…когда ты стал "хозяином" "благодаря" Блоурен. Я всё тогда поняла…Но пыталась сказать…Пока ты не умер. А после смерти тоже не решалась…Ты особо не рвался в клан, и я не предупреждала. А сейчас такой момент подходящий…Простишь ли ты меня? Откуда мне знать. Есть такие даэгоры, у которых, как говорят в сказках и легендах, "чистые помыслы",которые считают своим долгом-спасение людей, были и слабые, такие как Владимир, Валерия, Угшина, Оуривэй, которые потом погибли…Есть середнячок- Александр, который потом вышел из клана, всё поняв…А есть настоящая живая легенда- и это ты, Аллар. Ну так вот, к чему я обо всём этом? Да, потому что вы вместе-сила несокрушимая, которой просто приятно владеть и управлять. Но как заставить принять нужную сторону? Правильно. Притвориться толпой благодетелей, придумать клан, даже разместиться в Месте, проповедовать с "чистыми" лицами о мире во всём мире и о спасении людей. А заодно и можно натравить на своих давнишних врагов. Такая сила, как вы вместе…очень мощное оружие, которое можно опустить на нас. Криккенёров. Особенно ты, Аллар. Ну вот…я прямо сказать не могу. Если короче. Клан даэгоров никогда не спасал людей. Вы лишь пытались. Для вас устраивался этот глупый спектакль, чтобы вы уничтожали нас. Если вспомнить хотя бы случай с не-кислотным столбом. Ведь странно, что только мы прибыли, и странно, что источник Мельша оказался неправилен. Очень странно. На самом деле они переместились и обратно. А все преступления, навешанные на криккенёров? Совершали на самом деле даэгоры, а потом посылали вас, "благодетелей", чтобы вы уничтожили прибежавших помочь криккенёров. И так было постоянно. Я лишь потом стала догадываться. И надеялась, что и ты тоже. Все кроме тебя догадались, но были убиты. Даэгорами же. Кроме Александра. Он предпочёл уйти в Астрал. Чем и сохранил свою жизнь. На самом деле ненавидят людей исключительно даэгоры, криккенёры ценят же… И охраняют. Тайно. Ну по крайне мере тайно охраняли. Видимо произошло нечто страшное, что они все вышли сюда. Клан даэгоров-это преступники. Нет. Это выражаясь астральными словами, мафия, которые вымогали у людей деньги, чтобы запугать их. Дескать денежки есть, набегов нет. Криккенёры бесплатно помогают. И жалко что мало об этом кто знал…Простишь ли ты меня, Аллар? Я должна была давно снять пелену с твоих глаз, как тогда, в нашем замке. Больно, но эффективно.

— Это…правда? — еле шепчу я. Лина кивает головой. У…меня. дыхание перехватило. Я не могу…ничего сказать…такое…потрясение…

— Ну. В принципе Лина сказала почти всё, что я хотел тебе поведать. Просто было жалко видеть, как такой великий воин, как ты жестоко заблуждается, — Феликс приглаживает свои чёрные волосы, — на самом деле, я о другом хотел поговорить.

— Т-такого…быть не м-может! — еле ворочу язык.

— Почему не может? Можешь воочию понаблюдать. Даэгоры в последнее время совсем взорвались, ничего не боятся…. где-то сейчас должны и показаться. Они любят утречком напасть на беззащитных людей. Хорошо что мы спрятали их.

И…Феликс оказался прав. Теперь я понимаю, почему тут много домов разрушено.

Появляется толпа даэгоров. Огромная толпа, разъярённая толпа. Которая начинает всё крушить… Дома, какие-то лавочки, даже деревья. Как варвары…А руководит всем этим Мельш… И среди всей этой толпы мои знакомые. Те, кого я считал друзьями… И даже Жанна… Её ядовитого цвета волосы и астральные джинсы узнаю где угодно.

А криккенёры побежали отбиваться от даэгоров. Даже Лина.

А я….просто опускаюсь на колени и не хочу верить. Как? Почему? Ведь это…скорей всего сон! Всего лишь наваждение! Нет…нет! Такого быть не может!

Это правда. Суровая и жестокая. Правда такая. На то она и правда…Какой же я глупец! Ведь многое было очевидно! Многое!!! Но я не замечал! Или не хотел замечать… Не хотел! А ведь было всё так очевидно! Лина права, почему лишь мы в нужный момент переместились?! И таких много случаев. Много неувязок! Почему Грегор едва меня не убил за то, что я спас царицу? Да потому что он надеялся, что в моих руках та погибнет! И ведь их было так много…так много!

Суровое разочарование. Оно всё-таки настигло…а я этого и боялся…

— Зачем тебе эти все людишки, Феликс? Зачем их защищать? — слышу раздражённый голос Мельша.

— Да, потому что, такова воля Создателя, Мельш, чтобы люди жили и радовались. А не погибали от рук взорвавшихся и обнаглевших расистов, — с гордостью произносит Феликс. С очень искренней. — Потому что мы, криккенёры, гордимся людьми.

Они схватились в смертельной схватке. Мельш владеет мечом куда хуже, чем Феликс, точнее по сравнению с ним, как мальчик с деревянной палкой. Он отступает и рычит:

— Люди-самая низшая раса! Она не достойна существования!

— Это даэгоры не достойны существования, потому что вы только и делаете, что рушите, а люди создают. Люди делают невозможные и великолепные вещи. В каждом из них живёт Создатель, а в вас, увы, его нет. Да примет тебя разрушитель, — и с этими словами Феликс вонзает клинок в Мельша.

— Ты же знаешь, криккенёр, что я могу и выжить, — тот лишь злобно усмехается.

— Мне нет дела до тебя, — равнодушно отвечает Феликс и переключается на толпу даэгоров… с которой он просто за секунду расправляется. Другие даэгоры с опаской подходят к предводителю криккенёров. Поправка, к бывшему.

Я перевожу взгляд на другую часть площади. И сердце не выдерживает…Я быстро встаю, выхватываю меч и бегу на помощь.

Жанна повалила Лину на землю и со словами:

— Умри, криккенёр, — замахнулась для удара.

Но я успеваю его отвести. И бешеные глаза Жанны смотрят на меня:

— Аллариан?!

— Отошла. Быстро, а то тебя ждёт долгая и мучительная смерть. Как и полагается даэгору.

— Так ты…ты… — она испуганно пятится назад.

— Что не ожидала? Как и вы все? Точнее правильнее сказать ваш сброд?

Похоже на наши слова оборачиваются и другие даэгоры, потому что висит тишина….Очень долгая.

— Так значит Аллариан жив? — раздаётся у меня за спиной. Чей-то незнакомый голос.

— Джон… — быстро вскакивает на ноги Лина.

— Я так и знал, что надо было раньше убить тебя, криккенёрка. А ты, Аллариан…Нет никого хуже тебя, из-за тебя только одни беды и катаклизмы, ты одержим, и тебя необходимо остановить! Зря ты воскрес…

Я чувствую вместо разочарования такую злобу…Такую рвущуюся наружу, она уже не может внутри меня кипеть…Надо кровь. И она будет.

— Тебе не следовало винить Лину в предательстве… — я резко оборачиваюсь и вся злоба вырывается наружу.

Джоном оказывается темненький мужчина, который побелел, когда я оборачиваюсь к нему.

— Ты не…Аллариан.

Но было уже поздно, ибо я уже опустил меч, разрубивший Джона пополам.

Глава. Привет из далёкого прошлого.

Минуту стою и выдыхаю пар. Злость…Она улетучивается и я прихожу в себя. Было бы почему! Даэгоры так же, как и криккенёры имеют кровь. Разбавленную так сказать, но имеют.

А на мне не было ни капли крови…Как и вокруг и на самом трупе. И труп на трупа оказался не был похож. Через минуту иллюзия стала рассеиваться, человеческий облик таял, как. песчинка. Нет. Даэгоры так не погибают. Они умирают в то облике, в котором нанесли смертельную рану…А этот рассыпался. На маленькие шестерёнки, пружины, отдельные металлические куски…Робот что ли?! Как в астральных фильмах? Так…может хватит на сегодня потрясений? Я оглядываюсь.

Нет не хватит. Все застыли! Словно… остановили время. Неужели Лина? Нет…она тоже недвижима. Но кто тогда?

Точно сплю…Ужасный денёк выдаётся. Такого у меня явно не было.

А сборный механизм, именуемый Джоном, это наверное аэйровийский…

Я ногой ворошу детали. И попадается одна большая с таким символом.

Нет…Не аэйровийский механизм. А тогда какой?

И что имел в виду Джон, говоря, что я не Аллариан? Если меня так зовут…

— Браво. Мне вот было интересно, кто же может победить мой изумительный искусственный интеллект.

Я вздрагиваю. Значит вот кто остановил время. Передо мной возникла фигура мужчины, облачённой в чёрный плащ, на котором сверкают белые символы…аэйровийского алфавита. Лицо прикрыто капюшоном.

— Кто ты? И верни время обратно.

— Не могу, — отвечает фигура, — мне было интересно полюбоваться на того, кто сможем победить сию машину, поэтому и сделал так, чтобы время автоматически остановилось и была возможно пообщаться с победителем наедине. Не бойся. Через некоторое время всё придёт в норму.

— Но…как такое вообще можно сделать? И возможно ли? Или ты просто маг времени?

— Я не маг времени, уверяю тебя. А всего лишь изобретатель.

— Значит…эта штукенция-твоих рук дело? — указываю на развалившийся механизм.

— Ага. Это так…ерунда. Но с победителем было бы интересно пообщаться. На самом деле я много сделал.

— Да? А что конкретно?

— Много. Очень много. Даже сказать не могу.

— И этот символ тоже твой?

— Это истинно мой символ. Это символ равенства и равновесия миров: нашего и другого. Который испоганили и превратили в символ доминации нашего мира на другим, — он что-то прочертил рукой в воздухе. И возникло это…

— Это же символ…Аэйровийской империи… — у меня кажется отвисает челюсть.

— На самом деле нет. Это искажённый символ. Как я и говорил, доминации, или власти. Но не власть была моей целью, а лишь наука и природа, возможности человека, их изучение. И думаю, моя Аэйравия(/Аэйровия) тому доказательство.

— Подожди…ты хочешь сказать, что ты…

— Правитель и творец Аэйравии(/Аэйровии). Да, это я. Поднял из океана материк и основал там своё королевство.

Теперь точно отвисает челюсть. Но что-то уж совсем невероятно:

— Да ну. Император разрушительной империи…здесь, передо мной. Неужели сам великий Арилэнке?

— Ну одно из моих доказательств, это изобретение. Ты можешь и не верить. Однако ты не прав. Я не Арилэнке. Ваши историки столько всего напутали…. Я им указывал на ошибки, они же сочли меня за идиота. Странный народ. А жаль. Ведь Арилэнке на самом деле люто ненавидел всё аэйровийское. Прямо как ты сейчас, — он снимает капюшон и едва не вскрикиваю. Да потому что увидел практически копию себя!

Так…спокойно, спокойно. Всего лишь черты лица похожи, шрамы практически идентичны…правда у него на щеке выжжен "символ равенства", о котором он говорил, волосы белого цвета, но у него они длиннее и завиваются, ну глаза отличаются. У него обычные зелёные глаза…которые поменяли цвет сначала на красный, потом на синий, коричневый, жёлтый и наконец стали такими же, как и у меня…Так спокойно. Это вполне доказывает, что передо мной император Аэйравии(/Аэйровии), где-то говорили, что его радужка умеет менять окрас…

— Я Алари Аллариан Сильверинович, правитель Аэйравии(/Аэйровии). А ты?

— А-а-алари Аллариан Евгеньевич… — еле говорю я. Нет… Этот день я объявляю самым ужасным в мире!

— Почти тёзки. Только отчества разные, к сожалению. И рад, что всё-таки познакомился с тобой, потому что ты мне приходишься, сейчас скажу…пра-пра-пра-пра и несколько сотен раз пра- правнук. Ты-прямой потомок рода великого рода Алари, а также, существуй сейчас Аэйравия(/Аэйровия), ты был ещё и наследником престола.

— Ослизиеть….- точно самый ужасный. Оказаться потомком императора самой разрушительной державы в истории Кристалье, да ещё и совместно созданной магией, которую я терпеть не могу?! Что может быть удачнее?!

Я схожу с ума кажется…

— Что серьёзно?

— Прямее потомка не бывает, Аллариан. И заранее извиняюсь, этот механизм вышел из строя и поэтому поклялся убить меня. Но назло он нашёл не меня, а тебя, поэтому и хотел уничтожить. Хочу извиниться.

— Извиниться?! А за всю эту проклятую магию тоже хочешь извиниться?! — неожиданно меня охватывает чёрная злоба. Наконец-то у меня есть шанс высказать всё, что я думаю об Аэйровийской империи, её императоре, магии и прочей ерунде, которая и делает, что сводит с ума!

Высказывал всё около получаса, выдумывая такие выражения на ходу, что самому невольно не по себе становилось. А Аллариан…другой Аллариан внимательно меня слушал и не прерывал:

— Я,конечно, тебя понимаю. Последствиями своей же магией я не доволен, но я не заставляю людей, даэгоров и криккенёров пользоваться всем, чем я создал. И многие разрушительные вещи не я создавал. А мои последователи. Я бы не стал делать такие примитивные механизмы. Истинно мои сложные, я даже придумывал такую систему, в которой активировать и дезактивировать может лишь человек, обладающий определённым именем. Изначально я хотел лишь блага…а потом немного увлёкся, признаю.

— Настолько, что Аэйровийская империя погибла?!

— Ну и это тоже было ошибкой… Небольшой просчёт.

— Небольшой?!

— Ты так говоришь, будто там был и всё видел. Не тебе судить. Что произошло, то произошло.

— Странно, что тебя сделали криккенёром, вместо того, чтобы оставить в низинах гореть.

— Криккенёром? А…точно. Криккенёром. Да, меня сделали криккенёром.

— Однако. тебя никто не видел? Почему?

— Потому что не хочу. Я не очень общителен. Признаться честно мне всё равно. Я же…криккенёр. И не во что не вмешиваюсь, ибо не хочу ещё чего-либо натворить.

— М-да. Это мудрое решение, — соглашаюсь. Просто представил, что будет, если…Аллариан вмешается. Нам точно всем не поздоровиться.

— Кстати. Ты ценные вещи-то не теряй, — он вынул буквально из воздуха рукоять меча…с расплавленным лезвием. Меч Феликса!

— Где ты это достал?

— Этот меч когда-то принадлежал мне. Я высек своё имя на нём. Но мои творение не совершенны. Поэтому тебя тоже приняли за меня. И лезвие уничтожилось. Само. Однако главное, что рукоятка уцелела. Тебе дал его Феликс, да?

— Да…

— Ты хоть знаешь, что это за оружие? Это далеко не меч. Это имитация.

— Чего именно? — это меня интригует.

— Имитация самого мощного оружия, но которое не несёт страданий и боли, которое лишь помогает. Мощное оружие, которое не может убить. Поэтому это лишь имитация. Но мощное оружие не выглядит, как меч. Как оно выглядит, ты скоро и сам узнаешь. А пока это просто пускай будет меч, — он гладит рукоятку, и остатки старого лезвия стекают вниз, и появляется новое. Абсолютно такое же, как и старое, — Только я не могу его передать из рук в руки, как и ты, держа его в своих.

— Это ещё почему?

— Ты попробуй.

Он протягивает меч. Мне кажется это ловушкой, но я пытаюсь взять. Рука…прошла сквозь меч. И такой холодок пробежал по телу! Меня едва не вырубило от одного прикосновения. Я быстро убираю руку.

— Меч признаёт только одного Аллариана. Он твой, — бывший император положил меч на землю. Я рискую взять, и с радостью отмечаю, что могу взять. Эх….я по нему скучал. Отличный меч!

— Теперь смотри, что будет, если я коснусь, — рука Аллариана прошла сквозь. Он тоже вздрогнул.

— Странный меч… — говорю.

— Да нет. Обычный, но я горжусь им. Не теряй Ши Дзин, она очень огорчиться.

— Так зовут меч?

— Да. Милашка Ши Дзин. Назвал когда-то в честь дамы сердца. Жалко, что мы так быстро расстались. И тогда я понял, что любовь лишь мешает науке. Однако оружие хорошее.

— Аллариан?! Ты тут?! — восклицает. Феликс. Похоже время восстановилось. Император не обманул.

— Только тебя ту не хватает, Аллариан, убирайся и держись подальше от Риана, что ты ему там наплёл? — продолжает Феликс, причём горя искренней злобой. Все прекратили сражаться и уставились на Феликса и Аллариана.

— Всего лишь вернул твой подарок, — спокойно отвечает император. А Феликса это ещё больше разозлило.

— Убирайся отсюда, — Феликс подходит к Аллариану, крепко сжимая меч.

— А что ты мне собственно сделаешь? Бывший правитель Севрена и Южне, Алари Арилэнке, сын Сильверина?

Вот уже самые упоённые битвой навострили уши. Так…хватит потрясений! Хватит на сегодня!

— Я,конечно, ничего не сделаю, мой брат-Алари Аллариан, сыну Сильверина, а также правителю погибшей Аэйровийской империи.

Казалось, что даже птицы остановились послушать. Исторический момент, низины погреби! Всё воочию видят и слышат императора Аэйравии(/Аэйровии), узнают новые интересные факты, оказывается у него есть брат, известный всем, как Феликс! М-да…Я точно ничего не соображаю. И зовут его Арилэнке… Как было известно, так звали Аллариана…Тьфу. Запутаешься совсем. Нет. Точно с ума схожу. То есть Феликс тоже мой пра-,пра-,пра- и несколько сотен раз пра-,прадедушка что ли? Какой ужас, мозги вскипели и наверное вытекут сейчас.

— Попрошу называть не империей, а королевством. Ибо существует Северное, Южное, Восточное и Западное королевства. Почему бы не назвать Аэйровийское королевство? Неплохо звучит, кстати.

— Какая разница, как звучит, всё равно это…такая мразь, это самое ужасное, что было с Кристалье во все времена, Аэйравия(/Аэйровия) — это прямое воплощение низин наяву…

— Откуда такая злоба, брат?

— Ты мне не брат. Я прощал, что ты делал с бродячими кошками, что несуразное что-то болтал, говорил о чём-то странном…и даже когда ты стал воплощать всё в жизнь и поставил на мне без моего согласия эксперимент, я тебя простил…Но когда ты прикоснулся к нашей сестре- Ассертши… Это я тебе никогда не прощу! — Ещё у них есть и сестра… Здорово. Шизофрения обеспечена.

— Однако мы оба оказались наказанными.

— Моя участь мне нравится, поверь. Точнее всё равно. А вот тебе… — Феликс подошёл к Аллариану. и прошёл сквозь него! — Не повезло. Ты единственные экземпляр, который не пустили, прости Создатель, в вершины, и даже разрушитель закрыл для тебя двери в низины, небось испугался, что ты там всё разнесёшь, а грешники станут праведниками. Ты единственный, кому так удалось после смерти не стать криккенёром и одновременно не попасть не в вершины, не в низины. Твоё тело было сожжено, однако душа осталась скитаться. Это похуже, это в тысячи раз хуже, чем быть криккенёром. Однако насколько мы знаем душа-невидима, её нельзя услышать и осязать. На то она и душа. Но даже в таком состоянии, ты, Аллариан, просто удивляешь. Смог за сотни лет сделать так, чтобы мы тебя могли видеть и даже поговорить. Но, к счастью, Создатель прикрыл контору и ты не можешь что-то либо взять в руки, не можешь вмешиваться в нашу жизнь, ты-никто. И видимым и слышимым можешь быть лишь некоторое время. Ты даже не призрак из ужасных кошмаров. Ты просто…нечто, чудо, в плохом смысле этого слова. И скоро, к счастью, мы тебя больше не увидим и не услышим. И полюбуйтесь все. Вот что бывает с теми, кто использует аэйровийскую магию! Вот, полюбуйтесь на императора великого и бестолкового Аэйровийского королевства! А это, как ни странно, сама лучшая участь для, практикующих эту магию. Поверьте мне. Ну, кто хочет навечно остаться между жизнью и смертью? Давайте! Разрушайте всё!

Гробовая тишина. И гнетущая. Так….Аллариан не криккенёр?! А нечто?! Нечто, которое даже отказались в низины брать?! Вот бред! Бред, бред, бред! Такого быть не может же!

А что если может… Неожиданно я ловлю себя на той мысли, что злорадствую. Нечего прибегать к такому могуществу, которого не может быть в руках человека. Ибо платить за всё надо.

— А ты исчезни, — Феликс зло смотрит на Аллариан, — единственную вещь, которую ты можешь передать с того света, так это Ши Дзин. Лишь потому, что это очень удачная имитация того самого оружия. Так сказать скидка Создателя. И не смей приближаться к потомку рода Алари. Не смей порочить, и так опороченный великий род вождей.

Аллариан, зло сверкая глазами, начинает белеть, а потом исчезает. Раздаётся всеобщий вздох. Кто-то даже пытается что-то нащупать там, где стоял Аллариан. Но ничего не выходит.

— Что расслабились? Завтра в газетёнке почитаете. За оружие! — грозит Феликс-Арилэнке. И всё равно на него все странно смотрят, как и даэгоры, так и криккенёры.

И бой продолжается. Я стараюсь не ввязываться. Но Жанна восклицает:

— Ты. убил Джона!

— Он лишь аэйровийский механизм. Ну который имеет что-то наподобие разума.

Неожиданно сразу всё помутнело, перед глазами возникает чёрная "сетка",а потом проходит шок и появляется боль…Ужасная и острая боль, которую я много раз испытывал, сражаясь на той стороне, которая так казалась мне правильной…И сегодня я убедился в обратном. Как и сейчас.

Из груди посверкивает окровавленный клинок.

— Жалко от тебя избавляться, но ты похоже стал не на ту сторону, — за спиной раздаётся голос Мельша.

— Как подло… Не ты учил честном ведении боя?

— Я. Но один уходить не собираюсь. Ты идёшь за мной, Аллариан, — и сзади раздаётся звук падения трупа о землю…

— Аллар!!! — кричит Лина страшным голосом.

— Не волнуйся. На этот раз я настроен жить, — улыбаюсь. — Всё-таки даэгоры-живучие заразы. Но хочу тебя об одном попросить.

— Да? — она наклоняется.

И я ловлю момент и целую. О Создатель, как долго я об этом мечтал! Долгие года…И только сейчас! Лина похоже тоже. Потому что не сопротивляется… Но это удовольствие длиться лишь мгновение, потому что Феликс подбегает ко мне и зовёт незнакомого мне криккенёра:

— Отнеси в нашу крепость. И побыстрее.

— Хорошо.

И я чувствую, как мы проваливаемся под землю… А потом всё исчезает.

Глава.(/пока нет названия.)

Странный потолок…Как будто извиваются змеи, противные и склизкие. Странно одно. Змеи не чешуйчатые, а гладкие, похожие больше на червяков. А если приглядеться внимательнее, то обнаруживается, что это совсем не черви или змеи, а совсем некрасивые стебли цветов, с очень мелкими свисающими листочками и редкими цветами, которые больше похожи на зубастые рты крокодилов, нежели на нормальные цвета. Видно у кого-то фантазия больная, это точно. Потолок вообще украшать не стоит никак, кроме ровного белого цвета. Ну это по-моему, дизайнер, видимо, со мной согласен не был. Дальше только хуже. Мало показалось потолка. Надо распространить всю эту "красоту" и по всей комнате. Стены тоже "украшены" непонятными стеблями, причём все эти стебли были сделаны из железа, это точно. И поэтому они очень угнетают, прямо тоска в душе селится. Ну если так любит кто-то цветы, то почему бы не поставить серебряные решётки, выполненные сканью, с красивыми цветочками, кое-где аккуратно украшены цветной эмалью. Серебро-кстати, не такой дорогой металл, как в Астрале, потому что его находят так же часто, как и железо. Только серебро покрасивее и хорошо проводит ток. Правда ток нам не нужен, электричества нет, хотя…что-то похожее маги умеют творить. Раньше называли "стрелы небесные",но познакомившись с Астралом, переименовали в магию электричества. А предприимчивые даэгоры, не состоящие в клане, а так сказать "свободные", с удовольствием таскают в Астрал серебро, создают ювелирные мастерские, или просто переплавляют в слитки, живут себе довольной жизнью…А когда оказывается, что неизвестно с какого карьера таскают серебро, так эти даэгоры сворачивают всё своё производство, меняют денежки и сматываются обратно в Кристалье…Богатые и счастливые, влипли в приключение и не остались без денег. Случается также, что даэгоры и попадают за решётку…Но не зря же преступников-даэгоров казнят сразу же на месте преступления, без суда в Кристалье. Жестоко. Однако, что поделать, если мы умеем перемещаться куда захотим. Ну кроме криккенёрской крепости. Которую так изуродовали. Комната была знакомой и незнакомой одновременно. Надо же так уродовать.

Мебели тут практически не осталось. Ну пожалуй одна непонятная скамейка, с которой я осматриваю комнату. Всё железная, а подлокотники оказались увешанные шипами. И для кого скажите это сделано? Теперь понимаю криккенёров, почему они вышли на поверхность. Тут даже мертвецам неприятно находиться. А ещё я лежу на чём-то остром. Ну, правильно, на тоненьких, но тупых иголках, которые "украшают" скамейку.

Фантазия больного, это точно. Даже пол покрыт чёрной плиткой, а на стенах нет факелов, лишь огонь в камине неярко освещает комнату. Тут же мало чего видно. Есть такой знаменитый персонаж Кристалье- Бин-пожиратель детей, им пугают непослушных малышей, так вот тот жил практически в темноте, что наводило страх на будущих жертв.

Словно в нему попал. И эта догадка была подтверждена, когда я сажусь и смотрю на стойку рядом со мной, а на нём лежит окровавленный осколок меча. Маленький. Светлая даэгорская кровь. Моя кровь.

Я же был ранен. И смертельно ранен. А сейчас ничего не чувствую…Ни боли. Ничего. Даже повязки на груди нет. Срываю рубашку и смотрю. Остался лишь небольшой след. Значит поработал очень искусный маг(как я люблю их называть) потрошитель.

— Какие вы же живучие, гады-даэгоры. Вас никак нельзя убить наверняка, всегда есть шанс спасти. Вот всегда. Даже без головы жить умеете, как тараканы. Пришьёшь и даэгор целёхонький. И разрубив на части, не убьёшь сразу. Пустишь мощный электрический разряд, которые распелелит на месте…Нет и тут жив наш даэгор. И расплющив, и свалившись с крутого обрыва, выпив смертельного яда, остановив сердце, остановив работу мозга, "выключить" весь организм даэгора и даже если четвертовать. Что с вами только не делай, вы остаётесь живы! И ещё при этом можете и скрыться куда захочется. Убить даэгора-это уже из области фантастики. Но, к счастью, насколько бы вы живучи не были, всё равно умираете, не от клинка, так от старости. Жалко лишь то, что рождаются новые. Вот проблема-то. Даэгорство не передаётся по наследству. Как жаль. Ещё одна ваша уловка.

Я сразу опомнился и хватаю небольшой осколок со стойки, оборачиваюсь.

— Спокойно, даэгор, это был комплимент. Иначе бы тебя не удалось спасти. Пока Фердж объяснял что тут и как, будь ты человеком, умер бы. Но ещё один фактор, спасший тебя, есть. Это то, что Роузен, поднимая тебя из мёртвых, не туда сердце вставила. Поэтому меч не в сердце угодил. Но всё равно смертельно было. Однако, наверное, жуткая боль была вначале с неправильно вставленным сердцем. Но хорошо зная даэгоров, могу с уверенностью сказать, чтота боль прошла относительно быстро, а сердце прижилось не на своём месте.

Так это…Эвелина! Точнее Габриэль или же…

Я крепко сжимаю в руках осколок. Так крепко, что режу ладонь самому себе.

— И как тебя сейчас называть-то?

— Можно по-криккенёрски, Файлер. Валеор Фактэрсин Потрошащая, — с прозвищем "потрошитель" не прогадал всё-таки.

Делаю один шаг по направлению к Файлер.

— Ты собираешься меня убить, даэгор? Вот этим? — она указывает на осколок, — он же у тебя еле в руке вмещается. Да и я магию исцеликокалеченья знаю очень хорошо, поэтому могу и парализовать тебя, не успей ты опомниться. Или вообще убить. Но сама не хочу, да и Феликс тоже.

— Ты убила Лину…

— Кордилина что ли? Ну да. Было такое дело. Небольшая ошибка. Но однако признай, что криккенёром она куда больше пользы приносит, нежели человеком бы?

— Интересно а какую причину находят убийцы с Астрала? Что они прекратили страданья? Там ходячих мертвецов нет. Там погибают невозвратно. Вы, убийцы, всегда считаете себя благодетелями?

— Какая разница до моих старых поступков?

— А Мария? Царица Севера. Тоже ошибка?

— Знай я, что он из королевской семьи, не связывалась бы вообще. Сильно нужна та мне. Ну так будем докапываться до моего прошлого?

— Будем. Видимо тебя это раздражает.

— Ни капли. Забыл кто я? Мне всё равно. Абсолютно всё. И ты меня никак не разозлишь. Даже не представляю как это…Злить криккенёра.

Хоть и она утверждает, что и как все криккенёры, не имеет эмоций, но сказано это было с таким пафосом… Да и выглядела Файлер также пафосно, чёрное с серебристым узором платье с высоким воротником и всевозможными вырезами в самых интересных местах. Эх…Показала бы твой истинный облик. Ты же ведь мертвец с пробитой головой. И выглядишь не самым лучшим образом на самом деле. Кордилина выглядит куда лучше. Она не пытается, подобно Файлер или Блоурен, очаровать своих врагов, а одевается как и при жизни: ярко, со вкусом и непринуждённо, постоянно завязывает алый бант. И меня просто напросто раздражает вид Файлер и Блоурен. Хорошо что хоть в одежде… А то могло бы быть и хуже. Всё-таки, к счастью, криккенёры умеют соображать.

— Где моё оружие? — спрашиваю у неё.

— У Феликса. Там оно безопаснее будет, поверь. Он сразу забрал, знал же что ты будешь делать, завидев меня.

— Думаешь, если ты меня спасла, то это что-то меняет? Ты убийца.

— В прошлом, стоит подчеркнуть. А сейчас я спасаю жизни. Ты не представляешь сколько я уже успела вылечить. Наверное, больше сотни и уже давно искупила свою вину. Десяток убитых против сотни спасённых. Думаешь, меня стоит убивать? Я ведь единственный криккенёр, способный вылечить смертельные раны. Конечно, есть тут и другие целители…Но они похуже меня в несколько раз.

Не надо позволять заболтать себя. Я лишь рыкаю:

— А ты хорошо устроилась, как вижу.

— И не представляешь насколько.

— И всё-таки…что вы делали в Эльвене? И зачем было нападать на Марию?

— Мария-лишь старый счёт. А так мы пытались сломать защиту с всего Западного королевства. Как ты помнишь, свободно было лишь Эрвуа.

— Но зачем?

— А затем. Потому что на Западе появилась даэгорская зараза, уничтожающая людей. А мы что ли должны смотреть?

— Ну а всё-таки…Зачем надо было нас загонять в угол-то?

— Не за чем. Вы сами от нас побежали. А мы нашли границу той защиты. И между прочим хотели поговорить. Одного бы ты убил, а вот надеялись на твою благоразумность и что ты не будешь выходить против целой толпы, и поговоришь. Но тут мы просчитались. Жестоко. За что и поплатились, почти все погибли, а выжившие не решались к тебе подойти. Ибо бесполезно было. Аллариан, ты всегда сначала убьёшь, а потом только извинишься, стоя над трупом? Типичный даэгор.

— Ну… — я подхожу к камину. — А зачем вы меня всё-таки спасли? Я же многих ваших перебил. Не проще было дать мне умереть и тем самым спасти многих ваших криккенёров?

— Признаюсь, это было бы проще. Да я бы тебя сейчас убила. Но останавливает одно огромное "но"…

— И что же это за "но"?

— Блоурен. Ты-наш спаситель, Аллариан. Надеюсь. Феликс успокаивает нас, говоря что она ещё будет достойным правителем, убеждает каждый день в этом, пропагандирует это. Но…мы так больше не можем. Ты видишь, что она сделала с замком? Тут никого не осталось практически. Но если бы только замок…При правлении Феликса, тут было абсолютное равенство, не было дурных чинов. А теперь они есть. Я,конечно, застала лишь небольшой момент правления Феликса, но я многое хочу отдать, за то, что бы вернуть те мгновения. И это тоже мелочь. И это тряпьё, которое приказала носить Блоурен, на мне тоже мелочь. Но мы не можем простить ей её страсть к аэйровийскому. Она установила эти низинские установки на Юге и Востоке, хотела и на Севере с Западом, но оказалось их выключить было не возможно, не вмешайся бы в это дело Кордилина-Роузен. Она уничтожает людей и даже сговорилась с даэгорами. В итоге практически все от неё отвернулись…А ведь когда-то Блоурен созывала тайные собрания и говорила, что пора действовать, пора снять защиту с Запада и захватить его. И многие пошли…Пошли на смерть. На проигранную войну. Но как ты знаешь, мы не можем друг друга убивать. Если только пройти ритуал…но даже смелый побоится пройти его. Человек не может убить мёртвого. А вот даэгор-идеальное решение проблемы. А где найти даэгора, который согласиться нам помогать? Предателей, или шайку Блоурен мы исключили сразу. А вот какой даэгор постоянно со своей помощницей-криккенёром? Правильно. Ты. И решили рискнуть. Жалко, что Роузен-Кордилина тоже была заражена вашей даэгорской бредятиной, и её сложнее было подговорить, чем тебя. Та попытка провалилась. Когда ты вернулся с Астрала, мы побоялись…Но выпала такая прекрасная возможность показать всю правду! Феликс никогда не попросит, того, чего хотим мы. Мы, то есть последователи Феликса, просим тебя о помощи, о том, чтобы ты убил Блоурен. Хотя…Феликс этого возможно и желает. Он грозит постоянно этой королеве, и даже подсказал, где лежит твоё сердце, чтобы Кордилина смогла тебя воскресить. Однако. Мы просим тебя. Кто знает, может будет такое время, когда даэгоры и криккенёры объединяться.

— Думаю, такого времени не будет, — хмыкаю. — Помогать вам? Ты думаешь я просто так могу предать клан? Да. Я видел, что они делают. И откуда вам знать, что меня их настоящая политика не устраивает? Может мне не нравится ломать свою жизнь ради плешивого "спасибо", — и тут чувствую, как вырывается демон внутри меня. Если подумать…То действительно. Зачем защищать людей? Зачем спасать их жизни? Если они даже не пытаются ужиться с нами? А хотят ли людей нашей защиты и нужна ли она им? Как, например, дурацкая аэйровийская эта защита, которая стояла долгие годы? Да все были только рады, избавившись от неё. Настала очередь Западного королевства вздохнуть. Как и мне.

— Да ладно тебе, Аллариан. Я тебя практически не знаю, зато по рассказам криккенёров стало понятно, что ты можешь многое изменить, в худшую или лучшую сторону, но изменить. И ты всегда был только за людей. Мы умеем здраво оценивать противника, а не слепо унижать, как делаете вы. Ты же стал защитником Северного королевства. Почему? Спасая людей. Тебе стоит памятник. Может надо его оправдать? Впрочем тебе решать. Я не могу заставить сделать правильный выбор.

— Ты-то точно, — усмехаюсь. — И может быть было бы лучше мне дать умереть? — задаю вопрос вслух. — Потому что мою душу терзают сомнения, и я могу сделать свой выбор. Правильный только для меня. Но не для других. Неправильных выборов не бывает. Он всегда правилен, но с определённой точки. Ибо все правы. Потому что они так думают, а другие наоборот, считая свой выбор правильным. Нет неправильных решений, если подумать. Все правильны. Но как я и говорил, это с чей колокольни глядеть. И я сделаю правильный выбор. Но для кого именно правильный?

— Забавная логика, даэгор. Однако дам, подсказку. У тебя же наверняка есть счёты к Блоурен…Я же знаю, что с твоими роидителями произошёл несчастный случайно в горах. И что выяснила…Блоурен или Лилиан, как тогда звали её, также была там. Вопрос: случайно ли?

— Она убила моих родителей… — зачем-то признаюсь.

— Вот видишь. Есть причина. Ты ведь можешь убить её не помогая нам…А из чувства мести, Аллариан. Подожди, — она вытягивает шею и прислушивается. — Нити дрожат. Кто-то идёт. Это может быть Блоурен. Быстро ложись на скамейку.

— Зачем? — оборачиваюсь.

— Некогда объяснять. Или сама тебя вырублю сейчас.

— Но я не… — Файлер-Эвелина-Габриэль провела ладонью в воздухе и щёлкнула пальцами. Я чувствую, что не контролирую своё тело, и поэтому падаю на пол. Однако Файлер подхватывает меня и повторно зачем-то щёлкает пальцами. Моя кожа начинает бледнеть… И становиться такой неестественной…как у мертвеца. Чувствую головокружение. Потом дурноту.

Файлер уложила меня на скамью и накрыла свои чёрным плащом.

— Валиор? Что ты тут делаешь? — Слышу знакомый голос…Лилиан. Или по-криккенёрски, Блоурен. Так. Срываться не надо. Спокойно…спокойно…

— Изучаю труп даэгора.

— Зачем?

— Вы же знаете, хозяйка, — "хозяйка"… "хозяин". Кое-кто любит эти слова. — Мне всегда было интересна анатомия даэгора исключительно с целях быстрого избавления от них. Повезло, что этот в своём облике.

— Говоришь исключительно в научных целях?

— Да.

— Понятно… А он точно мёртв? Это не ловушка? Ты не волнуйся, там за дверью столько охраны… Я же не дура.

Файлер демонстрирует на свету мою руку. Дескать мёртв.

— Интересно, интересно, — Лилиан похоже прохаживается, а потом молчит минуту и подходить сюда вновь. — Знаешь что странно? То что ты показала мне левую руку. А в даэгорском облике она металлическая, — и с этими словами срывает плащ. — Аллариан?! — искренне удивляется Лилиан.

Несколько секунд, пока Блоурен не знала, что делать, хватило Файлер. Она резко разворачивается к ближайшей стенке…и разбивает её электрическим зарядом. Стена рушиться, открывая картину низин. Черноту с вырывающимся пламенем. А потом легко, словно мягкую игрушку, швыряет меня в открывшийся проём. А потом вслед за мной летит и…меч. Значит никому она не отдавала. Лишь спрятала. И правильно сделала. Я бы её прикончил.

Но вопреки всем законам физики, никуда я не падаю. А лишь вишу в воздухе, и меч тоже в нескольких сантиметров от меня. Я хватаю его дрожащими пальцами и чувствую насколько мне дурно. Все начинает расплываться и, кажется, что открывшийся проход вновь закрывается. Вот почему мы тогда с Линой об этом не догадались-то? Оказывается сбежать мог и сам. Кто знает. Может именно в том месте стенка была, подобно бумаге? Или это всё стало из-за изменений в замке и этих стеблей. Они ведь много места занимают и скорей всего хрупкие.

Так. Сбрасываю наваждение и перемещаюсь. Неизвестно куда. Не продумал тщательно. Там можно и в обморок упасть.

И не прогадал. Переместился в родительский домик. В терраску и рухнул на скамейку. Как хорошо. Попасть домой.

Глава. Раздумья.

Врагу не пожелаешь, столкнуться с магией управления человеческих(ну и заодно и даэгорских, по сути строение одинаковое. Ну подумаешь…половина тела-это груда металлолома) органов, или как назвала её Файлер, "исцеликокалеченья",когда эта магия не настроена помогать, наоборот калечить. Это ужасно…ужаснее, чем потеря крыльев, или выжигания даэгорского символа на щеке. Тогда я хоть вырубился вовремя. А тут. Ужас. Настоящая подстава. Магия исцеления и калечения-это не магия искажения пространства, где изменяется лишь внешний облик предмета, но по сути ничего другого. Нет. Тут всё хуже. Тут всё меняется до малейшей детали. И так плохо становиться. Хотя иногда, маги, очень углублённо изучая магию фокуса, могут порой делать и то, что целители-потрошители. Грань очень тонка. И порой сложно определить, но можно. И Лина является таким магом, который может пересечь эту грань. И сколько раз демонстрировала эта. Взять бы хотя бы тот случай, когда я к ней полез. Лина меня ослепила, из-за чего едва не лишился зрения. Хотя. всё равно ослеп на один глаз. На левый. Которым считается(иногда интересно подслушать разговоры в таверне) я могу видеть необозримое, неведомое, нити, и вообще-это ренген. И много всего. Забавно порой слышать.

Сколько был без сознания не знаю. Однако сейчас ранее утро или уже наступил вечер. Солнце садится. Или встаёт. Сейчас сообразить ничего не могу. Встаю и понимаю, что зря. Потому что предметы начинают плясать северные народные танцы. И всё тело так ослабло. Даже сидеть пока что тяжело. Поэтому опять лёг. Вроде предметы перестали плясать.

— Хозяева есть дома? — кто-то стучит в дверь. Хм…мне казалось, что ту наложена иллюзия. Или просто показалось. Тогда странно, что дом остался не тронут.

Нет, извини незваный гость, но я не открою. А что если стучащий-маг фокуса? Вполне возможно, что он и снял иллюзию.

Стучали долго и настойчиво. Да чего привязали-то? Может быть даэгору плохо и он открыть не может. Или просто не хочет. И вообще. Что за вмешательство в личную жизнь? А может быть здешний обитатель находится на второй этаже и ничего не слышит, слишком увлёкся уборкой? Много причин, но пока мне так не по себе, что даже встать не могу.

Ну наконец-то стук прекратился. Ну наконец-то можно отдохнуть. Может быть после сна и пройдёт. Не знаю. В магии не разбираюсь, я же даэгор. Абсолютно туп в магии…

— Хозяин! Я же знаю, что ты дома.

Я бодро вскакиваю. Но ноги ели держат. Зато не танцует окружение. За окном сияет солнце. Значит очнулся я ранним утром.

И только сейчас узнаю голос…Лина.

— Обязательно меня надо было называть хозяином? — Сразу вспомнился неприятный инцидент в Западном королевстве. Честно говоря, мечтаю, чтобы однажды на голову свалился кирпич, а потом отшибло напрочь про этот Запад. Зря я туда намылился помогать.

— Обязательно, Аллариан. Нам нужно поговорить, — она серьёзно говорит. Очень серьёзно. И такой тон мне не нравится.

Она усаживается на скамейку. Я рядом с ней.

— Что ты собираешься делать дальше? — спрашивает она меня прямо.

— А ты? — вопросом на вопрос отвечаю.

— Хорошо, я отвечу первой, если ты этого хочешь. Я в замешательстве. И понимаю сейчас какую глупость совершила, сбежав с тобой. И вступила в даэгорский клан. Тоже глупо. Но ради тебя. Сражалась против своих. Ради клана. А если быть точнее ради тебя. Я постоянно тебя защищала. Делала глупости. Ради тебя. И поняла какую сделала. Из-за тебя. Я же постоянно слепо следовала за тобой, считая, что люблю. Зачем мне было сбегать из замка, если всё было хорошо? Потому что хотела к людям. Потому что была дурой. Но почему не вернулась? Ради тебя я осталась в клане. А могла и к своим вернуться. Я же их предала ради тебя. Я хоть и криккенёр, но чувствую вину перед ними. Они же ко мне со всей душой, а я так жестоко предала их. Я даже после вступления в клан, прошла ритуал. Ради того, чтобы быть с тобой. И сейчас я не могу снова вернуться. Потому что стыдно. Стыдно за своё предательство. Я знаю, что это был мой выбор. Но делала я это всё ради тебя. А сейчас я хочу остаться нейтральной. Подумать. Но недавно я всё поняла. И тебе это не понравиться, Аллариан. И я отвечу, как криккенёр, — вот теперь мне точно не нравится поворот в разговоре. — Ты мне мешаешь. Мешаешь сделать правильный выбор. Ты постоянно всё делаешь не так, ну а я боялась тебе это сказать. Именно боялась. Потому что ты был для меня идолом. А сейчас я всё понимаю. Я лишь бегала за тобой, а на самом деле не нужна вовсе.

— Что…что…ты такое говоришь?! — вот это меня пугает, — Ты…не безразлична мне! Лина! Не говори этого!

— Зачем я тебе нужна? Чтобы прикрывать спину? И всё? Чтобы я тебя могла воскресить, чтобы ты меня просто напросто использовал? Скажи. Ты много для меня сделал, или это было лишь притворство? Или это была лишь иллюзия?

— Лина…я же на самом деле люблю тебя! Не говори такого! Пожалуйста…не говори…

— Почему не говорить? Хочу и могу. С какой стати мне слушать тебя. Я всё поняла. Ты мне мешаешь. Но это не окончательное решение. Я ещё подумаю. А пока ухожу. И не пытайся искать. Если ты действительно любишь, то отпустишь и не будешь безумно искать по свету. А то вы даэгоры хитры.

Она подходит к двери и спрашивает:

— Ну так что, даэгор? Какой твой путь. Что ты будешь делать?

Я лишь молчу…Я не могу говорить. Всё так кажется ненастоящим. Нет! Такого быть не может и не должно. Как же так получилось?

— Понятно. Не знаешь. Знаешь, я жалею, что рисковала ради тебя, чтобы поднять из могилы, жалею, что вообще встретила тебя. Очень жалею…

И даже не провожаю. Лишь подавлено сижу на скамейке. Это же…смешно! Это нелепо! Такого быть не может, это точно. Нет, это сон. Это выглядит более неестественно, чем нежели события на Главной площади. Впрочем меня они не интересуют. Я поглощён другим.

Вот так друзья становятся врагами. И на что я надеялся? На что я надеялся, влюбившись в криккенёра? Она же не имеет чувств. И не будет. Она же может и не любила…Просто вбила в голову, что любит. А что если всё не так как кажется? А что если…Лина права? Она же ведь многое для меня сделала…а я практически ничего.

Практически ничего?! А как же тот факт, что постоянно рисковал ради неё? Защищал в клане? Меня даже грозили убить, меня приставили за ней следить, даже выжгли знак. Это не в расчёт? То, что мы вместе прошли, это не в расчёт?

Я её заставлял себя воскрешать? Нет. Я не наказывал перед смертью, что она должна непременно оживить. Не просил. Лина сама так поступила. Так зачем она вешает это на меня? Спасибо огромное за услугу. Мне, наверное, было хорошо быть в могиле. Зато, наверное, встретился с родителями. И был счастлив. И не просил себя поднимать из могилки. Не просил.

И опять я думаю о себе. Наверное я всё-таки эгоист. Но и я тоже же прав. Разве нет? Наверное, нет, если Лина ушла.

В дверь кто-то осторожно стучит. Я открываю. И вижу на пороге Виталия. Друга из детства.

— О. Аллар, привет. Просто видел, как вышла девушка… — потом смотрит на меня и понимает. — Она тебя бросила, да?

— Да… — грустно вздыхаю.

— Эй. Старик, не расстраивайся. Пошли лучше ко мне.

Я согласился. Через некоторое время мы сидели у него. Его матушки дома не было, поэтому сидели вдвоём, в обычной деревянной избушке, за накрытым белой скатертью столом, на нём стоит огромный и красивый самовар и тарелка со свежими булочками. Есть не хотелось. Хотя уже сколько, если посудить, не ел. Наверное, больше недели. А уход Лины сбил весь аппетит. Я лишь аккуратно попиваю горячий чай.

— Да, расслабься. Я про вас знаю. Это, конечно, всё слухи, но насколько знаю, она криккенёр. Верно?

— Да..-вздыхаю.

— Ну так вот. Она же бездушная, она не способна к чувствам. Абсолютно не способна. И вряд ли тебя вообще любила.

— Ты ничего не понимаешь…Она особенная.

— Хорошо. Отбросим тот факт, что она-мёртвая. Рассудим с точки зрения живых. Женщины вообще странно поступают. У них очень странная логика. Они могут тебя обвинить во всех грехах, увидев, как ты после прогулки не поставил сапоги, а швырнул, или из-за того, что чавкаешь. А иногда они раздражаются из-за того, что ты…слишком хороший. Аллар, ты же защитник Севера. И видимо ей не нравится, потому что ты хороший. Я тебя плохо помню, но слухи обычно порочат кого-либо, но тебя только хвалили. Ей хочется что бы в чём-то промахнулся, чтобы потешить своё самолюбие…

— Она криккенёр. У неё нет самолюбие. Тут ты не прав.

— Ладно. Я не знаток в любовных делах…но насколько серьёзны были ваши отношения?

— Ну… — я напрягся. — Перед смертью сказал, что люблю, а лишь недавно поцеловал…И всё. Мы были в основном друзьями.

— Может как раз дело и в этом? — Виталий задумывается. — Может ей нравилось, когда вы были просто друзьями? Кстати…ты дарил ей хоть раз цветы?

На этот раз задумываюсь я. И краснею:

— Ну…когда она стала криккенёром…ни разу.

— И просто не гуляли по саду? И не дарил ей ужасных игрушек, которые нравятся только женщинам? И не вырезал ваших имён на дереве? И не плёл романтическую чепуху? И не читали вместе книги?

— Ну. книги мы читали…

— Да? И какие же?

— "Применение аэйровийской магии", "Магия искажения пространства", "Научное опровержение теории Тесса" и много всего. Правда некоторые, связанный с аэйровийское ерундой, мы сожгли.

— Да-а-а-а… — протягивает Виталий и закатывает глаза. — Знаешь, будь я на её месте, тоже бы сбежал. Ну кто так делает? Скажи кто?

— Я, — виновато смотрю в кружку.

— Ты бесподобен, Аллар. Сначала дарят цветы, проявляют хоть каплю внимания, гуляют по скверу, в таверне поужинают, а потом только первый поцелуй и признание. И при этом надо покупать много цветов и всякой ерунды, внимательно слушать….А ты?

— Меня никто не учил… Ты же знаешь, смерть родителей, переезд в другое королевство, смерть мачехи, смерть подруги и даэгорский клан. Тут главное с ума не сойти было…

— И всё-таки хорошо, что есть друзья, которые подскажут. Может и дадут дурной совет, но главное, что дадут. А теперь марш за цветами.

— Я её уже не верну…Она ушла и просила не преследовать её. Правда сказала, что решение не окончательное…

— Ну вот видишь. Не всё потеряно. Она побудет немного на свободе, а потом и сама вернётся к тебе, уже с букетом, полных роз, и каким-нибудь бредовым любовным стишком на устах. А то постоянно висеть на волоске жизни. знаешь ли не романтично. А если сказать: " Я иду, милая, любовь моя, цвет всей жизни…" и прочей ерунды, это растопит чьё-либо сердце. Даже криккенёрское. Просто…знаешь, но ты глуп в любовных делах. Как в прочем и я. Я же ведь тоже холостяк. Чего-то меня оббегают стороной. Но не будем о грустном. Кстати…ты чего такой бледный-то?

— Да, тут много всего произошло… — и неожиданно выкладываю ему всё. Малознакомому относительно человеку. Но готовому слушать зато. Всё. От того момента, как попал в Западное королевство, до недавних событий. Виталий слушал очень внимательно, а потом говорит:

— Слушай. Напиши книгу. Издавай частями, знаешь интересно…

— О нет. Из меня никудышный графоман. Я же даже связать двух слов на бумаге не могу, в школе самым нелюбимым было сочинение, особенно описание природы. А что там на Западе описывать, если там каждый год осень? "Красивые алые деревья." Вот на что меня только хватало. Ну зимой там сыпятся листья с деревьев, и вообще жутко становится. Представляешь, что получится? "День первый. Красивый алые деревья. Задание клана. Выполняю." Да ну тебя. Я вот не знаю, что делать сейчас. Кому верить?

— Верить надо Создателю. Старик, я, честное слово, тебе сказать ничего не могу. Ты же поешь, а то по твоим рассказам, уже долго пищи во рту не было.

И то верно. Аппетит вернулся, не знаю, что нашло на Лину, но пусть действительно остынет. А может быть я найду другую. Но в этот раз хотя бы живую.

После посещения дома Виталия, я возвращаюсь домой. Пока я думаю, что дальше делать, не мешает и прибраться. А то убрана только терраса, не могу же я там вечно ночевать, там между прочим продувает и очень холодно по ночам. Да и неудобно. Почему-то сразу вспомнилась шипастая скамейка в криккенёрском замке. М-да. То ещё удовольствие.

Надо начать с прихожей. Честно говоря ослабевшими руками было довольно-таки тяжело, но а что ещё делать? Сидеть и рвать траву, ругая жизнь? Кстати, сорняки тоже надо бы убрать все. Вот за уборкой хорошо и думается.

Ну сам процесс неинтересен, он длился несколько дней, я, отчаянно чихая, выстоял это испытание. Даже стал набирать силу и бледность стала проходить. Всё равно не люблю магов целительства и потрошительства одновременно.

Остались только сорняки. Солнце в этот день опять буквально всё выжигает. Ну когда кончится эта ужасная жара? Даже в белой рубашке было невыносимо жарко. Я постоянно хожу исключительно в белых рубашках. Ну нравятся они мне. По сути их было три. Только однажды был в чёрной, лишь потому что был этим "хозяином",управляемым Лилиан…Как же хочется это поскорей забыть.

Калитка скрипит, впуская на участок брата. Я сразу бросаю сорняк и подбегаю к нему. Хорошо что пришёл Костя! Вот чей совет и может помочь, так это его. Приглашаю его в дом, на что был дан отказ, мотивирую это тем, что: "В последнее время на природе не знаю сколько был." Мы устроились на ветхой скамейке около дома, которая находилась в тени. Хоть не на палящем солнце. Хотя. и тень не особо помогает.

— Так это дом твоих родителей? — спрашивает он.

— Ну да. Пришлось тут уборку производить, а то дом был буквально заброшен.

— Понятно. А тот ключ, который ты постоянно носил с собой, как талисман, случайно не от этого дома?

— Случайно от этого, — улыбаюсь. А Костя рассмеялся.

— М-да. Ты немного странноватый. Но зато хорошо, что исчезла эта дурацкая преграда секретов и тайн. Можно нормально поговорить с братом хоть.

— У тебя как дела-то хоть?

— У меня не самым лучшим образом идёт. Сейчас Машка вовсю воюет с политиками не на жизнь, а на смерть. Знаешь, та война на Западе ей кажется таким приятным времяпровождением, по сравнению с этой политической. Эх… — он вздыхает. — Она же принцесса, будущая королева, вот и воюют. Дескать у принцессы может быть только хотя бы знатный муж, а не простолюдин. И дети должны были родиться в дворце, Машу также заставляют бросить их… — он разом помрачнел.

— Ну не скажу, что ты простолюдин…Мне надо было всё-таки раньше сказать правду.

— Не говори чепухи. Не виноват ты. Честно говоря, всё это кажется безумием. Жили обычной простой жизнью на Западе, а оказывается Маше придётся взять бразды правления на Севере. Но Машка сказала, что будет бороться до конца.

— И думаю, что ей удастся удержать вверх, — приободряю Костю, — насколько я её знаю, то её ещё политики будут боятся. Вполне возможно, что она совсем скоро станет царицей Северного царства. В данном случае, королевство как то…не звучит. Королевство-лишь общее название, на самом деле королевства зовутся по разному: Северное царство, Западная федерация, Восточная империя и Южные племена. Даже Аэйравия(/Аэйровия) зовётся по-другому. Аэйровийское королевство.

— Да ну политику эту всю со своими низинскими названия. В конце концов зовём просто: Запад, Север, Юг,Восток. Только и умеют что обдирать народ, политики эти, и гонять людей по кругу. Даже решают за кого выходить. Это бред какой-то. Я не хочу терять Машу, я её люблю, не хочу, чтобы пострадали Мелисса и Алексей. Кстати…я не говорил?

— О чём?

— Мы же с Машей ждём пополнения семейства. Ещё пока не знаем, кто будет и как назовём, но если будет девочка, хочу её в честь Маши назвать.

— Ого. Я рад за вас! — и хлопаю по плечу. — Я у меня какой-то бред получается. Влюбился в криккенёра, а та ушла.

— В "Свободе" я знал Кордилину…Она хоть нас всех и спасла, но от неё…бежали мурашки по коже. Уже многие догадывались, но не может быть человек с таким каменный сердцем и с такими возможностями…Я даже не знаю, как сказать. Я бы на твоём месте, признаюсь честно, убежал бы от неё. И скажу, что она многое потеряла, уйдя от тебя. Потому что ты единственный похоже любишь её искренне. Вот что я скажу.

Мы молчим, а потом тишину разрывает Костя:

— А может это и к лучшему. Ты ведь пока молод, есть шанс и тебе обзавестись семьёй.

— Ну…не знаю. Мне трудно будет влюбиться ещё в другую. Да т сейчас я не знаю, что делать…

— Жалко меня там не было, но зато слухов было столько…Говорят даже император Аэйровийской державы там был.

— Был. И всплыл. Могу подробнее рассказать, — пересказываю все события. Костя лишь присвистывает:

— М-да. Теперь точно жалею, что меня там не было. Наверняка, у тебя такое было лицо, когда ты узнал, кто твои о-о-о-очень дальние родственники.

— И не представляешь какое. Я сейчас не знаю, что делать. Увидев, какие даэгоры я думаю…А нужно ли защищать людей? Зачем? И нужно ли выполнять просьбу криккенёров?

Костю эти размышления смущают:

— Если подумать, то из всех моих родственников, ты единственный даэгор. Остальные люди: я, Маша,Мелисса, Алексей. Даже отец был человеком, и наверняка твои родители тоже были людьми. Насколько я понял, даэгоры-это лишь частое исключение. Их не так много на самом деле. Вот и думай. А я обещал ко вторнику вернуться в Благоград. Пока сюда приехал…

— Останься. Я же могу переместить тебя.

— Аллар. Ты не обижайся, но мне привычнее обычные способы передвижения.

— Да я не обижаюсь. И честно говоря, у меня с перемещением плоховато, и недавно вместо Вясьмы, переместился в Благоград. Кстати…а в последнее время потерял счёт времени. Сегодня что?

— Пятница. Ну всё, мне пора.

Проводив брата, и выдернув последние сорняки, я, кажется, решил что делать. Если это будет неправильно…что же. Это будет исключительно на моей совести.

Глава. Выбор.

Да. Брат прав. Людей много, люди-мои родственники, мои родные, я-единственный даэгор. Всего лишь исключение.

Иду по Главной площади Благограда, крепко сжимая меч в руке. Ну почему, когда я в столице Севере, то идёт дождь? На этот раз он был мелкий, моросящий и приятный. Но не спасающий от жары.

Город контролируется криккенёрами. Отлично. Это то что мне нужно. Но Феликса тут нет. Он видимо в другом месте. Однако люди уже спокойно ходили по улочкам столицы. Но боязливо оглядывались. Значит, даэгоры перестали сюда заглядывать. Засели в своём клане. Наверняка, не знают что делать, потеряв главу-Мельша. Который едва за собой меня не унёс…

Я приблизился к ближайшему криккенёру- женщине, больше похожей на мужчину, мускулистой и с короткой причёской.

— Где я могу найти Файлер? — без приветствия перехожу сразу к теме. Криккенёры не любят пустых слов…точнее они их не слушают.

— Пришёл выполнить нашу просьбу, Аллариан?

— Да. Но только из чувства мести и ваше обещание, что вы будете защищать людей.

— Мы их и так защищаем, даэгор. Однако, я понимаю, что ты имеешь в виду. Нами будет руководить Феликс, не волнуйся. Он-мудрый правитель. Однако ты нам не хочешь в будущем помогать?

— Лишь людям. Извини…но я даэгор, и у меня такой внутренний устав…В общем, не могу помогать криккенёрам. Хотя я ещё даже не знаю, что делать…

— Благо, что одумался. Жаль. Но Файлер пока заперта в замке. И будет там, пока не придёт к власти Феликс.

— Ну а ты тогда можешь сказать, где я могу встретиться лично с Блоурен?

— Ты обратился по адресу. К счастью, ты справишься сам с охраной, последователей королевы очень мало. Точнее парочка криккенёров. Вот дурни-то…

Криккенёр взяла меня за руку и мы стали…проваливаться по землю. Как в зыбучем песке.

Правда со стороны криккенёрского замка всё вышло наоборот. Мы поднимались из-под земли. Постепенно и не спеша.

— Тут я тебе не помощницы. Комната Блоурен вот, — она указывает на дверь в нескольких метрах от меня. А потом проваливается под пол. Очень быстро. Вот как значит криккенёры перемещаются в свой замок и обратно. Даэгоры-то понятно в своё Место. Просто подумали-и уже там. Без провалов под землю.

Дверь уже была не на что не похожа. Покрытая шипами, которые кое-где были выкрашены эмалью в зелёные цвета, и кое-где встречались алые розы…Но выглядело это так ужасно. Точнее гнетуще. И факелы около двери отсвечивали алым и зелёным. Ну ни какой фантазии.

Осторожно открываю дверь. Внутри как ни странно очень много свечек, натыканных везде, где только можно и нельзя На полу, стене, даже на потолке, на шкафах, на стульях. А мебели тут было столько нагорожено. Просто жутко становится. Ещё и у свечек пламя идеального белого цвета. Как неживое.

Передо мной стоит обычный рабочий стол. Ничего особенного. Даже ничего на нём нет. Над столом висит обычная картина летнего пейзажа. Вроде всё обычно. Около картины стоит тоненькая фигура женщины, повёрнутой спиной ко мне. Светлые длинные волосы были распущены, сама же фигура одета в чёрное бархатное платье. Обычное. Без каких либо вырезов и украшений. Я бы сказал траурное.

— Я вот всё ждала, когда же ты придёшь. Почему так долго? — спрашивает Лилиан, не оборачиваясь ко мне. — Я знала, что придёшь меня убить. Знаю, что многие отвернулись от меня и хотят видеть на троне Феликса, а не меня. Что же. Их желание будет исполнено. Приступай.

Меня это слегка удивило. Она меня уже ждала? И не сопротивляется?

— Чего же ты ждёшь, Аллариан? Давай. Я не сопротивляюсь.

— Я…так не могу, — зачем-то говорю вслух.

— Тогда поговорим. Может это тебя разозлит. Я знаю, какими даэгоры бывают раздражительными. Не сочти это грубостью. Однако. Наоборот пуская это будет оскорблением.

— Но…почему ты не нападаешь?

— Потому что не хочу. Не хочу сражаться с тобой. И здраво оцениваю свои поступки. И к тому же мне не нравится такое состояние. И корона мне ничего не даёт, — она снимает с себя железку и бросает в угол комнаты, сбив свечу. Но пожар не возникает. Свеча продолжает гореть ровным белым пламенем. — Я всегда хотела что-то кому-то доказать. И зачем-то. Зачем не знаю… Думаешь, мне власть нужна? Нет. Мне нужно лишь себе доказать, что я чего-то могу. И убеждаюсь, что не могу, раз подданные отвернулись от меня и даже нашли палача-даэгора. И у тебя есть мотивы. Тебе есть за кого мстить. За Анну, Евгения и себя. И за погибших на Западе и за то, что я тобой пыталась управлять. За многое. И нас не судят человеческим судом, мы вольны вырезать друг друга сколько захотим и сколько захотим. Ты, наверняка, уже знаешь, кто повинен в гибели твоих родителей. По твоему виду понятно, что знаешь. Да. Я повинна. И готова понести за это наказание. Всё началось из-за того, что Анна всегда считала себя главнее, хоть мы и были близнецами. А мне это категорически не нравилось. Поэтому и я прибегла к аэйровийской магии, и даже горела желание стать криккенёром. Ибо силы много. И некуда девать её. Но тогда я была полной дурочкой. Полезла извиняться, но вместо этого услышала брань и, потеряв рассудок, лишь прикончила их. И Анна просила перед смертью присмотреть за тобой…но я не выполнила обещания. Но ты всё равно попал ко мне. И ты мне постоянно напоминал сестру, ты очень похож на неё. Я больше не смогла это терпеть…и поэтому покончила с собой. Став криккенёром, то есть добившись силы, я почувствовала, что это мне не надо. Эта сила мне не к чему. Некому что-то доказывать. Даже себе. Я ведь убила собственную сестру из желания показать себя, что-то доказать… И тогда подумала. Если не нужна сила, может нужна власть? И тогда Феликс отправил меня на смерть. Ну по крайней мере он думал так. Условие было такое: твоё сердце в обмен на трон. Естественно, твоё сердце ему не нужно было, это лишь традиция такая. Но тогда я поняла, что тебя не хочу убивать. Не хочу совершить ещё одну ошибку. И Феликс предложил мне отступить. Сделать верный шаг назад. Но мне нужна была власть. И я попыталась тобой захватить Эрвуа, думая, что это впечатлит Феликса и не понадобиться избавляться от тебя. Но у меня провалилось. Потому что помимо тебя, у меня были и другие задачи: убийство Роузен, и получение Марии-той, которая видит пошлое, чтобы знать наверняка, как запускать аэйровийские механизмы. Кстати тогда, когда мы разговаривали, у меня не было желания убивать твоего двоюродного брата, моего сына. Я лишь не хотела, чтобы он видел, то, что я собираюсь сделать. Но последние задачи также провалились…Я, побывав в твоём теле, почувствовала ярость, ту же, которая сжигала меня перед смертью твоих родителей. И едва не убила Марию…Но ты подставился под удар. Поступил благородно, но погиб при этом. Задача была выполнена. Сердце вырезала и показала Феликсу. Тот отдал трон. А сердце я запрятала…И тогда поняла, что я натворила. Зачем мне нужно было тебя убивать? Зачем? Только затем, чтобы доказать себе невесть что. Я сразу же взяла всё под свой контроль и не могла себя остановить. Феликс пытался мне помочь, давал советы, угрожал, что всё может обернуться против меня. И оказался прав…но я не слушала. Я хотела что-то кому-то зачем-то доказать. Я была слишком глупа. Против меня стали собираться тайные сообщества. Тайно строились козни. Но никто не мог со мной ничего сделать, как и я с ними. Могла лишь Роузен. Но ту преследовали даэгора, а она сама преследовала неведомую мне цель. Ей оказался ты. Точнее твоё возвращение в мир живых. И тогда все зашевелились…И в конец, ты стоишь передо мной. Готовый убить. Приступай, Аллариан. Я жду.

Не знаю почему…но я не решался. Мне не нравится то, что я выступлю палачом, а не воином. Я не могу убить того, кто не сопротивляется.

— Ну и? Чего ждёшь? Вспомни своих родителей. Я не ждала. Давай. Побыстрее с этим закончим. Я хочу умереть, — она разворачивается лицом ко мне. Не зря же я это платье одела. Специально для своих же похорон.

Не знаю почему…но медлю. Я же ведь хочу мести. Хочу отомстить…за всё.

Лилиан подходит ко мне и глядит снизу вверх. Потом поднимает мою руку со сжатым мечом и приставляет к своей же груди.

— Покончим с этим.

Что же… Сам на это согласился. И…вонзаю меч в её сердце.

— Спасибо, Аллариан, — говорит Лилиан. — Но ты, видимо не хочешь быть просто палачом. Поэтому создадим видимость схватки, — он прикасается рукой до моего плеча.

Создатель сохрани! По моему телу прошёлся мощный разряд, от которого я чувствую слабость, падаю на пол и гляжу, как умирает Лилиан. Она сначала принимает обезображенный криккенёрский облик, а потом превратившись в полуразвалившиеся останки, падает на землю…

Всё разом исчезает…

Эпилог.

В этот раз от электрического удара я не умер. Нет. Он не был убийственным. Нас вдвоём нашёл Феликс. И передал меня Косте, который запер меня в лечебнице Благограда и приказал не вылезать от сюда минимум на две недели. Даже если я быстро выздоровею. Его можно понять. Я же ведь умер от того разряда. А от этого нет…Да и желания нет. Мной никто не управлял, я сам так решил. И это прекрасно. Решать самому, а не быть марионеткой. И я по прежнему не знаю, что делать….

Прошла лишь одна неделя. Предстояла ещё другая. Скучная неделя. Я же поправился буквально за два дня. Зато…если смотреть это всё с другой стороны у меня много свободного времени. В палате я один. Частенько заглядывает Костя вместе с Машей и детьми, которые говорят мне: "Дядь, Аллар, выздоравливай скорее." Это хорошо, когда о тебе заботятся. Есть люди…Люди. Люди. Какое прекрасное слово. Всё-таки я выбрал людей, а не пошёл на сторону даэгоров, хоть им и являюсь. А с другой стороны…есть разные даэгоры, много есть, которые не вступали в клан. Может и мне пока успокоиться? Подумать.

Но я ничего не умею, кроме сражений. Ничего. Точнее есть даэгорская сила, могу пойти на стройку…но как бы там никого не покалечить…Душа говорит, если хочешь защищать людей, иди к криккенёрам. Не знаю. Идти к мертвецам, чтобы спасти людей? Не знаю…

И Лина ушла…Так нелепо ушла. Наверное, она сейчас в Южном королевстве, со своими бабушками и дедушками. Что же. Это её выбор.

А всё равно жаль… Не то на душе.

Но не будем о грустном. Как говорил, здесь скучно, поэтому я стал почитывать книги. Все: о сражениях, научные, фантастические и даже некоторые астральные. За неделю столько прочитал, сколько за всю жизнь не начитал бы. Да потому что вечно времени нет. Точнее не было. С даэгорскими этими делами. А пока свободен. И ещё предстоит одна неделя в книжном кругу.

Как всегда сижу и читаю. На этот раз астральную фентезийную книгу, как называется на Астрале. О распространённых там эльфах, гномах, людях… Где только людей нет! Они везде. И это прекрасно.

Но отвлекаюсь. Потому что окно раскрывается и в комнату входит незнакомый мне криккенёр. В своём облике. Я инстинктивно пытаюсь нащупать меч, но вспоминаю, что оружия у меня нет.

Честно говоря, это был самый странный криккенёр из всех, каких я только видел. Нет. Он был одет обычно, в тёмную тунику, штаны и сапоги. Кожа, как полагается белая с синевой. Голова увенчана обычным железным обручем без каких-либо украшений. Но что меня поразило, так это вплавленная в лицо металлическая маска… И это меня так впечатлило… Иногда эта страшная маска, повторяющая конторы лица, переливалась зеленовато-голубоватым цветом. И ещё один факт меня зацепил. Рога были отломаны, аккуратно перебинтованы, а кусочки рожек также аккуратно бинтами привинчены к руками. Криккенёр, прошедший ритуал! Я же думал, что только Лина его прошла… Но кто это?

Ответ был сразу дан. Этим криккенёром оказался…Феликс. Он был просто в своём облике. Честно говоря на меня это оставило такое впечатление…

Феликс пытается сказать пару фраз, но звука нет. Попытался ещё раз, откашлялся и говорит:

— Извини. Свой облик я давно не принимал. Несколько тысяч лет. Забыл, какого это не видеть и не говорить одновременно. Кстати, даже помню как полностью по-криккенёрски звать меня. Алиатар Фелирекриат Безликий. Или просто Феликс.

— Но…разве это возможно? Восстановить зрение и голос, будучи криккенёром?

— Ну. возможно, — Феликс отходит к стенке и скрещивает руки, — если побывать хотя бы тысячу лет в человеческом облике. А нашим мирам уже несколько тысяч лет. Вот такой, я дряхлый. Если меня убить, даже пела не останется. Увы многое неизвестно. И много тайн сокрыто. Очень много и они везде. Даже если взять криккенёров и даэгоров. Ведь если задуматься, то многое неизвестно, много тайн в мире…

— И ты…прошёл ритуал…но ведь…

— Почему не кошу всех направо и налево? Типичная даэгорская логика. Хотя…я могу тебя понять. Я же тоже был даэгором.

— Даэгором?! А разве даэгоры могут быть криккенёрами?! Насколько знаю, что такое невозможно…

— Многое невозможно, однако существует. Я же говорю. В мире много тайн, на то они и тайны, чтобы быть неразгаданными. Иначе, — Феликс коситься на мою стопку книг, — иначе не создавались бы прекрасные произведения, объясняющий этот факт, не было бы столько теорий и разгадок. Я знаю, почему, будучи даэгором, стал криккенёром. Но давай это будет нашей небольшой тайной. Остальные криккенёры до исх пор гадают, как выглядит мой истинный облик. Но он, увы, неудобен, поэтому нахожусь в человеческом.

— Но. отчего ты умер? От расплавленного металла на лице? И как такое произошло?

— О,это было ужасно, поверь. И пускай, это тоже будет нашей тайной.

— А ты более загадочен, чем кажешься.

— Да. я такой, внучок. Ты же не забыл, кем мне приходишься? Пра-пра-пра-…и очень много раз пра-внуком.

— М-да…Только можно без внучка? И с чего ты решил, что я тот самый Алари, а не однофамилец.

— Это очевидно. Вы с моим дурацким братом похожи. Даже до совпадения похожи и имена носите одинаковые. Однако сына у Аллариана не было, как и у Ассертши. Был сын- Анатолий- лишь у меня. От него и пошёл род Алари. И я внимательно следил за развитием рода… И поэтому с уверенностью могу сказать, что ты потомственный Алари.

— Однако…очень благородно приказать Блоурен убить меня было..- хмыкаю. Уже ничему не удивляюсь.

— И надеялся, что ты сможешь утихомирить её. Но ошибался. Однако, ты сейчас же жив?

— Ну да. Но если ты прошёл ритуал…почему сам не прибил Блоурен?

— Если я прошёл ритуал, я что? Должен всех налево и направо убивать? Знаешь. аэйровийская магия до хорошего не доводит, на чём ты и убедился, увидев моего брата. Ещё одна загадка. И смерть-это великое спасение, потому что есть похуже, чем смерть…и даже участь Аллариана. Есть куда хуже. Но не скажу, что может быть хуже. Но с другой стороны вы все слишком жестоко поступили. Вы не дали ей шанса. Знаешь, она же стала понимать, что творит и пыталась даже исправиться. Но ты её убил в начале пути… Хотя. Блоурен и сама виновата. Но однако это сознала… Я не пытаюсь решить проблему мечом, если вижу, что ещё есть надежда. Но есть и такие случаи…Неисправимые.

— Так, подожди…подожди. Если ты прошёл ритуал, то мог и пройти защиту в Западном королевстве…и…

— Заключить контракт? На Кордилину? Брось. Да. Я единственный мог это сделать. Но не делал, я сам запретил, даже думать об этой ерунде. И никогда бы не взялся вновь…Когда-то, каюсь, заключал. Но не в последние несколько тысяч лет. Можешь мне не верить, но мне нет нужды врать тебе. Зачем мне это? Обелить себя? Зачем? Мне всё равно. Тем более вы вроде расстались.

— Да…расстались, — вздыхаю.

— Печально. Ты, конечно, можешь погнаться за ней. А можешь и не гнаться. Твой выбор. И ничего советовать не могу. Потому что у нас с женой вышло очень просто: увидели друг друга, влюбились и поженились. А ведь я когда-то был уверен, что чувства только мешают долгу. На мне же висело два королевства: Северное и Южное…

— А как так получилось, что два?

— Раньше всеми королевствами правила одна семья- Алари. Ну тогда королевства распределялись между детьми, а раз королевства было четыре, так и старались и детей вырастить четверых. Чтобы конфликтов не возникало. Но не повезло… Нас родилось только трое: брат Аллариан, я и сестра Ассертши. И надо сказать мы все втроём были со своими тараканами: я стремился добиться справедливости, власть мало меня интересовала, Ася была очень набожной, её мало интересовала власть, Аллар был увлечён законами природы и его тоже власть не интересовала вообще…Так что мы не воевали за обладание королевствами. А даже очень любили друг друга, как и полагается братьям и сёстрам. И когда достигли совершеннолетия, то встал вопрос, как поделить королевства. На что Аллариан сказал, что отказывается от власти и ушёл. А мне досталось Северное и Южное, Ассертши Западное и Восточное. Северное и Южное-считались самыми дикими королевствами, поэтому я и взял их. Ася боялась…И я тоже, потому что тогда Севрен казался таким диким и страшным…Но оказалось на самом деле не так. Люди там были очень гостеприимные и добры. И очень трудолюбивы. Я развеял миф о жестокости Севрена. Чем и горжусь. Так. Меня не в ту степь занесло. Так вот. Через несколько дней Аллар собрал нас и, показав, на воду сказал: "Вот моё королевство." Мы тогда посчитали его сумасшедшим. Но неожиданно из океана показался огромный материк, но по сравнению с остальными королевствами, маленьким. Его-то и облюбовал Аллариан. Многим людям было интересно пожить на новом острове. Поэтому там быстро всё обустроили…Так появилось Аэйровийское королевство. Сначала я радовался за брата безумно. Но потом понял, куда заносит его….И думаю, что надо было остановить раньше, — Феликс грустно смотрит в окно. — Потом его королевство пало. По общей ошибке: моей и его. Единственным правильным человеком оказалась наша сестра-Ассертши…

— Мне жаль вашу сестру..- говорю искренне.

— Ты так говоришь, будто бы она умерла.

— А разве нет? Столько лет прошло…

— Она стала той, какой станет через некоторое время Кордилина…

— Что?! Это ещё кем?

— Сам увидишь. Если, конечно, вы с ней помиритесь. А она разве не говорила? Хотя. Наверное и сама не знает. Ведь всё это, действие ритуала. Потому что его истинное назначение не убийство своих же, а я это называю- окно надежды, то есть прощение. Но меня не простят. Из-за той страшной ошибки.

Мы некоторое время молчим. Ещё никогда мне не казался таким загадочным Феликс или же Арилэнке Алари… И всё вокруг сразу же показалось не таким, как кажется.

— Что ты собираешься делать дальше, Риан? — спрашивает Феликс.

— Не знаю..-отвечаю я. — Я умею сражаться, но больше ничего. У меня есть желание спасать людей…

— Понятно. Кстати. Я теперь тоже свободен. Я ушёл из замка…

— Но…почему? — мне это кажется так странно.

— Да потому, что в справедливом обществе нет королей. И прежде чем я уйду, кое-что скажу. Риан. Ты из рода Алари. То есть из рода вождей, предводителей, королей. У тебя есть стремление спасать людей, ты умеешь обращаться с оружием. Подумай, что из этого можно извлечь. Ещё вся жизнь впереди, — и Феликс выпрыгивает из окна. Ну…ему не страшно упасть со второго этажа. Не то что мне.

Потомок из рода вождей. Стремление защищать людей… И что это мне даёт?

Хотя…если подумать, то….Феликс прав! Я могу сделать это!

В конце концов, ещё впереди всё жизнь и она слишком красива, чтобы ненавидеть её.

Продолжение следует…