"Дети иного мира 2" - читать интересную книгу автора (Шолох Юлия)

Шолох Юлия Дети иного мира 2

Наконец-то выдался свободный от работы день. Прямо с утра он оделся потеплее и прихватив лыжи, отправился в лес. За границей города сразу встал на них, вздохнул полной грудью и, оттолкнувшись палками, покатился по накатанной лыжне.

Вокруг царила белоснежная тишина и свежий морозный воздух. Человек катил по лыжне через поле до железнодорожной насыпи, а потом остановился и подумав, свернул с нее в сторону леса. Впереди раскинулась нетронутая равнина, но он знал, что здесь совершенно ровная местность, так что под снегом не скрывается ничего опасного.

Он пересек рельсы и пока отправился вдоль насыпи. Отталкивался посильнее, с удовольствием ощущая, как разминаются застоявшиеся без физических нагрузок мышцы — возможность покататься выпадала гораздо реже, чем ему бы хотелось.

Вдруг руки сами собой замерли, а лыжи остановились. Впереди, на чистой ровной поверхности ближайшего сугроба виднелись четкие следы человеческих босых ног. Они начинались прямо у насыпи и вели в сторону леса. Пару минут человек изумленно разглядывал их, подозревая, что это чей-то розыгрыш. Но чей? Никто не знал, что он собирается сегодня кататься. А даже если бы знали — как смогли предугадать его маршрут?

Ничего внятного не решив, человек развернулся и осторожно покатил вдоль цепочки следов. Потом прибавил ходу. И еще быстрее…

Он знал что там, за редкой полосой деревьев лежит большое болото. Следы по прямой направлялись именно в ту сторону. Мимо пронеслись деревья… Потом под левой лыжей вдруг хрустнул тонкий лед и сквозь трещину наружу полезла густая коричневая жижа. Он быстро остановился, зима только началась и земля промерзла недостаточно, так что дальше ехать совсем небезопасно.

А вот следы спокойно шли дальше… И через несколько метров просто исчезли, как будто просачивались внутрь.


Обеденное солнце золотило верхушки сугробов. На редкость чудесный зимний день, удивительно подходящий для покоя и медитации. Жаль, что не всем есть до этого дело…

— Эй, — неуверенно прошелестело над гранитными глыбами, верхушки которых вызывающе торчали из толстого слоя снега. — Слюда…

Тишина. Покой. Неподвижность.

— Слюда… Выгляни… У нас важные новости. Фьорда тебя звала!

Полупрозрачный силуэт медленно опустился на снежный наст и замер.

Молчание. Пустота.

— Пожалуйста, — жалко зашептала Летящая, неуверенно оглядываясь. — Она не знает, что делать…

Молчание.

Расплывчатая, будто стеклянная фигурка неловко уселась на один из булыжников с более-менее ровным верхом. Глубоко вздохнула.

— Лайра вернулась…

Прямо перед ней фонтаном взметнулся столб снежной пыли. Водоворот каменной крошки собрался в образ сестры, Слюда с интересом покосилась на Летящую.

— Фьорда настаивала, чтобы тебя обязательно привели. Пошли, а?.. Она совсем растерянна, не знает, что делать, а Полынь спит. Пошли. Пожалуйста.

— Лайра была у городских? — уверено спросила Слюда, не столько желая получить ответ, сколько просто убедиться в своей правоте.

— Да… — Летящая опустила голову низко-низко. — Ты оказалась права, Фьорда извиняется. Пошли, а?..

Слюда усмехнулась.

— Не пойду.

— Но как? — на Летящую было жалко смотреть, как жалко смотреть на безвинно наказанного ребенка.

— А так! Хочет поговорить — пусть тогда сама приходит, а не присылает тебя!

Полупрозрачная девушка оторопело хлопала глазами, но Слюда уже исчезла, растворившись в камне и только ветер дул высоко над безлюдной вершиной.


Дома…

Какое двоякое чувство. С одной стороны — все до боли знакомо. Даже предсказуемо. Плотность воды, состав торфяного слоя, концентрация газа глубоко в недрах. А с другой — настолько странно, что привыкать, похоже, придется заново.

Лайра дрейфовала практически на поверхности. Наверное, следовало позвать сестер и сообщить, что она вернулась и все в относительном порядке. Но прямо сейчас не хотелось отвлекаться от повторного изучения дома. Объявить о возвращении можно и чуть позже.

Странным образом картины прежней жизни на этом месте перемешались с воспоминаниями о недавнем времени. Колыхаясь вместе с тяжелой мерзлой жижей, Лайра заново переживала плывущие перед глазами видения.


Она поймала в воздухе вкусный запах незнакомого по составу торфа. Пришла по его следу до железнодорожной насыпи и остановилась, пытаясь понять, откуда он здесь взялся. Зачем кому-то понадобилось везти сюда практически неотличимый от местного болота слой земли и рассыпать вдоль насыпи?

Когда вскоре по рельсам затарахтел поезд, Лайра даже в сторону не отошла, и зеркалить взгляды тоже не стала — ну гуляет девушка по лесу и что здесь необычного?

Даже неожиданное торможение состава ничего кроме удивления не вызвало. Как и когда напало оцепенение, которое не позволило двигаться, тоже не удалось припомнить — просто перед глазами все расплылось и возник незнакомый человек с блестящим, похожим на стеганое одеяло куском ткани в руках, которым быстро ее окутал и Лайра не смогла сделать ровным счетом ничего, даже закричать.

Она всегда была самой тихой и спокойной из всех террий. Потому не стала тратить силы на бесполезные попытки выпутаться из странной ткани, тем более тело не слушалось. Она просто устроилась поудобнее и неожиданно уснула, хотя последняя промелькнувшая в голове мысль вряд ли могла способствовать здоровому сну. Матушка говорила, нет ничего, способного удержать террию. Похоже, она ошибалась.

В общем, этот сон никак нельзя было считать нормальным. Слишком уж длительным и крепким он был, но Лайра над этим не задумывалась. Не до того было… Когда неожиданный сон резко рассеялся, а тканая преграда разошлась в стороны, перед ней возникло зрелище, о котором вне всяких сомнений следовало подумать незамедлительно.

Длинное полутемное помещение, практически всю площадь которого занимал большой бассейн. Приторный запах от наполняющей бассейн темной воды, тот же самый, что приманил Лайру к насыпи. Вместо крыши — высокий купол из прозрачных пластин, за ним — ночное звездное небо. Но это ладно — вещи они и есть просто вещи. Но в данный момент это был лишь фон, а главным объектом являлся стоящий прямо напротив незнакомый молодой человек. Вернее, именно тот человек, который поймал ее у поезда. Рассматривать незнакомца Лайра не стала, достаточно было глаз — черные, глубокие, практически бесконечные.

— Ты только не пугайся, — осторожно сказал он, стараясь не шевелиться. — Я тебя не обижу. Так получилось, что нам нужно пообщаться, а как можно общаться, когда одна из сторон все время норовит исчезнуть? Ты главное помни — тебе здесь ничто и никто не угрожает. Давай лучше познакомимся? Меня зовут Тони.


Краем сознания Лайра уловила негромкий взволнованный шелест. Это Летящая, с улыбкой подумала, она первая меня обнаружила.

— Лайра… — стучали друг о друга мелкие ледышки на самой поверхности. — Ты дома… Я так рада, Лайра! Сообщу остальным.

Болотная молча кивнула. Скоро соберутся сестры (кроме трех, которые зимой спят вместе с растениями), а пока можно позволить картинкам продолжить карусель.


Дом оказался непривычно больших размеров. Лайра осторожно ступала по гладкому полу, придерживаясь левой стороны, чтобы обойти все и вернутся к первоначальной точке. Выход она пошла искать даже не дослушав речь, которую собирались перед ней произнести.

— Ты меня понимаешь? — бубнил голос за плечом. — А говорить умеешь? У тебя есть имя?

Дверь вскоре нашлась, но это ничего не изменило — над порогом так же, как и вокруг окружающих стен имелась невидимая преграда, не дающая пройти. Поймать мир с той стороны стенки тоже не удалось — преграда оказалась совершенно непроницаемой.

— Прости, но я пока не могу открыть выход, — с досадой отозвался голос из-за спины. Этот человек ходил за ней следом, смотреть не мешал, но постоянно чего-то говорил. Чего-то хотел.

Хотя не так… Это был не человек. Лайра не стала обдумывать, откуда взялась мужская сущность и почему раньше она о таком ни разу не слышала. Постояв у порога, отправилась дальше.

— Давай познакомимся? Выслушаешь меня? Ты не бойся. Давай просто поговорим!

Узкая, но длинная гостиная болотную ничем не заинтересовала. За ней кухня в светлых тонах, из мойки — отдалено знакомый запах. Канализация…

Кладовки, прачечная, небольшая библиотека. Гостиную и пристройку с бассейном разделял выложенный темной плиткой широкий коридор с несколькими дверями по стенам.

— Ну ответь мне хоть что-нибудь! Ты сердишься? Как тебя зовут? — бухтел голос над плечом. Когда распахнув одну из дверей коридора Лайра резко остановилась, потому что это оказалась уборная и прямо перед носом стоял унитаз, парень не рассчитав скорости, налетел на нее сзади.

Через секунду Лайра развернулась и с удовольствием обрушила на него несколько литров канализационной воды. Лицо незнакомца мгновенно потеряло всю свою дурацкую улыбчивость.

— Ну и зачем? — расстроено спросил он, вытирая лицо рукой.

Итак, первый этаж перекрыт, выхода нет. Лайра молча проследовала дальше. Лестница. На втором обнаружилась совсем крошечная гостиная, три спальни, спортзал и два санузла. Ничего интересного.

Тогда болотная вернулась к бассейну. На поверхности воды плавали цветущие желтые кувшинки и совсем молодая ряска. Никогда Лайра даже не думала, что возможно создать болото прямо в человеческом жилище…

Она молча упала на поверхность и растворилась, оставив незнакомца в одиночестве. Следовало отдохнуть и решить, как жить дальше.


Следующие два дня Тоннель от бассейна практически не отходил. Вдоль стены недалеко от выхода стояли несколько плетеных кресел с мягкими подушками, в одном их которых он и прижился. Чуть правее светила низкая бледная лампа, захватывая кроме Тоннеля еще часть пустой серой стены и мозаичную плитку пола.

Вначале он много говорил и пытался задавать вопросы. Когда Лайре надоедало, она окатывала его самой застоявшейся жижей из имеющихся запасов и начинала наматывать круги по воде, которой в рукотворном болоте оказалось почти с метр.

Тогда он замолкал и молча смотрел своими нечеловеческими бездонными глазами, ни на секунду не отрываясь. Черные дыры расползались и Лайра уплывала под воду в уверенности, что когда вынырнет, они все так же будут за ней следить. Это было главное отличие — мужская сущность обладала глазами, подобных которым Лайра никогда прежде не видела.

— Давай поговорим, — просил незнакомец, когда в очередной раз высыхал. Или когда возвращался умытый и переодетый в чистое, потому что жил, как оказалось, совсем недалеко — в одной из комнат второго этажа. — Давай? И я тебя отпущу.

В ответ Лайра резко била рукой по поверхности и покалеченная кувшинка улетала в сторону, а потоки грязи оседали на стенах чуть ли не до самого потолка.

Носиться туда-сюда надоедало, но стоило замереть, как тут же над водой плыл вкрадчивый голос:

— Давай спокойно пообщаемся? Ты меня можешь, в конце концов, просто выслушать? Я понимаю и признаю, что поступил некрасиво, но мы не знали кто вы, что из себя представляете и как отреагируете на наше появление. Ты права, мы зря так сделали. Но ничего ужасного же не случилось? Я же ничего сверхсложного не требую… Просто поговорим, поймем, если между нами что-нибудь общее и разойдемся миром.

Лайра застывала от фальши, которой был полон этот голос, замирала и ей казалось от него по воде идут крошечные, еле видимые волны.


Джайзер явился раньше времени, на которое они назначили встречу и застукал Тоннеля у бассейна. Тот засел в кресле, сложив ноги на низкий пухлый пуфик, который смотрелся здесь совершенно не к месту и хмуро глядел вперед. Джайзер проследил за взглядом — террия, не обращая ни на что внимания, медленно наматывала круги, отчего по вязкой воде неторопливо расплывались многочисленные следы. Перемещения темного гладкого тела напомнило Джайзеру, как в дельфинарии по воде перемещаются дельфины — такими же гибкими, изящными движениями. Ни единой остановки. Ни секунды покоя.

— Пойдем в гостиную, — дернулся Тоннель, заметив изучающий взгляд главаря.

— Зачем?

Пуфик отлетел от пинка и укоризненно замер, уткнувшись в стену. Черные глаза упрямо застыли.

— Не бойся, я ее не съем, — Джайзер откровенно усмехнулся.

— Она не одета, — уперся Тоннель.

— Ну ладно, ладно, пошли. А что… она бывает одета? — не удержался от иронического вопроса главарь. Тоннель промолчал.

— Ладно, Тони, давай к делу. Что нового узнал?

В пустой гостиной было гораздо светлее, чем в пристройке с затемненными стеклами. Из окон лил солнечный свет, Тоннель машинально зажмурился, упал на первый попавшийся диванчик. Резко мотнул головой.

— Ничего… Она не разговаривает. Не уверен даже, что понимает меня. Не могу уловить признаков, слушает ли вообще.

— Совсем не говорит? — задумался Джайзер.

— Совсем…

— Может, они неразумны? — нехотя предположил Джайзер.

— Почему?

— Так бывает…

— Мы же разумны!

— Хорошо, Тони. Не волнуйся. Предположим… предположим, что они разумны, но это ничего не меняет, если этот разум остановился в развитии еще в раннем детстве. Мы не можем знать, в каком возрасте они стали такими, как сейчас.

— Если они разумны, их можно научить говорить, понимать и отвечать на вопросы! — угрюмо повторил Тоннель.

— Если они с раннего возраста живут в сути, без общения с окружающими, если в их окружении вообще не бывает людей, то уже ничего не исправишь… Упущен момент, как с детьми, которые выросли в звериной стае, они уже никогда не станут полноценными людьми. Даже если научить держать ложку в руке и доносить ее до рта, все равно при первой же возможности они будут падать на четвереньки и хлебать суп языком!

— Она нормальный человек! — огрызнулся Тоннель.

— Да я не спорю, — неожиданно сдался Джайзер и нервно обхватил рукой лоб. — Но непонятно, что теперь делать.

— Она… была в платье, когда я ее поймал, — не к месту сообщил Тоннель. — Значит, она нормальна! Понимаешь? Она создала себе платье и ходила в нем! Правда, это был единственный раз, — нехотя признался в конце.

— А чего молчит тогда?

— Злиться, может, — неуверенно предположил Тоннель. По его твердому убеждению не произошло ничего такого, на что стоило злиться столько времени, но женщины народ совершено непредсказуемый и имеют дурную привычку портить жизнь всякой не стоящей внимания ерундой, причем портить не только себе, а еще и изводить нервотрепкой всех находящихся в пределах доступа мужчин. Обычно Тоннель, конечно, не терпел ни малейших капризов, сразу разворачивался и адью — желающих составить ему компанию дам всегда бывало больше, чем нужно. Так что он не особо различал оттенки женской обиды и женского упрямства. Как и любой другой из них. Кто же станет тратить время на такие глупости, когда его можно потратить другим, куда более приятным способом?

К счастью или нет, но этот случай выпадал из общего числа. И хотя периодически Тоннель бесился от приступов злости на такое пренебрежительное к нему отношение, но оставить болотную в покое уже не мог.

— Пойти что-ли на курсы по паркуру записаться, — рассеяно сказал.

В пристройке с бассейном отчетливо плюхнула вода, звучно полилась на пол. Послышались хлюпающие шаги. Болотная показалась из коридора и направилась на кухню. Тоннель подготовился к ее появлению, хотя и пришлось крепко сжать зубы. Но оказалось, она все-таки надела платье. Молча прошла мимо.

На кухне автоматически включилась панель напротив стола — по задумке Тоннеля телевидение должно было знакомить болотную с городской жизнью. Ну и на всякий случай вообще с жизнью среди людей, кто знает, привыкла ли она к ним? Судя по звукам, показывали пляж — размерено шумели волны, визжали дети, издалека рваными кусками неслась какая-то легкая современная песенка.

Болотная внимания на панель не обращала, даже голову ни на миг не повернула. Уселась за стол, навалилась на его поверхностью грудью и раскинула руки по сторонам.

— Разумна… — Джайзер широко усмехнулся, искоса посмотрел на друга и впервые заметил, насколько тот сегодня нервный и дерганый. — Могу тебя обрадовать, Тони. Она разумна, вне всяких сомнений. Как ты раньше не заметил… Боюсь только, эта разумность нам еще нервы помотает…

Грохот заставил обоих вздрогнуть — болотная резким движением сбросила со стола чашку из толстого стекла, полную смеси разнообразных орехов и теперь обломки вперемешку с содержимым лежали, посверкивая под искусственным светом.

— Хочешь сказать, паркур не поможет? — устало спросил Тоннель.


Прошло несколько дней. Лайра и не думала успокаиваться. Вернее она совсем не думала, просто ушла в некое подобие спячки. Такое состояние вообще ей было свойственно, она и с сестрами-то редко общалась. Но это сестры, а тут вообще не пойми кто. Иногда ее раздражал этот пристальный темный взгляд из кресла, да и вообще этот Тони, который мог сидеть у борта часами и игнорировать его было все сложнее.

Потом однажды утром, когда светило солнце, из коридора донеслись посторонние звуки. Шаги, негромкие удивленные голоса. Тони встал и вышел, а через пять минут вернулся с крошечным брелком в руке. Большую часть коробочки занимала круглая синяя кнопка. Он постоял в коридоре, прислушиваясь, нажал кнопку, сунул брелок в карман рубашки и отправился на прежнее место.

Через секунду Лайра стояла у выхода. Одной текущей волной с плеч опустилось платье и даже волосы удивительно ровно рассыпались по спине. Выйти из пристройки она не смогла, так как дорогу перекрывала такая же преграда, как и вокруг стен.

— Там пришли люди: горничные, кухарка… Даже мой дом нужно периодически убирать, — пояснил Тоннель, пытаясь понять, что она задумала. Болотная замерла в шаге он выхода и настойчиво сверлила проем глазами. Весь прилежный и терпеливый вид ее давал понять, что она желает немедленно выйти. Тоннель выдержал примерно минут пять.

— Там люди, я не могу тебя выпустить!

Еще пять минут.

— Они тебя увидят.

Еще немного.

— Терпеть не могу заниматься наймом обслуги! Если ты их напугаешь, мне придется заново топать в компанию по персоналу! Ты же все равно из воды не выходишь, неужели именно сейчас никак нельзя потерпеть?

Болотная даже не пошевелилась. Прилежно вытянутые по швам руки, слегка склоненная голова…

— Черт побери, — Тоннель вдруг поднялся, ринулся ко входу, на ходу нащупывая в кармане брелок. Почти налетел на Лайру, но даже тогда она не пошевелилась.

— Ладно, я открою, но внешний контур все так же заперт, а если ты напугаешь чем-нибудь людей, то мне придется тратить время и искать новых! И даже не в этом дело… они могут очень сильно испугаться, даже свихнуться, так что не забывай — они то уж точно ни в чем не виноваты, а главный злодей здесь все-таки я!

Не дождавшись ответа, он убрал стену. Болотная слегка изменила цвет кожи, убрав лишнюю зелень, чего не делала уже очень давно. Но люди действительно ни при чем. Потом молча прошлась по гостиной, заглянула на кухню, задумалась над вежливым приветствием со стороны кухарки, ничего не ответила и сразу же вернулась в бассейн.

Зайдя следом, Тоннель нажал на стене рубильник и потолок раскрылся, две средние линии стекол уехали за соседние и в пристройку ворвался густой летний зной. Открывал и закрывал крышу он тоже по своему желанию, потому что хотя и пытался объяснить болотной, как это делается — очень просто, достаточно повернуть рубильник, — но никакой ответной реакции, как обычно, не дождался.

Потом Тоннель прошел дальше, сел на корточки у края, пытаясь разглядеть что-нибудь в мутной воде. Солнечные лучи терялись практически сразу после того, как попадали на поверхность болота. Блестела мелкая ряска, потихоньку выползая из углов, куда она сбивалась, когда болотная начинала очередной заплыв.

Ее он заметил левее и даже не сразу разглядел в разводах плавающей по поверхности воды ряски. Болотная медленно передвигалась вдоль противоположной стены, не отводя глаз от точки ниже головы сидящего Тоннеля. Он опустил глаза и понятливо схватился за карман. Достал брелок-кнопку, показал, удерживая двумя пальцами за приделанную к краю цепочку.

— Этим управляется только внутренний контур. На внешний не действует. Эта игрушка тебе нравиться? Хочешь, оставлю?

И только еле слышный плеск воды в ответ.

— Вот, оставляю тут, — Тоннель положил брелок на самый краешек бассейна, а сам ушел. Когда он вернулся в следующий раз, игрушки видно нигде не было.

С тех пор люди в доме появлялись практически ежедневно и Тоннель больше ее не запирал.


— Лайра…

Пришлось выныривать из глубины и собираться в себя. Тут же она оказалась в крепких объятиях Глюки. Фьорда дрожала от нетерпения, Лисса громко смеялась. Снег хрустел под быстрыми ногами почти крутящихся девчонок, руки летали, путаясь в длинных волосах. Наперебой звучали счастливые голоса.

— Ты дома…

— Мы так рады…

— …искали тебя.

— Они так ругались, все перессорились!

— … а тебя нет, Полынь спряталась и не хотела ни с кем говорить!

— …а Фьорда…

Лайра еще раз всех осмотрела. Как же она соскучилась! И все-таки кого-то не хватало, болотная осмотрела окружающих внимательнее. Фьорда стояла чуть в стороне, на ней было белоснежное пушистое платье, какие она любила делать на зимние праздники. Выходит, мое возвращение для них и правда праздник, улыбнулась про себя Лайра. Ну, трое спят и смысла будить их до наступления весны мало. Но нет еще одной…

— А где Слюда? — поинтересовалась Лайра.

Все застенчиво замолчали, Фьорда потупилась.

— Я тут, — чуть дальше зазмеилась по земле снежная поземка и Слюда шагнула к болотной. Легко улыбнулась, — здравствуй, сестра.


Тоннель не появлялся почти три дня, Лайра даже начала задумываться, чтобы это значило. Хорошо это или плохо? Если ли ей до происходящего хоть малейшее дело? По всему выходило — нет. Но любопытство все же временами давало о себе знать.

Болотная открыла купол и больше его не закрывала, ночью с улицы доносились трели сверчков, утром ее будил щебет птиц. Похоже, за домом располагался сад или лес, но контур закрывал не только стены, но и потолок, так что кроме звуков и ветра сквозь него ничего не проникало.

Тоннель вернулся вечером, когда сумерки накрыли воду легкой тенью. Он прошел и сел на корточки у бортика, как делал всегда, когда хотел что-то сообщить.

Лайра спряталась поглубже и на его появление никак не отреагировала. Однако голос доносился даже сквозь плотную воду.

— Теперь я знаю совершенно точно — ты умеешь говорить. Хоть и не человек, но у тебя было человеческое детство… и живете вы рядом, и друг с другом общаетесь… Почему ты со мной не говоришь? Тебе не нравлюсь именно я? Скажи — и я познакомлю тебя с кем-нибудь еще. Помнишь, приходил мой друг Джайзер? Может, ты поговоришь хотя бы с ним?

Он сидел долго… Сидел прямо под открытым небом, отвернувшись в сторону. Опущенные плечи и поникшая голова. Лайре стало неприятно на него смотреть, потому что такая поза вызывала жалость. Тогда она не сдержалась и окатила его водой — хоть какая-то встряска. Тоннель встал, молча дернул головой, отряхивая с волос воду и ушел.


Джайзер появился следующим утром. К бассейну не пошел, уселся в гостиной, включил телевизор и погрузился в просмотр новостей. Они всегда его развлекали, поразительно чего только не случается с людьми. Даже интересно было — что на этот раз?

Тоннель спустился сверху. Молча подошел и свалился рядом с главарем. Лениво закинул ноги на спинку дивана. Даже невооруженным глазом было видно, что настроение у него паршивей некуда, но Джайзер все равно не стал оттягивать разговор.

— Тони… Ты догадываешься, зачем я здесь?

Тот сморщился, старательно отворачиваясь.

— Не увиливай. Ее нужно отпустить.

— Ни за что, — Тоннель упрямо хмурился и всячески делал вид, что считает этот разговор пустой тратой времени.

— Это тупиковый путь. Тони, подумай хорошенько, мы итак не очень правильно подошли к знакомству, но теперь ты осознано все портишь. Пора ее отпустить.

— Нет.

— Ты понимаешь, что творишь?

— Все понимаю, Джайзер. Я же не совсем дурак. Но не могу ее отпустить, даже не проси… Это выше моих сил.

— Глупо…

— Даже не проси, — повторил Тоннель.

— Скоро будет сбор… Ты же знаешь, как настроены остальные.

— Не все…

— Не все. Большинству, конечно, пока дела до них никакого нет, но оппозиция уже наметилась. Ты будешь сориться с братьями?

— Буду, — без тени сомнения заявил Тоннель.

Джайзер еще немного посидел, но больше никаких доводов не придумал. Хотя, если поразмыслить…

Он тут же откинулся на спинку, просчитывая варианты. Вне всякого сомнения на сборе выступит Тарас и своими пламенными речами привлечет на свою сторону нескольких сторонников из числа самых совестливых. Нужно прикинуть расстановку сил… и может все получится наилучшим образом.

Да, может быть… Джайзер сверкнул глазами и не прощаясь, покинул дом друга. Не потому что был обижен на Тоннеля, а потому что его с головой увлекла новая игровая комбинация.

Впрочем, Тоннель не обратил на отсутствие прощания никакого внимания. Сейчас ему было все равно.


Потом пришел человек, который занялся проверкой бассейна. Лайру предупредили заранее, потому она собралась и одела платье. Села в кресло и наблюдала за вошедшим мужчиной, которого сопровождал Тоннель. Человек осмотрел помещение и стал удивленным тоном задавать разные вопросы, насколько поняла Лайра, он очень удивлялся прихоти Тоннеля сотворить из бассейна болото и никак не мог понять, зачем это надо. Тоннель на вопросы не отвечал, только крайне настойчиво пояснял, что и как требуется сделать. Все время, пока мужчина занимался делом, он находился рядом и следил за процессом.

Лайре надоело смотреть гораздо быстрее и она ушла на кухню. Точнее, вышла в коридор, а оттуда уплыла по трубе, которую, впрочем, не любила. На кухне застала любопытную картину — кухарка, юная девушка в светлом переднике целовалась у стены с молодым человеком, который работал во дворе. Похоже, занимался садом. Они стояли, обнявшись за дверью и если бы дверь открылась, смогли бы остаться незамеченными — нескольких секунд хватило бы сделать вид, что они тут просто разговаривают. Лайра с интересом наблюдала, как рука молодого человека крепко прижимает девушку за спину, а потом ползет вниз, сминая тонкую ткань летнего платья. Девушка так прочно прилипла губами к его лицу, что в голове Лайры возник далекий полузабытый голос из детства, из дня, когда она смотрела какой-то ужастик, который детям смотреть строго-настрого запрещали. Но родителей друга дома не было, так что они смотрели.

— Прилетят инопланетяне и высосут твой мозг! — пугал потом друг и Лайра отчаянно визжала. Сейчас она прокрутила пару раз эту мысль и отпустила, вряд ли кто-нибудь из этих двоих был существом инопланетным.

Однако чем-то увиденное нервировало и даже расстраивало. Лайра вернулась к бассейну и молча плюхнулась в воду. К счастью, человек уже доделал, что нужно и ушел.


— Ты даже не представляешь, как я запутался! Ну скажи хоть слово, — негромко просил Тоннель, в очередной раз оказавшись у бассейна. Сегодня он сидел на бортике, опустив в воду руку. Медленно шевелил пальцами, как будто рыбу приманивал.

— Скажи мне просто хотя бы — я хочу домой и я тебя отпущу, обещаю! — говорил дерганным голосом. Лайра привычно наматывала круги, а потом вдруг растворилась и исчезла.

— Ты даже не представляешь, как мы обрадовались, когда уловили ваши следы… Годами одно и то же. И вдруг — вы. Не помню, когда последний раз Джайзер был так взбудоражен. А я так запутан, — тихо говорил сам с собой, водя по воде пальцами. Совершено неожиданно пальцы наткнулись на что-то твердое. Под рукой из воды медленно поднялась голова болотной, остановилась как только стали видны глаза. Болотная не мигая уставилась прямо на Тоннеля. В первый раз так пристально. Так изучающе. Тоннель замер, боясь спугнуть доказательство того, что она вообще отличает его от кресла. И сейчас не просто видит, а методически рассматривает. Пальцы скользнули по волосам и снова оказались в воде, когда она немножко отодвинулась.

Именно так и должна выглядеть русалка, в детстве, помнится, Тоннель боялся купаться в реке, потому что русалки-утопленницы могут схватить за ногу и утащить на дно. Но они к тому же нечеловечески красивы. Прямые мокрые волосы, кожа совсем не белая, а насыщенно оливковая, над застывшей водой только голова, на которой живут глаза безупречного миндалевидного разреза.

Первый раз, когда она так или иначе пошла на некое подобие контакта. Самое время что-нибудь сделать, чтобы его укрепить. Что-нибудь сказать.

— Может, пора простить меня за то, что я сделал? — наугад спросил Тоннель. И промахнулся — болотная с мгновенным плеском исчезла вводе.

— Черт! — он выдернул руку, как будто вода вдруг стала кипятком и вскочил на ноги. — Черт бы побрал всех на свете баб одновременно!


А следующим вечером Лайра окончательно пришла в себя. Просто открыла глаза и наткнулась на мягкий, практически незаметный красный мигающий огонек в углу под потолком. Днем к бассейну приходил какой-то человек и она думала, что он занимался обычной проверкой, все ли функционирует, как положено. Но тогда откуда взялся огонек?

Нет, тянуть нельзя, иначе она на самом деле однажды просто растворится в болоте. Нужно что-нибудь делать.

Утром она вылезла из воды, отряхнула платье, убрала из кожи зелень и вышла на кухню.

Девушка уже тщательно драила раковину, вокруг сильно пахло химией и пол был заставлен множеством флаконов с разнообразными чистящими средствами. Лайра остановилась в дверях. Нервно покосилась в сторону работающей панели. Там какой-то высокий человек с шарфом на шее свистел и агрессивно взмахивал сжатой в кулак рукой. Ну да бог с ним.

— Э-э-э привет, — не очень уверено произнесла болотная, улыбаясь девушке, — я тут живу. Меня зовут Лайра.

Видно было, что та подобного обращения не ожидала и сильно удивилась, опасливо покосилась болотной за спину, словно хотела увидеть там еще кого-нибудь. Но там было пусто.

— Доброе утро. Вам приготовить завтрак?

— Спасибо, нет. Я хотела просто… поговорить.

— Вы сестра хозяина? — пролепетала кухарка.

Лайра быстро кивнула. Девушка явно растерялась, а ей очень не хотелось ее пугать.

— Он говорил вы немного… больны. Нам запрещено заходить в пристройку, чтобы вам не мешать.

— Да… я немного не в себе. Но не буйная, на людей не бросаюсь.

— Вы не похожи на буйную.

Услышав в ее голосе нечто похожее на улыбку Лайра решила, что теперь можно войти. Села за стол и замерла.

— Почему ты обращаешься ко мне на Вы?

Та пожала плечами.

— Вы же сестра хозяина.

— Зови меня по имени. Лайра. А твое имя?

— Вероника.

— Красиво. Так вот что, Вероника… так получилось, что брат запер меня дома… для моей же безопасности, разумеется. Я не могу выйти даже во двор. Я прошу тебя — не рассказывай ему, что я к тебе приходила и мы говорили. Хорошо?

— Ладно, — не очень уверено ответила та.

— Я просто здесь совсем одна… мне не с кем поговорить. Не у кого спросить, брату так спокойнее живется, — Лайра позволила голосу сорваться. — Никого нет, кроме тебя…

Теперь девушка смотрела с жалостью. Видимо Тоннель был не лучшим хозяином, если она так легко поверила версии, где он запер сестру в четырех стенах без права выхода. В любом случае часть правды болотная сказала — кроме этой девушки с добрым лицом вокруг все равно никого не было.

— Я хотела узнать, Вероника… такие красные точки в углу мерцают. Это что?


Вскоре Тоннель бросил напрасные попытки повторно установить камеры наблюдения, особенно после того как ремонтник разобрал одну из снятых камер и увидел залитые жидкой грязью внутренности. Забитые грязью так плотно, что не находится логичного объяснения, как такое могло произойти. Он очень изумился, Тоннелю пришлось соврать, что это глупый розыгрыш друзей и отказываться от дальнейших услуг этого человека.

Испорченные камеры довели его до такого бешенства, что он исчез из дома и не появлялся почти месяц. Правда Вероника сообщила, что хозяин звонит сторожу два раза в день и подробно расспрашивает о состоянии дел. И каждый раз напоминает, что если его сестра сделает хоть что-то необычное, пусть ему моментально сообщат, он специально для этого все время носит с собой телефон.

Лайра ничего необычного не делала, кроме разве что разговоров с новообретённой подругой. За несколько дней удалось разузнать, что в подвале находится отсек, запертый толстой металлической дверью и попасть за эту дверь может только хозяин. Неизвестно что там внутри, но зато точно известно, что оно подключено к автономному источнику питания и если отключится свет, то на него это никоим образом не повлияет.

Никаких сомнений, что речь шла о поддерживающей защитный контур машине, которая стоит в том помещении. Но Лайре это ничем не помогло — когда она отправилась посмотреть на помещение поближе, сразу выяснила, что контур закрывает и саму дверь, так что проникнуть сквозь нее не было ни малейшей возможности. Видимо контур был многослойным и его пересекали с помощью другого пульта, отключающего всего одну перекрывающую вход линию. В общем, никакой настоящей пользы от новости не было.

Когда Тоннель вернулся, сразу зашел в пристройку, но болотная на него и не взглянула. Странным образом она уловила само его появление на территории дома — как только он пересек линию порога, болотная поняла, что он рядом. Этот вопрос показался таким интересным, что Лайра даже не оглянулась, когда он с ней поздоровался. Три раза подряд. И на последующее сердитое сопение не обернулась.

— Все равно будет по-моему, — зло заявил Тоннель, отходя от бассейна.


— Смотри, какие отличные вещи. Самое модное в сезоне…

Лайра сидела на кухне, на столе перед ней стояла тарелка мелкого белого винограда. Вот тарелка отъехала в сторону, а ее место занял пододвинутый под нос толстый глянцевый журнал. Не увидеть его было попросту невозможно.

— Нравиться? — Тоннель тыкал пальцем в картинку, где красовалась обтянутая атласным платьем тонкая женщина, окутанная поверх плеч безупречным серебристым мехом.

— Или это? — второй журнал лег поверх первого. На странице женская голова, сложная прическа, украшенная диадемой из синих камней.

— Или это? Хочешь, куплю? — спрашивал Тоннель, падая на стул напротив и складывая рядом стопку похожих каталогов.

Лайра отодвинула журналы в сторону и придвинула назад тарелку с виноградом.

— Ну ты посмотри на досуге, может что-нибудь понравиться. В общем, захочешь — покажи, ладно? — наиграно бодро спрашивал Тоннель.

Когда он ушел, Лайра взяла все каталоги, оттащила в пристройку и утопила в самом дальнем углу бассейна, где уже лежал брелок и забытый однажды Тоннелем на кресле телефон.

Он явился следующим утром, но она даже не выплыла на поверхность.

Прождав напрасно до обеда, Тоннель снова разозлился, грубо выругался в сторону всех особ женского пола, вместе взятых и снова пропал надолго.


— И он такой милый… — Вероника не прекращала болтать ни на минуту. Просеивала муку, смешивала тесто и пекла блины такими привычными, размеренными движениями, что Лайра прямо залюбовалась.

— Он всегда приносит цветы… Я уже столько раз говорила — не нужно, я итак рада тебя видеть! Но он все равно носит, — она прямо вся светилась. Речь шла о молодом человеке, с которым болотная однажды застукала ее на кухне. Конечно, рассказывать об этом случае она не стала. Вытряхнув очередной золотистый круг на тарелку и намазав сверху маслом, Вероника вдруг застыла.

— Чуть не забыла! Сейчас же концерт Улетных будет.

— Чего?

— Щас увидишь!

Вероника давно уже перестала относиться к ней, как к сестре хозяина и общалась так же легко, как с женщинами, которые приходили убирать дом. Она вымыла руки и включила телевизор. Пощелкала каналами, на одном из них из динамиков понеслась ритмичная тяжелая музыка.

— Успели! Видишь? Первый открытый концерт в году! — восторженно заверещала Вероника. Лайра пристально посмотрела на экран — огромная, плотно забитая людьми площадка и высокая, окруженная яркими огнями сцена. По сцене прыгали люди.

— Ты что? Не нравиться? Только послушай, это же самая модная группа! — тараторила Вероника, забыв про блины.

— Э-э-э, почему не нравиться? Нравиться, — сказала Лайра в надежде избежать водопада восторженных криков.

Камера вдруг сменила ракурс, показав полным экраном лицо певца. Лайра подалась вперед… фыркнула и захохотала.

Вероника недоуменно обернулась.

— Ничего, так… Показался знакомым, — сдерживая смех ответила болотная. Не могла же она, в самом деле признаться, что на экране прыгала пусть незнакомая, но все всяких сомнений подобная ей самой мужская сущность? Стоило получше прислушаться к голосу… Что же, он был совсем не плох. Переливы, свойственные журчащей воде и хлопающим выплескам газа. Хруст сминаемых толщей воды прелых веток. Совсем неплохо…


Джайзер явился в компании Пилона, громко поинтересовался из коридора, можно ли войти, ответа не получил и все-таки вошел без разрешения. Лайра была заинтригована — Тоннель наверху, а от нее эти двое чего хотят?

Она выплыла и собралась в образ. Пилон тактично отвернулся.

Может она бы даже решила заговорить, но вдруг в пристройку залетел Тоннель. Молчал, но сверкал глазами так зло, что Лайра настороженно замерла. Он был почти неодет, одни штаны, гладкая грудь высоко поднималась от дыхания и оранжевые блики позднего осеннего солнца скользили по ней с большим удовольствием.

— Почему без предупреждения? Выйдем, — сказал, в конце концов, нервно посматривая в сторону болотной. Городские послушно отправились за ним в гостиную.

Пилон молчал, потому что говорить с Тоннелем, когда он в таком взвинченном состоянии дело совершено бессмысленное.

А вод Джайзер молчать не любил в принципе.

— Ну что же, Тони. Отчего ты не посетил общий сбор? — поинтересовался, ленивым движением падая в кресло, — неужели не нашел свободного времени на братьев?

— Именно, — коротко ответил Тоннель.

— Решение слышал?

— Слышал.

— И что скажешь?

— Нет.

Пилон тяжело вздохнул. Так и выходит, что не миновать разборок. Не дошло бы до активного сопротивления. Сам он сделал все, чтобы найти компромисс, но как его можно найти, если стороны не желают идти даже на малейшие уступки? А самый главный камень преткновения плавает по бассейну и делает вид, будто не понимает, что твориться с Тоннелем.

— То есть отказываешься отпускать? — промурлыкал главарь, но судя по лицу отказ его совершенно не расстраивал.

— Именно. Какой ты, Джайзер, понятливый! Еще вопросы есть? — Тоннель все же не был готов без крайности на открытый конфликт с Джайзером, потому смотреть предпочитал на Пилона.

Тот неодобрительно покачал головой.

— А и ладно тогда, — неожиданно заявил главарь. Остальные тут же повернулись к нему с немалым удивлением.

— Пусть держит, как раз давно хотел знать, способны ли такие как мы сойти с ума? Кажется, скоро узнаю, — он довольно улыбнулся своим мыслям.

Для вида еще немного поболтав о всяких мелочах, друзья откланялись и Тоннель собственноручно запер за ними дверь.

Оказавшись за воротами, Джайзер стал на редкость серьезным. Не смотря на Пилона, сказал одними губами.

— Похоже, тебе придется менять сторону… И ты знаешь, что делать?

Тот неохотно кивнул. Его прямо всего перекорежило, Пилон уже и не рад был, что однажды Тоннель обнаружил следы женских сущностей, потому что на деле вышло — от них одни только неприятности. Даже больше, чем от обычных, те хоть испаряться бесследно не умеют. Почти до войны дошло — когда такое еще бывало? Хорошо хоть большинство остались нейтральным и никак терриями не заинтересовались. Но теперь официальное разрешение удерживать болотную силой, которое только что выдал Джайзер, без сомнения повысит количество активных противников во главе с Химиком, которого полностью поддерживает Тарас.

Джайзер успел схватить друга за рукав.

— Но ты помнишь… о чем стоит пока молчать? Бери только то, что влияет на стенку.

И опять скисшее лицо. Да уж… об этом предмете действительно в такое нервное время лучше не распространяться.


— Вообще я и не знала, что у хозяина есть сестра, пока ты не сказала…

Вероника сооружала пирожные, которые Лайра неожиданно для себя очень полюбила. Человеческую еду она попробовала давно, чтобы сделать приятное Веронике, но оказалось, это еще и вкусно. Так что теперь болотная с нетерпением ждала пока бисквит поднимется и остынет.

— Сначала думали, очередная его приятельница.

— Приятельница? — почти против воли заинтересовалась болотная. Приход Тоннеля она научилась чувствовать заранее, так что можно было не дергаться и спокойно поболтать.

— Ну да, — Вероника потупилась, хотя скромно все равно не получилось, — не принято, конечно, о хозяевах сплетничать, но ты же не проболтаешься?

— Можешь быть совершенно уверена, — усмехнулась Лайра.

— Так вот… я иногда еще готовлю в его городской квартире, так там часто бывают его приятельницы. До того как ты появилась чуть ли не толпами ходили. Вечеринки постоянные, кучи друзей, выпивка. Готовить почти каждый день приходилось. А теперь правда всего две осталось, он встречается с ними по очереди.

— Да? — деланно удивилась Лайра, уже переключившись назад на пирожные.

— Ага. И они друг о друге не знают, — захихикала Леська, — точно тебе говорю.

— А зачем ему две? — спросила Лайра, покопавшись в памяти и обнаружив, что у мужчины бывает одна жена.

— Ну как зачем… Мужики любят разнообразие, от одной быстро устают.

— От одной? — бисквит был вытащен из духовки и теперь пах так вкусно, что хотелось немедленно откусить от него кусочек.

— Ну да, а может он сразу с двумя.

— Сразу чего?

Вероника замерла.

— Ну, ты не в себе, конечно, но не настолько же? Чего, чего. Того…

Лайра пожала плечами и не ответила.

— У брата спроси, — захихикала Вероника. — Маринка, ну что в его комнате убирает, говорит у него там целая коллекция дисков подходящего содержания, видимо, он большой любитель.

— Да-а-а…

Вскоре пирожные были готовы и Лайра позабыла обо всем остальном.

Однако ненадолго. Вечером люди закончили работу и ушли ночевать в свой флигель, который располагался во дворе. Лайре стало скучно, тем более она привыкла сразу разбираться с новыми знаниями, так что недолго думая она отправилась на второй этаж приобщиться к "Кино не для всех". Комнату Тоннеля нашла сразу по легкому налету угольной пыли на двери.

Включила компьютер, как учила Леська, на первом этаже стоял примерно такой же. Предназначался для того, чтобы обслуга могла получать от Тоннеля сообщения, когда он сам в отъезде, потому что он предпочитал письма телефонным звонкам. Но и для обучения мастер-классу компьютерного мастерства проведенного Вероникой тоже вполне сгодился. Лайра принялась открывать дверцы стоек с дисками. Самая левая была забита коробками со странными картинками, изображающими воинственно настроенных выдуманных существ. Игрушки, решила Лайра. Вторая содержала судя по всему музыку, а вот третья — фильмы. Вверху были обычные, Лайра села на корточки и вытащила коробку снизу. На обложке голая блондинка шагала по пляжу, а вдалеке виднелась рельефная фигура мужчины. В углу картинки торчала еще одна обнаженная женская нога.

Лайра поставила диск в дисковод, включила, уселась на краешек кровати напротив компьютерного монитора и приготовилась смотреть.

Толком вздохнуть удалось только когда от дверей раздался изумленный возглас, а после мимо пронеслась фигура Тоннеля и кино отключилось. Но последняя из увиденных сцен с участием одного мужчины и двух женщин стояла перед глазами, вызывая нечто, похожее на панический ужас.

— Дура, да что ж ты делаешь! Нашла что смотреть! — Тоннель уже стоял напротив и тряс Лайру за плечи, а она даже не сопротивлялась. Вдруг замер, прочитав что-то в ее глазах. — Ты испугалась, да? Это же неправда, это все вранье, просто выдумка, в жизни так не бывает. Ну… в основном.

Лайра даже вырваться не могла.

— Дурочка, — уже мягче сказал Тоннель, его руки скользнули по плечам и остановились у локтей, когда он сел перед ней на корточки. — Если тебе захотелось приобщиться к подобному искусству, сказала бы, я бы нашел какую-нибудь качественную эротику. Красивую… Нельзя же сразу в такие крайности впадать! Этот фильм — как выжимка, понимаешь? Чистая концентрированная суть. В природе ведь не бывает стопроцентной концентрации? Понимаешь? Только сильно разбавленная, так что в жизни все совсем не так…

Лайра набрала побольше воздуха и вдруг замерла. Успела удержать вопрос, который ошарашил своей неожиданностью ее саму.

"А как?", — чуть не спросила.


Следующим утром выпал первый снег. Лайра стояла под кружащимися хлопьями и впервые за долгое время была почти довольна жизнью. Вчерашний случай она старательно вытолкала из головы за ненадобностью, хотя сделать это оказалось непросто.

И все было бы хорошо, если бы в пристройку не ворвался разъяренный хозяин дома. Он остановился в паре шагов, черные глаза готовились поглотить и уничтожить все, что только посмеет встать на пути.

— Ты… — прошипел.

Болотная спокойно оглянулась. Уголь, внезапно поняла. Его глаза напоминают разрез угля, с еле видимыми, слабо мерцающими пластинками. Только расползается эта чернота совсем необычно…

— Ты болтала с горничной! Ты, — он почти задохнулся, — с садовником… с кем угодно! А мне даже слова не изволишь сказать? Ты что, совсем ничего не понимаешь? — он понизил голос почти до свиста. — Я тебя. Не отпущу! Теперь точно… А ведь стоило всего-то разок со мной поговорить! Просто сказать, что я для тебя не пустое место, на котором написано нецензурное слово так тебя коробящее! Просто сказать, что я немного важнее окружающей тебя мебели! Просто сказать, что вообще меня замечаешь! Я тут прыгаю передней на задних лапках, ношу косточки, а она болтает с кем угодно, кроме меня! Запомни… — он вдруг зло прищурился. — Ты выйдешь отсюда не раньше, чем соизволишь отличать меня от предметов окружающей обстановки!

Развернувшись, Тоннель вылетел из пристройки, а после вообще из дома. И в доме сразу стало удивительно пусто.

На кухне Лайра нашла перепуганную Веронику. Та стояла у раковины и смотрела круглыми ошарашенными глазами.

— Прости, — губы ее плохо слушались, — он как глянул на меня, казалось я в проруби утону, такие страшные глаза… Прости, все как на духу вылетело. Попробуй тут соври. Он как тебя вчера в своей комнате застукал, сразу понял, что кто-то учил тебя пользоваться компьютером. Ведь ты же не умела. Как тут отоврешься, кроме меня и учить-то было некому…

— Ничего страшного, — Лайра уселась на стол, подпирая рукой голову. — Может, поедим?

Только вечером, когда Вероника закончила работу и ушла домой, болотную посетила одна удивительная мысль — несмотря на всю ярость, Тоннель Веронику не выгнал. Не лишил Лайру ее единственной подруги, с которой можно просто поболтать.


Когда террии немного успокоились и выслушали рассказ Лайры (надо признать многие важные подробности болотная опустила), то общее настроение стремительно испортилось. Большинство растерялись так, что даже толком говорить не могли. Невозмутимая Лайра сидела рядом с Фьордой и уже не говорила, и похоже, даже не слушала. Сестры тем временем пытались прийти в себя и решить, что теперь делать, но у них не очень-то получалось.

Слюда стояла чуть в стороне, отвернувшись, и неизвестно чему улыбалась.

— Ну и чего ты радуешься? — не сдержалась Фьорда, — ну да, ты права! Городские полгода продержали ее взаперти! Довольна? А что, если они соберутся и поймают нас всех? Тогда ты тоже будешь улыбаться?

— Нет, — Слюда развернулась к сестрам. Судя по лицам, только Лайру ее улыбка нисколько не раздражала, — просто пора уже перестать прятать голову в песок и сделать единственный верный вывод!

— Так скажи, какой! — потребовала Фьорда.

Каменная уже спокойно и даже с какой-то грустью рассматривала Лайру, которая вовсе отвернулась, потому что мысленно была далеко в другом месте.

— Они никогда не оставят нас в покое, — сказала Слюда.


Тоннель вернулся вечером через два дня. Лайра слышала его суть… слышала, что он дома, но не сочла нужным вылезать из воды. Тем более что к бассейну он не пришел.

Утром болотная сидела под крышей, в которой оставила только узкую щель, но сквозь нее каким-то чудом все же просачивался снег.

За спиной раздался негромкий изумленный вскрик. Через секунду Лайра стояла на ногах, разглядывая девушку у входа. Человека. Светлые волосы до плеч, яркие большие глаза. Судя по халату, надетому прямо на голое тело, вряд ли она была из числа обслуживающего персонала.

— Кто это? — срывающимся голосом спросила незнакомка. За ней вдруг возник Тоннель, растрепанный, злой и какой-то мятый.

— Что ты тут делаешь? Я сказал, не заходить в пристройку!

— Но тут бассейн, — проговорила незнакомка, не отрываясь от изучения Лайры. Та порадовалась, что успела собраться и привычно надеть платье, а то, пожалуй, человек бы перепугалась. Хотя судя по глазам Тоннеля пугаться ей все же придется.

— Ты не говорил, что тут кто-то есть, — изумлено произнесла незнакомка. Лайра внимательно ее рассматривала. Голая грудь в распахнувшемся вырезе, опухшие губы… Она даже сделала шаг вперед, чтобы рассмотреть получше.

Тоннель довольно грубо схватил незнакомку за руку и почти потащил к выходу.

— Я предупреждал — не смей лезть в пристройку! — практически рычал на ходу.

Девушка попыталась возмутиться.

— Да ты последние два дня вообще невменяемый! Может и предупреждал, но я мало что разобрала! Полгода пропадал, а тут приперся, накинулся, утащил в гости, а теперь еще и кричит! Знаешь, что?..

— Я вызову тебе такси…

Звуки уже пару минут как заглохли в коридоре, когда до Лайры дошло, кто это была и что она делала в доме. Болотная еле удержалась от желания броситься следом и еще раз осмотреть гостью. Хотя вряд ли она увидит что-то новое. С непонятным удовольствием Лайра подумала, что девушка никогда не сможет, как она, сливаться с сутью и становиться равной Тоннелю.

Взбудораженная происшествием Лайра не смогла долго усидеть на месте и вскоре отправилась на кухню. Незнакомки в доме уже не было, а Тоннель отсиживался наверху, в своей комнате.

На кухне болотная уселась прямо на стол, принялась привычно болтать ногами и следить за Вероникой. Та уже успокоилась, решила, видимо, что ей ничего не грозит — раз хозяин в курсе всех провинностей и наказания не последовало, можно расслабиться, потому что его уже и не будет.

— Лайра… ты чего больше хочешь — фруктовые корзинки или безе?

— Все равно…

Пару минут Вероника сосредоточено ковырялась в коробке со специями, напевая какую-то приятную песенку. Прервалась.

— Давно хочу спросить, почему ты всегда в одном и том же платье ходишь? У тебя их целая куча, что ли совсем одинаковых?

— Я? — Лайра растерялась.

— Ну да… Они у тебя очень красивые… необычные, похоже, из тяжелого шелка, пошиты просто потрясающе! Но нельзя же всегда ходить в одинаковом! Видишь, я почти каждый день переодеваюсь в чистое. А ты когда успеваешь стирать? Сама стираешь?

— Не знаю, — прошептала Лайра, проводя руками по животу и останавливаясь на бедрах. Так удивилась вопросу, что не заметила, когда он вошел. Просто повернулась на движение слева и увидела Тоннеля. И опять этот пристальный темный взгляд. Лайра быстро отдернула руки, но вместо них к телу тут же крепко приклеился его взгляд.

— Прошу прощения, мне нужно позвонить, — пролепетала Вероника, бросила все дела и моментально процедилась мимо Тоннеля в гостиную. Лайра быстро обошла стол и опустилась на стул, прячась от его взгляда. Тоннель с усилием отвернулся.

— Я хочу сделать тебе какой-нибудь подарок. Чего ты хочешь? — он неуверенно, словно пробуя, улыбнулся. И эта неожиданная вина в глазах… Болотной показалось, он о чем-то жалеет, чего-то боится. И если быстро вспомнить прошлое его поведение, то изменилось за последние дни только одно — утреннее появление незнакомки.

Он жалеет, что я ее видела, неожиданно поняла Лайра. Жалеет, потому что ему важно, чтобы я… Чтобы я что?

— Согласна? — нерешительно улыбался Тоннель. — Чего хочешь? Говори!

Говорить она ничего не стала, только непроизвольно повернула голову к окну. Там двор и кусок забора, верхушка которого занесена пушистым снегом. Там обрывок неба и почему-то никакого города на горизонте, хотя думать нечего — она рядом с ним.

— Я решил, — Тоннель смотрел куда жестче и уже совсем не улыбался. Окна он словно не замечал. — Закатим вечеринку! Да? Я познакомлю тебя с друзьями. Пусть убедятся, что ты в полном порядке. В пятницу вечером. Может, хочешь выбрать какой-нибудь праздничный наряд?

Лайра с тоской смотрела в окно, не в силах оторваться. Бескрайнее небо над головой и полная свобода…

— Как хочешь. В пятницу в семь, — сухо сообщил Тоннель и стремительно выскочил из кухни.


Целый день по дому бегали и суетились три женщины, которых наняли подготовить праздник. Сторож с охранником вытащили откуда-то с чердака огромную музыкальную систему и штук восемь колонок.

Все это время Лайра сидела с ногами на кресле в углу пристройки и думала о доме. Она так давно не видела сестер… Почему-то болотная пребывала в полной уверенности, что вскоре все вернется на круги своя. Все будет в порядке, хотя и не зависит от ее действий.

Еще она думала о своем тюремщике. Стоило произнести про себя его имя, как перед глазами появлялись одни и те же картинки — почему-то пятна осеннего солнца на его плечах в тот день, когда их посетили Джайзер и Пилон. И лицо в момент, когда он сидел у бортика, опустив руку в воду, будто хотел приманить косяк мелких рыбок. Тогда она впервые его рассмотрела.

Матушка считала, что не существует реальной возможности предсказать будущее, но интуиция в некоторых случаях может помочь ничуть не меньше. В словах Тоннеля о вечеринке болотная уловила какую-то невидимую зацепку, благодаря которой уверилась, что ее заточение подходит к своему неизбежному концу. Она не смертна, время идет. Неужели Тоннель верил, что сможет удерживать ее тут бесконечно?

Неужели он настолько глуп?

Или… на что он надеялся?

С другой стороны, разве сейчас это важно… Вскоре она окажется там, по ту сторону заслонки.

Музыка грохнула очень неожиданно. И практически сразу же перемешалась с другими звуками — говорили и смеялись люди.

Лайра еще немного посидела, покачивая босой ногой и вспоминая дом. Свое любимое место, где обосновалось небольшое семейство деревьев. Скрюченных, как в детском стишке.

Потом она отправилась в гостиную. Свет в помещении приглушили, только у кухни над столиками с закуской светили яркие небольшие лампы. Народу вокруг оказалось неожиданно много и все они были людьми.

— А вот и именинница, — раздался радостный голос и ее схватили за руку. Тоннель развернул болотную к толпе, которая резко замолкла и уставилась в сторону хозяина дома.

— Ее зовут Лайра.

Люди вокруг загудели что-то приветственное. Болотная не слышала, потому что неожиданно поняла — он назвал ее настоящее имя. А откуда?..

Но Тоннель не дал подумать, потянул за руку и уже тащил в другую сторону гостиной, к диванам. Почти грубо дернул, протаскивая между какими-то людьми, а после резко остановился, придерживая и не давая упасть. Сделал шаг и оказался за спиной.

— Смотрите, это она.

Его голос из-за плеча звучал непривычно глухо и даже угрожающе. Очень медленно, так что болотная, казалось, чувствовала каждый оставшийся между ними сантиметр, Тоннель придвигался, пока не прижался грудью к ее спине. По волосам заскользило легкое дыхание, а незнакомые мужские особи напротив одинаково каменными лицами следили за его действиями, как будто оценивали его право так делать. Два чужака в крайне расслабленных позах развалились на диване и ничего жуткого не делали, но Лайре совершенно неожиданно захотелось спрятаться за Тоннеля. Естественно, она осталась стоять на месте, хотя пришлось приложить усилие. Тем временем один из городских перестал наблюдать за Тоннелем и перевел глаза на болотную, приветственно кивнул. Бледный, длинный, весь какой-то нескладный.

— Будем знакомы. Химик.

Голос оказался вежливым и даже честным, непонятно откуда накатившие страхи тут же рассеялись и то, как крепко сжимает плечи Тоннель теперь уже удивляло.

— Олег, — задумчиво сообщил второй и отвернулся, будто ему стало стыдно.

— Познакомлю Лайру с другими гостями, — сказал голос из-за спины, болотная замерла от звучащих в нем нот — сильного напряжения и почти осязаемого предупреждения. Что же тут происходит?

В гостиной среди обычных людей затесалось еще двое городских, они окинули болотную быстрыми взглядами и практически сразу потеряли к ней интерес. Тогда Тоннель немного успокоился, усадил Лайру в глубокое кресло и встал рядом, почти загораживая собой. Вскоре поблизости объявился Химик с другом, переместившись с прежнего места на соседний диванчик. Завязалась легкая, ни к чему не обязывающая беседа, болотная с интересом следила, но не за разговором, а за Тоннелем. Что-то не так в его поведении, слишком много напряжения. Но что?

— Сходил бы, принес даме коктейль, — в конце концов, посоветовал Олег, — или хочешь, чтобы мы за ней поухаживали?

Тот окинул их злым взглядом, но все же отправился в сторону кухни. Городские тут же замолчали, только Химик произнес пару заезженных фраз про чудесную погоду. И хотя болтать с ними и не хотелось, Лайре было интересно, кто они и какие? Как и где живут? Какая у них суть? Правда не настолько интересно, чтобы открыть рот и задать вопрос вслух.

Зато когда вернулся Тоннель с коктейльным бокалом в руке и увидел три скучающих физиономии, то успокоился настолько, что впервые за вечер улыбнулся.

Лайра молча приняла протянутый ей бокал с голубой жидкостью и немножко отпила. Спиртное, конечно же, чего еще от него можно было ждать? Сейчас, находясь в образе, спиртное действует на террию так же, как действует на обычных людей, потому пить коктейль она не стала, а вместо этого поставила бокал на столик рядом. Никто не возражал.

Среди танцующих наметилось какое-то оживление и заиграла новая, медленная мелодия. Тоннель резко встал и подал Лайре руку.

Болотная молча смотрела на его пальцы, но долго смотреть не пришлось — он схватил ее за локоть и поднял сам. Рука мгновенно переместилась и легла на талию.

— Может, ты и не хочешь со мной разговаривать, но потанцевать придется хотя бы из вежливости. Я хозяин дома, а ты причина, по которой мы все тут собрались, — негромко сказал.

Болотная, впрочем, не сопротивлялась, танцевать она не умела, но особых умений как оказалось и не требуется — уведя ее в самую гущу танцующих пар, Тоннель вдруг крепко обнял Лайру и притянул к себе. Утонувшая в его руке ладошка увлеклась вслед за его в сторону. Вторая рука сильно прижала спину. Он вел и оставалось только перебирать ногами. Впрочем, вокруг было много народу и особо передвигаться было негде.

Неожиданно рука надавила на спину и поползла вверх. Настойчиво… Медленно… Горячо…

Совершенно непроизвольно Лайра выгнула спину, принимая его ласку и отзываясь на нее. Хотелось закрыть глаза и насладиться этим внезапным, но от этого не менее приятным прикосновением. Захотелось откинуть голову или еще лучше прижать ее к чужому плечу. Теперь они не танцевали совсем, Тоннель отпустил руку болотной и охватил ее затылок, зарывая пальцы в волосы и придерживая голову. Спина словно текла под его ладонью, неторопливо скользящей вверх-вниз.

Лайра ухватилась пальцами за его плечи

— Я могу делать так каждый день, — раздался хриплый голос и все вокруг просто поплыло.

Каждый день…

Вдоль позвоночника двигались твердые пальцы, легко массируя спину и голова кружилась. И дыхание все ближе и ближе к лицу. И так кипит кровь, когда его губы осторожно прижимаются к виску. Глаза Лайра все-таки закрыла.

Он может меня сейчас поцеловать, поняла. И никакого отвращения не почувствовала.

А губы медленно скользят к уголку глаза, потом легко прикасаются к щеке. Чуть ниже… еще ниже. Ближе к ушку.

— И так, — мягко сообщил голос.

Губы снова ползут по щеке, передвигаясь осторожными, почти мимолетными прикосновениями. Уголок губ…

Впрочем, все волшебство разлетелось мгновенно.

— Прошу прощения, что вынужден помешать, — раздался голос над головой. Лайра вздрогнула и попыталась отодвинуться. Но Тоннель вдруг крепко прижал ее голову к груди, не давая повернуться и посмотреть, кто это говорит.

— Тони, там за воротами торчат Ржавые и утверждают, что ты их приглашал, — невозмутимо сообщил пришелец.

— Я? Мне что, делать больше нечего? — удивился Тоннель. Лайра слышала, как звуки начинают свой путь, зарождаются вместе с дыханием глубоко в его груди.

— Разбирайся с ними сам, — нетерпеливо ответил голос и вдруг добавил, — а это Лайра? Да? Ну познакомь нас и иди, поговори с Ржавыми, а я займу твою даму, чтобы она не скучала.

Тоннель недовольно хмыкнул и наконец, отпустил болотную. Почти сразу исчез в толпе, ловко огибая нескольких стоящих кругом девушек в таких коротких юбках, что они больше напоминали повязанные вокруг бедер шарфики.

— Здравствуйте, Лайра, — незнакомец со светлыми глазами неожиданно стал крайне серьезным. Он ловко подхватил ее за талию и тут же принялся вести в танце. — Меня зовут Тарас. Вы выглядите неплохо. Но насколько я знаю, все же предпочитаете вернуться домой?

Лайра посмотрела с интересом. Отвечать она пока не собиралась, но ответа похоже никто и не ждал.

— Будьте готовы, завтра днем Тоннель уедет на встречу с Джайзером. А мы приедем и вытащим вас отсюда. Как только проснетесь, откройте, пожалуйста, крышу над пристройкой и ждите. Вы сможете выбраться на улицу самостоятельно, если контур отключится?

Она подумала и кивнула. Конечно, она сможет выйти, если дорогу не станет перекрывать невидимая стена, только вопрос в другом — а стоит ли выходить? Неизвестно, что за сущности будут ждать ее по ту сторону и откуда взялось такое жаркое желание помочь? Сколько они видела городских, ни разу не заметила, что кого-то из них волнует ее судьба. Не получилось бы смена одной клетки на другую.

Незнакомец вдруг посмотрел ей прямо в глаза, будто понял все сомнения.

— За вами приезжали ваши сестры. Фьорда и… Слюда. Они уехали, так и не узнав, что Тоннель удерживает вас здесь силой. Так что можете мне поверить, мы вывезем вас за город, посадим на поезд и отправим прямо домой. Когда Тони нападет на ваш след, вы уже будете дома. А теперь сделайте вид, что я вас ужасно утомил.

Лайра с недоумением захлопала глазами, но к счастью получилось еще лучше — подошедший Тоннель решил, что Тарас достает болотную неприличными разговорами и быстро ее перехватил.

Они танцевали еще раз. На этот раз Лайра не поддалась ласковым движениям его рук, потому что думала о завтрашнем дне. И только сообщив, что устала и собирается спать, только сделав шаг в сторону пристройки, вдруг замерла. Вернулась к Тоннелю, еще раз заглянула в черные, без края глаза.

— Может, все-таки потанцуем еще? — он тут же снова ее обнял, при этом непривычно, очень радостно улыбаясь.

Завтра он останется один, подумала болотная и неожиданно стало страшно. Она покачала головой и исчезла в подсобке.

Думать нужно о другом.


После дня проведённого в обществе Джайзера, который так и не смог внятно объяснить, в чем проблема и чего он вообще хочет, Тоннель очень сильно спешил домой. Самое удивительное — даже непривычное нытье главаря не испортило ему настроения. Ночью он спал так крепко и спокойно, что уже не мог вспомнить, когда последний раз ему настолько хорошо спалось.

Вчера, когда разошлись последние гости, он заглянул в пристройку, но войти не рискнул. Побоялся ее спугнуть. Слишком гладко все шло, чтобы сейчас настаивать на продолжении.

Он спешил, ведь дома его ждала Лайра… Вернее, еще не ждала, но после вчерашнего он был уверен, что вскоре она к нему, наконец, привыкнет и все наладиться. Просто не может быть иначе! Любой другой исход событий попросту невозможен.

Интересно, когда она все-таки начнет разговаривать? Тоннель улыбался и думал, замечает ли она сама, что в последнее время все чаще и чаще проводит день в образе? Что у нее появились любимые блюда, привычка на закате открывать крышу и любоваться небом, а днем смотреть по телевизору музыкальный канал? Вместо того чтобы сутками плавать в воде, как вначале, она даже завела себе подругу.

Надо предложить ей одну из свободных комнат. Хорошо бы она начала спать в кровати, пусть и не в его… Ну хоть так.

Желание как можно быстрее попасть домой было таким сильным, что Тоннель бросил машину у ворот и прыжком перемахнул через забор, хотя это было, по большому счету глупо и небезопасно, потому что его могли увидеть.

Зато Тоннель мгновенно оказался на территории своего участка. Первым делом в глаза бросилось отсутствие освещенных окон, причем везде, даже в коттедже для обслуживающего персонала.

Но стоило войти в дом, как обо всем остальном он забыл, потому что дыхание замерло совсем по другой причине. Он уже с порога понял, нутром почувствовал, что Лайры в доме больше нет. И уже некуда спешить.

Еле передвигая ногами, вошел в пристройку — поверхность воды застыла, словно умерла.

Слева в кресле развалился Тарас. Пошатываясь, Тоннель подошел к соседнему и упал на мягкую подушку. Уронил лицо в ладони.

— Что же вы наделали… — и сам испугался своего голоса.

— Мы сделали все правильно, Тони. Не думай, что я тебя не понимаю. Если бы я узнал о возможности строить такие заградительные стенки раньше… тогда, возможно, мы были бы сейчас на одной стороне. Но я не узнал, — Тарас зло улыбнулся одними губами.

— Сволочи…

— Ладно, — сосед согласно кивнул, — но все равно уже поздно. Ничего не изменишь, она уже на полпути домой.

Тоннель с трудом оторвал от лица руки и поднял голову. Внимательно изучил лихорадочно блестящие глаза Тараса и его напряженную позу. С трудом разлепил непослушные губы:

— Спасибо…


За пару недель дома Лайра настолько привыкла к окружающему миру, что даже казалось, никогда его и не покидала.

Все террии, наконец, более-менее успокоились и сидели каждая в своей сути, стараясь не сталкиваться с сёстрами, чтобы не поднимать лишний раз единственную приходящую в голову тему для разговора. Городские.

Тем больше удивилась Слюда, когда уловила появление гостьи. Вышла на поверхность — Лайра сидела лицом к закату, ее тень темным пятном с резкими углами лежала на снегу. Одновременно оранжевом и голубом.

— Привет, — каменная села рядом.

— Привет, Слюда. Мне нужно разобраться с тем, что говорила Матушка, но одной не получается. Остальные меня совсем не поймут. Я пробовала говорить с Фьордой… Она поняла, но говорить не хочет. Ее очень злят все вопросы о матушке.

— Есть такое, — улыбнулась каменная.

— Так вот. Недавно пришло в голову. Помнишь, матушка настаивала, что самое правильное для нас — забыть о человеческом начале и стать полноценной сутью? Это связано с желаниями, да? Она говорила, что суть ни в чем не нуждается и ничего не хочет.

— Правильно, — Слюда вздохнула. — Я сама об этом думала и пришла к такому же выводу. Ведь все просто. Пока ты растворена в сути, ты неподвластна никаким желаниям. Ты самодостаточна и идеальна. Но ты также одинока… Об этом моменте матушка сознательно умолчала. Никто не улыбнется при виде тебя, никто не захочет спросить, как дела, поделиться новостями. В своей сути ты бесстрастная полновластная богиня. Совершенная жизнь. Совершенная стерильная жизнь. Существование.

Они немного помолчала.

— Так чего она для нас хотела?

— Она хотела, чтобы мы были счастливы. Если ты пробудешь в образе несколько часов, то захочешь есть и пить. Если полдня — захочешь спать. Несколько дней и…

— По уши завязнешь в разнообразных желаниях.

— Правильно. А когда тебя переполняют желания, они довлеют над внутренним миром, который в сути находится в полной гармонии и чем больше у тебя желаний, чем они сильнее, тем больше разочарования и боли, когда они не исполнятся.

— А если… исполнятся? — еле слышно спросила Лайра.

Слюда внимательно смотрела на застывшее лицо болотной.

— Тогда некоторое время будет хорошо, но потом, наверное, все равно плохо. Короткое время счастья не стоит последующих душевных мук. Так она считала.

Лайра молчала.

— Потому Матушка и хотела, чтобы мы стали чистой сутью… Счастье в ее понимании. Думаю, она сама бывала счастлива, только когда занималась работой. Нами.

— Наверное, это неплохо. Ведь была же…

— Наверное, да.


В тот день шел снег. Лениво парящие в воздухе огромные хлопья и отсутствие малейшего ветерка сделали полянку у леса совершено сказочным, тихими и уютным уголком.

Поезд нехотя остановился. Скрип, стук и сиплый визг рессор, наконец, замолкли, возвращая окружающему лесу сонную тишину.

Тоннель спрыгнул с крыши последнего вагона и уверено пошел вперед, к лесу. Остановился у первых деревьев, повернулся к ним спиной — перед ним развернулась белоснежная полоса просеки, а вдалеке — снова лес.

Некоторое время он стоял молча, потом резко поднял голову вверх и посмотрел куда-то в нависающие над головой ветки сосны.

— Привет, — сказал, хотя там никого не было видно. — Позови-ка мне вашу старшую.

Воздух колыхнулся, в панике улепетывая, а Тоннель вздохнул поглубже, сдержал желание по-детски нервно кусать губы и стал ждать.

Довольно быстро снежная равнина всколыхнулась и передним предстала девушка в пушистом платье. Сейчас ее легко было принять за Снегурочку, которая прогуливается по владениям деда, проверяя, все ли в порядке.

— Привет, Фьорда. Я хочу поговорить с вашей главной.

— Привет, — водная постаралась сделать голос таким же твердым, как речной лед. — Старшая спит. Говори со мной.

Тоннель на пару секунд задумался.

— Тогда позови мне Слюду, — наконец решил.

Водная с облегчением вздохнула. Ей совсем не хотелось болтать с этим обманщиком городским. Хотя на миг все-таки стало обидно — чего это он предпочитает говорить не с ней, а именно с каменной?

В любом случае чтобы он не сказал, услышат все. Пятеро из сестёр уже прибыли и прятались кто в лесу, кто в земле, но без всякого сомнения, старательно прислушивались. Через несколько минут о появлении чужака станет известно и остальным.

Слюда тоже пришла сама. В отличие от Фьорды, которая торчала на месте столбом, каменная принялась прохаживаться перед Тоннелем, будто собиралась бегать с ним наперегонки и примерялась к линии старта.

— Какой сюрприз! Надо же… Сам хозяин всех поездов — и в нашей глуши, — странным голосом говорила Слюда и Фьорда усилено пыталась понять, что та задумала.

— Прибыл на личном транспорте… Собственной персоной. Без сопровождения, — глупым голосом продолжала каменная. В сугробах от ее шагов быстро образовалась короткая тропинка.

— И тебе привет. Кстати, то платье в цветочек шло тебе куда больше, — спокойно ответил Тоннель.

Тогда Слюда засмеялась и остановилась. Как-то расслабилась, отчего и водная вдруг вздохнула свободней. Решила, что судя по всему, общаться они намерены мирно.

— Ладно. Говори, чего хотел.

Городской переступил с ноги на ногу.

А ведь он тоже волнуется, с удивлением поняла Фьорда.

— Хочу сообщить новость, чтобы она не стала для вас неожиданностью. Ты знаешь, несмотря на расстояние именно в городе решаются все вопросы о строительстве? Естественно, только если оно относиться к числу государственных объектов.

Каменная растерялась. Ей и в голову не приходило разбираться, кто там занимается строительством, потому что она точно знала — даже когда исчезнет человечество, природа как ни в чем не бывало продолжить жить дальше.

— Вижу, не знаешь. Так вот, недавно утвержден генплан строительства в этой зоне огромного детского парка развлечений. В так сказать экологически чистом месте. Стройка начнется весной, первые объекты расположены ближе к городку, который будет пристанищем строителям, а после обеспечит парк обслуживающим персоналом. Но и к вам они постепенно доберутся, правда попозже, по нашим расчетам не раньше осени. В общем, через пару лет вся эта территория будет парком.

Слюда молча обдумывала полученную информацию. Террии раньше ни разу не сталкивались с необходимостью переселения, но не сказать, что эта мысль привела ее в дикий ужас. Она не думала, что возникнут какие-то неразрешимые проблемы, необходимой для них сути полно даже в городе, пусть и не очень качественной. Там даже зелень есть, скверы и парки.

— Мы могли бы, конечно, повлиять на решение и изменить выбор площадки под застройку на другую территорию. Но как сама понимаешь, заниматься этим за просто так никто не станет.

Ага, а вот и серьезный разговор. Слюда поощряюще улыбнулась. Даже любопытно, чем же городские решили их заинтересовать. И кстати, не приложили ли они руку к выбору земли под застройку в пользу именно этой местности?

— И что ты предлагаешь?

Тоннель вздохнул.

— Опишу тебе ситуацию в общих чертах. У нас там впервые со смерти отцов происходит жуткий бедлам. Почти поле боя. К счастью, большинству наплевать, что вы где-то есть, они считают, раз вам охота безвылазно сидеть в сути, то и сидите сколько влезет.

Он замолчал. Вроде времени прошло немного, но на голове и плечах Тоннеля уже скопился слой снега.

— Дальше…

— Но есть и другие. Два лагеря. Первые склоняются к решению, что вас нужно поймать и привезти в город силой, потому что мы можем это сделать, а пробыв в городе достаточно долго, вы уже не захотите его покидать. Вторые — что вас нужно защищать от тех, кто хочет ловить. Пока количество участников сторон равное, но к весне, думаю, у первых обнаружится численный перевес.

— И что?

— Наверное, непросто поверить… но я теперь в числе вторых.

Каменная рассмеялась.

— Ты прав, очень непросто.

Тоннель опять переступил и снег с его плеч сполз, оседая на землю.

— Хорошо. И главное — я привез вам предмет, с помощью которого вы будете в полной безопасности. Никто не сможет к вам даже близко подобраться без вашего на то желания. Интересует?

— Ты привез его и отдашь просто так? — улыбнулась Слюда.

Тоннель замолк и немного подумал.

— Да. Но у меня есть просьба.

— Говори.

— Я хочу ее увидеть, — твердым голосом сказал Тоннель.


Снег засыпал болото так качественно, что оно казалось ровным гладким полем. Каменная любила это ощущение, когда наступаешь в пушистый сугроб, а нога проваливается и оказывается в жидкой грязи. Щекотно.

— Лайра, к тебе прибыл гость.

Болотная с непонятной медлительностью собралась у края трясины.

— Кто? — и голос слишком нейтральный, чтобы быть убедительным. По крайней мере Слюду в выказываемом равнодушии он ничуть не убедил.

— Не знаю, — она легко пожала плечами, — он такой…

— Он? — болотная мгновенно повернулась в сторону железной дороги и тут же сделала в том направлении пару шагов.

— А откуда ты знаешь, что гость там? — убрав из голоса лишнюю насмешку, поинтересовалась Слюда.

Болотная замерла и перестала дышать.

— То есть ты права, конечно… Гость там. Он приехал на поезде.

Лайра увидела его издалека. Впервые увидела, какую городские делают одежду — простые шорты до колен, иссиня-черные, они словно излучали темноту.

Тоннель смотрел, не отрываясь и послушно стоял на одном месте. Вокруг все так же медленно кружились белые хлопья.

— Здравствуй, городской, — сказала Лайра, подходя ближе.

Он очень резко, очень глубоко вдохнул. Изумление на лице медленно сменялось тоской. А снег, пожалуй, оттеняет его кожу не хуже, чем осеннее солнце, невпопад подумала болотная.

— Здравствуй, Лайра…

— Ты хотел меня видеть?

— Да.

— Зачем?

Он выпрямился, собираясь с силами и стал совсем серьезным.

— Я должен тебе рассказать… Нужно было рассказать сразу, но видишь, как все глупо получилось. Но ты все равно должна знать, как это было. Однажды я со скуки ехал этим поездом, все так надоело, что даже шевелиться не хотелось… А потом поймал след одной из твоих сестер. Это был просто шок! Травяная… она часто прохаживалась вдоль путей. Я стал бывать тут гораздо чаще и следить, второй обнаружил летящую. Потом еще одну, ту, что живет в деревьях. Мы с Джайзером придумали план — поймать одну из вас и разобраться, насколько вы разумны и походите на нас. Ведь вы живет в лесу и вполне можете быть совсем дикими… И вообще можете быть чем-то необъяснимым, кто же знал, что наши родители пользовались при нашем создании одинаковыми методами? И вот… Мы собирались забрать травяную, потому что она чаще всех остальных появлялась у дороги, но потом, — он на миг запнулся и болезненно поморщился, — я увидел тебя…

Болотная не столько слушала, сколько следила за его лицом. За тем, как он прикрывает глаза, будто их режет белизной зимнего леса. Как он морщит нос, когда на него садятся снежинки.

— Я отменил первоначальный план, хотя он был полностью продуман и готов к исполнению. Это было неважно, даже несмотря на возмущение Джайзера, все было неважно кроме одного — я должен был поймать именно тебя. Тот день изменил все разом, я как сейчас помню картину, где самое прекрасное в моей жизни существо спускается по берегу к заболоченной реке. Я уже тогда не представлял, как буду жить… без тебя.

Он вдруг сделал шаг вперед и Лайра машинально отступила.

— Вернись ко мне, — одними губами попросил Тоннель.

Болотная удивлено подняла брови.

— На других условиях. Сама. Я не стану ограничивать твою свободу, только вернись.

Лайра облизала губы, сказать почему-то ничего не получалось. В голову не приходило ни одного подходящего моменту ответа.

— Смотри, — он сунул руку за спину и достал из заднего кармана шорт нечто напоминающее толстый пистолет.

— Это пульсатор. Возьми его.

Протянул вперед и болотная осторожно приняла тяжелую штуковину, обхватила рукоятку.

— Направь на меня.

Подумала минуту и направила коротким толстым дулом ему в грудь.

— Нажми кнопку наверху.

Это уже интересно. Лайра нащупала кнопку и безо всякого промедления на нее нажала. Тоннель резко выдохнул и замер.

— Примерно пять минут я не смогу шевелиться. Пульсатор создает вокруг тела силовое поле, которое распадается по истечению нескольких минут. Пока не распадется, будет держать меня на месте. Это последнее изобретение отцов, которое они тщательно спрятали, как только представили, что мы можем устроить с помощью такой игрушки. Стенки вокруг дома созданы по похожему принципу, но там поле требует постоянной подпитки и держится стабильным. Этот пульсатор — единственный существующий экземпляр, я украл его у Джайзера. Кроме него больше никто не знает о существовании подобной вещи, а он никому не станет говорить — слишком большой риск. Как видишь, работает эта штука мгновенно, заряжать ее не нужно, действует без сбоев. Ты будешь с ним в полной безопасности. Он теперь твой.

Болотная задумчиво смотрела на Тоннеля. А ведь он меня тогда так и не поцеловал, неожиданно подумала. И… жаль, хотелось бы знать, как он это делает.

Болотная шагнула к нему ближе. Теперь городской молчал, с такой тоской смотря на приближающуюся Лайру, что она порадовалась его обездвиженности.

Неужели и правда эта штука делает так, что нельзя пошевелиться? Лайра подошла вплотную. И вдруг подняла руку и прижала к его груди. Провела по ней вверх, убирая с кожи мокрый снег, стряхнула воду с плеча, потом прикоснулась к волосам. Был слышен сильный стук его сердца, но судя по всему Тоннель и правда не мог пошевелиться. Иначе бы никогда не стоял настолько послушно.

— Вернись ко мне, — прошептал еле слышно.

Лайра резко отдернула руку и отступила.

— Спасибо за подарок, — четко сказала. — Но я не была дома так давно, что не имею ни малейшего желания его покидать. Прощай.

Развернулась и уверенно отправилась восвояси.

И Тоннель всего за мгновение стал каким-то маленьким, невзрачным. Он все так же стоял, но теперь его словно ужали наполовину.

Слюда не смогла смотреть на это ужасное зрелище, отвернулась и увидела, как между деревьями пропадает Лайра.

— Хм, — задумчиво сказала каменная, — а я думала, что это я упрямая…


Сбор опять прошел безрезультатно.

Снегопад давно прекратился, от поезда не осталось ни малейших следов, а сестры все никак не могли успокоиться. Слюде надоело слушать панические крики и она встала, перебивая очередной поток страхов, на этот раз в исполнении Лиссы.

— Все. Хватит. Пока Полынь спит, решения буду принимать я, — вдруг громко заявила. Не то чтобы кто-то протестовал, но террии удивились. А потом с облегчением решили, что будет куда лучше, если кто-то один примет решение за них всех.

— Когда наступит весна и проснутся остальные сестры, мы соберёмся и я сообщу, что надо делать. А пока расходитесь и не тратьте время на бессмысленные страшилки. Так вы вообще не пойми до чего додумаетесь. Все. До весны.

Честно говоря, остальные террии с удовольствием подчинились. Ну его, пусть Слюда сам разбирается с проблемой городских. Она по крайней мере жила с ними рядом, пусть и недолго, так что должна представлять, что они такое и чего они них ждать.


Весна началась как-то неожиданно и мгновенно перехватила у зимы все стратегические ключевые точки. Снег стремительно таял, деревья наливались жизненной силой, а небо поднималось все выше и выше.

Джайзер встретился с Пилоном в архиве, где хранились все оставшиеся от отцов документы. Ну, почти все. За редким исключением. Последнее время тот редко бывал в общем здании, потому что большую часть времени проводил с Химиком и его компанией.

Главарь пребывал в отличном настроении. Когда Пилон вошел, все уже было найдено и подготовлено. Тонкая пластиковая папка заскользила по столу в сторону пришедшего.

— Опаздываешь, Пилон, — скалился главарь, — на тебя непохоже.

Тот посмотрел на папку так хмуро, будто она его кровный враг.

— Бери, бери. Это, между прочим, оригинал, копия смотрелась бы слишком подозрительно. Советую говорить не с директором, он просто ширма, манекен в витрине, все вопросы решает заместитель по производственной части, его координаты на второй странице. Ну все, можешь идти.

Пилон поморщился, но папку взял и бережно засунул в сумку.

— Удачи тебе! — радостно крикнул ему вслед Джайзер. Тот так ни слова и не сказал.


Когда сонные после зимовки сестры, наконец, пришли в себя достаточно, чтобы связно думать, террии собрались на покрытом травкой холме недалеко от болота. Полынь надела платье такого нежного зеленого цвета, какой у нее получался только в первые дни весны. Она вместе с остальными села полукругом, центром которого являлась оставшаяся стоять Слюда. Фьорда сбивчиво пересказала случившиеся за зиму происшествия. Полынь задала Лайре пару вопросов, но та отвечала так коротко и с такой неохотой, что от нее быстро отстали. Как ни странно за всю зиму болотная так и не пришла в себя, остальные сестры ее жалели и старались не тревожить лишний раз напоминанием о плене, от ужасов которого та до сих пор не может отойти. Иную причину дурного настроения подозревала разве что Слюда, но она итак сейчас делала единственное, что могла и отвлекаться на единичные проблемы времени не хватало.

Когда сестры по-новому кругу впечатлялись ждущими в будущем со стороны городских неприятностями, Слюда заговорила.

— Итак, я повторю, на месте нашего дома будет возведен парк. Мы сами убедились — строительство началось, расчищен большой кусок земли и часть леса недалеко от городка. Переселиться в принципе несложно, но многих тут волнует вопрос, что городские все равно нас обнаружат, раз уж знают о нашем существовании.

Послышались подтверждающие истину слов горестные вздохи.

— Поэтому не вижу смысла искать место переселения. Думаю, сейчас нам стоит сделать другое, а именно пойти навстречу городским, только не на их правилах, а на своих, — она легко улыбнулась. Пока все удивлено смотрели и еще не нашли слов для активного протеста, Слюда развернулась к болотной.

— Лайра, ты помнишь время, которое провела в городе?

Фьорда поморщилась — разве можно так прямо напоминать о дурном? Болотная вопросу не удивилась, ровно ответила.

— Да.

— Если не учитывать сам факт того, что тебя держали взаперти, если ли вещи из жизни людей, которых тебе сейчас не хватает? — на слове "вещи" Слюда сделала сильный упор, но кроме болотной этого никто не заметил.

Та замерла. Если бы только вещи. Но сестры ждали ответа, а врать друг другу террии не умели. Когда становишься одним целым с окружающей природой, вообще быстро забываешь, что можно произнести ложь.

— Ну, если считать…

— Просто скажи — да или нет? — резко прервала каменная.

— Да, — очень тихо ответила Лайра.

— Громче. Было ли там что-нибудь веселое, по чему ты скучаешь?

— Да, — громче и злей сказала болотная, с вызовом смотря на каменную. Если та сейчас задаст более точный вопрос, Лайра не сможет увильнуть и ей придется ответить. Думать насколько далеко зайдет допрос было страшно.

Но Слюда уже отвернулась и смотрела в другую сторону.

— Фьорда… — ласково промурлыкала. Та испугано замерла и умоляюще смотрела, как кролик на удава.

— Есть ли в городе места, которые ты бы хотела увидеть еще раз? Есть ли там еще что-нибудь интересное?

Водная мялась, но сестры ждали ответа с большим любопытством. Врать своим нельзя…

— Да, — нехотя призналась она.

— Как видите, все очень просто, — тут же продолжила каменная, — город это нечто новое и интересное. Все кто там был признают, что он сильно отличается от нашего дома. Люди сами по себе тоже попадаются весьма занятные. Летом я месяц просидела в студенческом лагере, они тут неподалеку какие-то раскопки проводили. И это было весело! Поэтому мое предложение совсем простое. Тем более учитывая, что городские не намерены оставлять нас в покое, мытьем или катаньем они своего рано или поздно добьются. А знаете самый лучший способ защиты?

— Какой? — рискнула спросить Полынь, потому что остальные молчали.

— Нападение! — Слюда улыбнулась так широко, что в купе с горящими глазами просто превратилась в некого воплощенного ангела мести.


Автомобильные потоки размерено двигались по дороге. Вдоль трассы уже загорались огни, пятнами освещая окружающее пространство.

Странно, но на мосту все было по-прежнему. Как будто не прошло столько времени…

Слюда осторожно собралась на обочине и оглянулась. И Тараса увидела почти сразу — он стоял у перил и смотрел на город. Настолько знакомая поза и четкий профиль на фоне вечернего неба… Ноги тут же отказались повиноваться, а грудь потребовала побольше воздуха.

Впервые каменная подумала, что ей может попросту не хватить смелости к нему подойти. Просто не хватит силы. Даже если от этого действия будет зависеть будущее сестер. А как решиться, если тело отказывается подчиняться от одной мысли, что ему эта встреча уже может быть не нужна?

Через мгновение Тарас повернул голову.

Каменная и забыла, как быстро он умеет передвигаться, терриям до такой скорости как до небес. Хотя может дело в навыке, ведь они не задумывались над возможностью развивать свои умения.

И этот знакомый запах, от которого голова кругом. Острый бензин. Разгорячённый от долгого движения металл. Живая кровь.

— Тарас…

И эта улыбка, и постепенно замирающий в глазницах огонь… Вот он угас совсем и глаза те самые, светлые, родные.

— Погоди, погоди… Ты пришла. Хочешь сказать мне что-то новое?

И крепкие руки на талии. И как вообще можно было бояться, что ему теперь все равно? Столько времени даром…

— Да, — твердо сказала Слюда, — хочу.


Вскоре ночи стали совсем теплые.

Джайзер валялся у открытого окна на удобной кушетке со спинкой и наблюдал фейерверк. У людей какой-то очередной праздник.

— Скукота, — сообщил небу. Даже фейерверки толком не умеют запускать. Все одно по одному. Скорее бы уже, что ли террии активизировались. Хоть какое-то развлечение…

Рядом резко затрезвонил телефон. Главарь поморщился, но ответил.

— О, Геннадий Васильевич! Какая неожиданность! Да, да… Я помню, что просил вас держать в курсе дела… Да, новость интересует, вы удивительно вовремя. Да… Очень хорошо! Большое спасибо, до скорой встречи, в накладе не останусь.

Отключившись, Джайзер улыбался куда благосклоннее. За окном догорали последние звездные россыпи.

— Все равно не впечатляешь! — упрямо сообщил, тыкая указательным пальцем в сторону фейерверка.


— Ну что, выбрала, наконец?! — Слюда с нетерпением ждала, стараясь не давить и не повышать голос. Летящая кого угодно из себя выведет, даже чтобы просто заставить ее посидеть в кресле пришлось уговаривать чуть ли не час.

— А можно это? — невесомый палец неуверенно указал на застывшую картинку экрана. Оглянувшись, каменная удивилась. Вот уж чего не ожидала. А помниться попробовать надеть носок ее уговаривали втроем. Да-а… Если бы матушка увидела выбранный наряд (одна короткая клетчатая юбка чего стоит), то без сомнения закатила скандал. Но с другой стороны Матушки нет, а террии уже меняются и процесс не остановить.

Слюда еще раз внимательно осмотрела картинку, запоминая детали. Смущала даже не юбка, а эти полосатые гольфы до колен. А с другой стороны, что удивительного, если Летящая хочет костюм, как у героини своего любимого аниме? Ведь они действительно очень похожи — та девчонка в мультике тоже умеет летать и мгновенно перемещаться. Хотя, пожалуй, на этом сходство заканчивается, волосы ветряной никогда не лежат такими пошлыми круглыми локонами.

— Кончено, если тебе нравиться.

— Да, — неуверенно улыбнулась Летящая.

Ну наконец, разрешился вопрос с одеждой! Потом Слюда понялась наверх, к Лайре. Та сидела в кресле и пялилась в окно. Каменная молча опустилась на кровать.

— Мы идем завтра. Что ты решила?

— Я не пойду.

— Почему?

Та неопределённо пожала плечами.

— Ладно… Тогда другая новость. Тарас его нашел, если тебе интересно. Хочешь знать, где?

— Где? — тихо спросила болотная.

— На южном вокзале, он вернулся пару недель назад и там в подвале засел. Следов почти нет, значит, он оттуда и не выходит. Разговаривать до сих пор отказывается, ни с кем ни общается. Знаешь, как туда добраться?

— Да.

— И что будешь делать?

— Не знаю, — равнодушно ответила Лайра.

Внизу раздался крик, Тарас вернулся. Слюда подскочила, все еще удивляясь тому водопаду эмоций, которые вызывает одно его появление. Понеслась к двери, там оглянулась и перед тем как выскочить в коридор выпалила:

— Врешь ты все! Все ты прекрасно знаешь!


Темы для беседы давно уже иссякли и Джайзер замолчал, не тратя времени на поиск новых. Тарас опаздывал и на звонки не отвечал. Но никто из собравшихся уходить не спешил, уж больно любопытно было, что же он желал сообщить такого важного, для чего необходимо собирать всех воинствующих сторонников силовых методов знакомства с терриями.

Хотя уже возникали предположения, что Тарас просто решил их подурачить и не явится, так что смело можно расходиться.

Когда об этом твердило уже несколько человек подряд, двери общей комнаты все-таки распахнулись.

— Приветствую, — громко, почти криком поздоровался Тарас и тут же отошел в сторону.

А потом началось самое интересное. Вслед за ним в комнату вошли девчонки. Трое и позади еще одна, последняя как-то неуверенно осталась топтаться на пороге, словно не решаясь переступить последнюю черту.

Через секунду до городских дошло, что это террии. Справа с дивана вскочил один из самых удивленных и тут же замер, когда ближайшая к нему девушка выстрелила из короткого толстого пистолета.

Тарас поморщился и пошел к потерпевшему, подхватил его и устроил поудобнее на диване. Замереть в движении самое неприятное. Все полученные новые пульсаторы проходили проверку лично на нем и оставили после себя далеко не самые приятные воспоминания.

Потом Тарас уселся рядом с потерпевшим и с удовольствием убедился, что остальным хватило ума не дергаться. Похоже, демонстрация удалась.

Стоявшая по центру девчонка в красном платье с длинными рукавами и высоких черных ботинках на шнуровке единственная не держала в руках оружия. Она выступила вперед, обвела сердитыми глазами всех присутствующих и поймала взглядом Джайзера. Потом очень быстро повернулась и выхватила из-за висящих за спиной ножен длинный и узкий самурайский меч.

Кто-то удивленно ахнул.

Прыжок тоже был красивым, меч блеснул в сильном замахе и обрушился на Джайзера сверху вниз, по траектории от плеча к поясу.

Через мгновение на пол осела разрезанная пополам футболка, а главарь потоком мерцающих искр испарился в потолке. Картинным движением девушка развернулась к остальным, держа меч наготове.

— А теперь, пока ваш лидер отсутствует, поговорим, — сказала городским.

Тарас с большим интересом наблюдал за лицами присутствующих. Да, пожалуй из него вышел неплохой постановщик, посмотреть приятно. Джайзер правда все пропустит, но что поделать…

Его взгляд наткнулся на Летящую, которая пробралась-таки в комнату и осторожно уселась на крайний стул, круглыми глазами наблюдая за своими сестрами и чинно сложив руки на коленях. Так увлеклась происходящим, даже не заметила, что ближайший городской находится от нее всего на расстоянии вытянутой руки.

— Мы решили погостить в этом городе, — заявила Слюда, не опуская меча. — Будем гостить, сколько влезет, а когда захочется поехать дальше — возьмем и уедем. А поскольку здесь собрались сторонники силовых методов, может, есть еще желающие проверить на своей шкуре, что ждет каждого, кто посмеет навязывать свое общество и настаивать на своем мнении? Перед тем как они определяться хочу сообщить, что каждый пульсатор настроен на одну из террий и в чужих руках работать не будет.

Сидящий глубоко в углу Пилон вздохнул. Опять что-то непонятное твориться, вот куда делся Джайзер? Бросил все на самотек и слинял, разве так должен был поступить главарь?

Летящая вдруг обнаружила, что слишком близко сидит к тем, кого они вроде как пришли пугать. Но до то, как начала паниковать увидела напротив Тараса. Он тут же улыбнулся.

— Не бойся, — мягко и ободряюще сказал, — у тебя же в руках страшное оружие…

Точно! Летящая опомнилась и сжала рукоятку пистолета покрепче. Искоса посмотрела на окружающих, пытаясь решить, нет ли угрозы и не пора ли пускать его в ход. Но все сидели на редкость тихо и не рыпались.

Кстати, а вот… этот очень похож на нее саму. Низкий, стелящийся по земле городской смог. Легкий, почти пористый промышленный дым. Серый. Нет, не серый. Серебристый…

А с другой стороны сидит полная противоположность — тяжелый плотный металл. Неторопливые движения. Медленные ртутные глаза.

Летящая вздохнула и напомнила себе, что расслабляться никак нельзя. Нет уж, пусть только шевельнутся! Немного страшно, конечно, они же совсем не люди. Но чего скрывать, Слюда была права, власть над ситуацией — это здорово…

Каменная молчала, замерев на месте. Меч застыл перед ее лицом в готовом к атаке жесте. Волосы пришлось заранее убрать, чтобы не мешали, свернуть жгутом и теперь из него торчали две длинные острые спицы. Слюда терпеливо ждала. Война, конечно же, терриям была не нужна. Сейчас лучшим выходом для всех является сведение конфликта к шутке. А вот если не получится… тогда всех ждут крупные неприятности. И даже пульсаторы не особо помогут.

Впрочем, молчание не затянулось.

— Хм. Кажется, нам придется принимать их условия. Всегда боялся холодного оружия, — сообщил невозмутимый молодой человек в кожаных штанах и жилетке.

— Точно придется. Каждый любитель аниме знает, что с таким мечом лучше не связываться, — охотно поддержал его сосед.

— К тому же они могут затоптать нас ботинками, — задумчиво добавил еще один.

— Или наколоть на заколку.

Пилон облегченно вздохнул. Надо же, неужели вся эта нервотрепка, наконец, закончиться! Раз нет Джайзера, придется его заменить и заключить пакт о ненападении, пока стороны настроены мирно. Он быстро поднялся на ноги и так же мгновенно застыл.

— Извините, — пролепетала Летящая, испугано смотря на него и судорожно сжимая обеими руками пульсатор, — я не хотела… Я случайно.

— Надо соглашаться быстрее, а то это все плохо закончится, — мрачно сделал вывод рыжий молодой человек с желтыми глазами. — Так и быть, сдадимся на милость победителей.

Слюда убрала меч, положив его на плечо и довольно улыбнулась. Городские были какими угодно, но точно не дураками. И это радует.

— Тогда отметим знакомство? — живо поинтересовалась.

Первым делом Тарас осторожно отобрал из рук Летящей пульсатор.


Тоннель сидел в кафе подземного этажа, которое пару месяцев назад закрыли на ремонт. На дешевом пластиковом стуле у такого же дешевого пластикового стола. Глубокой ночью народу на вокзале почти не бывало, хотя сюда и днем редко кто совался. Ремонт начали и вскоре отложили, на полу остались лежать груды строительного мусора, которые в купе с ободранными серыми стенами теперь окружали его почти постоянно. Собственно, какая разница, что вокруг, когда оно мало отличается от того что внутри.

Среди пустого темного коридора раздался неожиданный гулкий звук. Неторопливый, четкий стук каблуков. Он бился эхом среди стен, размножаясь и наслаиваясь на самого себя.

Тоннель поморщился, стоит расслабиться и впасть в похожее на сон оцепенение, в котором можно ни о чем не думать, как кто-нибудь является и заставляет снова приходить в себя. А там и память сразу подкидывает все, что хотелось забыть… Обрушивает смертельным потоком. И снова… И снова, как будто на тренажере раскручивает, чтобы без страховки запустить высоко в небо, откуда кулем свалишься на твердую землю.

Девушка появилась неожиданно и остановилась напротив входа, с любопытством заглядывая внутрь. Изучила сваленные в углу мешки с остатками снятой со стен штукатурки, которые так и не вытащили наружу, потом покрытый толстым слоем пыли пол.

На ней были туфли, узкие брюки и легкий приталенный пиджак из мелкого вельвета. Волосы рассыпаны по спине, а в глазах ничего, кроме чистейшего интереса.

Оглядев помещение и остановившись на Тоннеле, девушка сделала шаг внутрь.

— О, как хорошо, что я вас нашла, — бодро заявила. — Тут такая пустота вокруг, народу совсем нет. Хожу, хожу и никого… А мне говорили, что в городе полно людей.

Она весело рассмеялась, подошла и легко опустилась на стул с другой стороны столика, не обращая внимания на его пыльную поверхность. Голова Тоннеля поворачивалась вслед за ее перемещениями, как стрелка компаса за магнитной аномалией.

— Можете себе такое представить? Я никогда не была в городе, — жизнерадостно заявила девушка, оглядывая помещение с таким восторгом, будто сидела, по крайней мере, в резиденции президента. — А уж сколько небылиц мне нарассказывали! Как пугали, вы бы только слышали! Точно бы посмеялись… Столько баек придумали. Говорили, что в городе живут духи и даже у поездов есть свой хозяин! Представляете? Любопытно было бы посмотреть… А еще утверждали, что на улицах тут столько народу, что яблоку негде упасть. И что я вижу? Пустой вокзал и ни единого человека, кроме вас. Но хорошо, что вы мне встретились. Вы наверняка местный, так что должны мне помочь… Вы ведь знаете, чем тут можно заняться? Я когда уезжала из дому, твердо решила — не вернусь, пока не увижу и не узнаю все!

Она покосилась на Тоннеля и мягко улыбнулась.

— Какой вы молчаливый… Это хорошо. Это значит, между нами есть что-то общее, я тоже иногда люблю… помолчать. Но вы не ответили на мой вопрос. Могу я рассчитывать на вашу кампанию? Не хотелось бы бродить здесь в одиночестве.

Тоннель вдруг потянулся к ней через столик, но раньше, чем успел что-то сказать, узкая ладошка крепко прижалась к его губам. Девушка наклонилась ближе, заглядывая в глаза.

— Перед тем как вы ответите, хотела бы предупредить кое о чем. Может вам это не понравиться. Знаете… я, похоже, из тех, кто целуется на первом свидании.

И осторожно ладошку убрала.

Тоннель протянул руку проверяя не мерещиться ли ему. Но нет, эта кожа под пальцами совершено настоящая, теплая и гладкая. И губы совершено по настоящему прижимаются к его руке.

— Мне нравится, — глухо сказал.

— В таком случае, может вы пригласите меня на все свидания сразу? — тихо предложила девушка, прижимаясь щекой к его руке.

Тогда Тоннель наклонился и молча ее поцеловал.

Гулять, правда, они не пошли, потому что Лайра собиралась с его помощью узнать нечто новое.

И все знакомое казалось совсем другим, даже совершенно пустой дом, где давно уже не осталось ни одного человека. Но теперь он действительно походил на дом, а не на тюрьму. И комната, заполненная запахом нежилых помещений, и покрытый пылью монитор в углу, по которому она когда-то смотрела не самые лучшие в своей жизни фильмы.

В одежде заключалось некое неудобство, так как ее нельзя было растворить, а приходилось снимать. Впрочем, с какой-то стороны это наоборот, преимущество. Когда еще узнаешь как это — раздевать другого человека?

И прохладное белье под спиной — ярким контрастом с его горячей кожей. И неожиданно громкое дыхание…

В какой-то момент она негромко вскрикнула, но тело настолько слушалось его рук и следовало его движениям, что вскоре без стороннего вмешательство разобралось, что ему следует делать.

И осталось только ощущать и наполняться чем-то новым и непривычным, чтобы, наконец, узнать и понять: "А как"…


Высоко над городом, на крыше высотки, где жили городские, находился еще один человек. Джайзер не стал создавать одежду — ему нравилось, как ночной ветер скользит по голому телу.

Недолго думая, он развалился прямо на битуме, сложил руки под голову и наслаждался видом ночного неба. Еще бы травинку в зубы, но травы тут нет. Хотя… вскоре из его зубов торчала искрящаяся тонкая молния, которую он неспешно гонял по рту из угла в угол.

Возвращаться домой Джайзер не спешил. Если уж террии пошли в наступление, значит, больше не пропадут, так что все сложилось наилучшим образом.

Сколько же времени он затратил, пробиваясь через апатию Тоннеля и наталкивая на идею стащить портативный пульсатор! Джайзер хмыкнул. Единственный экземпляр… Детский сад! Чуть ли не лично принес и в руки сунул. А как непросто было подбросить Тарасу адрес предприятия, на котором тайно сделают дубли оружия…

"Джайзер, а ты молодец" — с большим уважением сказал он сам себе. Свидетели триумфа отсутствовали, так что никто другой похвалить его не мог, приходилось, как обычно, делать все самому.

Но ведь и правда молодец, улыбался Джайзер звездам, ведь так или иначе все получилось?