"Лабиринты Гипербореи" - читать интересную книгу автора (Петров-Одинец Владимир Андреевич)

Глава 28 Бегом за картой!

Славке влетело по первое число. Скитан на неделю лишил его права свободного передвижения вне школы. Только со Жданом или дежурным русом. Так минуло два дня. Вечером третьего в казарму, где Славка намывал полы, явились рыжая и русая:

– Привет каторжанину.

– Да ладно вам. Что нового? Они там, вообще, готовятся?

– Ещё как. Завтра Тринс с Боруном расчеты заканчивают – вступила Милана, а Русана завершила отчет:

– Гороскоп составили, удачный.

Славка заворчал:

– Опять? Дрон уже пролетел со звёздами, теперь эти…

Одноклассница заспорила:

– Тринс вовсе не Дрон. Он умный, только рассеянный. Очень умный…

Мальчишка опешил:

– Какой Тринс? А где Олен?

Рыжая фыркнула, Русана запылала от смущения:

– Ой, ты только меня не выдавай. Это я в дневнике Олена шифровала, чтобы никто не понял. Тридцать три несчастья. Три-три-нес. Сокращенно – Тринс.

Кличка привилась мгновенно. А утром Борун вызвал Славку. Девчонки тоже пришли, ждали у входа. Тринс валялся на постели Боруна, задрав больную ногу. Ачарья раскладывал на столе исписанные листочки осиной бумаги. Войдя, дети застали конец разговора:

– …понял. И дальше ищем нужный рисунок концовки витка, – палец Боруна придержал страницу с жирным пунктирным рисунком. – Там спирали с двух сторон горы. Кстати, ты слетал бы за своей картой?

– Я ходить не могу, а ты – летать! Ребятишки смотаются, тут недалеко. Милана, – позвал рыжую Тринс, – в том сундуке, где книги, помнишь? Там на дне лежит пергамент. Дверной наговор не забыла? Сумеешь открыть? Тогда бегом. Быстро!

Троица с восторгом помчалась по дороге, впечатывая пятки в горячую пыль. Перейдя брод, снова рванули. У самого леса длинноногие девчонки Славку опередили. Под сенью деревьев вместе пошли, шагом, с воодушевлением обсуждая перспективы.

– Лиса, ты его карту видела?

Рыжая честно отнекнулась:

– Ни разу. Он говорил, на неё большой бык ушел.

– Что? – Потребовал уточнения Славка.

– Так пергамент, это кожа, тонко выделанная. Телячья, – Милана удивилась реакции спутников, горячо возразила. – Никакой жестокости тут нет! Дикая тура, вообще, больше трёх лет не живет, а домашняя корова – до десяти. Мясо и молоко они дают, как плату за охрану и безопасное размножение, если хотите знать!

– Ну да, скажешь тоже, – завелась поспорить Русана, защитница травоядных, но ойкнула и смолкла.