"Житие мое" - читать интересную книгу автора (Сыромятникова Ирина)

Глава 27

Студенты с мученическими лицами досиживали последние лекции, но дух новогодних праздников уже витал над Университетом — белые развешивали в коридорах традиционные бумажные цветы (они совсем как настоящие, только не вянут), стены пестрели объявлениями о вечеринках, а маги, не лишенные художественных наклонностей, соревновались в создании ледяных скульптур. Я, представьте себе, тоже приложил руку к праздникам: поколдовал над устройством, зажигающим огни на елке перед факультетом боевой магии. Казалось бы, черный маг и общественные работы — вещи несовместимые, но желание увидеть, как все будут говорить «О-о!» оказалось непреодолимым. Ель была живая, лампочки на ней начали вешать, бог знает когда, и пришлось сильно повозиться, чтобы найти все управляющие цепи, зато теперь гирлянды мигали по семи различным алгоритмам, и декан белых магов все губы искусала от зависти.

Я, с чувством глубокого удовлетворения, посмотрел на огненные спирали, волны и иероглифы, танцующие на мохнатых ветках. Если бы Четвертушка не перестал со мной разговаривать, то узнал бы, что второе такое устройство досталось мэрии Редстона, и это полностью компенсировало все мои затраты на проект. Пенка была в том, что лампочки сами находили себе соседей для создания рисунка, единственной задачей декораторов было развесить их как можно плотнее. Я заметил, что некоторые студенты пытаются угадать, где появится очередной орнамент, какой он будет формы и цвета. Бесполезное занятие! Процессом управляло настоящее черное волшебство — стихийное и непредсказуемое.

И вот как раз под елочкой меня и ждал сюрприз. Давешнего приятеля Четвертушки я способен был узнать даже со спины — очень уж фигура характерная. Этот олух опять был одет не по погоде и отирался в компании первокурсников (странно, для начинающего он староват). Напоминал он при этом замороженного цыпленка — белая тушка, синие лапки.

Я резко сменил курс, подошел и пнул его коленом пониже пояса — смерть как хотелось посмотреть, во что превратилось после моего удара его лицо. Коротышка затравленно оглянулся, как ни странно, никаких синяков у него не было.

— Привет! — нехорошо улыбаясь, поздоровался я. — Как здоровье, не тошнит, голова не кружится?

— Спасибо, нет.

— Значит, не беременный.

Обрадовав его этим заключением, я, насвистывая, пошел своей дорогой.

Не знаю, откуда взялся этот дурень (не иначе, с того самого Южного побережья, куда так любит ездить Четвертушка), но, если он не обзаведется хотя бы шарфом, то до возвращения домой не доживет. Впрочем, какое мне дело до его пневмонии? Через минуту я уже забыл об этом мороженом гноме, а вот он меня явно запомнил. И принял меры…

На большой перемене я сидел в холле лектория и изучал недавно купленный у букиниста раритет — труд магистра Тиранидоса «Токсикология». Надо сказать, что последний инквизитор Ингерники был знатный фармацевт, и книга его читалась, как справочник отравителя. Не знаю, как он умудрился собрать такой фактографический материал, но слышал, что благодарные современники растерзали его за это голыми руками. Конечно, методы изготовления ядов магистр не описывал, но много ли ума надо, чтобы изготовить вытяжку из наперстянки? Я млел, перечитывая симптомы отравления бледной поганкой (средство казалось почти идеальным, жаль, что я не умею собирать грибы), когда ко мне подошел Четвертушка. То есть, подошел он не сразу, а минут пять с нехарактерной нервозностью расхаживал кругами, поглядывая в мою сторону и что-то бормоча. Он думал, черный маг его не замечает!

— Здорово, Рон! Давно тебя не было видно.

Фактически, четыре дня. В некотором роде — рекорд.

— Привет. Ты это… как его…

Я, с интересом, наблюдал за Четвертушкой, потерявшим дар речи. Не знал, что такое бывает!

— Не цепляйся больше к Сэму! — наконец выпалил Рон.

— К кому?

— Парень со мной был…

— А-а, этот! Ты мне лучше скажи, зачем он тебя притащил к полицейскому управлению. Это ведь была его идея, да? Меня, например, не колебет, чем ты занимаешься вечерами.

— Причем тут это? — начал злиться Четвертушка. — Мало ли кто где гулял.

— Что б я так гулял!

С чего это Рон лезет защищать какого-то плюгавого пацана, даже не родственника? И тут мой мозг пронзила невероятная догадка. Он же не…

— Ты что, в него влюбился? — выпалил я.

Четвертушка непонимающе хлопал глазами.

— Ты не думай, в этом нет ничего позорного. Мы живем в просвещенной стране…

И тут лицо у Рона стало таким, что любой черный маг с досады удавился бы.

— Кретин!!! — выпалил он, развернулся и почти бегом направился к входу в лекторий.

Он нервничает, а болезненная реакция на критику — это характерный признак. Неужели я угадал? Вроде бы никаких таких наклонностей за Четвертушкой раньше не наблюдалось, впрочем, я ведь тоже впечатление уголовника не произвожу. Да пусть делают друг с другом, что хотят, они же взрослые люди! Уже покидая Университет, я заметил Сэма в компании каких-то второкурсников. Экий он общительный… Коротышка посмотрел на меня с некоторым вызовом, я заговорщицки подмигнул в ответ. По-моему, это напугало его до полусмерти.

В отличие от озабоченного моим досугом Рона, меня его проблемы не волновали как в общем и целом, так и до окончания каникул в частности. Я уже договорился об отпуске с Полаком (это было легко), оставалась самая неприятная часть — совершить еще один визит в НЗАМИПС.

Полицейское управление накануне праздников выглядело… странно. Холл дышал строгостью и почти космической пустотой, притом на стойке дежурного примостилась украшенная блестками ёлочка-бонсай в масштабе один к ста. Улучшенное при помощи белой магии растение источало сильный аромат хвои. На начальственном этаже никого из сотрудников видно не было, но откуда-то явственно слышался звон бокалов. Наверное, в том крыле, где располагались кабинеты инспекторов и оперативников, еще вовсю кипела работа, но я туда не пошел — к чему портить себе настроение? Вид занятых делом людей будит во мне нездоровые рефлексы.

Со своим рапортом я решил сначала заглянуть к капитану Беру — хотелось убедиться, что текст составлен правильно (он, по крайней мере, совет даст, а не начнет сразу издеваться). По каким-то неясным причинам, начальник редстонского «надзора» сидел на четвертом этаже управления, отведенном под всякий непрофильный персонал. Тут праздник чувствовался сильнее — на окнах блестела мишура, в воздухе витали предательские ароматы огуречного салата, свежей выпечки и ванили. К нужному кабинету я шествовал под заинтересованными взглядами не изнуренных работой дамочек-бухгалтерш (сколько раз тут прохожу, они все время чай пьют). Главное — делать вид, что жутко занят, в прошлый раз я соблазнился на предложение «тортика», и потом еле утек — озверевшим без мужиков теткам было решительно все равно черный перед ними, белый или полосатый, главное, что совершеннолетний. Нафиг, нафиг!

Капитан воспринял мое появление благосклонно, убрал со стола блюдечко с тортом, изучил документ и постучал пальцем по шапке с обращением:

— К Саталу лучше не ходи, он сейчас страшный.

— Я думал, это для него норма.

— Ты просто не знаешь, о чем говоришь. Оцени: мы петицию получили, с требованием найти пропавшего без вести Лорана Пьеро.

— О!

— О-го-го! Босс сейчас ответ сочиняет, чтобы фактам не противоречило и на правду не походило.

— Проклятье! — плакал теперь мой отпуск.

— Между прочим, официально твой начальник — я. Ты в редстонском отделении работаешь.

— И… я могу поехать?

— Домой на праздники? — добродушно поинтересовался он, ставя свою визу в левом верхнем углу.

Я кивнул:

— К брату.

Капитан помедлил, прижав бумажку ладонью.

— Где он у тебя?

— Учится в Михандрове.

— Это ведь не наш округ, так?

Я кивнул, впрочем, не совсем уверенно.

— И даже другой регион… Никуда не уходи, жди меня здесь, — капитан сгреб рапорт со стола и вышел.

Я сидел и боролся с желанием исчезнуть не прощаясь. Победило любопытство — смерть хотелось узнать, что он задумал. Капитан вернулся где-то через полчаса, в руках у него была пачка листов и большой бумажный пакет. Судя по отчетливому запаху коньяка, он уже успел где-то тяпнуть и вообще неплохо провел время.

— Отпуск отменяется! Поедешь в командировку.

— ???

— Вот приказ, вот командировочное задание, вот предписание тамошнему «надзору». Подписывай!

Я с подозрительным видом изучил бумаги:

— «Для изучения опыта работы учреждений среднего и начального образования»?

— Вот именно. Учти, потом напишешь отчет.

Я застонал.

— Нечего-нечего! Ты подумал, что будет с Саталом, если ты там что-нибудь учудишь, и всплывет твое прошлое?

— Да не собирался я ничего…

— Ага, ага. С зомби, как я понял, ты тоже ничего такого не собирался. Либо — так, либо — сиди в городе.

Доколе мне еще терпеть этот моральный террор?! Нормальный черный давно бы уже взбунтовался. С другой стороны, если пойти сейчас жаловаться Саталу, то он меня избить может. Куда мне больше хочется: в отпуск или в больницу? Вздохнув, я поставил подписи. Капитан тем временем вытряхнул из пакета массу интересных вещей.

— Это тебе временное удостоверение — полномочий никаких не дает, но желание задавать вопросы отбивает. Покажешь кому из гражданских — запру в подвале на неделю!

Боже мой, какие строгости!

— Походный набор экзорциста: маркер с меловой эмульсией, солонка, циркуль, компас, зеркальные метчики, набор свечей. И что б вернул все, что взял, понял? Даю только из-за инструкции.

Я охотно закивал — ну, понимаю, свечи и зеркала, а как он определит, сколько эмульсии осталось в маркере?

— Спецаптечка — эликсиры. Ну, это ты знаешь! Синий — блокиратор, зеленый — восстанавливающее средство, красный — стимулятор. Хочешь жить — не прикасайся.

Гм. Хорошо сказано.

— Последнее: амулет аварийного вызова, проще говоря, «манок». Нажимаешь здесь и здесь, либо откусываешь вот эту пимпочку (что по силам) и ближайшее отделение «надзора» высылает команду быстрого реагирования. И не вздумай проверять — за ложный вызов полагается серьезное взыскание.

Досадно. И ведь не скажешь, что уронил.

— Теперь инструктаж. Будешь лезть на рожон, сдам тебя Саталу, и делайте друг с другом что хотите!

Как это жестоко. Неужели он такой бессердечный? А с виду — милейший человек.

— Все. Приятно отдохнуть!

Я бодро подхватил свои вещи и выкатился в коридор — довольно с меня начальников. Дел было невпроворот — сдать по назначению три законченных вчера доклада, купить гостинцев Лючику, договориться на свалке о хранении мотоцикла и искупать Макса — зомби снова поедет со мной (а сохнет этот меховой коврик долго).

Это была еще одна неожиданная выгода от хороших отношений с «надзором»: лишенные пиетета перед мертвецами «чистильщики» заштопали Максу шкуру, подстригли когти и наложили на ошейник особое заклинание, принуждающее шерсть на мертвом теле расти. Плюсом было то, что волнистые серо-рыжие лохмы скрыли под собой все характерные особенности зомби, получился такой милый волосатый пудель-переросток. Недостатком этой маскировки являлась необходимость регулярно расчесывать длинную шерсть, купать Макса в специальном консервирующем составе и заливать в глотку яичные белки (лакать и глотать у зомби получалось не очень). Никогда бы не подумал, что с мертвой собакой будет столько возни!

Проскочив мимо теток, я скатился по лестнице до начальственного этажа и на цыпочках прокрался к мраморной лестнице, выходящей в холл (кабинет Сатала находился буквально в двух шагах, даже дверь было видно, но пронесло). А теперь, ходу отсюда, пока любимый учитель не прибил меня насмерть!

Старший координатор пришел к Беру в конце дня, черный и страшный, как не упокоившийся мертвец, с сомнамбулической точностью отыскал за тумбочкой недопитую бутылку виски и начал выбулькивать ее содержимое в чайную чашку. О возможности вызвать подчиненного по телефону Сатал толи от злости забыл, толи решил перед разговором пройтись и дать раздражению утихнуть.

— Где этот пидор малолетний? Он должен был сегодня зайти, — Сатал опрокинул в себя содержимое чашки, словно в раковину.

Паровоз поморщился — пьяный черный маг, это как раз то, что он мечтал получить на праздник.

— Он заходил, ко мне.

— И ты его отпустил?!!

— Нет, отправил в командировку, — Паровоз рассудил так, что логические рассуждения сейчас неуместны.

— Это куда же?

— В Михандров.

Сатал подозрительно сощурил почти трезвые глаза:

— А ты откуда знаешь о Михандрове?

— Из досье. У него там брат.

— А-а! — Сатал с довольной физиономией откинулся в кресле, сразу потеряв боевой задор.

Пришла очередь Бера подозрительно щуриться:

— Что-то не так?

— Ничего, — маг энергично отмахнулся, едва не сбив на пол пустую бутылку, — я… нет, лучше ты позвони им завтра и предупреди, что наш сотрудник едет. Пускай встречают.

— Стоит ли? — засомневался Паровоз, подозревая в этом какую-то жуткую подлость.

— Стоит! — с пьяной безапелляционностью объявил Сатал. — Мне после праздников в столицу ехать, хоть Аксель будет на моей стороне. Ему нужен был маг? Мы послали лучшего! — Координатор громко икнул и с некоторым усилием выговорил: — Конфиденциально.

Паровоз прикинул, сколько алкоголя пришлось Саталу на единицу веса, и решил, что еще минут на пять начальника хватит, а потом придется тащить его в караулку и устраивать на ночь.

— А парень справится?

Сатал задумчиво посопел:

— Я с белыми не могу, они меня из себя выводят. А Фатун, он вообще, того… У этого брат — белый? Во! То, что нужно. Раз брата в детстве не убил, значит, справится.