"Так хочет бог!" - читать интересную книгу автора (Муравьев Андрей)

8.

Катрин смотрела на тело брата, смотрела и не верила тому, что видела. Вот Торвал, такой умный, уверенный в себе, спортивный. Это он, ее братик. И уже не он…

Девушка схватилась за голову. Что же делать?! Как? Почему?

Лицо близкого человека манило, требовало внимания к себе. Пожилая леди, невесть как попавшая сюда, закрыла глаза на посеревшем лице. Кати выдохнула воздух и заголосила. Тонко, по-бабьи, без переливов и интонаций, из нее лился животный крик на одной ноте чуть ниже ультразвука.

Мужчины с мечами и здоровяк коммандос отстранились, но девушка этого даже не заметила.

Как? КАК?!!!

Как так получилось, что ее брат лежит, лежит бездыханный и неподвижный?! Он не мог так поступить! Не мог! Она без него ничего не сможет! Как же так?! Как?!

Кати помнила события прошедшего дня урывками, осколками разбитого сна.

Вот блеск, полыхнувший в глаза, когда она схватилась за волшебную палочку этих нелюдей. Ее трясет, выворачивает. Голову бьет короткая вспышка забытья, обморока…Она очнулась посреди комнаты с оборудованием: та же статуя, подставка, жезлик. Но совершенно в другом месте. Сбоку компьютер на подставке, тусклая лампочка на низком потолке. Пасмурные темные цвета комнаты давили, создавали ощущение камеры или тюрьмы.

Тогда она здорово разволновалась, кричала, хваталась за все подряд. Бросила жезликом в стену… И удивилась уже знакомому сиянию, залившему ее сознание.

Когда вместо камеры она оказалась в пещере (или как это место назвать?) и увидела тела карликов, то даже обрадовалась. Тут должен был остаться Торвал.

И вот он! Лежит на ее руках, осунувшийся, мертвый. Его кровь залила все вокруг, его глаза не видят, рот не отвечает.

Волны ужаса и бессилия, непривычная безысходность сдавливали грудь, мешали дышать.

Кати выла, ее крик заполнял комнату, заливая все вокруг. Сдвигались стены, опускался потолок. Странное жуткое это место сгребало под себя хрупкую фигурку, лишало ее способности к осмыслению, понятию происходящего. А когда боль отступала, приходило сковывающее отупление. И выход оставался один – крик!

Она ревела, как никогда до и никогда после этого. Ее рвало воем, выворачивало.

Здоровяк коммандос скрипнул зубами и что-то рявкнул на своем, русском. Кати не поняла ничего, а истерика лишь получила новый виток.

Здоровяк насупился, подошел и повторил фразу уже громче. Потом подошел и показал сжатый кулак, угрожая, по-видимому.

Это сработало с точностью до наоборот – скрюченная фигурка ревущей девушки взорвалась фурией. Кати взлетела и вцепилась ногтями в лицо здоровяка. Она визжала, слезы и сопли текли по щекам, канадка выкрикивала угрозы и материлась.

Отмашка здоровяка и звонкий удар ладони остались для нее неуслышанными.

Спасительное забытье лечебным бальзамом окутало воспаленный мозг.