ШЕСТЬ

Свидетелями происшедшего во дворе были всего три человека, и тем не менее — что неудивительно — казалось, о нем знали все к тому моменту, когда позже я направилась в столовую. Уроки закончились, но большинство студентов сновали по коридорам вместо того, чтобы заниматься, или пересдавать контрольные работы, или делать еще что-нибудь в этом духе. Они старались скрыть от меня свои взгляды и перешептывания, но не слишком преуспели в этом. Те, кто встречался со мной взглядом, либо натянуто улыбались, либо тут же отворачивались. Замечательно.

В отсутствие психической связи с Кристианом я понятия не имела, где его искать. Почувствовав, что Лисса в библиотеке, я решила, что это подходящее место для начала поисков. Идя туда, я услышала за спиной обращенные ко мне слова:

— Совсем распоясалась!

Я обернулась и увидела идущих в нескольких шагах позади Райана и Камиллу. Будь я парнем, подходящим ответом было бы: «Ты говоришь о своей мамочке?»

Поскольку я не парень и имею представление о хороших манерах, то сдержалась.

— Не понимаю, о чем ты.

Райан нагнал меня.

— Все ты понимаешь. С Кристианом. Я слышал, когда Стэн напал, ты бросила его на растерзание и ушла.

— О господи! — застонала я; достаточно скверно, когда все обсуждают тебя, но почему вдобавок в рассказы всегда вносятся искажения? — Ничего подобного не произошло.

— Тогда почему тебя вызывали к Альберте?

— Послушай, — сказала я, чувствуя, как мои хорошие манеры улетучиваются, — я просто не справилась с нападением... как ты раньше, когда был недостаточно внимателен в коридоре, сечешь?

Он слегка покраснел.

— Эй, в конце я принял участие...

— Ты имеешь в виду то, что называют «быть убитым»?

— По крайней мере, я не вел себя как скулящая сука, отказывающаяся сражаться.

Я только-только начала успокаиваться после разговора с Дмитрием, однако сейчас моя раздраженность резко подскочила — словно температура в градуснике, готовом вот-вот взорваться.

— Знаешь, вместо того чтобы критиковать других, ты лучше уделял бы больше внимания своим обязанностям стража.

Я кивнула на Камиллу. До сих пор она помалкивала, но, судя по выражению ее лица, все жадно впитывала. Райан пожал плечами.

— Я могу делать и то и другое. Шейн позади нас, а пространство впереди чисто. Никаких дверей. Легко. — Он похлопал Камиллу по плечу. — Она в безопасности.

— Здесь легко охранять. В реальном мире с реальными стригоями все будет не так просто.

Его улыбка увяла, в глазах вспыхнула злость.

— Верно. Насколько я слышал, ты и там не слишком-то утруждалась. По крайней мере, в том, что касается Мейсона.

Насмешки над тем, что случилось со Стэном и Кристианом, — это одно. Но намек на то, что я ответственна за смерть Мейсона? Непозволительно. Я два года обеспечивала безопасность Лиссы в человеческом мире. Я убила в Спокане двух стригоев. Я — единственный новичок в этой школе, имеющий знаки молнии — маленькие татуировки, которые получают убившие стригоев стражи. Я знала, что некоторые перешептывались насчет случившегося с Мейсоном, но в лицо мне никто ничего не высказывал. Думать, что Райан или кто-то другой считают меня в ответе за смерть Мейсона... Это было уже чересчур. Я и без них достаточно винила себя.

Градусник взорвался.

Одним молниеносным движением я проскочила мимо Райана, схватила Камиллу и оттолкнула к стене. Не с такой силой, чтобы причинить вред, но она явно испугалась — глаза расширились в шоке, и вдобавок я обхватила ее рукой за горло.

— Что ты делаешь? — воскликнул Райан, переводя взгляд с меня на нее.

Я слегка сменила позу, но Камиллу не отпустила.

— Пополняю твое образование, — вежливо сказала я. — Иногда бывает не так легко охранять, как ты думаешь.

— Чокнутая! Ты не смеешь причинить вред морою. Если стражи узнают...

— Конечно, не смею. — Я перевела взгляд на Камиллу. — Я причиняю тебе вред? Ты испытываешь жуткую боль?

Она заколебалась, но тут же отрицательно затрясла головой — настолько энергично, насколько позволяли обстоятельства.

— Тебе неудобно?

Еле заметный кивок.

— Видишь? — сказала я Райану. — Неудобство и боль — разные вещи.

— Ты ненормальная. Отпусти ее.

— Я еще не закончила, Рай. Обрати внимание, потому что это важно: опасность может исходить откуда угодно. Не только стригои, бывают стражи одетые как стригои. Продолжай вести себя точно самоуверенный козел, воображающий, будто знает все, — я слегка напрягла руку, по-прежнему не перекрывая Камилле дыхания и не причиняя боли, — и ты непременно упустишь что-нибудь. И оно может убить твоего мороя.

— Ладно, ладно. Пусти. Пожалуйста, прекрати. — Его голос дрожал, всякое позерство исчезло. — Ты пугаешь ее.

— Я тоже боялась бы, если бы моя жизнь находилась в твоих руках.

Запах гвоздики предупредил о появлении Адриана. Я также заметила, что подошли Шейн и еще несколько человек. Они выглядели неуверенно — вроде бы хотели вмешаться, но опасались причинить Камилле вред. Я понимала, что нужно отпустить ее, но Райан ужасно меня разозлил. Я должна была доказать ему свою правоту. Должна наказать его. И, по правде говоря, я даже не испытывала сочувствия к Камилле, поскольку уверена — она внесла свою лепту в распространение обо мне грязных слухов.

— Восхитительно, — лениво, как обычно, произнес Адриан. — Но, думаю, ты уже добилась своего.

— Даже не знаю, — ответила я голосом, звучащим одновременно нежно и угрожающе. — Я все еще не уверена, что Райан въехал.

— Ради бога, Роза! Понял я, понял! — воскликнул Райан. — Просто отпусти ее.

Адриан обошел меня и встал рядом с Камиллой. Мы с ней были тесно прижаты друг к другу, но он ухитрился втиснуться таким образом, что его лицо оказалось почти рядом с ее. На физиономии — обычная для него дурацкая усмешка, но темно-зеленые глаза смотрели серьезно.

— Да, маленькая дампирка, отпусти ее. Ты свое дело сделала.

Мне хотелось сказать Адриану, чтобы он отстал от меня и я сама буду решать, когда пора заканчивать. Но как-то так получилось, что я не смогла произнести ни слова. Я разрывалась между злостью на него и пониманием того, что он говорит... разумные вещи.

— Отпусти ее, — повторил он.

Сейчас мой взгляд был прикован к Адриану, не к Камилле. Внезапно понимание того, что он прав, овладело мною целиком. Конечно, нужно отпустить ее. Я убрала руку и отступила. Хватая ртом воздух, Камилла укрылась за Райаном, используя его как щит. Теперь я видела, что она вот-вот расплачется. Райан выглядел ошеломленным.

Адриан выпрямился и махнул рукой Райану.

— Я на твоем месте убрался бы отсюда — прежде чем ты по-настоящему разозлишь Розу.

Райан, Камилла и остальные медленно попятились от нас. Адриан обнял меня за плечи и поспешно увлек в сторону библиотеки. Меня охватило странное чувство, словно я только что проснулась, но потом с каждым шагом ситуация становилась яснее и яснее. Я сбросила его руку и резко отстранилась.

— Ты только что применил ко мне принуждение! — воскликнула я. — Заставил меня отпустить ее.

— Пришлось. У тебя был такой вид, словно ты вот-вот ее придушишь.

— Ничего подобного. Я не сделала бы этого. — Я открыла дверь в библиотеку. — И ты не имел права так поступать со мной. Никакого права.

Принуждение — метод заставить человека сделать то, что пожелаешь, — умение, которым все морои обладают в очень незначительной степени. Использовать его считается аморальным, и большинство мороев не в состоянии причинить с его помощью серьезный вред. Дух, однако, усиливает эту способность, поэтому и Лисса, и Адриан бывают очень опасны.

— А ты не имела права зажимать бедную девушку в коридоре, просто чтобы ублажить собственную растревоженную гордость.

— Райан не имел права говорить такие вещи.

— Я понятия не имею, что это за «вещи», но если я правильно оцениваю твой возраст, ты достаточно взрослая, чтобы не выходить из себя из-за грязных сплетен.

— Не выходить из...

Я замолчала — мы уже были у стола, за которым работала Лисса. Судя по ее лицу и эмоциям, меня ожидали неприятности. Эдди стоял в паре футов от нее, прислонившись к стене и наблюдая за помещением. Его глаза расширились при виде меня, но он не сказал ни слова. Я села в кресло напротив нее.

— Привет.

Она подняла взгляд, вздохнула и снова вернулась к своему учебнику.

— Я все ждала, когда ты появишься, — сказала она. — Тебя отстранили от испытаний?

Она говорила спокойно и вежливо, но я воспринимала скрытые в глубине ее души чувства. Раздражение. И даже отчасти гнев.

— На этот раз нет, — ответила я. — Просто придется выполнять кое-какие общественные работы.

Она промолчала, но я чувствовала благодаря нашей связи, что ее настроение не изменилось. Теперь вздохнула я.

— Ладно, поговори со мной, Лисс. Я знаю, ты сердишься.

Адриан посмотрел на меня, потом на нее, потом снова на меня.

— У меня такое чувство, будто я что-то упускаю.

— Замечательно! — сказала я. — Ты пришел, испортил мне разборку и даже не знаешь, из-за чего все было.

— Разборку? — спросила Лисса.

Чувствовалось, что она сбита с толку.

— Что все-таки произошло? — повторил Адриан.

Я кивнула Лиссе.

— Давай расскажи ему.

— Роза проходила свой первый тест и отказалась защищать Кристиана. — Она возмущенно покачала головой и вперила в меня обвиняющий взгляд. — Я просто поверить не могу, что ты способна на такие вещи. Это ребячество.

Лисса пришла к тем же выводам, что и стражи. Я вздохнула.

— Это произошло ненамеренно! На слушании только и твердили эту чушь. Ну, я им то же самое сказала.

— Тогда что же произошло? — требовательно спросила она. — Почему ты сделала это?

Я не знала, что сказать. Мое нежелание говорить правду даже не имело отношения к присутствию здесь Адриана и Эдди — хотя я, конечно, не хотела, чтобы они услышали. Проблема была гораздо сложнее.

Дмитрий прав — есть люди, которым я могу доверять, и двум из них я доверяла безоговорочно — ему и Лиссе. Ему я так и не сказала правду. Поступлю ли я... смогу ли поступить... так же и с ней? Пусть она и злилась, я без тени сомнения знала, что Лисса всегда поддержит меня. Однако в точности как с Дмитрием, мне не хотелось рассказывать ей историю с призраком. И в точности как с Дмитрием, в качестве объяснения у меня остался тот же выбор: безумие или некомпетентность.

Благодаря нашей связи я почувствовала, что у нее на душе чисто и ясно. Никаких негативных эмоций, мрачности или признаков безумия — и тем не менее в глубине что-то трепетало. Легкое такое шевеление. Антидепрессантам понадобится время, чтобы полностью выйти из организма, однако даже после одного дня без них ее магия уже начала пробуждаться. Я подумала о своей встрече с призраком, вспомнила полупрозрачное, грустное лицо Мейсона. Разве могла я хотя бы попытаться объяснить это? Разве могла я завести разговор о чем-то столь странном и фантастическом, когда она прикладывает огромные усилия, чтобы ее жизнь оставалась нормальной даже в условиях, когда ей предстоит снова освоить магию?

Нет, осознала я. Это невозможно. Пока нет — в особенности, когда я внезапно поняла, что надо рассказать ей еще кое о чем очень важном.

— Я замерла, — сказала я, в конце концов. — Глупо, конечно. Я была так самоуверенна... считала, что могу справиться с кем угодно, и потом Стэн... — Я пожала плечами. — Не знаю. Я просто не могла среагировать, сама не знаю почему. Мне очень неловко. И надо же — чтобы это случилось именно с Кристианом.

Лисса внимательно вглядывалась в мое лицо, пытаясь понять, правду ли я говорю. Было больно думать, что она мне не доверяет, если не считать того, что... ну, я же действительно врала. Как я сказала Дмитрию, я могу быть хорошей лгуньей — когда хочу. Сомнения Лиссы не рассеялись.

— Хотелось бы мне заглянуть в твой разум, — задумчиво сказала она.

— Брось! Ты же знаешь меня. И что, в самом деле, думаешь, что я могла так поступить? Сдать Кристиана и поставить себя в глупое положение, просто чтобы «насолить» учителям?

— Нет, — ответила она, в конце концов. — Ты бы, скорее всего, сделала это так, чтобы тебя не застукали.

— Дмитрий то же самое говорит, — проворчала я. — Приятно, что все так верят в меня.

— Мы верим, — возразила она. — Потому-то все и выглядит так странно.

— Даже я могу совершать ошибки. — Я придала лицу дерзкое, самоуверенное выражение. — Знаю, в это трудно поверить, для меня самой сюрприз, но, полагаю, такое должно иногда случаться. Подобным образом карма поддерживает равновесие вселенной. А иначе получилось бы несправедливо — чтобы один человек был настолько безупречен.

Адриан, в виде исключения молчащий, наблюдал за нашим разговором с таким видом, словно это был теннисный матч. Он слегка прищурил глаза — надо полагать, вглядывался в наши ауры.

Лисса закатила глаза, но, по счастью, гнев, который я ощущала раньше, начал ослабевать. Она верила мне. Потом она перевела взгляд на кого-то за моей спиной; радостные, золотистые эмоции, которые я почувствовала, свидетельствовали о появлении Кристиана.

— Мой преданный телохранитель вернулся, — заявил он, подтягивая к себе кресло, и посмотрел на Лиссу. — Ты уже закончила?

— Закончила с чем?

Он наклонил голову в мою сторону.

— Устраивать ей выволочку за то, что она позволила смертоносным когтям Альто сцапать меня.

Лисса покраснела. Ее уже слегка мучила совесть из-за того, что она на меня набросилась — теперь, когда я сумела оправдаться. Дерзкое, понимающее замечание Кристиана заставило ее почувствовать себя еще глупее.

— Мы просто поговорили об этом, вот и все.

Адриан зевнул и откинулся в своем кресле.

— Вообще-то, думаю, я разобрался в том, что произошло. Это какая-то афера. Афера с целью отпугнуть меня, поскольку я всегда говорил, что хочу видеть тебя своим стражем. Ты подумала — притворюсь-ка я плохим стражем, он от меня и отвяжется. Ну не сработало, так что нет смысла в следующий раз рисковать чьей-то жизнью.

Я была благодарна ему за то, что он не упомянул об инциденте в коридоре. Райан, конечно, перешел все границы, но по мере того, как шло время, мне было все труднее поверить, что я сорвалась подобным образом. Как будто это произошло не со мной, как будто я была просто сторонним наблюдателем. Конечно, в последнее время я срываюсь на каждом шагу. Разозлилась из-за того, что меня приставили к Кристиану, разозлилась, услышав обвинения стражей, разозлилась...

Ох, да! Сейчас, наверно, самое время «бросить бомбу».

— Ммм... Ну... Есть одна новость, которую вам, ребята, нужно знать.

Все взгляды — даже Эдди — обратились на меня.

— Что еще? — спросила Лисса.

Говорить им это было нелегко, и я просто безоглядно устремилась вперед.

— Выяснилось, что Виктор Дашков до сих пор не признан виновным за то, что натворил. Просто сидел за решеткой. Однако, в конце концов, состоится официальное судебное разбирательство — на той неделе или что-то около того.

Услышав его имя, Лисса среагировала примерно так же, как я. Через нашу связь в меня хлынули шок и страх. В ее сознании вспыхнули картинки происшедшего. То, как извращенные действия Виктора чуть не свели ее с ума. Пытки, которым подвергал ее один из приспешников Виктора. То, как она нашла истекающего кровью Кристиана после нападения гончих Виктора. Она сжала кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Кристиан не мог чувствовать ее реакцию так, как я, но он в этом и не нуждался. Он накрыл ее руки своими, однако она едва ли заметила это.

— Но... Но... — Она сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. — Как можно сомневаться в том, что он виновен? Все же знают... Все видели...

— Таков закон. Полагается дать ему шанс защитить себя.

Смятение охватило ее, но потом, медленно, она пришла к пониманию того, что дошло до меня в разговоре с Дмитрием.

— Значит... постой... получается, есть шанс, что его не признают виновным?

Я смотрела в ее широко распахнутые, испуганные глаза и не могла заставить себя подтвердить догадку. По-видимому, выражение моего лица сказало ей все.

Кристиан стукнул кулаком по столу.

— Абсурд!

Его вспышка заставила людей за соседними столиками оглянуться.

— Это политика, — сказал Адриан. — Те, кто наверху, всегда расплачиваются по другим правилам.

— Но он едва не убил Розу и Кристиана! — воскликнула Лисса. — Он похитил меня! Какие могут быть вопросы?

Лиссу обуревали эмоции. Страх. Огорчение. Злость. Возмущение. Непонимание. Беспомощность. Я не хотела, чтобы она погружалась в эти мрачные чувства, и отчаянно надеялась, что подруга сумеет успокоиться. Так и происходило — медленно, неуклонно... но потом во мне начал нарастать гнев. Прямо как в истории с Райаном.

— Это формальность, уверен, — заявил Адриан. — Когда все доказательства будут представлены, вряд ли возникнут какие-то дебаты.

— В том-то и соль, — сказала я с горечью. — Они не собираются представлять все доказательства. Нас там не будет.

— Что? — воскликнул Кристиан. — Тогда кто станет свидетельствовать?

— Стражи, которые там были. Нам, видимо, не доверяют, сомневаются, что мы умеем держать язык за зубами. Королева не хочет сообщать миру, что один из ее драгоценных приближенных способен на столь дурные поступки.

— Однако именно мы — причина судебного разбирательства, — сверкнула глазами Лисса.

Кристиан встал, оглядываясь вокруг с таким видом, словно ожидал обнаружить в библиотеке Виктора.

— Я займусь этим немедленно.

— Конечно, — ехидно заметил Адриан, — если ты ворвешься к ним, открыв ногой дверь, это сразу заставит их передумать. Возьми Розу с собой, и вы точно произведете неизгладимое впечатление.

— А что, у тебя есть идея получше? — спросил Кристиан, вцепившись в спинку кресла и сверля Адриана яростным взглядом.

Спокойствие Лиссы снова пошло рябью.

— Если Виктор окажется на свободе, он снова начнет преследовать нас?

— Если его отпустят, долго на свободе он не протянет, — угрожающе бросила я. — Уж я позабочусь об этом.

— Поосторожнее. — Адриан, казалось, находил разговор забавным. — Даже ты не сможешь уйти от наказания, убив члена королевской семьи.

Я собралась ответить, что сначала попрактикуюсь на нем, однако резкий возглас Эдди заставил меня замолчать.

— Роза!

Инстинкт, выработанный годами обучения, мгновенно вернул меня к действительности. Я подняла взгляд и увидела то, что раньше заметил он. В библиотеку вошел Эмиль и теперь оглядывал ее в поисках новичков, делая пометки. Я вскочила и заняла позицию неподалеку от Эдди, позволяющую мне видеть Кристиана и большую часть библиотеки. Проклятье! Я должна взять себя в руки, или кончится тем, что Райан окажется прав. В период между скандалом в коридоре и разговором о Викторе я полностью пренебрегала своими обязанностями стража. Может, я и без Мейсона напортачила бы со Стэном.

Эмиль, похоже, не заметил, что я только что сидела и разговаривала. Он прошагал мимо, оглядел нас, записал что-то и пошел дальше, в глубину библиотеки. Я была на волосок от новых неприятностей и, избежав их, испытала чувство облегчения. Нет, необходимо срочно справиться с собой. Это было трудно. Мрачное настроение снова овладело мной, а наблюдать спокойно, как Лисса и Кристиан сердито обсуждают судебное разбирательство Виктора, сил больше не было. Я хотела вмешаться, высказать свои доводы. Хотела громко выразить возмущение и разочарование. Однако подобную роскошь я как страж не могла себе позволить. Моя первая обязанность — защищать мороев и не давать волю собственной импульсивности. Снова и снова я мысленно повторяла мантру стражей: «Они на первом месте». В последнее время эти слова стали раздражать меня.