"Двадцать лет спустя" - читать интересную книгу автора (Картур Елена)

Глава 7

Пролом был глубокий и неровный, словно гигантская пьяная змея проползла, оставив свой извилистый след на твердой скале. Кстати, змей тут водилось на удивление много, они лежали на раскаленных солнцем камнях целыми клубками. Даша уже успела схватить одну из ядовитых тварей и с удовольствием с ней играла, разглядывая красивый узор на шкуре. Ее любовь ко всяческим рептилиям иной раз достигала невиданных размеров.

Данила присел над разломом, бросил вниз камушек и прислушался. Звука падения пришлось дожидаться долго, дно терялось где-то в густой тьме.

— Только не говорите мне, что мы туда полезем? А портал этот точно существует?

— Последний раз, когда я туда спускался, существовал, — ответил Мэй, тоже присел на краю разлома, держась за загривок пса, взглянул вниз. — И даже работал.

— Как ты вообще туда попал? — Данила поднялся, отряхивая с ладоней каменную пыль.

Мэй неопределенно пожал плечами.

— Я много где бываю. Главное, чтобы лес был рядом, как тут.

Насчет леса он сильно приуменьшил, скорее уж джунгли, густые, непролазные и непривычно яркие. Лианы, свисающие отовсюду густыми прядями, яркие крупные цветы, каких в северных лесах и не увидишь, в самых неожиданных местах. Да и живности всякой невероятное количество, кричат, пищат, стрекочут и курлыкают повсюду так, что в ушах звенеть начинает… Все тут казалось странным и незнакомым.

Обнаруженный Мэем портал, оказывается, обретался, ни много ни мало, на Восточном континенте, о чем тот по рассеянности сразу сообщить забыл. Для него уже давно расстояние значения не имело, главное, чтобы в конечной точке маршрута имелся хоть маленький лесок или рощица, на худой конец. На вопрос, как они будут туда добираться, ведь остальные так не умеют, у Мэя уже имелся готовый ответ: через Заповедные леса, связанные постоянными порталами.

— Я уже договорился.

Ну, договариваться, в принципе, не было такой уж необходимостью. С тех пор, как вампиры заключили союз с эльфами, они имели свободный доступ в Заповедные леса, и, соответственно, к их транспортной сети. Проблемы могли возникнуть только с Шоном, людям эльфы не доверяли по-прежнему. Но в качестве охранника его, скорее всего, пропустят.

Так что им, практически пришлось возвращаться той же дорогой. К счастью, Мэй смог сократить путь почти вдвое, хотя ему пришлось вести четырех попутчиков, да еще и лошадей. Руслан про себя посмеивался над мрачным как туча Данилой, но вмешиваться не спешил, хотя, если бы тот додумался поинтересоваться его мнением, Руслан бы сказал, что причину, по которой они вынуждены так быстро покинуть столицу, Даня придумал сам. На самом деле они никуда не спешили, и если бы он догадался спросить, почему сестру не приняли в академию и какие альтернативы предложили, то и повод остаться легко нашелся бы. Например, позволить Даше ходить на лекции.

Но Данила не спросил, сосредоточившись на переживаниях от расставания с девушкой, а Руслан его просвещать не торопился. Не его это дело, парень уже взрослый, со своей личной жизнью и сам разберется.

И вот они посреди диких джунглей, наконец добрались до этого мифического портала и разглядывали образовавшуюся после недавнего землетрясения расщелину в скале. Руслан курил, задумчиво созерцая провал, и понимал, что лезть туда ему не хочется. Нет, никаких особых неприятностей он от этого не ждал, да и если бы они намечались в будущем, он бы об этом уже знал. Единственные по-настоящему серьезные неприятности ему время от времени устраивал Холос. Управляющие контуры, которые в свое время отобрали боги и передали Руслану, представляли собой некие нити силы, пронизывающие весь мир и сплетающиеся с тысячами других нитей, все это напоминало… гобелен? ковер? И было своего рода каркасом мира, влияющим, в том числе, и на физические законы. Каждый из богов держал в руках только часть нитей, отвечающих за какие-то определенные законы этой реальности, и в довольно широком диапазоне влиял на мир. Но, поскольку каждая нить, так или иначе, соприкасалась с другими, по-настоящему масштабные изменения, как-то: полный запрет технического прогресса, боги могли совершать только сообща. По той же причине ни один из богов не мог просто взять и отобрать у другого управляющие контуры, не игрушка все-таки, чтобы стукнуть соседа детским совочком по маковке и присвоить понравившуюся куклу. Вот и Холос, как бы ему того ни хотелось, вернуть свою силу не мог. Зато это можно сделать в момент смерти, в те короткие мгновения потери связи с умирающим телом, когда управляющий контур повисал в пространстве. Холос об этом, конечно же, знал, к тому же всю свою силу и влияние еще не утратил, потому Руслану время от времени приходилось отбиваться от очередного покушения.

Но то ли после последней войны Холос утратил остатки здравого смысла, то ли не мог, как раньше, руководить своими слугами, большинство покушений были настолько нелепыми, что хоть смейся. Но в данном случае он и этого не чувствовал, а нежелание спускаться в эту расщелину объяснялось просто: не хотелось лишних проблем. Ну, да и, надо честно признаться — лень.

— Так мы спускаться-то будем? — напомнила Даша, бесстрашно наклоняясь над краем разлома. И тут же была проворно поймана братом и телохранителем, зорко наблюдающими за каждым ее движением.

— Лучше бы с утра, — сказал Шон, мельком глянув на небо в просвет между деревьев, редкие облака уже окрасились в розовые предзакатные тона.

Руслан тоже посмотрел на небо, кивнул согласно. Выброшенный щелчком окурок кувыркнулся в воздухе, прочерчивая в стремительно сгущающихся сумерках тусклую алую полосу, и исчез в разломе.

— Завтра. Полагаю, Мэй знает безопасный спуск в эту дыру, раз уж там бывал.

— Знаю. — Мэй появился так же, как и исчез несколько минут назад, совершенно бесшумно. Никто (кроме Руслана) и не заметил, что его не было рядом какое-то время. В руках он нес несколько зеленых пупырчатых плодов, отдаленно напоминающих не в меру растолстевшие огурцы. — Будешь?

Руслан взял незнакомый плод, чуть улыбнулся мысленно. «А повзрослел-то мальчишка», — пришло в голову.

— Вырос? — Мэй присел рядом и высыпал свою добычу на траву.

То ли последнюю мысль Руслан высказал вслух, то ли слишком громко подумал.

— Нет, повзрослел. Вырос ты уже давно.

Да, вырос он давно, наверное, в тот самый момент, когда обнаружил внезапно, что его жизнь не зависит больше от сестры. Как дуб вырастает из желудя. Сперва слабый росток, пробивающийся сквозь толщу земли к свету, потом тонкий прутик с клейкими светло-зелеными листочками. Год-другой, и уже молодое деревце. Растет себе и растет, уже примелькалось, а спустя несколько лет придешь на то же место и изумишься: стоит крепкое дерево и уже желуди на землю роняет.

Руслан иронично хмыкнул и впился зубами в плод, оказавшийся приятно кисло-сладким. К такому образному мышлению он, вообще-то, был не склонен, но иногда случалось. Опять, наверное, на чью-то нерожденную мысль настроился… Много их в информационном пространстве плавает призраками самим себе.

Изменения в Мэе он заметил первым, пожалуй, задолго до того, как они начали проявляться, и с интересом наблюдал, что же будет дальше, ждал, как тот поступит. И помалкивал.

А мальчишка, ощутив внезапно свалившуюся на него свободу и силу — ушел. На поиски себя самого и своего места в жизни. И нашел, как видно, потому что сейчас рядом с Русланом сидел спокойный и уверенный в себе мужчина. Повзрослевший.

От прежнего мальчишки всего-то и остались веселые бесенята в глубине глаз. Такой Мэй Руслану нравился, прежний был почти безразличен.

Он опять закурил, вторая пачка за день подходила к концу. Привычка считать выкуренные за день пачки осталась с прошлой жизни. Теперь она не имела никакого смысла, никотин ему больше не вредил, но если бы даже и вредил, все равно пришлось бы рано или поздно расставаться с этим телом, как богам и положено.

Машинально предложил Мэю закурить.

— Ты бы мне еще сушеные человеческие пальцы предложил, — неодобрительно отозвался тот.

— Пальцы курить неудобно, они паленым воняют, — рассеянно ответил Руслан, наблюдая, как у Дашки с руганью и спорами пытаются отобрать очередную ядовитую тварь. Потом сообразил, улыбнулся. — Ну, фрукты ты ешь и каннибализмом это не считаешь.

— Да мне просто не нравится эта гадость, — честно признался Мэй.

Помолчали. Руслан сидел, привалившись спиной к шершавому стволу дерева, и наблюдал, как остальные обустраивают временный лагерь на ночь. Сам помогать не спешил — лень. И совесть за нахальную эксплуатацию чужого труда его нисколько не мучила, им полезно. Мэй рядом тихо вздыхал, хотел спросить что-то, Руслан даже знал, что, ждал.

— Как там родители, не знаешь? — спросил, наконец.

— Вот родителей мог бы и навестить за столько-то времени! — счел нужным сказать Руслан, вроде как братский долг выполнил. Получилось не слишком убедительно, укора в голосе ощутимо не хватало. — Все в порядке с ними, мы с Настей время от времени навещаем. Ждут, когда ты нагуляешься наконец.

Мэй только вздохнул виновато. Поднялся и пошел помогать остальным готовить ужин. Уже совсем стемнело, ярко горел костер, потрескивая сырыми дровами. В прорехе между темными кронами деревьев был виден клочок неба с далекими звездами.

В лесу кто-то вопил противным голосом.

С родителями получилась отдельная история. Тогда, после победы в короткой войне, Антон обмолвился, что птенцы одного Старшего считаются братьями и сестрами, так Руслан в одночасье обзавелся сестрой и братом.

И все бы ничего, мало ли кто кем считается, но эти охламоны решили представить нового братика родителям Мэя. Эльфы весть о появлении еще одного родича-вампира (о боге смерти им решили не говорить, нервы поберегли, добрые дети) встретили стоически, философски, можно сказать. Но убедительно попросили деток, больше братьев и сестер таким экзотическим способом не заводить, многодетные семьи у эльфов как-то не в чести.

С тех пор Руслан благовоспитанно навещал их время от времени, меланхолично пропускал мимо ушей редкие попытки его воспитывать и даже регулярно ходил с родителем на рыбалку. Но по-настоящему родственные отношения у них так и не сложились, больше дружеские.

А Мэй, значит, со всем юношеским максимализмом считал, что если уж уходить, то совсем. Пропасть на несколько лет, так, чтобы и самые близкие найти не могли. Да только его ведь и не искал никто. Руслан считал, что рано или поздно сам объявится, ему поверили. И объявился ведь, еще и с сюрпризом.

Данила.

Иногда мне хочется Дашку собственными руками придушить, чтобы нервы не мотала. Такая сестра хуже стихийного бедствия, одно радует: сейчас я мучаюсь не один, Шону она нервов как бы не побольше потрепала. Как он не поседел, бедняга, удивительно.

Вообще-то, Шон человек с крепкими невозмутимый иначе он бы с Дашкой не управлялся так легко, но когда во время обеда под самый нос суют ядовитую тварь, тут у кого угодно нервы сдадут. У телохранителя выдержка железная, он только побледнел слегка. А Дашка, как ни в чем не бывало, улыбается:

— Смотри, какая красивая! Ну, скажи, красивая, да? — это она про древесную лягушку. И в самом деле, красивая, яркая и разноцветная. И опасная, как уже говорилось. Причем, если змея, например, то ли укусит, то ли нет, то лягушек и в руки-то брать опасно. Когда до меня это дошло, я сам чуть не поседел.

О боги, ну почему это чудовище хомячков каких-нибудь или кроликов не любит?! Зачем ей эти ящерицы, жабы и змеи? Впрочем, хорошо хоть не пауков, я тут на днях одного красавца видел, мохнатый, с мою ладонь. Даже подобрать хотел… м-да…

Самое интересное, что от общения со всякой разной живностью Дашке ничего не делалось, а таскала она всех подряд. Находила древесных лягушек, ярких и пестрых, но жутко ядовитых, раз откуда-то добыла хамелеона. Не говоря уж о змеях, в этой местности всего этого добра водилось в достатке. Пока дошли до нужного места, нас с Шоном раз по десять чуть Кондратий не хватил. А Дашке хоть бы что, не кусают ее и не травят. В конце концов, все свелось к вялой ругани и попыткам заставить ее отпустить очередную зверушку восвояси. Она их действительно отпускает, потаскает немного и отпускает. Спрашивается, зачем вообще в руки брала?

До нужного места по этим джунглям мы добирались три дня. Своим ходом, без Мэя, наверное, пришлось бы не меньше недели. Не говоря уж об остальном пути, тоже долго, в общем-то.

Провал, в котором, по словам Мэя, нашелся новый портал, выглядел не слишком привлекательно, глубокая расщелина, ненадежная. Землетрясение тут было не так давно, после него этот провал и образовался, уж и не знаю, как Мэй туда слезть смог, я, так на первый взгляд, удобного и безопасного места не нашел. Спуск к порталу решили отложить на завтра.

Вообще-то, нас с Дашкой сюда никто не звал, наоборот, Руслан хотел оставить нас дома, благо возвращались практически той же дорогой и проезжали мимо замка, а сам отправиться с Мэем дальше. Только я отказался, наверное в первый раз за последние несколько лет, мне не хотелось запереться в лаборатории и заняться каким-нибудь интересным исследованием. Настроение после отъезда из столицы было отвратительным довольно долго, особенно, когда я понял, как сглупил. Но не возвращаться же теперь? В общем, оставаться в нашем замке я отказался, Дашка, естественно, тоже. Ее можно было и не спрашивать, но я уверен, что она сбежит на следующий день, как мы уедем. И даже Шон ее не удержит, потому что он теперь работает на меня, и тут два варианта: либо я приказываю ему никуда Дашку не пускать, и она гарантированно от него сбегает, оставшись совсем без охраны. Либо он действует исключительно в ее интересах, тогда они отправятся неизвестно куда и неизвестно зачем вдвоем. Мне оба варианта не понравились, нет уж, пусть будет рядом. Вчетвером за ней приглядывать, все-таки, проще. Учитывая, что Руслана она хоть иногда слушается, а Мэя сильно уважает.

С утра мы начали готовиться к спуску. Веревка у нас с собой была, хорошая такая, заговоренная, большой груз выдержит и не сразу оборвется или перетрется, в случае чего. Хорошо хоть о том, что она может понадобиться, Мэй предупредить не забыл, а то и не знаю, как бы мы спускались. Потому что кроме Шона никто из нас с собой подобные вещи не носит.

Место, к которому нас привел Мэй, не показалось мне удобным. Стена здесь не вертикальная, это да, но на этом все преимущества кончаются.

— Это самое удобное место для спуска, — пояснил Мэй, увидев мою скептическую мину.

— Ты сам-то пробовал? — спрашиваю недоверчиво.

— Разумеется. Иначе как бы я узнал, что там внизу?

— Просто представить не могу, как тебе удалось туда спуститься.

— Лианы использовал, — объяснил он, сноровисто помогая Шону закреплять веревку на ближайшем дереве. — Заставил вырасти подлинней и сбросил в провал. Ну и Шрек еще помог.

Не знаю, как лианы, а вот песик карабкается по вертикальным стенам, как заправская муха, сам видел.

— Так, может, сейчас тоже лианы используем? — предложила Дашка.

— Веревка надежней и длинней. Но лианы мы тоже используем, сейчас выращу несколько.

— Ой, а можно, я тебе помогать буду?! — сестренка аж подпрыгнула от нетерпения. Конечно же, Мэй ей разрешил. А попробовал бы не разрешить, она все равно влезет, куда не надо.

Провозившись с подготовкой два часа, мы, наконец, начали спуск. Скалолазанием никому из нас до сих пор заниматься не приходилось, и это оказалось непросто. Несколько толстых и удобных лиан серьезно облегчали задачу, но их хватило только до половины, а дальше так быстро, да еще и без солнечного света, лианы расти просто не могли. Эльфийская магия тоже имеет свои границы. Потом пришлось пользоваться только веревкой, учитывая, что трещины и уступы в стене попадались не слишком часто, так что схватиться за них или поставить ногу получалось не всегда, надеяться приходилось только на крепость собственных рук. Легче всего было Дашке, она спокойно ехала на спине Шрека, надежно закрепленная веревками.

Один раз нам попался достаточно широкий уступ, можно было немного отдохнуть. А то даже у меня руки начали гудеть с непривычки. Вампирья сила это хорошо, но когда одно и то же монотонное движение, да еще и не слишком привычное…

— Далеко еще? — поинтересовалась Дашка.

— Да тебе-то что? Едешь себе с комфортом, — я повернулся к ней и дар речи потерял от возмущения. О боги, ну, здесь-то она откуда это взяла?!

Сестренка наткнулась на мой возмущенный взгляд и тут же попыталась спрятать лягушку в «шерсти» Шрека. Что было непросто с такой вызывающе яркой расцветкой. Лягушка была ярко-желтой, в черных леопардовых пятнах, точно, опять ядовитая. Приманивает их Дашка, что ли? Такое ощущение, что они тут на каждом шагу водятся, а ведь, на самом деле, мне на глаза ни разу не попадались.

— Ты где ее взяла?!

— В расщелине, она лапку вывихнула. Упала, наверное. А что? — Дашка любовно погладила свою новую игрушку. — Я ее себе оставлю, а то погибнет тут.

— Где она жить будет у тебя? — предпринял я вялую попытку воззвать к здравому смыслу. — Ей растительность всякая нужна и насекомые, чтобы питаться.

— На Шреке пока поживет, — ничуть не растерялась Дашка. — У него и растительность, и мураши всякие по шкуре бегают.

— Блохи, что ли?

— Сам ты блоха! — рассердилась она. — Это тебе собака, что ли? И вообще, это временно, а потом Мэй мне семечко даст, я своего песика выращу. Ведь дашь, правда? — и посмотрела на него таким умильным взглядом, что стало понятно: даст, да еще и вырастить поможет.

— А что, неплохое приобретение, — с задумчивой серьезностью сказал Руслан. — Сделает из нее дрессированную боевую лягушку, чтобы врагам прямо в физиономию прыгала.

Я только молча сплюнул и, схватившись за веревку, начал спускаться. Остальные последовали за мной. Только Дашка на свою питомицу поглядывала этак задумчиво, неужто шутку учителя всерьез приняла? Надеюсь, она на мне ее дрессировать не будет, я не такой ядостойкий!

И вот мы все-таки спустились. На дне расщелины хлюпала затхлая вода, стены поросли противным склизким мхом, было темно. К счастью, ночным зрением владеют все, даже Шон. Еще около часа пришлось идти по щиколотку в воде. Один раз Шон едва не провалился в какую-то яму, в темной воде ее было не видно, и если бы Мэй не поймал его вовремя за шкирку, телохранитель ухнул бы в дыру по пояс.

А к порталу мы вышли как-то неожиданно. Шли-шли, и вдруг я увидел мерцающую, словно мыльный пузырь, пленку на левой стене. Потом рассмотрел наполовину вплавленную в камень арку, точно, как в роще у Хрустального озера. Как будто особым образом срослись два дерева. Только здесь она частично окаменевшая да обломанная с одной стороны.

Пульт управления тоже имелся, не знаю, такой же, как у другого портала, тот не видел никогда, но по описанию похож. Каменный круг с двумя выемками в форме ладоней и всякие письмена на древнем языке по окружности. Вряд ли они имеют какой-либо мистический смысл, скорее всего, банальная инструкция по использованию.

Мы остановились в растерянности у портала и дружно посмотрели на Руслана. Ну, пришли мы сюда, а дальше-то что делать?

— Мы хоть посмотрим, что там? — нашлась Дашка. — Зря, что ли, лезли? Да и интересно.

— Еще не хватало вам в незнакомый мир соваться, — возразил Руслан. — Тем более, одним, я с Оотолара уйти не могу, последний раз, когда пытался пройти через такой портал, меня просто оттолкнуло. Боги привязаны к своему миру. — Словно для подтверждения своих слов, он коснулся рукой мерцающей пленки… и неожиданно провалился по самое плечо. Если бы Шон не успел дернуть за другую руку, так бы и провалился целиком, потеряв равновесие.

— М-да… — сказал Руслан, задумчиво созерцая вынутую из портала руку.

— Угу, — согласился я. И что бы это, интересно, значило?

Что-то последняя мысль стала меня слишком часто посещать.