"Случайный многоженец-4" - читать интересную книгу автора (Зайцев Виктор Викторович)

Глава седьмая

— Очень интересный граф, очень, особенно его заявка на уральские товары, государь, — министр внешних дел передал список покупок Ракоци царю, — в частной беседе посланник передал предложение о создании прямого воздушного сообщение и организации отдыха наших уральцев на берегу Индийского океана. Да, он так и назвал океан, как написано в наших картах. Граф предлагает нам организовать совместную кампанию по строительству морских кораблей, изучению побережья и островов, прибрежной торговле. Судя по всему, это уралец, но фамилию его посланник не назвал, установить личность графа пока не удалось.

— Что нам скажет глава разведки, — Ладомир повернулся к графу Торопову, разложившему на столе текст доклада, — что удалось выяснить о посланнике и графе Олеге?

— С помощью наших друзей из службы безопасности узнали, посланник этот, Ракоци, из той орды кочевых угров, что два с лишним года назад ушли под предводительством военного вождя Мадьяра на юг. Тогда им удалось пройти по границе казарских владений в Средней Азии и скрыться в горных перевалах за Амударьёй. Казарский отряд из Бухары попал под обвал и прекратил их преследование, некоторые казары уверяют, что обвал образовался от взрыва и у орды были пушки. Это маловероятно, информации о продаже уграм пушек нет, да и все орудия, даже списанные, под строгим контролем. — Граф перевернул листок с записями, — интересные сведения от персидских купцов, Мадьяр якобы захватил всё княжество Синд и северную часть долины реки Инд. Беженцы уверяют, что при осаде его воины использовали пушки. Для получения точной информации в составе группы нанятых посланником графа мастеров направлены наши люди. Думаю, через полгода у нас будут точные сведения по графу. В любом случае, общих границ у нас с графом и Мадьяром нет, угрозы нам они не представляют.

— Ружья посыльных графа изготовлены не уральцами, патроны с бездымным порохом тоже не наши. — Людмил Сойкин, глава безопасности, посмотрел на Торопова, затем на Третьякова, — очевидно, произошла утечка от ромеев, либо они сознательно вооружают графа, он их человек.

— Нет, состав пороха не совпадает с рецептурой, переданной ромеям, — улыбнулся граф Третьяков, — наши специалисты, контролирующие производство пороха в Византии, уверены, что другого рецепта те не применяют. Да и в порохе этих посланников есть ингредиенты, отсутствующие в ромейском. Кроме того, состав капсюлей совсем другой, чем в уральских и ромейских зарядах. Это, бояре, сам граф изготовил, вернее, его мастера.

— Потому посланники и не пытались купить ружья и пушки, — продолжил Горазд Сысоев, — я же говорил.

— С другой стороны, этот граф, несомненно, уралец, — произнёс барон Сойкин, — пишет по-уральски, приглашает священников, покупает иконы. Вряд ли он агент ромеев или арабов, те ненавидят язычников сильнее, чем друг друга. Они и с нами разговаривают, пока мы сильнее и нужны им. Иначе бы давно здесь прошла конница халифа или ромейские центурии. Сам титул графа говорит об уральском воспитании, кроме нашего царства, графы есть на западе Европы, но, она отпадает.

— Вы знаете, что он обратился к нам с просьбой открыть там религиозное училище, — Любим Силин, непременный участник подобных совещаний, посмотрел на государя, — весной в графство отправляется группа учителей, решение об открытии училища утверждено. Впервые нас приглашает правитель, столь далёкий от Уральска, без каких-либо условий, в виде продажи оружия и прочего. Мы считаем, что распространение уральского учения в долине реки Инд остановит экспансию магометанства на восток. И будем всячески поддерживать графа.

— Я полагаю, что торговля с графством весьма выгодна для нас, — поспешил заметить промышленник Третьяков, — его недорогие алмазы крайне востребованы для обработки твёрдых сплавов. Рубины, о которых рассказывал посланник, если они действительно такие большие, помогут начать производство лазеров, очень нужных в военных и технических целях. Да и выход на огромный и богатый рынок весьма и весьма вовремя. Наши двигатели по-прежнему мало востребованы за границей царства, южные богатые страны консервативны и избалованы рабским трудом. Европейские племена и княжества вообще нищие дикари, их интересуют лишь украшения да оружие. Граф предлагает хорошую цену за двигатели, за постройку океанских судов. У наших промышленников и купцов появится ближайший выход непосредственно в Индийский океан, с богатым побережьем. Это не дикая и бедная северная Европа, не в состоянии обеспечить спросом продукцию одного Дартхольма.

— Может, нам стоит воспользоваться посылкой учителей, и направить для их сопровождения и охраны, группу военных инженеров? — главный воевода Жданов взглянул на царя, — они уточнят и нанесут на карту оптимальные торговые маршруты, организуют лётные поля для приёма самолётов. Оценят военную мощь графства и вообще, в крайнем случае, продержатся до прибытия самолётов, защитят наших специалистов. Последние модели грузовых самолётов вполне способны добраться без посадок от нашей базы в Баку до побережья океана. Радиопеленг мои ребята организуют.

— Хорошо, — определился Ладомир, — так и поступим. С группой священников отправим военных инженеров, в Баку переправим три грузовых самолёта. Приглашение приглашением, но, людей надо беречь. Места неизученные, в случае чего, самолёты успеют всех вывезти. Уверен, что полдня уральцы подержатся против любых армий. Да, граф Сысоев, как подготовят лётное поле, направляйте нашего посла в графство, заинтересовали Вы меня отдыхом на берегу океана.

Так, в получасовом совещании появились перспективные партнёры и союзники у графа Олега, о чём он, подозревал, но не был уверен. Сам граф в это время стоял на внешнем валу и рассматривал арабское войско, неосторожно расположившееся в паре вёрст от линии обороны, на опушке джунглей. Зрение позволяло ему рассматривать лица арабов на таком расстоянии без бинокля. Шёл первый день осады, арабы грабили редкие селения вокруг, не приступая к активным действиям. Угон коней задержал движение обоза, повозки которого прибывали до сих пор, выстраиваясь линией вдоль опушки. Открывать огонь из ружей и пушек по осаждающим войскам Олег запретил до особого распоряжения.

К вечеру ожидание стало надоедать, уралец прихватил с собой в качестве переводчика одного из ремесленников, привезённого с запада, и направился в сторону опушки, размахивая веткой с листьями, международный знак переговоров. Он не сомневался, что успеет отреагировать на опасность быстрее любого из своих воинов, да и пара револьверов давала определённые гарантии безопасности. Ждать переговорщиков пришлось недолго, около получаса. Два всадника, спешившись в пяти метрах от уральцев, быстрым шагом подошли к ним.

— Что привело ваше войско на мои земли? — начал старый сыщик без церемоний.

— Это ты самозваный граф, грабишь подданных халифа, недостойный язычник, — вместо ответа «наехал» старший из воинов, — мы пришли уничтожить твоё логово. А тебя казнить, вместе со всеми твоими разбойниками. Хотя, если ты сразу покаешься и откроешь ворота своего разбойничьего гнезда, мы казним тебя одного. Остальные смогут сохранить жизнь, приняв истинную веру.

— В вашем войске все последователи Мухаммеда? — уточнил уралец, получив утвердительный ответ, — Может, вы не будете нападать на мой замок? Я могу предложить воеводе вашей армии хороший выкуп, два пуда золота.

— Никакие богатства не заставят нас нарушить приказ самого халифа, — с достоинством вздёрнул подбородок переговорщик, — твоё змеиное логово будет разрушено.

На таких уверенных обещаниях переговоры закончились. Время шло к вечеру, у кшатриев, вдохновлённых захватом конного табуна, чесались руки по очередной диверсии. Ночь обещала быть ясной, с растущей луной, подходящие условия для ночного боя. И время поджимало, со дня на день подойдут всадники Мадьяра. Отдавать им право сражения с арабами никто не собирался, индусы не скрывали неприязни к угорским всадникам. Как ни странно, отряд уральца бывшие дружинники изначально не воспринимали частью угорской орды. Сдаться в плен Олегу, обладавшему пушками и ружьями, кшатрии считали вполне достойным поступком, как и дальнейшую службу у него. Но, покорение княжества Синд угорской ордой считали неправильным и несправедливым случаем. Никто из уральцев не сомневался, что без помощи пушкарей и стрелков, орда до сих пор оставалась бы за пределами княжества, на севере долины Инда. Дать этим самозванцам возможность победы над арабами, которых индусы изгнали из княжества сами почти двадцать лет назад, никто не собирался.

Подобных идей придерживался и сыщик, правда, его больше волновала хозяйственная сторона вопроса. Необходимость в конях осталась, а получить конницу можно только из рук арабов, пусть из мёртвых. Если довести дело до сражения, большая часть лошадей погибнет, чего можно избежать, лишь в ночной операции, когда табуны располагаются вдали от шатров воинов.

Повторить попытку угона коней не удастся, их наверняка окружат плотным кольцом охраны и стреножат. Зато при уничтожении арабского войска ночью, на стоянке, большая часть коней уцелеет. Лишь бы их не угнали с собой отступающие. Для пресечения такой возможности два парохода с сотней стрелков на каждом ещё засветло отчалили от пристани крепости и направились в открытый океан. Там, скрывшись из вида с берега, они должны разделиться и разойтись на восток и запад. Причалив к берегу неподалёку от графства, устроить завалы на всех дорогах, благо их было немного, и не дать угнать коней убегающим арабам. Свои действия сотники отработали на картах, согласовали время наступления, перед самым рассветом.

В крепости воины проснулись за три часа до рассвета, не поднимая шума, занимали свои места. За двадцать минут до восхода солнца, когда сумрак ночи стал ещё темнее, в преддверии начала дня, двадцать затворных орудий внешнего вала начали артподготовку. Пушки били по заранее пристрелянным квадратам, по тем местам, где располагались палатки воевод и живой силы противника. На то, чтобы выпустить по лагерю арабов полтора десятка снарядов каждым орудием, ушло почти пять минут. Уралец заранее предупредил, чтобы не гнались за скорострельностью, выверяя прицел после каждого выстрела. Попадание снарядов в табуны коней следовало исключить.

Едва ушли в сторону противника последние снаряды, как из всех трёх ворот рассыпались всадники, направляясь в сторону шокированных вражеских коноводов. Овладение табунами было главной задачей передовых отрядов уральцев в этом бою. Следующие группы конных стрелков направились на место, пять минут назад бывшее лагерем. Из двухтысячного отряда арабов, пришедших под стены замка, выжили полторы тысячи, большей частью, раненых и контуженых. Сопротивления не оказал никто, хотя сбежать успели две сотни самых шустрых, их остановили отряды, высланные на пароходах. К обеду всё было собрано и посчитано, пленники рубили деревья для погребального костра. Портить землю трупами, даже чужими, граф не собирался. Да и погребальный костёр устроили за территорией графства, на пустынном берегу океана. Одни пленники переносили туда тела убитых и умерших от ран, другие ровняли воронки от снарядов, три десятка рискнувших отказаться от работы арабов, вздёрнули на ветках ближайших деревьев. Других лентяев не нашлось.

Олег спешил убрать следы боя, до прихода армии Мадьяра. Часть пленников срочно сооружала бараки для себя, на самой береговой линии, недалеко от пристани. Туда пускать угорских гостей граф не собирался при любых результатах встречи. То, что угры будут требовать, как минимум припасы для пушек, понимали все. О других притязаниях бывших однополчан старый сыщик мог только догадываться. Но, никто не сомневался в необходимости молчания о победе, она могла раззадорить аппетиты угров. Все немногочисленные жители графства были проинструктированы по этому поводу несколько раз. На совместном обеде, в честь победы устроенном графом в парадной зале замка, озвучили основные размеры трофеев.

Пленников насчитали тысячу семьсот сорок человек, включая коноводов и кашеваров, да двенадцать наложниц покойных воевод. Небольшие запасы продуктов, полсотни уцелевших повозок, двадцать добрых шатров, почти две тысячи неплохих сабель. Копья и стрелы без счёта, триста кольчуг, две сотни шлёмов и пять панцирей. В общей сложности, включая ранее угнанных и обозных лошадей, в руках уральцев оказались две тысячи триста тридцать голов неплохих коней. Вопрос о передвижении на запад и возможность захвата большой территории для графства, был решён. Об этом и многом другом разговаривали за столом сотники и старшие мастера, обсуждая предстоящие планы. Мастера уже осмотрели пушки, прошедшие достойную проверку, три неразорвавшихся снаряда осматривать не стали, взорвали в костре. Кузнецы и чеканщики, не державшие в руках оружия, радовались победе, словно воины. Вполне обоснованно они считали свой вклад в победу не меньшим, нежели пушкарей и стрелков.

Об этом говорили все выступающие за столом, не только Олег и командир пушкарей поднимали тосты за умелых мастеров. Каждый второй хвалил мастерство уральских умельцев, именно уральцев, так давно называли себя и других проживавшие в графстве люди. Да и разговор шёл исключительно на уральском языке, пусть ломанном и непривычном, но уральском. За прошедшие полгода освоения графства мастера и командиры привыкли к нему, как и большая часть воинов. С религией шло медленней, но старый сыщик не спешил, тут не Приуралье. В долине Инда кроме классических религий, типа буддизма, индуизма, мусульманства, христианства и зороастризма, чуть не в каждом селении были свои боги и божки. Чтобы привлечь население к массовому переходу в уральскую веру, необходимы были проповедники, заинтересованность и время. Пока из трёх составляющих наличествовало лишь время, его у сыщика впереди предостаточно.

Успели навести порядок едва-едва, наутро передовые отряды орды подошли к оборонительным валам, ворота в которых стража не собиралась открывать. Ссылаясь на личный запрет графа пропускать вооружённых людей, стрелки добросовестно тянули время до появления руководства. Когда сам граф поинтересовался, что нужно, рассвирепевшие сотники угров потребовали немедленно пропустить их за валы.

— Требовать здесь имею право я или Мадьяр, — рассмеялся Олег, — остальные могут просить. Приедет Мадьяр, его пропущу, а вас я не приглашал. Если сотники хотят пройти в замок, пропущу, остальные могут разбить лагерь вон там, на опушке леса, подальше от вала.

— Погоди, посмотрим, как ты запоёшь вечером, — выругались всадники и отправились ставить шатры.

Старый сыщик обдумал предстоящую беседу с верховным вождём, которого угры уже называли князем, и велел убрать все пушки с внутреннего вала, а затворные орудия на внешнем валу прикрыть чехлами. Разговор предстоял тяжёлый, вместе с Ракоци и другими командирами уральцы обсудили возможные варианты. Затем отправились готовиться к встрече князя Мадьяра. Появление у вала княжеского кортежа встретили открытием ворот, за линию обороны вышла делегация уральцев, богато одетых, все при револьверах, во главе с Олегом, за правым плечом которого стоял Ракоци. Две женщины лёгкого поведения подали князю золотое блюдо с жареным мясом и золотой кубок с анисовой водкой, вернее анисовой настойки самогона. За полгода нравы кочевников не достигли византийской изощренности, и князь спокойно осушил кубок, не опасаясь отравления, крякнул и закусил мясом. Кубок и блюдо подхватил ближний слуга князя, уральцам не вернул, однако.

Затем Мадьяр прошёл внутрь укреплений, в сопровождении трёх десятков вождей, старейшин и слуг. Сунувшуюся следом охрану, оттеснили по указанию Ракоци, задержавшегося ради этого в воротах. Больше за линию обороны никого не пустили. Старый сыщик спокойно провёл гостей к замку, где в парадной зале уже ломились столы от угощения. У каждого места положили серебряную вилку, столовый серебряный нож. Вся посуда и приборы для угощения давно были из серебра, лишняя возможность обеззараживания не упускалась. Задавая незначительные вопросы, как положено кочевнику, князь насыщался, посматривая по сторонам. Его Олег посадил во главе стола, пристроившись слева.

Гости внимательно рассматривали застеклённые окна, буквально пару недель назад мастера получили достаточно прозрачное и ровное стекло, чтобы без стыда вставить в окна замка. Сейчас заканчивали остекление верхних этажей, затем уралец хотел попробовать зеркальное дело. В отличие от Урала, рынок сбыта находился рядом и весьма неплохой, чем необходимо воспользоваться. Как и самым перспективным покупателем, приехавшим в гости. Сейчас уральцу необходимо вежливо разъяснить князю, что время реквизиций закончено, за товар пора платить, особенно за уральский товар. Ради этого он включил всё своё умение по смягчению конфликтов.

Громко рыгнув, князь обозначил переход к деловой части встречи и бросил последний кусок мяса на блюдо. Тут же угр, ранее не знакомый уральцу, видимо, из свежих царедворцев, вступил в разговор.

— Ты, граф, должен поставить войску князя пушечного припаса на год, для всех княжеских пушек, общим числом тридцать шесть орудий. И ружей своих дать сто штук с патронами.

«Откуда столько пушек, — мелькнуло в голове Олега, — видимо со стен Пешавара сняли, да три потеряли или взорвались».

— Пушечных запасов я не делаю, поскольку все пушки мои князь забрал, — спокойно ответил уралец, — никаких уговоров с князем о поставке пушечных припасов не было, а мне припасы без пушек не надобны. Коли желает князь купить припасы, пусть его слуги доставят мне довольно свинца, меди, железа, хлопка и прочего, список я нынче же составлю. Сколько привезут нужных материалов, столько и сделаю припасов, примерно через два месяца. Что касается ружей, их я могу продать. Пятьдесят золотых за ружьё и один золотой за пять патронов, полсотни ружей в запасе имеется. Хоть сейчас принесём.

Сыщик собирался продать старые обрезы, давно собранные на складе, по десятикратной цене. И патроны оценил примерно так же, он не сомневался, что уральцы Мадьяру оружие не продадут, как и чёрный порох. Орда имела неосторожность поссориться с казарами, союзниками уральцев, именно казарское войско преследовало орду в горах. Именно у казар пушкари отбили три десятка ружей и пушку, устроив засаду, придуманную уральцем. Относительно близко находилась Персия, но, продадут ли персы пушечные припасы своему беспокойному соседу, неизвестно. Даже, если рискнут это сделать, вопреки разумной осторожности, обойдутся припасы уграм ещё дороже, чем просит Олег. Он не сомневался, что князь понимает все нюансы подобных сделок не хуже него, главной задачей хозяина замка была вежливость.

Своё предложение сыщик сделал, следовало подождать, отвлекая присутствующих от возмущения вежливым отказом. И граф перевёл разговор на дегустацию десятка настоек на самых разных травах и пряностях. По его команде в зал вносили и разливали всем гостям в стеклянные стаканы новые и новые напитки, предлагая отгадать, на чём настояно питьё. Образцы трав и прочих ингредиентов тоже приносили на всеобщее обозрение, доставив присутствующим небольшое развлечение. Победителям, угадавшим аромат настойки, вручались бутыли тёмного стекла с искомым продуктом. За последний месяц сезона дождей стеклодувы графа наработали сотни две разнокалиберных бутылок, нашедших применение в хозяйстве.

Князь вполголоса советовался с несколькими уграми, наверняка по условиям сделки, не обращая внимания на пьяный гогот своих воевод. Когда на дворе стемнело, сыщик организовал просмотр фейерверков прямо из окон залы, доставивший немало удовольствия гостям. В этот момент его пригласил к столу порученец князя, и принялся усиленно торговаться. Причём поставки пушечных припасов в обмен сырья были приняты без обсуждения, сырья в средневековье предостаточно. Вот золото у князя, видимо, заканчивалось или шло к тому. Торговался его доверенный помощник не хуже продавца на базаре и сбил цену на двадцать процентов, что уменьшало чистую прибыль Олега с девятисот процентов до семисот. Сделав вид, что переживает такую трагедию с трудом, исключительно в желании угодить князю, уралец согласился. После достигнутых договорённостей, Мадьяр отправился ночевать на свежий воздух, в родной шатёр, подчёркивая соблюдение традиций кочевников.

Утром всё войско отправилось обратно, задерживаться в этом краю лихорадок и кожных заболеваний благоразумно не стали. Сработали якобы пьяные жалобы нескольких уральских сотников на огромную смертность от лихорадки и просьбы похлопотать о местечке, где-нибудь в северных гарнизонах. Увозили с собой угры восемь купленных за наличный расчёт обрезов и полсотни патронов. Жизнь налаживалась, появился приличный госзаказ, относительная дружба с правителем. Можно и расширением территории заняться, чего с нетерпением ждали горячие индусские кшатрии, добывшие средства передвижения.

В ожидании возвращения сопровождавших орду разведчиков, воеводы занялись планированием похода, рассматривая изготовленные карты и обсуждая наиболее удобные пути движения. Разведчики вернулись через три дня, князь решил оставить полезного графа в покое. Попыток вернуться никто из угров не предпринимал. Ничто не мешало уральцам обзавестись достойной графства территорией на западе. Командовать оккупационной армией Олег поставил Ракоци, проинструктировав всех командиров и воинов несколько раз о бережном отношении к его будущим подданным. Только таким образом до понимания воинов доходила необходимость запрета грабежей покорённых селений. Тех, кто будут сопротивляться, сыщик разрешал разграбить и привести оттуда детей и племянников жителей селения и их старейшин. За каждого выставленного против уральцев воина — два подростка и девушка. Народ в этих краях не воинственный и много подростков, таким образом, не приведут.

В отношении мирных селений Ракоци обязался использовать старую добрую уральскую традицию. По одному подростку от каждого вождя и старейшины, и примерно половину от численности всех взрослых мужчин. Тут выбор пола подростков зависел от самих жителей, хоть все девушки будут, лишь бы возраст от четырнадцати до семнадцати лет. И обязательное условие, чтобы всем отданным в замок на пять лет подросткам разъясняли старейшины, что их жизнь принадлежит графу. Все налоги и сборы уральцы оставляли старые, только привозить их старейшины и старосты будут в замок. Собственно, ничего для Олега нового, включая вербовку на службу в замок ремесленников и мастеров.

Отправив полторы тысячи стрелков и десяток орудийных расчётов в поход на захват западных земель, уралец окунулся в дремотную жизнь тропиков. Купание, свежие фрукты, общение с годовалым сыном, который начинал понемногу разговаривать, неспешное оборудование жилья для будущих мастеров. Разметка джунглей на западе под строительство городка, потом снова купание, роллы из морепродуктов, душистая баня, новости по радио. Ночь на огромной кровати с молодой женой, под шум прибоя вдали. Как говорится, «Хорошая жена, хороший дом, что ещё нужно, чтобы встретить старость?». Даже павлинов, при желании, можно завести, на хуже, чем у легендарного таможенника в «Белом солнце пустыни».

Такая нега скоро надоела, и старый сыщик занялся привычным делом, работой с пленными арабами. Допросы, вербовка агентуры, выявление лидеров, привычные оперативные разработки, значительно повысили тонус и вызвали новые планы дальнейших операций. Уралец не оставлял мысли устроить нападение на Басру, не только поквитаться с Юсуфом за двух казар. Крупнейший порт на берегу Персидского залива обещал стать богатейшей добычей и хорошим щелчком по носу багдадского халифа. Понятно, что Басра стала не единственной целью для уральца. Он составил список всех селений и городов на берегу океана, даже йеменских и оманских, по рассказам необычайно богатым. Пленники подробно рисовали расположение богатых домов, казарм стражников, дворцов наместников. Работы был непочатый край, в скором времени к этому делу пришлось привлечь пятерых толковых стрелков, владевших арабским языком и обладавших необходимыми навыками допросов.

А жизнь шла своим путём, через неделю стали приходить конвои с первыми подростками и трофеями. Пока граф обустраивал их, закреплял учителей и учил сам, прибыли покупатели от князя, с золотом, за следующей партией обрезов и ружей. Не успели отбыть они, начали прибывать обозы с сырьём, от князя же, под поставки пороха и ядер с картечью. Распределяя мастерам задачи, Олег отвлёкся на изготовление новых взрывателей для снарядов, запас нуждался в пополнении. Затем новая партия подростков, новый обоз с материалами и вновь всё по кругу. Работая, уралец подбирал себе помощников из всех возможных групп. Даже из пленных арабов привлёк нескольких человек к хозяйственным работам. Выбирал нужных людей не только по опыту и психологическому портрету, использовал и свои способности видеть ауру, где ложь во время беседы ярко выделяется у любого человека. Несколько раз охотился вместе с тигром в ночных джунглях, не желая терять физические кондиции.

Незаметно поспел первый урожай уральских гостинцев, стол графа обогатился давно забытым вкусом помидор, огурцов, картофеля и прочего. Стеклодувы приступили к обкатке технологии получения зеркал, пока небольших, для мелкой торговли. Эту мастерскую пришлось расширять сильнее, чем все остальные, включая патронные. Потому, что стеклянные стаканы, бусы, бутылки, потом зеркала и другая мелочь пользовались невероятно большим спросом. Индусы и все южные племена любили и охотно брали всё яркое и блестящее, ничего не меняется в мире. Южане и более цивилизованные времена любили яркие краски, как и в средневековье. Задачей мастеров графа становилось расширение ассортимента товаров, да массовый выпуск продукции. Под это дело граф приучал мастеров использовать примитивные станки и конвейерный метод, разъясняя основы политэкономии. К тому времени пришлось выстроить за пределами оборонительных валов два гостевых дома для прибывающих торговцев. Пока подростки осваивали разговорный уральский, учили письмо и счёт, своих торговцев у графа не было. Приходилось гражданскую продукцию реализовывать с небольшой, всего триста процентов, прибылью. Однако, на густонаселённом юге, рынок сбыта был неисчерпаем. Оставалось дождаться взросления своих мастеров и купцов, затем их обучение и в путь.

Ровно через два месяца, чтобы сдержать слово и не дать повода для уменьшения срока изготовления следующих заказов, отправили обещанные припасы князю. В складах осталось металлов, серы, селитры, хлопка и прочих ингредиентов втрое больше, чем потратили на княжеский заказ. Заказав мастерам патроны и снаряды, их изобилия не будет, нескольких из них уралец озадачил изготовлением походного затворного орудия, стандартного калибра сто миллиметров, на металлическом лафете и железных колёсах. Всего таких орудий, по его расчётом, необходимо от шести до десяти, для дальних рейдов на запад, в богатые арабские селения.

Потом наступила радость долгожданного возвращения отряда Мены с полученными грузами, станками, шестью мастерами из Уральска, радистами. Сразу наняли рабочих под строительство трёх больших океанских судов, два парохода и один на дизельном ходу. Возникла необходимость возгонки солярки в промышленных масштабах. Целый караван верблюдов ушёл в Персию за нефтью, а граф вспомнил, как один араб на допросе рассказывал о земляном масле, стекавшем в большие ямы у него на родине, где его добывали из колодцев. Снова пришлось возвращаться к нему, благо все пленники исправно работали в пределах замка, отстраивая каменные стены на внешнем валу. Камень доставляли аборигены, целых три селения к северу от замка перешли на поставки строительных материалов и работу в каменоломни. От избытка материала, обломками стали мостить малый двор вокруг замка. А сыщик повёл переговоры со строителями по облицовке замка мрамором и о строительстве большого мраморного храма, внутри внешней линии обороны.

Станки из Уральска разместили за пределами линии обороны, ближе к реке, стекавшей в океан западнее графства. Место сыщик присмотрел заранее, но, за хлопотами последнего времени, не успел оборудовать водяное колесо. Уральские мастера сами занялись обустройством станочной мастерской. Благо, рабочих рук предостаточно. В частности, пруд для отвода воды из реки под водяное колесо, выкопали и оборудовали водяным колесом меньше, чем за неделю. Через десять дней колесо уже работало, и первые изделия вышли из-под резцов станков. Уральские мастера принесли местным умельцам чёткую организацию труда, разделение операций, многочисленный мерительный инструмент и метрическую систему. Аборигены отучались работать по образцам, переходили на чтение чертежей, начали разбираться в технических терминах. А граф встал перед необходимостью производства бумаги.

Хлопок переводить на неё он не собирался при обилии тростника в дельте Инда. Среди уральских мастеров один работал некоторое время на бумажной мельнице, он помог с обустройством и чертежами необходимого оборудования. Технология достаточно изменилась от той, что вводил в своё время Белов, стала практичнее и быстрее. Буквально на второй день своего приезда мастера потребовали мыло, на организацию производства опять ушло время. К счастью, практически все уральские мастера были универсальными инженерами, не хуже Сайреса Смита из «Таинственного острова». Поэтому основная роль графа сводилась к выделению средств и рабочей силы.

Мастера, измотанные долгой дорогой и вынужденным бездельем, буквально вгрызались в работу, используя световой день полностью, да ещё прихватывали вечера, пеняя на отсутствие электрического освещения. Сам Олег наслаждался обилием родной речи, звучащей в замке и вокруг него. С интересом замечал новые слова и выражения, по вечерам у камина подолгу беседовал с мастерами об уральском царстве, о достижениях науки, о литературном буме. О себе молчал, как и Хорг, полюбившая такие посиделки. Они повторяли старую легенду о долгом путешествии на восток и вынужденном затворничестве в горах. Благо, никто в графстве не мог её опровергнуть, более того, один из угров, прошедший весь путь от Тобольска, с удовольствие рассказывал всем, как встретил чету уральцев, прибывших с востока на шерстистых носорогах.

Каждому мастеру граф приставил до десятка толковых парней в качестве помощников, пообещав мастерам дополнительную плату за их обучение. В школы прибывали новые группы подростков, сопровождающие их стрелки, говорили об окончании военной кампании. На севере оккупационные войска графа вышли к подножью гор, не углубляясь дальше. На западе прошли около двухсот вёрст, оставляя во всех городах свои гарнизоны. От полуторатысячной армии осталось около тысячи ста бойцов, остальные осели в гарнизонах или вернулись с конвоями в графство. Близилось возвращение Ракоци, наступал ответственный момент политической и экономической реформы графства. Олег, уже проводивший подобное действо полвека с лишним назад, достойно приготовился к встрече победителей и чествованию воевод.

Ровно через три месяца после выхода в поход войска вернулись под стены замка. Через два дня после грандиозного праздника в честь победителей, граф в торжественной обстановке надел на шею Ракоци золотую баронскую цепь и наделил его землями на севере графства, в верхнем течении реки Хингал. Уралец нуждался в разумном хозяине вблизи своего замка, способного вовремя помочь в сражении и поддерживающего идеи развития животноводства и высадки картофеля, помидор и прочих нетропических овощей. На севере, в субтропиках и лесостепи, Олег намеревался создать мощную пищевую базу для всего графства и дальнейших морских экспедиций. Воинственный Мена тоже стал бароном, на западном побережье, получил городок Ормара, тот самый, где освободили двух казар, с пожеланием расширять границы графства и баронства дальше, за счёт арабской территории. Ещё три десятка сотников и отличившихся воинов стали боярами, получили наделы вдоль границ завоеваний. Бароны для защиты земель получили по пять фитильных пушек с припасами, остальные бояре по два орудия. Все желающие воины с оружием могли перейти на службу новоявленным дворянам, которые тут же дали клятву служить верой и правдой графу Олегу и его потомкам.

Дальнейшее действо вызвало неоднозначную реакцию среди воинов, когда уралец объявил, что оставшиеся у него на службе воины отныне будут получать твёрдую плату в мирное время, без права грабежей соседних селений, ставших подданными графа. В тоже время граф не скрывал, что в ближайшее время намерен провести ещё не один набег, где понадобятся опытные воины. Но, снабжаться патронами и оружием бесплатно, будут стрелки и пушкари, находящиеся в подчинении графа. Остальных воинов будут вооружать за свой счёт сами бояре, за счёт доходов со своих земель. Поэтому новоявленные бояре задумались о величине своего войска. Сразу граф пояснил, что простой боярин обязан два месяца в году по требованию графа приводить на службу не меньше десятка конных стрелков, а бароны соответственно сотню всадников с ружьями. Обеспечивать их питание и обучение, а также дать самое достойное обучение своим сыновьям и дочерям. Иначе их не примут на службу графа, куда при отсутствии мальчиков могут записаться девушки. Дети бояр обязаны служить графу и его потомкам двадцать лет воинской службы или двадцать пять гражданской, тогда они подтверждают право боярского титула для своих детей. Если боярин не служил, его дети теряют титул, оставляя за собой землю, с которой обязаны выплачивать налоги, либо продать её графу. Бояре налогов не платят. Земельные наделы дроблению не подлежат и наследуются старшим сыном.

— Пусть ваши дети не волнуются, — улыбнулся граф задумавшимся боярам и баронам, — я знаю, какие земли они получат. Именно туда и планирую будущие походы. Сейчас, бояре и бароны, вам срочно необходимы жёны и наследники, иначе все ваши завоевания никому не достанутся. Я предлагаю подыскать вам жён из далёких северных земель, из Приуралья. Как только вы обустроитесь, разрешаю отправиться в Уральск, и без жён не возвращайтесь.

— Вскоре мы отправимся на новые земли графства, где осмотрим выделенные земли и составим грамоты на владение. Сейчас отдыхайте и набирайте себе воинов.

С баронами Олег разговаривал долго, обсуждая вопросы ближайшего обустройства, совместных действий против арабов и возможных провокаций подручных князя Мадьяра. Обсуждали пути передвижения войск и пушек при нападении арабов с запад, необходимость в припасах и мастерах. Ракоци согласился с выгодой расширения посевов на своих землях за счёт посадок картофеля, томатов и других культур. А развитие скотоводства привело его в восторг, что может быть ближе кочевнику, нежели табуны коней и отары овец. Там же на севере, в ближайшее время Олег планировал открыть консервный цех по производству тушёнки. Мастера из Уральска обещали выстроить консервный цех и наладить производство стеклянных банок в течение пары месяцев. Но, это всё в перспективе, сейчас хватало хлопот с обустройством и обучением нескольких сотен подростков, приведённых из новых земель графства.

После небольшого отдыха, новоявленные дворяне с навербованными воинами отправились на места, в сопровождении графа и его чиновников. Главой секретариата у Олега стал Радык, молодой парень из первых подростков, набранных два года назад в Пешаваре, он бегло разговаривал и писал по-уральски, обладал отличной памятью и оригинальным мышлением. Из той полусотни в графстве прижились двадцать три человека, двенадцать были весьма перспективными ребятами, никто, понятное дело, возвращаться не собирался. Объехали новые владения графа довольно быстро, несмотря на огромную площадь, примерно двести на триста вёрст, городов на территории оказалось всего пять, три из них, Утхал, Бела и Колва, стояли на торговом пути, протоптанном ногами верблюдов за сотни лет. Ещё один городок обосновался на побережье, в устье реки Хингал, потому и назывался Хингладеж, его Олег не передал барону Ракоци, оставил в своём подчинении. Земли барона начинались на сорок вёрст севернее, на границе большой долины. Последний городок стоял на пути в Персию, на самом северо-западе приобретённых земель.

Поразило обилие растительности, джунгли затягивали проложенный путь на глазах. Только в предгорьях, между долинами реки Хаб и Хингал, в сотне вёрст от побережья, экспансия тропиков заканчивалась переходом в саванну, вполне пригодную для разведения скота. Река Хаб стала естественной восточной границей завоеваний уральцев, а город Ормара пока обозначил западную точку графства. Баронам Олег оставлял для хозяйственных работ по двести пленных арабов, об освобождении которых не шло речи, даже попыток выкупа со стороны родственников не было. В принципе, с местными средневековыми скоростями, родственники начнут прибывать через пару месяцев, не раньше. Простые бояре получили полсотни арабов каждый, со строительным инструментом. Проблемы вербовки кузнецов и строителей сыщик оставлял на новоиспечённых дворян, не дети, разберутся. В городах граф заменил часть гарнизонов, определил налоги, ставшие на четверть ниже, нежели под владычеством арабов. Оставил в городах своих наместников с чёткими инструкциями, в селениях земледельцев, где проживали девяносто девять процентов подданных графа, остались прежние старосты. Они получили единственную инструкцию, гнать в шею всех мусульманских, христианских и прочих проповедников. Кроме священников государственной уральской религии. За вред, причинённый священнику, были обещаны самые тяжкие кары, в соответствии с уральской Правдой.

Вернулся в замок Олег ранней весной, в конце февраля, в разгар зимних штормов, приятно удивлённый выросшим за время отсутствия городком, к западу от замка, на захваченных землях. Уральские мастера наладили производство кирпича и его обжиг, из него и выстроили свои дома, в отличие от бамбуковых хижин аборигенов. Причём, с русскими печами, как положено. Зато вторые этажи домов оформили в тропических традициях, с огромными окнами, продуваемые насквозь, с гамаками на больших верандах. Как оказалось, строительством уральцы занялись не от хорошей жизни, активная деятельность мастеров исчерпала все запасы железа и меди в замке. Небольшие поставки из северных районов, вполне достаточные раньше, не справлялись с возросшими потребностями. Производство мощных паровых машин остановилось, стали едва хватило на десяток пушек на колёсном ходу.

Уральцы предложили Олегу купить рудники, где добывали железо, там они обещали за считанные месяцы выстроить домны и завалить графство недорогим железом и чугуном. Сам он не возражал, если бы, не сущие пустяки, как отсутствие средств на покупку рудников и их отдалённость, почти в тысячу вёрст. С расстоянием ещё можно решить, сплавляя готовые слитки по реке, Инд достаточно полноводен и пригоден для судоходства. Оставался главный вопрос, где взять средства на приобретение рудников и как уговорить князя? В любом случае, перед покупкой необходимо изучить эти рудники и проверить, нет ли месторождений поблизости от графства. Отряд из полусотни верховых стрелков отправился сопровождать Нагиба и горного мастера из Прииска, на север, откуда поставляли железо в замок.

Отложив принятие решения по приобретению рудников до возвращения высланных старателей, Олег попытался направить мастеров на другую полезную деятельность, или прибыльную. И, с удивлением обнаружил, что вся востребованная продукция Уральского царства, основана на обработке металлов. От ружей до зеркал, от радиоприёмников до биноклей. За исключением, пожалуй, бумаги и книг, шерстяных тканей и стеклянных изделий. К сожалению, из этого перечня, его графство производило лишь стеклянные изделия. Как можно применить умения мастеров по обработке металлов, в условиях дефицита самих металлов, стало проблемой номер один. Конечно, легко определить мастеров преподавать в школе и обучать помощников. Но, за ту плату, что они обходились Олегу, он хотел большего, нежели обучение.

Убедившись, что корабли, для которых собирались паровые и дизельный двигатели, построят не раньше наступления сезона дождей, сыщик все поступавшие металлы решил использовать для развития других, неметаллоёмких производств. Таких, как сборка настенных часов, изготовление телефонных аппаратов, аккумуляторов, подзорных труб, очков. Мастера изготовили протяжные механизмы, выдававшие десятки метров медной проволоки разных диаметров. Часть её оплетали в шёлковое покрытие, что натолкнуло на мысль производства генераторов и электродвигателей. На берегу океана ветер не успокаивался, особенно на высоте. Пока ожидали возвращения старателей с севера, удалось наладить работу по изготовлению часов, причём с кукушками, добросовестно отмечавшими каждые полчаса. Телефоны установили на всех этажах замка, в службах наружного и внутреннего двора, тянули провода до города. Аппараты местные ремесленники изготавливали из слоновой кости и красного дерева, полируя их до состояния произведения искусства.

Идею шлифования линз, как выпуклых, так и вогнутых, местные умельцы схватили с первого объяснения, выпуская по нескольку подзорных труб за неделю. Под это дело уралец оборудовал несколько шлифовальных кругов из алмазной крошки, на которых занялись огранкой драгоценных камней по-уральски. Южные люди во все времена любят всё яркое и блестящее, украшения с камнями уральской огранки стали пользоваться бешеным спросом в соседних селениях и у проходящих купцов. Хотя торговый путь из Индии в Персию и дальше на запад проходил гораздо севернее, часть купцов стала заходить в графство. Слишком нашумел беспокойный граф своими подвигами и новинками. Когда из рук местных мастеров вышли два приличных генератора, а мастера с севера наладили производство двенадцати разных типоразмеров подшипников, в основном из бронзы и меди, Олег занялся радиодеталями.

Кремния в его распоряжении было несчитано, песок валялся под ногами. Технологию производства кремниевых полупроводников он запомнил накрепко, не зря в своё время бывал у Лея, в подземных цехах. Относительно квалифицированных рабочих рук в распоряжении графа хватало с избытком. Производство диодов, конденсаторов и сопротивлений наладили за пару недель. С триодами пришлось повозиться, выручали упорство аборигенов и исполнительность. Перед их глазами был работающий приёмник, чудо, которое они страстно желали повторить, поднявшись на высочайший уровень. В результате многочисленных изысканий, всего за пару месяцев работы первый приёмник местного изготовления принял сигналы.

Фактически Олег повторял путь, пройденный полвека назад в Уральске, но с опытом прежних ошибок, великолепной памяти и при помощи большого количества квалифицированных мастеров, бывших кузнецов, ювелиров, чеканщиков и прочих умельцев. Когда в твоих возможностях провести не один опыт, а одновременно десять или двадцать, время получения нужного результата сокращается в десятки раз. То, к чему уралец в своё время шёл неделями, здесь достигалось, вернее, повторялось за считанные дни. К моменту возвращения команды Нагиба, на внешние ворота замка установили три огромных громкоговорителя, транслировавших передачи уральского радио. Во всех публичных помещениях, караулках и залах замка, заняли своё место настенные часы, которые сверяли время с сигналами радиостанции Уральска, благо часовой пояс ненамного отличался. Первыми подзорными трубами вооружали сотников и разведчиков, их скоро оценили купцы, проходившие через графство.

Так выходило, что своих торговцев Олег не имел, а большая часть продукции распространялась среди соседних селений и проходящим купцам. Снова, как раньше, две трети его изобретений не пользовались спросом, соответственно, не давали прибыли. Неплохой сбыт находила едва пятая часть продукции графских мастеров. Поэтому сам граф вынужден был ограничивать себя в средствах, коих едва хватало для ежемесячной оплаты труда мастеров и жалованья воинам. Поступления из новых земель были скудные, они полностью уходили на содержание четырёх сотен воспитанников и воспитанниц, будущих мастеров и учёных графства. В такой ситуации оставалось лишь дать добро на ещё один пиратский набег, на сей раз снова на восток, на побережье Индии. Отправив сотню стрелков на двух больших пароходах, граф выслушивал отчёт экспедиции Нагиба.

По закону подлости, они нашли каменный уголь, но не железную руду. Те рудники, что обеспечивали железом графство, мастер из Прииска посетил и осмотрел. По его меркам, руда была бедной и не давала возможности развивать добычу. Немного лучше обстояло с запасами медных руд, так медь не перспективный металл, из него мощных двигателей не создать. По оценкам мастеров, при нынешних поставках меди и железа, к концу сезона дождей удастся спустить на воду два парохода и дизельное судно. Все три корабля смогут перевозить до полутысячи пассажиров с грузом, зато скорость движения станет до тридцати вёрст в час. Оставалось ждать исполнения обещанного. Чем и занялся Олег, всё больше нагружая делами своих помощников, воспитывал грамотных чиновников для графства.

К этому времени относятся и его попытки получения каучука из сока местных фикусов. Аборигены легко принесли в замок сотни три килограммов сгущённого сока фикусов, коли граф за это платил. Даже мастера из Уральска отнеслись к получению каучука, как баловству, не приносящему реальной пользы, царство за полвека так и не добралось до Южной Америки. Попов в своё время увлёкся жедэ, а молодое поколение мастеров не имело понятие о свойствах резины, обходясь кожей и синтезированными из нефтепродуктов пластиками, сильно уступавшими резиновым изделиям по качеству… Пока старый сыщик не продемонстрировал образцы резиновых уплотнений, резиновые сапоги и прорезиненную ткань, никто не верил в уникальность натурального латекса. С увеличением поставок натурального каучука, Олег изготовил несколько пар ластов и на спор перегнал лодку с шестью гребцами. К сожалению, из-за малого содержания в соке местных фикусов латекса, шкурка выделки не стоила. Для промышленного применения каучука необходимо добраться до гевеи, растущей в Америке. В существующих условиях сыщик планировал применять добытый каучук для резиновых уплотнителей, в первую очередь, для консервирования.

В мае из Уральского царства в графство добрались долгожданные священники, в сопровождении охраны. С ними прибыл посол, молодой выпускник училища, Цветан, и два радиста, для организации постоянной связи. Как раз накануне вернулись два парохода с побережья Индии, с добычей. На этот раз трофеи оказались скромными, вдвое меньше прошлогодних. На гостей с севера, впрочем, и такая добыча произвела достойное впечатление. Прибывшие священники занялись организацией религиозного училища, достойные ученики для которого уже подобрались. Пятеро разъехались по городам графства, обустраивать новые храмы и воспитывать прихожан. Радисты, под впечатлением трофеев из Индии, передавали заявки на приобретение новых заказов. Военные советники организовали, строительство лётных полей для приёма грузовых самолётов. Причём сразу в нескольких местах, непосредственно возле замка и двух запасных, в долинах рек, укрытых от штормового ветра с океана.

Олег, тем временем, переживал из-за родов Хорг, разрешившейся от бремени двумя мальчиками. Близнецы оказались крепкими ребятами, но, из-за малого веса их отец постоянно нервничал по любому поводу. Обратив на это внимание, Цветан, предложил пригласить из Уральска нескольких лекарей и повитух. Ругая себя за недогадливость, уралец принял это предложение, ожидая прибытия первого самолёта со дня на день. Кроме врачей, самолёт должен доставить массу компактных товаров, начиная от оспенной вакцины, заканчивая партией триодов и тестеров для радиоаппаратуры. Всякие сопутствующие товары, вроде икон, справочников, сотни килограммов различных стальных сплавов, комплект для электрического освещения замка, от пары генераторов, до сотни электроламп. Практически вся доля графа от пиратского рейда уходила на заказ, плюс небольшой аванс в виде набора местных пряностей и фруктов, неизвестных уральским гурманам.

Прибытие самолёта произвело ужасный эффект на местных жителей, едва не убежавших с лётного поля. К обоюдному удовольствию произошёл обмен товарами, лекари занялись роженицей и детьми. Лётчики полакомились кокосами, прихватили собой образцы местных сувениров и фруктов, и отбыли в тот же день. Сыщик убедился, что уральские медики достаточно опытны, и занялся хозяйством. Устроил во дворце иллюминацию, поместив на вершину здания несколько мощных ламп, включавшихся на ночь. Насос, работавший от тех же генераторов, закачивал воду из колодца в систему водоснабжения дворца. Половина водяных баков, расположенных под открытым небом и выкрашенных в чёрный цвет, обеспечивали достаточно горячую воду без дополнительных усилий. Бамбуковые коммуникации пока не сгнили. Жизнь становилась цивилизованной.

В замке наступила первая треть двадцатого века для отдельно взятого графства. Огромные застеклённые окна, электрическое освещение, телефон, радио, горячая и холодная вода, ванна с душем, унитаз. Не хватало лишь холодильника, с этим можно не торопиться. До сезона дождей оставалось два месяца, уральцы стали готовиться к набегу на запад. Конечную цель Олег не обозначил, но, собирался добраться до нефтяных колодцев где-то в районе Персидского залива. Судя по всему, караван, высланный за нефтью, свыше двух месяцев назад, не вернётся. Однако, нефть стала необходимой для графского хозяйства, особенно в свете предстоящих плаваний дизельного судна. Колодцы располагались на родине одного из пленных арабов, несколько раз подробно рассказавшего туда путь и нарисовавшего, в силу своих способностей схему. За это Олег обещал отпустить на волю его и десяток его друзей, оставив их при отступлении.

Неожиданно прибыл отряд от князя Мадьяра, с претензиями, что граф замышляет измену, за спиной князя принимает самолёты. Пришлось познакомить приближённых князя с послом Цветаном, рассказать о завоёванной территории. Эти рассказы и технические новинки графства произвели впечатление на посланников князя. Они предприняли попытки договориться с Цветаном о поставках оружия, безрезультатно. Получив заверения о преданности графа княжеству, закупив два десятка ружей, угры отправились обратно. Но, столь быстрая осведомлённость князя в графских событиях, напомнила старому сыщику об упущениях. Наверняка, Мадьяр имел среди окружения подполковника своих осведомителей, пора на это обратить внимание. В графстве до сих пор не было агентурной разведки и службы безопасности. Не откладывая дела в долгий ящик, Олег навёл предварительные контакты с двумя придворными угорского князя и одним слугой, ещё до их отъезда. Полученная информация подтверждала, что несколько приближённых графа поставляют регулярно сведения о графе и положении дел в его землях князю. Кто именно сообщает сведения, контакты графа не знали. Зарядив их на установление шпионов, старый сыщик щедро оплатил информацию.

Отложив вопросы по организации оперативных служб на период дождей, граф возглавил набег на арабские земли. Судя по рассказам торговцев, и по тому, что арабы не расквитались за поражение у стен замка, дела халифа шли плохо. Византийская империя вытеснила арабов из Передней Азии, вернула себе Египет и всё побережье средиземноморья до него. Узкой полосой, но всё-таки. Персы полностью очистили север страны, от границы с ромеями, до афганских гор, на северо-востоке вышли на границу с казарской Средней Азией. На юге арабы удерживали равнинное побережье, контролируя торговые пути, сметая конницей все попытки Персии выйти на равнину. Персидские полководцы не умели грамотно применять пушки, умудрились потерять до половины орудий в сражениях со знаменитыми арабскими всадниками.

Сыщик мог себя похвалить, он уже изменил историю этого мира, создав пушки. В прежней истории в восьмом веке арабы чуть ли не захватывали Царьград, а на востоке выходили в Среднюю Азию и Индию. Сейчас халифат действовал в более скромных границах, хотя и оставался самой крупной азиатской страной. Своим набегом Олег преследовал несколько целей. Во-первых, самый обычный меркантильный интерес, обогатиться за счёт трофеев и продвинуть границу графства ещё на двести вёрст западней. С доставкой триодов реальностью стала подготовка собственных радистов и сборка раций. Имея радиосвязь и быстроходные суда, граф мог обеспечить надёжную защиту отдалённых городов побережья. При скорости тридцать вёрст в час добраться за день можно на все четыреста вёрст. На таком отдалении от замка и планировал остановить свои аппетиты Олег, пока.

Во-вторых, была нужна нефть, в больших количествах, не менее десяти тонн. Для неё уже приготовили три десятка повозок, сотню бурдюков и дюжину бочек. Мощные дизеля жрут много солярки, на всякий случай в замке нужен запас топлива, да и остальные нефтяные фракции в жарком климате могут служить неплохим оборонительным оружием, не хуже пушек. В дальнейшем Олег собирался обложить нефтяной данью весь тот район, где расположены колодцы, и получать её постоянно и бесплатно. Либо повторять набеги каждый год, выжигая все постройки и уничтожая мечети. Почему-то имелась надежда, что арабы согласятся отправлять нефть сами, не дожидаясь прихода за ней воинов графа.

В-третьих, было огромное желание добраться до Басры и поквитаться с Юсуфом, ограбившим и продавшим казар в рабство. Одновременно показать свою силу наглому халифату, таки не приславшему ни единого представителя о переговорах выкупа пленных. Халиф словно показал, что потеря двухтысячной армии для него незаметна, такое пренебрежение возмущало уральца. Была в желании нанести обиду халифату и прагматичная нотка. Местные племена приняли мусульманство совсем недавно, под давлением арабских завоевателей, наглядно показавших, за кем сила. Теперь, Олег пытался обратить такой фактор против арабов и магометан, для массового перехода аборигенов в уральскую веру. Жёсткое поведение в отношении врагов сыщик заметил в себе давно, после ранения в спину и прыжка в будущее. Словно слетела шелуха цивилизации под давлением смертельной угрозы. Характерно, что по отношению к близким, подчинённым и союзникам, подобная жёсткость и цинизм не проявлялись.

С собой в поход граф брал полторы сотни подростков-воспитанников, для проверки в боевых условиях. В качестве ударной силы шли семьсот конных стрелков, десяток новых затворных пушек на передвижных лафетах. Зато пустой обоз состоял их сотни повозок с двойным комплектом возниц из числа местных жителей, нанятых для перевозки трофеев. До границы графства двигались одной конницей, оставив обоз далеко позади, чтобы не дать будущим трофеям разбежаться. Пушки вполне выдержали темп движения всадников, не задерживая войско. Ближайшие к границам графства города, судя по всему, смирились с захватом уральцами, даже не пытались оказать сопротивление, встречая конницу у открытых ворот. Учитывая, что города становятся частью графства, Олег не разрешил их разграбление, располагаясь на стоянку за пределами городских стен. Так, всего за неделю, без каких-либо сражений, армия графа вышла на предполагаемую границу, в четырехстах верстах от замка.

Дожидаясь подхода обоза, граф выделил часть захваченных земель в баронство Мены, на остальных назначил наместников в двух городах, и подтвердил права старейшин в крупных селениях, уточняя адрес доставки дани. Дети и родственники городской знати, как и дети старейшин, отправились в столицу графства на обучение. Кстати, назвал столицу графства сыщик Белградом, с намёком на свою фамилию. Намек, естественно, никто не понял. По прибытии обоза, войско вновь тронулось в путь, теперь по вражеской земле, предаваясь грабежам и насилию. Да и аборигены пошли непуганые, норовившие запереться в крепостных стенах.

Новые пушки показали себя великолепно, фугасные снаряды разносили глинобитные стены на раз, осколочных снарядов хватало одного залпа. Попытки конных атак из джунглей пресекались ружейным огнём, не давая шансов мелким отрядам противника. Постепенно войско обрастало трофеями, через каждые сто вёрст, караваны из реквизированных повозок с трофеями отправлялись назад, на восток, в сопровождении группы стрелков. Сыщик не давал разгуляться в захваченных селениях, задерживаясь в городах не больше суток, а мелких селениях пару часов. Не отклоняясь к северу, войско двигалось по торговому пути вдоль побережья океана. Три раза местные гарнизоны пытались оказать достойное сопротивление, встречая уральцев в открытом сражении, но, с предсказуемым результатом.

Оставшиеся в живых арабы пополнили обозы, регулярно уходящие с трофеями на восток, новыми сотнями пленников. Через месяц продвижения на запад, с востока стали возвращаться группы, конвоировавшие трофеи. Никто из стрелков не желал пропустить участие в таком выгодном набеге. Наконец, уральцы достигли местности с нефтяными колодцами, где остановились на три дня. В этих краях, как предупредил Олег заранее, уральцы вели себя мирно. В окружности двадцати вёрст от нефтяных источников, никто из аборигенов не пострадал и не был ограблен. Жажду наживы к этому времени все стрелки, и пушкари утолили в достаточной степени. Проследив за отправкой на восток семи десятков повозок с нефтью, по примерным оценкам в двадцать пять тонн, граф, с большим сожалением скомандовал возвращение. Добраться до Басры и вернуться до начала дождей, уральцы уже не успевали. Он переговорил со старейшинами всех пощажённых селений и объяснил причину этого. Те, конечно, обещали после сезона дождей отправить двадцать повозок с нефтью, но, старый сыщик не поверил, пообещав вернуться не позднее двух месяцев после окончания сезона дождей.

Отступало уральское войско скучно, добирая незамеченные ценности и устраивая рейды в отдалённые места. Переводчики разъясняли правителям городов и селений, что подобные набеги станут ежегодными, если не будет поступать дань. Размеры дани Олег установил необременительные, но, сроки обозначил жёстко. Уже на новой границе их догнала арабская конница, выбравшая место для сражения, позволявшее развернуться всадникам широкой полосой. На огромном поле, шириной до трех вёрст, уральцев настигла конница, до трёх тысяч всадников. Бойцы у арабов оказались опытными, шли редкими цепями, раскинув основные силы по флангам, вдали от пушек. А те всадники, что атаковали пушки, резко ускорялись и меняли направление движения после орудийных залпов. Увы, такая тактика боя, логично приносившая победу арабам в сражении с фитильными орудиями, стрелявшими редко и ядрами, не оправдала себя против уральского войска.

Огонь из десяти пушек осколочными снарядами, с частотой выстрелов пять секунд, не оставил противнику никаких шансов добраться до орудий. А спешившиеся стрелки на флангах продемонстрировали такую стрельбу плутонгами, да при поддержке орудий, что арабы резво развернулись назад. Пушкари перенесли огонь по отступающему противнику, делая поправки на расстояние. В результате тысяча двести раненых и контуженых пленников продолжила путь к столице графства под охраной уральцев. Сколько осталось убитых, никто не считал, предоставив их захоронение успевшим отступить арабам, если те не побоятся вернуться. С этого сражения, кроме трофейного оружия и трёх сотен коней, уральцам достались три гарема, брошенных полководцами, восемь поваров, три лекаря и арабский летописец. Последних забрал себе граф, обменяв на свою долю трофейного оружия.

Уложились точно в срок, начало сезона дождей совпало с последним дневным переходом. После чего на два месяца в замке и Белграде наступила уединённая жизнь затворников, оторванных от внешнего мира. Но, под чутким руководством графа и мастеров, никто в столице не скучал. Не оставалось времени. Школы принимали новое пополнение подростков из присоединённых земель и выпускали тех, кто закончил учёбу, отправляя их по распределению на три года обязательных работ. Подполковник с помощниками готовился к выпуску первых торговцев графства, которым предстояло разойтись с уральским товаром по дорогам княжества. Мастера отбирали себе помощников, сотники присматривали толковых парней с воинскими данными. Граф затеял поголовную вакцинацию от оспы, благо, уральской вакцины хватало на всех. Подавал он её своеобразным актом вступления в избранное общество приближённых. Поэтому о противодействии прививкам разговоров не шло, её демонстративно не предлагали людям с низким социальным статусом. Первыми привиться от оспы выпала честь баронам и боярам, затем кшатриям и мастерам с семьями. При виде такого отношения прививке, окрестные селяне отправляли ходоков и делегации к графу, умоляя распространить свою милость в виде прививки на их селения. После этого на долгие годы все старейшины и родители следили за обязательными прививками родившихся детей и прибившихся в селения чужаков.

Мастера, получив дополнительных помощников, работали всё светлое время суток, выдавая на гора максимум товаров. С введением товарно-денежных отношений в графстве, ассортимент продукции не нуждался в контроле. Стеклянная посуда, зажигалки, бусы, украшения с ограненными самоцветами, часы, сахар, карамель, спиртное в бутылках, бумага, телефоны, мыло. Вот неполный список товаров, так называемого народного потребления. Ружья и припасы граф решил продавать только князю и своим подданным. Да и производство оружия резко сократилось с возросшим потреблением железа и меди для завершения трёх морских кораблей. С окончанием сезона дождей три морских судна начнут ходовые испытания. Для них в радиомастерской заканчивали отладку четырёх радиостанций, способных работать в нескольких диапазонах. Как на официальных частотах Уральского царства, так и на более коротких волнах.

Не забыл граф и о своих планах становления разведки и контрразведки, куда привлёк два десятка выпускников школы и восемь наиболее толковых стрелков. Им он организовал небольшой курс молодого бойца, собираясь некоторых отправить в столицу княжества, под видом торговцев, а двух официальными представителями графа. Обучая парней оперативной работе, основам вербовки и конспирации, старый сыщик словно возвращался в далёкие годы своей молодости. На фоне воспоминаний о прошедшей молодости, он подолгу беседовал с арабским летописцем Рашидом Ад-Дином, одновременно обучаясь арабскому разговорному языку. Летописец оказался полиглотом и неплохо разговаривал по-славянски, считал себя образованным человеком. Тем интереснее Олегу приходилось в разговорах с ним, когда они начинали обсуждать религиозные вопросы. Уралец вдребезги разбивал доводы араба о превосходстве мусульманства над уральским язычеством. Даже поверхностное изучение философии в двух университетах двадцатого века и увлечение историей делало аргументы северного варвара неотразимыми против доводов учёного летописца.

Противопоставляя стандартным обвинениям в язычестве оригинальные для средневековья аргументы, Олег шокировал не старого ещё учёного. Обвинения в идолопоклонстве он легко парировал упоминанием о священном метеорите, которому поклоняются последователи Мухаммеда. Многобожие сравнивал с почитанием ангелов и пророка, не сильно отличающегося от отношения к аллаху. Варварские обряды находили свое зеркальное отражение в молитвах головой в сторону Мекки, обрезании и прочих традициях мусульман. Даже последний аргумент о непобедимости истинной веры наталкивался на результаты похода и карту, где уралец схематично обозначил земли, с господствующими религиями. Наглядность последнего аргумента, указывающего на сокращение вдвое за полвека территории господства мусульманства, вводила Рашида Ад-Дина в ступор. Упоминание, что мусульманство, как и христианство, выросли из иудаизма, религии якобы избранного богом народа, потерявшего свою родину, не находило достойного ответа учёного араба. В рукаве сыщика оставалось ещё много интересных вещей, в частности, версии того, что Мухаммед до озарения был кардиналом папского престола, но, он начинал жалеть Рашида, опасаясь за психику летописца.

Что нравилось в Рашиде Олегу, тот не был фанатиком и умел размышлять логически, умел слышать оппонента и воспринимать чужие слова. Заметив как-то, что араб производит вычисления, уралец легко сосчитал необходимые действия в уме, получив дополнительные аргументы в свою пользу. После того, как Ад-Дин посетил старший класс уральской школы, да поговорил с уральскими мастерами о математике, физике и химии, мнение араба о дикости варваров-язычников сильно изменилось. Цветан и командир охраны уральцев, Видан, которого граф не без основания полагал разведчиком, тоже любили поговорить с подполковником вечерами, у камина в кабинете замка. С чашкой чая или кофе, десять мешков которого прихватили в последнем походе, трое мужчин вечеряли, обсуждая новости или просто разговаривая о жизни. Когда нарды, в которые перекидывались мужчины, надоели графу, он вспомнил о бильярде. Стол и шары изготовили за неделю, что привнесло в вечерние посиделки дополнительное развлечение.

Но, всё хорошее скоро кончается, прекратились и дожди, выглянувшее солнце высушило дороги. И завертелась круговерть дел, затягивая всё сильнее с каждым днём. В первый же солнечный день к графу пришла целая делегация командиров и мастеров, с просьбой устроить обещанную поездку в Уральск, для выбора невест. Пришлось поговорить ему с Цветаном, а тот, по рации получил разрешение министра. В результате первым рейсом ездового самолёта половина мастеров и командиров графства отправилась на полугодовые курсы обучения в Уральск. Соответственно, в техническое училище и военное. Влетело это графу в копеечку, но половину оплатили сами ученики. Остальные отправятся через три месяца, подготовив себе замену на срок обучения. Отыскание невест в плане обучения не значилось, но, подразумевалось, тем более, что внешние различия между подданными графа и уральцами, не шли ни в какие сравнения с различиями индусов и русских в двадцать первом веке. Если бы не загар и акцент, отличить кшатрия и уральца постороннему взгляду невозможно.

Как обычно, приехали посыльные от князя за припасами для пушек и ружей, на этот раз за всё платили золотом. Мадьяр навёл порядок с налогами, начал понемногу обживаться на княжеском престоле. С его посыльными в Буду, столицу княжества, отправились молодые шпионы и два официальных посланника. С собой они везли подарки для правителя и многочисленных придворных. Целую повозку с часами, зажигалками, подзорными трубами, мылом и драгоценными украшениями, три пары телефонов. Вслед за ними разъехались по княжеству уже свои, молодые торговцы, а Нагиб с горным мастером опять отправились искать железную руду, уговорив Олега их отпустить. Оба мастера сдружились в совместных поисках и обсуждали свою неудачу два месяца. В конце концов, пришли к выводу, что допустили ряд серьёзных промахов, их и пытались исправить повторной проверкой.

Три морских корабля приступили к ходовым испытаниям, необходимым больше для команды, чем для судна. Для их двигателей в графстве создали достаточный запас топлива, в виде горы угля и трёх тонн солярки. Традиционно граф отметил день рождения своего первенца от Хорг и наследника, принимавший характер традиционного праздника. С фейерверками, иллюминацией, танцами и поздравлением по радио, переданными из Уральска по заявке Цветана. Это поздравление так воодушевило всех присутствующих, что натолкнуло графа на мысль организации своего вещания. Под это дело и производство радиоприёмников окупится. Стремясь удешевить и ускорить местное радиовещание, Олег решил первые приёмники делать в длинноволновом диапазоне. В Уральск отправилась радиограмма на приобретение пары граммофонов, называвшихся иначе, и обширного набора грампластинок с записями музыки, сказок, религиозных бесед. Хорошо, конечно, закупить сразу телецентр, но, финансы графа пока не позволяли замахиваться на подобную роскошь.

В ноябре никакой дани, естественно, с арабского побережья не поступило, что дало лишний повод для морской прогулки по Персидскому заливу. Полтысячи стрелков с десятком пушечных расчётов, на трёх новых кораблях, навестили-таки Басру. Два казарина, бывшие пленники, оторвались на родине незабвенного Юсуфа, разгромив его жилище до основания. Сам лжекупец был в отъезде, у халифа, но, запомнит визит обманутых им казар надолго. Парни передали, что будут навещать родину предателя каждый год, пока горожане не выдадут им Юсуфа на расправу. На обратном пути уральцы запаслись нефтью, напомнив о поставках нефтяной дани регулярно, естественно, не дипломатическими нотами, а разгромом соседних селений. Басра действительно оказалась богатым городом, ценность трофеев позволяла закупить в Уральске много новой техники, станков в первую очередь.

Пришла пора заняться обустройством курортов, обещанных ещё год назад северянам. За прошедшее время помощники графа определили наиболее удобные и перспективные места для строительства нескольких баз. В тех местах, где местность закрыта от зимних штормов, но расположена близко к берегу океана. Одну базу строили капитально, со всеми благами цивилизации, двухэтажными особняками с отоплением, горячей водой, канализацией, баней и прочими удобствами. Две другие сооружали по предложению графа, в виде туземной деревни, из местных пород деревьев, но с телефонами, банями, лекарями и минимальным набором удобств. Чтобы поднять дух арабских строителей, уралец пообещал через три года достойного труда в плену отпустить всех на волю. Тем же, кто получит замечания за лень, грубость и другие нарушения, придётся задержаться до пяти лет, как минимум. Пленники высчитали, что у половины из них остались всего два года отработки, и за считанные дни подготовили стройплощадку, уложили фундамент, подвели коммуникации.

Долгострой граф не любил, добившись открытия туристических баз через месяц. Джунгли вблизи строений вырубили, отдалённые заросли почистили от насекомых и змей тремя прочёсываниями с привлечением слонов и буйволов. После троекратной прогулки стада слонов никаких опасностей в окрестных лесах не осталось, да и джунгли стали походить скорее на парк, нежели на дикий лес. Тренировки персонала проводили по нормам, расписанным уральцем, он же выбирал первых сотрудников. В обязательном порядке на каждой базе работал безопасник, под прикрытием, разумеется. С начала ноября прибыли первые туристы из Уральска и Ёбурга, всего двадцать человек на одном ездовом самолёте. Великолепно зная погоду в родных краях в это время года, граф не удивился восхищению северян. Посол Цветан отдохнул во всех базах по неделе, не скрывая, что проверяет условия по указанию начальства. Он согласился с предложением обустройства небольших бассейнов на территории баз, с морской водой, разумеется. Под его поручительство из Уральска доставили несколько мощных электронасосов и ветряков- генераторов для них, обеспечивавших регулярную замену воды в бассейнах.

В конце декабря прилетел проверить рассказы своего посла сам граф Сысоев с женой и двумя дочерьми. Олегу не пришлось краснеть за оказанный приём. Министр внешних дел оказался грамотным, коммуникабельным собеседником, оба они сразу почувствовали взаимную симпатию. Естественно, Горазд не скрывал официальность своего визита, с интересом познакомился с Хорг, приближёнными графа. Осмотрел замок и мастерские, проехал по ближайшим селениям, поставил свечу в храме. Поинтересовался защищённостью курортной полосы от нападения пиратов и разбойников. На этот вопрос, Мена, прибывший ради такого случая в замок, улыбнулся и добавил, что главные пираты на побережье, именно они. Чтобы успокоить министра, уральцы продемонстрировали стрельбу пушек фугасными снарядами, показали свои пароходы.

Два графа обсудили все возможные перспективы сотрудничества Уральского царства и уральского графства. Министр согласился, что океанское побережье привлекательнее для отдыха северян, нежели Каспийское море и Балтика. Тут же оговорили возможность открытия в Уральске и других городах царства туристических представительств от графства. Своё предложение Олег аргументировал исключительно взаимной выгодой. Чем перевозить золотые и серебряные монеты туристов с севера на юг, а потом снова отправлять их на север, для закупки оборудования, проще большую часть средств оставлять сразу в царстве. Турист уплачивает стоимость отдыха, его золото и серебро сразу отправляется в карманы уральских промышленников, в обмен на товары. Упомянув о князе Мадьяре, старый сыщик предложил своё посредничество в установлении отношений между царством и княжеством.

Сразу подписали несколько договоров о сотрудничестве, договорились о визите царя на отдых после сезона штормов. Олег согласился соблюсти вежливость и побывать в Уральске, с условием конфиденциальности визита. Свою просьбу объяснил формальным вассалитетом князю Мадьяру, тот может воспринять официальный визит графа в Уральск оскорблением и предательством. Собственно, как и приезд царя на отдых в графство. Поэтому решили, что отдых Ладомира не будут освещать в прессе, а царь приедет инкогнито. Хуже не будет, согласился министр внешних дел с графом. Обговорили массу других вопросов взаимного сотрудничества, от обоюдной выдачи преступников, до обустройства в графстве постоянного представительства верховного священника. Улетал министр домой, не только с сувенирами и подарками. В Уральск на том же самолёте отправился первый полномочный посол графства, бывший секретарь Олега, Радык. С ним отправлялся небольшой штат, в том числе и свой радист, с рацией местной сборки. Шифр при необходимости Олег с послом обговорил, а остальные передачи рекомендовал не шифровать, чтобы не волновать царских безопасников.

Перед самым новым годом прискакали Нагиб и горный мастер, с сообщением об открытии больших залежей железных руд. Немного в стороне от действующих рудников, что позволяло вести разговор с князем о продаже тех земель.

— Граф, ты не поверишь, сколько там руды, — рассказывал уральцу горный мастер, — за сто лет не выработать. Причём, в трёх верстах от выходов руды, мы нашли залежи угля. Уголь, правда, плохой, но на первых порах сгодится, потом начнём пережигать. Дай мне людей, обещаю, через два года железа будет столько, что жедэ можно строить, от Калабага, где нашли руду, до Белгорода.