"Тайны русской артиллерии. Последний довод царей и комиссаров [с иллюстрациями]" - читать интересную книгу автора (Широкорад Александр Борисович)

Глава 3. России притеснитель — добрый гений русской артиллерии

Эрудированный читатель, автоматически сопоставив название главы с эпиграфом, тяжело вздохнул и подумал о модном ныне веянии — «о возвращении утраченного». Это когда лихие борзописцы в очередной раз переписывают нашу историю, меняя знаки с «плюса» на «минус» и наоборот. Был святой Владимир и Николай Кровавый, стал Владимир кровавым, а Николай — святым. Увы, автора с 4-го класса трясло от холопов-историков, наводивших глянец в угоду власть предержащих.

«История — не тротуар Невского проспекта», сказал «самый человечный человек» (он же — «главный бармалей» с 1991 г.). Пора бы нам научиться объективно оценивать исторических деятелей вне зависимости от того, нравятся они нам или нет.

Лично мне Аракчеев противен. По-человечески я симпатизирую Петру Шувалову и Григорию Потемкину, но как историк я обязан сказать, что они постоянно путали государственный карман со своим собственным. Хотя их заслуги несоизмеримы с изъятыми из казны средствами. А вот Аракчеев никогда не брал взяток, и ему Россия в не меньшей степени, чем Кутузову, обязана победой над Наполеоном. И в то же время эпиграмма Пушкина полностью соответствует действительности.

Аракчеев был трус и ни разу не участвовал ни в одном сражении. И замечу, не он один. Польский историк Казимир Валишевский в своей книге о Павле «Сын Великой Екатерины» приводит любопытный факт: «Полвека спустя, при реставрации Гатчинского дворца, в напоминание о военных подвигах, зародившихся тут, хотели было записать на мраморных досках имена храбрецов, вышедших из школы Павла и прославившихся на поле сражения. И не нашли никого, достойного этой чести! Школа Павла не была рассадником героев». Слово «гатчинец» в XIX веке считалось в русской армии ругательным.

Но начнем по порядку. Алексей Андреевич Аракчеев родился 23 сентября 1769 г. в деревне Гарусово Вышневолоцкого уезда Тверской губернии в семье бедного помещика. Его отцу Андрею Андреевичу Аракчееву удалось попасть в лейб-гвардейский Преображенский полк, но карьеры он не сделал, и был «отставлен поручиком», то есть получил чин поручика только после отставки, как бы в утешение.

20 июня 1783 г. тринадцатилетний Алеша Аракчеев становится кадетом Артиллерийского и Инженерного шляхетского кадетского корпуса. Пока Алеша учился, «гатчинский затворник» наследник цесаревич Павел муштровал свою крохотную армию. В 1783 г. у него было 30 человек, а в 1787 г. — уже 360. В 1786 г. под начало Павла поступили 7 рядовых и 1 унтер-офицер, образовавшие артиллерийскую команду.

В пику Екатерине, распустившей донельзя гвардию, Павел ежедневно занимался муштрой своего воинства буквально с утра до вечера. Естественно, что никто из офицеров, принадлежавших к богатым или породистым семьям, в Гатчину не шел. Тем более что матушка-государыня косо смотрела на гатчинское войско. Туда шли бедные и непородистые отпрыски русских дворян, а также немецкие солдаты, конюхи и т. д., выдававшие себя за титулованных германских дворян.

4 сентября 1792 г. капитан Аракчеев прибывает в Гатчину, и Павел поручает ему заведовать местной артиллерией. Менее чем через год Аракчеев становится майором.

6 ноября 1796 г. скончалась Екатерина Великая, и на престол взошел Павел I. Последующие годы стали звездным часом Аракчеева. Буквально на следующий день 27-летний полковник Аракчеев назначается комендантом Петербурга и получает квартиру в Зимнем дворце. Видимо, назло покойной матушке Павел отводит своему любимцу комнаты, где раньше жил последний ее фаворит Платон Зубов. На следующий день (8 ноября) полковник Аракчеев производится в генерал-майоры и становится кавалером ордена Св. Анны 1-й степени.

4 декабря 1796 г. Павел пожаловал Аракчееву 2 тысячи душ. 5 апреля 1797 г., на коронацию, Аракчеев был пожалован Александровским кавалером и титулом барона, причем император Павел собственноручно на его гербе начертал девиз: «Без лести предан», который послужил поводом для сочинения ряда эпиграмм и каламбуров.

4 января 1799 г. Павел назначает своего любимца командиром лейб-гвардейского артиллерийского батальона и инспектором всей артиллерии. 5 января ему было повелено присутствовать в Военной Коллегии, а «в артиллерийской экспедиции быть главным присутствующим».

С этого момента и в продолжение всего царствования Павла I, а затем Александра I Аракчеев руководил русской артиллерией. Исключение представляет небольшой перерыв после смерти Павла I (в ночь на 12 марта 1801 г.) до мая 1803 г., когда Аракчеев жил отшельником в своем имении в Грузино. 14 мая 1803 г. отставной генерал-лейтенант вновь был принят на службу с назначением инспектором всей артиллерии.

27 июня 1807 г. Александр I произвел Аракчеева в генералы от артиллерии, о чем сообщил ему в собственноручном письме: «Господин генерал-лейтенант граф Аракчеев! Доведение до превосходного состояния артиллерии и успешное действие оной в продолжение сей войны, также исправное снабжение оной всем нужным обязывает меня сделать достойное воздаяние заслугам вашим; почему приказом моим вчерашнего дня произведены вы в генералы от артиллерии. Примите сие знаком моей признательности и особенного моего благоволения, с коими пребываю вам благосклонный».

17 июля 1807 г. Александр I объявил графу Аракчееву свое новое благоволение «за деятельность его и неусыпное на пользу службы попечение». А 14 декабря того же года вышел Его императорского величества указ: «Объявляемые генералом от артиллерии графом Аракчеевым высочайшие повеления считать имянными нашими указами». И, наконец, 13 января 1808 г. Аракчеева назначают военным министром.

Надо ли говорить, что Александр I был умным и расчетливым правителем и зря таких наград и должностей не давал.

Аракчеев действительно проделал титаническую работу, расчистив «авгиевы конюшни» времен Екатерины, и провел коренную реорганизацию русской артиллерии.

Им была введена система орудий обр. 1805 г. Скажем сразу, что никаких революционных технических новшеств в новой системе не было. Просто было введено единообразие. Были существенно облегчены почти все артсистемы. На телах орудий убрали излишние украшения. Все каналы орудий обр. 1805 г. заканчивались полушарным дном (рис. 3.1).

Рис. 3.1. 24-фунтовая крепостная чугунная пушка обр. 1805 г.

Из многих десятков типов орудий, бывших при Екатерине 11, в полевой артиллерии должны были остаться только: 12-фунтовые пушки средней и меньшей пропорции, 6фунтовая пушка меньшей пропорции, а также единороги: 1/2-пудовый, 1/4-пудовый пеший, 1/4-пудовый конный. Все эти пушки отливались из так называемого «артиллерийского металла», содержавшего 10 частей меди и одну часть олова. Мы же такие пушки для простоты будем называть медными. Впрочем, они так и назывались в официальных документах XIX века.

Все эти орудия в полевой артиллерии имели только два лафета: батарейный для 1/2-пудовых единорогов и 12-фунтовых пушек и легкий для 1/4-пудовых единорогов и 6-фунтовых пушек. Батарейные лафеты возились шестеркой лошадей, легкие — в пешей артиллерии — четверкой лошадей, а в конной — шестеркой.

Таким образом, Аракчеев создал тип полевого орудия. Интересно, что до 1945 г. все полевые (дивизионные) пушки по весу системы в боевом и походном положении, диаметру колес, ширине хода и т. д. будут укладываться между легким и батарейным лафетом обр. 1805 г. Это и понятно, до полного перевода полевой артиллерии на мехтягу весогабаритные характеристики орудий определяла Ее Величество Шестерка Лошадей.

Кстати, о лошадях, при Аракчееве появились «артиллерийские лошади». Со времен Ивана Грозного для перевозки артиллерии использовались закупленные или реквизированные у населения лошади. После окончания кампании, а то и просто марша, лошадей обычно передавали для других нужд армии или народного хозяйства. Первые попытки завести для артиллерии постоянных лошадей неоднократно предпринимались при Екатерине II. Но окончательно этот вопрос был решен только Аракчеевым, и вся полевая артиллерия получила постоянных лошадей, которых надлежало «от рот никогда не отделять».

Первоначально артиллерийские боеприпасы возили на передках, возах, в лучшем случае на специальных артиллерийских фурах. В 1803 г. Аракчеев ввел специальные стандартные зарядные ящики для полевой артиллерии. Зарядный ящик был двухколесный и возился четверкой артиллерийских лошадей (позже были оставлены только три лошади).

Наконец, при Аракчееве была окончательно введена конная артиллерия. Уточним сразу — конная артиллерия — это не пушки на конной тяге, а артиллерийские подразделения, придаваемые кавалерийским полкам и дивизиям. Естественно, что конная артиллерия может эффективно взаимодействовать с конницей, лишь имея на походе и в бою ту же скорость и проходимость по местности, как и конница.

Как же можно было достичь такой скорости езды, да еще по бездорожью? Во-первых, выбирались наиболее легкие полевые орудия, иногда их даже специально проектировали для конной артиллерии. Уменьшалось число выстрелов, возимых в передке, а главное, на походе с передка и лафета была навсегда убрана прислуга, которая скакала теперь верхом рядом с орудием. Разумеется, лошади, как в упряжку орудия и зарядного ящика, так для прислуги подбирались самые выносливые. Обычно, по сравнению с орудием того же веса в пешей артиллерии, конное орудие имело в запряжке на пару лошадей больше.

Впервые у нас прислугу посадил на лошадей еще Петр Великий. Его бомбардирская рота в сражениях при Гуммельсгофе (1702 г.) и под Лесным (1707 г.) ездила на лошадях.

В те времена при необходимости и прислуга полковой артиллерии, бывало, ездила верхом. Но это еще была не конная артиллерия, а вынужденная импровизация. О чем можно было говорить, когда ни у Петровской бомбардирской роты, ни у полковой артиллерии не было даже своих штатных лошадей.

В дореволюционной литературе идея оборудования самостоятельного постоянно действующего конно-артиллерийского подразделения приписывалась Платону Зубову. Формально тут есть доля истины: действительно, в сентябре 1794 г. Зубов подал Екатерине II представление об учреждении пяти конно-артиллерийских рот. Фактически же Платон занимал два десятка важнейших должностей государства, в том числе и должность генерал-фельдцейхмейстера (начальника) артиллерии. Было это сплошной фикцией. Платон Зубов неотлучно находился в апартаментах императрицы. Когда Екатерине хотелось немного расслабиться, она дергала за шнурок, в комнате Зубова звонил колокольчик, и он бегом бежал исполнять свою основную государственную обязанность.

Так или иначе, но в начале февраля 1796 г. было закончено формирование пяти конно-артиллерийских рот.

Сразу же после смерти Екатерины Великой Павел I расформировал конные роты и заново создал конную артиллерию на базе «гатчинской артиллерии».

По штату 1798 г. в состав конной артиллерии входили одна гвардейская конная рота и конный батальон, состоящий из четырех рот. В каждой роте имелось по 12 орудий. К началу 1812 г. в войсках уже состояло 272 конных орудия. Их удельный вес в полевой артиллерии был невелик (17 %). Но их эффективность на поле боя с 1805 по 1815 г. была существенно выше, чем у пешей полевой артиллерии. Не было ни одного сражения, где бы не отличилась наша конная артиллерия. Конная артиллерия с боями прошла от Малоярославца до Парижа.

Первоначально конная артиллерия была вооружена 6фунтовыми пушками и 1/4-пудовыми конными единорогами. Оба орудия помещались на легком лафете. В начале 20-х годов XIX века в конной артиллерии 1/4-пудовые конные единороги были заменены на 1/4-пудовые пешие единороги, так как «незначительное уменьшение в весе конного единорога не доставляло выгоды, только нарушало единообразие материальной части».

Накануне войны с Францией 1805 г. артиллерия состояла из гвардейского батальона пятиротного состава, 11 пеших артиллерийских полков (88 рот) и 2 конно-артиллерийских батальонов. Всего была 101 рота с общим количеством орудий около 1200.

После поражения под Аустерлицем было произведено дальнейшее усиление артиллерии. Из артиллерийских полков и батальонов были сформированы артиллерийские бригады трехротного состава по числу пехотных дивизий. Кроме того, были сформированы резервные и запасные артиллерийские бригады четырехротного и восьмиротного состава.

К 1807 г. имелось 20 бригад, а затем, в 1811 г., их число довели до 28. Сверх того было сформировано 10 резервных и 4 запасные бригады. Батарейные роты имели 12 пушек — 4 1/2-пудовых единорога, 4 12-фунтовые пушки средней пропорции и 4 12-фунтовые пушки меньшей пропорции.

Кроме того, им придавалось по 2–4 3-фунтовых единорога для егерских полков.

Легкие роты имели также по 12 орудий: 4 1/4-пудовых единорога и 8 6-фунтовых пушек. Конные роты имели по 6 6-фунтовых пушек и 6 1/4-пудовых конных единорогов. Всего в 1808 г. в полевой артиллерии было 1650 орудий.

К 1812 г. полевая артиллерия состояла из 1620 орудий. В это число входило 60 орудий гвардейской артиллерии, 648 батарейных, 648 легких и 264 конных орудия. Личный состав насчитывал 52 500 человек. В парках было сосредоточено 296 560 артиллерийских снарядов.

В 1816 г. было оставлено 66 батарейных рот, 66 легких, 33 конных; личный состав имел 67 460 человек.

Замечу, что батареи в русской артиллерии были введены Николаем I в 1833 г. До этого огневым и тактическим подразделением в артиллерии была рота, а батареей называли место, где располагались роты. Батарея Раевского, Багратионовы флеши — это укрепления, где находились орудия, а когда их оттуда увозили, они никакого отношения к батареям и флешам уже не имели. Так что дедушка Толстой перепутал 1805 г. и Крымскую кампанию, участником которой он был. В 1805 г. могла быть только рота капитана Тушина, но не батарея.

Как уже говорилось, Аракчеев впервые в России стандартизировал типы артиллерийских орудий и боеприпасов. Впервые в 1805 г. был издан «Атлас чертежей полевых артиллерийских орудий», которому обязаны были следовать все заводы-изготовители. По указу Аракчеева с 1811 г. при изготовлении пушек стали использоваться паровые двигатели. Первые такие двигатели были установлены в Петербургском Арсенале.

По приказу Аракчеева при каждом заводе, изготавливавшем артиллерийские стволы, имелся представитель от артиллерийского ведомства, в обязанности которого входила приемка от завода продукции, изготовленной для армии.

В своей работе такой представитель руководствовался специальными указаниями и инструкциями артиллерийского военного ведомства.

В апреле 1808 г. была утверждена «Инструкция для приема артиллерийских орудий», по которой каждый орудийный ствол с помощью специальных приборов должен был подвергаться осмотру и проверке на предмет правильности изготовления канала ствола, расположения цапф, мушки, диоптра и размеров всех частей и деталей орудийного ствола. После этого производилось испытание на прочность тремя выстрелами. Вес боеприпасов для каждого выстрела определялся соответствующей таблицей, прилагаемой к инструкции. На вооружение армии от заводов принимались только те орудийные стволы, которые отвечали всем требованиям данной инструкции.

Пушки обр. 1805 г. имели гладкий цилиндрический канал. Камора отсутствовала. Дно канала полушарное.

В систему орудий обр. 1805 г. были введены три 12-фунтовые пушки: «большой пропорции» (вес ствола 1572,5 кг), «средней пропорции» весом 819 кг и «меньшей пропорции» весом 459 кг. Собственно 12-фунтовая пушка большой пропорции и не была полевой, а предназначалась для осадной артиллерии. В валовое производство она так и не поступила. 12-фунтовая пушка меньшей пропорции на вооружении пробыла недолго, и в 1819 г. ее изъяли из-за «вредного действия на лафеты». 12-фунтовая пушка средней пропорции оказалась долгожителем — на вооружении полевой артиллерии она состояла до введения нарезных орудий, а затем до конца XIX века состояла в крепостях.

12-фунтовая батарейная пушка обр. 1838 г. имела снаряды, заряды и баллистику 12-фунтовой пушки средней пропорции. Заряд 12-фунтовой пушки средней пропорции и 12-фунтовой батарейной пушки весил 1,64 кг.

В боекомплект 12-фунтовой пушки входили:

• Сплошные ядра весом не 12 фунтов (4,91 кг), а 14 фунтов 73 зол. (6,04 кг). Начальная скорость составляла 477 м/с, дальность максимальная 2770 м.

• Обыкновенная граната весом 4,5 кг содержала 205 г взрывчатого вещества. Дальность стрельбы 1300 м. Картечная граната весом 5,53 кг содержала 102 г пороха и 55 пуль по 21,3 г диаметром 15,9 мм.

• Зажигательная граната весом 4,61 кг, содержащая 205 г зажигательного вещества (состояла в боекомплекте пушек Туркестанского военного округа).

• Брандкугели весом 4,03 кг (без горючего вещества).

• Картечь дальняя весом 9,73 кг, содержащая 41 пулю № 8.

• Картечь ближняя весом 9,01 кг, содержащая 170 пуль № 3.

12-фунтовая облегченная пушка имела меньший заряд и лучшую баллистику, чем батарейная пушка. Заряд под ядро и картечь составлял 1,13 кг, а под зажигательную и обыкновенную гранату 1,23 кг. Дальность стрельбы ядром составляла 2347,4 м при +15, а гранатой — 2305 м при +15. Боекомплект тот же, кроме картечи. В боекомплект облегченной пушки входила только дальняя картечь весом 6,76 кг, содержащая 10 пуль № 4 и 50 пуль № 5.

12-фунтовая пушка меньшей пропорции имела тот же боекомплект, что и 12-фунтовая пушка средней пропорции. Вес заряда под ядро и картечь — 1,024 кг. Начальная скорость ядра 327 м/с. Вес заряда под брандкугель 0,82 кг.

6-фунтовые пушки обр. 1805 г. и обр. 1838 г. имели одинаковые заряды снаряда и баллистику. В их боекомплект входили только ядро и картечь. Заряд под них одинаковый — 0,82 кг. Вес ядра 2,85 кг, начальная скорость 475 м/с, дальность 1920 метров при +18,5°. Картечь дальняя весом 4,81 кг содержала 41 пулю № 5. Ближняя шрапнель содержала 99 пуль № 1 и № 2.

В систему полевых орудий 1805 г. вошли 1/2-пудовый единорог, 1/4-пудовый пеший единорог и 1/4-пудовый конный единорог. Разница между 1/4-пудовыми пешим и конным единорогами была невелика, и в 1819 г. в целях унификации 1/4-пудовые конные единороги были сняты с вооружения.

Единороги XVIII века имели конический скат в конце казенной части ствола, но с 1805 г. единороги стали изготавливать с цилиндрической казенной частью, как у пушек. У полевых единорогов обр. 1805 г. камора была коническая, дно каморы плоское с закруглениями.

В боекомплект1/2-пудового полевого единорога входили:

• Обыкновенная граната весом 8,9 кг, снаряженная взрывчатым веществом весом в осколочном варианте — 333 г, в фугасном — 486 г. Полный заряд к фанате 1,638 кг. Начальная скорость 415 м/с, дальность табличная 1280 м при +4 51 и 2300 м при +25. Были и уменьшенные заряды, при минимальном заряде 0,614 кг начальная скорость составляла 248 м/с.

• Брандкугель весом 4,03 кг (без горючего вещества), дальность стрельбы 640 м. Заряд под брандкугель весил 0,82 кг.

• Осветительный снаряд («ядро Рейнталя») весом 6,18 кг. Время горения около двух минут. Заряд к нему 307 г, дальность стрельбы 747 м при +25.

В боекомплект входила ближняя и дальняя картечь. Заряд под обе картечи 1,64 кг. Вес дальней картечи 10,9 кг, в ней имелось 48 пуль № 7. Вес ближней картечи 11,2 кг, в ней 94 пушки № 5. Дальность эффективной стрельбы ближней картечи — до 400 м, дальней — до 700 м.

В боекомплект 1/4-пудовых единорогов входили:

• Обыкновенная граната весом 4,5 кг, содержавшая 205 г взрывчатого вещества, заряд 0,82 кг, начальная скорость 378 м/с, дальность 1280 м при +6.

• Ближняя и дальняя картечь. Заряд под обе картечи — около 0,9 кг. Вес длинной картечи 6,7 кг, картечь содержала 60 пуль № 5, позже вес картечи уменьшили до 5,63 кг. В ней стало 40 пуль № 5 и 8 пуль № 4. Ближняя картечь весила 8 кг и содержала 151 пулю № 3. Дальность эффективной стрельбы ближней картечи — до 300 м, дальней — до 500 м.

Лафеты полевой артиллерии изготавливались из дуба. Основной несущей частью полевого лафета были две станины (лафетные доски), окованные вдоль ребер по периметру железными полосками и скрепляющиеся четырьмя деревянными подушками: передней (боевой), средней, задней и хоботовой. Лафетные подушки представляли собой деревянные бруски, через которые были пропущены железные болты, стягивающие станины. При этом бруски как бы распирали станины.

Для прочности станины были окованы и несколькими поперечными металлическими поясками.

В лафетах обр. 1805 г. для всех пушек и 1/2-пудового единорога имелись колеса диаметром 1402 мм, а у лафетов для 1/4-пудовых пеших и конных единорогов диаметром 1219 мм. Полевые лафеты не имели поворотного механизма, и горизонтальное наведение осуществлялось поворотом хобота лафета. Вертикальное наведение осуществлялось с помощью деревянных клиньев (подушек), забиваемых под казенную часть орудия.

В ходе реформ Аракчеева в осадную артиллерию вошли орудия обр. 1805 г.: пушки 18- и 24-фунтовые, единороги 1-пудовые и мортиры 1/2-, 2- и 5-пудовые. Собственно 1/2-пудовая мортира была введена в 1819 г. взамен малых 6-фунтовых и 8-фунтовых кегорновых мортир, но ее относят к системам орудий обр. 1805 г. (рис. 3.2).

Рис. 3.2. 24-фунтовая осадная медная пушка обр. 1805 г. в походном положении.

На фоне блестящих успехов русской полевой артиллерии в сражениях 1807–1815 гг. роль осадной артиллерии выглядит довольно скромно. Но это объясняется лишь ведением весьма маневренной войны. По сравнению с войнами XVIII века войны Наполеона были действительно молниеносными.

К концу первой четверти XIX века, то есть ко времени отставки Аракчеева, в войсках было 2 осадных парка по 4 отделения в каждом. В отделении имелось 12 пушек (6 18-фунтовых и 6 24-фунтовых), 12 1-пудовых единорогов, 14 мортир (8 1/2-пудовых, 4 2-пудовые, 2 5-пудовые), 18 лафетов, 16 мортирных станков. Таким образом, в 8 отделениях двух парков было 96 пушек, 96 единорогов и 112 мортир.

В боекомплект осадных 24-фунтовых пушек входили сплошное чугунное ядро весом 12 кг, бомба весом 8,2 кг и брандкугель весом 9,83 кг, а в боекомплект 18-фунтовых пушек — сплошное чугунное ядро весом 8,73 кг и брандкугель весом 7,37 кг.

При стрельбе ядром начальная скорость у обеих пушек была одинакова — около 470 м/с, а дальность у 24-фунтовой пушки составляла 3564 м; а у 18-фунтовой — 3500 м.

В боекомплект 1-пудовых единорогов входили:

Бомба весом 18,2 кг, снаряженная порохом в двух вариантах — обычном (0,82 кг) и усиленном (1,23 кг). Обычный заряд назначался при стрельбе по открытым целям, а усиленный — по закрытым целям.[19]

Картечь дальняя весом 28,05 кг содержала 50 пуль № 9 и 10 пуль № 8.

Картечь ближняя весом 26,7 кг содержала 113 пуль № 8.

Светящееся ядро Рейнталя весом 6,64 кг содержало 6,1 кг зажигательного вещества. Ядро горело около 3 минут, освещая вокруг местность в радиусе свыше 50 метров.

Гладкоствольные орудия XIX века стреляли картечью со сферическими чугунными пулями. В 1811 г. картечь была разделена на ближнюю и дальнюю. Дальняя картечь имела меньше пуль, но была большего диаметра и веса. Понятно, что такие пули летели дальше.

Дальность стрельбы бомбой из 1-пудового единорога составляла 2347 м при начальной скорости 403 м/с и угле возвышения 12. Эффективная дальность ближней картечи — 213–427 м, а дальней — 427–747 м.

К осадным орудиям обр. 1805 г. были приняты деревянные лафеты обр. 1807 г. — для 24-фунтовых пушек, для 18фунтовых пушек и для 1-пудовых единорогов. Все лафеты состояли из дубовых станин. В боевом положении цапфы орудий помешались в боевых гнездах лафета, а в походном положении (для удобства возки) — в походных гнездах, расположенных ближе к хоботовой части. Таким образом, при переходе из походного положения в боевое орудие приподнималось и переставлялось из походных гнезд в боевые. В походном положении лафет орудия передвигался на так называемых походных (лафетных) колесах, а передок — на колесах меньшего диаметра — боевых (передковых). В боевом положении происходила замена колес, и на ось лафета надевались передковые колеса. Передок был общим для всех трех лафетов.

Кроме того, в состав осадной артиллерии входили 2-и 5-пудовые мортиры. Обе мортиры обр. 1805 г. были устроены одинаково. Мортиры отливались заодно с квадратным поддоном, плоскость основания которого составляла с осью мортиры угол в 80°. Ось цапф располагалась против нижнего угла поддона. Запал в теле мортиры был проведен наклонно. Камора мортир цилиндрическая. Дно полушарное.

Вес медной 5-пудовой мортиры обр. 1805 г. составлял 1474 кг, а 2-пудовой — 573 кг. В боекомплект 5-пудовой мортиры входили бомба весом 96 кг, содержащая взрывчатого вещества при стрельбе по открытым целям — 2,46 кг, и при стрельбе по закрытым целям — 5,46 кг, и картечь. Настильная картечь весом 110,6 кг содержала 198 пуль № 9. Навесная картечь весом 114,7 кг содержала 94 пули № 10. Гранатная[20] картечь весом 59,8 кг содержала 36 3-фунтовых гранат. Вес снаряженной 3-фунтовой гранаты — 1,36 кг, вес взрывчатого вещества — 64 г артиллерийского пороха. Время горения трубки — 1–12 с. Также в боекомплект входило светящееся ядро весом 80,4 кг, содержащее 20,9 кг зажигательного вещества.

Дальность стрельбы бомбой составляла 1890 м. Дальность стрельбы настильной, навесной и гранатной картечью была соответственно 2134 м, 170 м и 320 м.

В боекомплект 2-пудовой медной мортиры входили: бомба весом 36,45 кг, содержащая взрывчатого вещества при стрельбе по открытым целям 1,23 кг и при стрельбе по закрытым целям — 2,35 кг, и картечь. Настильная картечь весом 41 кг содержала 64 пули № 9 и 12 пуль № 8. Стрельба настильной картечью велась под углом +4 — +5. Гранатная картечь весом 36,9 кг содержала 18 3-фунтовых гранат. Еще в боекомплект входило светящееся ядро весом 31,26 кг, содержащее 0,82 кг зажигательного вещества. Время свечения составляло около 4 минут, освещалась местность в радиусе 70 м.

Дальность стрельбы бомбой составляла 2454 м, настильной картечью — 2134 м, а гранатной — 320 м.

Мортирные станки 5- и 2-пудовых осадных мортир отличались только размерами. Станки состояли из двух медных станин и двух дубовых связных подушек, соединенных четырьмя связными железными болтами. Крайние болты удлинены и выходят за габариты станин. Это сделано для облегчения работы прислуги, которая производила поворот и накат мортиры с помощью железных ломов.

Как видим, при Аракчееве русская артиллерия по своей боевой мощи не только не уступала, но и превосходила зарубежные аналоги. Современник Аракчеева И. С. Жиркевич, бывший в то время адъютантом одного из гвардейских артиллерийских батальонов, писал: «Об усовершенствовании артиллерийской части я не буду распространяться: каждый в России знает, что она в настоящем виде создана Аракчеевым, и ежели образовалась до совершенства настоящего, то он же всему положил прочное начало».