"Рейд обреченных" - читать интересную книгу автора (Викторович Виконтов Дмитрий)

*4*


Суббота, утро

Ямахт умер в тот самый миг, когда первые лучи восходящего солнца коснулись облачков и окрасили их нежно-алым светом. Он так и не пришел в сознание до самого конца. До'ош сглотнул тяжелый комок, вставший в горле, когда трепещущая, почти неощутимая ментальная аура умирающего погасла, точно задутая свеча. Более полудюжины килрачей, молчаливыми тенями простоявшие вокруг большую часть ночи, на одном дыхании поддержали скорбные ноты молитвы, взывая к Ушедшим, прося не оставить без внимания одинокую душу над "Морями Боли".

- Все было прекрасно, Советник! - прошептала за его спиной Леа. - Ямахт был бы счастлив, если бы слышал столь страстную молитву.

- Прекрати называть меня "Советником"! - сухо бросил До'ош через плечо. - Внутренний и Внешний Круг Хорра Лэйт'тэ прекратили свое существование, я уцелел благодаря милости Ушедших. А теперь прости меня, я должен идти к этим… этим людям, - с немалым трудом он сдержал рвущиеся с языка фразы. Перспектива общаться с теми, кто легко мог спасти умершего на его руках, очень мало радовала молодого килрача, а усталость и накопившееся за долгую ночь раздражение никак не способствовали улучшению самочувствия До'оша. Бросив последний прощальный взгляд на укрытое с головой белоснежной тканью тело, он широко начертил круг Хазада.

Лишь пройдя полпути к ближайшей заставе людей, До'ош заметил, что чуть позади за ним идет Леа. Девушка, ничего не скажешь, показала себя этой ночью молодцом: трудилась изо всех сил, стараясь любой ценой облегчить последние мгновения жизни Ямахта, пусть даже он не мог этого почувствовать и оценить. Но, собственно говоря, ничего другого от слугини Зала Страсти До'ош и не ждал: умение отдать все, пожертвовать собой ради других, утихомирить бушующие в сердце и теле страсти - тысячелетиями они служили тем предохранителем, который сдерживал общество Килрача в покое, позволял выдержать бесконечную тяжесть контроля над собой, своей душой и поступками.

- Не сердись, До'ош, - Леа первой нарушила молчание. - Я мало знала Ямахта, но тяжело терять даже тех, кого не знаешь близко.

- Я не сержусь, - До'ош мрачно смотрел на постепенно приближающуюся вышку. - Меня раздражает то, что нас держат тут за диких зверей, и, похоже, ждут с нетерпением, когда мы сдохнем! С их пленными в Империи никогда так не обращались!

- Они не научились сдерживать себя, - бессильно пожала плечами Леа. - Ими правят страсти, инстинкты - в этом их сила, но и слабость одновременно. Страсть и разум редко когда идут вместе.

- Ты что, собираешься их оправдывать? - желчно поинтересовался До'ош. Не дождавшись ответа, он резко кивнул: - Вот и хорошо. Не желаю ничего слышать на эту тему, а то, боюсь, я кому-то докажу, что глубинные инстинкты могут пробуждаться и у нас.

Теперь до вышки было всего ничего: к'та сто, если не меньше. До'ош остановился, глубоко вдохнул холодный после ночи воздух. Обернулся к Леа.

- Тебе не стоит идти дальше. Я единственный бывший в Круге Хорра Лэйт'тэ, кто выжил. Узнаю с тем, что они от меня хотят, и, максимум, через пару часов вернусь обратно. Передай Вэракку, чтобы он не беспокоился.

Леа с сомнением посмотрела на него. Легкое и почему-то волнующее ощущение тревоги коснулось его.

- Уверен? Может, лучше кто-то будет там с тобой?

- Уверен!

- А как ты будешь говорить с ними? Их язык…

- Их язык я знаю, - презрительно хмыкнул До'ош: выучить такой язык мог любой бездарь за полмесяца. - Но, как кажется, они не доставят мне такого удовольствия и снабдят переводчиком. Ладно, хватит пререкаться - чем быстрее пойду туда, тем быстрее вернусь!

Конечно, возражений у Леа хватало, но ей хватило одного взгляда на сузившиеся глаза До'оша, чтобы оставить их при себе. Она молчаливо кивнула ему на прощанье и ровным шагом двинулась обратно. До'ош глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и решительно направился к вышке, около которой с вейерами наперевес его поджидало трое людей.

- Куда прешь, тварь мохнатая? - человек попытался придать своим словам самый презрительный тон, но результат вышел обратный: чон-саа в совершенстве знало слишком мало людей, а эти трое явно не относились к ним. Поэтому вместо оскорбительной фразы у него вышло что-то такое невразумительное, что До'ош от всей души расхохотался.

- Тварь мохнатая желает поговорить с тем, кто знает чон-саа малость лучше, - перешел на лингвос До'ош, останавливаясь в трех-четырех шагах от людей; ему-то как раз удалось использовать именно ту интонацию, которая лучше всего подходила в данной ситуации. - Я бывший руководитель Хорра Лэйт'тэ - мне передали, что я должен явиться на допрос.

Охранники явно не ожидали, что килрач знает их язык. Один из них отошел на подальше, достал рацию и быстро забубнил в нее; До'ош, в принципе, мог бы разобрать, что он там бормочет, но предпочел не утруждаться. Служебные переговоры людей его ни в коей мере не интересовали.

Тем временем, с вышки спустилось пятеро солдат в бронекостюмах и при полном вооружении. "Никак, почетный эскорт", - насмешливо подумал До'ош. Вновь прибывшие люди быстро переговорили со старшим охранником, потом сняли с плеча излучатели. Передний недвусмысленно махнул килрачу: мол, пошли.

К удивлению До'оша, его повели не к мрачному зданию возле лагеря, а к приземистым холмам, на которых располагался человеческий город. Солнце только начало свой долгий путь к зениту и воздух еще не успел прогреться, потому килрач, не испытывая никаких неудобств, позволил себе идти быстрым шагом.

Ландшафт Аполлона-2 мало чем отличался от пейзажей Хорра Лэйт'тэ. Трава и деревья, то разбросанные отдельными группами по степи, то вытягивающиеся длинными языками лесополосы навстречу друг другу, конечно, были незнакомы килрачу, но, если слегка напрячь воображение (и позабыть о мрачных фигурах охранников по бокам!), совсем нетрудно было представить, что он снова на Хорра Лэйт'тэ или даже на одном из островов бесчисленных архипелагов родного Шенарот.

Они поднимались по хорошо утоптанной тропе к высоким строениям на краю города: люди почему-то раскидали все свои постройки по пяти холмах, вместо того, чтобы построить их на равнине. Пару минут До'ош даже позволил себе поразмышлять о причинах такого чудачества, потом собрался было обдумать детали предстоящей прощальной церемонии с Ямахтом, как с неба на них пала тень.

Он спускался плавно, словно его вела незримая рука, пересекая диск только-только оторвавшегося от горизонта солнца. До'ош запнулся, щурясь и всей душей надеясь, что ошибся, - но нет! Пассажирский транспортник Империи с покалеченной броней в ходовой части спускался сквозь небо Аполлона-2, а До'ош слишком много видел таких транспортников за две последних недели, чтобы не понять в чем тут дело.

- Эгей, свежее "мясо" привезли! - осклабился кто-то из охранников сзади, полностью подтверждая подозрения молодого килрача. - Эй, морда котячья, вас все больше и больше становиться. Скоро мы всю вашу Империю трахнутую по лагерям рассадим! - и грубо заржал.

Вспыхнувший До'ош развернулся было к наглецу, но другие охранники не дремали: не успевший сделать и шага килрач почувствовал, как ему в затылок уперлось холодное дуло плазмоизлучателя; два таких же смотрели ему прямо в лицо, а выражение глаз людей подсказало, что колебаться с их использованием они не будут.

- Давай вперед, котяра! - охранник мотнул головой в сторону города. - А ты держи язык за зубами, если не хочешь "котов" лишний годик конвоировать! - это уже к насмехавшемуся над До'ошем солдату.

До'ош наклонил голову, чтобы люди не видели бессильной ярости у него в глазах, и угрюмо зашагал дальше. Обида и сознание невозможности хоть что-то сделать, даже приструнить этих скотов, подобно кислоте разъедала душу килрачу. И транспортник: наверное, люди перехватили какой-то конвой, пытающийся бежать из очередной беззащитной колонии, и доставили сюда, чтобы запихнуть в свои лагеря.

Тропинка поднималась петляющей змейкой по склону холма, между полуметровых разлапистых кустов с ярко-красными ягодами и изумрудной листвой с сине-фиолетовым ободком по краям каждого листа. Где-то рядом журчал ручеек, ветер шелестел в ветвях одиноких деревьев со странными пятиконечными листьями, но До'ошу было мало дела до окружающего мира. Давя душившую его ярость (ах, как хорошо он понимал сейчас Леа!), килрач ни на что не обращал внимания, пока он с "почетным эскортом" не выбрались на самую вершину холма.

Как оказалось, город люди все-таки разместили не на холмах. Большая часть зданий располагалась в миниатюрной долине между холмами, а на вершинах и склонах остались только средства защиты и огневые точки. И надо признать, местность люди выбрали крайне живописную: город словно утопал в бесчисленных садах, парках, лужайках. Сверху казалось, что внизу раскинулось небольшое зеленое озеро, сквозь волны которого прорезаются рифы зданий всевозможных оттенков; а стекающая с того холма, где стоял килрач с охраной, серебряная лента маленькой речки узким клинком распарывала "озеро" на две неровные части.

Но на эту красоту килрач потратил, наверное, не больше секунды. Его взгляд, словно прикованный, замер на серой проплешине посадочного поля в восточной части города, на котором свыше полусотни солдат в униформе выводили из недр транспортника захваченных в плен. Выводили… выводили…

- Ух ты - ваши щенята, килрач! - сквозь окутавший До'оша алый туман нахлынувшего бешенства он едва расслышал глумливый голос того самого охранника. - Забавно, столько килрачей - и ни одного щенка; а мы уж думали, вы из грязи плодитесь!

Это оказалось последней каплей!

Человек так и не понял, что случилось. Идущий перед ним килрач вдруг развернулся на месте с такой скоростью, что его фигура расплылась, превратилась в смазанную тень. Из этой тени ему в лицо рванулась красно-черная полоса, ощетинившаяся пятью острыми как сталь когтями. И страшная боль пышным цветком разбухла где-то в районе левой скулы под хруст чего-то ломающегося там…

До'ош в один миг превратился в беснующегося демона. Ярость смыла самые крепкие путы спокойствия, которые он не очень-то и стремился сохранить. Дети! Сотни детей, которых грубо вышвыривали из транспортника, словно действительно каких-то щенят! Взвыв так, что заложило в ушах, он прыгнул на ближайшего человека, коротким ударом ломая ему предплечье, и тут же локтем дробя нижнюю челюсть.

- Да ты ЧТО!!! - закричал старший в охране, срывая излучатель с плеча (вблизи города люди самонадеянно опустили оружие, за что приходилось теперь расплачиваться). Ни выстрелить, ни сделать что-либо иное он не успел: До'ош, почти распластавшись по земле, крутанулся вокруг собственной оси и с размаху каблуком ударил по колену человека. И с неописуемым наслаждением услышал дикий вопль, когда коленная чашечка выскочила из сустава.

Одни только Ушедшие ведают, чем бы все закончилось, если бы не слепой случай: завершая прием, До'ош поскользнулся на мокрой от утренней росы траве, упал на колени, и прежде чем он успел что-то сделать, подбежавший сзади солдат со всей силы опустил приклад на затылок килрачу.

Перед глазами До'оша вспыхнули сотни радужных кругов, в ушах глухо зарокотало. Тяжело повалившись на траву, он сквозь кровавый туман заметил, как второй оставшийся на ногах человек замахивается ногой, обутой в тяжелый армейский башмак, но сделать уже ничего не смог.

И последней мыслью перед тем, как страшная боль разорвала бурлящее сознание на части, была: "Дети! Они взяли детей!…"