"Бермуды" - читать интересную книгу автора (Шевченко Юрон)ВоскресеньеВоскресенье началось в четыре утра. Пьяные, невыспавшиеся Юхансен, Петерсен и Свенсен чувствовали себя первыми христианами, которых злобные римские спецслужбы выковыряли из катакомб и повезли по Аппиевой дороге к месту казни. В автобусе они снова вырубились. В шесть утра на берегу Десны они дрожали от утренней прохлады, сбившись в кучку. Зевая, наблюдали, как бодро мотаются бермудовцы по берегу, выискивая рыбные места. Наконец, всё успокоилось, и они снова уснули возле своих новых друзей на шезлонгах, завернувшись в пледы. - Наши вожди снова что-то затеяли, - указал на соседний мысок Коляныч. - Я тоже заметил, - поддержал Коляныча Шурик. - - Как интенесно, - загорелся чужой тайной Петро. Между тем, у Опанаса и Арнольда состоялся разговор. - Арнольд, - обратился к другу Опанас, испытывающе смеряв его взглядом, - хочу доверить тебе свою тайну и посоветоваться. - Слушаю тебя, - мягко начал Арнольд, почувствовав деликатность ситуации. - С чего начать? - чуть волнуясь, спросил себя Опанас. - Начни с главного, - предложил Арнольд, - потом перейдем к деталям. - Хорошо, слушай. Помнишь, Юхансен рассказывал про Мазепу, про долговую расписку Карла? - Я даже заметил, как у тебя изменилось лицо. - Так вот, Арнольд, - торжественно продолжил Опанас, - долговая расписка короля Швеции Карла XII хранится у меня. - Как у тебя? - не поверил Арнольд. - Ты уверен, что это не подделка? - Уверен. Вот уже три столетия этот документ в нашем роду переходит от отца к сыну. Моя фамилия не Тарабан, как это записано в паспорте, моя настоящая фамилия - Мазепа!!! Арнольд побледнел и присвистнув, сел в траву. - Да, моя настоящая фамилия Мазепа, мой прапрадед взял фамилию жены, потому что в те времена жить с такой фамилией было очень опасно. Вдобавок, у прапрадеда настроился бизнес с кацапами. У меня есть все метрики, справки и в любом суде я легко смогу это доказать. - Подожди, ты хочешь сказать, что можешь предъявить финансовые претензии королевству Швеции в лице Карла XVI Густава? - Ты неправильно выразился, - насупился Опанас. - Я не только могу, я хочу получить долг назад. Это деньги моего рода, и я не вижу оснований, чтобы они и дальше оставались в Стокгольме. Ведь документ заканчивается припиской «В случае смерти Ивана Мазепы, долг получит ближайший родственник». Позавчера я дал задание внуку подсчитать проценты, набежавшие за три сотни лет. Цифра у него получилась нереальная, мне пришлось все пересчитать. - Ну, и… - Арнольд разволновался. Опанас вздохнул: - У меня вышло еще больше. Тогда я подумал, может, калькулятор врет, и перепроверил на счетах. Калькулятор не ошибался… - Опанас, речь идет, по всей вероятности, о золотых дукатах, империалах и рублях, если это перевести по курсу в евро, то получится еще больше. - В том-то и дело. Я, Арнольд, поэтому хочу просить тебя об участии в этом проекте. - В качестве кого? - сглотнув, спросил Арнольд. - Конечно, в качестве партнера. - То есть по пятьдесят процентов? - Каких пятьдесят? - распахнул глаза Опанас, - Я надеялся, тебя устроит один процент, сумма то ведь гиганская. - Я, Опанас, понимаю, что деньги большие, но внутренний кодекс соглашаться не позволяет. - Хорошо, слушаю твое реалистическое предложение. Арнольд подумал: - Десять процентов. - А пять? - Десять, - твердо подытожил Арнольд. Опанас, покряхтев, протянул руку: - По рукам? - По рукам, - пожал руку Опанаса Арнольд и достал из нагрудного кармана куртки плоскую металлическую фляжку с изысканной инкрустацией и не соответствующие ей пластиковые стаканчики. - Подожди, - остановил его наследник долга Карла XII. - Ты ознакомься с цифрами. Арнольд принял листок, увидав сумму, побледнел и, снова свиснув, сел в траву. - С этой бумагой без нитроглицерина знакомиться не рекомендуется, - выдавил из себя первую фразу Арнольд, переводя дыхание. - Отож, - подтвердил Опанас, задумчиво глядя в даль. - Хорошо, какой у нас план? - спросил друга Арнольд. Опанас «вернувшись» из дали, начал решительно: - Берем Свенсена, моем его в сауне, стрижем, бреем, устраиваем алкогольную блокаду, покупаем ему костюм от Воронина и начинаем переговоры с Его Величеством. Ты, Арнольд, переводишь дукаты в конвертируемые евро, да, вот еще, думаю, к этому процессу нужно подключить государство, так мы быстрее вернем долг. - Опанас, - мягко остановил друга Арнольд. - Мы же партнеры. Давай последний пункт проголосуем. - Давай, - согласился президент ЗАО «Бермуды», - ставлю на голосование вопрос о привлечении государства Украина для сотрудничества в получении долга Ивана Мазепы. Кто за? Опанас поднял руку и с удивлением посмотрел на Арнольда. - Ты чего не голосуешь? - Потому что я против, Опанас. Не хочу, чтобы Конча-Заспа обогнала Беверли-Хилз по стоимости недвижимости. Пока остальные граждане не будут жить так, как живет средний американец, я не хочу дальше обогащать отечественных коррупционеров. Есть другие схемы, я потом тебе все объясню. Опанас, подумав, согласился. - Арнольд, давай фляжку, теперь, я думаю, можно вздрогнуть. Хотя у меня есть еще одно сомнение. - Какое? - спросил Арнольд, разливая коньяк в стаканчики. Они выпили. - Гложут меня сомнения, милый друг, хватит ли у шведов денег? - Нас это касается меньше всего, - беззаботно ответил Арнольд, ломая шоколадную конфету на две части. - Сами напрягутся, Евросоюз им поможет или МВФ, какая нам разница. Не хватит бабок, объявим Швецию банкротом и присоединим к нашей конторе на правах автономии. Опанас снова застеклился, рассматривая бирюзовую даль. - Как же она будет тогда называться? - задумчиво спросил он. Теперь задумался Арнольд. - Кооперативно-бермудско-конституционная монархия Швеция или филиал ЗАО Бермуды, конституционная монархия Швеция. - А чего, красиво, - засмеялся Арнольд. Остаток воскресенья прошел скомканно. Опанас и Арнольд рассеянно работали в жюри, удивляя публику своим апатичным безразличием к улову. Они успели поговорить со Свенсеном и теперь зорко следили, чтобы тот не крутился возле ящиков с бутылками. Произведя замеры и взвесив добычу, они объявили победителем счастливого Петра, умудрившегося достать из реки 45-килограммового сома. Переходящий кубок ему вручил прошлогодний чемпион, сосед Петра, Виктор Павлович. Опанас поддержал победителя конвертом с тремя тысячами гривен. За стол с традиционной ухой сели уже на закате. Свенсен, запрессованный между Опанасом и Арнольдом, с завистью наблюдал за соотечественниками, вдохновленными золотой палитрой вечера. Они вовсю угощались премиумом и готовились к исполнению новой саги про огненных великанов Муспелльхейма. - Видишь, что водка с людьми делает? - критически осмотрел Арнольд Свенсена. Но, судя по тоскливому взгляду викинга, пропоганда трезвого образа жизни на него не подействовала. Новая неделя для шведов началась с новых забот. Но они были приятными. Свенсен участвовал в секретном проекте «долг Карла», он вел непростые переговоры с администрацией своего короля. Переговорный процесс вошел в деловую стадию. Уже в среду Свенсен, Опанас и Арнольд имели телефонный разговор с Карлом XVI Густавом, чрезвычайно озабоченным новым государственным геморроем. Брал деньги в долг его предок, а отдавать-то ему. Король обещал объявить свое видение проблемы после совета с советниками и правительством. Но главный итог переговоров заключался в том, что Его Величество от долга не отказывался. Это кредиторам понравилось. - Наш человек, - сказал Арнольд Израилевич, игнорируя ироничный взгляд Опанаса Охримовича. Вечерa менеджмент автокооператива «Бермуды» коротал за шведской водкой «Абсолют». Но - платонически. Водка присутствовала на столе в качестве натюрморта. Чтобы не забыть, как выглядит. Арнольд и Опанас не нуждались в дополнительных стимуляторах. Они делили шкуру неубитого шведского медведя. Бермуды не могут отставать от прогресса. Светлое будущее рвалось из пеленок и жаждало стать светлым настоящим. Петерсен получил заказ на разработку в автокооперативе нового микрорайона с административным зданием и дворцом спорта с ледовой ареной. Арнольд попросил архитектора: «Сделай, чтобы было круче, чем в Роттердаме». Под этот проект Петерсен получил бюджет, офис с мощным интернетом и миленькой секретаршей со знанием английского. Юхансен решил учить историю и сдавать экзамены на магистра экстерном, пока будет строиться ледовый дворец, где Опанас предложил ему сформировать хоккейную команду. Вся троица при сотрудничестве Арнольда и к радости одинокого, седого Трохима заняли второй и третий этажи его мавританского гаража, любезно обязавшись не пользоваться самой высокой башней с одиннадцати до тринадцати. Но главное, им, как всем бермудовцам, выдали радиостанции. В четверг, во время завтрака, Свенсен, ревниво наблюдавший, как друзья для аппетита всадили уже по три рюмки, неожиданно предложил поехать в Полтаву. Петерсен меланхолически развел руками и сообщил, что сегодня он не может сесть за руль. Да и в офисе непочатый край работы. Босс в самый последний момент заказал куда-то пристроить экуменическую часовню. - Я поведу, - угрюмо сказал Свенсен. - Поехали, - поддержал Юхансен. - Я слыхал, в Полтаве очень приличный ликеро-водочный завод. - У них почти в каждом городе ликеро-водочный завод, - взвыл Свенсен. - Не расстраивайся, - успокаивали слависта-переводчика друзья. - Всё когда-то заканчивается. Когда-то закончится и твоя алкогольная блокада. Прихватив с собой фотоаппарат и шесть банок пива, они медленно подошли к машине. Картина, представшая перед ними, повергла их в уныние. «Сааб», простоявший одиннадцать дней под липой, до неузнаваемости обгадили голуби и вороны. И их белый помет контрастно смотрелся на синем металлике, бугрился на капоте, стеклах, крыше. Друзья молча рассматривали тюнинг пернатых, молчание нарушил Юхансен: - Скоро осень, на этом дереве перед перелетом в теплые края ночевали птеранодоны. - Я на обосранной машине никуда не поеду, - открывая пиво, мрачно произнес Петерсен. - И вообще, какого туда ехать, скоро юбилей Полтавской битвы, поедем со всеми на автобусе. Говорят, и наш приедет в Полтаву. После паузы Свенсен попросил достать из багажника ноутбук. - Раз нельзя бухать, буду систематизировать бермудский материал, - объяснил славист. Петерсен брезгливо открыл крышку багажника, у него от удивления вытянулось лицо. - Посмотрите. Юхансен и Свенсен подошли и глянули внутрь. Их взору предстал бледный гриб возле задней панели. - Как он здесь вырос? Свенсен забрал сумку с ноутбуком. Петерсен, хлопнув крышкой багажника, вытер руки об джинсы, плюнув на асфальт: - Машина пропала. Построю микрорайон, куплю новую. Юхансен предложил выкупить тачку у Трохима, ей всего 36 лет. - Соглашайся, Петерсен, «копейка» гораздо прогрессивней Форда-Т. - Друзья, развеселившись, смаковали будущую покупку Петерсена. Радиостанция, висевшая у Свенсена на поясе голосом Арнольда объявила, о том, что «пеликан» вызывает «колибри» и просит «колибри» зайти в 446-й. Свенсен помчался на зов бермудских начальников. - Свенсен, дорогой, только что звонили из Стокгольма. Советники Карла хотят, чтобы мы завтра были в Швеции. Визы открыты, билеты на самолет забронированы, В полумраке заскрипело антикварное кресло - это поднялся Опанас. Он по-отечески взял Свенсена за плечи и подвел к огромному зеркалу, в темной от времени резной раме. - Не обижайся, Свенсен, но приодеться придется. Карл Густав нас может не понять. Ты же умный, сам понимаешь, эти протокольные штучки. - У нас демократия, и король в Швеции классный. Свенсен рассматривал свое отражение. Из зеркала на него смотрел небритый паренек с горящими глазами. Глаза кричали о том, что организм паренька истосковался по тернивке. Организм был одет в грязные голубые джинсы и подаренную ему Петром футболку «Ну, погоди», где волк, изображенный на спине, гнался за зайцем на груди. Грязные ноги в шлепанцах демонстрировали давно не стриженые потемневшие ногти, что роднило слависта с сатирами, с любовью изображенными фламандским художником Якобом Йордансом в XVII веке. «Опанас прав, король меня может не понять», - подумал Свенсен и произнес: - Я в душ. - О’кей, мы ждем, - показал на часы Арнольд, - время пошло. В Киеве, посетив посольство Швеции, выдвинулись за покупками в модные магазины. Приодеть Свенсена оказалось нелегкой задачей. Он был очень мелким, из предложенного в бутиках с него не спадали только часы и галстук. Больше других страдал Опанас, его мутило от всех этих - Эх, отправить бы тебя в этой шляпке на свежий воздух, в поле, которое кончается за горизонтом, надавать подсрачников и заставить собрать тридцать тонн буряка, - мысленно сплюнул он и повернулся к своим, где возле растерявшегося Свенсена, заваленного коробками с обувью, вешалками с рубахами, костюмами, вовсю суетились две длинноногие продавщицы. Арнольд критически наблюдал за ходом примерки. - Израилевич, - строго произнес Опанас, - заканчивай эту бодягу. Поехали, знаю я один бутик, там есть все размеры. В машине Свенсен получил подарок - часы. Опанас предложил ему, на всякий случай, проковырять одну дырочку в крокодиловом ремешке его новых «котлов». - Куда едем? - спросил водитель. - Дарница, улица Малышко, бутик «Детский мир», - приказал Опанас. Через полтора часа из «Детского мира» вышел элегантно одетый мальчик с первой сединой в висках и очень дорогими часами. Его сопровождали двое мужчин с пакетами. Утром, чидя в самолета, выруливавшем на старт, отдох-нувший, бодрый Опанас, возбужденно рассматривая салон - Классный аппарат. Думаю, нам очень скоро понадобится такой же. Арнольд с удивлением посмотрел на друга: - Зачем? Ты не представляешь, сколько с ним мороки. - Вся морока окупится, - по-хозяйски рассуждал Опанас. - Нам с тобой в ближайшее время предстоит много полетов, - загадочно подытожил президент ЗАО «Бермуды». Самолет набрал высоту, улыбавшаяся стюардесса подкатила к их диванам тележку с напитками. Глаза Свенсена вспыхнули надеждой. - Может, по мерзавчику «Абсолютика», чтобы сравнить с тернивочкой, - предложил славист. - От неугомонный, - улыбнулся в бороду Опанас, - давай еще попросим сало с чесноком и луком, потом прилетим и разом дыхнем на Карла Густава. Потерпи неделю. Опанас указал на трехсотграммовую бутылочку шампанского брют. Стюардесса со щелчком открыла «Мадам Клико» и разлила по бокалам. Разочарованный Свенсен, отхлебнув, уставился в иллюминатор. Арнольд, по опыту зная, что Опанас никогда ничего не говорит просто так, в упор посмотрел на него и спросил: - Ты про самолет серьезно? - Арнольд, вполне. - Теперь я, кажется, понял, зачем на Бермудах экуменическая часовня. Неужели… - Да, - перебил Опанас. - У меня в архиве, кроме расписки Карла, хранится еще и долговая расписка Петра Первого. Там долг еще больше. Арнольд Израилевич покрылся потом и, откинувшись на спинку кресла, залпом выпил холодное шампанское: - С Россией, пожалуй, будет посложнее. Придется под- ключать наших. - Подключай своих, - согласился Опанас, мечтательно рассматривая проплывавший внизу ландшафт. |
||
|