"Посвящение (народный перевод)" - читать интересную книгу автора (Смит Лиза Джейн)

Глава 8 (Перевод: Просто Renna)

— Так это ты отправила записку, — прямо сказала Кэсси.

Фэй улыбнулась своей неторопливой, пугающей улыбкой.

— Мне почему-то показалось, что ты не придешь, если я подпишусь собственным именем, — сказала она.

«И я повелась, — подумала Кэсси. — Она, должно быть, заранее сказала Тине, что ей надо будет говорить, и я проглотила наживку».

— Как тебе мои маленькие подарки?

Глаза Кэсси наполнились слезами. Она чувствовала себя настолько опустошенной и беспомощной, что не могла ответить. Если бы только она могла думать…

— Ты хорошо спишь? — невинно продолжала Фэй. — Ужасно выглядишь. Может, сны мешают тебе спать?

Кэсси повернулась, чтобы осмотреться. Позади нее был выход, но перед ним маячила Сьюзан.

— О, уходить пока рано, — сказала Фэй, — я не могу тебе этого позволить.

Кэсси взглянула на нее.

— Мечтать не вредно, — Дебора неприятно рассмеялась.

Кэсси не понимала, что происходит. А потом она увидела лист бумаги в руках Фэй — сейчас он был тщательно расправлен, но до этого его хорошенько помяли. Ее стихотворение.

Гнев вытеснил усталость; такой яркий, что на мгновение его энергия заполнила ее, озарила изнутри. Она бросилась на Фэй с криком:

— Это мое!

Ее порыв застал Фэй врасплох. Она отпрянула, уворачиваясь, и подняла стихотворение так высоко, что Кэсси не могла до него дотянуться.

Потом кто-то схватил Кэсси за руки, выворачивая их за спину.

— Спасибо, Дебора, — произнесла Фэй. Ее дыхание чуть-чуть сбилось. Она разглядывала Кэсси. — Что ж, похоже, даже маленькие белые мыши умеют кусаться. Запомним на будущее. Но прямо сейчас, — продолжила она, — у нас будет внеплановый творческий вечер. Прошу прощения, что атмосфера немного не соответствующая, но что уж поделаешь. Когда-то это была лаборатория, но сейчас сюда почти никто не заходит — с тех пор, как Дуг и Крис Хендерсон допустили маленькую ошибочку в химическом эксперименте. Ты наверняка уже видела братьев Хэндерсон, их трудно не заметить. Хорошие парни, только малость безответственные. Они нечаянно создали бомбу.

Теперь, когда глаза Кэсси приспособились к свету, она увидела, что комната была полностью выжжена. Стены почернели от копоти.

— Конечно, некоторые думают, что здесь небезопасно, — продолжала Фэй, — и держат это место запертым, но нас такие мелочи никогда не останавливали. Зато здесь удобно. Мы можем шуметь сколько угодно, и никто нас не услышит.

Хватка Деборы была болезненной, но как только Фэй откашлялась и поднесла листок бумаги к глазам, Кэсси снова начала вырываться.

— Посмотрим-ка. «Мои сны», Кэсси Блейк. Какое, однако, нестандартное название.

— Ты не имеешь права…, - начала Кэсси, но Фэй ее проигнорировала.

Она начала читать наигранно драматическим голосом:

— И каждой ночью грежу я о нем…

— Это личное! — выкрикнула Кэсси.

— Он поцелуем пробудил во мне желанье…

— Отпусти меня!

— Лишь час мы провели вдвоем…

— Это не справедливо…

— Но как в огне с тех пор пылаю я, — Фэй подняла взгляд. — Вот и все. Что скажешь, Дебора?

— Гадость, — заключила Дебора, сильнее стискивая руки Кэсси, когда та в очередной раз попыталась вырваться. — Глупость.

— А я даже не знаю… Некоторые фразы меня впечатлили. Про огонь, например. Любишь огонь, Кэсси?

Кэсси застыла. В этом ленивом, грубоватом голосе теперь появилась новая нотка, нотка которую она подсознательно распознала. Опасность.

— Что ты думаешь об огне, Кэсси? Мечтаешь о нем?

Во рту пересохло. Кэсси смотрела на Фэй. Глаза цвета меда светились жаром. Возбуждением.

— Показать тебе фокус с огнем?

Кэсии покачала головой. Она осознала, что есть вещи хуже унижения.

Впервые за эту неделю она испугалась не за свою гордость, а за свою жизнь.

Фэй свернула лист бумаги. Пламя вспыхнуло на уголке.

— Расскажи нам, о ком твое стихотворение, Кэсси? Кто он, парень, который тебя пробудил?

Кэсси отпрянула от пылающего прямо перед ее лицом листка бумаги.

— Осторожнее, — насмешливо сказала Дебора — не подпали ей волосы.

— То есть, вот так не подносить? — спросила Фэй, — или так?

Кэсси пришлось извернуться, чтобы избежать огня. Крошечные светящиеся частички бумаги разлетались во все стороны. Перед глазами Кэсси до сих пор плыли светлые пятна, и она чувствовала жар на своей коже.

— Ой, слишком близко. Хотя ее ресницы все равно были слишком длинными, разве нет, Дебора?

Кэсси опять начала сопротивляться, но Дебора была невообразимо сильной. И чем больше Кэсси вырывалась, тем болезненней становилась ее хватка.

— Отпусти меня, — выдохнула она.

— Но мне казалось, ты любишь огонь, Кэсси. Посмотри на него. Что ты видишь?

Кэсси не хотелось этого делать, но она не могла не подчиниться. Несомненно, листок бумаги уже давно должен был сгореть. Но он еще пылал.

«Желтый, — подумала она. — Огонь желтый и оранжевый. А не красный, как все говорят».

Все ее чувства сфокусировались на пламени. От жара щеки покалывало. Она чувствовала треск пожираемой огнем бумаги, чувствовала запах дыма. И не видела больше ничего. Серый пепел и желтое пламя. Синее внизу, как у газовой горелки. Огонь менял форму каждую секунду, беспрестанно тянулся вверх. Выплескивал свою энергию.

Энергию.

«Огонь — это сила», — подумала она.

Кэсси почти могла почувствовать заряд золотого пламени. Не обманчивое спокойствие моря или неба, не замершую непоколебимость камня. Живую энергию. Силу, которую можно взять…

— Да, — шепнула Фэй.

Ее голос вывел Кэсси из транса.

«Не сходи с ума», — сказала она сама себе.

Фантазии об огне умерли. Вот, что бывает, когда ты не спишь. Когда стресс так силен, и ты почти на пределе.

Она сходила с ума.

Слезы навернулись на глаза, потекли по щекам вниз.

— О-о, и все-таки она просто ребенок, — с жестоким отвращением произнесла Фэй. С отвращением и чем-то похожим на разочарование. — Давай, детка, поплачь-ка еще. Может у тебя получится нас разжалобить.

Всхлипывая, Кэсси мотала головой в стороны от приближающегося горящего листа. Он был уже так близко, что несколько слезинок, упавших на него с шипением испарились. Кэсси дольше не могла думать, она была парализована страхом. Как загнанное животное — отчаявшееся, жалкое загнанное животное.

Труп, труп, труп, труп…

— Ты что делаешь? Отпусти ее — сейчас же! — голос донесся словно бы из ниоткуда, и в первое мгновение Кэсси даже не пыталась определить, откуда именно.

Она полностью сосредоточилась на пламени. Оно вдруг вспыхнуло и рассыпалось серым пеплом. В руке Фэй остался лишь клочок обугленной бумаги.

— Я же сказала отпустить ее! — что-то яркое метнулось к Деборе. Но не яркое, как огонь. Яркое, как солнечный свет. Или лунный, как тогда когда полная луна сияет в небе, и в этом свете можно даже читать.

Это была она.

Девушка из желтого дома, девушка с сияющими волосами.

Ошарашеная, Кэсси смотрела на нее так, словно видела впервые.

Она была почти такой же высокой как Фэй, но на этом их сходство заканчивалось. Фэй обладала соблазнительными формами, она же была просто стройной и гибкой. Фэй одевалась в красное, она — в белое. Волосы Фэй представляли собой неукротимую черную гриву, ее же были длинными, прямыми и сияющими — цвета солнца, бьющего в окна.

И, конечно же, она была красива; вблизи еще красивее, чем показалось тогда издали. Но ее красота так отличалась от красоты Фэй, что их невозможно было даже называть одним и тем же словом. Красота Фэй завораживала, но и пугала. Ее странные золотистые глаза притягивали взгляд, но в то же время от них хотелось бежать без оглядки.

Эта же девушка словно бы сошла с мозаичного окна. Кэсси впервые увидела ее глаза, и они оказались зелеными и ясными, сияющими, словно озаренными внутренним светом. Ее щеки чуть-чуть розовели, но это было естественно, от природы, а не от румян.

Ее грудь вздымалась от возмущения, и ее голос, ясный и мелодичный, звенел от гнева:

— Когда Тина сказала, что передала от тебя записку, я знала, что ты что-то замышляешь, — произнесла она. — Но такое… В последний раз говорю, Дебора, отпусти ее.

Медленно и неохотно хватка Деборы ослабла.

— Посмотри, ты могла ей навредить, — негодовала обладательница прекраснейших волос. Она вытащила салфетку и начала стирать пепел и слезы со щек Кэсси.

— Ты в порядке? — мягко спросила она.

Кэсси могла только смотреть на нее. Сияющая девушка пришла ей на помощь. Это было похоже на сон.

— Она до смерти перепугана, — произнесла девушка, оборачиваясь к Фей. — Как ты можешь, Фэй? Как ты можешь быть такой жестокой?

— Это врожденное, — буркнула Фэй.

Ее глаза были столь же пасмурными, как и лицо Деборы.

— И ты, Сьюзан, ты меня удивляешь. Разве ты не понимаешь, что это не правильно?

Сьюзан что-то пробормотала, глядя в сторону.

— И почему вы хотели ее обидеть? Кто она? — Она обхватила Кэсси, защищая, и переводила взгляд с одной старшеклассницы на другую. Никто не ответил.

— Я Кэсси, — сказала Кэсси. Ее голос задрожал, но она попыталась успокоиться. Все, что она теперь чувствовала — это теплую руку девушки на своем плече. — Кэсси Блейк, — умудрилась закончить она, — переехала сюда пару недель назад. Миссис Ховард моя бабушка.

Девушка выглядела ошарашенной.

— Миссис Ховард? Из двенадцатого дома? Ты живешь с ней?

Кэсси замерла от страха. Ей вспомнилась реакция Джеффри, когда он узнал, где она живет. Она умрет, если эта девушка отреагирует так же. Она обреченно кивнула.

Девушка снова обернулась к Фэй.

— Она одна из нас. Соседка, — резко добавила она, когда Фэй с сомнением выгнула брови.

— Едва ли, — сказала Фэй.

— Она всего лишь наполовину…, - начала Сьюзан.

— Заткнись! — оборвала ее Дебора.

— Она наша соседка, — упрямо повторила обладательница прекрасных волос. Она перевела взгляд на Кэсси. — Прости, я не знала, что ты к нам переехала. Если бы знала, — она метнула гневный взгляд на Фэй, — Я бы зашла. Я живу в начале Краухэвен Роуд, в доме номер один, — она снова ободряюще приобняла Кэсси. — Пойдем. Если хочешь, я провожу тебя до дома.

Кэсси кивнула. Она бы с радостью последовала за этой девушкой, даже если та приказала ей выпрыгнуть из окна.

— Забыла представиться, — сказала она, останавливаясь на полпути к лестнице. — Меня зовут Диана.

— Я знаю.

***

Диана водила синюю Акуру Интегра. Она остановилась рядом с ней и спросила Кэсси, не хочет ли та забрать что-нибудь из ее шкафчика.

Содрогнувшись, Кэсси покачала головой.

— Почему?

Кэсси замешкалась. Потом рассказала Диане все.

Диана слушала, скрестив руки и постукивая ногой все быстрее и быстрее по мере того, как Кэсси рассказывала дальше. В ее зеленых глазах зажглась почти невыносимая ярость.

— Не волнуйся, — вот и все, что она сказала в итоге. — Я позвоню, чтобы обслуживающий персонал очистил твой шкафчик. А сейчас нам надо увезти тебя отсюда.

Она села за руль, сказав Кэсси оставить Рэббита.

— Мы потом его заберем.

И Кэсси ей поверила. Раз уж Диана говорит, что обо всем позаботятся, значит, обо всем позаботятся.

В машине Кэсси только и могла, что разглядывать длинные, сияющие волосы Дианы, спадающие до самого тормоза. Они были, как шелк, только цвета солнечного света. Или, вернее, солнечного и лунного света. На мгновение в подсознании Кэсси возникла мысль, что у кого-то еще тоже были волосы нескольких оттенков, но когда она попыталась ухватиться за нее, мысль исчезла. Она так и не решилась прикоснуться к пряди волос Дианы, хотя ей очень хотелось узнать, похожи ли они и на ощупь на шелк. Вместо этого она пыталась слушать, что говорит Диана:

— …не знаю уж, что временами находит на Фэй. Она совершенно не думает. Не осознает, что делает.

Кэсси перевела взгляд на лицо Дианы. Она была уверена, что Фэй прекрасно понимала, что делает. Но она ничего не сказала — они уже поворачивали к красивому дому Викторианской эпохи.

— Пойдем, — сказала Диана, выбираясь из машины. — Давай приведем тебя в порядок прежде, чем ты пойдешь домой.

Приведем в порядок? Кэсси поняла, о чем говорила Диана, когда та привела ее в старомодную ванную на втором этаже. Сажа была на ее сером свитере, руках, джинсах. Ее волосы были в полном беспорядке. Лицо вымазано черным со светлыми полосками, оставленными слезами. Она напоминала сироту военных времен.

— Я одолжу тебе одежду, пока мы не отчистим твою. А помыться можешь здесь, — Диана оставила ванную на ножках в форме когтей наполняться горячей водой, добавила туда что-то пенящееся и сладко пахнущее. Вытащила полотенца, мыло, шампунь — так быстро, что это поразило Кэсси.

— Брось свою одежду снаружи, когда разденешься. И можешь потом надеть это, — сказала она, вешая пушистый белый халат на дверной крючок. — Хорошо. Вот и все готово.

Она исчезла, а Кэсси так и осталась смотреть на закрытую дверь. Потом посмотрела в зеркало, перевела взгляд на ванную. Она чувствовала себя окоченевшей и больной внутри. Мышцы дрожали от напряжения. Горячая, сладко пахнущая вода выглядела замечательно, и когда она забралась внутрь и вода сомкнулась над ней, она не смогла не вздохнуть от удовольствия.

О, это было прекрасно. То, что надо.

Она вытянулась, и какое-то время лежала неподвижно, давая жару просочиться до костей, а легкому, цветочному запаху наполнить ее легкие. Это, казалось, смыло остатки паутины, которую усталость сплела в ее голове, и восстановило ее силы.

Она взяла мочалку и отскребла грязь с лица и тела.

Шампунь тоже пах чем-то сладким. Когда она, наконец, вылезла из ванны и завернулась в большой белый халат, она была совершенно чистой и спокойнее, чем когда-либо за все эти две недели. Ей все еще слабо верилось, что все это происходит, но свет заполнил ее всю.

Ванна была старомодной, но не в плохом смысле, решила она. Красивые полотенца и разноцветные соли для ванной делали ее очень даже милой.

Она надела мягкие тапки, оставленные Дианой, и вышла в холл.

Дверь напротив была приоткрыта. Помедлив, Кэсси постучала и открыла ее нараспашку. И замерла на пороге. Диана сидела у окна, склонив голову над серым кашемировым свитером Кэсси, лежавшем у нее на коленях. Над ней, в оконном проёме, висели призмы. Солнечный свет проходил через них, и маленькие разноцветные треугольнички света попадали в комнату — полоски фиолетового, зеленого и красно-оранжевого. Они скользили по стенам, танцевали на полу, на руках и волосах Дианы. Казалось, что она сидит в центре калейдоскопа.

«Неудивительно, что окно поблескивало», — подумала Кэсси.

Диана подняла взгляд и улыбнулась.

— Заходи. Я как раз отчищаю сажу с твоего свитера.

— Ох. Это кашемир…

— Знаю. Не волнуйся, с ним все будет в порядке, — Диана взяла какую-то книгу, которая лежала рядом на сиденье у окна и убрала ее в большой шкаф у стены. Кэсси обратила внимание, что потом она заперла шкаф. И вышла из комнаты вместе со свитером. Кэсси с любопытством осмотрела сидение у окна, но так и не увидела никакого пятновыводителя. Только упаковку какой-то смеси из сухих цветов и что-то, напоминающее часть чьей-то коллекции минералов.

Сама по себе комната была красивой. В ней сочетались роскошная, антикварная мебель и современные вещи — будто бы прошлое и настоящее здесь сосуществовали в гармонии. Полог на кровати был бледно-голубым с нежным узором в виде виноградной лозы, легким и воздушным. На стенах вместо постеров и плакатов висели картины. В целом всё выглядело очень стильно, изящно и артистично, но в то же время уютно.

— Нравятся? Картины?

Обернувшись, Кэсси обнаружила, что Диана беззвучно вошла в комнату. Она кивнула, мечтая о том, чтобы ей пришло на ум что-нибудь умное, что она могла бы сказать этой девушке, которая была настолько лучше нее.

— Кто на них? — спросила она, надеясь, что это не кто-то, кого она уже должна была бы знать.

— Греческие Боги. Точнее, Богини. Вот это — Афродита, Богиня любви. Видишь голубей и херувимов вокруг нее?

Кэсси посмотрела на женщину на картине, лениво разместившуюся на чем-то вроде дивана. Она была красива. Что-то в её позе — или, может, её обнаженная грудь — напомнили Сьюзан.

— А это Артемида, — Диана перешла к следующей гравюре. — Богиня охоты. Она ни разу не выходила замуж, и если мужчина заставал её купающейся, она приказывала собакам разорвать его на части.

Девушка на картине была стройной и гибкой, с сильными руками и ногами. Она преклонила колено, целясь из лука. Темные волосы волнами падали ей на плечи, и на лице был написан вызов.

«Дебора иногда бывала такой», — подумала Кэсси.

Потом она посмотрела на следующую картину и застыла.

— Кто это?

— Это Гера, королева Богов. Она может быть ревнивой.

Кэсси и не сомневалась. Молодая женщина была высокой и горделивой, с царственно поднятым подбородком. Но именно её глаза поразили Кэсси. Они словно бы сияли с картины, полные страсти, воли и опасности. Как у подготовившейся к прыжку дикой кошки….

Невольно содрогнувшись, Кэсси отвернулась.

— Ты в порядке? — спросила Диана.

Кэсси кивнула, нервно сглатывая. Теперь, когда она была в полной безопасности, к ней возвращались не только воспоминания этого дня, но и всей прошедшей недели. Вся боль, все унижение. Повешенная кукла в шкафчике, эпизод в столовой. Резиновая змея. Игра с отбиранием рюкзака…

— Кэсси? — рука Дианы коснулась ее плеча. Это было слишком. Кэсси развернулась, бросилась Диане в объятия и разрыдалась.

— Все в порядке. Все в порядке. Не переживай…, - Диана обняла ее и похлопала по спине.

Все те слезы, которые Кэсси не могла пролить при маме и бабушке, изливались сейчас. Она вцепилась в Диану и всхлипывала, как маленький ребенок. И это было прямо как в ее видении в библиотеке. Будто бы ей снова было семь, и мама утешала ее. Каким-то образом Диана убеждала Кэсси, что все действительно будет хорошо.

Постепенно рыдания сменились редкими вздрагиваниями и хлюпаньем носа. Наконец, она подняла голову.

— Вот, что я тебе скажу, — произнесла Диана, вручая Кэсси салфетку. — Почему бы тебе не остаться на ужин? Папа не вернется до позднего вечера — он у меня юрист. Я позвоню паре друзей и мы закажем пиццу. Как тебе?

— О, здорово, — ответила Кэсси, кусая губы — Замечательно.

— Можешь надеть это, пока твоя одежда не высохнет — они будут тебе чуть великоваты, но это ничего. Спускайся вниз, как будешь готова, — Диана помедлила, всматриваясь в лицо Кэсси своими изумрудно-зелеными глазами, — что-то не так?

— Нет… не то, чтобы, но…, - Кэсси замялась, потом сердито встряхнула головой. — Просто… просто… почему ты так хорошо ко мне относишься? — выпалила она.

Все это казалось просто сном. Диана разглядывала ее почти целую минуту, потом улыбнулась — глазами, ее губы остались не подвижными.

— Не знаю. Наверное, мне кажется, что ты хороший человек и заслуживаешь этого. Но если хочешь, я могу попробовать стать злой.

Кэсси снова покачала головой, в этот раз уже не сердито. Она почувствовала, как уголки ее губ дернулись в ответной улыбке.

— И…, - Теперь взгляд Дианы был устремлен в пространство, ее ясные зеленые глаза казались далекими. — Мы все сестры, знаешь ли.

Кэсси задержала дыхание.

— Разве? — шепнула она.

— Да, — мягко сказала Диана, глядя вдаль. — Да. Несмотря ни на что, — потом выражение ее лица изменилось, и она снова посмотрела на Кэсси. — Можешь позвонить маме по этой линии, — сказала она, указывая на телефон. — Я спущусь вниз и закажу пиццу.

И с этими словами она ушла.