"Босячка" - читать интересную книгу автора (Рул Анастасия)

Глава 16

Редкий лес, расположенный у дельты реки, полыхал огнем. Грэй с гонимой стаей Лао успели первыми, я еще издалека увидела полыхающие огнем деревья. Драконы с наездниками-дафарами кружили над стаей воющих Лао, поливали огнем диких зверей. То тут, то там раздавался рык волков, которые в прыжке пытались поймать драконов. Кому-то удавалось, и сплошной клубок из когтей, чешуи, шерсти катился по земле, сминая траву, ломая деревья. Кровь драконов перемешивалась с кровью волков, Лао, стойкий запах дыма, гари, смерти неприятно бил в нос, дышать стало тяжело. Мое появление верхом на коне не прошло не замеченным, сразу два дракона поспешили в мою сторону. Я едва успела на ходу спрыгнуть с коня, как несчастное животное накрыло огнем из горла драконов. Кубарем прокатившись по земле, мое тело остановилось, наткнувшись на чьи-то гигантские лапы. Я подняла глаза и вздрогнула. Лер. Он стоял надо мной, хвостом отбивая налетающих на него волков, и склонил голову над моей тушкой. Я зажмурилась, прикрыла голову руками, понимая, что теперь мне не сбежать, но… смертельный огонь не спешил опалить мою спину.

— Лу… — раздался хриплый то ли вой, то ли рык.

Удивившись, я подняла голову и ахнула. Огненный дракон стоял, не двигаясь, и о чем-то усиленно думал. Окрик дафара, его наездника, не подействовал, будто ящер разом потерял слух. Неужели узнал? И тут я заметила, что в отличии от других его соплеменников, рога на его лбу отсутствовали. Где это он их потерял? Чья-то рука схватила меня за шиворот, и рывком вытащила из-под ног дракона. Лер по-прежнему не нападал на нас, а лишь меланхолично наблюдал, как два человека шустро убегают прочь.

— В прошлый раз ты сбила его рога, — тяжело дыша, сообщил Кай, который и вытащил меня. — Полный контроль над ним утерян, это и спасло тебя. Скорее всего мысли о тебе засели в его голове так сильно, что ни один клинок Бездны не в силах стереть их. Я потерла шею, разглядывая овраг, в котором мы спрятались. Над головой время от времени пролетал огонь, раздавался вой, а здесь было тихо, спокойно, сыро.

— Лу, у нас будет лишь пара минут. Мы начнем действовать в тот момент, как появится первый разрыв и Калигор вытащит клинки. Флекс с тобой?

— Угу, — заторможено ответила я. — Завис на моей спине. Кай нахмурился, не понимая моего странного состояния, и все-таки спросил:

— В чем дело?

— Кай, мы ведь деремся со своими друзьями. Это Лер и его родственники. Зачем это? Я не хочу их смерти!

— Глупая! Блондин поднялся с земли, приподнял меня и встряхнул за плечи:

— Мы пытаемся вернуть разум Леру! Понимаешь? Надо остановить это безумие и у нас есть шанс! Один-единственный шанс!

— Но драконы, и эльфы, и Жади! Они сейчас гибнут! Они… Мою истерику Кай остановил весьма неожиданно. Он просто склонился ко мне и… поцеловал. Я ошарашено замерла, окунувшись в непривычные ощущения. Жаркая волна поднялась внутри, прокатилась по всему телу, взбудоражив кровь. Поцелуй был далеко не братским, глубоким, страстным, кружащим голову. На какой-то момент исчезли все звуки битвы, все мысли о дафарах, о драконах, а тело ослабло.

— Теперь лучше? — как в тумане услышала я голос Кая. И с чего я взяла, что его глаза ледяные? Столько жизни и страсти в них было! Взгляд Кая проникал глубоко внутрь, заставляя сердце бешено биться. Я послушно кивнула головой.

— Тогда вперед. Держись за моей спиной, и не высовывайся! И тут я разозлилась! Это был мой первый поцелуй, в Бездну всех! Кому он достался? Наглому наследнику престола, чей отец уничтожил мою семью! Желая придушить этого блондинистого, я быстро догнала его. И тут вспомнила, где я все-таки нахожусь, и что мне предстоит сделать. Битва была в самом разгаре, драконы медленно, но верно брали верх над стаей волков и Лао. То тут, то там среди уже сгоревших деревьев лежали раненые и убитые, запах крови усилился, но никто не собирался уступать. Звери Сиамского леса, насильно вырванные из своего места обитания, ревели и рвали все на своем пути. Их дикая ярость была настолько сильной, что огонь, полыхающий над их головами, и смертоносные лучи из рогов драконов, не могли остановить их бешенство. Ящеры, которые спускались близко к земле, были обречены на растерзание Лао, когти которых с легкостью разрывали чешую драконов. Стараясь не смотреть по сторонам, я трусцой бежала вслед за Каем. Мы оба были совершенно безоружны, да кто пойдет против Лао и драконов с мечом в руках? Если этот меч лишен магии, он легко и быстро сломается о толстую шкуру сиамских зверей. Единственное, на что мы рассчитывали в этой рискованной вылазке — это скорость наших ног и ловкость тела. На наше счастье реакция у Лао была слегка заторможенной, и мы пробегали мимо ревущих зверей не замеченными. Мы почти миновали участок земли, не ввязываясь в бой, как вдруг из горящих кустов выскочил объятый пламенем Лао, преградив нам дорогу. Он впал в безумство от боли, размахивая верхними конечностями с выпущенными длинными когтями. Его внезапное появление перед нами заставило Кая резко затормозить, и он лишь чудом не попал под лапы беснующегося зверюги. А Лао поймал своими красными от бешенства глазами наши фигурки, и надвинулся прямо на нас. Откуда у него только взялась такая скорость? В один прыжок он приблизился к нам, застывшим как истуканы, протянул горящие лапы, и… Серая тень мелькнула перед нами, набрасываясь на зверя. Брызнула кровь из шеи дергающегося Лао, и в моей голове зазвучал голос ромэна:

— Чего застыли? Бегите, пока я здесь! Они уже начинают открытие врат! Кай отреагировал быстрее меня. Он схватил меня за руку и потащил прочь от дергающегося в предсмертных конвульсиях Лао. Перед моими глазами все еще стоял фонтан крови из шеи зверя и окровавленная пасть Грэя над ней, а ноги уже шли по гравию на берегу. Дафары были так заняты ритуалом, что наше появление не сразу заметили. А когда заметили, уже было поздно. Кай первым увидел Калигора, который под заунывный речитатив свих подданных активировал медальон моего деда. Он взывал сразу к двум половинкам — заклинание вызова Главных Врат, через которые проходит не только тьма, но и твари Бездны. Существа, чуждые Галду, само присутствие которых и есть смерть без права Перерождения. Слуги тьмы, не подчиняющейся никому, кроме как владельцу двух мечей Бездны, способные за один день уничтожить наш мир. Кай первым кинулся к Калигору, на ходу принимая свой второй, звериный облик. Дафары не успели ничего предпринять, как их Владыка оказался повергнут и прижат к земле лапами блондина.

— Не двигайтесь! — прокричал он, останавливая дафар, готовых запустить в его спину боевые заклинания. — Или я убью его! В подтверждении своих слов Кай приставил нож к горлу Владыки.

— Ты не сможешь убить меня! — прохрипел Калигор под ним. — Потому что я — под защитой Бездны! Дафары! Уничтожьте эту тварь! Так просто меня не убить, смертный. Около десятка магов в едином порыве размахнулись, сформировав магические заряды на ладонях, и… Лавина огня обрушилась на них с неба, остановив дальнейшие действия. Я подняла голову к хмурым небесам и невольно улыбнулась: все-таки к рыжему окончательно вернулся рассудок. Иначе стал бы он своих «хозяев» так откровенно поливать огнем? Наездника на его спине не наблюдалось, наверняка Лер скинул его в ближайшую пропасть, поджарив напоследок. Пока дафары пытались сбить на себе огонь, взывая к водной магии, я спросила у того, кто вот уже в течение четырех часов молчаливо висел на моей спине:

— Флекс, ты готов?

— Готов, — меланхолично ответил краснокрылый призрак, сбрасывая с себя заклинание невидимости. — Леди, вы уверены?

— Выхода нет, — пожала я плечами.

— Как пожелаете, — вздохнул Флекс.

Сначала я ничего не почувствовала, а потом… Неприятный холодок пробежался по моему хребту, и сущность краснокрылого дафара медленно вошла в мое тело. Мелкие иголочки закололи кожи, пронзая все внутренности, и вызывая болезненные судороги. Ноги свело от боли, и я рухнула, как подкошенная, на землю, закатавшись по траве от парализующих волн. Мышцы тела непроизвольно сжимались, с трудом принимая чужую энергию души, сердце словно окунули в ледяную воду, а мозги будто начал разъедать ядовитая кислота. Я заорала, дергаясь в конвульсиях, и впиваясь пальцами в траву на земле.

— Что за? — услышав крик, полный страдания, повернулся в мою сторону Калигор. Прошло минут десять, прежде чем метающиеся по сырой земле тело перестало дергаться и затихло. Замерли дафары, сбившие с себя огонь, замер Лер, который до этого усиленно отгонял своих собратьев от места действия, застыл Кай над телом Калигора. В полной тишине лишь маленький разрыв пространства продолжал заполняться тьмой Бездны, формируя врата. Тело, мешком валяющееся на земле, чуть шевельнуло руками. Словно зомби, восставший из могилы, оно медленно поднялось с земли, и над гладью реки Ус пронеслись удивленные вздохи.

— Это… Флекс? — уставившись на пошатывающееся тело, прошептал Калигор. Если бы я видела себя со стороны, я бы враз поседела от ужаса. Объединение моего тела с сущностью дафара породило существо, которое одним своим видом заставляло отступать всех в сторону, сдерживая крик. Голова увеличилась ровно настолько, чтобы вместить еще одну пару глаз над уже имеющимися голубыми, причем находились они на расстояние друг от другу в каких-то жалких пяти миллиметрах. То же произошло и с губами, и с носом, и с ушами. Все на голове имелось в двойном комплекте. Одним целым оставалось лишь тело, да лишняя пара рук и ног не прибавилась. Зато крылья кровавого оттенка вырвались из спины, болезненно разрывая кожу на спине. Это у дафар крылья раскрываются из спины без капли крови, а не у человека, в которого вселилась чужая сущность. Флекс был не просто призраком, который смог бы безболезненно войти внутрь тела, а живым существом. Материальное тело краснокрылого дафара почти пожрали остатки чистой энергии стража Бездны, которую он когда-то влил внутрь себя. Именно на это мы, составляя план, и рассчитывали. В моей голове странным образом переплелись мысли о драконах, о дафарах, воспоминания о ГАМе соседствовало с ностальгией по островам Луаны. Но среди всего этого хаоса две наши мысли были похожи, что и заставило тело медленно зашагать в сторону Калигора. Мои крылья за спиной лениво взмахнули, окрашивая перья в алый цвет крови, но только с помощью них мне удалось сохранять равновесие и не упасть.

— И что ты сделаешь, Флекс? Ты, предатель рода, поднимешь руку на Нас, своего Повелителя? — прохрипел Калигор, которого рывком поднял с земли Кай. Лер, парящий в небе над нашими головами. в очередной раз полыхнул огнем, останавливая попытки дафар применить магию против нас. Мы усмехнулись одновременно с магами Оверкасты, что безмолвными свидетелями стояли вокруг нас, закрывая своими спинами дафар.

— Надо мной только один Повелитель, — гулко ответил Флекс, которому я полностью передала контроль над телом. — Сама Бездна, а не вор, укравший ее малую часть.

— Ты ответишь за это! — прошипел Калигор, бессильно болтаясь в руках блондина.

— Будь ты…

— Заткнись, — не выдержала я, встревая в разговор. — Тебе не сравниться со мной, уличной босячкой, в воровстве.

— Ты хочешь вернуть себе клинки Бездны? — в этот раз уже ухмылялся Калигор. — Бери. Но ты сможешь продержать их в своих руках лишь на тот миг, пока их тьма окончательно не сожрет сущность Флекса. Давай, а Мы посмотрим на это. Убей своими руками краснокрылого дафара. При этих словах мои руки, тянущиеся к клинкам Бездны за спиной Калигора, замерли. Об этом я не подумала, когда соглашалась на наш план. Убийцей мне становится совсем не хотелось, но Флекс, живущий во мне, думал иначе. Снова перехватив управление телом, он просто взял рукояти клинков в руки и вытащил их из ножен. Клинки, созданный из тьма Бездны, тут же вспыхнули, признавая на время своего нового хозяина. Флекс размахнулся правым мечом с черным лезвием и легким взмахом перерубил цепь на шее Калигора, удерживающую медальон. Владыка нервно сглотнул, испугавшись за свою жизнь — один неверный взмах, и его голова полетит в воду Уса, отделенная от тела. А «Когти Бездны» уже начали свое дело, выпивая из моего тела сущность Флекса.

Рукояти мечей в моих руках засветились, активируясь, и тут мне в кто-то добрый и ласковый со всего размаху врезал подзатыльник.

— Ты чего стоишь? Забыла, как врата закрывать? Сколько раз ты это делала? У тебя что, и впрямь в голове нет ни одной извилины? Я обиженно подняла голову — Кай никуда не делся, он стоял рядом и злобно долбил своим хвостом по земле. Пару минут я покивала головой вслед за взмахами хвоста, потом посмотрела на лапы блондина, и в моей голове, наконец, сверкнула умная мысль. Не так уж и часто они приходили ко мне, эти умные мысли. Чаще всего моя гениальность ограничивалась идеями, где натырить еды. А тут, то ли присутствие Флекса внутри моего тела, то ли постепенно накаливающиеся рукояти «когтей Бездны» сыграли свою роль, но я вдруг поняла, кого надо наказать. Придушить собственными руками, если получится. И это был вовсе не Калигор, который сейчас жадно следил за движением клинков в моих руках. Я отодвинула Кая от себя подальше, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

— Подожди пару минут. Игнорируя боль, я зашевелила крыльями за спиной и оторвалась от земли под ногами. Серое небо, затянутое без единого просвета тучами, равнодушно встретило гостя, а Лер в который раз полыхнул огнем. Теперь уже в сторону своих собратьев, отгоняя их от меня и не давая приблизиться. Чтобы я делала без своих друзей? Поднявшись на две тысячи километров вверх, мои крылья перестали широко взмахивать и застыли, чуть трепеща под порывами ветра. Я закрыла глаза и прислушалась. Мои глаза были слабы, и не могли видеть на десятки километров вперед, а вот слух, усиленный магией Бездны, легко вырисовывал картины настоящего. Первую я услышала пристань Коды. Корабли пиратов упорно палил по драконам, которые в ответ безуспешно пытались их спалить. Вот знакомый мне капитан «шайки» Черный Бог, хохоча и размахивая бутылкой с «фугой», гордо вышагивает по палубе, в развивающемся роскошном камзоле на ветру. А дракон, парящий над маленькой лодкой, посылает на его голову струю огня, которая попадает в водяное защитное поле. Огонь зашипел, к небесам устремился дым, дафар на спине дракона закашлялся, а Черный Бог весело расхохотался. Веселится, отрывается, пока есть время.

Чуть восточнее мой слух уловил вопли Жади, которая посылала в адрес драконов и дафар весьма не лестные комментарии. Что-то о хварях, мужиках, тупости, и почему-то о лысине. Прошло пара минут, прежде чем я поняла, о чем она. Вечно лохматые варвара степи — арканы, кардинально сменили свой внешний вид по совету драконов. В их шкуре появились многочисленные проплешины, сгорели волосы на макушки, обгорели горбы. Но грубую кожу этих дикарей жаркий огонь ящеров не смог даже нагреть. Сами амазонки доводили драконов до белой чешуи тем, что безостановочно скакали на своих гунах (*порода скакунов, выведенная специально для Вольных Степей амазонками. Отличается изяществом, выносливостью, и высокой скоростью. Самая дорогая порода в Галде). Дафары охрипли, подавая многочисленные команды, драконы выдохлись, а арканы подхватили ругань амазонок и впервые за все время существования заговорили. С западной стороны доносился свист эльфийских стрел и шорох листвы. Эльфы воспользовались силой леса, прячась среди зелени деревьев в своих травянистых одеждах. Драконы, как и в случае с пристанью Коды, не могли пробить природную защиту леса. Каждый неповторимый листочек на дереве, каждая травинка вдруг покрылась росой, но все вместе они создавали мощный, водяной щит. Дракон палили огнем, посылали режущие лучи из рогов — все бесполезно. Сгорала только часть стрел, выпущенных из лука. Хуже всего дела обстояли на востоке и внизу, подо мной. Оборотни объединились с гномами, в короткие сроки создав механизмы на основе горючих материалов. Если внизу подо мной доносился рев раненых диких животных, то с востока веяло болью разумных рас. Нет страшнее крика того, кто понимал, на что идет, и даже сгорая в пламени боли, не отступает. Взрывы, огонь, разорванные тела — с востока веяло жестокой битвой.

— А-а-а! — заорала я, зажимая уши.

Картины во всех сторон света производили гнетущее впечатление. Надо остановить это. Немедленно!

— Силой, данной мне Бездной, я освобождаю драконов от рабства тьмы и ее когтей! Никто не имеет права ограничивать волю и желания источников магии! Слова, которые я проорала, принесли неожиданный эффект. Два меча вырвались из моих рук, а из разрыва пространства внизу, про который я совершенно забыла, вырвался столб черного пламени. Клинки вошли внутрь тьмы, засветившись ярче звезд на небосклоне. Под моим изумленным взглядом острие клинков начали крошиться, распадаясь на маленькие частицы. С громким воплем из моего тела вырвалась сущность Флекса, притягиваемая силой Бездны.

— Флекс! — прокричала я, пытаясь поймать того за крылья, и не чувствуя, как сама начинаю падать. Крылья за моей спиной исчезли вместе с дафаром, и ничто больше не сдерживало меня в воздухе. Меня спас Лер, который бросился ко мне, не смотря на поднявшийся сильный ветер. Он поймал меня клыками за шиворот, и мне оставалось лишь наблюдать, как тьма жадно поглощает краснокрылого дафара. Я забилась в истерике, понимая, что ничем уже не могу помочь погибающему Флексу, а разрушение клинков к тому времени дошло до рукояти. Эмблема стражей Бездны мигнула в последний раз, и вот от страшного оружия уже не осталось ничего, даже частицы материи. Одновременно с исчезновением мечей во тьме Бездны растворились в воздухе рога на лбах ящерах, возвращая им разум. По всему миру замерли бои, а драконы с недоумением застыли в небесах, не понимая, где они находятся. Маги Оверкасты, едва почуяв возвращение былой силы, легко разорвали заклинания, сковывающие их по рукам и ногам. Заклинание вернулось обратно к своим создателям — дафары мгновенно были обездвижены. Не растерялась лишь один Калигор, который шустро подскочил к позабытому всеми медальону на земле и проорал мне, свисающей из пасти дракона:

— Глупая девка, упустила свой единственный шанс вернуть себе силу стража Бездны! Ты забыла, что ты — ничтожество, лишенное магической силы и чистой энергии? Ты — никто! Страж здесь Мы! Тьма Бездны, мы приказываем расширить тебе свою власть в этом мире!

Ну и как мне теперь быть? Калигор прав, единственный шанс на победу ускользнул из моих рук вместе с уничтожением Флекса. Медальон, обе половинки которого горели от переполнявшей их силы, испускал два луча в столб Бездны, словно насосом надувая пространство до максимального размера. Там, где тьма касалась земли, оставался голый, серый песок, как в безжизненной пустыне Маул. И самое страшное было в том, что никто не собирался закрывать разрыв пространства, прогоняя тьму обратно в Бездну. Наоборот, Калигор, словно ненормальный, продолжал направлять лучи из медальона в столб мрака. Помощь пришла оттуда, откуда я ее совершенно не ждала. В промежутке между столбом Бездны, уходящим далеко вверх, и мною, зависшей в воздухе, вдруг открылось окно обычного, локального портала, и из него, глухо ворча, вдруг вывалился… Галыга! Пока я изумленно хлопала глазами, мое дед деловито отряхивался от невидимой пыли и элегантно похлапывал крыльями за спиной.

— Ы-ы-ы! — глупо протянула я, рассматривая серебристые, словно седые крылья деда и тыкая в них пальцем. Не находя слов, я просто помахала руками в воздухе, изображая из себя птицу в полете, и снова потыкала в серебристые крылья за спиной закоренелого богемщика.

— Ха! А ты поверила, что я и в самом деле их лишилась? — хмыкнул дед, подмигивая единственным глазом. — Я — мудрый наставник самого Калигора, правда, бывший наставник. И чистокровный дафар, который никогда не предавал свою расу. Я просто ушел от своего воспитанника, чей рассудок был помутнен жадностью и эгоизмом. Да, спасая тебя из пылающей мельницы я потерял свои крылья. Но я — слуга Бездны, которая никогда не бросает своих детей. Взамен старых крыльев на моей спине появились эти, которые я спрятал от греха подальше…

— Ну, ты, старый, даешь! — восхитилась я талантом к шарлатанству Галыги, дафара по имени Тревор де Галь. Старик гордо выпятил дряхлую грудь вперед:

— Я такой! А ты, шпана, смотрю, опять развлекаешься? Мы дружно посмотрели на столб Бездны, который расширился до пяти метров в радиусе, на Калигора, который любовно поглаживал медальон Саймона де Гастона, на раненых Лао, которые прихрамывая ползли обратно к себе, в Сиамский лес, на драконов, зализывающих свои раны, на сгоревший лес по берегу реки Ус…

Галыга внимательно рассмотрел Грэя, который вышел на берег из реки и распускал брызги вокруг себя, отряхиваясь от воды. Отмывался от крови, сделала я вывод.

— Ты ведь до сих пор общаешься с ним мысленно, я прав?

— Прав, старый, прав, — покивала я головой.

— А тебе не приходило в голову — почему?

— Почему?

— Ты лишена магической силы, искусственной крови стража Бездны, а ты до сих пор мило общаешься с ромэном. При этом во всем Галде только ты продолжаешь слышать его, а не Калигор, ставший новым Стражем Бездны.

— Ну да.

— Немного странно это, ты не находишь? Я снова покивала головой, а старик вдруг посерьезнел.

— Леди де Гастон, слушай внимательно. У тебя есть два способа исправить свою ошибку. И оттого, какой способ ты выберешь, зависит судьбы рас Галда.

Я скрестила ноги, сложила руки на груди, но факт, что я свисаю из пасти ящера, портил мои попытки казаться серьезной. И как только Лер не устал хлопать все это время крыльями, старательно держа меня в клыках?

— Первый способ: вместе с Калигором и ближайшей территорией площадью в миллионы километров, ты окажешься поглощена Бездной. Выживет лишь половина жителей мира. В течение одного тысячелетия тьма будет закрывать небеса, и появятся монстры, порожденные мраком Бездны. А потом тьма уйдет из этого мира, и мир восстановит прежнюю картину жизни, приняв драконов и больше не давя на их сущность.

— А второй вариант?

— Чуть лучше. Ты сможешь закрыть врата Бездны без миллионных жертв, но при условии, что Галд раз и навсегда покинут драконы. Мы, дафары, не так важны для вашего мира, и не мешаем равновесию Света и Тьмы, в отличии от ящеров.

— Но тогда мир лишится магии. Старик, как ты можешь быть таким жестоким? Галыга вздохнул, похлопал по карманам плаща, достал старую, дешевую трубку и закурил, паря в воздухе на своих крыльях.

— Скажи, шпана, когда ты успела познакомиться с неким туманным созданием, состоящим из многочисленных, разноцветных кубиков, которые непрестанно двигаются, крутятся, шевелятся, ползают по ромбовидному телу?

— В прошлом, — вспомнила я. — Пару тысяч лет назад.

— ???

— Приор постарался, — пояснила я недоумевающему деду.

— Ясно. Шутки Галда, значит, — старик задумчиво выпустил кольцо дыма изо рта.

— Мелочь ты моя ненаглядная, ты случайно встретилась с Богом этого мира. Тобой, как куклой воспользовалось равновесие Галда, его Разум, которому не понравилось не устройство мира, ни дафары, ни драконы. Местный Бог настолько гениален, что создал Разум своего мира, и теперь не знает, как с ним бороться…

— Очень смешно, — деланно рассмеялась я, не желая верить в слова деда.

— Смейся, не смейся, но это правда. Как ты думаешь, каким образом я оказался в той горящей мельнице, подожженной слугами короля? Это не было случайностью. Просто в один прекрасный день, точнее ночь, ко мне заявился этот Кубик, и властно приказал топать за тобой в огонь. Он сказал, что ты ему не нравишься, но раз Галд так пожелал, он оставит тебе жизнь. При этом он заблокировал твою НАСТОЯЩУЮ силу стража Бездны, сказав, что «пусть помучается это создание времени Галда». Этот ненормальный Бог предсказал, что скоро тьма накроет Галд, и только тогда я, Тревор де Галь, смогу снять наложенные блоки на твою силу. Именно при таких условиях. Иначе, цитирую «сотру в порошок этот наглый Разум Галда!». Я растерянно опустила руки вниз. Так вот о каком выборе мне постоянно твердили! Сначала Люк, передавая слова моего пра-пра-пра-прадеда, потом Грэй, услышав про появление передо мной приора. В голове вдруг бесстыже постучалась о череп умная мысль, что приходит раз в несколько лет. Я же существо женского пола, в конце концов! Имею я право действовать под влиянием эмоций и интуиции? Сначала говорю, потом думаю. То есть сначала делаю, а потом думаю. Если вообще думаю. Бывает говорю и делаю, а спустя гуды думаю. С женской логикой не поспоришь. Так о чем это я? Ах да, умная мысля… Сей поток мыслей раз и навсегда решил судьбу Галда, и я подняла взгляд от собственных ботинок.

— Эй, дедок! Снимай с меня эти бездновы блоки! Деда я знала так же хорошо, как свои пять пальцев. И сейчас, глядя на его ласково улыбающееся лицо, я поняла — сейчас будет гадость. Будучи моим наставником старый Галыга с раннего детства закалял мой дух. Будучи ребенком, я ненавидела деда за его, как мне казалось, жестокость и издевательства, которые следовали сразу после ласковой улыбки. Дед всегда заставлял все делать одной, не рассчитывая ни на кого. Хотя он всегда был рядом, он ни разу не протягивал мне руку помощи. Будь то проваленная первая попытка воровства, когда за кусок мяса меня так высекли, что до сих пор остались шрамы на спине. Или тот случай, когда он отправил меня, шестилетнюю, в Сиамский Лес за редкой, лечебной травой. Тогда я проторчала на дереве всю ночь, и утром, когда карауливший меня Лао куда-то пропал, при попытке слезть с высокого дерева, я разодрала обе коленки. Каким-то чудом я выползла из леса, прихватив подарок — пару очередных шрамов, теперь уже на коленях. Галыга никогда не хвалил меня за мои маленькие достижения, но всегда ласково улыбался, совсем, как сейчас. Королевские персики, добытые в первой моей вылазке во дворец специально для деда, оказались выкинуты со словами и улыбочкой «я сладкое не ем». Мой первый украденный кошелек дед принял как нечто само собой разумеющееся со словами «почему так мало?» и все с милой улыбкой. Много чего было еще, за что я злилась, обижалась и ненавидела старого, а он всегда… улыбался. Улыбался он сейчас чересчур ласково, потом забубнил какое-то заклинание, мое сердце тревожно екнуло, и… Жаркое пламя охватило мое тело со всех сторон. Наверно, это проклятие рода де Гастона — смерть в огне. Мой пра-пра-пра-пра-дед был сожжен без права перерождения, мне повезло больше. Огонь был реальным, а не магический. Лер невольно выпустил меня из своей пасти, обжегшись, но я не упала. Я застыла в воздухе напротив черного, широкого столба тьмы из Бездны, заполыхала, как факел, разве что искры не летели. Я орала. Ха! А кто бы не заорал, если бы его кожу начали жечь огнем? Я орала так, что, в конце концов, сорвала голос и захрипела. Мне потом еще долго снились по ночам кошмары, как моя кожа краснеет, вздувается, лопается, волосы вспыхивают и за три секунды сгорают. Как плавятся ногти, кости скелета… Жуть. Я лучше сама прыгну в Бездну, чем пройдут еще раз через подобное.

Самое удивительное, мое сознание за все время сожжения оставалось при мне. Оно держалось за какую-то ниточку, почти призрачную, но невероятно крепкую. Как мне потом сказал Галыга, это и есть моя сила воли, мой дух, то, что он воспитывал и выращивал на протяжении тринадцати лет под мостом между двумя районами Коды. Именно благодаря собственной силе духа я смогла переродиться. Когда от моего тела осталось только сознание, боль исчезла, и наступило облегчение. Словно от факела, который окунули в холодную воду, от сгустка огня пошел густой дым, почти слившийся на фоне серых туч с небом. Мое сознание расслаблено покачивалось в огне, отдыхая и приходя в себя. А затем появились контуры моего прежнего тела, поначалу призрачные, но постепенно набирающие массу. Ощущение полета начало проходить. Будто к пуху привязали валун — так мое сознание становилось материальным. Огонь, который продолжал полыхать вокруг меня, перестал обжигать и съедать мою кожу. Языки пламени ласково, как щенки, обнимали тело, послушно повторяя движение рук. Ими я активно шевелила, проверяя, все ли пальцы на месте. А то вдруг чего-то после такого кошмара не досчитаюсь. Ладно, если волос, лысину еще можно перенести — волосы отрастут. А что, если ноги не будет? Или уха? Или вдруг что-то лишнее прирастет, и мой пол поменяется! Это же вообще жуть! А я только-только начала сознавать, что женщина, а не бесполый босяк с улицы…

— И о чем ты только думаешь? — зазвучало в моей голове.

— Грэй? — удивленно спросила я. — Тебе чего? За каким факелом мои мысли читаешь?

— Да так… Стоит тут один, сине-зеленый блондин, шерсть из моей шкуры выдирает, да пялится на пылающий огонь в небесах. Ну, как ощущения после восстановления твоей истинной сущности?

— Как в ж… У меня еще нос до конца не восстановился, не отвлекай.

— Фых! — фыркнул ромэн. — Ты точно изменилась? Какой была уличной шпаной, такой и осталась. Я проигнорировала слова волка, занятая ощупывание своего носа. Форма прежняя. Даже волосы такие же русые и до плеч. О! И одежде та же! С пятнами крови, с знакомыми дырками, старыми заплатами. Так в чем разница-то? И тут огонь, окружающий меня, вдруг погас. Я тут же поняла, в чем разница между мною старой, и мною разблокированной. Мир, который всегда был трехмерным, с семью основными цветами радуги, с невидимым воздухом и твердой материей, вдруг сошел с ума. Мои глаза, которые раньше смотрели только вперед и охватывали угол в 1800, теперь смотрели на все 3600. И то, что они видели, ввело мозг в полный ступор. Воздух не был прозрачным, его рассекали миллионы протянутых линий из разных цветов. Больше всего было белых и голубых, меньше — зеленых, и еще меньше — золотистых. Ради забавы я протянула руку и затронула одну линию, которая проходила через мой правый локоть. Она оказалось прочной, но не настолько, чтобы при усилении нажатия смогла остаться целой.

— Ой! — сказала я, когда линия порвалась, оба конца мгновенно втянулись куда-то влево и вправо, и птица за моей спиной, спокойно летящая по своим делам, потеряла равновесие и с громким квоканьем покатилась вниз.

— Когда ты полностью активна, будь осторожней, — сказал дед, который молча наблюдал за мной, размахивая серыми крыльями. Линий, натянутых в воздухе он не видел, и его тело легко проходило через них, словно дед был призраком.

— Ну зачем ты сейчас сдвинула воздух? — укоризненно покачал головой Галыга, давая мне подзатыльник.

— Я больше не буду. И продолжила оглядываться вокруг себя. Мир — это одна сплошная паутина, сделала я вывод. И Разумные двуногие всего лишь ветер в ней. Неутешительный вывод. Кому понравится быть пустым местом? Но это на самом деле так. А я же была ненормальной. Если Галыга спокойно проходил сквозь многочисленные линии, я же стояла на них. Даже крылья не нужны были, чтобы удержаться в том, что мы называем воздухом. Все было наоборот. То, что я раньше ощущала как материю, казалось дымкой, миражом, ничем, а то, что я раньше даже не видела, — вдруг обрело форму тысяч разноцветных линий. Мое осознание мира перевернулось сверх на голову. Но не успела я запаниковать, что все живые в это мире — ничто, как на меня обрушилось новое открытие. Это звуки. Бездна! Сколько же их было! Тысячи голосов, криков, скрипов, стонов, вздохов. Вокруг меня заговорило все и сразу. Разум всех живых, которому полагается молча думать, начал озвучивать мысли каждого. Река Ус, которая лишь стучит волнами о камне, зашумела подобно тысячам насекомым. Галька на берегу взвыла так, как будто ветер в метель. Даже сам воздух зашипел. Я зажала уши с воплем:

— Заткнитесь, а то прибью!!! К моему удивлению, все стихло. Почти все. Кроме одного противного писка, который исходил откуда-то на 1600 к Северу. Мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять источник звука, раздражающего уши. Злосчастный столб Бездны, который несмотря на мои личные перемены, продолжал шириться, и за прошедшее время достиг двадцати метров в радиусе. Эпицентр неприятного звука находился в руках у Калигора, и был тем самым медальном, что мой пра-пра-пра-дед передал мне в качестве наследства.

Сейчас, в своем новом состоянии я видела, что от ключа к вратам Бездны исходят около двадцати прямых линий, ядовито-зеленого цвета. Этот цвет совсем не вписывался в ту гамму оттенков, что сияла вокруг, что было ясно — эта вещь лишняя в нашем мире. Я осторожно начала спускать вниз, стараясь больше не рвать нитей вокруг меня. Если держать свою силу в руках, натянутые линии довольно легко прогибаются. Как пьяный орк, спускающийся по ступеням, я сползла вниз, и застыла напротив Владыки дафар:

— Отдай погремушку, — вежливо попросила я его.

Калигор, как капризный ребенок, помотал головой. Я чуть не рассмеялась — и это жалкое существо, которое совсем обезумело от жажды власти, чуть не уничтожило Галд? Бог нашего мира, вредный Кубик, наверняка все это время смеялся над нами, жалкими расами. Закрыв границы Галда, он устроил из мира театр для одного зрителя с длинной комедией в репертуаре. Теперь я поняла, почему это ромбовидно-кубическое тело поспешило запечатать мою силу. Я легко открою границы Галда, вытурю отсюда дафаров вместе с драконами, и спектакль для него окончится. Итак тысячелетиями развлекался, наблюдая за грызней между дафарами, стражами и драконами. Хватит.

— Эй, главный шут, — весело обратилась я к Владыке. — Не надоело? Ты еще не понял, что проиграл?

— П-проиграл? — беспомощно повторил за мной Калигор. — Проиграл? Что-то в моих глазах, которые сейчас горели нестерпимым бирюзовым огнем, заставило его поверить в это. Он поник, сразу стало видно, что Владыка дафар — всего лишь старик, живущий на свете слишком долго. Его крылья поникли, плечи опустились и сам он весь сгорбился, лишенный силы возражать. Жалость к нему на миг шевельнулась в моей душе, но быстро прошла. Я пожала плечами, решительно вырвала пищащий медальон из ослабевших рук Калигора, и остервенело начала рвать нити, тянущиеся к столбу Бездны. Одна, другая, третья… Словно треск ударившей в дерево молнии раздался в стороне, когда оборванные концы нити втягивались внутрь тьмы столба. Линии втягивались, оставляя после себя дыры, которые мгновенно расширялись, поедая мрак Бездны. Лишенный подпитки, съедаемый дырами, черный столб долго не продержался. И все-таки тьма коварна. Стоило мне успокоится и решить, что с Бездной все покончено, как оставшаяся тьма на прощанье выкинула фокус. Собрав остатки тьмы, она превратилась в длинные щупальца и с жадностью потянулась ко мне. Я не успела охнуть, как оказалась спеленатой с головы да ног тьмой, и не смогла пошевелиться.

— Ну что за непруха!!! — разозлилась я, напрягая мышцы и пытаясь освободиться от хватки. Калигор, стоящий рядом, вдруг ожил. Его глаза злобно вспыхнули, он быстро вынул кинжал из-за пояса, замахнулся, и…

Твердая рука перехватила оружие, остановив его в паре сантиметров от моей шеи.

— Не смей ее трогать! — прошипел Кай, который по-прежнему был в своем зверином обличии. Старик от его удара полетел далеко и быстро. Шмяк! Холодная вода Уса радостно охладила его пыл, обеспечив мягкую посадку в водорослях.

— Ну почему с тобой всегда так! — недовольно пробурчал блондин, отрывая шупальца бездны от меня. — Никогда ни чего не можешь сделать с умом! Хотя есть ли он у тебя вообще… Иногда мне кажется, что в твоей голове одни черягусы ползают…

— Уф, — вздохнула я, когда последние оковы Бездны спали с меня.

Я с интересом понаблюдала, как материя тьмы, сталкиваясь с натянутыми нитями в воздухе и в земле (да-да, в почве их тоже было о-очень много), вспыхивает искрами, сгорает и дымком поднимается вверх. А потом пожаловалась Каю:

— Ну и как мне теперь быть? Если бы ты видел то, что вижу я, ты бы ходить разучился. Ты хоть знаешь, что в тебя сейчас входят и выходят тысячи линий? А сам ты как призрак!

— Неужели? — усмехнулся Кай. — Наверно, это мой рок… Иди сюда. Блондин распахнул свои объятия, а я в ответ покрутила пальцем у виска:

— Совсем спятил? Кай притворно вздохнул и выдал:

— Ты права. Я не вижу того, что видишь ты. Но зато прекрасно вижу, что у тебя звездочки над головой летают.

— Чего? — не въехала я.

— Того! Кай подошел ко мне и легонько дунул на мои волосы. А мир вдруг принял свою обычную форму, прозрачность воздуха и трехмерное изображение. Я невольно обернулась назад — пять маленьких огоньков, которые блондин в шутку назвал «звездочками», весело полетели по воздуху в сторону реки.

— Радость моя! Я по-прежнему твой хранитель, — «обрадовал» меня Кай. — Хоть мои функции и поменялись.

— М-м? — промычала я, все еще находясь под впечатлением от «звездочек» над головой. — Это что? Все было только из-за того, что я головкой стукнулась? О пасть Лера, что ли? Когда в воздухе висела?

— Какая же ты все-таки… умная! Передай своим черягусам в голове, что теперь только с моей помощью ты можешь обращаться к своей новой силе и ее же гасить!

— Как это?

— У-у-у!!! — взвыл блондин.

— Спокойно, Кай, спокойно!!! — вмешался в наш диалог третий голос.

— Лер! — заверещала я, кидаясь парню на шею. Как же я соскучилась по этим рыжим волосам! Как же я обожаю это насмешливое выражение ЛИЦА, а не клыкастую морду! Лер попытался отодрать мои цепкие ручонки от своей шеи и беспомощно посмотрел на друга:

— Я, оказывается, слабак. Руки девчонки отодрать от себя не могу.

— А ты предложи ее накормить, — посоветовал Галыга, который аккуратно спустился вниз и присоединился к нашей компании.

— Еда? — тут же встрепенулась я, а в моем животе сердито заурчало. — Еда! Где хавчик? Есть хочу! Я сутки нормально не ела! Е-Д-А!!!

— Победителей не судят, — вздохнул Лер, лохматя мои волосы. — Эй, мелочь! Тебе помыться надо сначала! От тебя воняет!

— Сам ты воняешь! Чего нарываешься? Ща как дам! Кай в который раз вздохнул и тихо прошептал:

— Некоторых только могила исправит.

— Пусть бесятся, — так же тихо сказал ему Галыга, слыша, как рыжей с девушкой привычно переругиваются. — Им скоро прощаться…