"Угасающее солнце: Кутат" - читать интересную книгу автора (Черри Кэролайн Дж.)

16

Сут наблюдал за экранами. Корабли действительно улетели. Он улыбнулся и отдал приказ команде.

«Шируг» стал медленно удаляться от планеты, не выпуская из виду «Сантьяго» и «Сабер». На экране появилось лицо бая Дегаса.

— Мы начали, — сказал Сут. — Как условлено, мы все время будем поддерживать связь друг с другом.

— Я буду вызывать вас по мере надобности.

— Разумеется, — Сут изобразил улыбку. Ему нравился этот бай. Его твердость в решениях находилась в приятном контрасте с уклончивость остальных людей. Но по той же причине бая Дегаса следовало и побаиваться. Он слишком глубоко проникал в суть событий.

— Сейчас я переключу связь на молодых регульцев, — продолжал Сут. — Глубочайшая благодарность за сотрудничество, — он опять улыбнулся, выключая экран и откинулся на подушки. Сзади въехали другие тележки.

Нань, Тьяг, Моркхуг…

— Все время находитесь на связи. Спите только по очереди. Один постоянно должен бодрствовать.

— Города мри, — сказала Нань, — они живут. Информация людей не всегда точна.

— Ложь, Нань. Это называется ложь. Люди говорят неправду также часто, как совершают неверные действия. Но мы будем работать с ними. Моркхуг неспокойно раздул ноздри.

— Мне не нравится это. Угроза есть: города мри. И я не вижу, чтобы люди боролись с этим.

— Вопрос, — сказала Нань. — Люди полагают, что мри будут служить им?

Сут зашипел… В этом было что-то оскорбительное: взрослые регульцы сидят и обсуждают возможности лжи людей! Даже регульцы начали говорить о смещении действительности — это же безумие!

— Человеческий разум, — сказал Сут, — мыслит сразу во многих направлениях: и в сторону мри и в нашу сторону.

— Но действовать во всех направлениях нельзя, — сказала Тьяг.

— Они действительно действуют только для себя. Что для них полезно?

— Выживание! — сказала Нань.

— Знание! — поправил Сут. — Они заявляют, что уничтожат города мри. Ноздри вспыхнули и закрылись.

— Люди — это раса забывающих и воображающих, — сказал Сут. — Я решил действовать с ними простейшим образом. Я постарался удовлетворить их минимальные требования. Люди сказали, что уничтожат города. Они утверждают, что собирают знания. Для этой цели на «Флауэре» работает дополнительный контингент ученых. Они говорят так, и, если они лгут, то я не вижу мотивов для этого.

— Мы позволим им уничтожить оружие, которое может быть полезно для нас? — спросил Моркхуг.

— Нет, — сказал Сут. — Мы этого не сделаем.

— Ничего, сэр.

Луиз оперся на подушку и печально покачал головой. Глаза Брауна тревожно смотрели на него. Начался подъем корабля, но паники на борту не было, разве что… страх. Сейчас только челноки могли спуститься на Кутат, куда не осмеливались спуститься большие военные корабли.

Контакта с миссией Галея не было. Гаррис мог отыскать их, если Галей придерживался разработанного плана. И тогда можно было ждать либо катастрофы, либо мирного исхода событий…

И Боаз была с ними. Она наверняка отказалась вернуться на «Флауэр». Луиз включил карту планеты. Отыскал второй город где скорее всего они и были сейчас. Он надеялся на это. Если с ними не случилось ничего непредвиденного.

— Я сейчас не жду передачи, сэр, — сказал Браун, видимо решив, что он должен что-то сказать. — Сейчас у них много работы, сэр. Надо подождать. Это была слабая попытка успокоить его. Тщетная попытка.

За разными каменными колоннами стоял город Элет, фантастическая конструкция из стекла и камня, сверкающая в лучах заходящего солнца. Кел ахнули от удивления, а Ньюн вспомнил о своей юности, когда он проводил вечера, глядя на город регульцев, на его огни в полумраке. Он тогда мечтал о кораблях, о путешествиях, войнах, знаках Чести, которых он мог бы добиться.

Он взглянул на Мелеин, которую окружали сен, пришедшие с нею, несмотря на все их нежелание. Она молчала, но было ясно, что она делает все, что предназначено ей. Святыня была в безопасности, и она и сен были под защитой более тысячи кел. С Мелеин сюда пришли пятнадцать тысяч сен, включая и Сатаса.

Ньюн подозвал к себе кел с дусами. Подошли все, даже Таз, безмерно гордый счастьем, выпавшим на его долю.

— Держитесь ближе ко мне, — приказал Ньюн всем, а потом обратился к Дункану. — У тебя есть пистолет, сов-кела. Я прошу тебя быть поближе к госпоже. Это — ци-мри.

— Ай, — пробормотал Дункан.

«Их всего двое, — подумал Дункан, — кто знает прежнюю войну, хотя они и сражались на разных сторонах. Они оба знают Закон кел Кесрита: использовать оружие убивающее на расстоянии только против тех, кто применяет его».

— Они, должно быть, знают, что мы здесь, — сказал Ньюн.

— Несомненно. Они подошли уже близко к городу и перед их глазами вставали причудливые конструкции из стекла и камня.

— О, Боги, — прошептал Ньюн. Внезапно ему показалось, что кел всего лишь небольшая горстка, а врагов тучи, свинцовые тучи. Защитный импульс дусов. В песке взрывались фонтанчики: буроверы. Их было так много, что казалось, весь песок шевелится. Буроверы разбегались в разные стороны. Вода. Сток из города. Тревога, излучаемая дусами, становилась все интенсивнее.

— Не выпускайте дусов из-под контроля, — предупредил Ньюн кел с дусами.

— Кел, — сказала Мелеин. — Дайте мне этот город, не уничтожайте его и не убивайте без необходимости.

— Иди в центр, — сказал Ньюн Мелеин. — Ты должна быть осторожна.

К его удивлению она повиновалась без возражений. Ньюн глубоко вздохнул и стал рассматривать город, где не было видно улиц — только лабиринт стеклянных стен. Он повел кел вперед, через ветер, не обращая внимания на встающие перед ним преграды, не думая о логике структуры города. Перед ними оказалась стеклянная стена, за которой находился большой холл. Прямо из пола поднимались каменные резные столбы и скульптуры.

Ньюн достал пистолет, из которого он не стрелял уже многие годы — и выстрелил. Стекло со страшным треском развалилось на куски. В лицо ударило тепло, тепло и влажный воздух. Они вошли в холл. Осколки стекла трещали под ногами. Дусы тревожно фыркали. Дус Ньюна испустил охотничий вой, который отозвался жутким эхом в обширных пространствах холла. Ньюн сжал пистолет в руке и жестом приказал кел рассредоточиться по всей ширине холла. Эхо шагов кел гулко звучало под высокими сводами.

А в дальнем конце холла стояли они… ослепляя буйством красок. Кел остановились как по команде, глядя на зеленые, голубые, алые мантии, мантии, цвета которому нет названия в языке мри… Кожа у них была бледная, бледнее, чем у Дункана, волосы белые, длинные, бесстыдно распущенные… Ньюн ходил один в город регульцев, который не имел ничего общего с образом жизни мри. И теперь он смело шагнул вперед. Дус был рядом, товарищи за спиной. Он подумал, что же сейчас произойдет? Битва? Или паническое бегство? Они побежали. Тысяча мечей с шипение выскользнула из ножен.

— Нет, — крикнул Ньюн, — но держите оружие наготове.

Он пошел вперед, храня спокойствие. Вот миновали одну улицу, другую, вошли в холл, где каменные стены переплетались между собой на подобие корней… Город не сопротивлялся. Лишь сдавался, даже не сделав попытки нанести удар.

Впереди виднелся вход в большой эдун. Коричневые стены, строгая архитектура — пример разумной простоты среди сумасшедшего разгула причудливых конструкций. Галей уже с трудом дышал сквозь дыхательную маску, но, собрав последние силы, первым поднялся по ступеням и оказался в спасительном убежище, где ветер не хлестал в лицо песком. Они зажгли факелы, которые принесли с собой, чтобы ничего не трогать здесь и не включить случайно систему защиты, которая тут могла быть. Галей осмотрелся: письмена на стенах, сумрачные переходы из башни в башню. Катастрофа не затронула эдун.

— Заметьте, — сказал он хриплым голосом, не снимая маски. — Это святое место для них. Это их история и их дом. Мы находимся на их планете, а эдун — их святое место. И мы собираемся убить их прошлое. Помните это.

Два человека Гарриса с удивлением посмотрели на него. Их лица в масках при свете факелов казались демоническими. Только Кэдарин… Кэдарин, который был с Боаз… он понял.

— Не зная что, нельзя убивать, — сказал он, — а мы — не знаем. — Он с хрипом выдохнул воздух и повернулся ко входу в машинный зал. Вернее туда, где он должен был быть, если все эдуны одинаковы. В сердце этой башни должен быть источник энергии. Во всяком случае, это наиболее вероятное место для него. Эта башня оставалась целой и в других эдунах, хотя все остальные башни пострадали.

— Надо заложить взрывчатку здесь, — сказал Галей, указывая на стену. — Простая работа. Уничтожив мозг, мы уничтожим все связи. Тогда не будет опасности для орбитальных кораблей. Можно, конечно, обыскать и все остальные башни, но я уверен, что самое главное — здесь.

Что-то упало на пол: пластина серебра. Норт выхватил пистолет, но Галей перехватил его руку. Серебряный купол — из него выпал кусок.

— Черт возьми, — дрожащим голосом сказал Кэдарин.

— Идем, — сказал Галей. — Не касайтесь ничего и не стреляйте. Может произойти самое страшное для нас.

Они разошлись по разным башням, как приказал Галей. Они обходили башню за башней, коридор за коридором, лестницу за лестницей… В конце концов они снова собрались у входа в машинный зал.

— Ничего, — сказал Кэдарин, — только сервисная аппаратура. — Остальные подтвердили это.

— Тогда устанавливайте заряды под эту башню, на каждом этаже. Кэдарин, идем со мной. Кэдарин последовал за ним по спиральной лестнице. Они шли осторожно. Свет выхватывал лестницу из тьмы маленькими частями. А затем тьма сразу же поглотила ту часть лестницы, по которой они прошли. Лестница привела их в комнату, аналогичную тем, какие они уже видели. Даже решетки на окнах были такими же. Видимо здесь работал один архитектор. Но эта комната почти не пострадала. Как будто чья-то могущественная рука заделала все трещины. Галей погасил свой факел и жестом предложил Кэдарину сделать то же самое. Он боялся, что фоточувствительные датчики могут привести в действие систему защиты машин.

— Может быть здесь есть высокочувствительные звуковые датчики? — прошептал Галей. — И Лейн включил их, когда пересек этот круг. Остерегайся его. Мы заложим здесь заряды, затем уйдем. Через четверть часа включим.

Галей проворно и бесшумно установил заряды и пошел вниз по лестнице. Кэдарин, как скользящая тень, — за ним. На каждом этаже Галей устанавливал заряды, и наконец прошипел Кэдарину:

— Бежим! Внизу они встретились с остальными.

— Все сделано, сэр! — услышал Галей и тут же они бросились бежать, выскочили на лестницу, скатились по ступеням, пробежали по небольшому дворику и укрылись в аллее среди домов. Дыхание с хрипом вырвалось через дыхательные маски. Взрыв не должен был быть слишком сильным. Необходимо просто отключить мозг, нарушить систему связи с источниками энергии. Тогда они придут в бездействие.

И, внезапно, — взрыв! Башни отделились друг от друга и промежутки между ними заполнило пламя. Глухой звук взрыва отозвался вибрацией во всех костях, клубы пыли окутали башни и Галей помимо воли вжался в землю, ожидая, что за этим взрывом последую другие, более страшные. Эти взрывы защитят город, уничтожат корабли, изотрут в пыль их, дерзких пришельцев, ввергнут мир в бездну войны. Но этого не произошло. Пыль постепенно осела. Тишина. Галей услышал, как Норт выругался.

— Мы живы! — прошептал Галей. Он все еще не видел эдун целиком из-за пыли, но башня разрушилась совсем.

— Эти машины больше ничего не смогут сделать, — сказал Кэдарин. — Мы уничтожили их, сэр. А сами остались живы Мышцы Галея тряслись мелкой дрожью. Он собрался с силами, впустил свежий воздух в дыхательную смесь и у него закружилась голова. Снова ему показалось, что они не одни здесь, как и тогда, когда они шли сюда.

— Мы наверняка включили систему оповещения, — сказал он. — Лучше нам побыстрее убраться отсюда на челноке. Никто не спорил. Они все воевали с мри и знали их бесстрашие и готовность жертвовать собой. Четыре человека с пистолетами для них ничто. И Боаз среди них не было.

Эли собрались вокруг своих монументов. Они что-то щебетали звенящими голосами. Высокие бледные тела казались чересчур массивными в широких мантиях, украшенных драгоценностями. Волосы, как белый шелк, струились по плечам и спадали почти до спины. У одних волосы были ровно подстрижены, у других заплетены в косы, а у третьих волосы были уложены так, что оставляли открытыми уши. Такое бесстыдство заставило Ньюна покраснеть. Эли в ужасе жались друг к другу, глядя на кел, стоящих перед ними.

— Ты, — сказал Ньюн, ткнув пальцем в высокого эли, решив, что он мужчина. Мантия скрывала очертания тела, а лица все были похожи. — Ты, выйди, и говори.

Белое лицо исказилось гримасой ужаса. Эли судорожно вцепился в своих товарищей. Но затем он все-таки вышел вперед маленькими неуверенными шагами, как нашаливший ребенок. Странное лицо, похожее на лицо мри, белое, не исключая губ, глаза бледно-голубые, вокруг ресниц нарисованы темно-голубые тени. «Конечно, краска», — решил Ньюн. Эти тени, казалось, оживляли лицо, делали его более утонченным.

— Уходите, — оказал эли слабым голосом. Ньюн чуть не рассмеялся.

— Где ваша мать? — спросил он, ожидая взрыва негодования. Этот вопрос был запретен у мри. Но эли взглядом показал на один из коридоров и все кел почувствовали презрение к нему.

— Иди с нами, — приказал Ньюн. И когда эли напрягся, словно собираясь убежать, добавил:

— Мы не берем пленников. Иди с нами. Эли взглянул на него с ужасом, затем попытался выдавить из себя улыбку и жестом выразил согласие. Ньюн посмотрел на своих товарищей, на Мелеин, которая была закрыта вуалью, так как находилась в присутствии ци-мри.

— Спроси, как его зовут, — сказала она.

— Я Иллатали, Мать мри. Мечи поднялись. Ци-мри не имел права говорить с госпожой. Но она жестом остановила кел и посмотрела на Ньюна:

— Скажи Иллатали, что я хочу, чтобы он провел нас к матери Эли. Иллатали тревожно оглянулся на своих соплеменников. На его лице было такое отчаяние, что улыбка едва угадывалась. Дусы шевельнулись и заворчали.

«Ци-мри. Они, — подумал Ньюн, — в течение многих лет не знали мри». Он взял за руку Иллатали и повел его. Эли послушно шагал рядом с ним, заглядывая в лица кел. Улыбка не сходила с его губ. Даже тогда, когда он посмотрел на дусов. Ньюн ослабил хватку, давая ему возможность идти самому.

Это был сон, кошмар… Стеклянные стены, причудливые структуры, конструкции, скульптуры, украшенные драгоценностями.

Белые волосы, которые профанировали своим цветом мантию Мелеин… Кел не говорили ни слова: ведь это были ци-мри. Встречающиеся им эли вскидывали белые руки, прятались за монументы и колонны. Колонны здесь поднимались высоко вверх и змеи, отлитые из золота, поддерживали своды.

За стеклянными стенами находилась оранжерея. Вода стекала по ее стенам. Ньюн с изумлением рассматривал настоящее растительное царство: гроздья винограда, спелые фрукты… «О, Боги», — в изумлении произнес кто-то рядом. Ньюн подумал, что таким был весь Кутат, когда моря были полны воды.

— Насосы… — задумчиво пробормотал Дункан. Снова стеклянные стены, монументы, цветные призмы. Ньюн сразу же вспомнил радуги, которые были хорошо известны на Кесрите и давно забыты на Кутате.

Двери послушно подчинились слабой руке Иллатали. Улыбка его оставалась прежней, движения ни ускорялись, ни замедлялись. Но вот за одной из дверей их встретила толпа эли ярких, как ящерки. Их мантии, казалось, весили больше, чем они сами. Они были расшиты разноцветными рисунками: цветами, животными, змеями… Ньюн не мог не признать, что они были красивы. Он остановился. И все кел остановились перед белыми распростертыми руками, испуганными голубыми глазами в которых не было угрозы, только мольба и беззащитность. Иллатали метался между эли и мри, как бы пытаясь примирить обе стороны.

— Мы должны пройти, — сказала Мелеин. — Скажи им это

— Нет, — возразил Иллатали. — Пошли меня. Я передам все, что ты скажешь. Ньюн нахмурился и сделал знак Нлилу. Сверкнула сталь и осколки хрусталя посыпались на пол. Эли вскрикнули с негодованием и защитные импульсы дусов поднялись, как буря.

— Мы пройдем туда, — сказал Ньюн, но эли стояли, не двигаясь, загораживая вход. Мечи были готовы. Риан и Элан приготовились ринуться первыми. Эли стояли закрыв глаза.

— Нет! — сказала Мелеин. — Оттесните их.

Это никому не понравилось. Прикасаться руками к эли, мужчинам и женщинам, выбравшим самоубийство — это было не в правилах мри. Но кел низшего ранга начали выполнять приказ и расталкивать эли. Иллатали суетился перед мри, указывая куда идти…

Холл, куда они вошли, был отделан золотом и драгоценными камнями. Они увидели эли, один из которых был в мантии из золота и серебра, другой в мантии только из золота, а третий — в мантии только из серебра. Мантии остальных были украшены драгоценными камнями. Увидев кел, они ахнули и попытались остановить их, хватаясь за мечи голыми руками. Кровь текла у них, как и мри и у людей.

— Нет! — вскричал чей-то голос и эли в золоте и серебре воздел руки вверх, останавливая своих защитников. Это была пожилая женщина, одетая отлично от других эли.

Эли в золоте — мужчина, и эли, одетый в серебро — молодая прекрасная девушка, оставались рядом с нею. Мантии, сверкающие драгоценными камнями, толпились перед ними.

— Кто говорит? — спросил Ньюн.

— Это — Мать, — мягко ответил Иллатали, кланяясь и мри и эли. — Аботаи, и вторая Мать Хали, и первый муж — Тесфила. Ты говоришь с ними, принц-мри.

Он оглянулся с таким беспокойством, что оно передалось дусам. Структура общества эли такая же, как и мри, но не совсем. Мать — но не одна. Мелеин невозмутимо сложила руки на груди. Она заговорила так, словно говорила на Совете:

— Аботаи, ты понимаешь, зачем я пришла сюда?

— Требовать от нас службы, — сказала старая эли, и морщины прорезали ее лоб. — Ты ввергла мир в хаос и теперь пришла чтобы заставлять нас служить тебе. Ну что же, тащи и нас в то, что ты принесла сюда. Мелеин внимательно осмотрела холл, причудливые каменные изваяния, украшения из драгоценных камней.

— Скажи ей, предводитель кел яном, что ее существование весьма зыбко. И что Ан-Эхон в руинах, как и многие другие города. Сюда явились ци-мри. И она, несомненно, знает это…

— Эли слышит слова Матери? — холодно спросил Ньюн зная, что эли прекрасно все поняли.

— Ты не знаешь меня? — спросила Мелеин.

— Я знаю тебя, — ответила Аботаи. Ее голос скрипел от негодования.

— И ты позволишь мне войти?

— У меня нет выбора, — грустно произнесла эли. — Я прошу тебя, не приноси сюда войну.

— Восемьдесят тысяч лет странствий… и после этого нам говорят, что мы должны идти прочь.

— Ты уничтожишь нас, — закричала вторая мать.

— Слушай, — снова заговорила Аботаи и сделала жест дрожащей рукой своим компаньонам. — Покажите им, покажите им.

Молодая эли что-то сказала ближайшему к ней мужчине. Кивок белой головы, сверканье драгоценностей… Ньюн сжал в руке пистолет, готовый ко всему… Но тут часть стены сдвинулась, померк свет и появился экран, на котором ожили изображения… чернота… огонь… мертвые мри, эдун в развалинах… эдун в огне, падающие фигуры… обнаженные лица людей, корабли над руинами… ландшафт Кесрита… и лицо человека во весь экран, молодое и знакомое всем…

— Нет, — сказал Дункан и Ньюн положил руку на его плечо. — Нет. Люди здесь совсем не причем.

— Регульцы, — громко сказал Ньюн, так чтобы слышала Мелеин, с лица которой сразу слетела маска бесстрастности.

— Откройте мне ваши машины, — потребовала она.

— Нет, — ответила мать эли. — Идите, воюйте из мертвых городов.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы уходить. Если нам придется воевать, то мы начнем отсюда.

Губы госпожи эли задрожали. Она встала и за ней поднялась вторая мать, и муж. Она обреченно взмахнула рукой. Эли открыли дальние двери и Ньюн задохнулся от изумления: машины… такие, и не такие, как в Ан-Эхоне. Такие, потому что форма была та же, не такие, потому их не было видно из-за украшений.

— Идем, — сказала Мелеин тем сен, которые пришли с нею. Они одни прошли к машинам. Госпожа эли хотела последовать за ними.

— Нет, — решительно сказал Ньюн. Кел моментально перестроились, отделив госпожу эли и всех остальных от дверей в машинный зал.

— Они убьют вас! — крикнула Аботаи. — Наши машины не говорят на халари. Мелеин повернулась: маленькая белая фигурка на фоне громадных сложных конструкций.

— Да? Тогда напомни мне о том, что я забыла, мать эли: о том, что эли хорошо умеют лгать. Наступила пауза.

— Отпустите ее, — сказала Мелеин. — Можете войти все. Ньюн после секундного колебания подал знак кел и пошел вместе с Дунканом, Нлилом и Рас в машинный зал. Остальные остались охранять его. Мелеин вошла в белый круг и тут же вспыхнул свет, заливший ее белым сиянием. Сердце Ньюна тревожно забилось, когда пророкотал голос машины. Мелеин ответила ей и стала говорить:

— Михаэн! Пи-Эхон! Тосищан! — пульты начали светиться один за другим. — Аон! Тиамака! Као! — продолжала Мелеин.

«Города! — внезапно понял Ньюн и волосы зашевелились у него на голове. Она активизировала машины всех городов во всем мире — она вызывает защиту мира!» И когда все пульты вспыхнули и машины с урчанием заработали, Мелеин резко повернулась и с торжеством крикнула Аботаи:

— А теперь скажи мне, мать эли, что я здесь чужая, что мне нужно уйти, что все это не мое! Возьми машины у меня, Эли!

Аботаи шагнула вперед, но остановилась на границе белого круга. Белое лицо, белые волосы, белый металл мантии… «белый круг».

— Машины, — продолжала Мелеин, раскинув руки, — выполняют то, что я говорю им, как это и должно быть. Они помнят все то, что заложили в них мои предки. Они знают Тайны тех, кто ушел когда-то. И они говорят на халари, госпожа эли.

— Элет! — воскликнула Аботаи.

— Я здесь, — ответила одна из машин и ответила на халари. Это сразило Аботаи.

— Дункан! — позвала Мелеин.

— Я здесь, — отозвался Дункан. В наступившей тишине слышалось только урчание машин.

— Сов-кела, — прошептал Ньюн, встретив взгляд Дункана, и кивком головы указал на круг, куда звала его Мелеин. — Оставь дуса, сов-кела. Дункан вошел в круг, приказав дусу остаться.

— Это тот, кто ждет у наших ворот? — спросила машина. — АН-ЭХОН ПОМНИТ!

— Кел Дункан, — сказала Мелеин. — Ты мой?

— Да, госпожа.

— Отсюда можно связаться с людьми. Они придут сюда по твоей просьбе? Мне нужен корабль.

— Чтобы захватить его?

— Это ты сделаешь для меня. Тишина. Пятеро кел ощущали все, что происходит в душе Дункана. Наконец он кивнул. Мелеин что-то включила на ближайшем пульте.

— Тебе нужно только говорить, — сказала она. — Ан-Эхон, включи передачу.

— ВКЛЮЧЕНА. Наступила глубокая тишина.

— Сюр-Так Стэн Дункан. Код Феникс. Любому кораблю людей. Пожалуйста, ответьте. Он говорил на языке людей. Ньюн понял и Мелеин тоже. Остальные были в замешательстве, и кел, и эли. Дважды Дункан повторил вызов.

— Здесь «Флауэр». Дункан, мы слышим тебя. Где ты? И тут же другой голос, женский:

— Дункан, это Боаз. Где ты? Дункан взглянул на Мелеин. Она кивнула.

— Челнок один, это «Флауэр», — послышался мужской голос. — Боаз, не давайте своих координат. Молчите. Вы можете вызвать на себя огонь.

— Дункан, скажи, что это не так.

— Это Дункан. Города не будут стрелять, если вы их не спровоцируете. Я могу дать свое местонахождение. Боаз, челнок вне корабля?

— У нас их два. Галей на планете. Ты знаешь его, Стэн. Мы придем, если ты позволишь. Без стрельбы. Где ты?

Снова «Флауэр»:

— Какие гарантии безопасности? Дункан, ты говоришь под принуждением?

— Ты — Эмиль Луиз. Если бы я был под принуждением, я сказал бы тебе всю правду? Боаз, от развалин вблизи лагеря «Флауэра» на юго-восток к холмам. Увидите колонны. Там город среди камней. Ты знаешь его?

— Мы найдем. Мы придем. Терпение, Дункан.

— Понял, Боаз. Не бойся. Но приходи ты.

— Стоп, — сказала Мелеин.

— ПЕРЕДАЧА ОКОНЧЕНА.

— Чужие! — прошипела Аботаи. — Вы говорите с чужими. Дункан сдвинул вуаль в сторону и взглянул на Мелеин.

— Еще что-нибудь, госпожа?

— Когда они придут?

— Ай, — сказал Дункан.

Кто-то коснулся плеча Ньюна: Нлил. Ньюн ощущал их всех: Рас, Риан, Таз… Только не было Дункана, хотя он уже вышел из круга и встал рядом с ним.

— Одень вуаль, сов-кела. Дункан подчинился и вместе с дусом отошел в сторону.

Они живы… пока. Наконец Галей сделал большой глоток воздуха, наклонился, совсем не думая о пище, которую они делили.

Глоток воды — вот все, что он принял и снова опустил руки на колени, склонив голову. Колени его болели, в висках стучало. Он потер постоянно слезящиеся глаза.

Город мри мертв… теперь следующий.

— Сэр, — послышался голос Кэдарина. Галей поднял голову, встал. За ним с трудом поднялись остальные. Корабль. Галей смотрел на него с ужасом. Скрыться в этой песчаной пустыне негде. И корабль снижался. Их корабль. Галей смотрел на него, но беспокойство его не проходило. Корабль прилетел за ними.

— Предательство, — прошипела Нань и ноздри ее побелели.

Сут сидел спокойно. Сердца его бились не синхронно. Он смотрел на экраны, где двигались точки: «Сантьяго» и челноки.

— Бай! — взмолился Моркхуг.

Сут развернул тележку. Его служитель скорчился в углу, стараясь быть невидимым. Сут подумал, глядя на своих помощников, ожидавших решения… ткнул кнопку на пульте.

— Бая Коха, — сказал он и начал успокаивать свое дыхание. На экране появилось лицо человека: коротко подстриженные седые волосы, морщины…

Кох…

— Бай Сут?

— Вы производите операции без консультаций, бай.

— Не операции, маневры. У вас есть наблюдатели на планете, и у нас. Мы перемещаемся для улучшения условий приема их передач. Мы удивлены, бай Сут. У вас нет никакого повода для возмущения.

— Что выделаете, бай?

— Корректируем положение кораблей.

— Что делает ваша миссия на планете?

— А ваша?

— У нас нет связи. Они выполняют данные им ранее инструкции. И ничего сверх того.

— Наша тоже, бай Сут. Сут с шумом выдохнул. Сердца его снова стали биться асинхронно.

— Мы требуем срочной консультации…

— Пожалуйста, ждем вас у себя.

— Кроме того, нам нужна связь с нашей миссией. Лицо Коха ничего не выражало.

— Мы советуем быть подальше от Кутата. Мы не хотим, чтобы вы подвергались опасности. Мы серьезно возражаем против приближения к планете.

— Мы пошлем челнок к вам.

— Я сказал, что мы ждем вас.

— Бай Кох, я хочу, чтобы вся информация поступала и к нам.

— Согласен.

— До встречи. Сут выдохнул воздух.

— Они хотят видеть меня у себя.

— Бай… — тревожно сказал Тьяг.

— Обезопасьте корабль, — сказал Сут. И затем: — Оставьте миссию на планете, обезопасьте корабль. «Сабер»… здесь…

— Хватит, — в ужасе сказал Мелек. Магд без конца прокручивал пленку с инструкциями на магнитофоне. Наступила тишина. Лишь какие-то ночные животные царапались в пластиковый купол биодома, привлеченные теплом и влагой.

Они остались одни, старшие. Своих двух младших помощников они убили — экономия. Страх постоянно возбуждал в них голод. Магд все время с опасением поглядывал на Мелека. Ведь он, Магд, был следующим, если младшему из них придется умереть. Мелек был старшим.

— Есть выход, — сказал Мелек.

— Слушаю, — ответил Магд, и живот у него сжался. Они уже давно уменьшили свои рационы, предпочитая умирать медленно, в надежде прожить подольше. Кожа у Магд шелушилась, суставы побелели. Магд жил в постоянном страхе и кошмаре: голод, страх, что Сут убьет его, если он покинет свой пост, страх смерти от руки Мелека. Но Магд хотел жить, он цеплялся за жизнь.

— Нам приказано, — продолжал Мелек, — наблюдать и найти этого Дункана. Мы должны найти и убить его — вот наш выход. Слушай, младший, слушай. Когда мы прикончим его, мы вернемся на корабль и Старейший сделает нас фаворитами, накормит из своей чашки. Нас обоих. Если мы сделаем для него это, если мы покончим с Дунканом. Сердца Магда бились вразнобой. Во рту пересохло. Магд чувствовал ловушку, но у него не было уже сил сопротивляться.

— Там, — сказал Мелек, указывая на холмы. — Там. Нам нужно подготовиться и разработать подробный план. Ты сделаешь это, младший.

— Да. Это согласовывалось со всеми инструкциями.