"Угасающее солнце: Кутат" - читать интересную книгу автора (Черри Кэролайн Дж.)

6

Но вот подошли и остальные. Они прошли через площадь, поднялись по ступеням. Нлил собрался с силами, чтобы встретить их.

— Святыни в безопасности, — сказал он, обращаясь к кел Диас, которая привела отряд, и посмотрел на сен, пришедших вместе с отрядом кел. Он постарался придать своему лицу уверенность, которой не чувствовал, и встретился глазами с одним из сен, закутанным в золотую мантию от ветра и пыли. — Мне было приказано сначала спасти Святыни. Сен наклонили головы, одобряя его поведение, и это вернуло ему бодрость. Сен сразу же забрали Святыни, завернули их в мантии, так как вуали кел не давали надежного укрытия от ветра. Нлил оставил сен и прошел внутрь здания к остальным кел. Таз разжигал все новые факелы и раздавал их.

— Быстрее, — сказал Нлил, — но ходите осторожнее. Один обвал уже был. Они пошли, не бегом, но быстро. Он смотрел, как они под руководством различных лидеров вошли в башни Кел, Кат, Сен, в кладовые, в башню Госпожи. И все здание наполнилось тихим топотом шагов. Это ходили те, кто пришел тайком взять то, что принадлежало им самим. Нлил послал Таза, стоящего рядом с ним, поискать лампы и повесить их в коридоре. Тот поспешно повиновался. Вскоре начали появляться кел, спотыкающиеся в темноте. Им пришлось бросить факелы, чтобы захватить побольше груза. Нлил встречал их и вел к месту, откуда был виден прямоугольник света при входе. Он видел, что кел тащат все подряд, не выбирая. Но он сам дал такой приказ, опасаясь нового обвала и стараясь вынести как можно больше.

Таз наконец установил лампы и к облегчению Нлила начали появляться действительно полезные вещи — палатки, металлические шесты для их установки, посуда, сосуды с пищей и маслом, тележка, скатанные маты. В Эдун зашли два сен, взяли одну из ламп и пошли в башню Сен. Нлилу не понравилось это. Он даже пошел сначала за ними, затем остановился, с тревогой глядя им вслед. Он не имел власти там, где дело касалось сен. И все же именно он нес ответственность за них. Он вернулся к двери, куда кел сносили имущество племени, затем вышел на улицу, где оставались два сен, с завернутыми в мантии Святынями. Он помог уложить Святыни на тележку, обложил их со всех сторон матами. Мерин, Диас и Рас разбирали выносимые вещи и делили их на отдельные ноши. Они не хотели ничего оставлять. Нлил стоял возле них, не вмешиваясь в работу. Его положение не позволяло ему делать это. Он думал об обратном пути: путь предстоял долгий, а сильный ветер не прекращался.

Правда, буря немного уменьшилась. Но может быть, надежды напрасны — и скоро она снова грянет с удвоенной силой. Сейчас он рассматривал руины города, которые толком не рассмотрел по дороге сюда. И мертвых, которые в большом количестве валялись на площади.

— Нам следует похоронить их, — послышался голос. Нлил оглянулся. — Таз. Мальчик потерял в городе всех своих родных. Всех.

— Нет. У нас хватит сил только на то, чтобы выполнить порученное нам дело.

— Да, — согласился Таз, единственный, кто из всех кел не имел шрамов.

— Прости, кел Таз. Таз отвернулся и стал копаться в горе имущества. Такова была судьба кел. Они часто теряли своих родных. Нлил взглянул на Рас, которая энергично работала. Он от всей души надеялся, что работа поможет ей в ее скорби. Нлилу было не по себе, что он не может помочь ей в работе. Он вернулся в Эдун, где кел уже возвращались из кладовых.

— Не убирайте лампы, — приказал он. — Еще двое в башне Сен.

— Хорошо, — сказал один из кел. Нлил пересчитал их. Все здесь. Он приказал сносить вещи вниз, на площадь.

— Рас, — позвал кто-то с площади. — Кел Рас!

«О, боги», — подумал Нлил, про себя ругая кел. Рас спустилась вниз по ступеням, без спешки и без страха. Нлил взглянул на тело возле лестницы. Это была Нелан Элиш, да это она, вне всякого сомнения. Он смотрел, как Рас опустилась на колени возле своей матери, как она взяла из остатков мантии прекрасный меч, служивший Нелан.

— Рас, — позвал Нлил. Она выпрямилась, держа меч на коленях. Песок сыпался на складки мантии. Никто не двигался — ни она, ни кел Тосан, который подозвал ее.

— Рас… — снова позвал Нлил. Она повернула лицо без вуали к нему. Меч прижат к груди. На лице ее не было никакого выражения. Он почувствовал острую необходимость увести ее отсюда.

— Иди сюда, — сказал он. — Мы не можем оплакивать одного погибшего и не оплакивать остальных. Помни свой долг, Рас. Она вложила меч Нелан в свои ножны, а на тело матери положила свой меч. И отошла, встав рядом с остальными и не говоря никому ни слова. Нлил поднялся по ступеням, бросая гневные взгляды на кел, прекративших работу. Нужно было торопиться. Внезапно, когда он уже поднялся по лестнице, в Эдуне раздался грохот. Все замерли, ожидая обвала.

— Бегите! — крикнул Нлил, и все они бросились вниз, убегая от облака пыли, хлынувшей из дверей. — Всем оставаться на месте — подумав, добавил он. Он натянул вуаль и осторожно направился внутрь Эдуна. Где-то впереди виднелось светлое пятно лампы, но она приносила мало пользы в пыльном облаке. Он всматривался в пыль до боли в глазах, и вот он увидел то, что боялся увидеть: покрытое белой пылью черное пятно на полу.

— Рос, — позвал он, но ответа не было. Пульс не прощупывался и рука Нлила стала мокрой при прикосновении. Он посмотрел на рухнувший потолок, потом перевел взгляд на вход в башню Сен.

— Сен Кадас, — крикнул он и услышал в ответ только эхо, да стук опавшей штукатурки. Он оставил тело кел и вошел в башню Сен, кашляя от пыли. По спиральному коридору везде шли трещины. Штукатурка осыпалась со стен. Он, осторожно двигаясь, проник в холл сен. Сюда проникал свет из окон. И не только свет, но и ветер, который вздымал облака пыли.

— Сен Кадас, сен Ста.

Там… дальше, за дверью, виднелся свет. Ответа не было. Он боязливо вошел в комнату, где рядами стояли какие-то аппараты. Это был сам город, мозг госпожи и сен. Это тоже была Святыня. Тайна, на которую не имел права смотреть кел. Он прошел дальше, убеждаясь, что все здесь мертво, что умерло само сердце города.

— Сен, — снова позвал он. В ближайшей машине вспыхнул ослепительный белый свет.

— Кто? — послышался рокочущий голос.

— Нлил Сошиль, — ответил он, стараясь сдержать дрожь.

— Почему ты здесь?

— По приказу госпожи Мелеин Интель. Сквозь белое сияние пробились отблески красного и желтого.

— Где госпожа? Нлил в ужасе отступил и свет погас. Он должен был немедленно бежать отсюда, но двое членов его отряда пропали. Нлил прошел вдоль стены, стараясь держаться подальше от машин. Огни в машинах все время мигали. Иногда они гасли, затем вспыхивали снова.

— Сен, — хрипло крикнул Нлил. Внезапно пол у него под ногами пошел вниз и просел. Он упал, едва успев уцепиться за какой-то предмет. Посмотрев вниз, в провал, он увидел золотое пятно мантии, придавленное каменной стеной весом в полтонны. Это лишило его последней надежды увидеть сен живыми. Спуститься вниз он не мог, да это было и бесполезно.

— Боги, — пробормотал он, вздрогнув и отвернувшись.

— «Я слушаю», — пророкотал Ан-Эхон. Белый глаз вспыхнул. — «Кто?» Нлил попятился и быстро выскочил в холл сен, прошел по спиральному коридору и тут возле поворота его встретил кто-то: одноглазый Десаи, который не подчинился приказу. Нлил схватил его за руку, благодарный ему за то, что он живой.

— Быстрее, — сказал Нлил, и они поспешили к выходу. Нлил перевел дыхание, откашлялся, вытер лицо белыми от пыли руками.

— Идем отсюда, — сказал он. — Здесь нам больше нечего делать. Здесь остались только мертвые. Он распределил тюки, взял один себе. Сен приготовились везти тележку со Святынями.

— Пошли, — приказал он и стоял, ожидая, пока они все пройдут. Он увидел Рас, которая взяла тюк, слишком тяжелый для нее. Он смотрел на нее, но все его чувства к ней сейчас отступили на задний план перед той ответственностью, которая была возложена на него. Все, что бы он ни делал, заканчивалось неудачно. Они потеряли одного кел, потеряли двух сен, они даже не смогли похоронить их. А он руководил отрядом. Нлил оглянулся назад. Он был последним, кто выходил из города. Прищурившись от ветра, он смотрел на руины. Нет, не таким он хотел запомнить этот город.

Трое погибли… Да и в самом племени он не был уверен, что племя смогло пережить эту бурю. Это было его решение идти сюда. Это было его решение забрать все имущество.

Но он понял, что пустыня — это смерть. Что она забирает, то обратно не отдает. Он делал то, что умел делать, но то, что он делал, ни к чему не вело.

Кровотечение снова возобновилось, рана болела. Дункан прижал руку к телу и старался как можно меньше шевелить ею. Кашель подступал к горлу и сдерживать его не было сил. Он шел вперед, тяжело дыша. Вкус меди стоял во рту. Он знал, что его преследуют. Он знал это, хотя из-за песчаных дюн не мог видеть преследователей. Солнце уже висело на западе, пробиваясь через пыль своими лучами.

Дус бежал рядом с ним, изредка излучая вспышки гнева. Ветер шевелил песок, создавая иллюзию ожившей почвы.

Но кроме иллюзий встречалось и нечто реальное. Однажды его ногу вдруг охватили щупальца. Дункан выхватил меч и обрубил их. Песчаная звезда извивалась у его ног. Еще совсем маленькая, иначе она достала бы до его лица. Дус съел звезду и Дункан быстро, чуть ли не бегом, пошел дальше. Теперь он шел с обнаженным мечом в руке. Рукоять меча придавала ему уверенности. Приближался вечер. Стало темнеть. Дункан поднял вуаль, но песок сразу засыпал ему глаза и поэтому он был вынужден снова опустить ее и пошел вперед полуслепой, полагаясь только на дуса и меч.

Наконец солнце скрылось за горизонтом и наступила ночь. Были ли звезды на небе — Дункан сказать не мог. Он не видел их из-за ураганов пыли. Дункан решил остановиться и решить, что же ему делать дальше. Внезапно дус послал ему сильный импульс предупреждения, который подействовал на него, как порыв холодного ветра.

— Идем, — ответил Дункан и двинулся дальше, как можно быстрее.

Соревноваться с мри в ходьбе — это чистое сумасшествие. Самое верное — это остановиться и сражаться. Они дадут ему возможность сразиться один на один. Но Дункан продолжал идти дальше. Внезапно дус покинул его, бросившись влево. Паника охватила Дункана. Опасность грозила ему со всех сторон. Дусы! Импульсы опасности сотрясали тело. Дункан повернулся, выхватил меч, приготовился к бою. Темная фигура появилась из темноты, внезапно сблизилась с Дунканом, не дав ему возможности нанести удар. Крепкая рука сжала его запястье. Ньюн! Дункан перевел дыхание, стараясь придти в себя. Импульсы опасности все еще доходили до него.

— Кто они? — спросил Ньюн, держа в руке меч.

— Другое племя, — Дункан хватал ртом воздух, крепко держа меч и стараясь увидеть то, что скрывалось во тьме: фигуры врагов. Чужие дусы уже подступали к ним. Их было много, во всяком случае, больше двух. Дункан поднял вуаль, чтобы лучше видеть их.

— Кто вы? — крикнул Ньюн.

— Хао-нат, — пришел ответ; хриплый мужской голос. — Кто вы?

— Предводитель кел яном. Прочь с дороги, хао-нат! Вы не имеете права находиться здесь! Долгая тишина. И затем не стало ничего: ни звуков, ни темных фигур. Импульсы дусов стали слабеть, как угасающее пламя, и Дункан весь обмяк, понимая, что смертельная опасность миновала. Сталь с лязганьем вошла в ножны. Ньюн поднял вуаль, показывая свое лицо. Дункан тоже вложил меч в ножны и повернулся к нему. Он страстно обнял брата-мри, остро ощущая дрожь своего тела и горячечный жар тела Ньюна.

— Идем, — сказал Ньюн, обняв его за плечи и подталкивая вперед. Они пошли и две гигантские тени двинулись за ними: дус Ньюна и дус Дункана. Он пытался приноровиться к шагу Ньюна, хотя сил у него уже совсем не было. Позади них все еще оставалась опасность. Ньюн вел их к югу, в каменистые пустынные равнины. Временами он переходил на бег. Дункан пытался угнаться за ним, приступ кашля согнул его вдвое и после этого он мог только идти. Наконец колени его подогнулись и он без сил опустился на песок. Ньюн сел рядом с ним. Рука его легла на его плечо. Дусы окружили их, создав живую стену.

— Сов-кела? — спросил Ньюн. Дункан перевел дыхание и сжал в ответ руку Ньюна.

— Я дошел до них, Ньюн. Я был там, на кораблях. Ньюн молчал. На лице его не отражалось никаких эмоций, но Дункан чувствовал напряженность брата-мри.

— Я понял это, — наконец сказал Ньюн, — потому что прекратились нападения. Но… но не для этого ты ходил к ним. И они позволили тебе уйти снова.

— Пришли регульцы, — оказал Дункан. В глазах Ньюна сверкнула такая ненависть, что Дункан едва не вскрикнул — такое чисто физическое ощущение испытал он при виде этой ненависти.

— Регульцы и люди?

— И те, и другие.

— Союзники, — сказал Ньюн с гневом и отчаянием.

— Больше не будет обстрелов. Регульцы не стреляют, а люди поняли… Ньюн, они слушали меня. Госпоже… они предлагают войти в контакт, поговорить с нею. Снова ярость в глазах. Дункан вздрогнул.

— Тебя наняли? — спросил Ньюн. Это был разумный вопрос. Мри всегда были наемниками.

— Меня никто не нанимал. Ньюн потрогал раненую руку Дункана, увидел кровь.

— Я встретился с предводителем кел Хао-нат. Или он, или дус вступили в бой раньше меня.

— Он мертв?

— Я оставил его возле трубчатого дерева. Яд дуса… я думаю, что с ним все покончено.

— О, Боги! — Ньюн сплюнул. Он взял сумку Дункана, перевесил ее на свое плечо и они снова пошли. Дункану стало легче идти, но все же он с трудом поспевал за Ньюном. Тот останавливался, поджидал, помогал ему идти.

— Что они могут сделать теперь? — спросил Дункан.

— Меня вызовут на дуэль, но дело не в этом. Опасность может поджидать племя.

— Мелеин…

— Я не знаю, — Ньюн старался идти быстрее и торопил Дункана. — Бог знает, кто сейчас рядом с госпожой. Я здесь, Нлил в городе… Хао-нат вернулись сейчас к своей госпоже. Они не могут вызвать меня на дуэль без ее разрешения. Но долго это положение не может продолжаться. Если… — у него перехватило дыхание. — Если они догонят нас, то я буду драться по очереди со всеми. Но встреча с госпожой… это другое дело. Госпожа — это наша защита, а мы — ее защита. Больше он ничего не сказал. Взвалив сумку на плечи, он пошел дальше. Дункан, полуслепой, побрел за ним, ориентируясь по звукам, по ощущениям дуса, наконец хватаясь за руку Ньюна.

Они нашли место для отдыха — каменистую гряду среди бесконечных песков. Дункан буквально рухнул на землю, чувствуя, как болит все его тело. Он припал губами к фляжке, стараясь утолить боль в горле. Затем он предложил фляжку Ньюну, который допил остатки и выбросил флягу. Дусы прижались к ним, защищая от ветра. Пока что не было никаких признаков преследования. Дункан лежал и чувствовал, что ему больше в жизни ничего не надо, кроме того, чтобы лежать и спокойно дышать. Ньюн растолкал его, чтобы осмотреть рану. Он оторвал полоску от своей вуали, смочил ее слюной дуса и перевязал рану. Дункан не задавал вопросов. Ньюн знал, что делать.

— Ци-мри на кораблях, — спросил Ньюн. — Ты их знаешь?

— Знаю.

— Ты долго говорил с ними?

— Нет. День и ночь.

— Значит ты медленно шел.

— Я сбился со следа. Но шел я, действительно, медленно.

— Ай, — Ньюн некоторое время сидел неподвижно, затем толкнул ногой сумку, которую нес. Это был вопрос.

— Пища, — Дункан потянулся к сумке, чтобы показать, но Ньюн перехватил его руку. — Твоего слова достаточно. Но Дункан взял сумку, достал из нее пакет сушеного мяса. Он положил кусок себе в рот, сдвинув вуаль в сторону, предложил Ньюну.

— Ци-мри. Но если они предлагают, я беру. Пищу. Воду. Ничего больше.

Ньюн взял мясо и по этому движению Дункан понял, что Ньюн сам находится на пределе, что он ужасно устал, что он очень голоден. Паника охватила Дункана. Он думал, что они недалеко от племени. Но если путь сюда так вымотал Ньюна, то… Он с трудом разжевал мясо и с не меньшим трудом проглотил.

— Слушай меня. Я расскажу тебе, что случилось. Лучше, если мы будем оба знать. Когда мы приземлились, я оставил на корабле включенные передатчики, которые предупреждали, что для нападения нет причин. Регульцы прибыли первыми. Они уничтожили корабль и передатчик. Люди не слышали предупреждения. Регульцы решили, что людям это не нужно знать. Глаза Ньюна, не отрываясь смотрели на Дункана.

— Регульцы напали, — продолжал Дункан, — и город, защищаясь, открыл огонь. Когда прибыли люди, они оказались втянутыми в войну, поверив регульцам. Но теперь они знают, что регульцы обманули их и это им совсем не нравится. Старший регулец пытался заставить меня замолчать, и я убил его. Молодые регульцы остались без руководства и теперь здесь все решают люди. Я сказал им, Ньюн, я сказал им, что не подчиняюсь их приказам, что я теперь кел. Они послали со мной письмо к госпоже, чтобы та пришла на переговоры. Они хотят получить гарантии, что мри никогда не нападут на планеты людей.

— Они хотят говорить с ней?

— Или с кем-нибудь, кто будет ее голосом. Они разумные существа, Ньюн. Ньюн молчал, погруженный в раздумья. По выражению его лица Дункан понял, что Ньюн желал бы никогда не видеть людей.

— Они будут ждать ответа, — добавил Дункан. — Это конец кошмару, выход из положения.

— Хао-нат! — сказал Ньюн. — Хао-нат.

— Я не думаю, что люди выйдут из корабля без всякой защиты, — сказал Дункан.

— Сов-кела! Корабли над планетой, обстрел Ан-Эхона — неужели ты думаешь, что племена слепы и глухи, что они не обращают внимания на все это? Каждое племя на планете, увидев это, подумает о своей защите. Ан-Эхон в руинах. Это может случиться с каждым городом. Теперь хао-нат знают, что все произошло на территории яном. Дункан понял, что может случиться, и прикусил губу. Какой-нибудь город другого племени может открыть огонь по кораблям.

— Твои мысли? — спросил Ньюн.

— Возвращаться на корабль. Вместе. Ты и я. Убедить машины городов, то мы не враги. Однако мы не можем.

— Мы не можем, — подтвердил Ньюн. Дункан собрал все силы и стал подниматься. Ньюн собрал сумку и тоже встал, протягивая ему руку. Дункан игнорировал помощь.

— Путь долгий, — сказал он. — Если можешь, брось меня и иди вперед. Я пойду следом.

Ньюн ничего не сказал. Он поднял вуаль, так как ветер немного ослабел. Видны были звезды на небе — первые звезды за несколько дней. Они двинулись в путь и через некоторое время Дункан спросил:

— Далеко идти?

— Хотелось бы мне это самому знать, — ответил Ньюн. Теперь они шли по песчаной равнине. Изредка перед ними возникали песчаные фонтаны. Это буроверы стремились уйти с их пути, предупрежденные дусами.

— Буря, сов-кела… Я очень тревожусь, я знаю, что они не остались там, где были. Они не могли остаться.

— Палатки…

— У них нет палаток. Дункан глубоко вздохнул и подумал о детях, о стариках. Он нарисовал в мозгу изображение Мелеин для дусов. И получил обратно что-то непонятное. Непонятное, ждущее их впереди и страшное, что было уже позади.

— Я ощущаю что-то опасное, — сказал Ньюн. — Нужно было бы вернуться обратно в бурю, но уже поздно, нам не успеть. Я еще никогда не испытывал такого ощущения, сов-кела.

— Здесь бродят дикие дусы, — сказал Дункан и сразу вспомнил то, что ему пришлось пережить. Он вздрогнул, споткнулся. Где-то вдали раздался протяжный вой.

— Мелеин, — пытался внушить дусам Дункан. Но дусы шли рядом с ними и Ньюну, и Дункану не оставалось ничего другого, кроме как идти за ними.