"Пансионат Гоблинов" - читать интересную книгу автора (Чурбанова Лариса Михайловна)

Пансионат Гоблинов

-1-

Магическая обитель, куда вскоре прибыла Вилена, поразила ее своим невыносимо английским видом. Торфяная пустошь, на которой располагался пансионат, до боли походила на болота Уэльса. Тем паче, что таковое впечатление, создававшееся уже от полного отсутствия растительности крупнее кустарника и изумрудной зелени травы. И еще более усиливалось от белой громады дома в викторианском стиле и серых каменных глыб, разбросанных вокруг него. Из какого камня был построен дом, девушка затруднилась бы ответить: ее познания в минералогии были весьма скудны. Но ощущение старости постройки и мрачной величественности было просто потрясающим. И стрелка барометра в сердце Вилены начала склонятся в сторону веры опубликованному объявлению. Казалось, только заверни за угол дома, и нос к носу столкнешься с собакой Баскервилей. Заходить же внутрь пансионата было и вовсе боязно: не вызывало сомнения наличие там глубоких подвалов, густо населенных фамильной нежитью.

Тем не менее, зайдя внутрь, девушке не пришлось пугаться еще больше. Хотя там выдерживалась та же атмосфера, что и снаружи, все же было гораздо уютнее. Ее проводили в небольшой зал, обставленный достаточно скромно, без ожидаемого мраморного камина. Все здесь скорее напоминало средней руки госучреждение. Внешность дамы-регистраторши также была достаточно обыкновенной, безо всякой демоничности- пухленькая старушка с пушистыми седыми волосами. Этакий добродушный божий одуванчик, ласковая бабушка неизвестных внучат- проказников!

Сначала вопросы, задаваемые ею, были самыми обыкновенными: имя, отчество, фамилия, возраст и прочее. Затем бабулька стала допытываться, какие сны Вилена изволит видеть, и как полнолуние сказывается на ее характере. Потом потребовались сведения о ее тайных страхах. Девушка возмутилась и отказалась отвечать. Регистраторшу это ничуть не обескуражило, ее располагающее лицо продолжало излучать радушие. Она, как ни в чем не бывало, продолжала выспрашивать Вилену. Потом, прекратив бесцеремонный допрос, бабулька все также доброжелательно подхватила девушку под локоток и повлекла по широкой лестнице на второй этаж.

Комната, куда поместили искательницу магических знаний, оказалась двухместной. Одна кровать была уже занята. На ней располагалась молоденькая девушка, пожалуй, ровесница самой Вилены, смуглая и на удивление худощавая. Ее очень длинные черные волосы были распущены и поминутно падали ей на лицо. Отбрасывая их, смуглянка открывала очень миленькие ушки, украшенные массивными золотыми серьгами. Короче, весь ее облик свидетельствовал о принадлежности или попытке примазаться к цыганскому племени.

Пока Вилена удивленно разглядывала свою колоритную соседку, та платила ей той же монетой и в двойном размере: выглядывавший из-за занавеса волос по-птичьи круглый глаз пристально ее оценивал.

"Посмотри, посмотри, "- думала про себя вновь прибывшая отдыхающая. - "Слава богу, и кожей и рожей я не обижена. " И она была права. Лицо гладкое, черты его правильные, губы в меру пухлые, глаза зеленые, волосы темно-русые, по плечи. Да и фигурка тоже ничего себе, правда, не ахти какая соблазнительная, но аккуратная, как говориться, в пропорции.

Взаимному изучению положила конец регистраторша, добродушно призвавшая "милых девочек" познакомится и подружиться. Видимо, дел у нее было еще множество, потому, бросивши сей клич, она тут же исчезла. Видно было, что будь ее воля, бабка застряла бы в комнате надолго, охая, всплескивая руками и говорливо булькая. Вилене же, основательно уставшей с дороги, это было совсем ни к чему. Поэтому она от всей души порадовалась, что наделенная столь суетным характером бабулька, обделена при этом свободным временем для его проявления.

Знакомиться с соседкой девушке тоже не хотелось, но правила хорошего тона требовали хотя бы представиться. Оказалось, что юную брюнетку зовут Марией. Вилена, не удержавшись, полюбопытствовала:

-- Почему ты сюда приехала?

-- А как же, - белозубо улыбнулась девушка. - Я цыганка, то есть по маме цыганка, - слегка смутившись, поправилась она. - Еще бабка моя кочевала, гадала, амулеты для приворота продавала. А родители, они просто в городе живут. Я бабку просила- научи, а она уперлась- и ни в какую. Упрямая она. Но мы все упрямые- здесь я и без нее все узнаю.

-- Ты давно приехала? Чем тут занимаются?

Мария беспечно махнула рукой:

-Да я почем знаю, я за час до тебя вселилась. Бабулька, что тебя привела, говорит, завтра, мол, все узнаете.

Черноволосая Мария была полна энтузиазма и дальше продолжать разговор, но Вилена уклонилась, отмолчалась и, отбросив все раздумья, легла спать.

Завтрак опять по уши погрузил Вилену в атмосферу доброй старой Англии. Пищу принимали в огромной зале, увешанной гобеленами с батальными сценами. Благородные рыцари в могучих доспехах, украшенных веселенькими плюмажами благородно лупили своих не менее благородных врагов. Худосочные дамы с нездоровым цветом лица и высокими залысинами на бледных лобиках, причудливо изогнувшись, взирали на этот мордобой с нескрываемой скукой. Только один гобелен выделялся из общей кучи: снежно-белый единорог склоняется перед девицей в причудливых розовых тряпках. Девица, которая по замыслу автора, видимо должна была символизировать невинность, Вилене не понравилась: "Корова, она корова и есть, даже в шелках и кружеве", так заклеймила она вышитую даму. А вот единорог приковывал к себе внимание. Нежные ноздри, казалось, трепетали как живые, круглый карий глаз косил на зрителей с непередаваемым лукавством. Гордо выгнутый шелковый хвостик почему-то напоминал девушке веселого пони, на котором она каталась в раннем детстве. "Жили же когда-то такие создания!" - с неожиданной грустью подумала Вилена.

Мебель была тоже донельзя английской: прихотливо изогнутые стулья и неимоверно длинный дубовый стол вызывали ожидание какого-то типического дополнения в том же духе- то ли безумного Болванщика с Соней и Мартовским Зайцем, то ли почтенного слуги с бакенбардами и тарелкой овсянки.

Кормили, однако, не овсянкой, а манной кашей с омлетом. Вилена стойко ненавидела их с раннего детства и потому ограничилась бутербродом и кофе. Публика за столом подобралась на редкость разношерстная. Несколько изможденных молодых людей с длинными волосами, дамы неопределенных лет невыразительной наружности, пара хорошеньких девушек, видимо подружек, и один жизнерадостный толстяк со сверкающей лысиной. Он заинтересовал девушку больше всех- за ним было интересно наблюдать. Живо прикончив свою порцию и все бутерброды, до которых могла дотянуться его пухленькая ручка, пузан впал в задумчивость. Взгляд его блуждал сначала по столу, потом по гобеленам, а пальцы выколачивали требовательный и очень голодный ритм. Наконец его ублаготворили увесистой добавкой, и только пожрав ее, лысый успокоился и умиротворенно сцепил пальцы на брюхе.

"Зачем его-то сюда занесло?" - изумилась про себя Вилена. - "За те же деньги накупил бы себе еды, да не манной каши, а какой-нибудь окорок или суп-жюльен. Со всеми остальными все более-менее понятно. Большинство тут какие-то недоделанные. Они эту свою незавершенность чувствуют и от нее хотят избавиться. И я, наверное, тоже!" - неожиданно для себя закончила она.

Однако, девушке на удалось додумать эту свежую мысль- в зале появился распорядитель, директор или как там его еще. Короче, Вилена как-то сразу осознала, что именно он тут самый главный. Безукоризненный черный костюм-тройка, белоснежная рубашка, выбрит, лощен. Впрочем, на такой суховатой фигуре и недорогая одежда смотрелась бы неплохо. Светлые, рыжеватые с проседью волосы напоминали гриву льва. "Только все-таки это не настоящий лев. Он больше смахивает на игрушечного, причем только что вынутого из дальнего угла шкафа и побитого молью. Да и лицо не мешало бы подновить. Жаль, морда не костюм, утюгом не разгладишь!"

Распорядитель меж тем приятно улыбнулся.

-- Друзья мои! Я сердечно приветствую вас в "Пансионате Гоблинов". Надеюсь, что все вы уже оправились от дорожных трудностей, а потому позвольте мне перейти к основной части нашей программы. К сожалению, - тут он прижал к груди сцепленные в замок руки, - за столь короткий срок усвоить даже основы всех областей магии вы будете просто не в силах. Поэтому первые несколько дней у нас отводятся для тестирования. Выявляются ваши склонности к какому-либо определенному направлению. Конечно, - поспешил продолжить магический начальник, заметив недовольную физиономию Марии, тревожно заерзавшей по стулу, - мы всенепременно будем учитывать ваши пожелания. Заверяю вас, все возникающие вопросы будут разрешаться мной лично. Позвольте представиться, Арнольд Убегаев, директор пансионата, к вашим услугам.

Речь директора была воспринята аудиторией по-разному. Дамы средних лет были очарованы, покорены и околдованы; девчонки похихикали; у длинноволосых юношей на бледных физиономиях, казалось, зажглась неоновая вывеска: "Осторожно! Конфликт поколений!". Мария же не удержалась и фыркнула на ухо Вилене: "Старый хрыч! Наверное, в прошлой жизни служил конферансье в цирке!"

Тем не менее, группа обучающихся покорно снялась со стульев и отправилась на тестирование.

-2-

Учебные помещения находились в левом крыле дома, а столовая и спальни - в правом. Поэтому, отправляясь на тестирование, ученики вновь оказались в приемной зале, где за конторкой сидела уже знакомая им бабулька. Здороваясь, она приветливо улыбалась всем, слегка покачивая головою. Директор остановился около и, слегка опершись о стол, сделал широкий приглашающий жест.

-- Вы, конечно, уже встречались с Софьей Викторовной. Она - одна из старейших наших работников. Потомственная ведьма в седьмом поколении, прошу любить и жаловать!

Старушка мило зарделась. Ситуация все более становилась похожей на театральное действо. Вилене это уже начинало как-то надоедать. Но через некоторое время они пришли в компьютерный класс, и она сразу умиротворилась. Работа на компьютере всегда ей нравилась, подкупая своей логичностью, отсутствием эмоциональной окрашенности и некоей отстраненностью. Директор-распорядитель покинул их. Группу разбили на две части- по пять и шесть человек. Одни пошли на медицинское обследование на энцефалографах и прочих приборах. Мария, Вилена, толстяк и девчушки- подружки остались работать с опросником.

Помогала и наставляла их в этом женщина, которая сразу же понравилась юной интелектуалке. В ее мягких голубых глазах за толстыми линзами очков было так много от поблескивающего экрана дисплея, что она казалась старшей сестрой этих умных машин. Вилена справилась со своим заданием довольно быстро, тогда как другие, не имевшие еще навыков подобной работы, все еще продолжали путаться в кнопках. Сидя со смиренно сложенными на коленях руками, девушка погрузилась в размышления. В школе у них были занятия по психологии, да она еще по своей дотошности ходила и на факультатив. Поэтому Вилена не была полным профаном в этой науке, однако с такими тестами ей не приходилось встречаться никогда. Местами они напоминали опросники Айзенка и Кеттела, но, в общем и целом, представляли собой совсем другую разработку. Девушка не выдержала и решила поспрошать об этом у приставленной к ним компьютерной дамы. Та живо откликнулась. Видно было, что проявленный интерес ей приятен.

-- Видите ли, опросники, по которым вы сейчас работали, созданы основателем нашего пансионата. Он был просто невероятно талантлив, многогранен до безумия. Экстрасенсорная психология - лишь одно из его детищ, хотя и самое любимое.

-- А я думала, что пансионат создан Убегаевым, - удивилась Вилена.

Тут компьютерная фея потупилась и отвела глаза. Пауза затягивалась, но положение спасли начавшие подходить один за другим остальные ученики.

-- Сейчас вы можете отдохнуть, погулять по парку, - приветливо улыбнулась всем наставница. Постарайтесь восстановить свои силы- после обеда вы пойдете на индивидуальное сканирование. Всего доброго.

Толстяк первым выскочил из класса- видать уже успел проголодаться. За ним, взявшись за руки, убежали и смешливые девчонки. Мария и Вилена уходили последними. Они уже стояли в дверях, когда учительница вдруг снова заговорила:

-- Если у вас возникнут какие-нибудь вопросы по программам, - тут она намеренно выделила голосом это слово, - милости прошу. После сканирования у вас- свободное время.

Вдруг Вилене показалось, что кремово-желтые стены класса будто бы посерели и перестали стоять прямо, наклоняясь и наползая на людей. Потянуло затхлостью подвала, хотя можно было поклясться, что воздух в комнате остался по-прежнему свежим: нос не улавливал никакого постороннего запаха. Перемена эта прошла также быстро, как и появилась. Оглянувшись на соседку, Вилена поняла, что Мария ничего не заметила. На лице преподавательницы тоже не отражалось ни смятения, ни испуга. "Пригрезилось, " - решила девушка. Но, уходя, еще раз окинула комнату внимательным взглядом. Компьютерная дама сидела за своим столом, низко опустив голову. Тонкие нервные пальцы ее изо всей силы сжимали виски. А сверху, со стены, на нее язвительно, словно живой, смотрел портрет Ностардамуса. И тут Вилена чуть не закричала: теперь взгляд этих пронзительных глаз был направлен на нее.

-3-

Следующее обследование было сугубо индивидуальным. Группа Вилены столпилась в медицинской приемной- этаком миленьком предбанничке, уставленном мягкими креслами и заваленным всевозможным чтивом. Никто не мог решиться первым войти за белую дверь с табличкой "Лаборатория". В конце концов, толстяк мужественно решил пожертвовать собой, сделал несколько стремительных шагов и скрылся за ней. Пузана не было довольно долго. Оставшиеся девушки принялись листать журналы, но было видно, что это занятие их не увлекает и не отвлекает. Первой не выдержала Мария. Отбросив глянцевые листки с улыбающимися красотками, она вскочила и нервно пробежалась по комнатке.

-- Не могу больше ждать! Когда лысый выйдет- я пойду, - заявила цыганочка с вызовом глядя на сидящих. - Да что там с ним делают, право слово...

Никто не собирался ей возражать.Когда толстяк, наконец, показался в коридорчике, Мария легко как змейка проскользнула в лабораторию. Пузан же с шумным пыхтением плюхнулся в кресло. Он покраснел как вареный рак, пот так и лился с него градом. Осушив принесенный сердобольными подружками стакан воды, первопроходец стал рассказывать, что же с ним происходило.

-- Сплошные проводочки, резиночки и на руки и на ноги. На голову- шлем. В глаза- свет. Лежите, говорит, спокойнее! А как спокойнее, когда налепил на меня до черта всякого разного, а я щекотки боюсь!

И понемногу начала вырисовываться картинка титанической битвы толстяка с проводочками и требовательным доктором, а также требовательного доктора с толстяком и проводочками. А когла выяснилось, что в первый раз исследователь просканировал одновременно и себя и своего пациента, будучи крепко примотан к нему злополучными проводочками, девчушки-подружки не выдержали и просто покатились со смеху. Пузан оскорбился и ушел, и его живот в такт его шагам подпрыгивал также обиженно и надменно.

Вилена без сожаления пропустила девушек вперед. Нервозности она не чувствовала, только некоторую неловкость. Ей немного претила роль подопытного кролика, но поскольку без этого обойтись было невозможно, оставалось только смириться.

Мария вышла из кабинета слегка притихшая и как бы погруженная в себя. Узнав, что ее соседка идет последней, она кивнула и, погрузившись в соседнее кресло, собралась ее ждать.

В противоположность яркому и светлому компьютерному классу, лаборатория была окрашена в холодные небесно- голубые тона. Солнце заглядывало сюда не особенно настойчиво, и в комнате царил если не легкий полумрак, то нечто весьма к нему приближенное. Единственным светлым пятном среди всей этой строгой прохладности был сам врач. Его ярко рыжая голова была настолько разлохмачена, что вместе с не менее всклокоченной бородой, создавала впечатление маленького колючего солнышка. Сам же исследователь был человеком невысокого роста, нескладным и очень худым. Белый халат сидел на его тощих плечах как бурка горца. Фамилия его вполне ему соответствовала- Недоевцев.

- Ну, Вы проходите, проходите. Вон туда, пожалуйста, к энцефалографу, - голос у Недоевцева был почти мальчишеский.

Вилена покорно двинулась к кушетке. Врач долго возился, прикрепляя датчики, а когда девушка попыталась расспрашивать его, только замахал руками: "Молчите, молчите!"

-- Я Вам потом все расскажу, если интересуетесь, - попытался успокоить ее Недоевцев, радостно щелкая тумблерами. - Вы уж извините, я, наверное с Вами не очень вежлив- запарился сегодня совсем.

Но когда все обследования были завершены, рыжий честно сдержал свое слово и даже угостил ее чашечкой кофе- вероятно для того, чтобы рот ее был занят и вопросов не задавал.

-У человека существует девять энергетических оболочек. Все они могут быть зарегистрированы нашими приборами. И в зависимости от различных характеристик этих оболочек индивид способен к той или иной деятельности. К левитации- если в какой-то момент замкнуть на себя все свои поля и свести их взаимодействие с окружающим к нулю. К целительству- если может ощущать чужую энергетику и работать с ней. К предсказаниям- если некоторые его оболочки иногда теряют жесткую привязку к вектору времени. Ну, магия в целом- это более сложно, тут нужно много совокупностей- это я Вам объяснять не буду. Важно другое, и тут выше головы не прыгнешь! Ну не дано тебе- хоть удавись- все равно ничего не добьешься. Законы наследования экстрасенсорики так же незыблемы как законы Менделя! Та или иная способность обычно передается через поколение, через носителя противоположного пола- так называемые "молчащие". Они очень восприимчивы, все чувствуют, часто даже могут предсказывать события- но возможности влиять на что-либо лишены начисто.

Вилена слушала и кивала, помимо своей воли погружаясь в дремотное непротивленчество. А Недоевцев наклонился к ней ближе и продолжал:

-- И, вы понимаете, если у человека предрасположенности нет- работать с ним без толку. То есть, мы, конечно, можем обучить его всем приемам, процедурам, но в его руках они не будут действовать.

"Наверное, я магически бездарна, " - пронеслось в голове у девушки, - " и этот хмырь пытается деликатненько меня подготовить. Как слон в посудной лавке, честное слово!"

Но странное дело, она чувствовала, что ничуть не огорчена, а только рассержена на глупость и неловкость рыжего. Поэтому Вилена решила сама брать быка за рога. Вырываясь из мягкой оцепенелости, она врезала врачу без всяких экивоков:

-- Не проще ли сказать мне прямо, что я лишена экстрасенсорных способностей? И Вам и мне будет легче.

-- Да боже ж ты мой, речь совсем не о вас, - всполошился Недоевцев, всплеснув руками. Рукава белого халата нервно затрепетали, и доктор стал походить на потревоженную курицу. - Я про вашу соседку. Такие случаи всегда прискорбны. С ней, конечно, поговорит директор, но ей будет нелегко. Я просто подумал, что вы могли бы ее поддержать и все такое.... - тут рыжий окончательно смутился и, опустив взгляд, принялся терзать обивку кресла.

" А ведь она ему нравиться, " - подумала Вилена, по-новому, с теплотой глядя на врача. А вслух произнесла:

-- Так вот почему ее бабушка не захотела обучать ее гаданию- значит она знала. Не беспокойтесь, доктор, я позабочусь о ней.

Вилена поднялась и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь, стараясь не глядеть на мятущегося Недоевцева. Взявшись за руки, девушки пошли бродить по парку. И, конечно, весь остаток дня Вилена посвятила своей соседке, начисто позабыв о странном происшествии в компьютерном классе.

-4-

Признаться, Вилена ожидала, что по результатам тестов будет проведено торжественное открытое собрание. Однако, видимо, в душе директора доводы рассудка взяли верх над балаганными тенденциями - и собеседование проводилось с глазу на глаз. В основном все выходили из директорского кабинета спокойные и удовлетворенные - видимо устремления большинства не противоречили их возможностям. Но на Марии, как и предсказывал Недоевцев, разочарование отозвалось тяжелым ударом. Не было ни истерик, ни криков, но сухие, разом воспалившиеся глаза, натянувшаяся кожа и маской застывшее лицо, говорили сами за себя. Лучшее уж бы она плакала.

Вилена поняла, что все заготовленные ею слова глупы и ничего не значат. Они не смогут утешить ее соседку - она просто не услышит их. Но все равно бросать Марию одну явно не годилось, и девушка пошла за ней следом. Так, вдвоем они и дошли до своего номера. Через некоторое время неудавшаяся гадалка подняла голову и испытывающее взглянула на Вилену:

- Ты ведь все знаешь? Откуда?

-- Мне Недоевцев рассказал, сразу после сканирования, - честно призналась та.

-- Даже если я часами буду смотреть в хрустальный шар, то увижу только свое отражение, - медленно, слегка нараспев, продекламировала Мария. Она словно бы обращалась к кому-то невидимому за спиной своей соседки. - Только это неправда! Неправда! Не может такого быть! - немного успокоившись, девушка продолжала. - Но я все равно буду учиться, и у меня все получится.

-- А тебе предложили что-то другое? - поинтересовалась Вилена.

-- Да, глупости всякие - историю магии изучать, будто оно мне надо! - мгновенно вспыхнула Мария. Видно было, что она мало-помалу приходит в себя. - Ты лучше иди, послушай, что тебе этот урод скажет.

-- Я быстро, и вернусь, - отозвалась ее подруга, вставая.

Когда она подошла к директорскому кабинету, весь народ уже разошелся. Только сам Убегаев дожидался ее, вальяжно развалясь в мягком кресле. Удивительно, как странно изменился весь облик директора. Здесь, в своем кабинете сидел совсем другой Убегаев - без нарочитой любезности, конферанса, желания угодить. Теперь он был надменен, насмешлив и страшен.

-- Ну как, утешили подружку, мадемуазель? - приветствовал распорядитель Вилену, чуть приподнимаясь. - Но оставим это. Присаживайтесь, лучше поговорим о вас.

Девушка молча присела на край стула. Директор в своем новом обличье не нравился ей еще больше.

-- Так чем же вы хотели бы заняться в нашем пансионате? - вкрадчиво, интимно наклонясь к Вилене, спросил Убегаев. - Обычно, мы сразу даем определенные рекомендации, но в вашем случае - директор картинно развел руками, - я говорю вам, милая девушка, выбираете, что хотите.

Вилена тут же вскинулась:

-- Значит ли это, что у меня нет определенных склонностей ни к одной из изучаемых дисциплин? Высокопарные слова Убегаева заразили Вилену. Она была рассержена тем, что произошло с Марией. Кроме того, она подсознательно ощущала, что тоже не нравится этому потасканному игрушечному льву. Почему-то девушка догадывалась, что их разговор не просто обмен словами, а обмен ударами, поединок. Перед ее внутренним взором предстала живая картина: она, одетая в фехтовальный костюм небесно-голубого цвета, почему-то с плащем за спиной. В ее руках летаем тонкая серебристая шпага. И владеет-то она ей на удивление хорошо, но грозный черный Убегаев теснит ее, не позволяя перехватить инициативу ведения боя, вынуждая к глухой обороне.

А сладкий голос директора-распорядителя успокаивал, убаюкивал и спеленывал:

-- Что вы, мадемуазель, совсем наоборот. У вас большие способности и вы можете заниматься всем, чем пожелаете. Могу ли я поинтересоваться, кем были ваши родители?

-- Поинтересоваться-то вы можете, только я вряд ли вам отвечу, - отрубила Вилена. Грубость не лучшее оружие, но иногда действует безотказно. Но только не в этом случае. Убегаев был закаленным бойцом, и неожиданная атака девушки была ему как с гуся вода.

-- Ну, нет так нет, - отпарировал он. - Храните ваши тайны, милая барышня, ваше право. Но на один вопрос вам все таки придется мне ответить. Заметьте, я задаю его вам официально, как директор этого заведения. Чему вы намерены обучаться за время вашего пребывания здесь.

Девушка поняла, что ее вежливо, но твердо поставили на место. На мгновение ей стало стыдно.

-- Я хотела бы заняться левитацией, - произнесла Вилена.

-- Вот и чудесно, - обрадовался Убегаев. Причем девушке показалось, что радость его был искренней, и радовался он не тому, что она наконец ответила, а тому, что выбрала именно левитацию, а не что-нибудь другое. - С завтрашнего дня и начнем. Должен вам сообщить, что заниматься вы будете в группе.

-- А с кем именно? - спросила девушка. Собственно ей было все равно. Накал борьбы прошел, напряжение пропало, и мир из пылающего и яркого снова стал серым и обычным. Но несущегося быстрой рысью коня трудно остановить вот так, разом, осадив его на дыбы - может выбросить из седла. И поэтому Вилена по инерции задавала вопросы, и в свой черед отвечала, хотя и чувствовала, что теперь это не имеет уже никакого смысла. Директор тоже стал вести беседу по иному - умиротворенно и без подвохов:

-- С кем? Да с Фафочкиным из вашей подгруппы - полный такой мужчина. Вы, наверное, обратили внимание - очень покушать любит. Но, как ни странно, левитации это не помеха. - хмыкнул Убегаев, откидываясь на спинку кресла и вытягивая длинные ноги. - И очень интересный юноша из другой подгруппы - Юрик Левицкий. Так что видите, - тут он покровительственно улыбнулся, - компания вполне приятная. А возникнут какие-нибудь вопросы - милости прошу, заходите не стесняйтесь. Мне почему-то кажется, что наши будущие беседы будут более плодотворны.

Вилена поднялась и, не прощаясь, вышла. "Кажется ему... Когда кажется, креститься надо, Нострадамус клепаный!" - зло проносилось у нее в голове. И тут девушка поняла, почему тогда, в компьютерном классе, глаза портрета показались ей смутно знакомыми. Точно! У нарисованного Нострадамуса был убегаевский взгляд.

-5-

Теперь каждое утро в пансионате начиналось с зарядки. Конечно, не с обычной физкультуры, а с медитации. В еще мокром от капелек тумана утреннем воздухе разносились гулкие удары побудочного колокола. И начинали подтягиваться на лужайку перед домом еще не проснувшиеся как следует люди. Вилену медитация не увлекала. Она быстро научилась очищать и закукливать сознание, но сам процесс не приносил ей ни отдыха, ни просветления. Мария же билась с медитацией, как Георгий со змием. Она каждый раз яростно набрасывалась на несчастные ментальные упражнения, но каждый раз проигрывала. Плетью обуха не перешибешь - и с каждым разом бедная неудачница становилась все печальнее. В соответствии с ее желанием девушку все же определили в гадательную группу, где занятия вела бабулька - регистраторша, она же потомственная ведьма Софья Васильевна.

А Вилена к своей радости стала обучаться у доктора Недоевцева. Первые несколько дней они знакомились с теорией и изучали историю вопроса. Оказалось, что первыми левитацию освоили еще древние инки. Жизнь у них была сильно тяжелая, и, чтобы как-то ее скрасить, им и приходилось осваивать всякие магические штучки-дрючки. Их способ научиться летать был очень длительным и трудным. Да, по правде сказать, левитация была для них только побочным продуктом - инки осваивали саму возможность влиять на окружающую действительность только силой сконцентрированной ментальной энергии. Сначала посвященных учили правильно спать. Не просто завалиться, храпеть и видеть лишь те сны, которые сами захотят к тебе явиться. Нет, прививалось умение плести свои сновидения, формируя их по своему усмотрению. Когда же человек овладевал снотворчеством, то дальше все уже было относительно просто - не выходя из состояния транса, переступить тонкую границу сна-яви - и готово. Хочешь - летай, хочешь - горы двигай, превращайся в кого угодно - все в твоей власти. Конечно, освоиться с этим было не каждому под силу, и на одного вылупляющегося таким путем чудотворца приходилось двадцать или около того безумцев. Вся троица будущих левитаторов слушала доктора, как завороженная. Они были просто потрясены вдруг открывающимися перед ними возможностями. Однако, природное здравомыслие Вилены, не без основания подсказывало ей, что вероятность однажды проснуться всемогущим гораздо меньше вероятности сделаться чокнутым. Перспектива возможного сумасшествия напугала и остальных членов группы. Толстяк стал тревожно крутить лысой головой, оттягивая воротничок рубашки, будто ему не хватало воздуха. Юный Левицкий старался все же сохранить невозмутимый вид, но сухой хруст его длинных белых пальцев выдавал его с головой. Конечно, все это не укрылось от глаз доктора Недоевцева. Он не был бы врачом, если бы не заметил столь явные признаки волнения у своих учеников. К тому же, он вел уже не первую группу и , надо сказать, во всех случаях реакция была совершенно однотипной.

-- Ну, ну, ну, ну - успокаивающе загудел он, разводя руками, и производя ими то ли гипнотические пассы, то ли жесты для привлечения внимания аудитории. - Не думаете ли вы, что здесь вас собираются сводить с ума? Да еще за вами же деньги? Конечно же, нет. Эта методика давно устарела, хотя пользовались ею довольно долго, вплоть до конца девятнадцатого века. Но сейчас все по- другому: быстрее, проще и, главное, не так опасно. - И, видя, что его ученики начали успокаиваться, Недоевцев позволил себе немного расслабиться, сел за стол и уронил свой острый подбородок на не менее острые кулаки. - Полагаю, все вы слышали об инсулиновом шоке. Иногда его используют как лечебное средство, чтобы вернуть память. Нет, не бойтесь, колоть вам ничего не буду - снова замахал он руками - Существуют ментальные волны разной частоты. Средняя часть из спектра воспринимается мозгом человека, что и используется при телепатии. А волны сверхвысокой частоты, хоть и воздействуют на организм, но не способны порождать в сознании образов и мыслей. Определенное сочетание таких волн может вызывать своеобразный ментальный шок. В подсознании нарушаются некоторые блоки и способность замыкать все свои энергетические оболочки, а значит левитировать, выводится на поверхность - в сознание. Поскольку обследование показало, что умение левитировать в вас заложено, то нам остается только пробудить его.

-- Наверное, и эту методику разработал основатель вашего пансионата? - полу- утвердительно спросила Вилена.

Если бы она взобралась на стол и исполнила бы танец живота, Недоевцев удивился бы не меньше.

-- Ну, да, Сторонний - оторопело согласился он. - А вы откуда знаете?

-- Просто спросила, - скромненько отозвалась девушка. - Извините пожалуйста, я вас перебила, продолжаете дальше.

-- Не буду продолжать, - уперся рыжий доктор. - Теоретическая часть занятия окончена, теперь практика. Переходим к водным процедурам, так сказать - осклабился он - Ну-с, кто первый?

Желающих не было. Более того, все вздоры выжидающе направлены на Вилену.

-- Вы ведь у нас самая смелая? - ласково обратился к ней Недоевцев, мстительно улыбаясь. Девушка прокляла свое неуместное любопытство, но деваться было некуда. "Заинька, бедненький, что с тобой генетики сделали?" - пронеслось у нее в мозгу, и она машинально провела по голове, нащупывая несуществующие длинные уши. А коварный врач уже увлекал ее под локоток к таинственной установке, больше смахивающей на душевую кабину

-- Ложитесь на живот и постарайтесь максимально расслабиться, - напутствовал Недоевцев, помогая Вилене устроиться на топчане так, чтобы голова ее находилась под серебристой коробкой с нижней стенкой из матового стекла. - И, пожалуйста, никаких "этого не может быть" - сразу рухнете. Представляйте, что вы капля и плывете, плывете - голос удалялся, и вместе с ним бледнели и пропадали стенки кабины. Реальность растворялась, и осталась лишь она, Вилена, вещь в себе. Ее приподняло и понесло. Как маленькую капельку потоками воды, ее затягивало неизвестно куда. Вокруг были темные неровные стены, словно бы она находилась внутри огромного дупла гигантского дерева. Ее несло по извилистым ходам, проделанным жуками-древоточцами, в окружающей тьме мелькали огоньки. Наконец она оказалась на большом открытом пространстве - гулком зале с закругленным сводом. Вилена думала, что на этом ее полет и завершится - однако, она ошибалась. Ее неудержимо влекло к центру, туда, где на небольшом возвышении стояло резное кресло. Скорость ее движения все возрастала, и она со свистом плюхнулась на прохладное сиденье. К ней стали возвращаться обычные ощущения. Ее уши уловили звук приближающихся шагов. В дверях зала стоял Арнольд Убегаев и, не отрываясь, смотрел на нее. В этом взгляде была неизбывная злоба, отчаяние и отрешенность. Тут Вилена поняла, что теперь она вляпалась по-крупному.

-6-

Черные тени трепетали на полуосвещенных стенах, сплетаясь и перетекая, как пожирающие друг друга змеи. Ярко-алое пламя в камине играло с тьмою, то нападая, то отступая. Но тени порождала не только борьба света и темноты. Самые зловещие из них, скрывающиеся в сердцевине причудливой пляски, были продолжением разговора, ведущегося в маленькой комнатке неспешным и почти неслышным шепотом.

-- И ты поступишь согласно завещанию? Отдашь пансионат и место главы ордена этой приблудившейся дворняжке? Только потому, что ее притянуло на трон?

-- Не смеши, то чем я владею, заработано мною честь по чести, и я не собираюсь ни с кем делиться. Но поверь мне, это не случайность и не все тут так просто. Я нутром, чую, что-то нечисто, какой-то подвох.

-- Что же ты собираешься делать? Ведь никто не должен знать, что кресло Стороннего избрало эту дуру. Просочись слушок, и все пропало, раскол. Ты прекрасно знаешь, что многие в ордене тебя недолюбливают - и Роксана, и Стрепет. Им нужен только предлог, повод...

-- А я не собираюсь его им давать. Девчонка должна исчезнуть.

-- Убьешь ее?

-- Ну, вот еще, карму марать. Мы чуть подправим дорогу ее судьбы, и она пойдет по ней туда, где ее уже никто не встретит. Помнишь, у нас в хранении был переключатель измерений?

-- Такой небольшой невзрачный камешек?

-- Именно. Вечером подбросим его в парк, запустим и полный порядок. Остается только заманить ее туда - и вместо этой реальности она окажется у наших друзей -гоблинов

-- Ты гений! Нить ее жизни прервется сама по себе. Кто ж виноват, что гоблины всегда голодные?

Совещание окончилось. Убегаев и бабулька-регистраторша поднялись из кресел перед камином и протянули друг другу руки. Черные тени их сомкнулись и вытянулись, утекая из комнаты по коридору. Мгла и холод опустились на лицо спящей Вилены, и она закричала во сне. Что она падает в бездонную бездну и кричит, и даже перестав кричать, слышит свой вопль, уже живущий отдельно от нее. Всю оставшуюся ночь девушка погружалась из кошмара в кошмар. Забрезжившее бледное утро не принесло облегчения: проснувшись, она чувствовала себя усталой, разбитой и потерянной.

На зарядке Вилене впервые не удалось медитировать. Мария удивленно смотрела на свою подругу, так разительно изменившуюся за одну ночь. Если бы маленькая цыганка унаследовала умение своей бабки, она, несомненно, сказала бы, что сегодняшний день будет последним днем их дружбы, и больше они никогда не свидятся. Но Мария была обделена даром предвидения и только смутно чувствовала какое-то неблагополучие. И не могла она ни предупредить, ни предостеречь свою соседку. А у той весь день как бы проходил мимо нее - валились куда-то лекции, как в тумане прошли практические занятия. Неудачный день клонился к трагическому вечеру. Солнце падало за горизонт, и на старинный дом из камня опустилась мгла. Вилена все бродила неприкаянно, пока, наконец, не устроилась в обеденном зале, где слабое мерцание свечей скорее напоминало о жажде тепла и уюта, чем дарило их. Тревога, напряженность и ожидание чего-то натягивали ее как струну, не давая ни думать, ни делать чего-нибудь. Вдруг вечернюю тишину парка прорезал пронзительный детский плач. " Откуда здесь ребенок?" - удивилась девушка. За все прошедшее время пребывания в пансионате она не встречала никого, моложе шестнадцати лет. Но думать было некогда - малыш плакал так горько, что Вилена не теряя времени, отворила окно и выскользнула в парк. Крик сразу прекратился. В ночном воздухе повисла тишина, изредка нарушаемая только скребуще-постукивающими звуками - будто кто-то потирал камень о камень. Девушка пошла по дороге в том направлении, откуда, как ей показалось раньше, слышались рыдания. "Словно кто-то играет со мной," - подумалось ей. - "Играет, а я боюсь. Эти кусты днем мне до пояса не доходили, а сейчас кажутся выше меня ростом. Вправду говорят, у страха глаза велики!"

Увы! Если бы мы чаще прислушивались к своему внутреннему голосу! Если бы больше доверяли своим неясным неосознанным ощущениям! Сколько бед можно было избежать. Сколько не сломанных ключиц и не разбитых судеб! Сколько людей, не умерших глупой и случайной смертью стало бы вознаграждением за нашу внимательность к себе самим. Но почему-то все в мире происходит именно так, как оно происходит, а не иначе. И даже если бы Вилена и послушалась сейчас своего страха, все равно ничего бы уже не изменилось.

Огромные кусты вдруг ожили и задвигались. Скрежещущие звуки усилились стократно, заполнив все вокруг своей шершавостью. Не кусты, а каменные громады надвигались на девушку. Их антропоморфность бросалась в глаза даже в темноте: лица-морды, почти человеческие, с раздвинутыми слюнявыми пастями, клыкастыми, вонючими и отвратительными. Вилена не успела ни опомниться, ни убежать - ее окружили со всех сторон. Чудовищные лапы стиснули ее руки железной хваткой. Их прикосновения оживили в памяти девушки ее старый детский кошмар. Когда она тяжело болела, ей снился один и тот же сон. Сначала ей представлялся маленький фонтанчик, струи которого ласково отливают серебром в лунном свете. Уют и спокойствие, неясное бормотание воды вдруг сменяются лавиной горного обвала. Камни падают, засыпая и фонтанчик и ее саму. Тут ощущения раздваиваются, и она чувствует, что камни одновременно и твердые, невыносимо давящие и жесткие, и мягкие пддатливые. Такое противоречие доводило Вилену чуть ли не до безумия. Теперь же все это происходило наяву. Каменные тиски были твердыми и шершавыми, но, трепеща от болезненного омерзения, девушка чувствовала их неестественную мягкость.

Тошнота комом подкатилась к горлу, неприятие происходящего окатило ее безудержной волной. Ни за что, что угодно, только не это, только не это! В тот же миг безумие охватило ее всю, как жаркое пламя сухой смолистый факел. Оно придало сил, и Вилене удалось вырваться. Нагнувшись, она слепо шарила по земле в поисках любого оружия. Вот пальцы нащупали камень. Судорожно взяв его, девушка замахнулась, чтобы сокрушить этих мерзких тварей, стереть их в порошок, но тут ее затрясло. Вибрация шла от камня и пронизывала все ее тело. Дрожь становилась все сильнее, мир вдруг завертелся. Вилена видела черную дыру беззвездного неба, в обрамлении летящих по кругу седых лохм и скалящихся уродливых физиономий. Улетая на серых ветрах кружения и вьюги, девушка краем уносящегося сознания чувствовала, как исчезала ее плоть, телесность, сливаясь воедино с потоком времени.