"Возрождение Атлантиды" - читать интересную книгу автора (Дэй Алисия)

Глава 28

Анубиза презрительно улыбнулась, глядя на склоненную голову так называемого мастера вампиров. Ее отец-муж съежился бы от стыда, если бы увидел разбавленную кровь их расы.

Но к счастью для всех она убила Хаоса. Она подумала о его смерти с сожалением.

Сожалея, что нельзя ее повторить. Такой настоящий, разрушающий душу экстаз, когда она вырвала яремную вену своего отца-любовника, пока он кончал внутри нее. Его бессильную ярость, когда его семя и кровь лились из его члена и шеи в нее.

Он сделал ее богиней смерти, и она сожрала его душу. С какой-то стороны это имело смысл.

Но теперь она осталась с бледным подобием величия, который осмеливался править.

— Трещина в естественной ткани элементов? Ты ее что, не почувствовал, идиот?

Он свернулся у ее ног, не достаточно мужчина, чтобы посмотреть ей в лицо.

— Я почувствовал это, Возвеличенная. Что вы мне прикажете делать?

Она почти с нежностью выставила ножку в шелковой туфельке и ударила его настолько сильно, что подбросила его тело в воздух. Он стукнулся о стену комнаты, а потом сполз на пол. Почти без костей.

Бесполезный.

— Поднимайся, ты, жалкий мешок навоза. Что тебе надо сделать, так это выследить и найти этих атлантийцев, которые осмелились беспокоить элементы, — в ее глазах пылала ярость, горела красным цветом, так, что она почти не чувствовала крови, стекавшей по ее лицу из сетчатки.

— И возьми с собой Дракоса. Я полагаю, что у него есть здравый смысл, которого тебе не достаёт.

— Но…

Она остановилась, и воздух в комнате упал до такой низкой температуры, что можно было заморозить человеческую кровь. Ну, так что? В этом-то и заключалось ощущение ее ярости. Прошли века с тех пор, как ее настроение выходило из летаргии.

— Ты осмеливаешься уточнять мои слова? — спросила она, ее шепот был ужасной смертью.

— Никогда, — задохнулся он, поднимаясь с пола.

— Найди этих атлантийцев. Сейчас же. И я, возможно, оставлю тебя в живых.

Вэн проехал оставшуюся сотню ярдов с выключенными фарами, осматривая улицу. Ночное зрение атлантийца иногда являлось ценным качеством.

Джастис оказался снаружи прежде, чем Вэн дернул рычаг переключения передач в парке. Бастиен и Алексиос вышли с задних сидений следом за ним.

Вэн выпрыгнул из машины, обратив внимание на звук ветра, который пролетал над его головой. Это бы Кристоф, решивший путешествовать с туманом, хотя его сила и скорость были не чета Конлану и Аларику.

Вэн кивнул. Он понимал, что такое гордость.

— Конлан! — раздался голос Джастиса, и Вэн побежал.

Черт побери. Только не его брат. Только не снова.

Он добежал к группе воинов, когда Джастис поднял Конлана на ноги.

— Ты не ранен?

Конлан посмотрел на него и покачал головой, жадно вдыхая воздух.

— Нет, но я надеру сияющий зеленый зад Аларика, когда до него доберусь. Ублюдок магически убрал меня со своего пути, чтобы добраться до Трезубца. Он не дождался подмоги.

Возле них Кристоф с мерцанием обратился в твердую форму, его лицо выражало восторг, и он смотрел в направлении уродливого здания на другой стороне улицы.

— Это Трезубец, — выдохнул он. — Он поет. Я никогда не чувствовал подобной силы.

Не отводя взгляда, Кристоф двинулся в направлении того здания, игнорируя призыв Вэна остановиться. Тогда перед ним возник Бастиен и небрежно щелкнул его в челюсть, почти сбив воина с ног.

Проморгавшись и вернув своим глазам способность различать окрестности, Кристоф потер челюсть, и, нахмурившись, взглянул на Бастиена.

— Что, во имя всех девяти кругов ада, ты сделал?

Бастиен ухмыльнулся.

— Ты долго на это напрашивался. Ох, да, кроме того, ты находился в каком-то трансе.

Конлан прошел вперед.

— Довольно. Нам нужно разделиться и понять, во что мы ввязались. В чем уже находится Аларик. Если есть какие-нибудь часовые — позаботьтесь о них. Тихо.

Бастиен вынул свои ножи.

— Тихий — мое второе имя, милорд. Нам повезло.

Кристоф фыркнул.

— Твое второе имя — уродливый.

Алексиос двинулся вперед, плечом протаранив Кристофа, проходя мимо.

— Еще одно слово, и ты узнаешь совершенно новое значение слова «уродливый», у тебя дерьмо вместо мозгов, — прорычал он.

Жестами Конлан указал Джастису пойти налево, а Алексиосу — направо. Сам он пошел прямо посередине, пробормотав быструю молитву Посейдону, чтобы Аларик продержался еще одну треклятую минуту.

Вот тогда окна здания затряслись.

Бреннан резко поднял голову.

— Кто-то идет, — его руки потянулись к оружию, которое всегда было у него под рукой.

Райли заметила, что они все такие. Даже находясь в постели с ней, Конлан держал свои кинжалы на столе в пределах досягаемости.

Ее щеки стали пунцовыми, когда она осознала, что уже в пятидесятый раз за прошедший час думает про голого Конлана. Тсс, она превращается в парня, на уме у нее только секс, секс, секс. Скоро она станет почесывать свою промежность и разовьет ужасную потребность поиграть в фантастический футбол.

— Вероятно, это разносчик пиццы, — сказала она. — УРА доставке вовремя. Дайте мне мой кошелек.

Бреннан и Денал встали, чтобы ее сопровождать. Она положила руки, сжатые в кулаки на бедра.

— Это просто разносчик пиццы. Какой-то тощий паренек из старшей школы, который намочит штанишки, если к двери подойдете вы оба, похожие на Конлана из Атлантиды. Ладно?

Зазвенел звонок и Бреннан покачал головой.

— Вы не пойдете одна.

Она воспользовалась логикой.

— Слушайте, если вы напугаете парня, у него будет что порассказать там, в пиццерии, верно? Вы правда хотите, чтобы адрес и телефон вашего так называемого убежища находился в компьютерной базе данных людей, которые посчитают, что тут промышляет наркотой байкерская банда?

Денал вынул меч, весь такой «я воин, а ты — бедная, беззащитная девица».

Райли закатила глаза.

— Бреннан? Ты старше и мудрее, так? Я ведь правду говорю?

Звонок снова прозвенел.

Наконец Бреннан кивнул.

— Вы можете идти. Я буду за дверью, когда вы будете производить передачу.

— Отлично. Давай вперед, прежде чем моя пеперони остынет.

Она поставила на паузу кино, — нужно же так любить фантастику, — и вытянула кошелек из куртки по пути. Бреннан протянул ей какие-то сложенные банкноты.

— Вы не будете платить за нашу пищу, леди Райли. Хотя, спасибо за предложение.

Она пожала плечами и позволила ему вложить деньги в ее руку.

— Ладно. Вероятно, за работу королевского воина платят лучше, чем социальному работнику?

Бреннан устроился за дверью, убрав с пути зонтик.

— А атлантийцам нужны зонты? Я думала, что вы, ребята, обожаете воду, — поддразнила она, надеясь, что Денал снова заговорит про купол.

Но Денал лишь улыбнулся и покачал головой, юркнув за дверь чулана. Она посмотрела на пачку банкнот.

— Так, нам не нужно двести долларом на пиццу. У парня будут чертовски хорошие чаевые!

Смеясь, она открыла дверь, все еще перебирая купюры.

— Входи, парень, сколько…

И ее ударили так, что она налетела на дверь с первым роем шипящих вампиров.

Аларик посмотрел на Райзена над головами съежившихся людей, его тошнило от того кощунства, что Трезубец находился в подобном мрачном месте.

С этим вороватым ублюдком.

Сила его первого энергетического удара сбила круг силы, который окружал Трезубец и его носителя. Но, даже если Трезубец и защищал Райзена, его напев сирены звучал с ужасной силой в его голове.

Спаси меня, жрец. Отнеси меня назад, в Храм моего Бога.

Сила в нем, которая возвысилась над всем, известным ранее, обжигала его, соблазняя. Невообразимая сила.

И Райзен добавил только один драгоценный камень.

Да, только первый. Восстанови мое величие, Аларик, и безмерные слава и сила будут твоими.

На долю секунды Аларик подумал о Квинн. Но он никогда не будет обладать ею. Если силе суждено быть его любовницей, он справится со страстью.

Он поднял руки, поднялся в воздух и проплыл над телами воинов, которые пали от его первой ударной волны.

— Я пришел за тем, что по праву принадлежит мне, микениан, — выкрикнул он, его голос был глубок, и в нем раздавалась сила, которую он передавал.

— Тебе? Ты много на себя берешь, жрец. Трезубец принадлежит Посейдону. Ты просто ему служишь, — насмешливо ответил Райзен. — Или теперь ты стремишься к обожествлению, когда Конлан мертв?

— Конлан жив, дурак. Он уже сейчас на пути сюда, чтобы разбить твои жалкие силы — те, что остались после той вчерашней схватки с оборотнями.

— Ты лжешь! — проревел Райзен. — Ты осмеливаешься лгать про своего мертвого принца ради получения собственной власти?

Голос Конлана прорезал дымку собирающейся силы.

— Кажется, слухи о моей смерти очень преувеличены.

Райзен поднял голову, чтобы посмотреть на своего очень даже живого принца. От шока он, должно быть, ослабил хватку, потому что его руки, держащие Трезубец, задрожали, и он почти выпустил его.

И вот когда воины Райзена начали приходить в себя и стали подниматься с тех мест, куда они пали во время первой разрушительной волны, Вэн, Джастис и остальные прошли через окна здания и черный ход. Окружая комнату.

Райзен стоял и таращился.

— Конлан! Как ты остался жив спустя семь лет?

Конлан шагнул к нему, в его чертах виднелась угроза, а во всех линиях тела — королевский приказ.

— Ох, мы поговорим, микениан. Или скорее, я буду говорить, а ты — слушать. Ну, а сейчас ты вернешь Трезубец жрецу Посейдона.

Райзен поднял сияющий предмет в воздух.

— Я так не думаю. Мы решили, что Атлантида пойдет по новому пути. Даже если ты не испорчен столькими годами, проведенными у Анубизы, ты застрял в прошлом. Я — путь в будущее. И поэтому я непобедим.

Аларик притянул элементы, сформировал шар сияющей силы и швырнул его в Райзена. Трезубец отразил только часть его удара, и эта энергетическая сфера своей силой заставила Райзена отступить на несколько шагов. Воины Микен вокруг него достали оружие и стали приближатся.

Конлан посмотрел на Аларика и кивнул.

— Давайте поиграем.

Райли смотрела в красные, ослепляющие глаза вампира, чьи руки сжимали ее горло. Она слышала голоса, звуки битвы. Денал и Бреннан выкрикивали слова Атлантида и Посейдон. Но все это звучало как-то далеко-далеко.

И казалось, что все происходило, как при замедленной съемке.

И она могла сосредоточиться только на капле слюны, которая появилась в уголке рта вампира, который ее убивал. Как он оттянул губы с пожелтевших и разбитых клыков, и отклонил голову назад, чтобы ударить.

Она умрет в клыках вампира с плохими зубами.

Я так и не сказала Конлану, что люблю его.

Отчаяние дало ей силы. Она резко подняла руки, потом вырвала их в тактике, которой она научилась, чтобы разрывать хватку нападающего.

Разумеется, это срабатывало с теми нападающими, которые были не в состоянии поднять ее дом одной левой, как этот треклятый вампир.

Но все же, это заставило его ослабить хватку на долю секунды. Для нее этого оказалось достаточно, чтобы ударить его коленом в пах, раздумывая, есть ли у вампиров яички.

Ужасный крик поведал ей, что ответ положительный.

Она вывернулась из-под кричащего существа, и закричала сама. Сокрушая ночь душераздирающим, бессмысленным криком.

Посылая свои мысли и страх Конлану, намного сильнее, чем когда-либо прежде.

Вампиры! Слишком много! Денал, — о, Боже, нет.

Она застыла на секунду, охваченная ужасом. Слишком много, слишком много, слишком много.

И я не обираюсь так помирать.

Она схватила зонтик, который невероятным образом всё еще стоял у двери чулана, и побежала к тем четырем вампирам, которые напали на Денала.

— Уберите свои вшивые руки от моего друга! — закричала она, когда Денад проткнул грудную клетку одного из вампиров мечом. Должно быть, он задел его сердце, потому что вампир взорвался в отвратительном беспорядке крови и костей на ковер.

И Райли заставила себя пробежать через это, нацеливая острый край зонтика на другого вампира, хотя это месиво начало растворяться.

Бреннан крикнул ей из угла, где он сражался еще с тремя. Он должно быть уже убил нескольких, потому что, когда они ворвались в дом, их было намного больше семи.

— Райли! Тот, кто напал на тебя! Тебе надо обезглавить его!

Она застыла, посмотрела на Денала, потом на Бреннана, потом снова на вампира, который теперь пытался встать.

— Гребанным зонтиком? — закричала она.

— За тобой! Чулан!

Она рывком открыла дверь чулана и обнаружила комнату, полную оружия.

— Что…

Она схватила самое близжайшее оружие, что-то похожее на боевой топор из старого фильма.

— Какого черта. Я всегда мечтала побыть викингом.

Перестань молоть чушь, Райли, сказала она себе, испуганная до мозга костей.

— Райли! Сейчас же!

Она развернулась, вздрогнула и выставила топор перед собой.

И срезала верхушку головы вампира, который подкрадывался к ней сзади. Кровь и мозги вылетели из его черепа, укутывая засохшей кровью ее ноги и ботинки.

Что лишило ее остатком здравого смысла.

— На моих ногах мозги! — вскрикнула она, рубя и разрезая умирающего вампира, одним ударом сорвав его голову с плеч.

— Я не могу выдержать это! Я. Не. Могу. Выдержать. Это.

Она выбежала из комнаты, поскользнулась на крови и мозгах на полу и едва не упала, рыдая от ужаса и просто скачущего адреналина.

Подбежала к вампирам, окружившим Денала, все еще размахивая и рубя топором.

— Нет, нет, нет! Оставьте его в покое! — рыдала она, кричала, ревела. Бессмысленно. Безразлично.

Для здравого смысла время было неподходящим.

— На моих ногах мозги! Я — социальный работник! Я разрежу твою голову на три части!

На нее нахлынула слепая ярость, и она принялась рубить направо и налево, вкладывая все свое бешенство и неуверенность в удар. Топор вонзился в плечо вампира, стоящего перед ней, и разрезал его до центра грудины.

Когда он с криком упал на пол, с ним упал и топор. Она не могла его вытащить. Он вклинился в тело вампира, застрял в ребрах.

— Райли! — прозвучал голос Бреннана. — Убирайся отсюда сечас же! Убирайся — беги в безопасное место. Сейчас же!

Денал все еще твердо яростно сражался, с мечом в одной руке, и кинжалом в другой, глянул на Райли через плечо нападающего вампира.

— Леди Райли! Прошу! Бегите в безопасное место! Позвольте мне исполнить свою роль вашего защитника.

Она стояла и всхлипывала, застыв между двумя дерущимися группами. Бреннан убил еще одного вампира, и только один еще оставался против него. Денал все еще бился с двумя.

— Нужно достать другое оружие. Нужно помочь, — крикнула она. — Конлан! Где ты?

Но когда она попыталась добраться до него, она ощущала только любопытную пустоту, которой окружил себя Райзен и его люди.

Она повернулась, заставила свои ноги, покрытые запекшейся и свежей кровью, провести ее назад в комнату с оружием. Она почти дошла, когда услышала громкий глухой звук, и мучительный рев Денала.

Развернулась посмотреть. Снова закричала и упала на колени.

Бреннан стоял, тяжело дыша над последним обезглавленным телом вампира.

Денал лежал на полу, пронзенный мечом, который вампир запустил в его живот прежде, чем сам испустил дух.

И пока она смотрела, слезы почти ослепили ее, жизнь и свет во взгляде Денала погасли, и глаза стали темными. Его голова свесилась на бок, и он умер.