"Бегом к алтарю" - читать интересную книгу автора (Линц Кэти)

Глава 8

— Та-ак. Теперь поднимайтесь, но очень медленно и аккуратно, — приказал полицейский Рейфу. — Никаких резких движений. Руки держать на затылке.

Выдав сквозь зубы обойму ругательств, Рейф обжег Дженни взглядом, очевидно считая лично ее виноватой в том переплете, в который он попал. В данный момент ему не оставалось ничего другого, кроме как повиноваться приказам копа, но, судя по выражению лица Рейфа, Дженни впоследствии ожидало наказание.

— Почему ты не предупредила меня, что вызвала полицию? — со злостью выдохнул он.

— Встать! Ну-ка! — рявкнул коп.

— Послушайте, я ее муж, — произнес Рейф, подчиняясь отрывистому возгласу полицейского. Страж закона не унимался:

— Руки держать так, чтобы я мог их видеть.

— Она не из-за меня вас вызвала, черт возьми!

— Успокойся, Рейф, — сказала Дженни, неуклюже поднимаясь на ноги и поспешно приводя в порядок блузку на груди. — Я — Дженни Бенджамин.

— Мерфи, — встрял Рейф. — Дженни Мерфи.

— Точно. Дженни Бенджамин-Мерфи. Но сейчас важно то, что именно я подняла тревогу, — объяснила офицеру полиции Дженни. — Я заметила снаружи какого-то человека, злоумышленника. Как следует я его не рассмотрела, увидела лишь тень. А потом появился мой муж и напугал злодея прежде, чем я смогла получше его увидеть.

— Ну да, разумеется, вали все на меня, — стрельнув в нее взглядом, сказал Рейф.

— У вас есть документы, удостоверяющие личность, сэр? — спросил второй полицейский. Рейф кивнул.

— Я владелец ресторана «У Мерфи», это в соседнем здании.

— Я по ресторанам не очень-то хожу, — отозвался коп. — Предъявите мне документы. И вы, мэм.

Рейф, выверенными, осторожными движениями достав из заднего кармана водительское удостоверение, протянул полицейскому.

— У меня при себе нет документов, — сказала Дженни. — Я оставила сумочку дома. Я живу в двух шагах. отсюда.

— Я за нее поручусь, — заявил Рейф. Дженни его начальственный тон нисколько не обрадовал, о чем она ему тут же и сообщила выразительным взглядом.

— Ладно. — Полицейский вернул револьвер в кобуру, а удостоверение — Рейфу. Кивнув своему партнеру, который все это время невозмутимо стоял на пороге, он добавил:

— Берт осмотрит все снаружи. Поглядим, найдутся ли какие-нибудь следы. — Затем полицейский повернулся к ним спиной и начал говорить по радиотелефону.

Рейф воспользовался моментом, пока полицейские занимались своими делами, чтобы поговорить наедине с Дженни.

— Просто не могу поверить, что ты такое сделала! — понизив голос, прошипел он, сверкнув на нее глазами. — Почему ты не сказала мне, что подняла тревогу?

— Да ты же не дал мне возможности, — парировала Дженни. — Слишком был занят упреками за то, что я пришла сюда работать.

— Это был дурацкий поступок.

— Я бы не назвала дурацким поступком работу в собственной мастерской, где установлена охранная сигнализация. А вот то, что тебя полиция застукала милующимся с собственной женой… этот поступок вполне подходит под твое определение.

— Почему ты им сразу не сказала, кто я такой? — Но, не дав ей и рта раскрыть, Рейф сам ответил на свой вопрос:

— Ты это специально сделала, точно?

— Ты совершенно прав, Рейф, — сладчайшим, но полным сарказма голоском отозвалась Дженни. — Подняв тревогу, я твердо решила до появления полиции вовлечь и тебя, и себя в компрометирующую ситуацию. Потому-то я и соблазнила тебя против твоей воли и силой повалила на эту самую кушетку. Вот. Признаюсь. Надеюсь, теперь-то твоя душенька довольна?

Ее издевка его нисколько не обрадовала. Она это прекрасно видела. Что ж, мы в расчете, подумала она. В данный момент его поведение ей тоже ни капельки не нравилось.

Они буравили друг друга взглядами в молчаливом поединке, который был прерван появлением полицейского по имени Берт.

— Снаружи не очень-то много увидишь, — сообщил Берт. — Несколько отпечатков ног, да и то едва заметные.

— Уверена, что там кто-то был, — настаивала Дженни. — Я видела его!

— Как он выглядел? — спросил первый полицейский, открыв свой блокнот и держа карандаш наготове.

— Его лица я видеть не могла, — призналась Дженни. — Но ростом он был пониже Рейфа. И двигался украдкой. Кажется, одет он был во что-то черное.

Толстым я бы его не назвала — скорее, среднего телосложения.

— Почему вы решили, «по это мужчина? — спросил полицейский.

— Из-за его походки, — ответила Дженни.

— Как насчет возраста?

Дженни отрицательно покачала головой.

— Я не видела его волос, но не похоже, чтобы они были седыми. А вообще на нем, должно быть, была темная вязаная шапочка или что-то вроде того. Я пыталась разглядеть его получше, но тут влетел мой муж и спугнул злоумышленника. — Она одарила Рейфа многозначительным взглядом.

— Вы что-нибудь видели? — поинтересовался коп у Рейфа.

— Нет.

— Могу ли я спросить, почему вы так поспешно здесь появились? — продолжал допрос офицер.

— Я переживал за жену, — ответил Рейф.

— Вот как? А почему?

— Было уже поздно, а она все не возвращалась домой.

— О телефоне никогда не слышал? — буркнула Дженни.

Рейф молча уставился на нее, не желая признавать, что ее отсутствие в столь поздний час испугало его до такой степени, что воспользоваться телефоном даже не пришло ему в голову.

— У вас имелась конкретная причина так переживать за жену? — спросил у Рейфа полицейский.

— У нее здесь и раньше случались неприятности, — сказал Рейф.

Ведущий расследование офицер вновь перевел взгляд на Дженни:

— Так у вас это не первый случай?

— Нет, — вынуждена была признать Дженни. — Несколько раз уже случались инциденты, но до сегодняшнего вечера я никого не видела собственными глазами.

— Какого рода инциденты вы имеете в виду? — продолжал офицер полиции.

— Поначалу очень незначительные. Самым серьезным из всех был пролом в крыше. Мистер Фадден — это подрядчик, которого я наняла устранить неисправность, — сказал мне, что, по его мнению, дыра была проделана намеренно. С другой стороны, мистер Гарднер — явно не самый лучший мастер на свете. Это он, мистер Гарднер, занимался ремонтом до того, как я обратилась к мистеру Фаддену, — мимоходом объяснила она. — Тем не менее подозрений у меня не возникало до тех пор, пока не произошел инцидент с банком. Тогда-то я и поняла, что за всем этим стоит «Мега-тойз».

— «Мега-тойз»? — переспросил полицейский, с трудом поспевая записывать за ней. Дженни кивнула.

— Именно. Видите ли, я мастерю плюшевых мишек. И когда я отказалась продать мои разработки «Мега-тойз», там очень разозлились. После чего и начали вставлять мне палки в колеса, чтобы моя компания не встала на ноги.

На лице у копа было написано, мягко говоря, недоверие.

— Послушайте, офицер, уверяю вас, дело очень серьезное, — заявила Дженни.

Рейфа позабавило то, как при этих словах ее ладони машинально легли на бедра — совершенно определенный знак, что она начинала выходить из себя.

— Не сомневаюсь, мэм. У вас есть какие-нибудь доказательства, что вас донимает именно «Мега-тойз»? Кто-нибудь видел, как вам ломали крышу?

— Нет. Никто не видел и тех парней, что забрались ко мне в дом недели две назад и украли несколько чертежей, — с раздражением отозвалась Дженни.

— Вы утверждаете, что кто-то забирался к вам в дом? И вы нам об этом не сообщили? — спросил полицейский.

— Нет, — нехотя призналась Дженни.

— Послушайте, ведь дверь амбара, когда я пришел, была открыта! — вдруг вставил Рейф, который совсем позабыл об этом факте из-за последующей неразберихи.

— Мастерской… — машинально поправила Рейфа Дженни. — Теперь это моя мастерская, а не амбар. Больше это не амбар. Да, и я уверена, что закрыла дверь после того, как Мириам ушла… около шести.

— Эй, кажется, что-то нашел! — раздался из полутемного угла мастерской голос Берта.

Он сейчас находился в дальнем конце помещения, самом дальнем от кабинета Дженни, — в том, который она, по сути дела, и видеть не могла со своего рабочего места. Это был складской отсек, где готовые мишки ждали отправки к своим новым хозяевам.

Рейф вбежал туда первым.

— Нет, Дженни, не нужно… — Он обхватил ее рукой, как будто пытаясь закрыть от нее это зрелище.

Но она должна была увидеть. И поэтому, сделав над собой усилие, выглянула из-за его плеча.

Пять мишек ждали отправки… и три из них были разодраны в клочья. Вернее, разрезаны… похоже, каким-то очень острым инструментом.

У Дженни перед глазами вдруг встал образ Страшилы из «Волшебника Изумрудного города» — такого несчастного, со вспоротым животом и вывалившейся оттуда соломой. Страшила выжил. Этим мишкам уже ничего не поможет. Глаза ее наполнились слезами. Да кто же мог сотворить такое с плюшевыми мишками, всемирным символом дружбы и любви? Она вздрогнула.

Рейф притянул ее к себе поближе.

Как только первый шок прошел, боль в сердце Дженни сменилась яростью. Одно дело — разломать крышу сарая или даже забраться к ней в дом, но совсем другое — причинить вред ее мишкам! Эти негодяи, кто бы они ни были, зашли слишком далеко. Теперь ее уже по-настоящему трясло от переполнявших душу чувств.

Рейф заметил, как усиливается ее дрожь. Он прижимал Дженни к себе, пытаясь подбодрить, успокоить, но у него самого все внутри кипело, поскольку он ни на мгновение не подумал, что все это как-то связано с бизнесом. Они наверняка имели дело с каким-то извращенцем, психом… который находился здесь, наедине с Дженни. Ее мишек изуродовали намеренно, и потрясение, написанное на лице Дженни, невыносимо терзало его. Но Дженни сама могла оказаться на месте своих мишек, и вот этот-то факт терзал его куда больше.

Следующий час для Дженни прошел в сплошном тумане. Появились и исчезли еще какие-то полицейские — кажется, они снимали отпечатки пальцев. Дженни оставалась в кабинете до самого конца: отвечала на вопросы, заполняла анкеты и горько оплакивала своих мишек.

Помимо всего прочего, полиция вызвала мастера сменить замок и код охранной сигнализации. Рейф следил за его работой и молча вспоминал события прошедшего вечера. Одно Рейфу становилось совершенно очевидно: Дженни забралась к нему в душу и, похоже, обещала обосноваться в его сердце. Он был потрясен, когда понял, что она стала для него настолько близким человеком — и так скоро.

— Сегодня ты здесь больше ничего не можешь сделать, — обратился Рейф к Дженни после ухода мастера по замкам. Опустив обе ладони на стол, он наклонился вперед и одарил ее одним из своих загадочных, мрачных взглядов. — Не смей больше выкидывать такие номера. Как я могу следить за тобой, если ты убегаешь в одиночку? — Тот ужас, что он пережил из-за нее, прорвался теперь резкостью тона.

— Никуда я не убегала. Я все время здесь была, работала.

— Среди ночи. Одна-одинешенька.

— В здании, которое, как предполагалось, надежно защищено. В здании, которое находится в двух шагах от твоего ресторана.

— И что это означает? Ты меня, что ли, обвиняешь в случившемся?

— Нет. Не набрасывайся на меня всякий раз, как я открою рот. Я лишь хотела сказать, что не рисковала своей жизнью в пучине неизвестности. И если бы ты не ворвался сюда со своими оскорблениями, то мы поймали бы негодяя.

— Или же ты оказалась бы рядом со своими мишками. Такое тебе в голову ни разу не приходило? — рявкнул в ответ Рейф.

— Я не допущу, чтобы эти люди меня запугали, — тихо, но твердо заявила она. — Не позволю им одержать надо мной победу.

— Речь идет не о победе или проигрыше. Речь идет о твоей безопасности.

— Потому-то я и установила кодовый замок и сигнализацию, хотя все эти меры предосторожности не очень-то помогли. Бедные мои мишки. — Дженни закусила губу, не желая расплакаться у него на виду.

— Я уже видел, как ты плачешь, — туг же напомнил он.

Дженни ничуть не обрадовало это напоминание.

— Я хочу знать, каким образом негодяй сюда попал, — со злостью проговорила она.

— Наверное, ты забыла закрыть дверь после ухода Мириам.

— Ничего я не забыла!

— Дженни, ты же забыла о времени, — раздраженно выпалил он. — Ты сама говорила, что забываешь обо всем на свете, когда работаешь.

— Но дверь закрыть не забыла.

— Как ты можешь быть уверена?

Она не была уверена, во всяком случае — не на все сто, но то, что он заставил ее сомневаться в себе самой, ее нисколько не порадовало. Да и злиться причина была у нее — а не у Рейфа. Дженни не могла вот так просто стоять тут и ничего не делать. Не могла и вернуться к нему домой, притворившись, будто ничего не произошло. Или она будет действовать, или просто сойдет с ума.

— Сейчас я перенесу оставшихся мишек к себе домой. И останусь — буду защищать их, — решила Дженни.

— Ничего подобного. Полиция пообещала, что в этом районе будет дежурить патрульная машина.

— Они не смогут остановить того негодяя, если он надумает вернуться.

— И ты не сможешь.

— Я не оставлю своих мишек без защиты.

— Здесь будет закрыто. И сигнализация включена.

— Все это до сих пор не помогало.

— Что за глупости! Я ни за что на свете не позволю тебе рисковать жизнью ради нескольких дурацких мишек, — прорычал он.

Ну, хватит! Дженни потеряла над собой контроль.

— Не смей указывать, что мне ценить в жизни! — крикнула она.

— А как насчет самой жизни? Зачем нужны будут эти самые мишки, если покончат с тобой?

Это замечание она проигнорировала и принялась молча складывать мишек в специальный контейнер, нечто вроде плетеного короба. С церемонии открытия офиса у нее еще оставалось много мишек на витринах.

Рейф, приблизившись, успел заметить ценник на одном из мишек, и у него от изумления отвисла челюсть.

— Их производство очень дорого, — сообщила Рейфу Дженни. — Один ярд качественного материала может стоить от двадцати до восьмидесяти долларов. А мохер — так тот вообще стоит от семидесяти до ста тридцати долларов ярд.

— И за такую цену их покупают?

— Здесь фирма, разве не так? — раздраженно отозвалась она. — И у меня в руках бизнес, который вполне мог бы успешно развиваться, если бы не постоянные акты саботажа. К тому же я ведь не заявляю, что твои обеды слишком дороги?!

— Нет.

— Вот и ты не говори, что я слишком дорого запрашиваю за моих мишек. Предмет коллекционирования. Нужно самому быть коллекционером, чтобы это понять.

— Я понимаю: когда видишь что-то и хочешь получить, не постоишь за ценой. — Взгляд его был задумчив, полон чувства и скрытых мыслей, которые Дженни отчаянно мечтала расшифровать, но не могла.

Усилием воли она заставила себя отвести от него глаза и принялась собирать оставшихся мишек, а Рейф просто наблюдал за нею, чем невероятно ее смущал. Потому-то ее голос и был резок, когда она спросила:

— Ты намерен мне помочь или нет? Чертыхнувшись сквозь зубы, он взял у нее из рук наполненный доверху короб.

— Чтобы его донести, нужны двое, — предупредила она.

— Разве что двое слабаков, — отозвался он, игнорируя ее попытки помочь.

— Ну да, разумеется. Ни за что не лишу тебя шанса продемонстрировать свои мужские возможности, — с сарказмом ответила Дженни и, заперев мастерскую, включила сигнализацию. Потом поспешила к дому, чтобы открыть Рейфу дверь. Как только Рейф внес короб в гостиную и задвинул под стол по ее просьбе, Дженни проводила его к выходу. — Спасибо. Увидимся утром.

— Точно. А еще — сегодня вечером.

Она стрельнула в него удивленным взглядом.

— Тебе нет нужды оставаться здесь.

— Тебе тоже нет нужды оставаться здесь. И ты не останешься, — заявил он.

Дженни поразило, что по величайшей иронии судьбы они вернулись к началу их знакомства. Вот снова они стоят на прежнем месте и спорят, как в самую первую ночь. Тогда Дженни могла лишь догадываться, какую сумятицу и душевный непокой внесет в ее жизнь Рейф. Но сегодняшние объятия в мастерской все изменили. Теперь она наверняка знала, что он может сделать с ней, какие чувства он в ней возбуждает, как умеет заставить ее позабыть обо всем… умеет заставить мечтать о несбыточном и даже думать, что она его любит. Ей необходимо время — ей необходимо побыть одной и взять себя в руки.

С той первой ночи столько произошло! Она увлеклась Рейфом. Теперь они муж и жена. Даже те самые расшатанные ступеньки мистер Фадден успел укрепить. Но в данный момент Дженни необходимо было сосредоточиться на укреплении собственной обороны.

— Я останусь здесь, Рейф.

— Ни за что.

Дженни терпеть не могла, когда ей приказывали.

— Что ты сказал?

— Ни за что. И это не просто слова. — Без дальнейших пререканий Рейф взял у нее ключи, а ее перекинул через плечо, как пожарный шланг. Не обращая ни малейшего внимания на негодующий визг, Рейф одной рукой прижал ее к своему плечу, другой повернул ключ в замке, после чего спустился по ступенькам.

— Ты чокнутый! — вопила она, свешиваясь вниз головой за его спиной.

Он не обращал никакого внимания и продолжал вышагивать, причем с такой скоростью, что ей пришлось ухватиться за него, чтобы не биться головой о его спину. Она уцепилась за петли для ремня у него на джинсах. Опасаясь разбудить Синди, Дженни перестала вопить и лишь тихо рычала, пока Рейф нес ее по темной прихожей, мимо остолбеневшего Клубня, который как раз заканчивал уборку, прямиком к лестнице, что вела в их квартиру.

Рейф как раз прошел первую площадку и собирался отсчитать ступени к третьему этажу, когда Дженни, изловчившись, мгновенно обеими руками ухватилась за ручку двери гостиной. Ага, с удовлетворением подумала Дженни, остановился-таки… как вкопанный!

Из глубины коридора раздался голосок Синди:

— Что вы делаете? Что-то случилось? Дженни, заметив обеспокоенный взгляд малышки, перестала вырываться, но ручку двери тем не менее не отпустила. А потом изобразила на лице ободряющую улыбку:

— Ничего не случилось. Твой папочка просто играет в такую игру. Понарошку он — безмозглый пещерный человек.

— А она делает вид, что она — взбалмошная женщина, — прорычал Рейф.

— Можно и я с вами? Можно? — затараторила Синди.

— Ну конечно, — сказала Дженни. — Твой папочка как раз собирался меня отпустить, правда ведь, Рейф?

Рейфу ничего не оставалось, как только согласиться. С едва слышным проклятием он спустил Дженни с плеча на пол. Чтобы восстановить равновесие, Дженни пришлось на секунду опереться о дверь.

— А что ты здесь делаешь так поздно, детка? — нахмурившись, обернулся Рейф к Синди. — Тебе давным-давно пора спать.

— Я не могла заснуть.

— Страшный сон приснился? — с тревогой спросил Рейф.

— Нет. Я не могла заснуть, потому, что забыла попросить о чем-то Дженни. Я ждала, ждала, но ты так и не пришла домой на ужин.

— Извини, пожалуйста, — тихонько сказала Дженни. — Мои мишки меня задержали — никак не хотели отпускать, — добавила она, стараясь успокоить малышку. Синди ведь всегда относилась к мишкам так, словно они живые. — А о чем ты хотела попросить?

— Можно я приведу тебя на наше занятие «Показывай, рассказывай»? — спросила Синди. — Воспитательница сказала, что мы можем принести все что угодно, а я хочу привести свою новую мамочку.

Дженни проглотила застрявший в горле комок и украдкой взглянула на Рейфа, чтобы увидеть его реакцию на слова Синди. Но он снова надел свою маску стоика — ту, что не позволяла Дженни разглядеть его истинные чувства.

— Ты придешь завтра? — просила Синди. — И принесешь своих мишек? Это было бы так… впечатляюще.

— Завтра? Времени на подготовку не очень-то много.

— Я хотела раньше тебе сказать, только все забывала. Но это же ничего, правда? Ты же все равно придешь на наше занятие, да?

— Никогда раньше меня не показывали и обо мне не рассказывали, — с улыбкой призналась Дженни.

— Волноваться не нужно, — заверила ее Синди. Потом придвинулась к ней и заговорщицки добавила:

— Даже если ты провалишься, воспитательница все равно не будет ругаться.

— Ты меня утешила, — сморщилась Дженни.

— Я это точно знаю, потому, что так уже было, и миссис Кент не ругалась, — добавила Синди. — Так ты придешь?

— Да, конечно.

— Ну, пойдем, детка. Пора в постель, — сказал Рейф.

Пока Рейф укладывал Синди, Дженни потихоньку улизнула. Ее так и подмывало сбежать обратно в свой дом, и она, наверное, сбежала бы, если бы не твердая уверенность, что Рейф просто-напросто последует за ней и будет тарабанить в дверь, пока не поднимет на ноги всю округу.

А потому Дженни неохотно поднялась наверх и переоделась, все время мысленно подготавливая себя к очередной схватке с Рейфом. Она не позволит ему думать, будто он может обращаться с ней так, как сегодня. Беда лишь в том, что Рейф не появился. Она ждала его, пока не провалилась в сон.