Александр Жаров "ФОРМУЛА ЖИЗНИ"

 Глава первая. Є Эридана.

Этот мир - эти горы, долины, моря -

Как волшебный фонарь. Словно лампа - заря.

Жизнь твоя - на стекле нанесенный рисунок,

Неподвижно застывший внутри фонаря.

Все, что видим мы, - видимость только одна.

Далеко от поверхности мира до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей - не видна.

            Омар Хайям

...Какие-то доли секунды я соображал, кто я и где я. Негромкие, но назойливые трели вырвали меня из забытья. Я с трудом разлепил веки и взял телефонную трубку.

- Привет, Майкл.

- Мм... Линда?

- Да.

- Ну здравствуй. Ты хоть выспалась после вчерашнего?.. Сейчас сколько времени?

  Она негромко засмеялась:

- Ты до сих пор спишь?! Уже вечер - почти восемь! Хоть ты и подарил мне жаркую ночку, но к обеду я была уже как огурчик... Вставай, пойдём куда-нибудь!

- Это вряд ли, - в раздумье проговорил я, окончательно приходя в себя.- С утра, прямо от тебя, рванул на конференцию, а после обеда сбежал отсыпаться... И теперь... Похоже у меня цейтнот! Сейчас  помчусь в гостиницу к другу.

- Может и меня захватишь?

- У нас мальчишник. Он хотел со мной о чем-то поговорить. Давай, я позвоню тебе завтра, ладно?

- Ну что ж... Если ты меня стесняешься... - сделав выразительную паузу, немного обиженно ответила Линда, - Завтра - так завтра... Если конечно я буду свободна!!!

"Вот бабы... Мы ещё не так давно знакомы, а она уже пытается посягать на всё моё свободное время", - подумал я и попрощался.

Время действительно поджимало... Быстро собравшись, я спустился вниз.

Что-то пока неясное насторожило меня, лихорадочно соображая, я сидел в машине. В глубине моей души шевельнулось дурное предчувствие, и я на всякий случай приоткрыл дверцу. Может, почудилось? Все вроде было в порядке: на том же месте лежат сигареты, в точно таком же положении валяется на соседнем кресле брошенная вчера газета. И все же что-то неощутимо изменилось.

Почти минуту я пытался найти причину своего беспокойства, но тронулся в путь, так ничего и не поняв. И только некоторое время спустя подсознание выдало ответ - в кабине еле уловимо изменился запах. Какой-то незнакомый ранее оттенок: может, что-то сладкое, влажное.

 Я напрягся, пытаясь определить этот запах, и потерпел неудачу: мне не с чем было его сравнить. Я ни разу в жизни не встречал подобного запаха. Он не был неприятным, вернее, каким-то особенно неприятным, но мне он был совершенно незнакомым. Просто ерунда какая-то.

Мне не пришлось долго ломать голову над этим. Еще один звонок застал меня в дороге.

- Говорят из Главного Управления. Это Майкл Пирсон?

- Нет, Пирсон Майкл, - пробубнил я.

- Не понял! Вы Майкл Пирсон?  - солдафоны из управления  шуток обычно не понимали...

- Да, - обречённо ответил я. Звонок вечером, можно сказать во время моих "каникул" ничего хорошего не сулил.

- Вам необходимо немедленно явиться в НАСА к генералу Брайану Даффу.

Мать моя женщина... Что же надо этому старому маразматику, имевшему в конторе прозвище "Рогатик"? Никто не знал точно, откуда взялось это прозвище, но сам обладатель знал о нем, надувал щёки и демонстративно держал на столе "Фауста" Гёте.   

Разворачивая машину, я сообщил своему другу Роберту, что задержусь и, если не смогу приехать, то ещё позвоню.

Совсем скоро, я подъехал к главному корпусу НАСА, к месту, где обычно кончается спокойная размеренная жизнь. Это здание футуристической архитектуры, вздымалось вверх на семьдесят зеркальных этажей, перепоясанных сеткой из огромных панелей солнечных элементов. Как символично для НАСА - обеспечить своё резервное питание от энергии Солнца. Кстати, кто-то мне говорил, что этот домик уходит под землю на столько же этажей, на сколько возвышается над нею.

...Генерал осмотрел меня оценивающим взглядом и предложил сесть. Что я и сделал, чувствуя себя несколько неуютно.

- То, что я сейчас сообщу вам, - напыщенно начал он, - является совершенно секретной государственной тайной и в любом случае, - генерал сделал многозначительную паузу, - каков бы ни был результат нашей беседы, она не должна выйти за эти стены.

"Чёрт, ему не хватает только камеры и микрофона. В нём погиб великий актёр...", - подумал я  и сделал подобающе серьёзное лицо.

- Я вас внимательно слушаю, господин генерал.

- Буду краток. Через три дня стартует сделанный по новому проекту космический корабль. По земному времени он будет находиться в полете около 30 лет, по вашему внутреннему биологическому времени около 4 лет, ну а по человеческому  восприятию все путешествие  займет несколько недель - основную часть пути люди будут спать.

От неожиданности я слегка оторопел. Так долго еще не летал никто.

- Простите, господин генерал, эти цифры даны с учетом обратного пути? - зачем-то спросил я, медленно приходя в себя.

- Да. Подготовка этого проекта заняла достаточно много времени, но из-за особой секретности решено было сообщить экипажу о вылете только за три дня. Подбор кандидатов вёлся очень тщательно - все высококлассные профессионалы. Вас будет пятеро. Все неженатые, а кое у кого нет даже родственников, что немаловажно при таком сроке экспедиции. Одного из них вы хорошо знаете - это ваш друг Дэн Тэйлер. Сейчас вы еще можете отказаться. Даю вам 30 минут на размышление, но учтите - если вы согласитесь, то отступать будет поздно.

Слегка ошеломленный, в задумчивости, я вышел в холл и сел в кресло. Тридцать минут на принятие решения исчезнуть на тридцать лет!.. ТРИДЦАТЬ ЛЕТ... За этот срок появится новое поколение. Мои родители состарятся, бывшая жена, друзья - все станут другими. Моя трехлетняя дочка, уже будет мамой. Изменится город, люди - только для меня пройдет всего несколько недель. К этому будет трудно привыкнуть, будет больно, жизнь придется начинать сначала. Но ведь я всегда мечтал что-то сделать в этом мире. Такой шанс выпадает одному из миллиардов.

Я посмотрел в гигантское, почти во всю стену, тоскливо серое окно. Смеркалось. Мой любимый город продолжал жить своей вечерней жизнью. Приблизившись вплотную, я различил множество мелких деталей. Весь Нью-Йорк был как на ладони. Переливающиеся огни реклам, небоскребы с тысячами уже светящихся окон. По улицам проносились машины и спешили по своим делам люди. Я думал обо всех этих жизнях. Сколько мечтаний, стремлений, желаний и надежд таится в них. Но редко кому удается достичь в жизни того, чего хотелось. Почему так происходит? Губы сжались, не находя ответа... Все равно, я люблю и эту страну и этих людей такими, какие они есть. Грусть охватила меня...

Но с другой стороны... Пошло все к черту! Лечу! Что я теряю? С детства мечтал стать героем - есть шанс.

Воображение услужливо нарисовало картину триумфального возвращения. Толпа восторженно скандирующего народа, с шарами и транспарантами и я, в пыльном потрёпанном комбинезоне, благородно и устало улыбаюсь ей.

А родительский дом... Что-ж... Птенцы рано или поздно улетают из гнезда!

В сердце, словно что-то кольнуло - я понял, что решение принято. Мысленно я уже попрощался со своим городом. Нарушив запрет, я машинально закурил сигарету прямо в холле...

- Господин генерал, я согласен принять участие в полете, - отрапортовал я, войдя в кабинет.

Рогатик оторвался от чтения документов и посмотрел на меня равнодушно.

- Очень хорошо. Поздравляю - на вас ложится великая миссия, но об этом позже. А с вредными привычками придется расстаться, - генерал улыбнулся. - С излишествами там, нехорошими... Вы отзываетесь с симпозиума. Завтра в 10-00 вам необходимо явиться сюда. Здесь вы познакомитесь с остальными членами экипажа и получите дальнейшие инструкции. Родственникам, друзьям, знакомым сообщите, что вы улетаете примерно на год на орбитальную станцию, - этого требует секретность. Потом мы сами разберемся с этим вопросом. Вы свободны. До завтра.

На автопилоте я ехал к Роберту Шепарду. В голове не было ни одной мысли, только тупая бесповоротность принятого и окончательного решения. Даже на людей, куда то бегущих по тротуарам, я смотрел как бы сквозь.

А как сказать обо всем Линде? Мне показалось, что она успела привязаться ко мне. Нет, надо решительно и бесповоротно порвать наши отношения в самом зародыше. Но раз уж я обещал встретиться, то прощальный вечер устроить все же придется.

Я поздоровался с Робертом как ни в чем не бывало. Он пока даже не мог предположить, что увидимся в следующий раз мы только через 30 лет. Впрочем, всегда есть шансы, что встретиться нам больше вообще не суждено.

Заказав коньяку, мы принялись вспоминать то чудесное беззаботное время юности, когда гораздо чаще были вместе. Роберт заметил, что я немного не в себе.

- Что произошло, Майкл, ты случайно не заболел? Утром чуть не заснул на конференции, свалил с обеда, да и сейчас какой то странный.

- Да ничего. Ничего особенного... Вчера всю ночь прокувыркался, а теперь выяснилось, что меня отзывают и через три дня я уже буду лететь на орбитальную станцию. Мне предстоит торчать там не менее года. Очень весело...

- Да... Кажется я тебя понимаю. "Шерше ля фам"? Хотя, на твоём месте мечтали бы оказаться очень многие. А как девушка? Я ее знаю? - Роберт вопросительно уставился на меня.

- А что девушка? Мало ли на свете парней! Найдет себе другого. Да и знакомы-то мы без году неделя.

- Ну, это ты не спеши. А если она тебя любит и будет ждать? Год пролетит незаметно.

- Робби, тебе то что? - я решил сменить тему. - Нехай ждет. Ты, как спец по суперкомпьютерам, лучше уточни кое-что по искусственному интеллекту. Например, если конечно я правильно понял твой доклад, ты считаешь, что и человеческое ощущение собственного "я", душа - это саморазвивающаяся программа?

- Похоже на то. Мозг - это очень мощный компьютер (с параллельной обработкой, но низким быстродействием), а так называемая душа - это саморазвивающаяся программа.

- Не могу с тобой согласиться, - устало ответил я. - Хоть я и не такой бООльшой спец в суперкомпьтерах, но кое-что всё же знаю. Не думаю, что человек может развиться умственно более, чем ему дано от рождения.

- Не сомневаюсь в твоих способностях и знаниях, - Роберт наполнил наши бокалы. - Тем паче, что заканчивали мы один факультет. Но это вопрос не только технический.

Коньяк был превосходный. Сделав маленький глоток, я посмотрел в окно. Уже совсем стемнело. Серые, с кое-где темными глазницами окон, фасады домов уныло смотрели на меня. А я смотрел на них...

- Помнишь, в Университете мы изучали ДНК, - как бы со стороны, до меня донёсся его голос. - Скорее всего,  программа - зачаток личности, "души", закодирована в одном или нескольких генах ДНК высших животных и человека.  Ближе всех к нам, естественно обезьяна, код ДНК которой на 98% совпадает с кодом ДНК человека* (Примеч. автора: здесь и далее приводятся реальные научные данные).

Закрыв глаза, на несколько секунд я откинулся в кресле. Устройство ДНК мне было знакомо в общих чертах и ранее, но он замахнулся на святое, на человеческую душу. Мы закурили и Роберт продолжил:

- Знаешь, что формирует самосовершенствующуюся программу человека в детстве? Воздействие родителей, окружающих людей, всего общества, в основном через речь. Очень интересен так называемый "эффект Маугли". Ты что-нибудь слышал об этом? - Роберт внимательно посмотрел на меня.

- Ну конечно, я читал эту сказку Киплинга.

На его лице мелькнуло что-то вроде улыбки.

- Ты уже взрослый человек и пора бы, кроме сказок, читать и кое-что посерьезней. К сожалению, в реальной жизни сказочных чудес не бывает. Когда ребенок в возрасте до 2 лет попадал в естественные природные условия (например, известны случаи, когда волчица выкрадывала ребенка и воспитывала его сама, иногда вместе с волчатами), развитие его способностей полностью прекращалось. Но самое главное, когда такого ребенка находили уже в возрасте 7-12 лет и пытались вернуть в лоно цивилизации, все было безуспешно. По повадкам он напоминал дикого зверя. Как правило, его приходилось, всю жизнь держать в камере-клетке и только в некоторых случаях удавалось научить есть ложкой и носить одежду (научить разговаривать не представлялось возможным). Если бы душа была присуща человеку как нечто отдельно данное, такого бы не происходило. В этом случае сказка Киплинга была бы истинной. Другое доказательство того, что исходный код человеческой саморазвивающейся программы содержится в ДНК - это то, что генные мутации человека очень часто, помимо специфических черт, ведут к умственной отсталости...

Сонный скрип ветвей нарушил повисшую тишину. Порыв ветра ворвался в комнату и разметал по столу, стоящему около окна, какие-то бумаги. Это вывело меня из оцепенения.

- Послушай, Роберт, твои доводы конечно интересны, но как в таком случае объяснить высокие чувства, любовь, дружбу, тягу к искусству, наконец, самопожертвование. Ведь программа вряд ли будет способна на такое. Нет, ты все-таки не убедил меня.

Роберт положил руку на мое плечо:

 - А я пока еще и сам многого не понимаю. Будем надеяться, что ты прав, и душа - это нечто особенное, присущее только, нам людям. Только бы будущий компьютерный мозг, а я не сомневаюсь, что он будет создан, не захватил бы над нами власть...

Роберт замолчал. Лицо его стало серьезнее, оно казалось мне более родным, чем когда-либо. Может быть, я вижу его в последний раз.

Мы встретились с Дэном за час до назначенного генералом собрания. Скамейка, на которой мы расположились, находилась в укромном месте, в тени старого ветвистого дерева. Яркий свет, проходя через множество, трепещущих от малейшего дуновения ветерка, листьев, покрывал мерцающими подвижными солнечными лоскутками и нас и полянку вокруг. Дерево казалось необыкновенно могучим, его светло-зеленая крона терялась где-то в небе.

- Разве я мог поступить иначе, Майкл? - Дэн Тэйлер сжал кулаки. - Весь смысл моей жизни - это работа, космос, звезды. Конечно, я люблю Монику. Мы собирались скоро пожениться, но ... Вспомни, когда люди шли добровольцами на войну, среди них были и молодожены, и совсем дети, не знавшие любви, но они были готовы пожертвовать собой за Родину!

- Ты уже сказал об этом Монике? - задал я прямой вопрос и хмуро уставился на него. Дэн вздохнул.

- Нет! Что я ей скажу? Что  улетаю на год на орбитальную станцию? Она будет ждать. Сказать правду - не имею права... Я испорчу ей жизнь, если не разрублю этот узел одним махом. Я должен это сделать, Майкл. И не говори мне ничего, - он сжал губы.

- Но, может, тебе стоит все же остаться, - возразил я.

- Перестань, мой долг лететь! А Моника... Я хочу, чтобы она жила еще  долго и счастливо, чтобы у нее были дети... и муж, - помолчав, Дэн добавил.  -   Может сказать, что у меня появилась другая девушка? Что я полюбил другую. Что она тоже работает в НАСА и полетит вместе со мной. Для убедительности надо даже показать её - ну пусть, например, это будет Линда.

- Не уверен, что пройдет. Впрочем, как хочешь, твое дело... Давай покажем ей Линду. Только желательно, чтобы они не разговаривали между собой, - я на секунду задумался. - Сделаем так: я назначу ей свидание около твоего дома, в час когда Моника будет неподалеку, уж позаботься об этом, но вместо меня сначала подойдешь ты. Моника своими глазами увидит, как ты любезничаешь с Линдой.

Тяжело мне было предлагать такое, но что делать, жизнь есть жизнь. Да, в первый момент невеста Дэна, конечно, испытает шок. Зато потом быстрее адаптируется и, возможно, уже через полгода, как ни в чем не бывало, выскочит замуж. И забудет славного парня Дэна. Как там говорят? "С глаз долой - из сердца вон"? Так оно и будет... если розыгрыш удастся.

Не поступи мы так, будет мучиться, бессмысленно ждать, может год, два, или более - что в жизни не бывает. Затем все равно выйдет за другого, скорее всего, испытывая комплекс вины. Зачем портить жизнь человеку, тем более, если ты его любишь?

- Спасибо, Майкл! Устроим представление завтра в пять. - Дэн с благодарностью пожал мне руку.

С одной стороны, я радовался, что мой друг будет со мной, но, с другой стороны...

Ровно в 10-00 мы с Дэном вошли в кабинет старого маразматика Даффа. Шторы были наглухо задернуты и яркий, искусственный свет заливал всё вокруг. За длинным столом, с одной стороны сидели три молодых человека, судя по всему будущие члены экипажа, с другой стороны - трое людей постарше, среди последних я сразу узнал генерала. Все повернулись в нашу сторону.

- Ну вот, все и в сборе, - Дафф потер руки. - Можно начинать. Господа, прежде всего, разрешите представить - руководитель службы обеспечения полета, полковник Оливер Крик.

Сидящий слева от генерала, крупный полный человек с лоснящейся желтой лысиной и нелепыми бакенбардами слегка кивнул и обвел всех молодых людей приветливым взглядом.

- Астрофизик, почетный член научного союза, профессор Дэвид Мортон, - продолжил генерал, указав на уже совсем седого старика.

"А этому не хватает колпака со звездами и очёчков на цепочке", - подумал я.

Я листал пару книг профессора и видел его пару раз, но только издалека. Нас ждало что-то экстраординарное, если такие люди лично занимались нашим инструктажем.

Далее слово взял полковник и зачитал биографии и послужной список каждого из членов будущего экипажа.

Первым представили лейтенанта Фрэнсиса Таунса. Все посмотрели на него - широкоплечий, рослый, очень красивый человек, слабо, словно нехотя улыбался. Тестостерон прямо струился из него.

Этот чистюля, видимо, считающий себя эталоном мужской красоты, тщательно следил за своей внешностью. Свежий, с иголочки китель, профессионально уложенная прическа - совсем как оживший манекен. Тем не менее, его любимым видом спорта оказался американский футбол, где Фрэнсис добился определенных успехов.

"Ну, прямо герой амурных снов прыщавой девчонки... - он сразу мне не понравился. - Но, может он крутой спец?.."

Фрэнсис достал блокнот в дорогом кожаном переплете, с любовью расправил его и приготовился делать какие-то пометки. "Настоящий педант, - злобно подумал я. - Такой никогда ничего не забудет. Все у него продумано и рассчитано до мелочей. Но самое паршивое - кажется, он влюблен сам в себя".

 Еще я запомнил, что было ему 26 лет, и летел он с нами в качестве биолога-генетика и, по совместительству, пилота.

Следующим оказался Стив Гир, лицо сугубо гражданское, биолог, врач. Невысокого роста, худой, он не имел никакой спортивной подготовки - но, несмотря на это, уже успел побывать на орбите. Он провел загорелой рукой по гладко зачесанным светлым волосам и ухмыльнулся.

"Что-то больно много биологов в нашем экипаже. К чему бы это?" Пока я размышлял над этим,  дошла очередь до Дэна, который назначался бортинженером и штурманом, затем до лейтенанта Билла Флинна. Я взглянул на него. Чернокожий симпатичный молодой человек, превосходно сложенный. Чувствовалась в нем какая-то тигриная грациозность и ловкость. Он, как и я, в свое время входил в сборную университета по боксу, а, кроме этого, владел несколькими видами восточных единоборств. Он назначался радистом и вторым пилотом, а так же заместителем капитана. Сие известие оставило его равнодушным, по крайней мере, на шоколадном лице Билла я не заметил движения ни единого мускула.

- Майкл Пирсон, - наконец, заставив меня встрепенуться, провозгласил полковник.

Чтение моей биографии закончилось назначением меня на должность капитана корабля и бортинженера, ответственного за электронное и компьютерное оборудование. "Командир? Я? Почему именно я?" - мой немой вопрос остался без ответа.

Затем началось самое интересное.

- Вы полетите к планетной системе звезды Є Эридана, - обыденным усталым голосом начал полковник, - находящейся от нас на расстоянии 10,8 световых лет. Три месяца назад, впервые в истории человечества, был зафиксирован сигнал, пришедший со стороны этой звезды. И, хотя он до сих пор не расшифрован, специалисты, все как один, уверены в его искусственном характере. Подробности на эту тему вам сообщит профессор. Я же только скажу, что в силу известных причин, это вызвало засекречивание проекта. А работы по созданию межзвездного космического корабля велись уже давно и, спецслужбы других государств знают об этом. Я имею в виду корабль, - полковник обвел нас испытующим взглядом. - Сам сигнал - особо секретная государственная тайна. До получения искусственных сигналов мы планировали такой полет на осень. Речь идет о проекте "Форвард", впервые предложенном довольно давно (космические аппараты движимые энергией солнечного ветра); разумеется, за это время он претерпел значительные изменения. Испытания уже были проведены на беспилотных, автоматически управляемых летательных аппаратах этой конструкции. Но вы будете первыми людьми, которые полетят к другой звезде, да еще на новом звездолете. - Полковник сделал многозначительную паузу.

Трудно передать чувства, которые, я уверен, охватили нас всех. Первыми к другой звезде! Контакт с инопланетным разумом? Такого вряд ли кто мог ожидать! Мы все переглянулись, мысленно как бы проверяя друг друга на прочность. Такой полет, сопряженный с контактом с неизвестной цивилизацией, становился тысячекратно опасней обычного. Кто знает, вдруг они отнесутся к нам, да и вообще ко всем землянам, враждебно? Хотя вероятность такого расклада представляется весьма маловероятной.

- Космический корабль "Старлайт" смонтирован за орбитой Земли, - продолжил полковник. -  Он обладает гигантским парусом диаметром около 20 км, изготовленным из алюминированного майлара толщиной всего лишь 16 миллиардных долей сантиметра. Монтаж такого хрупкого паруса возможен только в космосе. Масса звездолета вместе с парусом 25 тонн. Ни для кого не секрет, что давление солнечного ветра вдали от светила чрезвычайно мало - оно падает пропорционально расстоянию в квадрате, и уже в районе Земли составляет всего 9 ньютонов на квадратный километр. Мы решили эту проблему. Группа лазерных установок,  смонтированная на Луне, как известно, не имеющей атмосферы, будет концентрировать излучение, и испускать луч чудовищной мощности - 43 тысячи тераватт. Луч, падая на гигантский парус, будет "давить" на него и разгонять наш корабль.

Мы используем гигантские газовые лазеры, которые легко развернуть на Луне, всего лишь доставив туда пластичную оболочку и баллоны с соответствующим сжатым газом. Для "накачки" энергии используется непосредственно солнечный свет, концентрируемый зеркалами. Таким образом, двигатель вашего корабля остается "дома", в Солнечной системе, где его относительно легко содержать в рабочем состоянии, ремонтировать или совершенствовать в случае необходимости. Запас "солнечного топлива" у вас также будет неисчерпаем, чего не скажешь о небольшом запасе обычного ракетного топлива, который также будет на борту. Он понадобится для небольших корректировок положения звездолета.

Я посмотрел на измождённое лицо полковника - несомненно, за последние три месяца, дома он бывал не часто. И это стоило того. Каждый из нас, конечно, был знаком с проектом "Форвард", но то, что изучали мы, касалось летательных беспилотных зондов весом не более 10 кг. Масштабы, описываемые полковником, производили впечатление. Мы жадно ловили каждое слово.

- Позвольте вопрос, - неожиданно вмешался Стив Гир. - Я так понял, что это билет в один конец, а, чтобы вернуться, нам придется положиться на помощь "братьев по разуму"? -  он усмехнулся с легким сарказмом.

- Вам, как лицу гражданскому, простительно, что вы перебили меня на полуслове. Когда вы дослушаете вводный инструктаж до конца, все станет понятно. Итак, продолжим. На звездолет ваша команда будет доставлена беспилотным челноком. Его вы возьмете с собой. Челнок потребуется в дальнейшем для спуска и подъема с чужой планеты. Непосредственно на "Старлайте" во время полета, вы будете находиться в анабиозе, погруженными в специальные ванны. Иначе вам не выдержать перегрузок и ускорений. Все жизненные процессы в организме замедлятся в 6 раз. Жидкая пища будет поступать непосредственно в кровь, продукты метаболизма автоматически выводиться. Мышцы будут поддерживаться в рабочем состоянии периодическими включениями электростимулятора. Предусмотрена даже стрижка волос и ногтей. Управлять кораблем в это время будет компьютерный центр с установленной в нем экспертной системой. Примерно на середине пути, через 15 земных лет, вы приблизитесь к скорости света. По мере приближения к ней все сильнее начнут сказываться релятивистские эффекты теории относительности Энштейна: масса корабля будет увеличиваться, а для звездолетчиков время потечет все медленнее, и посредине пути почти остановится.

Торможение начнется тоже примерно посредине расстояния до Є Эридана. Чтобы остановиться у звезды и прилететь обратно, парус должен быть особым - из трех концентрических сегментов. Внешнее, самое большое, кольцо предназначено для торможения, промежуточное и внутреннее, самое маленькое, - для возвращения космонавтов. На внутреннем парусе находится и модуль экипажа.

При команде на торможение от космического парусника отделится внешнее тормозное кольцо и, обгоняя корабль, устремится вперед. Оставшаяся часть паруса повернется так, чтобы его отражающая поверхность была обращена к отделившемуся тормозному парусу. Лазерный луч, отразившись от паруса торможения, ударит в парус корабля. Торможение будет продолжаться почти столько же, сколько и разгон.

Научные исследования займут три недели. А когда придет время лететь домой, парус вновь уменьшится в размере. От него отделится промежуточная ступень. Она будет сориентирована так, чтобы ее отражающая поверхность была повернута к Солнечной системе. Снова включатся лазеры, точнее, они выстрелят с солнечной орбиты за 10,8 лет до вашего отбытия в обратный путь - ведь их луч будет идти к Є Эридана 10,8 лет. Направленный промежуточной ступенью луч наполнит "попутным ветром" парус возвращения. И через 30 лет и 6 месяцев, если все будет идти по плану, вы окажетесь на Земле. А теперь я передаю слово профессору Дэвиду Мортону. - Полковник откинулся в высоком кресле и выпил воды.

Вопреки моим ожиданиям, профессор не смог сообщить нам ничего интересного. Сигнал пока так и не удалось расшифровать. Его прием длился всего 15 минут. Но все исследователи в один голос утверждают, что его послала другая цивилизация. Я задал вопрос, почему у себя "под  носом" (ведь Є Эридана одна из ближайших к нам звёзд солнечного типа) мы до сих пор не могли обнаружить этих инопланетян? На что профессор только недоуменно пожал плечами и сказал, что со стороны Є Эридана никаких паразитных радиоизлучений, сопутствующих техногенным цивилизациям нашего типа, не поступает.

Далее наша новоиспеченная команда звездолетчиков перешла в учебный класс, где нас  ознакомили с некоторыми техническими деталями космического корабля и другими тонкостями экспедиции.

В общем-то, все члены экипажа мне понравились, может, чуть менее других красавчик-педант Фрэнсис, да Стив Гир - из-за  слишком длинного языка.

Вечером я заскочил к бывшей жене - повидаться на прощанье с дочкой, затем поехал к родителям. Всем, как и было необходимо, я вешал лапшу на уши насчет орбитальной станции и длительной командировки. Но я понимал, что мы, возможно, больше никогда не увидимся. Тоскливое настроение охватило меня. С грусти выпил немного коньяка и провалился в сон.

...Дэн вместе с Линдой вынырнули из-за угла дома.

- Привет, Майкл! - бросил Дэн. - Доставил даму в целости и сохранности. А теперь разрешите откланяться. - И он исчез так же стремительно, как и появился.

- Слушай, зачем Дэну потребовалось провожать меня к тебе на какие-то 50 метров? - удивленно поинтересовалась Линда.

Но она молча проглотила мои нелепые объяснения, как только я вытащил из-за спины букет алых роз. На лице девушки появилась благодарная улыбка.

Вдохнув их аромат, она сказала:

- Знаешь, не надо долго нюхать цветы, а то перестаёшь чувствовать их аромат.

- Я тоже так думаю. Впрочем, мы сегодня еще поговорим об этом.

- О чем?

Пока у меня не хватало решимости сказать ей о моем отъезде. Я решил тянуть до последнего и промолчал. Слава богу, что она не поняла намека. Мы посидели в маленьком ресторанчике и поехали к ней домой.

Последний раз я оказался в этой уютной квартире. Линда принесла коньяку, включила спокойную, тихую музыку и мы принялись рассказывать друг другу смешные случаи из своей жизни. В комнате часто раздавался ее искренний звонкий смех.

Познакомился я с ней случайно и недавно. Просто решил помочь девушке заменить спустившее колесо. А дальше все закрутилось само собой... Иногда ведь, чтобы почувствовать родственную душу достаточно совсем мало времени.

 - Еще в прошлый раз хотела спросить тебя, - она внимательно посмотрела мне в глаза, - тебе нравится моя квартирка? Надеюсь здесь не хуже чем в звездолёте?

Мне нравились и этот бежевый ковер, и старинная красивая мебель. Небольшой светильник выхватывал из полумрака пастельно-розовые тона рельефных обоев. Меня лишь несколько удивило, что она знает, где я работаю. Ведь я ничего не говорил об этом, приберегая эту беспроигрышную тему на особый случай.

- Здесь чудесно. А Дэн, оказывается, уже успел похвастать, что мы астронавты.

- Это так интересно... Пожалуйста, расскажи мне что-нибудь! Как романтично - наблюдать со стороны Землю, Вселенную... Наверно, здорово парить в воздухе, не ощущая силу тяжести!

"Да уж... - подумал я. - Чувствовать себя всё время перевернутым вверх тормашками, с опухшей от постоянного прилива крови головой - удовольствие весьма сомнительное. Намучаешься, пока привыкнешь. А многие люди вообще не в состоянии адаптироваться к подобному. Впрочем, не стоит её сейчас разочаровывать".

И я принялся, уже в который раз, расписывать романтику межпланетных перелетов, этот черный бесконечный мрак с блестящими бусинками звезд, эти светящиеся в солнечном свете планеты, этот восторг от приобщения к чему-то громадному и таинственному...

-  Любопытно, а как могут выглядеть животные других планет, разумные существа? - на мгновенье она мечтательно задумалась, но, вздохнув, продолжила,  - Хотя возможно, мы одни во Вселенной... Это невероятно, это не может быть, но вроде другого разумного объяснения нашему одиночеству нет...

-  Да нет, не одни. Звезд солнечного типа только в нашей Галактике "Млечный Путь" сотни миллионов. А ведь во Вселенной триллионы галактик. Вокруг многих солнцеподобных звезд, на необходимых для развития жизни расстояниях, крутятся планеты. На многих из них должны быть животные, а на некоторых и цивилизации. По различным научным оценкам, число последних только в нашей Галактике должно составлять не менее нескольких миллионов.

- Так много? Так где же они все? - саркастически спросила Линда.

"Хм... Где-где... Уже сигналы посылают, - хмыкнул я про себя. - Да... Знала бы ты девочка, КУДА мы совсем скоро полетим!"         

- Ну, во-первых, не так уж и много, ведь вообще-то в нашей Галактике около 150 миллиардов звезд, и рассредоточены они на гигантских расстояниях - образуют диск диаметром примерно 100 тысяч световых лет. Если ты помнишь, скорость света 300 тысяч км/с, и за год он успевает пролететь 10 000 млрд. км. Самое загадочное, необъяснимое современной наукой - где же они? - Я поставил пустой стакан из-под кофе на столик и закинул ногу на ногу. - Никаґких следов на Земле. Космос молчит.

- Вот именно! Это парадокс! - она вдруг оживилась. - То, что до сих пор мы не смогли обнаружить инопланетян ни на Земле, ни в Космосе - весьма странно. Сам посуди. Все галактики разлетаются из одной точки - так? Доказано, что около 13,6 миллиардов лет назад там взорвался сверхплотный и компактный объект, в результате чего и появилась наша расширяющаяся Вселенная. Так? Так! Мы видим, что наша Вселенґная появилась достаточно давно и продолжает расширяться, но вот звёзды "рождаются" и "умирают" постоянно. Срок "жизни" разлиґчен, зависит от их массы и типа. Солнце и Земля образовались отноґсительно поздно, всего 4,5 миллиардов лет назад. Практически сраґзу на нашей планете с простых органических молекул начала развиґваться жизнь. Как мы видим, она развивалась довольно долго. Во всяґком случае, достаточный срок, чтобы Землю успели посетить какие-нибудь инопланетяне!

- Откуда у тебя такие познания? - несколько недоумённо полюбопытствовал я.

Она осеклась на начале фразы.

- А ты всех женщин считаешь дурочками с убогим кругозором? - её глаза расширились, брови взлетели вверх.

Я лишь хмыкнул, отрицательно помотав головой. Не знаю, стоило ли мне углубляться с Линдой в такие дебри, но она сама напросилась и, похоже, эта тема ей хорошо знакома.

- Слушай, - наконец сказал она. - Если все это так, значит наверґняка существуют цивилизации, образовавшиеся на несколько милґлиардов лет раньше нас! Почему же эти сверхмиры никак себя не проявляют? Это и есть загадка, на которую пока нет ответа! Она получила название парадокса Ферми, - Линда принялась увлеченно рассказывать. - "Ударная" волна разума, с неизбежносґтью должна была уже давно распространиться на всю Галактику. За миллиарды лет хотя бы малая часть возникших цивилизаций встала бы на путь неограниченной экспансии, покорения и переустройства космоса. Но в таком случае мы наблюдали бы космические проявлеґния разумной жизни, своего рода "чудеса". Но вся совокупность фактов, известных современной астроноґмии, говорит о том, что никаких "космических чудес" не существуґет. Несмотря на высокую эффективность наших теґлескопов и приемников, никаких проявлений сверхцивилизаций обнаружить не удалось! Не слышно позывных наших "братьев по разуму", не наблюдаются следы космической строительной деятельности, никґто, никогда не посещал нашу старушку Землю! И это при огромном желании землян встретиться с ними, отражением чего является массовый психоз с "НЛО". Молчит Вселенная, не обґнаруживая даже признаков разумной жизни. Непонятно... Ведь долґжны же быть, например, у сверхцивилизаций мощные радиомаяки. Однако можно утверждать, что и в соседней галактике "Туманность Андромеды", насчитывающей несколько сот миллиардов звезд и расположенной на расстоянии всего в 2 миллиона световых лет, ниґчего подобного нет!

- Подожди, Линда! - я оживился. - Недавно в какой-то пеґредаче говорили, что обнаружены рисунки древних людей, изображающих нечто похожее на инопланетян.

- Глупости! - она презрительно усмехнулась. - Если бы они сюда прилетали, то наверняка бы оставили на орбите спутник-маяк с инґформацией о себе. Маяк, используя энергию солнечных лучей, поґстоянно подавал бы на Землю сигнал, и мы бы его быстро обнаруґжили. Но его нет!

- А я всё-таки верю, что инопланетяне иногда тайно прилетают на Землю! - Я почти открыто стал изображать из себя идиота, но наивная девушка воспринимала всё за чистую монету. - На эту тему написано множество научно-популярных книґжек, засняты документальные свидетельства очевидцев. Среди люґдей есть "контактёры", мысленно общающиеся с иными мирами. Как быть со всем этим? Не могут же они все врать!

- Эх_, Майкл, Майкл... Удивляюсь - какой ты наивный!.. Книжки и "документальные" фильмы, о которых ты говоришь, к науке никакого отношения не имеют. Это бизнес. Просто по молчаливому взаимному согласию их авторы и "очевидцы" деґлают деньги и славу на человеческой тяге к таинственному, на неґубывающем любопытстве к неизведанному. С одной стороны - пиґсатели, журналисты и киношники, с другой стороны - "психи" и обґманщики. Иногда эти стороны вступают в негласный сговор, на мноґгое закрывая глаза, иногда честно заблуждаются. Учти, отличить "психа" от нормального не всегда может даже врач-психиатр. Кроґме того, иллюзии и галлюцинации встречаются у лиц, не обращавґшихся к врачам - примерно 10 процентов населения отмеґчали явные галлюцинации (типа говорящей лошади) хотя бы раз в жизни!

Она горячилась, махала руками, судорожно подбирая слова. Видимо наш разґговор затронул волнующую её, как впрочем, и меня, тему. Сколько дней и ночей я дуґмал о молчании братьев по разуму, но в чём его причина - понять не мог! Не мог понять. До вчерашнего дня! Меня так и подмывало рассказать ей всё - и о сигнале от НИХ, о нашем предстоящем полёте. Но нельзя. Невозможно!

Наверно, мне было интересно слушать аргументацию Линды, и я просто дал ей выговориться, - во всяком случае, я не прерывал её затянувшийся монолог. И думаю, за это, она была мне очень благодарна.

"Молчание космоса" - важнейший научный факт, - увлеченно говорила она. - Он требует объяснений, так как находится в очевидном противоречии с концепцией неограниченно развивающихся могуґчих сверхцивилизаций. Мы не можем найти "иголку в стоге сена", хотя всё говорит за то, что следует искать "шило в мешке".

-  Но этому ведь должно быть какое-то объяснение! - я нарочито недоґумённо замотал головой. - Неужели нет никаких предположений, гипотез? - в моем голосе сквозила ирония, но девушка этого даже не замечала. Разумеется, мне были знакомы все подобные теории.

- Ну почему же? Их хватает! Вот только все объяснения парадокса Ферми какие-то корявые. Сам посуди. Например, самый тривиальный ответ - потому, что мы одни в Галактике, одни во Вселенной, - нарушает принцип среднего и противоречит теории вероятностей: Солнце и Земля ничем не выдеґлены среди сотен миллиардов подобных солнечных систем одной только нашей Галактики.

Другой ответ - все цивилизации с фатальной неизбежностью гибґнут еще до своего выхода в большой космос, либо теряют к нему интерес - представляется маловероятным и слишком пессимистичґным.

- Линда, а может они просто не хотят проявлять свое присутґствие, чтобы не повлиять на нашу, пока еще примитивную, жизнь? Допустим, галактическая этика требует предоставлять молодым циґвилизациям возможность самим решать свои кризисы, ОНИ не вмеґшиваются, но на самом деле тайно наблюдают за нами со стороны.

- Я знакома с этой так называемой "гипотезой галактического каґрантина". Но она не объясняет, почему же не заметно следов покоґрения космоса. Не может разум так преобразовать космические объекты, чтобы его деятельность "не была видна" нам. Кроме того, существует, по крайней мере, еще один фактор. Уже сейчас Земля, в результате развития человечества, излучает в космос заметное коґличество паразитных радиоволн. Другая цивилизация нашего уровґня обнаружила бы их с расстояния около 30 световых лет. А мы гоґворим о мирах на миллиарды лет старше! Их уровень энергопотґребления и соответственно загрязнения эфира должен быть неизмеґримо выше! На разумных расстояниях (в пределах 200 световых лет), мы могли бы заметить их невольное излучение, - она вздохнула и замолчала.

Наступила тишина. "Не может быть, - подумал я, - чтобы столь специфическая информация просто так появилась в её маленькой симпатичной гоґловке". Что-то она недоговаривала. После нескольких прямых вопросов, я, в конце концов, выяснил, что раньше Линда "дружила" со студентом астрономом. Нет, разумеется, чувство ревности, как и всем, мне знакомо, но надеюсь, совсем не из-за этого, мне вдруг остро захотелось перещеголять, заткнуть за пояс какого-то жёлторотого студентешку.

- Мы называем этот парадокс - Основным Парадоксом Ксенологии: достаточно предположить существование всего лишь одной сверхцивилизации, чтобы вся Метагалактика оказалась бы ею освоена уже на сегодняшний день! - согласился я и, посмотрев на полное вниманием лицо Линды, принялся вещать, горя гордостью профессионала. - Однако никаких следов такого освоения мы действительно не видим, и в этом парадокс. Парадокс этот, впрочем, разрешим - ты забыла последний, самый важный, аргумент: мы неправильно представляем себе пути развития разума. Исключительно трудно предсказать облик и поведение цивилизации, если она на миллиарды, миллионы, хотя бы даже тысячи лет старше нас. Поиск среди звезд форм человекоґподобных сообществ, находящихся на близком к нам технологичесґком уровне - наивное заблуждение, не сулящее никаких успехов. Занятие, годящееся только для страниц дешевых фантастических опусов.

Вздохнув полной грудью, я вдруг задумался. А ведь, чёрт подери, если это так - что же нас ждёт на Є Эридана?..

Медленным движением я взял с соседней полки миниатюрную фигурку слона из красного дерева.

- А что бы ты отдала за то, чтобы посмотреть, допустим, в видеоґзаписи животный мир другой планеты? Предположим, что там еще не образовались разумные существа. Только животные.

- Ну... Если возможно дальнейшее коммерческое использование такой информации...

- Нет, нельзя. Только для удовлетворения собственного любопытґства.

-  Думаю, что даже ради этого я бы пожертвовала несколькими тысячами долларов, - она вздохнула. - Ты ведь, наверно, догадываґешься, что я не слишком богатая девушка. Но все равно, это стоило бы тех денег.

Я молча налил себе и Линде коньяка, не спеша выпил мелкими глоточками, поставив рюмку, встал и подошел к окну. Дождь конґчился. Напротив, около мокрого, блестящего в свете уличных фонаґрей дерева стояли двое. Они обнимались уже довольно давно - я заметил их, ещё когда входил сюда. Я поґсмотрел на небо. Вдали, между крышами, косо висел узкий ослепиґтельный белый серп месяца, в тишине мерцали такие далекие звезґды.

- Как все-таки странно устроены люди, - улыбнувшись сказал я. - Не хотят видеть ничего у себя под носом, а туда же - подавай им сразу инопланетные миры.

- Это камень в мой огород? - Линда замялась, видимо, не ожидаґла такого поворота.

- Да, и не только. Пожалуйста, не обижайся. Скажи мне, наприґмер, сколько видов животных и растений на Земле тебе известно? Ну - 100, 200, даже, допустим, 500, а ведь их всего около 2000000, среди них встречаются твари просто с поразительными возможносґтями. В этом вопросе я не специалист, но кое-что все-таки знаю. Например, что ты слышала о животном, которое способно появлятьґся ниоткуда? Оно может существовать то в рассеянном на большой площади состоянии, то собирается как единое ползающее, то преґвращаться во что-то, типа растения.

Глядя на меня, Линда несколько раз моргнула, затем сказала:

- Как это, ниоткуда?

- Я имею в виду, что невооруженным глазом не видно, откуда оно взялось. Знаешь что...

- Понятия не имею, что это за пакость такая, - она вдруг резко оборвала  меня. - Удивляюсь тебе Майкл. Разве ты не понимаешь разницы между просто неизвестными для обывателя земными видами и, крайне важном вопросе о том насколько ПРИНЦИПИАЛЬНО отличаются (или не отличаются) инопланетные животные? Все люди подспудно чувствуют, что в знаниях об инопланетной фауне, скрываются ответы на глобальные вопросы! И именно поэтому, она всех особенно интересует. Да любой учёный бы предпочёл узнать подробности строения хотя бы инопланетной бактерии, прежде чем какого-нибудь неизвестного науке земного монстра!

Я почти поперхнулся. "А ведь она права. Как я не сообразил?! Да... А девочка то, хоть и в чём-то наивна, но совсем не так проста, как может показаться на первый взгляд. Молодец, утёрла мне нос".

Неожиданно затренькал мой личный коммутатор.

- Не иначе инопланетяне тебя услышали, - улыбнувшись, я показал пальцем вверх.

- Майкл Пирсон с планеты Земля слушает! - вытащив трубку, торжественно провозгласил я.

- А я уж было подумал, что попал на Марс... - в трубке послышался усталый голос Дэна. - Ну что, сообщил своей?

- Пока что нет.

- Может тебе тоже как-нибудь помочь?

- Не надо. Сам разберусь.

Линда вопросительно посмотрела на меня.

- Звонили из НАСА, - задумчиво пробормотал я.

- А в чем именно заключается твоя работа?

- Я специалист по электронике, компьютерам и программам.

- Я работала с разными программами, но не понимаю, как они устроены. Ты можешь коротко объяснить? - заинтересовалась вдруг она.

Меня несколько удивил такой вопрос. Странно было услышать его от молодой девушки во время свидания. Хотя, учитывая её подкованность в вопросах космологии... Ну что ж, если ей это интересно...

"А потом, когда её спросят - мол, откуда знаешь? - она сошлётся на "дружбу" с астронавтом-компьютерщиком", - почему-то мелькнуло у меня...

-  Что ты на меня так смотришь? - кротко спросила Линда и поправила прическу.

Я отвел взгляд от ее высокой, обтянутой бирюзовой майкой груди, и откинулся в кресле.

- Ну, возьмем, например, книги. Информация в них закодирована примерно 30 символами - буквами. Чем не программа? Содержится на материальном носителе в виде наличия или отсутствия краски. Без материального носителя информация не может существовать в принципе. Упорядоченные неравномерности материи - вот что такое информация. Даже если ты будешь читать книгу вслух, то промежуточным носителем информации будет воздух, а именно звуковые волны, являющиеся перемещающимися и рассасывающимися неравномерностями сжатия (плотности) воздуха. Когда ты читаешь книгу про себя, твои глаза воспринимают неравномерность световых волн. Если книгу существующую в единственном экземпляре, например, сжечь, предварительно не перенеся информацию на другой носитель, то информация исчезнет в никуда и навсегда. Обрати внимание - важный момент - информация МОЖЕТ исчезнуть навсегда! Программа это та же информация. Причём как в чистом виде, так и в виде логических правил, заданных программистом. Информация (как и программа) это реально существующая нематериальная субстанция, которая тем не менее, НЕ МОЖЕТ существовать вне материи.

- Начал ты издалека. "Складки материи...", - она усмехнулась. - Смотри, лучше что у меня есть. - Линда встала и достала из ящика секретера большой белый цилиндр. - Это ароматизированная свеча.

В бликах трепещущего пламени свечи мы некоторое время молча смотрели друг на друга. Разомлев от благовоний, я невольно залюбовался ее красивыми большими глазами, её восхитительной фигурой.

Я тайком взглянул на часы и подумал, что говорю совсем не о том.  Такие темы лучше развивать в кругу друзей, но не в обществе любимой девушки, да еще вечером, сидя у нее дома. А я, дурак, увлекся, полез в какие-то дебри - информация, материя... Гадость какая! "Пора плавно переходить к более животрепещущим вопросам", - решил я.

  -  Есть животные, которые одновременно являются и женщинами, и  мужчинами. А бывают и такие, которые одновременно и не женщины, и не мужчины.

-  Любопытно, - хмыкнула Линда.

-  Например, кое-где, в горах, водятся виды ящериц, которые не самки, и не самцы. Они через определенные промежутки времени, воспроизводят свою маленькую абсолютную копию - близнеца. Эволюция таких видов происходит значительно медленнее, но зато в таких суровых условиях, где они живут, обоеполые виды зачастую не выживают. Кроме того, в такой популяции все сто процентов ее членов с гарантированной надежностью обзаводятся потомством. Это важно, если жизнь висит на волоске. С другой стороны, существует их противоположность - обычные улитки, например, являются гермафродитами, то есть у каждой из них есть и женские, и мужские половые органы. В процессе их совокупления каждая улитка выступает одновременно и как женщина, и как мужчина!

- Как не повезло ящерицам, как повезло улиткам! - с легкой иронией сказала Линда.

-  Повезло нам, людям! - Я подошёл к ней ближе и с лукавым вызовом в глазах тихо произнес, - Нет ничего прекрасней в этом мире, чем любовь.

Она смущенно поправила прическу.

-  И, слава богу, что у нас нет хитинового покрова - представляешь, какой звук был бы при поцелуе!.. - улыбнувшись сказал я.

"Боже мой, - пронеслось в голове, - какая наука, какая Вселенная, какие инопланетяне! Я хочу её, я желаю её, каждая клеточка моего тела, каждая ДНК вопит о любви!"

Некоторое время мы смотрели друг на друга: девушка, загадочная и влекущая - нерешительно, словно чего-то ожидая; я - с неясным волнением в груди. Линда улыбнулась. За несколько коротких мгновений я успел ощутить её эмоции, и, кажется, проникнуть в её внутренний мир еще до того, как она начала говорить, и сделал чуть громче музыку.

Линда встала, стройная и легкая, она положила руки мне на плечи. Во мне прокатилась горячая волна, и я осторожно обнял ее.

-  Не знаю, что со мной... - прошептала она. - Не заглядываю в будущее, не вспоминаю прошлое. Существует только настоящее, только ты и я.

Я погладил ее спину, прижал к себе трепещущее от малейшего прикосновения тело девушки. Наши губы сами нашли друг друга. У меня перехватило дыхание.

- Иди сюда... - прошептала она, увлекая меня за собой...

...Расслабившись, мы, валялись в постели. Она смотрела куда-то вверх.

Вдруг, мне стало грустно в этой озаренной светом свечи комнате, я почувствовал ком в горле - ведь эту девушку я вижу в последний раз. Язык не поворачивается сообщить ей об этом.

Потом Линда рассказывала о том, как она училась в колледже, как ей было одиноко и как ей хорошо сейчас со мной.

В какой-то момент она прикоснулась к моей груди, и я ощутил тепло ее нежной невесомой ладони.

-  Если вдруг случится так, что нам придется расстаться, мне будет одиноко и тоскливо без тебя, - промолвила она, словно предчувствуя разлуку.

Я промолчал, не в силах сейчас сказать правду.

- Милый, что тебе принести - сока или еще немного коньяка? - спросила Линда, вставая с постели.

- Пожалуй, рюмку коньяка.

Я отрешенно смотрел на её изящные формы. Она была сложена великолепно. Картину дополняли шелковистые роскошные волосы, струившиеся по ее плечам.

С улыбкой Линда принесла поднос и поставила его рядом, резко повернулась и на меня глянули бездонные черные омуты. Долгое мгновенье, замерев, я смотрел в глаза Линды, затем придвинулся и поцеловал ее в пухлые полуоткрытые губы.

- Ещё, - прошептала она уже с закрытыми глазами.

- Малыш, ты обворожительна... - бормотал я, осыпая ее поцелуями.

...Отхлебнув глоток коньяку, я взглянул на девушку. Линда в задумчивости сидела на кровати и пила сок.

- Скажи, ты веришь в судьбу? - вдруг спросила она. - Может наша встреча была предначертана?..

Она смотрела на меня долгим блестящим взглядом. Ответить категоричным НЕТ я просто не мог.

- Ну, не знаю...

- Вот видишь! - воскликнула Линда. - Значит, она существует! - Она радовалась как ребенок, которому подарили давно обещанную игрушку.

Щелкнув зажигалкой, я затянулся и посмотрел на почти выгоревшую свечу. Скоро наступит пора прощаться. Но сейчас мы вместе и нам хорошо. Счастье не может длиться долго. Это короткий промежуток времени, а затем либо оно кончается, либо к нему просто привыкаешь, и оно уже перестает быть счастьем.

- Однако я должен несколько охладить твой пыл, - угрюмо процедил я. На меня словно нашло что-то, настроение испортилось. Захотелось вдруг сермяжной правды и меня понесло:

- Ничего нигде не предначертано. Будущее не предопределено. Мы сами творим его... И, кстати, самое большое отвращение у меня вызывают предсказатели будущего. Это совершенно противоречит всем научным знаниям. Будущее можно только с определенной вероятностью прогнозировать. Не существует заранее предначертанной судьбы. Если бы кто-то действительно мог предсказывать будущее - он смог бы заработать миллионы, например, на бирже, он, при желании, мог бы даже стать властелином мира. Это была бы тайная секта, а не свора болтунов, кричащих о себе на каждом углу и продающих свои "услуги" за гроши. Они все крепки задним умом - после какого-либо события начинают бить себя в грудь и уверять, что они это предсказывали...

Моя эмоциональная речь определенно произвела на девушку  впечатление.

- Противоречит научным знаниям говоришь... - она задумалась. - Расскажу тебе одну историю.

Событие, невольным свидетелем которого я оказалась, случилось в парке. Молодая семья гуляла по нарядным аллеям. Папа, мама и крошечная, сурьёзная такая, девочка в деловом костюмчике с "пускалкой" мыльных пузырей. Молодая леди очень старалась. Пузыри летели во все стороны, а она внимательно их рассматривала, и по лицу её можно было догадаться, что того, чего бы ей хотелось, она не видела. И вдруг на всю аллею раздалось: "Па!!! Чёлная дыла!!! Я тебе говолила!"

Мне стало интересно. Из бурного общения малышки с отцом я поняла, что она увидеґла уникальный мыльный пуґзырь - с "дыркой" в боку. Не белый и не радужный, а именно - такой. Знаешь, что сказал ей отец? - чтобы не морочила голову. Таких пуґзырей не бывает.

Ты бы видел лицо девґчушки! Огромные серые глаґза полные слез. "Па, я не влу! Там чёлная дыла была!"

- Верю, ВЕРЮ! Любопытный артефакт, - вставил я, - чего только в жизни не бывает, как говорится "век живи, век учись".

- Дело не в артефакте, - Линда усмехнулась, - Слушай дальше. Я бы и не вспомнила об этой истории, если б год спустя, разбирая старые журналы, не наткнулась на какой-то химический. Там, в разделе курьёзов, была помещена заметка о редких разновидностях мыльґных пузырей с участками стеґнок тоньше длины световой волны. В этих местах пузырь переставал отражать свет, и возникала иллюзия дыры!

До самого вечера я пускала пузыґри. Мне было интересно! Ниґкаких "черных дыр" не было. И лишь когда я, отчаявшись, решила бросить это занятие, долгожданный, уникальный, редчайший пузырь получилґся! Он был красив, весь в радужных бликах, а на боку его чернела дыра. "Па, я не влу! Там чёлная дыла быґла!" - вспомнила я. "Что ты мелешь?! Дырявых пузырей не бывает. Смотри лучше, как пони детишек катают..."

К чему я всё это тебе, Майкл, говорю? Да к тому, что нельзя сходу всё отвергать. Есть ведь редкие феномены. Некоторые экстрасенсорные способности могут реально существовать.

- Малыш, - ласково начал я, слегка удивлённый её наблюдательностью, - согласен, редкие феномены конечно есть. Новое знание об окружаюґщем наука добывает экспериментальным путем. Действительно, когда уже нет возможности ставить экспериґменты - единственным споґсобом разузнать что-то новое становится наблюдение. Трудность здесь в чем? В вероятности существования очень редких событий. Наґстолько редких, что их появґление, скорее всего, будет трактоваться как ошибка изґмерения либо результат недобросовестности экспериґментаторов. Я размышлял на эту тему. Приведу тебе свой пример:

Представь себе шуточґную ситуацию. Пусть у каждоґго жителя Земли имеется по одному атому тория. Торий радиоактивен. Период его полураспада - 14,5 миллиґарда лет (а это чуть больше времени существования Вселенной). Несложно доказать, что за период жизни одного поколения людей процесс радиоактивґного распада тория едва ли посчастливится кому-нибудь наблюдать. И даже если это явление будет кем-то зафиксировано, научная общеґственность не воспримет сообщение всерьез. Скорее всего, исчезновение атома будет объяснено его потерей. "Не уберег, не уследил... У всех (!) атомы на месте, леґжат себе. А этот умник кричит, что открытие совершил! Атомы, они, брат, не бомбы на складе, а, брат, фундаменґтальные и неделимые частицы, понял?! Если каждый атом начнет разрушаться, так это что ж у нас за Мироздание такое будет? Это же не Здаґние, а руины одни будут!!!"

Но, Линда, трудности науки это одно, а противоречие науке - совсем другое. Предсказатели будущего являются стопроцентными лжецами!

... Постепенно в окна начал просачиваться рассвет. Пока еще бледное небо было совершенно безжизненно. Царила абсолютная тишина. Бывшая свеча превратилась в маленькую белую застывшую лужицу. Всё в этом мире имеет своё начало и свой конец. Настала пора и нам расстаться.

Линда тихо, свернувшись калачиком, спала. Я осторожно встал и оделся. Не стоит нарушать покой девушки - лучше оставить ей записку. В ней я просил прощения и объяснял Линде, что она ни в чем не виновата и очень нравится мне, но я не принадлежу самому себе, - Космос зовет меня. Что ухожу навсегда, и нет смысла чего-то ждать. Что по настоящему ярко чувствуешь аромат цветов, только если дышать их запахом не слишком долго. Что у нее впереди целая жизнь, и она еще встретит своего принца.

... В этот ранний утренний час на улице было пустынно. Ночная прохлада отступила, и первые, местами прорывающиеся между домами, пологие лучи восходящего солнца весело плескались в лужах вчерашнего дождя, искрились на омытых зеленых листьях кустарника.

Выйдя из подъезда, я на миг остановился, подняв лицо к небу, вдыхая чистый сырой воздух, стараясь запечатлеть в своей памяти и только что покинутую безмятежно спящую девушку с ее уютной квартирой и этот тихий переулок. Последний раз обведя взглядом окрестности, всю обыкновенную прелесть которых мы как правило не замечаем, я уже хотел двинуться дальше, когда сзади послышались торопливые шаги.

- Майкл! Подожди!.. - раздался срывающийся голос.

Сердце забилось. Быстро оглянувшись, я увидел её. Запыхавшуюся, растрепанную. На ней лица не было. Наскоро накинутый на голое тело халат не был полностью застёгнут, волосы торчали космами. Я вгляделся в её заплаканное лицо, в эти изумленно распахнутые глаза и схватил её в охапку, стиснул, прижался. Конечно, она прочла мою прощальную записку.

- Прости меня, если сможешь, - пробормотал я. - Мне надо уехать... надолго. Навсегда!

- Но почему? Что случилось? Куда ты улетаешь. Никуда тебя не отпущу! Слышишь?

Я немного отстранился и попытался объяснить, что это приказ, что мне необходимо лететь.

- Я... Я... - тяжело выговорила она, - с тобой хоть на край света... Увези меня, увези далеко, слышишь... - На секунду её глаза бессильно закрылись, и уже полные слёз распахнулись вновь. - Что со мной? Да... Этот сон... Я спала и сон видела: плыву на корабле... С тобой... И далеко-далеко... Прижалась к тебе, и будто холодно мне... Проснулась -  а тебя нет...

- Невозможно... - прошептал я, и, стараясь сделать свой голос более твердым, решительно добавил. - Не могу!

Она не хотела меня слушать. Цепляясь за руки, лихорадочно, почти в каком-то исступлении всё повторяла:

- Пойдем ко мне. Нам надо поговорить. Прошу тебя... Умоляю, не уходи вот так... Я буду ждать тебя... Любимый, я же чуть с ума не сошла... Думала, что уже не успею... Что же это такое...

Я еще раз попытался втолковать девушке, что ничего уже нельзя сделать, что всё кончено и ждать меня нет смысла. Про себя я уже решил, что больше ни за что не пойду к ней. Лучше проститься прямо здесь, окончательно и бесповоротно, чем давать какие-то иллюзорные надежды. Но она не желала этого понимать, и все тянула за руку, упрашивая подняться.

- Очень прошу тебя. Умоляю... Расстанемся по человечески, выпьем хотя бы кофе, - прошептала она наконец тихим, безжизненным, потерянным голосом.

Больше я не мог видеть её глаз - она их не поднимала; но я ясно видел её тонкие, высокие брови, её длинные влажные ресницы и блистающий в лучах солнца на одной из щек след слезы, остановившейся у самых губ, плотно сжатых и бледных. Такого я не мог долго вынести...

Девушка действительно мне нравилась. Но что же делать, если жизнь распоряжается по-своему? "Не могу больше жить! Люблю на всю жизнь!" - выкрикивают иные впечатлительные особы, но это лишь слова.  Пройдет время и душевные раны затянуться, зарубцуются...

Смятение мое вдруг прошло. "С ней все будет хорошо, - подумал я. - Еще много радости будет в её жизни..."

Подумал одно, а сказал, словно отрезал, совсем другое:

- Нет. Прощай! Прости, если можешь.

Резко повернувшись, я пошел прочь. На меня напала вдруг глубокая тоска. С каждым шагом, по мере удаления, все более и более нарастающая тоска. Тосковать случалось и прежде, и не удивительно, что пришла она в такую минуту. И все-таки в эту минуту, хотя тоска нового и неведомового действительно была в моей душе, меня мучило что-то другое. Что-то было не так. Словно забыл сделать нечто важное, как будто не обратил внимания на какую-то мелочь, незначительную на первый взгляд  деталь, но из тех, что в иных ситуациях способны стоить жизни. Раздражаясь и досадуя на самого себя за ничем не обоснованную подозрительность, я свернул в проулок, где стояла моя машина.

Мои тревожные мысли оборвались разом: чья-то тяжелая рука, вынырнув откуда-то сзади, крепко шлепнула меня по лицу и словно приклеилась к нему, зажав рот и нос. Одновременно я получил удар в подколенный сгиб и,  уже откидываясь назад, почувствовал на своей шее сдавливающий локоть другой руки неизвестного.

Мои глаза будто вылезли из орбит, кровь прихлынула к голове. Я захрипел, изо всех сил пытаясь вывернуться. Мощно оттолкнулся ногами от земли. Мой душитель потерял равновесие, и мы вдвоем полетели назад. Вот только остановить наш полет пришлось его, а не моему, затылку! Хорошо когда вокруг столько каменных домов...

Железные руки как-то сразу обмякли, и я выскользнул. Круто развернулся. Мой душитель вставал, придерживаясь за стену.

Незнакомец оказался закутан в серый плащ с капюшоном, только блестящие черные остановившиеся глаза приковывали к себе жестким недобрым взглядом. Как только незнакомец сообразил, что к чему, его рука потянулась к внутреннему карману. Но он не успел. Изо всей силы, на какую был способен, я выбросил вперед кулак, целясь ему в глаз. Что-то чмокнуло, и от удара у меня заныли костяшки пальцев. Серый балахон дернулся и, коротко охнув, описав руками пируэт, бесчувственное тело рухнуло рядом со мной.

Его капюшон откинулся, и моему взору предстало необычно бледное лицо мужчины средних лет с широкими скулами, тонким носом и презрительно-ироничной, даже в бессознательном состоянии, складкой губ.

-  Замри, Майкл Пирсон! Не дёргайся, если не хочешь получить пулю в сердце, - произнес до боли знакомый, совершенно бесцветный женский голос. - Медленно повернись и иди сюда.

Я едва слышал её слова. Ничего нельзя было понять. Повернулся как во сне. Я почувствовал, что нижняя челюсть у меня отвисла. С трудом осознал - это Линда, осунувшаяся, с красными от пролитых ранее слез, но спокойными глазами, равнодушно держит меня на мушке.

Мой мозг словно раскололся надвое. Тут меня затрясло, и, привалившись боком к стене, все еще не опомнившись, я проговорил, еле ворочая языком:

-  Что... происходит?

Линда, не переставая сверлить меня взглядом, негромко произнесла:

-  Спокойно, Майкл, спокойно... Нам надо поговорить. Если будешь вести себя нормально - ничто тебе не угрожает.

-  Ничто не угрожает? - повторил я бессмысленно. Почему-то жаром пылали щеки. На секунду прикрыв веки, я устало провел ладонью по лицу, и постепенно приходя в себя, спросил. - Кто ты?

-  Поговорим в моей квартире - бросила она, и, давая понять, что далее тянуть время бесполезно, угрожающе повела пистолетом.

Бросив незнакомца в сером балахоне там, где его застал мой кулак, мы поднялись наверх.

Пододвинув стул, я сел за высокий столик на тонких ножках напротив Линды и молча стал ждать дальнейшего. Посмотрев на меня с легкой грустью, словно страдая от происходящего, она вяло спросила:

- Надеюсь, ты понимаешь, что я не психопатка, готовая удерживать возлюбленного с помощью пистолета?

-  Догадываюсь, - я пожал плечами, - учитывая попытку твоего помощника в капюшоне скрутить меня.

- Не морочь мне голову, - зло сказал Линда. - Понятия не имею о типе в капюшоне. И что это тебе вздумалось на него наброситься?

-  Хватит валять дурака! Он поджидал меня около твоего дома, - я нервно сглотнул. - Кто же он в таком случае? И что тебе от меня надо?

-  Вопросы здесь буду задавать я! - она в очередной раз поиграла дулом пистолета.

"Где-то я уже слышал эту фразу... А пистолетик то - неизвестной мне модели, с миниатюрным глушителем. Действительно, было бы довольно профессионально для сумасшедшей влюбчивой истерички", - мелькнуло в голове.

-  Я специальный агент особого отдела Организации Объединенных Наций, - она швырнула тиснёное золотом удостоверение на стол. Несколько раз прокрутившись, оно остановилось у моих рук.

Взяв его, я принялся внимательно изучать содержащиеся там сведения. Хотя мне было и неприятно наблюдать превращение чувственной девушки в холодно-рассудительного секретного агента, то, что она была из спецслужб ООН, решительно меняло дело в лучшую сторону. Теперь мне стал понятен её "ненавязчивый" интерес к космосу, к разговорам на околонаучные темы. А ведь казалось, что передо мной сама наивность...

- Что вы, наконец, от меня хотите? - спросил я тоном умирающего. - И, пожалуйста, покороче, я устал, очень хочу спать, да и вообще, неважно себя чувствую.

-  Придется немного потерпеть. Прошу тебя, не относись ко мне плохо. Да, Майкл, ты мне нравишься, но дело есть дело, - смягчив доселе пристальный взгляд, она с трудом улыбнулась. - Что касается меня, то меньше всего я хотела бы видеть в тебе врага. Пойми, я профессионал, преследующий определенные, достаточно высокие цели. Может, пока они тебе не понятны, но уверяю, в ООН думают о благополучии всего человечества, а не только отдельно взятой страны. Моя профессия не может помешать нам испытывать вполне определенные симпатии друг к другу...

- Хорошо, Линда. Давай поговорим.

Кажется, мои слова ей понравились. Она улыбнулась более естественно, чем прежде.

-  Не буду скрывать, сейчас я нахожусь в непростом положении, - начала Линда дружески. - Времени у нас, как теперь выяснилось, в обрез, но прежде чем задать кое-какие вопросы, я должна объяснить тебе позицию нашей организации...

И она принялась в довольно эмоциональной форме растолковывать мне "истинную суть вещей". Оказалось, что совсем недавно в руки ООН попала засекреченная США информация о приеме искусственного сигнала и готовящейся экспедиции. Еще им случайно удалось узнать, что одним из членов экипажа, возможно, буду я. Больше им не известно ничего, даже к какой именно звезде мы собираемся лететь. Высшее руководство Организации Объединенных Наций (а, как я понял, Линда солидарна с их мнением) считает, что страна, первая установившая контакт, получает в технологическом, политическом и прочих планах слишком колоссальное преимущество над всеми остальными. Такая ситуация неизбежно приведет к господству одной страны над всем миром и чревата непредсказуемыми последствиями для человечества. ООН не сомневается, что подобного масштаба операции должны быть открыты для всех глав государств, что на этом уровне необходима полная доступность полученной информации, для любой страны. Что ООН, в принципе, и создавалась для урегулирования подобных ситуаций.

Затем, налив мне и себе немного кофе, Линда попросила меня помочь людям всего мира узнать правду. Сделать новые знания достоянием всех, а не только руководителей отдельно взятой страны.

-  Возможно, своим заявлением ты спасешь цивилизацию нашей планеты - закончила она, свое достаточно длительное повествование. - И написать его надо прямо сейчас!

Потягивая кофе, я пытался собраться с мыслями: "Всё, что она говорит, довольно неожиданно. Я не задумывался о своей миссии под этим углом зрения. Наверное, ООН в чем-то права, но, с другой стороны, у меня нет никакого права выдавать государственные секреты. Я нарушу присягу, закон, это может плохо кончиться".

- Если, допустим, я  напишу такое заявление, - слегка охрипшим от волнения голосом предположил я, - и его содержимое станет известно - меня отстранят от полета, да еще под трибунал отдадут.

- Не волнуйся, мы его опубликуем только тогда, когда ты уже будешь в космосе, - у Линды блеснули глаза. - А когда вы вернётесь, пройдет ведь, наверно, много времени, ООН позаботится о тебе. Майкл Пирсон станет героем всей Земли!

 Мысли хаотично метались в моем мозгу. "Что же делать?" Я никак не мог принять решения, но хуже всего то, что его надо было принимать прямо сейчас, как следует не подумав о последствиях, ни с кем не посоветовавшись, не взвесив все за и против.

-  На твоем месте я бы не раздумывала, - продолжала Линда. - Что может быть выше, чем счастье всего человечества, свобода и мир на Земле? Для этого стоит рискнуть собственным благополучием! Или я в тебе ошиблась? Ты просто эгоист, трус, не способный на решительные смелые поступки?

Она умолкла и, поджав губы, с презрением разглядывала меня. Её доводы звучали убедительно, а последние слова задели мое мужское достоинство. Немного поерзав на стуле, я внимательно посмотрел ей в глаза и, хотя в голове царил полный кавардак, постарался твердо сказать:

-  Допустим, ты меня убедила. Я принимаю твои условия, но и ты должна гарантировать соблюдение нашего договора - не оглашать заявление до моего отлета и обеспечить помощь ООН при возвращении. Уточни, что необходимо отразить в заявлении?

Она дала мне бумагу, ручку и объяснила, что кроме моей позиции по этому вопросу в целом, необходимо привести все подробные сведения, которые мне известны, а именно: куда, когда, зачем мы летим, состав экипажа, какова продолжительность полета и даже конструкция космического корабля, в общем, абсолютно все, что я знаю.

Закурив, я принялся отчего-то непослушными руками царапать свои каракули. Сразу решил, что раскрывать технические подробности типа устройства нашего звездолета и многих других не буду. Это действительно секрет, принадлежащий моей стране. И только ей! Добытый потом и кровью...

- Ты ничего не забыл? Всё написал? - в голосе Линды прозвучала  подозрительность, смешанная с искренней радостью.

- Всё. Всё, что считаю нужным, - мягко ответил я, пересев на диван и расслабившись.

С довольным лицом она углубилась в чтение, а я, может, от нечего делать, а возможно, и просто из любви к искусству, в изучение чисто женских прелестей девушки, в который раз отмечая про себя, как она хороша. Всё на должном уровне: и милое, обаятельное лицо, и точеные формы бюста, и стройные ноги, и даже... весьма редкое сочетание, смею подозревать - ум. Хотя не зря говорят: "Красота мужчины в его уме, ум женщины - в её красоте".

Наконец, Линда оторвала глаза от бумаги и, перехватив взгляд, направленный на её сплетенные под столом голые ноги, чуть заметно усмехнулась. За всё это время она не успела переодеться, и сидела всё в том же халатике, в спешке накинутом на плечи, всё с так же растрёпанными волосами. Такой вид не портил её, напротив, он только распалял воображение.

-  В определенной степени я действительно, привязалась к тебе, - сказала она, убирая написанный мною документ в замаскированный, замурованный в стену, сейф.- Привязалась не по заданию, просто так, против собственной воли. Но дело для меня превыше всего личного. Извини. "Четвертый", поднимись ко мне, - негромко попросила она, поднеся к губам руку с небольшим золотым перстнем. - Пойми меня, Майкл, каждый нормальный человек для блага своей Родины, страны, где родился и вырос, готов сделать всё. Не моя вина, что я работаю в разведке. Ради бога, не надо считать меня выродком.

Открылась дверь, и на пороге возник уже знакомый с моим кулаком незнакомец в сером балахоне.

- Жду ваших указаний, - чеканно отрапортовал он, обращаясь к Линде.

Повисла мёртвая тишина. Я уставился на неё, ничего не понимая, точнее, понимая, что она мне соврала. Но если она соврала, что не знает этого человека, возможно, она обманула меня и в большем! От жутких последствий подобного предположения у меня захватило дух, сильнейший страх сковал мышцы, сердце стукнуло и опустилось куда-то вниз.

Мы молча, замерев, какое-то время смотрели друг на друга. Затем она приказала своему  помощнику взять меня на мушку, что он сделал с нескрываемым удовольствием.

-  Да, Майкл, такова жизнь, - участливо произнесла Линда. - Я не наивная девушка, какой, возможно, тебе казалась еще несколько часов тому назад,  и даже не агент ООН - считай, что это была просто шутка. У меня довольно высокий чин и пост - я  резидент Российской разведки в США.

Мне вдруг всё сразу стало ясно - ловушка захлопнулась, я попал в капкан. Я потрясён, ошарашен...

Заметив мою непроизвольную попытку вскочить, она опять выхватила свой пистолет и скомандовала:

- Ни с места, Майкл, если не хочешь, чтобы я или мой агент размозжили твою голову! Медленно, очень медленно, пересядь к столу.

Мне ничего не остается делать, как, не спеша, словно нехотя, лениво выполнить ее команду. Линда одобрительно кивнула:

- Вот и славно. Теперь поговорим откровенно, как друзья. Фактически ты уже на нас работаешь: переданные тобой сведения бесценны, и в случае, если об этом станет известно вашей контрразведке... Впрочем, не будем о грустном. Осталась только одна, совсем маленькая, формальность - подпиши документ о нашем сотрудничестве, и я со своей стороны гарантирую тебе не только жизнь и свободу, но и серьёзные, очень серьезные деньги и... свое личное благорасположение.

Меня душила ненависть, яростное желание раздавить гадину. То, что было между нами ночью, только усиливало жажду мести. К чему к чему, а к подобным фокусам со стороны девушки, с которой только что занимался любовью, я не привык.

- А если я не соглашусь, куколка?.. - процедил я после длительной паузы.

- Если бы даже ты смог чудом оказаться на свободе, тебя всё равно сгноили бы в тюрьме. Но мы не можем допустить этого - ты уже достаточно много знаешь. Отсюда, Майкл, если ты, конечно, не подпишешь нужные нам бумаги, тебя вынесут вперед ногами. Естественно, предварительно накачав особыми наркотиками и выжав всю имеющуюся информацию. Это радикальное средство ломает волю, развязывает язык. Их действие в микродозе, ты уже успел прочувствовать на себе, написав заявление - вкусный был кофе, не правда ли?

Я невольно сжал кулаки, став белым, а может быть, даже синим.

- Против наших наркотиков не сможет устоять никто, - с нажимом заметила Линда. Но не огорчайся сильно - достаточно лишь выполнить мою просьбу, и все будет хорошо.

"Влип очкарик! Увяз по самые уши! - очумело соображал я. - Ну и сука она! Лицемерная актриса с каменным сердцем!".

 Однако дергаться раньше времени нет смысла. Зачем? Я лучше буду тихий и сговорчивый. Но ломаться нужно не сразу, всё должно быть натурально. Так сказать, полный реализм. Как там меня учили на спецподготовке? На допросе отвечать спокойно, вежливо; сообщать только самые элементарные сведения, касающиеся своей личности; чтобы не раскрыть себя, смотреть не в глаза, а на лоб допрашивающего, не давать себя обмануть и вовлечь в ответы на кажущиеся невинными вопросы или в написание заявлений... "В написание заявлений! - я стиснул зубы. - Черт меня возьми! Ну, как я мог допустить такую оплошность?!!!"

- Боюсь, что твои требования чрезмерны. Не выношу ультиматумов, - заявил я, концентрируя взгляд на точке в середине лба Линды.

- Что ты, что ты?! Какие ультиматумы? Это же просто предложение делового сотрудничества. У тебя остается право выбора, - её слова, произносимые мелодичным женским голосом, звучали цинично и агрессивно. - Но, приняв мои условия, ты, Майкл, откроешь путь к дальнейшим, весьма небесполезным и, самое главное, взаимовыгодным контактам.

-  Убивайте меня, режьте, пытайте, качайте наркотой, но я не подпишу документов о сотрудничестве, - вдруг по петушиному выкрикиваю я.

Пауза длится долго, очень долго. Линда молча смотрит на часы, потом на своего подручного.

- О, да! Пожалуйста, разрешите мне им заняться, - с мольбой говорит он тихим, но звучным голосом, в котором проскальзывают вкрадчивые нотки. Видимо, ему не терпится поквитаться со мной, от злобы у него просто чешутся руки. Наверно, в его голове до сих пор стоит звон!..

- Нет времени, - она равнодушно качает головой. - Последнее предложение, Майкл. Обойдемся без договора о сотрудничестве. Ты выкладываешь все, что утаил в заявлении, так сказать, "всю подноготную". Факты, технические подробности, имена ответственных сотрудников, и я тебя отпускаю. Совсем не трудно, правда?

- В самом деле, - соглашаюсь я. - Но я не располагаю нужной вам информацией. Я всего лишь специалист по...

-  Прекрати свою болтовню! - обрывает меня Линда. - Да или нет? Если да, то ты полетишь к звездам. Если нет, то жить тебе осталось совсем недолго! Учти, я слов на ветер не бросаю!!! - орёт она, больно тыча дулом пистолета мне в ноздри. Течёт кровь. Вытаращиваю глаза, съёживаюсь и вдруг осипшим голосом выдавливаю:

-  Да. Давайте бумагу, я напишу...

Дрожащими руками беру ручку и начинаю быстро строчить. Украдкой наблюдаю за русскими. Они довольны, на лицах удовлетворение от проделанной работы, для них я сломался, дело сделано. Их позы расслаблены. Они тоже люди. Они устали.

Протягиваю написанную галиматью Линде, и тут она совершает первую ошибку - легкомысленно опускает оружие в карман тонкого шелкового халатика и, взяв рукопись, углубляется в чтение.

-  Можно прилечь на диван? - интересуюсь я страдальческим голосом.

-  Можно, - рассеянно отвечает она, совершая вторую ошибку.

На полпути изменяю траекторию своего движения и, сделав резкий бросок, заламываю руку с пистолетом, принадлежащую "четвертому", злопамятному малому с красным, раздувшимся глазом, любителю балахонов и мерзких приёмчиков.

Его рев, означающий, скорее всего, грязное ругательство, смешивается с негромкими хлопками выстрелов: сперва в пол, а затем в стену и потолок - сейчас я хозяин его руки, да и шея агента уже принадлежит мне - обхватив ее левой рукой, я пристроился сзади. И очень своевременно: не успевает заглохнуть эхо нашей возни, как настает очередь палить и Линде. Разговор соратников недолог: визгливый вопль на русском обрывает краткий категорический ответ - несколько почти беззвучных выстрелов. Результат налицо, поскольку плотное тело передо мной вдруг задергалось и стало оседать.

Удержать! Удержать любой ценой... Но непросто держать на весу бесчувственную массу. С трудом перехватываю его пистолет и, падая вместе с тушей, успеваю пару раз стрельнуть.

Грохот рухнувшей мебели завершается звоном бьющегося стекла, и все затихает.

Пару секунд осматриваюсь, затем осторожно встаю. Линду вместе со стулом отбросило немного назад и опрокинуло на ковер. Она так и осталась лежать, разбросав руки, одна нога, соскользнув на бок, протянулась вдоль поваленного стула, а другая, задержанная торцом сиденья, застыла, нацелив в люстру острый каблук кожаной туфельки. Халат распахнулся, открыв взору самые интимные места.

Я аккуратно убрал из-под нее стул и поправил халат. Вверху около ее правого плеча на нем быстро расширялось темно-красное пятно. Отвернув ткань, я осматривал рану, когда Линда очнулась и тихо застонала.

-  Спокойно. Ранение не смертельно, если оказать немедленную помощь - будешь жить!

Она не ответила. Я уже полностью пришел в себя и, сделав все необходимое, перевел дух, глотнув прямо из горлышка коньяк.

Забрав у Линды ключ, я исследовал содержимое сейфа, пока не наткнулся на собственноручно написанное мною заявление. Затем обыскал комнату и нашёл кассету с записью нашей "дружеской" беседы. Из всей этой гадости я устроил скромный поминальный костер, после чего взял телефон.

-  Майкл, - морщась от боли, просипела Линда. - Не сообщай никому. Я хочу умереть... Я не вынесу жизни в тюрьме.

-  Не могу. Прости, но для моей страны будет лучше, если я тебя сдам - наверняка посыплется целая сеть. Ну а ты... Ты не расстраивайся, через год-другой тебя, скорее всего, обменяют на нашего разведчика, погоревшего в России, - ответил я и, набрав код, вызвал соответствующие службы.

-  Майкл, - прошептала Линда, - подойди ко мне.

Я присел на колени и приблизился к ее лицу. Она лежала, тяжело дыша. Побледневшие щеки, проступившие скулы, блестящие глаза ее были широко раскрыты. Несколько секунд она молча смотрела на меня, затем, превозмогая боль, сказала:

- Вот теперь ты мне действительно  нравишься. Хотела бы я быть любимой таким парнем, как ты... - она закашлялась так мучительно, что я стиснул зубы, глядя на нее.

Сейчас я не испытывал злости к девушке. Я даже понимал и оправдывал Линду: то, что она делала - её работа, а её красотой, умом и мужеством можно только восхищаться.

-  Не держи на меня зла... Лети к звёздам... Удачи тебе, Майкл! Поцелуй меня...  В последний раз... - тихо сказала она, и в глазах ее возникла отчаянная мольба.

Жалость шевельнулась во мне,  я осторожно поцеловал Линду в пухлые горячие губы и, не сказав больше ни слова, быстро вышел.

Очутившись на улице, я заметил на голубом, абсолютно чистом небе медленно растущий белый след: рыхлый, он постепенно сужался в острие, заканчивающееся невидимым из-за расстояния реактивным самолётом. Одинокий и прекрасный, он летел в прозрачном, высоком и тоже одиноком небе. Я стоял и смотрел вверх, пока он не исчез.

В утренней тишине я как будто один. Опускаю взгляд на негостеприимный дом. Дом, оказавшийся западнёй...

И вдруг безумная, яростная, бешеная радость охватывает меня. Сотрясает с головы до пят. Я вырвался, оказался сильнее, выдержал первое испытание. Я задыхаюсь от счастья.

Вокруг тихо. Город ещё спит. Я шепчу, беззвучно кричу, мысленно ору и торжествующе вою, как вырвавшийся из клетки зверь, повторяю как в горячечном бреду:

 - Фак! Фак! Я победил!!! Я свободен! Путь к звёздам открыт!..

Сильный гул шёл откуда-то сзади снизу. Мы, пристегнутые широкими эластичными ремнями к креслам космического челнока, сидели молча. Трудно передать, что я сейчас переживал. Одновременно чувство грусти и радости. Транспортный челнок  "Стрела" летел уже за пределами атмосферы, но мы не могли видеть земной шар. Маленькие окна кабины открывали обзор только впереди, и нам представлялось, что мы несемся в необъятную бездну ночи. Звёзды здесь большие и яркие, отсюда они кажутся ближе.

Первый раз мне довелось увидеть их такими - яркими и немигающими - давно, ещё, когда я совершал свои рекордные прыжки с парашютом из стратосферы.

Там почти космическая пустота и темнота. Купол парашюта вспыхнет в небе только над самой землей, а пока полёт, только полёт вниз, и смотришь на усыпанное звездами пространство, и странное ощущение рождается в душе: нет, ты не падаешь, хотя спина чувствует, как набирает силу, сопротивляется ледяной воздух, а паришь в этом мире блестящих огней. Незабываемое первое ощущение бесконечного Космоса.

Теперь звёздные миры совсем рядом. И нам, пятёрке космонавтов, предстоит войти в них, возможно, оказать помощь, оглядеться, чтобы, вернувшись домой, было что рассказать людям ...

- Внимание, входим в вираж, - передал Билл по радиосвязи.

Челнок застонал, завибрировал, - включились дополнительные двигатели. И тут же, как-то сбоку, сиденье кресла мягко навалилось на тело. На мгновение, я ощутил тошноту и слабость. Справа от меня сидел Дэн. Моя голова отклонилась в его сторону, и я заметил, как он напряженно улыбнулся мне.

Перегрузка исчезла так же быстро, как и появилась. Поражённые, мы все разом, уставились в окно. Зрелище было великолепно - впереди, закрывая почти весь обзор, навис гигантский сверкающий и слепящий купол.

- Это наш "Старлайт"! - с гордостью воскликнул я.

- Какой он громадный!!! - Стив Гир от восхищения раскрыл рот и выпятил челюсть, казалось, он сейчас заглотит микрофон. - Надеюсь, эта махина не превратится в нашу гробницу... - ляпнул он через секунду.

"Стив в своём репертуаре..." - хмыкнул я.

- Смотри не накаркай! - обернулся Фрэнсис Таунс. - Эта громада всего лишь парус, а корпуса самого корабля пока не заметно.

Мы медленно приближались к грандиозному достижению человеческой мысли. Скоро стал различим казавшийся совсем маленьким корпус звездолета. Наши двигатели включились на торможение.

...Челнок слегка ударился о металл шлюза, и вдруг возникла пронзительная тишина. Умом я понимал, что сейчас наступит невесомость, но к этому ощущению трудно привыкнуть. Она словно обрушилась вдруг, неожиданно, и сразу же "перевернула" вниз головой. В тот же момент я почувствовал, что приподнимаюсь в воздух. Рефлекторно вцепившись в подлокотники кресел, мы свыкались с наступившей невесомостью. Знакомое по предыдущим полетам состояние первое время действовало на различных людей по-разному, - у одних вызывая чувство легкой тошноты, у других - прилив бодрости.

...Я разрешил экипажу осмотреть звездолёт и назначил собрание через час.

Первым делом меня интересовал компьютерный отсек. Дэн, цепляясь за специальные леера, поплыл вместе со мной. В совсем крохотном отсеке стояло два высоких кресла, перед которыми располагалась панель управления с многочисленными кнопками. Я включил устройство связи с компьютером. Тут же, на  матовом экране, появилось изображение вида Земли из космоса.

Я запросил данные о состоянии основных параметров "Старлайта". "Температура..., давление..., наличие кислорода...", - негромкий  женский голос спокойно перечислял и подтверждал надписями на экране множество данных.

Клавиатура управления предназначалась для использования в каких-то нетривиальных случаях, а обычное управление  осуществлялось с помощью голоса. Но не стоит заблуждаться относительно разумности говорливого компьютера. Это всего лишь машина. Как она примитивна по сравнению с человеком. Но все, что касается расчетов... Здесь с ней не сможет тягаться даже все человечество вместе взятое. Управление космическим кораблем она осуществит на высшем уровне, а на детский вопрос не сможет дать ответ.

Я решил осмотреть другие помещения, а Дэн остался еще немного "пообщаться" с компьютером.

Размеры звездолёта не были особенно внушительными - всего лишь шесть отсеков: управления звездолётом; компьютерный, связь с которым, впрочем, могла осуществляться и из рубки управления; комната для совещаний, она же кухня, пока мы бодрствуем; отсека с ваннами, он же спальня; шлюзового; багажного.

В багажном отсеке моему взору предстал не только самый широкий выбор научного оборудования, но и довольно внушительные запасы разнообразного и весьма мощного оружия. И это несмотря на имеющийся в "Стреле" арсенал. Видно, Центр предполагает возможность серьезных боевых стычек, а, следовательно, наши теоретические шансы на возвращение оказываются еще более зыбкими.

Зависнув рядом со стеллажами, Стив Гир осматривал один из научных приборов и что-то тихо бормотал.

- Стив, вы довольны нашими запасами? - я подобрался к нему поближе.

- С такими запасами мы, при желании, сможем уничтожить все и сами отправиться туда же, - он усмехнулся. - Тем, что здесь есть, можно взорвать целую планету!

- Я вас спрашивал о научных приборах, а к тому, что здесь имеется кроме них, вы вряд ли будете иметь какое-либо отношение. Наверное, в вашем биологическом институте и стрелять-то не учили.

- Напрасно вы так думаете. Не надо забывать, что я уже летал в космос и успел пройти в том числе и военную подготовку.

И возможно, чтобы продемонстрировать уровень последней, продолжая ковыряться с аппаратурой, Стив замурлыкал себе под нос бравурный военный марш.

Направляясь в нашу "спальню", я удовлетворенно взял на заметку последние слова Стива. Все-таки если придется драться, то пять человек лучше, чем четыре, правда, какой из него окажется вояка, это еще вопрос.

Освещение "спальни" оказалось, мягко говоря, тусклым. "Пока еще ванны должны быть без раствора, - подумал я и увидел посредине широкий постамент. - А вот и они...". Неправдоподобная тишина и слабый голубоватый свет, ванны, похожие на саркофаги, люди, заснувшие на годы, - мне сразу вспомнились слова Стива о гробнице.

У меня крепкие нервы, однако, когда из одного "гроба" с протяжным тонким стоном высунулась половина какого-то тела - мурашки пошли по коже. С выпученными глазами, всклоченными волосами и жуткой гримасой Билл Флинн пытался изобразить из себя мертвеца. Увидев меня, он моментально выпорхнул из ванны.

- Я извиняюсь, капитан, но это всего лишь шутка. Думаю, у всех нас железные нервы, - изрек он, оправляя китель.

- А вы, Билл оказывается,  шутник. Когда, после нескольких лет сна в анабиозе, мы будем вылезать отсюда, нам будет не до шуток, а вам не придется тужиться с гримасой и выпучивать глаза - это будет ваш естественный внешний вид, - я ухмыльнулся.

В рубке управления, пристегнувшись к креслу, сидел Фрэнсис Таунс. Он изучал показания приборов, разглядывал на мониторе всевозможные надписи. Не замечая меня, он взялся за пока отключенный рычаг управления и медленно потянул его на себя, видимо воображая, как он уводит корабль от столкновения с метеоритом. Не раскрыв своего присутствия, я поплыл в комнату для совещаний. "Дети! Какие же мы всё ещё дети... Изменятся ли наши характеры за годы сна? - Размышлял я. - Вряд ли... И, наверное, это даже хорошо".

Мы все, закрепившись ремнями, расселись за большим прямоугольным столом. В соответствии с субординацией рядом со мной сидел Билл Флинн, а напротив, с другой стороны, остальные члены экипажа.

Я начал собрание, напомнив, что старт звездолета намечен через два часа, после чего нам станет привычней, - ускорение уничтожит невесомость. До этого у нас еще есть немного времени более детально ознакомиться с устройством "Старлайта" и друг с другом. В анабиоз мы должны погрузиться завтра в час дня.

- Вопросы есть?

- Капитан, какие нам даны полномочия по контакту с инопланетянами? - Фрэнсис Таунс с любопытством посмотрел на меня.- Ведь, как я понимаю, проконсультироваться с Землей мы не сможем - пока сигнал дойдет туда и обратно, пройдет 22 года, а мы в системе Є Эридана будем находиться всего 3 недели.

- Нам даны необходимые полномочия. Любые вопросы, связанные с контактом, решаются большинством голосов. На нас всех ложится колоссальная ответственность. Правда, при условии военных действий, мои приказы должны выполняться беспрекословно. Кроме того, все, что касается экипажа, наших внутренних проблем, также находится в рамках моей компетенции. И еще. Я думаю, что мы все можем называть друг друга просто по имени. Официальная часть совещания, если больше вопросов нет, окончена. Нам надо поближе познакомиться друг с другом. Давайте для начала каждый, кто захочет, выскажет свои соображения о том, какой ему видится иная цивилизация и наши возможные отношения. Любые фантазии не возбраняются, - мы просто беседуем.

Некоторое время длилось молчание. Вопрос исключительно сложный. Судить о других мирах только по одному известному... Даже для определения расположения прямой в пространстве требуется знать координаты хотя бы двух ее точек. Если же перед нами кривая, пусть даже она подчиняется определенному закону, описываемому формулой, то и 10, и 100, и даже 1000 точек может не хватить, чтобы точно определить эту формулу, а, следовательно, и кривую. Впрочем... все зависит от сложности кривой, - окружность определяется 3 точками. Остается только "самая малость" - догадаться, что за этими 3 точками скрыта именно окружность.

Первым решился высказаться Билл Флинн. Громко почесав щетину на своем подбородке, он, ни к кому не обращаясь, сказал:

- Не знаю, но мне кажется, что инопланетяне, черт подери, все же должны быть в своей основе похожи на людей. Возьмите, например, Землю. Разные континенты отделены друг от друга огромными расстояниями, водными преградами, пустынями. Но посмотрите на людей, - все они более менее похожи. Пускай меняются оттенки кожи, черты лица, даже рост, все равно каждый из нас без проблем определит человека.

- Билл, вы должны знать, что все люди произошли от единого общего с обезьяной предка, а уж затем "разбрелись" по всему земному шарику. - Вмешался Фрэнсис Таунс. - Но это не значит...

- Всем известно, что мы произошли от обезьяны!

- Неправильно! Не от обезьяны, а именно от общего с обезьяной предка. Наши пути с человекообразной обезьяной разошлись примерно 6 миллионов лет назад. Это только кажется, с нашей человеческой точки зрения, что все виды не меняются. На самом деле идет постоянный дрейф. Только масштаб времени не человеческий, например, 6 миллионов лет. Надо учитывать, что шимпанзе или горилла за эти 6 миллионов лет тоже на месте не стояли и весьма сильно отличаются и друг от друга и от общего с нами предка. У общего предка руки и ноги были одинаковы, у человека ноги длиннее, а у обезьяны руки. Переход на прямохождение привел к высвобождению рук, к использованию с их помощью естественных, а затем и изготовлению искусственных орудий. Использование орудий привело к совместному взаимодействию и разделению функций, а последнее привело к возникновению сложного языка и развитию ума. В результате появилось первобытнообщинное общество.

Общий предок между человеком и павианом существовал 25 миллионов лет назад. Наши пути с мышью разошлись около 200 миллионов лет назад, наши сегодняшние ДНК совпадают на 20 %. А с курицей, например, наш код ДНК совпадает на 10 %. Даже в ДНК дрожжей, растений и других есть совпадающие с человеческими гены. Не забывайте, что, например, когда я говорю "разошлись с мышью", - тогда 200 миллионов лет назад тот предок не выглядел мышью, не выглядел и человеком. За эти 200 миллионов лет мышь стала такой, какая она есть.

- Все это, конечно, очень интересно, но, по-моему, немного не по теме, -  я улыбнулся. - Нам известно, что вы биолог-генетик, как, впрочем, и Стив. Естественно, в этих вопросах знаний у вас больше, но причем же тут инопланетяне и то, что говорил Билл?

Фрэнсис слегка раздраженно посмотрел на меня:

- Притом, что он, во-первых, прервал меня, а во-вторых, не понимает элементарных вещей. Но я продолжу. Ну так вот, все люди произошли от одного общего с обезьяной предка, который обитал в Африке. Сперва все люди-полуобезьяны были одинаковы, и только на последних этапах эволюции (каких-нибудь сто тысяч лет назад или чуть ранее) появились эти мелкие различия, о которых вы говорите. Вот если бы индейцы Америки происходили от своих обезьян, чернокожие люди - от своих, а мы - от своих, тогда ваши предположения подтвердились бы.

Билл оживился:

- Тогда возникает вопрос, - откуда в Америке взялись индейцы? Насколько я знаю, Америка откололась от основного материка более чем 6 миллионов лет назад.

- А вы забыли, что даже примитивные люди умели плавать на своих судёнышках. Основной процесс формирования ума человека закончился около 100 тысяч лет назад, и за это время ум людей не успел измениться. Индейцы - это мигрировавшие в Америку 30-40 тысяч лет назад народности, которые сейчас превратились в азиатские (китайцы, японцы и др.). Видите, как сильно они отдалились друг от друга. Однако генный анализ показывает их родство. Например, и те и другие быстро пьянеют. Их организм почти не вырабатывает ферментов, которые расщепляют молекулы спирта.

Время летело незаметно. Мы спорили, выдвигали аргументы, и все никак не могли выговориться. Уж очень сложной оказалась тема. Необходимо глубокое знание множества наук, чтобы делать хоть чуть-чуть приемлемые выводы. Я предложил выделить завтра с утра еще час для обсуждения этого вопроса. Как говорится, "утро вечера мудренее" - есть время подумать.

Я с интересом наблюдал за парнями. У каждого свой характер, свой кругозор и особенности интеллекта.

Фрэнсис, конечно, начитанный; впрочем, у него профессия соответствует теме разговора; но, пожалуй, он слишком педантичен, да еще к тому же кичится своими знаниями. Билл все время спорил спокойно, не заводясь и не переходя на повышенный тон. Он не боялся показаться невежей или дураком - говорил то, что думал и этим мне импонировал. По тому, с каким интересом он воспринимал доводы всезнающего Фрэнсиса, по некоторым дельным мыслям Билла я понял: его котелок неплохо варит. Стив в разговор встревал редко, в основном, чтобы отпустить очередную колкость, едкую шутку. Скорее всего, хотя его образование по части биологии не уступает уровню Фрэнсиса, просто он никогда не задумывался над подобными вопросами. Но возможно, завтра Стив будет активнее. Что касается Дэна... Видимо, мысленно он всё ещё оставался с Моникой, и ему не особо хотелось что-либо обсуждать.

Звездолет постепенно, пока ещё медленно, набирал скорость. Его ускорение создало привычную для нас силу тяжести, и внутри "Старлайта" воцарилась обычная, почти земная, жизнь. Если бы не вид из иллюминатора, то можно было бы подумать, что мы расположились в помещении одной из тренировочных земных баз.

По радиосвязи я связался со своим заместителем и поинтересовался его самочувствием. Как и следовало ожидать, Билл пребывал в отличной форме, только сообщил свои сомнения относительно состояния Дэна.

-  Как-то странно он себя ведет, уж не заболел ли, - говорил Билл. - Ни с кем не разговаривает, ходит угрюмый.

-  Все в порядке, - успокоил я его. - Причина меланхолии Дэна осталась на Земле.

Билл сразу всё понял и не стал задавать лишних вопросов. Я поинтересовался его мнением о Фрэнсисе и Стиве, на что мой заместитель заметил, что вроде ребята они неплохие, хотя ничего определенного он сказать не может - ещё слишком кратковременным было наше знакомство.

На следующий день мы все опять расселись в комнате для совещаний, немного опаздывал только Стив. Нашу болтовню ни о чем прервал звук открываемой двери.

- Всем привет, - сказал он. У Стива был немного помятый вид, скорее всего он только проснулся.

- Надеюсь, мне не возбраняется опоздание? - он  одернул китель спецкостюма. - Ведь, насколько я понимаю, это неофициальная дружеская беседа.

- Вы правильно понимаете, Стив, - я спокойно смотрел на него. - Но все же не очень хорошо, когда четверо ждут одного, тем более что о времени мы условились вчера.

- А вы могли бы начать обсуждение и без меня.

- Мы все должны быть единой командой. Необходимо сплочение, дисциплина. Вам, Стив, надо принять это к сведению, иначе в тяжелой ситуации нам не выжить. Итак, "Старлайт" набирает все большую скорость, а через пару часов мы уже будем спать. По нашему восприятию, пройдут какие-то сутки - и грунт чужой планеты захлюпает под ногами... Тем интереснее становится сейчас продолжение вчерашней дискуссии - ведь через, условно говоря, сутки-другие мы уже получим ответ на вопрос - какие они, инопланетяне. Кто хочет высказаться?

- Пожалуй, попробую начать, - Фрэнсис Таунс с энтузиазмом встрепенулся и облокотился на стол. - Мне кажется, что разумные существа на Земле не случайно возникли именно из сухопутных млекопитающих. Это наиболее организованная форма по строению. Она имеет самую высокоразвитую нервную систему, которая, кстати, потребляет до 25% от вдыхаемого кислорода.

- А что, по-вашему, из птиц не могли образоваться разумные существа? - с недоумением спросил Билл.

- Нет, не могли. У птиц очень облегченная конструкция - даже кости скелета и черепа заполнены воздухом. Большой тяжелый мозг был бы для них слишком неподъемный. И ещё, зачем им взаимодействие и разделение функций, если у них и так еды предостаточно? Полет - быстрое перемещение в объёмном пространстве - слишком легко, хорошо им живется. Последнее, касается и рыб.

- А я хочу напомнить об общественной жизни некоторых насекомых, - вмешался Стив. - У них есть разделение функций. Возьмите, например, муравейник или улей пчел. Получается, что они разумные, раз организовались в общество. Глупость какая...

- Нет, Стив, не получается, - Фрэнсис опять завладел инициативой. - У насекомых скелетом служит хитиновый покров. Из-за его ограничений по прочности и других причин насекомые могут быть только относительно малого размера, а следовательно  размер их мозга вообще смехотворен и принципиально не имеет возможности эволюционировать в сторону увеличения. И не надо думать, что размер последнего не имеет значения.

- У слона мозг больше, чем у человека - вмешался я.

- Мозг состоит из нервных клеток - нейронов. А размер нейронов у всех примерно одинаков. Ясно, что если нейронов много, но они хуже организованы, как у слона по сравнению с человеком, это одно. Но если нейронов в принципе слишком мало, то тут уж ничего не поделаешь. Я хочу сказать, что минимально допустимый вес мозга разумного существа на Земле вряд ли получился бы менее одного килограмма. За 6 миллионов лет мозг человека стал в 3 раза больше, чем у обезьяны, и достиг, в среднем полутора килограммов!

Вот и с насекомыми, которые действительно образуют общественные сверхпримитивы, не получилось прогресса именно из-за ограниченных возможностей развития примитивного мозга, - Фрэнсис перевел дух.

Он явно в этих вопросах чувствовал себя как рыба в воде. Скорее всего, обладая массой знаний по биологии и генетике, он уже неоднократно размышлял над проблемами возникновения разума.

- Из-за жестких оболочек клеток и, как следствие, неподвижности растений, у них нет не то что мозга, а нет даже нервных клеток, - им вообще не на что претендовать, - закончил он.

Молчание нарушил Билл.

- Видите, - обратился он к присутствующим, - Фрэнсис сам пришел к тому, с чего я начал - там люди появятся тоже из обезьян, а значит, будут похожи на нас.

- А вот выводы вы сделали неправильные, - возмутился Фрэнсис. - Например, ближайшим предком человека мог бы оказаться, допустим, медведь. Кстати, по уму он находится практически на одном уровне с обезьяной и дельфином. Представьте себе, как бы выглядели такие люди. Да, конечно, они были бы похожи на нас, но в то же время сильно отличались. Скорее всего, именно подобные отличия и будут между нами и инопланетянами. В зависимости от размеров планеты, могут быть сильные различия в росте и весе между нами и братьями по разуму.

Тут уже решил вмешаться я:

- При одном условии - среда обитания должна быть похожа на земную. Данные науки говорят о том, что органическая жизнь может существовать только на основе углерода. Благодаря свойствам этого атома, только на его основе возможно построение сверхдлинных и разветвленных органических молекул.

Стив отхлебнул немного кофе и, посмотрев на Фрэнсиса, сказал:

- А я хочу помечтать, во что могут превратиться ваши "инопланетяне - медведи" на более высокой, чем у нас, ступени развития общества. Если они полностью расшифровали код ДНК и овладели способами его корректировки, - как замены, так и изменения любых генов по своему усмотрению, то они овладели формулой жизни. Тогда они могли бы изменить любые свойства живого по своему желанию. Например, срок жизни, темпы созревания, размеры, внешний вид, любые свойства организмов. Например, изменить себя в следующем направлении: резкое уменьшение размеров тела при сохранении размеров мозга, появление достаточно мощных крыльев. Разумный инопланетянин обрел бы возможность свободного перемещения, как птица. Представьте, как это было бы удобно в городах с их пробками. А сколько экономии на отсутствии машин!

Все недоверчиво заулыбались. Уж очень бурно разыгралась фантазия Стива. Он заметил это и чуть нахмурился.

- Ну ты, брат, даешь!.. - воскликнул отмалчивающийся все это время Дэн. - Кто же согласится превращать своих детей черт знает в каких уродов!

-  Значит, ты считаешь, то, что я говорю - чушь? - взвился Стив,  злобно покосившись на Дэна.

-  Не знаю, но это нереально, - твердо ответил Дэн.

Думаю, его не очень-то трогали эти проблемы, хотя, наверное, представить своего еще не рожденного ребенка в подобном виде ему было неприятно. Зато Стив оказался задет за живое. Не исключено, что он полночи не спал, ворочался, прикидывал, что бы такое завтра ему сказать, а тут... Над ним смеются! Наверное, для него это невыносимо, ведь обычно он любит это делать сам.

- Продолжайте, Стив, - выдержав паузу, я сделал вид, что ничего не случилось. - Кажется, вы хотели что-то добавить?

Глотнув кофе, Стив обвел всех серьезным взглядом и сказал:

- Напрасно вы смеялись. А, например, увеличить срок жизни своему ребенку в 10 раз ты бы согласился? - вдруг спросил он, глядя на Дэна, и не дожидаясь ответа, продолжил. - Я говорю о совершенно реальных вещах. Уже сейчас мы пытаемся проводить подобные опыты на животных, и кое-что получается. Пока я не имею права сказать вам большего. Но приведу такой пример, показывающий силу ДНК. При превращении головастика в лягушку, внешние радикальные изменения вызываются тиреоидным гормоном, который блокирует одни гены ДНК и разблокирует другие. Этот гормон на соответствующем этапе развития вырабатывается щитовидной железой, образование которой, кстати, тоже закодировано в ДНК. Так вот, если у развивающегося эмбриона удалить зачаток этой железы, то животное будет продолжать расти как головастик до размера взрослой лягушки. Но при введении шприцем тиреоидного гормона этот гигантский головастик довольно быстро превращается в лягушку. Вот ведь настоящее чудо! Но не для большинства людей!.. Им подавай какую-нибудь глупость, эффектный обман какого-нибудь афериста.

Каждый молча обдумывал сказанное.

Я первым нарушил тишину:

- Кажется, теперь я догадываюсь, почему в сказках часто происходят превращения. Наблюдательные люди подметили, что такое возможно в реальной жизни - ползающая гусеница может превратиться в прекрасную летающую бабочку, - следовательно, гипотетически, чудо возможно, даже превращение лягушки в прекрасную девушку.

- То, о чем мы говорим, вовсе не чудо, а конкретные примеры, демонстрирующие возможности ДНК, - вмешался Фрэнсис. - В ДНК лягушки эволюцией запрограммирован и головастик, и лягушка. Просто на определенных этапах развития открываются для считывания соответствующие части ее ДНК. Но там нет ДНК человека, и превращение лягушки в девушку принципиально невозможно, хотя многие гены ДНК человека и лягушки совпадают. Ну, например, те, которые кодируют наличие четырех конечностей, двух глаз, строение части клеток и так далее.

- Да... Четыре конечности, глаза, рот. Как, в сущности, мы все-таки близки, - согласился я. - Но, было бы обидно, если бы инопланетяне оказались похожими на гигантских жаб или даже медведей.

- Парни! Чего-то мне уже расхотелось плотного общения с инопланетянками-медведями или какими-нибудь крысами, - воскликнул Стив. - Почему-то в мечтах они мне представлялись совсем другими.

- А может, Фрэнсис ошибается или, допустим, они произошли от зверей типа кошек. Какая это может быть грациозность, плюс огромные красивые глаза! - заметил Билл. - Обожаю таких кисок.

- Может, они будут нам по колено, - с горечью предположил Стив. - А может, и размером со слона. Вероятность, что они будут похожи на людей и казаться нам красивыми, очень мала. Конечно, если б мы могли перебрать тысячу планет с разумными существами, - тогда бы наверно удалось найти кого-нибудь поприличнее, на НАШ вкус.

- Слушай, если тебя так волнует женский вопрос, оставался бы на Земле, - в голосе Дэна чувствовалось едва сдерживаемое раздражение. - Мы летим туда по другим причинам. У меня возникла вот какая мысль: а что если власть у них захватили компьютерные роботы? Инопланетяне стали рабами. Может, они ухитрились послать сигнал бедствия?

- Чушь! - начал Фрэнсис эмоционально. - Это чепуха! Никогда никакие машины не будут умнее человека. Такие сюжеты любят раскручивать в примитивных фантастических фильмах.

- Вы специалист в биологии, а мы лучше разбираемся в компьютерах и машинах, - я постарался придать себе спокойный и уверенный вид. - Такую возможность исключать нельзя. Но у меня к вам другой вопрос. Представьте себе, что на земле воды было бы в 5 раз больше и суши почти не было. Образовались бы в этом случае разумные существа? И как бы они в таком случае выглядели?

- Очень интересный вопрос. Я уже думал об этом, - уверенно улыбнувшись, Фрэнсис закинул ногу на ногу. - Мой ответ - да, рано или поздно, но образовались бы. Например, мне видится такой путь. Вам известно о существующем виде рыб, которые разгоняются, выпрыгивают из воды и летят над ней порой несколько сот метров? Это удобный способ спастись от хищников или поймать насекомое. Такие рыбы могли бы эволюционировать в сторону увеличения горизонтальных плавников и постепенного превращения их в крылья. Ведь живое всегда стремиться освоить новую экологическую нишу, - там нет конкуренции. Постепенно они превратились бы в птиц.

- А почему бы им сейчас не превратиться в птиц? - вставил Билл.

- Во-первых, этот процесс занимает десятки миллионов лет, а во-вторых, эта ниша уже занята птицами, образовавшимися от земных пресмыкающихся. Они просто сожрут неуклюжих на первых порах летающих рыб. Продолжу. Потом часть рыб-птиц потеряет способность летать. Для них вода будет как земля. Они будут на ней спать, нырять за едой, дышать воздухом. С другой стороны, морские водоросли могут эволюционировать в сторону заполнения своей массой части поверхности - для лучшего поглощения света. Вместе с какими-нибудь плавающими губками они будут образовывать плавающие острова. Ну, а далее процесс развития может быть в общих чертах похожий. Разумные существа все равно появятся, только времени в этом случае потребовалось бы значительно больше, может, на несколько сотен миллионов лет. Конечно, в этом случае наш внешний вид был бы совсем другим, - скорее всего, значительно меньший рост, легкое худое тело, совершенно не такие черты лица.

Беседа как-то сама собой подошла к концу. Каждый высказал то, что хотел.

Я посмотрел на часы, - скоро наступит время погружаться в долгую спячку. Волнение все сильнее охватывало нас. Мы еще раз, окончательно попрощались с Центром управления полетом, и все вместе подошли к иллюминатору, из которого была видна наша планета.

Пока еще близкая, такая голубая, она казалась единым живым организмом. Не видно никаких границ, нет различий между США и Китаем, другими странами. Только океаны, континенты, полярные белые шапки, только медленно плывущие облачные дымки, обволакивающие Землю воздушной шалью.

Мы обнялись друг с другом на прощанье: чем чёрт не шутит, может, и не доведётся проснуться. Улеглись в пока еще не заполненные раствором ванны, закрепили на себе электроды и датчики. Затем я дал команду полной готовности. С легким шипением комната стала заполняться белыми клубами усыпляющего газа. Последнее, что запомнилось - серая металлическая, расплывающаяся плоскость потолка.