ГЛАВА 7

Ксению выписывали во вторник, и Андрей из-за этого почему-то здорово разнервничался. Будущее неожиданно стало представляться достаточно смутно. Умом понимал, что он лишь сыграл роль, оказал помощь и должен уйти в сторону и даже облегчение от этого почувствовать, но как-то не весело на душе было.

Вчера отвёз Свету в аэропорт, выслушал целую речь по поводу того, на чём именно он сейчас должен сосредоточиться. На работе и свадьбе. Точнее, наоборот. На свадьбе и работе. Потому что она, Света, поступает именно так, делает всё для их совместного блага и будущего.

В животе заурчало в самый неподходящий момент, и Говоров хмыкнул. Невеста подозрительно покосилась.

— Ты что-то сказал?

Он едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Покачал головой.

— Нет, милая. Я тебя слушаю.

Посадив Свету на самолёт, Говоров вот тут и вздохнул с облегчением. А потом подумал о том, что до полной капитуляции осталось всего несколько недель. Значит, он на самом деле собирается сдаться?

Не сдаться, а провернуть выгодную сделку. Это совсем разные вещи.

Вечером о жизни было думать некогда, необходимо было подготовиться к возвращению Ксении домой. Накормив Ваньку пиццей (между прочим, оказалось, что это просто незаменимая еда для ребёнка, шла просто на ура, без всяческих капризов и фырканий), они взялись за пылесос и тряпки. Иначе, как подозревал Говоров, Ксения снова упадёт в обморок, когда увидит, во что они превратили квартиру за неделю проживания. Ванька с энтузиазмом бегал по комнатам и размахивал тряпкой, вроде бы пыль стирал. Толку от его беготни было мало, но зато к Андрею не приставал и дал тому возможность навести хоть какой-то порядок. Конечно, получилось не ахти, но Говоров предпринял поистине героические усилия и только за это собой гордился. И старался не думать о том, что уже завтра сможет спокойно спать дома, в своей постели. Что никто больше не будет будить его среди ночи, дёргать за руку или забираться под одеяло. И по утрам никто не станет скакать на постели, когда он ещё не проснулся. И требовать хлеба с вареньем и какао на завтрак.

Когда эти мысли появлялись в голове, Андрей вздыхал, и если был рядом с Ванькой, то начинал внимательно присматриваться к нему. А потом ругал себя за мнительность. Из-за чего он расстраивается? В конце концов, Ксения работает с ним… под его началом, так сказать. И мало того, ей нужна помощь, теперь это очевидно. А он готов ей помочь, правда, готов. Лишь бы она не отказалась.

Как именно он будет помогать Ксении Степновой, пока было не ясно даже ему самому. Но помогать хотелось. Когда он поделился этими мыслями с Денисом, тот покрутил пальцем у виска и сказал, что его просто потянуло на подвиги. Но это пройдёт. А Андрей почему-то даже поспорить с ним не решился.

А вот сегодня Ксению выписывают. Он сказал ей, что приедет к трём, она долго отнекивалась, уверяла его, что прекрасно доберётся на такси, но Говоров твёрдо стоял на своём. И она в итоге сдалась.

А теперь вот он сидел на совещании и в нетерпении поглядывал на часы. Совещаться, если честно, надоело, а главного финансиста, как на грех, прорвало, говорливость напала на него и желание поделиться своими гениальными идеями с окружающими. Он делился с энтузиазмом, а остальные старательно делали вид, что слушают с интересом. Иногда Ярослав замирал и косился на Говорова.

— Ты согласен? — спрашивал он.

Андрей кивал и снова украдкой бросал взгляд на часы. Денис рядом зевнул и сложил руки на груди. Съехал немного на стуле и смотрел на всех из-под полуопущенных ресниц. Андрей же был уверен, что он попросту спит.

Нарушил ровное течение речи финансового директора, мобильный телефон Говорова. Андрею даже неудобно стало, что он вот так нагло, бесцеремонно…

Ярослав замолчал и посмотрел выжидательно. Андрей полез в карман за телефоном.

— Я слушаю, — несколько ворчливо проговорил он. Выслушал звонившего и нахмурился. — Дерётся? С кем? — Вздохнул. — Алла Витальевна, дайте ему трубку. Ванька, приеду, уши надеру, понял? — понизив голос и отвернувшись, проговорил Говоров в телефон. Денис рядом приоткрыл один глаз и посмотрел с интересом. Андрей же вздохнул, слушая сбивчивые оправдания ребёнка. Развернулся на кресле. — Ваня, она же девочка, — сказал он и едва сдержался, чтобы не расхохотаться. — Ну и что, что плюётся? Драться-то зачем? В общем, всё! Идёшь, извиняешься. Я всё сказал… Скоро приеду. Маму заберу из больницы и… Да, извиняться обязательно. — Выключил телефон и пару секунд тянул с тем, чтобы повернуться ко всем любопытным. — Продолжай, Слава, я слушаю.

— Ты уверен? — усмехнулся Денис, а Говоров под столом двинул ему ногой по лодыжке. Горский охнул и посмотрел укоряющее.

— Где ты сегодня собираешься ночевать? — со смешком поинтересовался Денис, когда они после совещания вошли в президентский кабинет.

Андрей недовольно посмотрел.

— Где, где… Дома, конечно. Что ты глупости спрашиваешь?

— И ничего не глупости. — Денис сел на свой стул и, наконец, потёр ушибленную лодыжку. — А ещё удивляется, почему мальчишка дерётся… Пример перед глазами!

— Не стони.

— А ты поедешь за Ксюшкой в больницу? На самом деле? Это уже переходит все границы.

— А, по-твоему, я что должен сделать? По крайней мере, надо довезти её до дома… Передать дела, так сказать.

— Впутался ты не в своё дело, Андрюх. Я тебе когда ещё сказал.

— Всё уже почти закончилось, Денис, — вздохнул Андрей.

— Ты неправильным тоном это говоришь, — запротестовал Горский. — Ты должен радоваться… Слышишь?

— Слышу. И радуюсь, — проворчал Говоров.

Закидав в портфель все нужные вещи и бумаги, Андрей пошёл к выходу.

Когда он приехал в больницу, Ксения собирала вещи. И выглядела довольной, Говоров это сразу заметил. На губах мелькала улыбка, да и взгляд искрился.

— Вы хорошо выглядите, — довольно проговорил он, наблюдая за ней.

Она улыбнулась, но глаза в смятении опустила.

— Спасибо, Андрей Константинович. Я на самом деле хорошо себя чувствую… И говорила вам, что вполне могла добраться до дома сама.

— Не выдумывайте. О себе надо заботиться. А вы, кажется, об этом позабыли.

Степнова подняла на него непонимающий взгляд.

— Вы о чём?

— Да ни о чём, — пожал Андрей плечами и присел на край койки. — Просто мне кажется, вы мне кое-что не договариваете.

Ксения нахмурилась и хмыкнула.

— Это что же я не договариваю?

Говоров взял сумку, и они вышли из палаты. Пока шли к лифту, Андрей пытался понять, для чего он завёл этот разговор. Ксения как-то странно насторожилась.

— Что я не договариваю, Андрей Константинович? — поинтересовалась она, когда они оказались наедине в лифте.

Говоров вздохнул.

— Просто я видел у вас на столе документы. Вы ещё где-то работаете?

Она в задумчивости потёрла кончик носа.

— Да нет… просто подрабатываю иногда.

Андрей тоже призадумался, потом глянул на неё с интересом.

— Ксения, а сколько я вам плачу?

— Достаточно, — коротко ответила она.

Двери лифта открылись, она выскочила и припустилась вперёд, Андрею даже пришлось ускорить шаг, чтобы нагнать её.

— Не надо на меня обижаться, — попросил он, устав от её молчания. — Я просто спросил.

Они уже выезжали с больничной стоянки, и Андрей никак не мог избавиться от ощущения, что Ксения тяготится его присутствием.

Степнова кивнула и уставилась в окно.

Чувствовала взгляд Говорова, он косился на неё постоянно, и никак не могла понять, что ему от неё нужно. К чему всё это? Приезды в больницу, забота о Ваньке и всё остальное. Да, он сказал, что благодарен ей, обязан, хотя она в это совершенно не поверила. Может и благодарен, но его благодарность выражалась в ежемесячных премиях, и это-то как раз было понятно. Но он неожиданно взвалил на себя её проблемы и сделал это совершенно осознанно, а Ксения от такого поступка растерялась и мечтала только об одном — чтобы поскорее всё это закончилось. Встало на свои места, и чтобы Андрей Говоров снова позабыл о её существовании, а не смотрел вот так как сейчас, сверля задумчивым взглядом, словно пытался влезть в её голову и узнать о ней всё.

Он уже и до её дополнительной работы докопался и, видите ли, обеспокоился. Чем, интересно? Что она не все силы отдаёт на основной работе?

А вот Ксению беспокоило совсем другое. То, что Ванька так потянулся к Говорову. Это было неправильно и совершенно некстати. Как она потом будет объяснять сыну, почему Андрей больше не приходит? Лишние неприятности… Скорее бы уж родители вернулись, чтобы жизнь снова стала прежней, ровной и спокойной.

Быстро глянула на Говорова и неожиданно натолкнулась на его взгляд. И вспыхнула непонятно от чего. Только ясно стало — её разлюбезному начальнику очень хочется влезть в её жизнь, прямо не терпится. Вот только зачем?

Ванька кинулся к ней со всех ног.

— Мама!

Ксения засмеялась и привычно поймала его, присела на корточки и обняла.

— Мой хороший. Соскучился?

Ванька кивнул и обнял её.

— Ты больше не болеешь?

Она покачала головой и потёрла подушечкой большого пальца его щёку, стирая пятнышко от шоколада.

— Здорово. Я домой хочу.

Степнова поднялась и обернулась на притихшего Андрея.

— Андрей Константинович, я сейчас его соберу…

Он кивнул.

— Я в машине подожду.

Андрей сразу почувствовал себя лишним. Ксения так посмотрела на него, словно оттолкнула взглядом. Стало как-то не по себе. Сидел в машине, навалившись на руль, и думал. Думал о том, что в своём стремлении помочь, натолкнулся на одну трудность, о которой даже не подумал заранее — Ксения помощи не хочет. Вот только пока не понятно — именно его помощи или вообще.

Когда увидел, как они с Ванькой выходят из ворот детского сада, вышел из машины, а мальчик побежал к нему, выпустив руку матери.

— Гулять пойдём сегодня? — спросил ребёнок, поднимая руки вверх.

Андрей взял его на руки, посмотрел на Ксению, которая явно была недовольна происходящим, но Ваньке улыбнулся.

— Не знаю. Нами теперь мама командует.

— Я её уговорю, — пообещал Ванька.

Андрей рассмеялся.

— Не сомневаюсь.

Посадил его в машину и пристегнул ремнями. Потом открыл Ксении дверь. Она глянула на него исподлобья и села в машину. Андрей дверь захлопнул и на несколько секунд замер. Это её неприятие почему-то лишь распаляло его и уверенность в том, что помощь ей просто необходима, лишь росла. А её внутреннее сопротивление лишь защита. Не только от него, ото всех.

Говоров мотнул головой. Он всерьёз об этом думает?

Пока ехали в машине, Ксения постоянно оборачивалась назад и смотрела на сына, разговаривала с ним. И украдкой наблюдала за Говоровым. Он хмурился и о чём-то сосредоточенно размышлял, даже не сразу откликался, когда Ванька к нему обращался. Потом начинал улыбаться и кивал, а через несколько секунд снова задумывался.

— Мама, мы такой велосипед купили, — трещал Ванька, когда они вышли из машины у подъезда Степновых. — Синий! Такой красивый!

Андрей улыбнулся, вынул из машины сумку с вещами Ксении и пошёл к подъезду, вытаскивая из кармана ключи от квартиры. На ходу обернулся, посмотрел на Ваньку и улыбнулся. А Ксения укоризненно посмотрела.

— Зачем вы его балуете, Андрей Константинович? К чему такие подарки?

— Я не балую, — покачал Говоров головой. — Разве велосипед — это баловство? Это жизненно необходимая для каждого мальчишки вещь. Да, чемпион?

Ванька важно закивал.

Ксения поднималась по лестнице за Андреем, держала сына за руку и с некоторым смятением наблюдала за тем, как её начальник, Андрей Говоров, уже привычно открывает ключами дверь её квартиры.

Ванька влетел в квартиру первым и тут же уселся на велосипед, стоящий в прихожей.

— Мама, смотри!

Ксения улыбнулась.

— Вижу.

— Вечером надо гулять, на велосипеде, — воскликнул сынуля и слез, правда, едва не навернулся вместе с велосипедом. Андрей едва успел подхватить его.

— Осторожнее, — пробормотал он, оглянулся на Ксению и вдруг засуетился. — Не стойте! Вам надо отдохнуть.

— Меня вылечили, Андрей Константинович.

— Это не значит, что вы должны с головой удариться в работу и домашние дела. Ванька, ухаживай за мамой.

— Мама, пойдём спать ложиться.

Она рассмеялась и потрепала его по волосам. Потом начала осматриваться, но осторожно, чтобы Говоров её выискивающего взгляда не заметил. Но он всё-таки заметил.

— Мы убирались, — заверил он её. — И холодильник забили, вчера в магазин ходили.

Ксения прошла на кухню, присела на стул, вздохнула и улыбнулась.

— Молодцы.

Но Андрею показалось, что улыбка у неё всё равно вышла настороженная.

Потом Степнова полезла в холодильник, на самом деле обнаружила изобилие продуктов, но ничего конкретного на ужин не было. Пока разбирала продукты, услышала Ванькин довольный смех и обернулась. Замерла ненадолго, наблюдая. Андрей сидел за столом, на стуле, на котором обычно сидел её отец, перед включённым телевизором, а Ванька у него на коленях и что-то ему рассказывал. Потом полез наверх, цепляясь за его плечи. Андрей его подсадил и схватил за ноги, когда мальчик оказался на его плечах.

Ксения выпрямилась, держа в руках коробку с замороженным фаршем. И всё-таки не удержалась и сына одёрнула.

— Ваня, что ты делаешь?

— Сижу, — просто ответил тот и схватил Андрея за волосы. — Высоко.

Говоров рассмеялся и пощекотал его за пятку.

— Ага, на шею сел… Только не говорите, что я не правильно его воспитывал!

Она улыбнулась.

— Ничего… При необходимости будем перевоспитывать.

— Ксения, давайте я ужин закажу? Не надо готовить. Отдохните.

Значит, он остаётся на ужин, поняла Степнова. Посмотрела на начальника, потом покачала головой.

— Ни к чему. Я быстро всё приготовлю. Чем вы питались эту неделю?

Андрей растерялся.

— Э-э… Нормально питались. Супом там всяким… да и вообще. Мама готовила, — в итоге соврал он и дёрнул Ваньку за ногу, когда тот попытался воскликнуть:

— Пицц…

Ксения обернулась.

— Что?

Ванька нагнулся и посмотрел Андрею в лицо. Тот едва заметно покачал головой. Мальчик вряд ли понял, что именно Андрей от него хочет, но благоразумно промолчал.

— В пиццерию как-то ходили, — сказал Говоров, потому что Ксения продолжала смотреть на него. — Один раз. Ваньке там понравилось.

— Что понравилось? — не поняла Ксения.

Андрей приоткрыл рот, соображая, потом с улыбкой выдал:

— Пиццерия.

Степнова, конечно же, ему не поверила, он понял это по её взгляду, но Говоров разулыбался шире и она больше ничего говорить не стала.

Когда Ванька убежал в комнату, Андрей несколько минут посидел, наблюдая за Ксенией, как она готовит, но когда она оборачивалась, видимо чувствовала его взгляд, неизменно отворачивался к телевизору. Потом снова начинал смотреть. И мучился осознанием того, что он ей, на этой кухне, не нужен. И вообще не нужен. Она готова была ему сказать "спасибо" ещё там, у больницы, и повторила бы завтра, и послезавтра, и каждый день, в благодарность за то, что он ей помог, поддержал… Но видеть его сейчас здесь она не хотела. Это было ясно, как божий день. Но он продолжал сидеть и выжидать чего-то.

В любой другой ситуации он бы уже давно ушёл, он ещё ни одной женщине не навязывался… Но он здесь не из-за женщины, уж точно не из-за Ксении Степновой. Он здесь из-за маленького мальчика, которому он просто не знает, как сказать, что ему пора идти. Что всё закончилось, что больше нет никакой необходимости быть рядом.

И ведь ребёнку не объяснишь, что его маме он не нравится.

Говоров подпёр голову рукой и посмотрел на спину Ксении с усмешкой.

А ведь он ей на самом деле не нравится, по крайней мере, сейчас. Он ей мешает, раздражает её, а может даже пугает своим присутствием.

Они проработали вместе, в одном кабинете, год, а вот сейчас у него было такое чувство, что он видит перед собой незнакомого человека. На работе Ксения была незаметной, безотказной, всегда полностью сосредоточена на своём деле, вся в своих мыслях… Раньше Андрей думал, что и мысли её все о работе, теперь выяснилось, что нет, что у неё куча проблем и обязательств, и думает она наверняка только об этом. Он привык видеть её в строгих костюмах, которые совсем ей не шли, словно закованную всю в какие-то рамки, а сейчас, в простенькой кофточке и джинсах (как бы между прочим Андрей задержал взгляд на её бёдрах и невольно причмокнул губами), она казалась ему очень хрупкой и со спины — совсем девчонкой. Худенькая, маленькая, но с очень сильным характером.

И если за ней не присмотреть, она угробит себя на работе, в желании позаботиться обо всех. Обо всех, кроме себя.

— Ксения, врач вас выписал?

Она оглянулась на него через плечо. Кивнула.

— Да. Завтра я буду на работе, Андрей Константинович. Не волнуйтесь.

— Я не волнуюсь. И хочу, чтобы вы ещё несколько дней посидели дома.

Степнова обернулась и удивленно посмотрела.

— Зачем?

— Чтобы прийти в себя. Просто побудьте дома. Отдохните.

— Андрей Константинович, я неделю отдыхала.

— На больничной койке? Что это за отдых? А вы отдохните дома, хорошо? На своём диване.

— Я сойду с ума от безделья, — засмеялась Ксения.

— Ничего подобного.

— Андрей Константинович…

— Ксения!.. Меня зовут Андрей, — неожиданно для самого себя, сказал он. — И не спорьте со мной!

Она опустила руки и посмотрела на него в растерянности.

— Я знаю…

Говоров нетерпеливо вздохнул.

— Что?

— Что вас зовут Андрей… Константинович.

— Да, не Константинович, Ксения. За последний час, вы повторили это раз двадцать, у меня уже в ушах звенит. Просто Андрей… Хорошо?

Хорошо… Ксения кивнула, отвернулась к плите и мысленно подивилась. Сначала "Андрей", а после "не смейте со мной спорить!".

Говоров смущённо кашлянул.

— Кажется, я на вас накричал.

— Ничего, всё в порядке.

Андрей вдруг разулыбался.

— Вы привыкли, да?

Ксения рассмеялась и покачала головой.

— Просто у вас характер, — ответила она.

Говоров почему-то растерялся от этих слов. Ещё никто так запросто не говорил ему, что "у него характер". А это, оказывается, многое объясняет…

Потом они сели за стол. Андрей с некоторым недоверием присматривался к накрытому столу, к своей полной тарелке, потом наклонился и принюхался. От котлет исходил такой запах, что даже голова закружилась.

Ксения наблюдала за начальником в удивлении.

— Что-то не так?

Андрей посмотрел на неё и улыбнулся.

— Всё так. Ксения, у вас просто уйма разных талантов.

— Это каких же?

— Ну, как же? — Неплохо было бы вспомнить, что с набитым ртом говорить неприлично. Какой пример он Ваньке подаёт? — Вы и прекрасный специалист, и мама, а теперь ещё выясняется и хозяйка отменная.

— Это всего лишь котлеты с макаронами, Андрей Константинович.

— Вот именно. И, Ксения, — Андрей. Помните?

Она опустила глаза и кивнула.

— Помню.

Ванька облизал губы и посмотрел на Говорова.

— Гулять пойдём? Ты обещал.

— Ваня, — воскликнула Ксения и укоризненно посмотрела на сына.

Андрей махнул рукой.

— Всё в порядке. Гулять пойдём, раз обещал. Только недолго, договорились?

Ванька губы надул, но возражать не стал.

— Андрей… — Ксения примолкла на секунду, сдержавшись, чтобы снова не произнести его отчество. — Это совершенно ни к чему.

— Как это ни к чему?

— Если обещал, надо сделать, — закончил за него Ванька и довольно заулыбался.

Говоров кивнул.

— Точно.

Ксения в некоторой растерянности понаблюдала за ними, чётко понимая, что что-то в воспитании сына прошло мимо неё. Таких фраз он раньше не произносил…

— Мы недолго погуляем, а вы пока отдохнёте.

— Я не могу отдыхать всё время.

— Очень даже можете, — шутливо возразил Андрей и широко улыбнулся.

Гулять они всё-таки пошли, не смотря на то, что Ксения отговаривала. Но они вдвоём оказались сильнее и упрямее неё. Оставшись одна в квартире, Ксения устало вздохнула, прошла в свою комнату и остановилась на пороге.

В комнате царил хаос, но тщательно замаскированный. С пола все игрушки убраны, всё расставлено по своим местам, но когда она открыла дверцу детского шкафа, в котором обычно хранились Ванькины игрушки, они просто высыпались оттуда. Ксения не сдержала улыбки.

Они старались. Это просто бросалось в глаза. Наводили порядок, как могли. Ксения обвела комнату взглядом, потом прошла к Ванькиной кровати и из-под одеяла вытащила рубашку Говорова. Что она там делала, оставалось загадкой, Ксения повертела её в руках, зачем-то принялась её складывать, а потом опомнилась, отнесла в ванную и бросила в корзину для грязного белья. Надо постирать…

Андрей с Ванькой гуляли во дворе, прямо под окошками, Ксения залезла на подоконник и некоторое время наблюдала за ними. Сынуля катался на велосипеде, что-то постоянно кричал Говорову, а тот сидел на лавке, развалившись на ней и вытянув ноги, и вяло отзывался. И вообще, выглядел как довольный кот, почему-то подумалось Ксении. Щурился на солнце и лениво улыбался.

Потом Ванька поднял голову, увидел её и замахал руками.

— Мама!

Ксения заметила, что Говоров тоже поднял голову и посмотрел на неё. А она вдруг смутилась. Вышло так, словно она за ними присматривает, не доверяет. Но в окошко высунулась и помахала сыну рукой. И Андрею тоже улыбнулась. Чтобы он ничего себе не придумывал…

Но от окошка тут же отошла. Села на диван, потом прилегла и вздохнула. Что Говорову нужно? Почему он, вместо того, чтобы торопиться к своей невесте или дружку, гуляет с её ребёнком? Что его здесь держит? Ответа на эти вопросы не было.

Перевернулась на спину, потом на другой бок и закрыла глаза. Надо с ним поговорить… Выяснить…

— Где мама? — воскликнул Ванька, когда они вкатили в квартиру велосипед.

Андрей пожал плечами, снял ботинки и прошёл в кухню. Ксении там не было. Ванька в этот момент вылетел из комнаты и махнул рукой.

— Мама спит.

— Спит? — удивился Андрей. Открыл дверь и действительно увидел Ксению. Она калачиком свернулась на диване и спала, уткнувшись лицом в спинку дивана. Посмотрел на Ваньку и приложил палец к губам. Мальчик понимающе кивнул и убежал на кухню. А Андрей продолжал стоять в дверях, потом всё же подошёл, стащил с Ванькиной постели плед и укрыл Ксению. Наклонился к ней и уловил её дыхание. Это почему-то безумно взволновало. Говоров отпрянул и поспешно вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Конечно, теперь и речи не шло о том, что он уедет. Или это он всё себе придумал? Ведь Ксению можно разбудить…

Но будить он её не стал. Они весь вечер просидели с Ванькой на кухне, рисовали и смотрели телевизор, а потом Андрей уложил его спать. Укрывал одеялом, а сам всё косился за своё плечо. Спит Ксения или нет? Она спала.

— Маму нельзя будить, — прошептал Ванька и приложил палец к губам. Андрей кивнул.

— Правильно. Ложись.

— Ты не уйдёшь?

— Нет. Я буду в соседней комнате спать.

Ванька вздохнул и послушно закрыл глаза.

Андрей посидел на краю его кровати ещё несколько минут, в темноте, прислушиваясь к дыханию, потом вышел. Остановился в прихожей и почесал в затылке.

Интересно, он что, проворонил тот момент, когда мир перевернулся с ног на голову?