Сергей Кара-Мурза С НОВЫМ ГОДОМ?

В КОНЦЕ ПРОШЛОГО ГОДА, увидев проект бюджета, многие из беззаботных еще вчера людей почувствовали, как повеяло холодком гибели. Впервые всерьез. А то все это было как-то далеко, абстрактно. Ну Камчатка замерзает, где-то там врачи голодают. Но обо всем этом Миткова сообщала с такой загадочной улыбкой, что наш средний интеллигент ощущал себя под защитой — мировая закулиса его не сдаст, что-нибудь придумает, что-нибудь подкинет.

Ощущение безвыходности возникает сегодня не от конкретной угрозы, а от нарастающего чувства, что все мы вовлечены в какой-то шизофренический карнавал. Вроде бы ясно, что общество расколото, но в чем раскол? Как он выражается в политике? Перед каким выбором мы стоим? Из каких альтернатив должен выбирать простой гражданин, чтобы решиться поддержать ту или иную сторону? Еще недавно мы имели хотя бы туманную иллюзию выбора. Чубайс мерзавец, это было ясно. Он тянул нас в какой-то рынок, который на деле оказался полным блефом и обманом, при котором вытряхнули наши карманы, превратили в деньги все, что можно продать, и вывезли за рубеж. Но образ Чубайса давал хоть какой-то смысл, хотя бы создавал успокаивающее ощущение существования чего-то иного, а значит, наличия путей. Сегодня оказывается, что от того камня, который мы считали распутьем, дорог никаких и нет! Ни налево, ни направо, ни прямо. Назад — ни-ни.

Ведь при Чубайсе мы хотя бы могли кричать:” Даешь смену курса! Даешь смену курса!” Кто-то говорил даже о “правительстве народного доверия” или что-то в этом роде. Главный результат того, что Маслюков вошел в правительство, а Ю. Белов (“мудрый человек из КПРФ”) назвал это правительство “красным”, и с этим правительством слилась в гимне радости практически вся Дума, заключается как раз в том, что у простого человека отняли иллюзию существования выбора. Никакие политики до самой крайности не делают этого, ибо следующий шаг — отчаяние.

Что же получается на нынешнем распутье, которое вдруг обратилось в точку? В рынок мы переползти не смогли — это ясно всем, и это признали самые рыночные умы вроде Лившица. Одновременно куда-то исчезли “антирыночники”, поскольку они уже не под дулом пистолета, не под угрозой разгона, а по доброй воле голосуют за “бюджет Чубайса”, только более жесткий — за “Чубайса в квадрате”. Режим, нисколько не изменившись в своей сути (только Доренко куда-то исчез), вдруг перестал быть антинародным и оккупационным — в правительстве чуткие люди, Ельцин стал добрым дедушкой, а патриарх благословляет всех подряд, кроме антисемитов. И человек с ужасом приходит к выводу, что вся эта долгая битва гигантов никакого отношения к его жизни не имела. Курс не был рыночным, оппозиция не была антирыночной. Курс просто вел к полному параличу — и продолжает вести туда же сегодня. И никто его менять, похоже, не собирается.

Что внушает страх? Впечатление общего, негласно уговоренного абсурда, при котором средний нормальный человек теряет почву под ногами и начинает сомневаться именно в своем разуме. Если все вокруг в пиджаках и галстуках, ходят с серьезными, озабоченными лицами, о чем-то деловито переговариваются, в день Рождества вместе справляют праздник — и не видят в общей ситауции ничего ненормального, так, значит, ненормален я?

Помню, перед 1 мая читаю в патриотической газете, что на просторах России идет Третья Отечественная война. Тут же звонок в дверь — почтальон с круглыми от уважения глазами принес мне письма с пометкой “Правительственное”. Поздравления с праздником от уважаемых мною лидеров оппозиции. Видно, попал я в какой-то список, Читаю: “Пусть счастье придет в каждый дом!” Хватаю опять газету — там про Отечественную войну. В голове сразу возникает образ: батька Ковпак в землянке подписывает кучу поздравительных открыток всему подполью — от Путивля до Карпат — с пожеланиями счастья каждому дому: и дому повешенного партизана, и дому гауляйтера Коха.

Вспомните шедевр нашего масонского искусства, фильм Карена Шахназарова “Город Зеро” (масонское искусство — не ругательство, а жанр). В городе Зеро простого советского человека, командированного инженера Варакина, в два счета вышибли из колеи и довели до гибели, поместив в три-четыре абсурдных ситуации. Уже первая из них отключила у него способность к сопротивлению: он приходит в заводоуправление, а секретарша в приемной директора сидит голая. Люди входят и выходят, дают ей что-то перепечатать — и ноль внимания на ее наготу. И хотя на стене портрет Ленина, в коридоре Доска почета — все эти признаки порядка уже не “держат” Варакина, он погружается в хаос, он не может связать концы с концами.

Идеал порядка — гармония, когда части целого не только взаимосвязаны, но и “любят” друг друга, подходят друг другу по форме и поведению. Если бы такое было, мы бы воскликнули: “Остановись, мгновенье, ты прекрасно!” Но идеалы, слава Богу, недостижимы, и возникают кризисы — местные нестыковки, разрывы связей, так что целое, занимаясь ремонтом неполадок, развивается. Но в России не кризис — мы уже втянулись в зону катастрофы. Это — возникновение обширных зон хаоса, который проникает в сердцевину целого, уже виден во всех его частицах. Это — вдруг возникшая несоизмеримость частей, так что связи не могут и восстановиться.

Пожар в доме — не катастрофа, а кризис. Хаос локализован, он — в горящих конструкциях дома, а люди орудуют топором, тащат ведра с водой, выносят вещи. Части целого соизмеримы друг с другом — это порядок, хотя и чрезвычайный. Мы видим катастрофу, когда в доме пожар, а семья садится за стол справлять именины. Чихают от дыма, моргают слезящимися глазами, но делают вид, что ничего не случилось; а мамаша, соблюдая режим, даже пытается уложить орущего младенца спать в колыбельку прямо под горящей балкой.

В таком доме мы и живем. В Малом театре свет, позолота. Березовский, поднакопив денег, отдает их культуре — каждому корифею по 50 тысяч долларов. Фазилю Искандеру за какой-то антисоветский рассказик, который он вымучил лет десять назад, Юрию Любимову (этому уж само собой). Неважно даже за что — они заслужили премию Березовского. Тут же “красный” вице-премьер по социальным вопросам товарищ Матвиенко. Восхищена поступком мецената: наконец-то русская культура в надежных руках. Через момент на том же телеэкране возникает хирург, который просит выдать ему зарплату за сентябрь, его честные 20 долларов — у него от голода дрожат руки, а он ведь из-за нехватки врачей вынужден делать тройную годовую норму операций. Около этого хирурга мы вице-премьера по социальным вопросам не видим.

Эти два сюжета на одном телеэкране, под одну и ту же улыбку ведущей отражают абсолютную несоизмеримость частей нашей жизни — более абсурдную, нежели голая секретарша в заводоуправлении. И как раз тот факт, что все участники — министры и депутаты, хирурги и писатели, Миткова и ее паства — чихают от дыма, но делают вид, что все в пределах нормы, говорит о том, что мы входит в катастрофу. А, например, в декабре 1941 года, когда немцы подтянули артиллерию к Химкам, катастрофы не было, а был лишь кризис, из которого и вызрело наступление — потому что поведение частичек нашего целого было тогда соизмеримо с явлениями реальности.

ПРАВИТЕЛЬСТВО ПОДАЛО в Думу на утверждение бюджет России размером чуть более 20 млрд. долларов. Началась лихорадочная работа: миллион долларов туда, полмиллиона сюда. Национальные интересы, безопасность, культура... А мы все тоже с серьезным видом вперились в этот спектакль.

В конце ноября был я по странному случаю в Горбачев-фонде, делал доклад. Сидят иностранцы, депутаты, академики (даже вице-президент РАН). Вдруг выступает взволнованный академик — секретарь отделения экономики РАН академик Д. С. Львов, похоже, пришел только затем, чтобы срочно огласить информацию в присутствии иностранцев и телевидения. Его с группой ученых РАН попросили разобраться в платежных ведомостях правительства Черномырдина за 5 лет. И он с ужасом сообщает, что баланс не сходится — куда-то утекло 74 миллиарда долларов! Над круглым столом повисло молчание. Только Горбачев нервно хихикнул. Все-таки 74 миллиарда...

Есть в балансовом отчете — хоть в бухгалтерии прачечной, хоть в правительстве — графа “Ошибки и пропуски”. Туда списывается нестыковка баланса, какие-нибудь 17 копеек. И то бухгалтер потеет, ищет их по всем статьям — дело чести. Д.С.Львов говорит: у Черномырдина в эту графу списывалось по 5 млрд. долларов в год. Вдумайтесь в сумму! На 1999 г. все капиталовложения в АПК всей России составляют 100 миллионов долларов — в 50 раз меньше, чем правительство списывало просто на ошибки подсчета!

74 миллиарда украли не “олигархи”, не Козленок, их не увезли за границу в бюстгальтере. Они уже в ведомостях правительства — и пропали. Через пару недель взволнованное лицо Д. С. Львова промелькнуло на телеэкране — где-то, на каком-то вечера он успел крикнуть в телекамеру, как Левша у Лескова, что согласно их раскопкам пропали не 74, а 90 миллиардов. Причем то ли 13, то ли 16 утекли уже при правительстве Примакова. Заметьте: он, высший иерарх официальной экономической науки, сообщает эти сведения не на чрезвычайном пленарном заседании Госдумы, специально собранном по этому вопросу, даже не в программе “Вести”, а где-то в коридоре одной обрывочной фразой.

Следующим кадром мы видим, как упорно ведет Примаков переговоры с Камдессю — умело добивается для России ничтожного кредита. Тут же Явлинский шумит о коррупции — какого-то чиновника назначили по блату, какой ужас. И этим его шумом сразу же начинают заниматься вся государственная машина и СМИ. Проходит этот шум — наготове другой, Генпрокурор озабочен тем, что не удается вырвать у Польши преступника Станкевича — хапнул взятку в 10 тысяч. И — полное молчание о заявлении Д.С.Львова! Это — абсолютная несоизмеримость явлений, признак катастрофы. Гораздо важнее, чем сами 90 миллиардов долларов.

Катастрофа — в сознании. Ведь мы не параноики и не считаем, что вся эта масса причастных к политике людей — масоны, которые играют свои роли в спектакле, поставленном каким-то злодейским режиссером. Нет, они сами зачарованы потоком слов и калейдоскопом лжесобытий, их вышибло из разумной системы координат и они ходят, как лунатики. Вспомните, как весь Верховный Совет РСФСР, за исключением 5 человек, проголосовал за роспуск СССР — о чем думало это множество умных людей? Но ведь та дикая ситуация воспроизводится ежедневно, пусть и не так драматически.

Распад общественного сознания виден и в том, что никто из политиков не то что не отвечает, но даже вслух не ставит вопрос, который приобрел в России самый прямой и ясный смысл: “Как жить?”

Могу вопрос пояснить: как жить типичной семьей (отец врач, мать учительница) с двумя детьми в среднем русском городе? Как ни крути, после обязательных выплат (квартплата, проездной билет и т.п.) прокормиться на их зарплату сегодня невозможно — даже если бы получку давали вовремя. А прокормить детей родители обязаны — это их долг, хоть религиозный, хоть биологический.

По вопросу нарастающего недоедания правительство молчит и, видимо, решило оставить людей на произвол судьбы — вводить нерыночное распределение продуктов оно отказывается. Угроза голода для многих семей реальна и абсолютна. Это вопрос не морали, а биологии, природные законы бездушны. Как осмыслили угрозу людям депутаты от оппозиции? Каков их прогноз?

К депутату Госдумы, академику ВАСХНИЛ В.С.Шевелухе обратились с вопросом об угрозе голода, а он отвечает: “Что касается хлеба, то его на нынешнюю зиму нам хватит... Хватит зерна и на весеннюю посевную”, — и корреспондент отстал, вот что странно. Спрашивал ведь он о голоде, а не о хлебе. И что значит “нам” хватит? Кому это “нам”? Этак можно сказать, что у нас и денег в стране хватит. И что значит “хватит на зиму и на посевную”? А с мая по октябрь что жевать? Голод же всегда бывает именно летом, когда не дотягивают до урожая. Маленькое рассуждение депутата — и нестыковка всех частей.

Люди дошли до края — а как же им предлагают организоваться “их” политики? На революцию они наложили запрет (“лимит исчерпан”), но ведь и никаких мягких изменений “красное” правительство не делает. Что же получается — ни революции, ни изменений в хозяйстве! Но тогда назовите другие способы поведения, при которых человек, не грабя никого на улице, мог бы добыть пропитание. Нельзя же просто молчать, делая вид, что такой общественно значимой проблемы не существует.

Телевидение, облизываясь, показывает нищих, бомжей, беженцев — с фальшью, с ерническими комментариями, превращающими бедствие в фарс. В общественном сознании слепили образ бездомных как пьяниц или даже романтиков, образ анекдотический, а не трагический. На деле основная масса бездомных — это люди, ставшие жертвой преступных махинаций с их жилплощадью или потерявшие жилье в уплату за долги. Телевидение даже не сообщило, что, несмотря на обещания и даже указ Ельцина, в Москве, насчитывающей более 100 тысяч бездомных, открыта всего одна ночлежка Министерства социальной защиты — на 24 места.

КОГДА Я ЧИТАЮ БЮДЖЕТ, за который (или против которого) голосовали депутаты, я чувствую, что теряю почву под ногами — как инженер Варакин при виде голой секретарши. Что происходит? Умные люди ходят по коридорам, таскают туда-сюда эти папки в 2 тысячи страниц, что-то отмечают карандашом. “О-о, это честный бюджет!”, — а другой: “Ах, это нечестный бюджет, доллар будет стоить дороже”. Кто сошел с ума — я или все эти люди? Ведь весь этот бюджет, если взглянуть здраво — нелепость. Честная или нечестная — совсем не важно.

Считается, что человек, в отличие от животных, обладает разумом и может предвидеть ход событий. Поэтому, если он попадает в лесной пожар, он не отступает от огня на последний пятачок, а осматривается и прорывается через огонь, хотя это и больно. А животные все время идут туда, где меньше огня, попадают в центр пожара и сгорают. Таковы наши политики — но ведь и все мы таковы, мы бредем за ними на пятачок, чтобы сгореть чуть позже, зато наверняка. Никакой идеи прорыва, никакого поиска. Бюджет — 20 млрд.долларов, проценты по долгу — 17 млрд., и Россия еще просит кредитов и взамен обещает ничего не менять в “курсе реформ”. Где тут предвидение, на что тут надежда?

Конечно, пока нам внятно не скажут о той дыре, через которую из России утекают, даже по каналам правительства, суммы, превышающие весь госбюджет, говорить о нем почти не имеет смысла. Но я говорю не о бюджете, а о поведении людей, о всеобщем молчании при виде странных, непонятных вещей. Мне, например, непонятна такая вещь. Половина доходов бюджета (более 200 млрд.руб.) прямо извлекается из кармана рядовых граждан — в виде НДС и импортных пошлин — при покупке их скудного пропитания. Налоги на прибыль предприятий невелики (30 млрд. руб.). Это понятно — не хочется обижать Каху Бендукидзе, да и поди отними у него налоги, есть десятки способов их припрятать.

Но почему так смехотворно мала плата за пользование недрами (8 млрд. руб.)? Ведь в бюджете не видно никакой другой статьи, через которую с “добытчиков” взыскивали бы плату за наши природные богатства. Налог с прибыли очень мал, а акцизы на бензин берутся с его покупателей. Мы знаем, что, остановив промышленность и сельское хозяйство, Россия богата только тем, что извлекается из недр — газом, нефтью, металлами. Все эти “частные компании”, которым розданы прииски, шахты и нефтепромыслы, владеют лишь постройками, трубами да насосами, содержимое недр приватизации не подлежало, оно — собственность нации.

В извлеченных из недр минералах были воплощены те 300 млрд.долларов (15 годовых бюджетов), которые преступно вывезены за границу. Почему же за выкачивание этих огромных богатств из наших, пока что принадлежащих всему народу, недр берется такая ничтожная плата — 350 миллионов долларов? Одна тысячная доля того, что только тайком увезено! Ведь взять эту плату, в отличие от налогов, нетрудно. Почему же никто не удивляется и даже не спрашивает? Может быть, я не понимаю какой-то простой вещи, а все понимают — и молчат? Но я, когда мне удается спросить кого-то “компетентного”, такого понимания не вижу. Наоборот, над моими, как раз самыми простыми, вопросами задумываются с каким-то беспокойством — и замолкают. Как будто людям дали тайный знак — “искать не там, где потеряли, а там, где светло”. И вот они шарят руками под фонарем. Поскольку это делается искренне, это — знак беды.

Одним из фундаментальных условий успеха режима Ельцина было то, что удалось парализовать профессиональную интеллектуальную работу в оппозиции. Это — новое явление, оно выйдет боком всему обществу. В начале века в очень трудных условиях партии обеспечивали такую работу — В.И.Ленин писал “Материализм и эмпириокритицизм”, А.А.Богданов свою “Тектологию”, на Западе и социал-демократы, и коммунисты вырастили целую плеяду мыслителей, которые питали наш ум вплоть до постмодернизма. А главное, оппозиционным к буржуазному обществу был университет.

Что у нас сегодня? Советское партийное обществоведение периода деградации КПСС оказалось несостоятельно в принципе, в главных вопросах. Пришедший к власти режим первым делом удушил мысль в университете — и не только расстановкой на все посты трусливых людей, но и буквально, голодом. Профессор МГУ, читая спецкурс, получает за лекцию полтора доллара (против 200 долларов в самом захудалом западном университете). Понятно, что подготовить новый, на уровне современных задач, курс может лишь человек, имеющий побочный источник дохода, а это и есть превращение работы из профессиональной в любительскую.

В этих условиях оппозиция не только не создала свои ячейки обществознания, но и не смогла использовать труд тех немногих, кто имел эти “побочные источники”. Тут нет чьей-то вины и злого умысла. В отличие от начала века и от Запада, наша оппозиция осталась без “партийной интеллигенции”. Надо бы это признать и предпринять усилия, но признать это может именно “партийная интеллигенция”, а ее нет. Заколдованный круг, который надо разрывать.

Отупление всей политической жизни — подлое и антинациональное, но эффективное оружие режима. Посмотрите: здание Госдумы устроили с комфортом, с итальянскими унитазами и кожаными диванами. В зале заседаний фракции КПРФ — хороший мозаичный портрет Ленина. И нигде ни доски с мелом, ни экрана с проектором. Не преувеличивая, скажу: сложные вопросы в здании Госдумы обсуждать очень трудно. Даже очень простую теорему человек не может вопринять на слух, нужен зрительный образ, а значит, доска с мелом. Ни одну операцию ни в каком пространстве (географическом, социальном, экономическом и т.д.) нельзя обсудить без зрительного образа — карты какого-то типа. Лишив депутатов даже самых примитивных, известных с древности средств зрительного представления вопроса, режим снизил их интеллектуальные возможности принципиально, качественно.

Мозговой центр США, корпорация “РЭНД”, считала одним из своих главных достижений разработку технических средств (досок, карт, проекторов и т.п.) для представления информации политикам. В результате в 70-е годы “даже генералы и сенаторы” стали понимать сложные вопросы. В России в 90-е годы “у генералов и сенаторов” отняли даже обычную школьную доску. И самое страшное, что никто из них этой потери не заметил. Когда пытаешься объяснить — не понимают и смотрят на тебя, как на чудака.

В этом году, быть может, положение изменится — разорилась масса торговцев и рэкетиров. Это люди, которые уже приобрели жесткость социального мышления, но еще не утратили его строгости, полученной в бытность их инженерами и научными работниками. Если потрудиться, из их среды может выделиться слой людей, способных быстро и без потока слюны обдумывать длинные логические цепочки тех сложных проблем, что перед нами стоят. И приходить к четким выводам, с которыми можно решиться пробиваться через огонь.

Ради этого стоит потрудиться. А пока что мы только чихаем от дыма и отступаем на пятачок.

компания «Артэко» клининговая компания, химическая чистка ковров 2