Глава 1. Будни юного воскресителя

По речке плыла каравелла испанского первооткрывателя Колумба, его на камеру снимал президент Рейган, вдоль кленовой аллеи прогуливался Джон Кеннеди в обнимку с Мерлин Монро, а на пороге избы, что на самом высоком холме, сидели на бревнышке Сталин и Иван Грозный, раскуривая трубки мира. В низине, у речки Клод Моне писал картину, а в миниатюрной пивнушке солдат Швейк травил байки с бароном Мюнхгаузеном и Василием Тёркиным.

Молодой человек окинул взглядом получившуюся композицию и довольно улыбнулся, потирая руки. В этот момент он был похож на Наполеона Бонапарта, который рассказывает своим приближенным об успехе в Аустерлицком сражении, стоя у карты.

Крышка стола была огромной, почти со стандартный теннисный, только без сетки. Там не было и пустого места: по всей поверхности простирался миниатюрный по сравнению с реальностью холмистый ландшафт из папье-маше. Роль травы, как ни банально, играл обычный зеленый бархат, купленный в ближайшем магазине 'Ткани'. И по этому синтетическому имитатору реальной природы ходили великие люди прошлого, только уменьшенные до пятисантиметрового роста.

То тут, то там, в основном, на холмах, размещались маленькие двухэтажные домики. Но… миниатюрный пейзаж – вещь весьма не удивительная, если в нем никто не живет. Такую же точно местность в состоянии сварганить любой мало-мальски подкованный студент-архитектор. А вот занести жизнь в свой микро-мирок способен лишь тот, кто в состоянии призывать души некогда умерших людей.

Парень, автор миниатюрного мирка, был на седьмом небе от счастья. И правильно, он затратил на создание своего гениального проекта целых полгода: прогуливал лекции в школе некромантии, задолжал немало курсовых работ и просто текучки. Ну не интересны были этому человеку призывания душ умерших куропаток: это все скучно и избито, а вот свой собственный мирок, своя цивилизация на отдельно взятом столе – совсем другое дело! Свиноферма Оруэлла отдыхает! Ну почему никто не занимается подобными опытами?

– Дэн, мне жаль твоих родителей! – заявил с порога вошедший в комнату к парню старик-магистр.

Как и все преподаватели школы некромантии, он носил длинную малиновую мантию, отделанную белой каймой. Он походил на волшебника с картинок в детских книжках: седые волосы до плеч, нерасчесанная борода, заправленная за пояс мантии, грустные глаза, сморщенный лоб, нос картошкой. Держи он в руках волшебную палочку, легко было бы спутать некроманта с каким-нибудь рядовым колдуном. Зато на голову магистр надел совсем не свойственную волшебникам шапку – тряпичную, с двумя белыми бутафорскими рожками и золотым гербом школы на передней стороне. Такой же точно символ с изображением черепа, пронзенного молнией, вылитый из чистого золота свисал на шее магистра на длинной серебряной цепи, очень похожей на те, что носили новые русские бизнесмены в середине девяностых годов прошлого века.

Молодой некромант, приветливо улыбнулся и, сощурив левый глаз, почесал затылок, взъерошив серебристые волосы на темечке.

– Мне их тоже жаль, магистр Юлиус. Потому что…

– Они заплатили за тебя сто тысяч крон, – не стал дослушивать Дэна магистр, – а тебе совершенно не нужно обучение в нашей школе!

– Как это? – искренне удивился парень, поправляя челку, упавшую на правый глаз. – Я считаю себя лучшим некромантом Чехии.

В ответ на дерзкое высказывание ученика учитель лишь тяжело вздохнул и принялся рассматривать всё, что было у Дэна на столе. Любому образованному человеку стало бы ясно, что юный некромант занимался пустой тратой времени и уймы сил ради собственного развлечения и, вполне возможно, утоления любопытства. В созданном им мире уживалось столько деятелей истории, что страшно было представить подобную идею претворенной в жизнь не на отдельно взятом теннисном столе, а в реальном государстве.

А если честно, то некогда великие и могущественные правители прошлого после смерти, получается, должны были довольствоваться счастливой рожей молоденького некроманта-экспериментатора и обтаптывать полянку из зеленого бархата. Выглядело слишком цинично со стороны.

– Дэн, ты за пять лет не то, что постоянно прогуливал занятия, пропадая в библиотеке для магистров, ты еще умудрился при всем твоем стремлении к знаниям не освоить главного принципа некромантии! – Юлиус в ярости ударил кулаком по бархатистой траве, и Сталин с Грозным от землетрясения кубарем скатились с холма и плюхнулись в речку.

– Не призывать без надобности! – протараторил ученик тоном двоечника-студента, пытающегося получить хотя бы тройку на последней возможной пересдаче. – Крупными алыми буквами на первой странице каждого учебника написано!

Провозглашая основной принцип изучаемой им науки, молодой некромант приложил руку к сердцу, где на синей студенческой мантии у него был вышит такой же череп с молнией, как и у магистра на шапке.

– И где тут надобность? – фыркнул Юлиус, поймав за шиворот Адольфа Гитлера. – Детские шалости!

Миниатюрный диктатор, словно хомячок, которого продают в зоомагазине, махал руками и ногами, пока магистр не поставил его на холм, куда успели вскарабкаться упавшие давеча Сталин и Грозный.

Дэн, потупив взгляд, переминался с ноги на ногу. Да, в его мега-проекте не просматривалось никакой надобности… пока. И магистр это сразу понял. Ну почему учителя такие проницательные?

– Ясно, – заключил Юлиус, оставив стол без внимания и подойдя к окну. – И как у тебя не болит голова от стойкого запаха ладана в собственной комнате?

Чёрный дракон, домашний питомец Дэна, похрапывал на зеленом диване, испуская из ноздрей не самые приятные запахи. Животному не было никакого дела до его замечательного хозяина, а уж тем более, до учителя.

– Кстати, что это за тип? – ткнул магистр в окно.

Там, во дворе среди голубей на смотровой площадке, с которой вся Прага была видна как на ладони, на корточках сидел невысокий лысый человечек в рясе и мелом рисовал на земле солнышки.

– Эхнатон! – гордо заявил Дэн.

Лицо магистра побагровело, и он начал орать, размахивая кулаками, что молодому экспериментатору можно было только прятаться от праведного гнева наставника или будить дракона, чтобы тот дыхнул на магистра. Правда, последнее чревато приказом об отчислении из школы.

– Гадёныш! Ты что творишь? Ты смог призвать полноценного человека?!

– И не единожды. Как всегда, на три дня, – отмахнулся парень, будто содеянное им было делом вполне обычным, – очередной мой научный эксперимент, магистр Юлиус.

– Да ты хоть знаешь, – учитель не переставал орать, – что твой, с позволения сказать, хмм, эксперимент, отымел в загоне всех овец и коз…

От такой новости Дэн согнулся пополам от смеха и утер лицо рукавами мантии.

– А слышал бы ты его проповеди в церкви…

– Для… этого я и призвал первого религиозного реформатора. Я всё его выступление на камеру заснял для архива. Вы это… магистр Юлиус… не волнуйтесь так, а то сердце шалить начнет, вы умрете… мне что, вас потом призывать на лекции придется? А этот… он завтра отправится обратно к мертвым. Странно, что вы на прошлой неделе в числе садовников не заметили Исаака Ньютона.

Лицо мага вытянулось от удивления.

– Так вот кто собрал все недозрелые яблоки в Градчанских садах… – прошептал он, хлопнув себя рукой по лбу.

Дэн скорчил недовольную гримасу: надо же, он проводит гениальнейшие эксперименты, а его хотя бы похвалить не могут, гневаются почему-то. Произнося оправдательные речи, юный некромант пятился назад от наступающего на него магистра, и, возможно, раздавил бы он и композицию, неаккуратно сев на стол, если бы наставник не прекратил натиск из-за нелепой причины.

Замечательный дракончик некроманта, животное, не превосходящее по размерам немецкую овчарку, не выдержал шума и, проснувшись, уцепился магистру в мантию чуть ниже пояса.

– Молодец, дракоша! – подмигнул своему питомцу парень, чем рассердил магистра еще больше.

– Четверть века прожил на свете, – обиделся тот, – а развлекается как дитя малое.

Испепеляющим взглядом он посмотрел на зарвавшегося дракона, что тот, виновато смотря на магистра, отполз в дальний угол комнаты и принялся что-то записывать в толстой тетрадке на пружинке.

– Давно бы тебя выгнал, Дэн, – поправляя мантию, пробормотал Юлиус, – но не могу. Такой силы, как у тебя, не было ни у одного ученика нашей школы со времен великого Венсесласа. Если мы тебя отпустим, то не за горой та пора, когда тобой заинтересуются личности типа Дьявола со Староместской площади.

Магистр сел на краешек дивана, где минуту назад спал дракон. Было ясно, он хочет помириться с учеником, несмотря на только что устроенный скандал. Старый некромант похлопал ладонью по дивану рядом с собой, мол, иди, Дэн, есть дело.

Больше всего на свете молодой маг боялся быть отчисленным: окончить обычную школу, колледж, заняться одним из направлений магии, а потом так нелепо вылететь из волшебного заведения – позор для наследственного некроманта. А как это выглядит, если отчисляют тебя не из какой-то там захолустной школки, а из известной всему миру Школы Некромантии в Пражском Граде?

Последнее, что сказал Юлиус, вселило в Дэна надежду: если наставник смог распознать в нем недюжую силу, значит, вряд ли прогонит. И он, подобрав полы мантии, уселся рядом.

В то же время совесть молодого некроманта шептала: 'Где твоя гордость, Дэн? Этот человек же несколько минут назад чуть не стёр тебя в порошок!'

– Ты очень силен, Дэн, – вздохнул Юлиус, – но, к сожалению, слишком беспечен и беззащитен. Думаешь, так просто великий Венсеслас написал еще в двенадцатом веке главное правило – не призывай без надобности? А ты пользуешься очень сильной магией для того, чтобы утолить любопытство. Повторю, ни разу за пятьсот лет ни одному некроманту не удалось призвать человека больше, чем на десять минут. О твоем рассаднике знаменитостей я, вообще, молчу.

– Да что там, рассадник, – махнул рукой Дэн, – детские шалости, перевоплощенные мыши, скучнятина.

Судя по только что сказанному, он вовсе не осознавал своей силы. Юлиус в ужасе смотрел на молодого некроманта, которому две недели назад только стукнуло двадцать пять, и который наивно считал столь сильную магию пустяками. Сам наставник, например, подобный крысиный город больше пяти минут продержать бы не сумел, да и после окончания операции валялся бы полдня в сонном состоянии и ел бы за троих.

Он прекрасно помнил свой первый опыт. Тогда, триста лет назад, когда Юлиус был не намного моложе своего теперешнего ученика, он отправился ночью на кладбище призывать обратно в мир сестренку-утопленницу. Уже пятнадцать лет прошло с тех пор, когда обесчесченная девушка бросилась в воды Влтавы, но молодой тогда братец-некромант был уверен, что сестрица Катинка захочет вновь взглянуть на голубое небо и взобраться на гору в Петржине. Ровно в полночь молодой маг начал обряд: зажег свечу и принялся читать призывающие заклинания. И девушка вернулась. В тусклом свете брат разглядел ее бледную фиолетовую кожу, спутанные обесцвеченные волосы, пустые глазницы и… длинные ногти, которые за пятнадцать лет никто не подстригал. Не успел он сообразить, что Катинка не желает жизни, как эти необрезанные, испачканные землей и плотью мертвецов когти впились в его щеку. Маг вскрикнул, пытаясь произнести заклинание и отозвать сестренку, но ожившая самоубийца решила мстить братцу до последнего, и второй рукой впилась в его грудь. Некромант закричал от адской боли. И не учил бы Юлиус через триста лет молоденького паренька Дэна, если бы в ту ночь и в тот самый момент, когда сестра хотела вырвать сердце из груди брата, на кладбище не явился священник. Лишь капли святой воды коснулись тела девушки, она отпустила беспомощного мага и ушла обратно в могилу.

После того дня Юлиус два года лечился у лучшего врачевателя Праги. Но три шрама на щеке и пять на груди своей болью целых триста лет напоминали магу о самом полезном уроке в его жизни, и еще долго не дадут ему забыть этот кошмар.

Его же ученик Дэн вовсе не заботился ни о своем здоровье, ни о безопасности. Сил у парнишки было хоть отбавляй, несмотря на то, что по теннисному столу в его комнате бродило две дюжины душ давно умерших людей, а на смотровой площадке дожидалась отзыва еще одна. Почему-то Юлиусу казалось, что если бы вдруг все они ушли на третий слой, как называлось еще Царство мертвых, Дэн бы рукой махнул и через пятнадцать минут восстановил все обратно.

Недаром все некроманты были худы, слабы физически и очень много ели. Все это признаки перерасхода сил на вызов с третьего слоя. Дэн же отличался от своих коллег: он был высок, крепок и вовсе не страдал излишней худобой. Но ел парень всегда не то, что за троих, а за пятерых! Было ясно – он не такой, как все.

– Ты не понимаешь своей силы, мой мальчик, – Юлиус говорил медленно, стараясь успокоить непоседливого ученика, – способности типа твоих нельзя нигде получить, кроме как от рождения. Тебе не нужна наша школа, будь она даже лучшая в мире. Тебе, Дэн, выпала честь стать самым могущественным некромантом нашего времени. А ты не понимаешь! И это опасно! Потому что рано или поздно твоим неведением воспользуются не в самых благородных целях. Пока ты в Пражском Граде, ты в безопасности, но стоит тебе отойти от ворот на пару шагов…

Магистр, поглаживая шрам на щеке, говорил ласково, но поучительно.

– Я, конечно, польщен, – развел руками Дэн, краснея от похвалы, – но зачем мне такая сила? Я хотел быть обычным суд-мед-экспертом в Праге. Призывать на суде убитых жертв, чем и занимаются все более-менее сильные некроманты. А как хобби я всегда мечтал держать музей знаменитостей. Типа, переплюнуть мадам Тюссо с первого слоя мира: у нее восковые куклы, а у меня живые были бы! Народ фотографировался бы с ними за деньги. Понимаете?

Молодой некромант знал, чем поддеть своего учителя, ведь уже добрую сотню лет Юлиус сходит с ума по фотографированию.

Дэн развалился на диване, мечтательно глядя в потолок. Там мастера эпохи Возрождения нарисовали библейские сюжеты. Картины были настолько красивы и интересны, что живущий тут целых пять лет маг готов был до бесконечности рассматривать рисунки на потолке своей комнаты. Наверное, в этот момент он мечтал о личном музее и прибылях, которые он получит за продажу билетов.

Наставник встал с дивана и обошел мышиную композицию несколько раз. Он бурчал себе под нос непонятные слова и теребил бороду.

Зазнавшийся Дэн, у которого голова кругом пошла от собственного могущества, сидел на диване и уже составлял сметы расходов на создание музея.

– Ты знаешь, чем заканчивается каждое твое призывание? – вдруг спросил парня Юлиус.

– Развоплощением тела, в которое я засунул душу, – выпалил молодой некромант. – Поэтому я призываю в полуразваленных скелетов, подавших заявление на переселение к мертвым. Как и положено Советом.

Наставник лишь покачал головой:

– Это так написано в учебниках, которые зубрят у нас в школе. Так оно и происходит, когда ты призываешь душу кролика, гусеницы или слона. Так же получается, при вызове в суде убиенной жертвы. Но когда далеко не для следствия…

А, собственно, в чем разница? Дэн искоса посмотрел на наставника, отвлекшись от своих мечтаний.

– В учебниках не сказано, чем чревато призывание без разрешения Совета. Почему, спросишь? Потому что не каждый некромант в состоянии и для следствия душу вытащить, а экспериментировать, как это делаешь ты, может прийти в голову нормальному человеку только после похмелья. Кроме того, за массовое воскрешение могут развоплотить. А еще представь, что ты живешь себе, отдыхаешь на третьем слое, а тут тебя зовут и говорят: 'Скатайся в командировку на три дня на верхние слои за скелетиком!' Что ты сделал бы, Дэн.

Парень, поняв, каким образом происходит вызов души, нахально улыбнулся. Но предупреждение о развоплощении не давало ему покоя. А учитель продолжал. Да уж, не так все просто устроено на этом третьем слое, куда уходят после смерти. Ведь души оживленных существуют за счет некромантов, поэтому все маги сей специализации и были слабы. Какую же цену платил Дэн за опыты с таким количеством людей – совершенно не ясно, ведь со здоровьем парня все было в порядке. Правда, Юлиус, хитро сощурившись, прошептал напоследок:

– Есть у меня одно подозрение, что становится с призванными тобой душами. И если это так – всё просто ужасно!

От таких слов магистра молодой некромант содрогнулся.

– Боишься? – ухмыльнулся учитель. – Ну и замечательно! Потому что в ближайшее время тебе только и будет, что бояться. На тебя объявлена охота. Нет, не полиция. Эти гоблины и орки глупы и настолько слабы, что не в состоянии самостоятельно сразиться с таким сильным магом, как ты. Ведь ты умеешь призывать в любые тела души ушедших, Совет разрешает защитную некромантию. Эх, такая смерть врага куда быстрее, чем от файербола боевого мага. И охотники уже знают, что ты тут, в Пражском Граде. Никакая магическая защита нашей школы не спрячет тебя от вездесущего врага. Он будет ждать момента, когда ты выйдешь за ворота. Ты ведь не трус, чтобы прятаться в башне?

Глаза молодого некроманта расширились и он, открыв рот, безмолвно уставился на наставника.

– Тебе что-нибудь говорит имя Розовая Фифа? – хитро спросил Юлиус, но Дэн ничего не ответил, лишь помотал головой.

– Мне тоже оно ничего не говорило, – грустно заявил магистр, – зато теперь у меня весь почтовый ящик в оркосети завален сообщениями от этой особы. Ей нужен ты живым или мертвым. Уж откуда она про тебя узнала, но…

– Знаете ли, господин Юлиус, меня не интересует эта гламурная Фифа, так ей и передайте!

– Даже если она меня шантажирует и обещает уничтожить всю школу? – покосился на ученика наставник. – Мне жалко экскурсантов с первого слоя: не будет Града, куда же бедняжки подадутся? Где я буду пугать их, появляясь в их мире в виде призрака? Особенно, когда один другому дает фотоаппарат и говорит: 'Could you take a picture of me, please?note 1' Они помчатся по высоким ступенькам дворца или даже вот этого общежития, где мы с тобой сейчас сидим, фотоаппарат бросят, техника мне достается.

– Как вам не надоели эти туристические шутки! – улыбнулся Дэн.

Понятно всё, почему Юлиусу не выгодно принимать битву на территории школы.

– Да пусть хоть всю Чехию снесет, я всех обратно призову! И Град заново построю! – парень не представлял границ своего могущества и уже возомнил, что способен на многое.

– Не зарывайся! – одернул его магистр. – Не далек тот час, когда ты осознаешь, насколько ты слаб.

Дело серьезно. Дэну даже улыбаться расхотелось, а его дракончик, кашлянув, выбрался из угла и, устроившись на диване рядом со своим хозяином, прочитал:

На Фифу Розовую мы Отправимся вдвоем: Я и друг мой Злобный Дэн Могучая сила мира сего!

Хозяин, дослушав до конца четверостишие, отвесил питомцу такой подзатыльник с просьбой больше ничего не писать, что животное, сползло на пол и опять удалилось в угол. А вскоре Дэн завыл, потому что там, куда устроился дракон, снова раздался скрип перьевой ручки. Несмотря на просьбы хозяина, продолжение пишет.

– Он молодец, зря ты его так!

– Графоман, – махнул рукой парень. – Если бы я знал о его литературных пристрастиях, в жизни бы не купил!

– Зато он понял то, что до тебя будет доходить еще десять лет как минимум, – ухмыльнулся магистр. – Тебе нужно отправиться в логово этой Фифы и… знаешь ли… нарушить ее планы, потому что ничего хорошего, тем более, при помощи могущественного некроманта, она делать явно не собирается. И пусть это станет тебе самым лучшим уроком, мой мальчик.

Как не понравилось Дэну имя этой особы. Что-то в этих просьбах и угрозах было не так, и магистр подозревал, что посылал ученика на очень опасное предприятие. Но как он, маг-некромант, сможет справиться со, скорее всего, сильной колдуньей.

– Если не поедешь, я тебя выгоню из школы без диплома и, поверь старику, позабочусь, чтобы тебе нигде работу не давали, а твой некромантский музей запретили бы как вредный для сохранности мира бизнес.

– Уговорили. Где она живет? – тоном, полным безразличия, спросил ученик.

– В Москве, что ли. Или в Париже.

Молодой маг недовольно скривился. Ничего себе разброс. Да еще и заграница. Он-то думал, что эта гламурная особь обитает на другом конце Праги или хотя бы в Карловых Варах, куда он как раз хотел скататься на каникулы. Но во Франции. Хотя, западная Европа – это еще полбеды. В России… Это воистину опасно.

Из уроков по географии в школе Дэн прекрасно знал, кем населен второй слой мира на территории этой страны. В городах – еще куда ни шло, европейцы понаехали, а вот в деревнях ни одного нормального не встретить. Девушки-то красивые, а познакомишься поближе – русалки или упырицы в лучшем случае. Не то, что в родной Европе: либо ведьма, либо волшебница. Не мудрено, что странная Фифа жила именно в такой перенаселенной нелюдьми стране. Но и опасно. Некромантов, например, в России не рождалось вовсе, ровно как и алхимиков. Почему – никто еще не выяснил. Наверное, на дар мага влияет и природа его родины.

Отвлекаться на особенности национальных магических существ он не захотел, и пока что наивно положил: Фифа позвала его к себе, скорее всего, для вызова с третьего слоя какого-нибудь противного гения и последующего захвата мира. Но неужели в такой большой стране как Россия не было ни одного чешского, словацкого или венгерского призывателя душ? А почему такового не нашлось во Франции, куда любой европеец мог попасть даже без визы? Это почему-то ускользнуло в тот день от внимания Дэна.

– Вот билет, – протянул магистр конверт. – На Москву. Потому что, как узнали наши в оркосети, пишет Фифа из России. В Париж она, наверное, по выходным летает. Выяснишь, впрочем. Регистрация через час. Намёк понят?

– Не то слово, – буркнул юный некромант. – Но я не согласен идти на какую-то разыскивающую меня Фифу без мага-защитника.

Наставник пригрозил ему пальцем:

– Если бы не твои опыты со всякими рассадниками, не было бы и Фифы, поверь мне. Засветился – сам и выкручивайся. А сейчас… твой гениальный дракон тебя и защитит, не только же на ямб и хорей он способен.

– Ну да, я еще и амфибрахий знаю! – выпалило существо, подпрыгивая на одной лапке.

Виновато глядя под ноги, Дэн забрал документы у наставника.

– Если увильнешь – сам в Совет донесу!

Нет, не станет он скрываться, трусость – это так подло. Некромант уставился в зеркало и принялся укладывать гелем тонкие пепельно-серые волосы. Закончив с прической, он подошел к окну.

– Свободен! – крикнул он бедолаге-реформатору, прищелкнув пальцами.

Через мгновение на месте древнего человека валялся лишь скелет, облаченный в рясу, а пару секунд спустя останки эти вспыхнули ярким фиолетовым светом и растворились. После Дэн освободил и души правителей с теннисного стола, и крысы было бросились врассыпную, но силы Царства Мертвых настигли их, и животные растворились в фиолетовом сиянии. Теперь ни престарелый скелет, ни мыши никогда больше не смогут очутиться в этом мире.

Молодой некромант свернул в трубочку ландшафт со стола и поставил его в угол, откуда выгнал написавшего уже целых пять листов поэмы дракона.

Магистр молча стоял у двери и спокойно наблюдал за сборами своего ученика.

– Мне нужен боевой маг, мне нужен боевой маг, россиянин, боевой маг, – шептал под нос Дэн, словно призывая кого.

– Некромант, а такой бестолковый, – покачал головой наставник, – ты же можешь призвать из Царства Мертвых душу любого боевого мага, когда тебе захочется.

– Мне нужен живой боевой маг, с которым я смог бы пройти всё это испытание, – исправил свое заклятие парень, когда задувал горевшую свечу.

Он не обратил внимания, как дымок, извиваясь змейкой растворился в розовом свете высоко над его головой. Он долго еще думал, что сказанное было не заклинанием, а просто установкой перед боем. Когда он говорил подобные слова, ему отчего-то становилось легче, он чувствовал, как некто далекий, но в то же время такой близкий, обнимает его за плечи и шепчет в ухо: 'Я с тобой, я всегда была рядом, я любила тебя'. Кому принадлежит этот голос, Дэн не предполагал. Когда шум в ушах стих, некромант и думать забыл о нахлынувшем видении, и молча вышел из комнаты.

Магистр подошел к окну и грустно провожал взглядом ученика, спустившегося на смотровую площадку. Некромант долго стоял у стены под своим окном, прижавшись лбом к плющу, обвившему башню, в которой он жил целых пять лет. Тяжело прощаться с тем, что стало тебе чуть ли не родным. Так же точно Юлиус в свои пятнадцать со слезами на глазах уходил из дома, навеки, в Пражский Град, туда, где учат некромантов и призывают души для следствия в Европейском Суде.

Многое еще предстояло узнать Дэну. Не с одной опасностью ему суждено было встретиться лицом к лицу. Не помешал бы ему боевой маг. Но не знал он, что произошло, когда он сказал, перед выходом из башни: 'Мне нужен живой боевой маг'. А ведь силы гениального некроманта зачастую хватает не только на вызов умерших, из их подпространства…