"Адепты стужи" - читать интересную книгу автора (Маркьянов Александр В.)10 августа 1996 года Северный Афганистан Пещеры…Рвануло — когда они отошли метров на сорок… хотя может и на десять, а может и на сто. Тут, в подземельях, сложно определить расстояние. Но взрыв был отчетливо слышен. За ними действительно шли, в этом уже не могло быть никаких сомнений… Можно было уходить дальше. И надо было — уходить дальше, в неизвестность. А можно было — принять бой… Бригадир Феттерляйн с трудом пришел в себя, сидя у кяризной стены и хватая воздух ртом как вытащенная на берег рыба. Проглядели, твою мать… — Томбс! Сноуи! — позвал он Ответа не было. И кяриза впереди — тоже не было. И дышать — тоже было нечем. — Томбс! Сноуи!! — Сэр… — Макени? — Я, сэр… — Черт, помоги… помоги… — Сейчас, сэр. Сейчас, черт… — Ты как? — Цел, сэр, только оглушило. Вы? — Кажется, цел… Феттерляйн и в самом деле был цел — они шли двумя парами с удалением, потому что в одиночку по кяризам ходить было нельзя. Первая пара должна была принять на себя удар, продержаться до подхода второй. Они же должны были разминировать путь движения. Вот тебе и разминировали. Откапывая голыми руками — и ножи и саперные лопатки они использовать опасались — завал, минут через пять они наши Томбса. Еще через пять минут — Сноуи. Оба были мертвы… Злая, душащая изнутри волна затапливала бригадира изнутри. Кто был — тот поймет, что это такое. А кто не был — тому никакими словами не рассказать… — Макени… — Да, сэр… — Ружье у тебя? — Сэр… — Возьмешь мой автомат… — голосом, не терпящим возражений, приказал Феттелляйн… Ружье у Макени и впрямь было знатное — он всегда таскал его с собой. Даже не ружье — а обрез, пятизарядный обрез североамериканского помпового Стивенса[30] «утиного» десятого калибра. В одном патроне такого калибра — пятьдесят четыре дробины, а не двадцать восемь как в двенадцатом магнуме. Более того — на дульном срезе у этого ружья специальная насадка, называется "утконос"[31] — она рассеивает дробь по фронту. Макени отбарабанил три года в Индии, там у всех ребят, кому доводилось по долгу службы лазать в джунгли, где видимость ограничивается на уровне вытянутой руки, а потревоженный тигр опаснее любого террориста, были подобные штуковины, их носили за спиной, там где у лучников был колчан со стрелами — в дополнение к основному оружию. В Афганистане он носил такое по привычке — и вот, пригодилось… — Заряжено, сэр… — Я знаю… Осторожно, пошли. — А Томбс со Сноуи? — Похороним потом. Сначала разберемся с теми, кто это сделал. Шаг за шагом. В прибор ночного видения не видно ничего — поэтому — к черту. Все как в старые добрые времена, только твои глаза и уши. И у противника — тоже. А еще — палец на спусковом крючке и ружье, готовое изрыгнуть свинцовый град, выкашивающий все живое… Ослепительно ярко полыхнула вспышка сигналки — ружье в руках дернулось, четко лязгнул затвор, досылая в патронник еще пятьдесят четыре грамма смерти. И еще рывок — на ружье полицейский спусковой механизм, можно передергивать затвор, не отпуская курок — и ружье будет стрелять в максимально возможном темпе. Что-то ударило в грудь, едва не сбивая с ног, ослепительная волна боли лавой залила мозг — плевать, бронежилет, потом придешь в себя — только успеть, только вымести свинцом из коридора эту мразь! За Томсба, за Сноуи, за всех остальных! Сзади, непонятно куда замолотил из автомата Макени — обошли, твари! Плевать, все равно мы лучшие, все равно нас не взять, все равно… Бригадир британской армии Феттерляйн ошибся — бронежилет не спас него. Очередь из русского бесшумного автомата Волк с близкого расстояния шеффилдская сталь не выдержала. По крайней мере два из пяти полученных им ранений были по медицинским меркам смертельными. Но он умер не сразу — он успел выпустить все шесть зарядов из обреза десятого калибра и только тогда рухнул замертво. И картечь тоже нашла свои цели. Чуть подольше прожил Макени — очередью из автомата он успел срезать одного из русских, прежде чем получил пулю в голову сам. Так умирали герои. |
|
|