"Хроника пикирующей России. 1992-1994" - читать интересную книгу автора (Кара-Мурза Сергей Георгиевич)

«Открыться мировой цивилизации!» — что за лозунгом?

В разных обличьях, при «острой политической борьбе» советскому обществу навязывают по сути одну и ту же программу радикального перехода к рыночной экономике. Одним из необходимых элементов этой программы является ликвидация всякой защиты отечественной экономики перед иностранным капиталом. Особенно отчетливо необратимый характер этой политической установки проявится в процессе приватизации общенародной собственности СССР.

В советской прессе «псевдодискуссии» о переходе к рынку и последствиях «открытости» нашей экономики ведутся на умозрительном уровне. А между тем Польша, Чехословакия и Венгрия уже прошли значительную часть этого пути, и мы могли бы многому научиться на их ошибках, но советское общество тщательно охраняется от информации об этом опыте. Дадим же слово ученым этих стран и западным обозревателям.

Видный польский экономист, убежденный сторонник рыночной экономики профессор Рафал Кравчик пишет в своей книге «Распад и возрождение польской экономики»: «Невозможно просто внезапно запустить в ход рыночные механизмы в совершенно неподготовленной для этого экономической структуре. Надежда на то, что шок такого рода самопроизвольно приведет к гладкому переходу к рыночной экономике, не оправдана. Нет ничего иллюзорнее и опаснее для будущего народного хозяйства, чем терапия такого рода, ибо она ведет к хаосу… Такого рода замыслы всегда возникают из доктринальных или тактических соображений. Примером этого может служить обсуждение в сенате в конце августа 1989 г. концепции «скачка в рынок», разработанной Джеффри Саксом и Дэвидом Липтоном в Нью-Йоркском фонде Сороса. Они предлагали немедленно ликвидировать дотации, прекратить контроль над ценами, перейти к стихийному формированию курса валют, создать полную открытость для иностранного капитала».

Тот факт, что радикальный проект преследует в первую очередь политические, а не экономические цели, признают многие западные обозреватели. Задача — разрушение государственных и хозяйственных структур, на которых держались режимы СССР и стран Восточной Европы. Газета «Файненшнл Таймс» 16 апреля пишет: западные правительства и финансовые институты, такие как Международный валютный фонд и Всемирный банк, поощряли восточноевропейские правительства к распродаже государственных активов, что было призвано послужить средством привлечения западных инвестиций, создания рыночной экономики и разрушения оплота в лице государственной бюрократии.

Со своей стороны, правительства рассматривали приватизацию как средство разрушения базы политической и экономической власти коммунистов. Это было лейтмотивом предвыборных кампаний, прокатившихся по всей Восточной Европе в прошлом году. Избиратели не голосовали за радикальную экономическую политику как таковую, они голосовали против коммунистической системы.

Как заявил депутат чехословацкого парламента от «Гражданского форума» Й.Штерн, «покончить с тоталитарной системой, которая началась с обобществления достояния, можно только единственным способом, а именно: с помощью обратного процесса — денационализации». Таким образом, опять сотням миллионов человек навязан примат идеологических и политических интересов в ущерб экономическим и социальным.

Давая 6 апреля обзор американской печати о ходе приватизации в Восточной Европе, газета «Тайм» признает: поскольку приватизация считается болезненным, а порой и сомнительным процессом, такие западные финансовые учреждения, как Всемирный банк, Международный валютный фонд и новый Европейский банк реконструкции и развития, должны оказать помощь, чтобы она прошла успешно. Профессор Сакс говорит: «Нам на Западе придется подкупать и уговаривать эти правительства идти вперед». Но это, разумеется, говорится не о правительстве СССР — оно идет вперед бескорыстно, и его подкупать не приходится.

Радикальные рыночники во всех бывших соцстранах настаивают на распродаже собственности. Она начинается на наших глазах. Кравчик пишет: «Необходимо задать вопрос: что понимается под рыночной распродажей государственного имущества? Идет ли речь о внутреннем рынке, отделенном от остального мира стеной, или имеется в виду именно мировой рынок, то есть допущение свободной иностранной конкуренции на польском рынке капитала, которую наверняка не выдержат польские экономические субъекты? В результате польское государственное имущество по дешевой цене перейдет в собственность иностранного капитала, а солидный отечественный капитал не сможет возникнуть в обозримом будущем» (с. 149).

В уже упомянутом обзоре «Тайм» пишет: «правительства по всему миру выбрасывают по демпинговым ценам широкий ассортимент государственной собственности на открытый рынок. Это, возможно, самая большая поспешная распродажа в истории, причем имущество выбрасывается «на шарап». Избыток предприятий, выставленных на продажу, в сочетании с глобальной нехваткой кредитов, ограничивающей средства потенциальных покупателей, гарантируют заниженные цены даже на некоторые лучшие предприятия.

Пока бывшие страны восточного блока едва приступили к своим распродажам. Множество инвестиционных банкиров, стремящихся им помочь — и особенно стремящиеся хорошо заработать на заключении сделок — обрушились на Восточную Европу из практически всех финансовых столиц мира. «Это Клондайк на Дунае», — говорит Джордж Лоринчи, партнер американской юридической фирмы, которая открыла отделение в Будапеште в сентябре прошлого года… «Если прибегнуть к поэтическому сравнению, то можно сказать, что распродается вся страна», — саркастически усмехается Шепи, венгерский министр по делам приватизации.

Уже заключены первые крупные сделки. Так, 70% акций автомобильного завода «Шкода» приобрела компания «Фольксваген», компания «Тунгсрам» в Венгрии куплена «Дженерал электрик». Польский завод по производству турбин «Земек» купил швейцарский концерн АББ («Файненшнл Таймс», 16 апреля 1991). Как пишет бывший помощник премьер-министра, чехословацкий ученый Оскар Крейчи, «национальное богатство провозглашено государственным, а с государственным правящая элита затем обращается как со своим собственным».

Председатель КПЧС П.Канис отмечает: «В Федеральном собрании есть прозарубежное лобби, которое стремится во что бы то ни стало принять законы о внесудебной реабилитации [возвращении собственности] и о «большой» приватизации. Это лобби в сущности защищает интересы иностранных, а не чехословацких граждан. Чтобы убедиться в этом, стоит только понаблюдать за ходом голосования в парламенте».

Сравнение советских программ перехода к рынку с тем, что происходит в бывших соцстранах, и особенно анализ законопроектов о приватизации, не оставляет сомнения в том, что путь иностранному капиталу открывается вполне сознательно. Во всех наших странах отечественный капитал пока что конкурировать не может.

Прислушаемся к тому, что пишет Кравчик: «Выдвигаемая до недавнего времени в качестве единственной концепция приватизации посредством продажи национального достояния иностранному капиталу влечет за собой превращение поляков в современных зулусов, которые будут работать, возможно, даже за оплату в валюте, на иностранных предприятиях. Ни один поляк, даже бывший министр промышленности Вильчек, не будет в состоянии вступить в конкурентную борьбу с ИГ Фарбен, Круппом, Зингером, Дюпоном или ИБМ. Когда «большая распродажа» будет завершена, на месте потенциального польского капитала останется только пустыня. Это будет крупная сделка между государственной бюрократией и иностранным капиталом. И предотвратить ее надо стараться всеми силами, если мы чувствуем ответственность за судьбу будущих поколений» (с. 159).

Во всех странах распродаже национальной промышленности предшествовал период «реформ» — приведение этой промышленности в состояние разрухи и банкротства. Те, кому приходилось еще три-четыре года назад бывать в ГДР или Чехословакии, знают, что эти страны имели вполне благополучную экономику, которую при бережном отношении можно было быстро оздоровить. На сегодняшний же день 70% всех предприятий Чехословакии неплатежеспособны: в их ворота стучится беда банкротства. К 1 февраля 1991 года объем отложенных платежей составил 77,6 млрд. крон, причем финансовое положение не смягчается, напротив, усугубляется: только за январь неплатежеспособность возросла на 50%.

Политика центра, заявил на заседании клуба социал-демократов и левой группировки «Конвент» в Брно представитель тракторного завода Р.Киллар, характеризуется не совсем чистыми помыслами. Не исключено, что в жизнь воплощаются намерения положить на лопатки коммерчески преуспевающие предприятия, а потом продать их за бесценок.

Прижатое к стене, министерство финансов ЧСФР дало понять, что оно действует в рамках предписаний, рекомендованных Международным валютным фондом. После диктата Советского Союза, заявил на страницах газеты «Лидове новины» председатель Чехословацкой конфедерации профсоюзов Р.Ковач, нами теперь правит Международный валютный фонд. Братиславская молодежная газета «Смена» поставила перед министром финансов Словакии М.Ковачем такие вопросы: известны ли вам условия, на которых МВФ предоставил недавно Чехословакии кредит в размере 1,7 млрд долл.? И как могут депутаты Федерального собрания, не зная условий, выдвинутых Фондом, утверждать важные экономические законы?

Министр признался, что он не знаком с текстом-оригиналом соглашения. Читал только проект, направленный в федеральное правительство. В нем предусмотрены обязательные меры — девальвация кроны, либерализация цен, повышение цен на газ, отопление. Иначе говоря, меры, принимаемые сейчас правительством, заранее определены и выверены Международным валютным фондом.

Сильно ли отличаются наши народные депутаты от своих чехословацких коллег?

Разумеется, невозможно поверить, что среди советских либеральных рыночников велико число тех, кто сознательно готов за небольшую долларовую взятку способствовать распродаже национального достояния народов СССР. Очень многие интеллигенты искренне уверены в том, что по ту сторону границы царит приоритет «общечеловеческих ценностей» над приземленными интересами рынка. И этим чистым душой интеллигентам бесполезно что-либо доказывать, пока они не познают законы рынка на своей собственной шкуре — и тогда они начнут пополнять ряды левых террористов, метать бомбы в министров и отравлять водопроводы. Мстить обществу, которое сами же обманывали своими утопиями.

Но пока что в общественном сознании господствует убеждение, что «заграница нам поможет». Тем, кто может на минуту стряхнуть с себя религиозный рыночный экстаз и опереться на здравый смысл, полезно рассмотреть наиболее чистый эксперимент, который провела история — раскрытие экономики ГДР.

Этот случай можно взять за эталон максимально благоприятного, фактически братского отношения сильной рыночной экономики к открывшейся ей бывшей соцстране. Ни к полякам, ни к русским, ни к узбекам никто так бережно и чутко не отнесется, как отнеслись западные немцы к своим братьям по крови, воссоединения с которыми они жаждали сорок пять лет. Это очевидно. В Германии действительно имелось общенациональное желание помочь — но была и примесь неизбежного в рыночной экономике желания нажиться. Что же возобладало, каков экономический результат братания?

В бывшей ГДР объем выпуска промышленной продукции в 1990 г. снизился по сравнению с 1989 г. почти на 30%. Особенно велик спад производства в металлургической (38%), пищевой (34,6), текстильной (33,5), промышленности стройматериалов (32,2) и химической промышленности (30%). В 1991 году спад продолжится и объемы производства по сравнению с 1990 г. уменьшатся в целом еще на 20% (в тяжелой и легкой промышленности на 33%, в горнодобывающей и перерабатывающей на 40%).

Распад производства привел к катастрофическим последствиям в социальной сфере. Большинство восточногерманских компаний резко сокращает число работающих, в результате наблюдается быстрый рост безработицы. По свидетельству Федерального ведомства труда, в феврале 1991 г. полностью безработных насчитывалось 800 тыс. человек. Еще около 2 млн заняты частично — трудятся неполный рабочий день. Таким образом, около 40% рабочей силы бывшей ГДР являются сейчас либо безработными, либо «заняты на кратковременной работе, но, по сути, не проводят на работе ни одного часа».

Ожидается, что положение дел в области занятости будет ухудшаться и безработица достигнет 50% (около 5 млн. человек). «Мы вот-вот столкнемся с развалом рынка труда в бывшей Восточной Германии», — заявил министр труда Норберт Блюм.

Уже первые слушания по жалобе на узаконенную в Договоре об объединении практику перевода рабочих и служащих в разряд так называемых «ожидающих своей очереди», показали, что безработица в новых землях взросла на «искусственных дрожжах», замешанных Попечительским ведомством, которое определяет судьбу бывших государственных предприятий. Оно взяло явный курс на немедленную приватизацию, заботясь лишь о том, как бы повыгоднее продать заводы и фабрики. Даже те из них, которые выпускают находящую спрос и необходимую продукцию, идут «под нож». Возглавлявший Попечительское ведомство западногерманский промышленник Детлев Роведдер сказал о национальном достоянии ГДР: «Вся эта мура стоит около 530 млн. долларов» (он был убит левыми террористами в апреле 1991 г.).

Вот, например, пытается уцелеть лейпцигская пивоваренная компания «Штернбург», основанная в 1278 г. Надеются сохранить уровень производства в 1/3 того, что производили в 1989 г. Для снижения расходов сократили персонал с 495 до 200 человек (сначала уволили всех пожилых). Но расходы растут — сейчас компания вынуждена расходовать на рекламу 533 тыс. долл. вместо 6,7 тыс. долл. в ГДР.

Есть все основания утверждать, что главной причиной (или по крайней мере одной из них) массовой ликвидации промышленных предприятий бывшей ГДР является отнюдь не их отсталость и не отсутствие средств для реконструкции. Прежде чем тратиться на оздоровление восточногерманской экономики, западногерманский капитал намерен выжать из нее все соки. Печать уже не раз обращала внимание, что объединение страны принесло баснословные барыши крупным концернам. Как это ни парадоксально, затянувшаяся агония народного хозяйства бывшей ГДР им даже на руку.

Типична и судьба авиакомпании «Интерфлюг» (аналог нашего «Аэрофлота»). После объединения Германии отмена государственных субсидий поставила ее в сложное положение. Выход, как считают специалисты, найти было можно. Акционерное общество предложило вполне реальную программу оздоровления авиакомпании — произвело сокращение персонала, продало устаревшие самолеты, разработало новые коммерческие услуги, которые могли бы существенно пополнить бюджет. Но Попечительское ведомство, действуя за спиной руководства «Интерфлюга», приняло решение о его ликвидации. Это решение было настолько немотивированным, что вспыхнул скандал, продолжающийся и сейчас. В печать просочились сведения, что судьба авиакомпании бывшей ГДР решалась на более высоком уровне, и руководствовались в первую очередь при этом не экономическими, а политическими соображениями. Интересы 3 тыс. квалифицированных работников при этом в расчет не принимались. Всех их ждет безработица — по словам руководства «Люфтганзы», оно может предложить работу не более чем ста сотрудникам «Интерфлюга».

Сельское хозяйство Восточной Германии оказалось в столь же трагической ситуации, как и индустрия — производство продукции снизилось за год на 33,6%. Торговые фирмы сознательно бойкотируют сельскохозяйственную продукцию, выращенную восточногерманскими крестьянами и они лишились возможности реализовывать продукцию. Мясо, молочные продукты, яйца, хлеб, овощи, фрукты — все, чем ГДР обеспечивала себя полностью, сейчас поставляется из западных земель. Многие благополучные в недалеком прошлом хозяйства терпят крах и распадаются.

Министр продовольствия, сельского и лесного хозяйства ФРГ Игнац Кихле признал, что в ближайшие годы количество занятых на селе в бывшей ГДР уменьшится примерно вдвое. Шансы на выживание имеют лишь 10 тыс. фермерских хозяйств с площадью в 100 га. У крупных аграрно-промышленных комплексов, получивших широкое распространение при социализме, нет будущего. Фактически обречены и маленькие хозяйства, имеющие 15 га и менее.

Высвобождаемые в результате разорения земли скупают крупные землепромышленники, буйным цветом расцвела спекуляция недвижимостью. Причина все та же — возможность без всяких усилий увеличить прибыли за счет освободившегося восточногерманского рынка.

Такова реальность. Знают ли ее наши нынешние правители? Прекрасно знают, но увлечены идеей устранить с лица земли «эту неправильную страну» и влить ее ресурсы в «мировую цивилизацию». Послушно идет на звуки волшебной дудочки одурманенное новой идеологией население. А среди духовных лидеров — писателей или ученых, не найдется никого, кто смог бы, как Дмитрий Иванович Менделеев в похожей ситуации в прошлом веке, грозно предупредить о необходимости защитить промышленное развитие народов России «против экономического порабощения их теми, которые уже успели развиться в промышленном отношении».

Примечание: данные и материалы зарубежной печати приведены по бюллетеням ТАСС «Комментарии, прогнозы, анализ, события» за апрель-май 1991 г.

1992