"Чуждый зной" - читать интересную книгу автора (Муркок Майкл)

11. ПОИСКИ БРОМЛИ

Машина времени представляла собой сферу, наполненную молочного цвета жидкостью, в которой путешественник во Времени, защищенный резиновым костюмом, должен плавать, дыша через маску. Маска соединялась со шлангом, идущим к стенке сферы.

Джерек Корнелиан смотрел на машину с некоторым недоверием и явным отвращением: маленькая, довольно побитая, с похожими на ожоги пятнами на металлических боках.

— Откуда она взялась, Браннарт? — Джерек протянул одетую в резиновую перчатку руку.

— О, такая конструкция весьма распространена. Расшифровывая внутреннюю систему отсчета, я пришел к заключению, что машина явилась из периода протяженностью около двух тысяч лет, следующего за периодом, который ты хочешь посетить. Вот почему я выбрал ее для тебя. Похоже, это увеличит твои шансы.

Браннарт Морфейл шагал взад-вперед по лаборатории, загроможденной немыслимыми приборами и причудливой техникой. Все это, доставленное из различных эпох Времени, находилось на разных стадиях обветшалости. Кое-какие, не очень сложные приборы были изобретением самого Браннарта Морфейла.

— Она безопасна?

Джерек осторожно коснулся шершавого металла сферы. Некоторые трещины казались свежезаваренными — видно, машина хорошо поработала.

— Безопасна? Какая машина времени может быть безопасной? — Браннарт решительно махнул рукой. — Да ведь только ты, Джерек, и хочешь путешествовать. Помни, я пытался отговорить тебя от этой глупой затеи.

— Браннарт, у вас нет воображения. Нет чувства драмы, — упрекнула его миледи Шарлотина, блеснув глазами с кушетки в углу лаборатории.

Глубоко вздохнув, Джерек забрался в машину и надел дыхательный аппарат, прежде чем опуститься в жидкость.

— Ты мученик, Джерек Корнелиан! — выдохнула миледи Шарлотина. — Ты можешь погибнуть во славу исследований Времени. Тебя будут помнить, как Героя, если ты погибнешь, — потрясающий путешественник во Времени, Казанова хронавтов, распятый на Кресте Времени!

Ее кушетка устремилась вперед, и она, протянув руку, втиснула в его правую ладонь трансляционную пилюлю, а в левую — помятую розу сине-зеленого цвета.

— Я намерен спасти ее, миледи Шарлотина, и привезти обратно! — Голос Джерека немного дрожал.

— Конечно, ты сделаешь это! Ты великолепный спаситель, Джерек!

— Благодарю. — Он все еще испытывал к ней некоторую антипатию: она, казалось, забыла, что это из-за нее он вынужден отправиться в опасное путешествие.

Кушетка отплыла в сторону. Миледи резво замахала зеленым носовым платочком.

— Вперед, сквозь Время, мой Герой! Сквозь дни и месяцы! Века и тысячелетия! Самый преданный из любовников — как Гитлер спешил к Еве, как Оскар к Боги! Вперед! О, я тронута! Я в экстазе!

Джерек хмуро посмотрел на нее, но подарки оставил при себе, втискиваясь в глубину сферы. Люк закрылся, оставив его, неуютно невесомого, плавать в мутной жидкости и готовиться к в прыжку в поток Времени.

Сквозь жидкость виднелись приборы загадочных, непривычных очертаний. Они, казалось, тоже беспорядочно плавали — с мертвыми, без единого намека на движение шкалами. Не доносилось ни звука.

Затем одна из шкал замерцала. Появились и исчезли несколько зеленых и красных цифр. Желудок Джерека сжался, тело напряглось, а затем все снова успокоилось. Казалось, машина перевернулась.

Джерек хрипло дышал в трубку. Сфера была неудобной и тесной, резиновый костюм так сдавливал грудь, что он почти готов был попросить другую машину.

Вдруг шкала замерцала снова: зеленые и красные цифры. Потом ожили еще две шкалы — голубая и желтая. Быстро замигал белый свет, скорость мигания все увеличивалась и увеличивалась. Раздался клокочущий звук. Последовали толчки. Жидкость, в которой он плавал, на глазах темнела.

Джерек почувствовал боль — впервые в жизни: раньше ему никогда не приходилось испытывать физической боли. Он закричал, но голос был едва слышен.

Он был в пути.

Джерек потерял сознание.

Очнулся Джерек оттого, что его ужасно трясло. Сфера, ударяясь и подскакивая, куда-то падала, из образовавшейся трещины вытекала жидкость, а Джерека швыряло из стороны в сторону. Он открыл глаза, потом закрыл и застонал.

Зашипел воздух — из его рта выдернуло трубку. Пластиковая обшивка машины стала оседать, пока Джерек не оказался лежащим спиной на металле стенки. Сфера остановилась, он опять застонал, все его тело было покрыто ушибами. "Итак, — утешил он себя, — я страдаю. В этом нет сомнений".

Он посмотрел на извилистую трещину в стенке сферы. Придется найти другую машину времени, так как эта не выдержала трудностей пути. Если сейчас 1896 год и удастся найти миссис Амелию Ундервуд, конечно, при условии, что она сама прибыла сюда благополучно, он пойдет к изобретателю и попросит машину взаймы. И все же нельзя быть уверенным, что это единственная из трудностей, с которыми придется столкнуться.

Джерек попытался шевельнуться и вскрикнул от боли, которая постепенно перешла в пульсирующую резь. Она утихала медленно. Через расколотую стенку машины времени врывался холодный воздух. За трещиной была темнота.

Джерек, дрожа от холода и боли, встал и стащил костюм, оставшись в помятых пиджаке и брюках нежно-розового цвета. Первым делом он убедился, что кольца власти — с рубином, изумрудом и бриллиантом — по-прежнему находятся на пальцах.

Воздух имел странный запах и был очень плотным. Джерек закашлялся. Протиснувшись ближе к трещине, он шагнул наружу. Вокруг клубилась белая мгла. Машина, казалось, приземлилась на какую-то искусственную поверхность и находилась на самом краю водного пространства. Вверх, сквозь туман, вели каменные ступеньки. Вероятно, машина скатилась по ним вниз, прежде чем расколоться.

Высоко над головой проглядывал тусклый свет, желтый и зыбкий.

Джерек дрожал от холода.

Как же так? Если он в Лондоне эпохи Рассвета, тогда почему город покинут? Джерек представлял его набитым людьми, миллионами людей, так как это был период Множественных Культур.

Свет манил его, и он заковылял вверх по ступенькам, чувствуя, как лицо покрывается влагой. С недоумением коснувшись лица, он понял, что это такое, и из груди вырвался непроизвольный вздох облегчения.

— Туман…

Это был туман.

Ободренный, он стал подниматься по ступенькам гораздо веселее, пока в конце концов не ударился плечом о металлическую колонну. На верхушке колонны горела газовая лампа, очень похожая на те, что миссис Амелия Ундервуд просила сделать для нее. По крайней мере, он находился в нужном периоде времени. Браннарт Морфейл был излишне пессимистичен.

Да, но то ли это место? Ему нужен был Бромли. Джерек обернулся назад и посмотрел сквозь туман на широкую гладь темной воды. Миссис Ундервуд много рассказывала о Бромли, но никогда не упоминала большую реку. Может быть, это Лондон, находящийся рядом с Бромли? Если так, то перед ним Темза. Что-то прогудело из глубины тумана, затем оттуда донесся тонкий протяжный крик, и снова наступило молчание.

Джерек вступил в узкий переулок с неровной, покрытой булыжником мостовой. Темные кирпичные стены домов по обе стороны переулка были обклеены листами бумаги, покрытых непонятными письменами. Джерек не мог прочитать ничего. Даже трансляционные пилюли, действующие хитрым способом на мозговые клетки, не помогли бы ему расшифровать надписи. Тут понял, что все еще сжимает в ладони трансляционную пилюлю, которую дала ему миледи Шарлотина. Очень кстати, но, прежде чем проглотить ее, надо подождать, пока кто-нибудь встретится. Другая рука все еще крепко держала смятую розу — все, что осталось у него от миссис Амелии Ундервуд.

Переулок вывел на улицу, и здесь туман был менее плотным, позволяя взгляду проникать на несколько ярдов во всех направлениях. Задачу облегчали и несколько ламп, рассеивающих вокруг тускло-желтые сгустки света.

Но все-таки Джерека не оставляло ощущение покинутости этих мест, когда он шел по улице, завороженно разглядывая дом за домом. В некоторых окнах светились огоньки, проглядывающие из-за штор, пару раз послышался приглушенный голос. По каким-то причинам, значит, население пряталось внутри домов. Несомненно, со временем найдется ответ на эту загадку.

Следующая улица была еще шире, и дома здесь были выше, хотя и находились в таком же ветхом состоянии. В окнах первых этажей кто-то выставил на обозрение разнообразные предметы искусства: швейные машинки, отжимные катки для белья, сковородки, кровати и кресла, инструменты и одежду. Джерек останавливался каждую минуту, чтобы рассмотреть выставленные предметы. Владельцы вправе были так гордо демонстрировать эти вещи. Какое изобилие! Правда, некоторые из предметов были меньше и немного тусклее, чем он себе представлял, а многие, конечно, совсем нельзя было узнать. Тем не менее теперь, когда он и миссис Ундервуд вернутся, он сможет сделать ей гораздо больше вещей, чтобы доставить удовольствие и напомнить о доме.

Свет впереди стал более ярким, там мелькали фигуры людей, слышались голоса.

Джерек кинулся через улицу, и в этот момент раздался странный клацающий звук, похожий одновременно и на скрип, и на дребезжание. Он услышал крик и, повернув голову влево, увидел черного зверя, появившегося из тумана. Глаза зверя вращались, ноздри раздувались.

— Лошадь! — воскликнул Джерек. — Это лошадь!

Он часто сам изготавливал лошадей, но только сейчас понял, как сильно они отличались от оригинала.

Снова крик.

Джерек закричал в ответ, приветствуя и размахивая руками.

Лошадь тащила высокую черную повозку, на верху которой сидел мужчина с кнутом. Он-то и кричал.

Лошадь поднялась на дыбы, и Джереку показалось, что она машет ему передними ногами. Странно быть приветствуемым животным в первый день своего прибытия в эпоху.

Тут Джерек почувствовал, как что-то ударило его по голове, упал на мостовую и откатился в сторону, а лошадь с повозкой прогрохотали мимо и исчезли в тумане.

Джерек попытался встать, но на него накатила волна такой слабости, что он застонал. Со стороны яркого света к нему бежали люди. С трудом поднявшись на четвереньки, он опустился на колени и увидел стоящих вокруг дюжину мужчин и женщин, одетых в одежду нужного периода. Их лица были хмурыми и серьезными. Все молчали.

— Что?.. — Джерек догадался, что им не понять его. — Извините. Если вы подождете минуту…

Они заговорили все разом. Джерек поднес трансляционную пилюлю к губам и проглотил ее.

— Иностранец какой-то. Вероятно, русский. С одного из их кораблей… — сказал мужчина.

— Вы можете объяснить, что со мной произошло? — спросил его Джерек.

Мужчина удивился и сдвинул помятый котелок на затылок.

— Я мог бы поклясться, что вы иностранец!

— Вас сбил этот чертов кэб, вот что случилось, — сообщил другой мужчина тоном глубокого удовлетворения. Над глазами у него нависла большая кепка. Он сунул руки в карманы брюк и продолжал веско: — Потому что вы махали руками на лошадь и заставили ее встать на дыбы, не так ли?

— Ага! И одно из копыт ударило мне в голову, да?

— Да! — подтвердил первый мужчина таким тоном, словно поздравлял Джерека с прохождением трудного испытания.

Какая-то женщина помогла Джереку встать на ноги. Она выглядела очень сморщенной, и от нее чем-то сильно пахло — Джереку никак не удавалось идентифицировать запах. Лицо ее было раскрашено множеством красок и посыпано порошком.

Леди сладострастно улыбнулась.

Джерек из вежливости сладострастно улыбнулся в ответ.

— Благодарю, — сказал он.

— Все в порядке, милый, — хрипло промурлыкала леди. — Мне кажется, я сама выпила лишнее. — Она засмеялась резким прерывистым смехом и, обращаясь к собравшимся, продолжила: — Мы все, наверное, хорошо хватили в два-то часа утра. Могу подтвердить, что и ты неплохо погулял, — сообщила она Джереку, оглядывая его с головы до ног. — Был на вечеринке, а? Или, может, ты артист, а? — Она двинула бедрами, заставив качнуться длинную юбку.

— Простите, — сказал Джерек. — Я не…

— Ладно, ладно, — перебила она, влепив мокрый поцелуй в его грязное влажное лицо. — Хочешь теплую постельку на ночь, а? — Она прижалась к нему всем телом, пробормотав на ухо: — Это обойдется тебе не дорого, ты мне нравишься.

— Вы хотите заняться любовью со мной? — спросил Джерек. — Я польщен. Вы очень сморщены, мне было бы интересно. К несчастью, тем не менее, я…

— Сосунок! — Она отодвинулась. — Сосунок! Противный пьяница! Женщина пошла прочь, сопровождаемая насмешливыми репликами из толпы.

— Кажется, я обидел ее, — сказал Джерек. — Я бы хотел…

— Неплохое достижение, — перебил его молодой мужчина в желтом пиджаке, коричневых брюках и коричневой с узенькими полями шляпе. У него было тонкое живое лицо. Ухмыльнувшись, он подмигнул Джереку. — Элси немного старовата.

Концепция возраста никогда реально не приходила в голову Джереку, хотя, как он знал, была неотъемлемой чертой данного периода. И сейчас, оглядев стоящих вокруг людей, он увидел, что все они находятся в различных стадиях увядания. Джерек понял, что это значит: они не намеренно портили свои черты подобным образом, у них не было выбора.

— Так и быть, — сказал один из мужчин. — Будьте моим гостем!

Поняв, что чуть не обидел еще одного человека, Джерек быстро извинился и постарался сменить тему разговора. Показал на источник света, он спросил:

— Что это?

— Это кафетерий, — ответил молодой мужчина в желтом пиджаке. — Центр Уайтчеппля. Вроде как Пикадилли для Империи, так кофейня Чарли для нашего района. Выпейте-ка чашечку, пока рядом. Кофе Чарли или убьет, или вылечит — точно говорю.

Молодой мужчина подвел Джерека к большому фургону, открытому с одного бока. Над открытым бортом был натянут навес, под которым уже собрались посетители. В глубине фургона виднелись несколько больших металлических контейнеров (явно горячих), а вдоль борта были расставлены множество фарфоровых чашек и блюдец, а также разнообразные предметы, которые, вероятно, являлись каким-то видом пищи. Большой краснолицый и усатый мужчина в полосатом переднике стоял в фургоне с закатанными по локоть рукавами, подавая людям чашечки, которые наполнял из металлического контейнера.

— Я заплачу, — сказал молодой мужчина великодушно.

— Заплатите? — повторил Джерек, наблюдая, как его новый приятель протянул маленькие коричневые диски усатому человеку.

Получив в обмен две фарфоровые чашки, мужчина протянул одну Джереку, и тот чуть не уронил ее, когда тепло обожгло пальцы. Джерек осторожно глотнул жидкость, оказавшуюся и горькой, и сладкой одновременно. Ему понравился кофе.

Молодой мужчина посмотрел с любопытством.

— Вы хорошо говорите по-английски, — сказал он.

— Благодарю, — ответил Джерек, — хотя это не проявление моего таланта. Вы знаете, трансляционные пилюли…

— Что? — переспросил мужчина, но не стал выяснять дальше. Его мысли, казалось, где-то витали, пока он пил кофе и рассеянно поглядывал вокруг. Очень хорошо, — сказал он. — Я бы принял вас за английского джентльмена, если бы не одежда, конечно, и… тот язык, на котором вы заговорили сразу после того, как вас сбила лошадь. Сошли с корабля, не так ли? — Его глаза сузились.

— В некотором смысле, — согласился Джерек, не желая на этой стадии распространяться о машине времени, так как мужчина захочет повести его к изобретателю прямо сейчас, чтобы помочь достать новую машину, но главной целью в настоящий момент было найти миссис Амелию Ундервуд. — Это 1896 год? — спросил Джерек.

— Что? Год? Да, конечно. Четвертое апреля 1896 года. У вас что, другой календарь там, откуда вы приехали?

Джерек улыбнулся.

— Можно сказать и так.

Люди начали расходиться, прощаясь друг с другом.

— Доброй ночи, Нюхальщик, — кивнула одна из женщин молодому мужчине.

— Пока, Мэгги.

— Вас зовут Нюхальщик? — спросил Джерек.

— Точно. Прозвище. — Мужчина поднял указательный палец правой руки и, приложив его поперек к носу, подмигнул. — А тебя как кличут, приятель?

— Мое имя Джерек Корнелиан.

— Я буду звать тебя Джерри. Договорились?

— Конечно. Я буду звать вас Нюхальщик.

— Ну, насчет этого… — Мужчина поставил пустую чашку на прилавок. Может, ты будешь звать меня мистер Вайн?.. Между прочим, это мое настоящее имя. Я не возражал бы при нормальных обстоятельствах, но там, куда мы собираемся пойти, "мистер Вайн" будет звучать более респектабельно.

— Хорошо, мистер Вайн. Скажите мне, мистер Вайн, Бромли далеко отсюда?

— Бромли в Кенте. — Мужчина засмеялся. — Зависит от того, что тебе нужно. Можно добраться туда достаточно быстро на поезде — меньше чем за полчаса с вокзала «Виктория»… или «Ватерлоо»? Что, у тебя там какой-то родственник?

— М-м… невеста.

— Молодая леди? Англичанка, да?

— Думаю, да.

— Вам повезло. Ладно, я помогу тебе добраться до Бромли, Джерри. Не сегодня, конечно, не обижайся. Комфортабельная постель в роскошном отеле. За мой счет.

— Вы очень добры, мистер Вайн. — Действительно, подумал Джерек, люди этой эпохи исключительно дружелюбны. — Я уже замерз и сильно помят, засмеялся он.

— Да, твоя одежда нуждается в чистке. — Вайн пощупал подбородок. Ладно. Думаю, я смогу помочь тебе и в этом тоже. Обеспечу новый костюм и все остальное. И еще нужен какой-нибудь багаж. У тебя есть багаж?

— Гм, нет. Я…

— Не надо больше слов. Багаж будет обеспечен, Джерри, мой друг. Как твое второе имя?

— Корнелиан.

— Корнел. Я буду звать тебя Корнел, если ты не возражаешь.

— Совсем нет, мистер Вайн.

Вайн издал жизнерадостный смешок.

— Я вижу, мы станем хорошими друзьями, лорд Корнел.

— Лорд?

— Это мое прозвище для тебя. Идет?

— Если хотите.

— Отлично, отлично. Что за карта ты, Джерри! Похоже, наш союз будет очень прибыльным.

— Прибыльным?

Мистер Вайн дружески хлопнул Джерека по спине.

— В духовном смысле, я имею в виду. Дружба. Пошли, быстренько заберемся в мое логово и обрядим тебя, как красавчика!

Удивленный, но чувствуя себя более уверенно, Джерек Корнелиан последовал за новым другом через лабиринт темных улочек, пока, наконец, они не пришли к высокому черному зданию, которое стояло особняком в конце аллеи. Из нескольких освещенных окон выплескивались шум, смех, крики, в том числе, как показалось Джереку, гневные.

— Это ваш замок, мистер Вайн? — спросил он.

— Ну… — Вайн ухмыльнулся. — И да, и нет. Я разделяю его, можно сказать, с одним или двумя приятелями, товарищами по профессии, сэр. — Он низко поклонился и гротескным жестом пригласил Джерека подняться первым по сломанным ступенькам к парадной двери из рассохшегося дерева и ржавого металла, покрытой облупившейся коричневой краской. В центре болтался на цепи грязный бронзовый молоток в форме львиной головы.

Они достигли верхней ступеньки.

— Это здесь мы должны провести день, мистер Вайн? — Джерек с интересом поглядывал на дверь. Она была замечательно уродливой.

— Нет-нет. Мы только переоденемся здесь наверху, а потом отправимся дальше в кэбе.

— В Бромли?

— Бромли позднее.

— Но я должен попасть в Бромли как можно быстрее. Видите ли, я…

— Я знаю. Призыв любви. Бромли манит. Будь уверен, ты увидишь свою леди. Завтра.

— Вы очень добры, мистер Вайн. — Джерек, довольный тем, что нашел такого всезнающего проводника, был уверен: счастье наконец улыбнулось ему.

— Да, конечно. Если Нюхальщик дает обещание, ваше величество, оно чего-то стоит.

— Итак, это место…

— Можешь считать его, в некотором смысле, гостиницей… для джентльменов с независимыми средствами, сэр. Для профессиональных леди. А также для детей и других желающих изучить ремесло. Добро пожаловать, ваше величество, в Кухню Джонса.

И Нюхальщик Вайн стукнул несколько раз молотком по двери.

Но дверь уже открывалась. В тени прохода стоял маленький мальчик дикого вида: в лохмотьях, волосы засалены, лицо покрыто грязью.

— А еще ее называют Задницей Дьявола. Привет, Нюхальщик, кто твой приятель?