"Польша – «цепной пес» Запада" - читать интересную книгу автора (Жуков Дмитрий)

Глава первая Рождение шакала. Первые шаги польского государства

Почему-то на протяжении всей своей истории Польша в большинстве случаев выступала в качестве агрессора. Ее соседи выглядят на фоне этого ясновельможного шакала едва ли не как невинные ягнята. Угадать причину перманентного жгучего желания панов подчинить все и вся нам, возможно, поможет история.

Предками сегодняшних поляков были племена лехитов — западных славян, живших в бассейнах рек Вислы и Одры (до этого там жили германские племена). Данные племена и территории были весьма удалены от центров культурной жизни Европы, расположены в стороне от главных торговых путей и защищены от нападений со стороны Франкского государства другими, более близкими к Римской империи славянскими народами.

На сегодняшний момент благодаря данным дошедших до нас источников известны наименования более пятнадцати племенных групп лехитов. В IX веке главными племенами лехитов были поляне, жившие в областях Гнезно и Познань (позднее эта территория получила название Великой Польши), висляне, жившие в областях Краков и Вислица (в позднейшей Малой Польше), мазовшане (центр их расселения находился в Плоцке), куявяне, лендзяне. В Силезии обитали слензяне (их городским центром являлся Вроцлав), а также дядошане, бобряне, требовяне, ополяне. Поморье населяла группа поморских племен.

Во второй половине IX века наибольшее развитие получило племя вислян, являвшееся самым сильным из лехитских племен. Они населяли бассейн Верхней Вислы, на обширных и плодородных землях, что обеспечивало значительную плотность населения, а их главный опорный пункт, Краков, находился на перекрестке торговых путей, шедших на восток, в сторону Руси, и на юго-запад, в сторону Праги. Поскольку висляне занимали обширную территорию, были многочисленны, обладали большими политическими возможностями и более развитыми контактами с внешним миром, их в IX веке на Западе упоминали чаще, чем прочие племенные группы. Приблизительно в середине X века Краков и земли вислян, а также Силезия оказались в зависимости от чешского государства.

Общественная и политическая структура лехитских племен была скреплена кровными узами, ее основу составляли большая семья и род, включавшие в себя несколько поколений родственников, которые вели совместное хозяйство. Большое значение имела и организация ополья, основанная на соседских связях. В ополье могло насчитываться свыше десятка поселений. Эти поселки были невелики, в них проживало одно большое семейство, состоявшее из нескольких малых семей. Каждой из таких малых семей ежегодно путем жеребьевки и решением старших в роде выделялось поле. Сельские жители, занимавшиеся земледелием и разведением скота, были лично свободны. Опольем руководило вече — собрание взрослых мужчин. При этом, однако, роль старейшин все более возрастала. Центром ополья был укрепленный деревоземляной замок, в котором проживали эти старейшие и влиятельные люди, а в случае опасности находило убежище все население ополья.

Из числа старейшин выходили люди, пользовавшиеся большим, чем прочие, влиянием на судьбы сообщества и обладавшие значительным движимым имуществом. Их окружали группы лично зависимых людей, прежде всего вооруженная свита. У них были свои рабы, захваченные во время войны и посаженные на землю. Высшей ступенью, объединявшей отдельные ополья, являлись племена. В их рамках богатые, обладавшие высоким авторитетом старейшины постепенно добивались преобладания над остальными соплеменниками. Из этой группы вышли правители, первоначально игравшие роль военачальников, а позднее получившие право налагать подати, а также осуществлять судебную и административную власть, закрепившуюся за членами одного рода.

Отдельными племенами правили князья, в большей или меньшей степени независимые от старинных вечевых институтов. До нынешнего времени дошло лишь одно сообщение, касающееся местного княжеского рода, а именно правителей племени полян, которым после ряда удачных завоеваний удалось подчинить прочие лехитские племена. Согласно этому сообщению, князь по имени Попель, правивший в Гнезно, был свергнут, и власть оказалась в руках Семовита, сына простого пахаря Пяста и его жены Репки. Из рода Пяста происходил и первый официально признанный польской национальной мифологией правитель Польши — Мешко.

В конце IX — в первой половине X столетия в положении полян, находившихся под властью рода Пястов, произошли принципиальные изменения. Князья Семовит, Лестко и Семомысл подчинили себе ряд соседних племен: куявян, затем мазовшан и лендзян. В гродах, расположенных на завоеванных или подчиненных на основе договора территориях, они сажали своих наместников. В случае необходимости правители создавали новую сеть замков. Гроды располагались друг от друга на расстоянии 20–35 км, т. е. на протяжении дневного перехода вооруженного отряда.

Успехи полян и их правителей в борьбе за верховную власть над другими племенами обуславливались наличием централизованной власти и значительных вооруженных сил. Участие в походах принимали рассчитывавшие на добычу свободные селяне. Однако ударную силу представляла дружина. Ее члены лично зависели от князя, который снабжал продовольствием и вооружал их. Из этой группы выходили сановники княжеского двора. Князь и члены его дружины забирали себе большую часть военной добычи. Присвоенное богатство усиливало их позиции по отношению к другим общественным группам. Опираясь на сильное войско, правители полян осуществляли управление покоренными племенами и держали их в повиновении. Однако трудности сообщения, в особенности при пересечении лесистых и болотистых пространств, разделявших отдельные племенные территории, позволяли покоренным племенам сохранять значительную внутреннюю самостоятельность. Князья полян не уничтожили здесь старинные ополья, накладывая на эти сообщества свободных сельских жителей подати, сборщиками которых выступали княжеские слуги. Таким образом, Мешко I многим был обязан своим предшественникам, десятилетиями собиравшим силы, создававшим систему управления, расширявшим подвластную им территорию.

IX и X века были в Центральной и Восточной Европе периодом становления государственной организации, формировавшейся на основе племенных союзов путем подчинения слабых племен более могущественными. Главным образом это были славянские государства: Великая Моравия в IX веке (а после ее разгрома в 906 году венграми — Чехия), Польша и Русь. По соседству с ними создали собственное государство венгры. Тогда же на севере Европы возникли Датское, Норвежское и Шведское королевства.

Практически одновременно к подобным результатам привел распад империи Каролингов, на месте которой возник ряд меньших по размеру политических образований, стремившихся к государственному суверенитету. Восточно-Франкское королевство, а позднее немецкое государство было разделено на ряд почти самостоятельных племенных герцогств, сильнейшим из которых являлась Саксония. Ее правители были вынуждены постоянно обороняться от славян. После получения ими немецкой королевской короны они были коронованы в Риме как римские императоры (962). Это стало основой обоснования их прав на подчинение политических образований, возникших в Центральной и Восточной Европе.

Германо-славянская борьба проходила на фоне христианизации молодых государств. Христианизация сверху, ставшая результатом решения правителя, оказалась возможной в Великой Моравии (что было связано с деятельностью святых Кирилла и Мефодия), в чешском государстве, в Киевской Руси и в Польше, а также в скандинавских королевствах. Однако подобной христианизации не произошло у племенных союзов ободритов и велетов, сопротивлявшихся немецкому натиску до конца XII века, а также у племен Западного Поморья, которые несколько раз сбрасывали польское господство. Слишком слабые позиции тамошних князей, могущество местной знати и частные интересы богатых городских центров создавали непреодолимые препятствия для процесса христианизации, сохранявшие свое значение вплоть до подчинения этих объединений более сильным политическим организмам.

Первые шаги к принятию христианства Мешко I предпринял в тот момент, когда саксы запланировали создание архиепископства в Магдебурге. Границы этого диоцеза на востоке и севере оставались открытыми, что явно определяло направление дальнейшего распространения христианства со стороны Германии. Архиепископство возникло в 968 году, однако Мешко сохранил свою власть. Он заключил союз с уже принявшими христианство чехами, в 965 году взял в жены чешскую княжну Дубравку, а в 966 году крестился сам. Это произошло в Регенсбурге, юрисдикции которого подчинялись не имевшие еще своего епископства чехи. Этот акт Мешко навсегда связал Польшу с общностью западнохристианской культуры. Князь, его окружение и по мере развития миссионерской деятельности все население государства становились членами католической церковной общины.

Очень скоро, спустя два года после крещения Мешко, в Польше с целью проведения миссионерской работы было основано епископство, подчиненное непосредственно Риму, во главе которого был поставлен епископ Иордан. Успехи польского князя в христианизации страны позволили ему установить более выгодные отношения с могущественным немецким соседом. Мешко I был признан «другом» императора, хотя и уплачивал тому дань как своему верховному повелителю. При этом он сохранял значительную свободу во внешней политике и полную независимость внутри своего государства. При Мешко I Польша несколько раз оказывалась в состоянии конфликта с маркграфами немецких восточных и северных марок и даже с немецкими правителями, однако, несмотря на это, Мешко оставался верен политике признания зависимости от императора.

Лишь в конце правления польский князь предпринял попытку ослабить эту зависимость путем создания противовеса немецкому влиянию. Около 992 года он даровал все свое государство святому Петру (т. е. Риму). Этим актом он обеспечил себе покровительство папы. Впрочем, покровительство Святого престола предполагало ежегодные выплаты со стороны Польши.

Происшедшие в правление Мешко I (до 992 года) перемены носили столь радикальный характер, что именно этот правитель считается польскими историками основателем национального государства. Мешко продолжил завоевания и вдвое увеличил территорию своего княжества. В начале своего правления он занял Гданьское Поморье, до 972 года овладел Западным Поморьем, после 982 года — Силезией, а около 990 года — землей вислян. Но главным достижением Мешко I стало создание новой политической организации для всех лехитских земель и превращение польского государства после крещения в 966 году в составную часть политической системы христианской Европы.

Правителям из династии Пястов удалось удержать за собой далеко не все эти территории. Большую волю к независимости проявляли племена Западного Поморья, политическая организация которых, основанная на правлении знати и купечества, заметно отличалась от организации прочих лехитских племен. Западное Поморье добилось независимости в начале XI века и было вновь подчинено Болеславом III Кривоустым лишь в начале следующего столетия. Правители Чехии небезуспешно претендовали на Силезию, а лежавшие на юго-восточной границе Польши и Руси червенские города несколько раз переходили из рук в руки. Так, в 981 году киевский князь Владимир, согласно русской летописи, ходил с войском на ляхов и занял Перемышль, Червен и другие города. В 992 году Владимир одержал победу над Мешко в боях под Вислой. В тогдашней борьбе Руси против Польше нашим предкам помогал чешский князь Болеслав II Благочестивый.

Наследник Мешко I Болеслав Храбрый поначалу придерживался политики отца. Поддержание дружественных отношений с Германией облегчалось политической позицией нового императора Оттона III (983—1002). Оттон считал, что его империя должна стать подлинно вселенской, а император призван осуществлять лишь верховную власть над государствами, ставшими ее равноправными членами. В отношениях с апостольской столицей и вселенской церковью огромную роль сыграли контакты Болеслава Храброго с епископом Праги Войтехом (Адальбертом) из рода Славниковичей, который подвергся гонениям со стороны чешских князей и не мог вернуться на свою епископскую кафедру. Болеслав принял Адальберта у себя и помог ему отправиться с миссией к язычникам-пруссам, во время которой епископа постигла мученическая смерть (997). Его тело, выкупленное правителем Польши, было перевезено в Гнезно, и вскоре Войтех был канонизирован. Престиж Польши как страны, проводившей миссионерскую деятельность, вырос настолько, что папа Сильвестр II дал согласие на создание в Гнезно архиепископства.

После смерти Оттона III (1002) Болеслав решил начать открытую экспансию против Чехии, вмешавшись в происходившую там борьбу за трон. Однако он смог продержаться в Праге лишь полтора года и был изгнан чехами, не желавшими установления польской власти. На помощь новому правителю Чехии Яромиру пришел новый правитель Германии Генрих II. Болеслав Храбрый удержал в руках лишь Моравию и Словакию.

Попытка захвата Чехии привела к многолетней польско-немецкой войне, во время которой Генрих II трижды совершал походы на Польшу. В результате выгодного мира, заключенного в Будишине (1018), Польша получила земли мильчан и лужичан (соответственно Верхние и Нижние Лужицы).

Правитель Польши умело использовал несогласие между немецкими феодалами, среди которых он имел своих сторонников. Их осуждение вызвал тот факт, что Генрих II привлек к борьбе против Польши язычников-велетов. Польшу спасло то, что, стремясь получить в Риме императорскую корону (для чего было необходимо совершить поход в Италию), Генрих II приостановил военные действия против Болеслава Храброго.

Война с Германией истощила силы Польши. Два похода Болеслава на Русь (1013, 1018) не компенсировали этих потерь. В конце правления Болеславу Храброму пришлось столкнуться с нараставшими внутренними проблемами — именно тогда была потеряна Моравия. Несмотря на это, он в 1025 году, воспользовавшись смертью Генриха II, возложил на себя королевскую корону.

С военной мощью государства первых Пястов нередко связывается стремительный процесс становления польского государства в течение короткого (менее ста лет) временного промежутка. Располагавшие подобными силами правители пытались осуществлять свои агрессивные и претенциозные политические планы, и продолжали завоевания. Польские князья постоянно вели новые наступательные войны ради территориальных приобретений и добычи, облегчавшей содержание дружины. Наиболее планомерно развивалась экспансия на германские земли.

Содержание армии требовало больших затрат. Захваченные трофеи давали лишь дополнительные, хотя и существенные средства. Поэтому с правлением Мешко I и Болеслава I Храброго связано создание и упрочение системы постоянных податей. Их выплачивало все сельское население, главным образом продуктами земледелия и животноводства. Эти подати поступали в гроды и должны были удовлетворять потребности монарха, разъезжавшего со свитой по стране и осуществлявшего контроль над сборщиками податей на местах.

К получаемым князем доходам добавлялась прибыль от внешней торговли. В обмен на рабов, меха и янтарь приобретались предметы роскоши для княжеского двора, его сановников и церковных учреждений. Наибольший доход давал экспорт рабов, который Польша довела до невиданных в остальной Европе масштабов. Продажа рабов в арабские страны была настолько велика, что активный торговый баланс приводил к наплыву в Польшу арабской серебряной монеты. Поэтому пленники составляли важную часть военной добычи. Однако к концу XI века вывоз людей стал понемногу уменьшаться. Внутри страны рос спрос на рабочую силу, а пленные, которых расселяли на земле, стали существенным элементом развития крупной земельной собственности. Кроме того, против вывоза людей в мусульманские страны протестовала Церковь.

После смерти Болеслава Храброго (1025) власть и корона перешли к его сыну Мешко II, который лишил остальных своих братьев прав на наследство. Женатый на дочери пфальцграфа Эзона Рихезе и приобщенный благодаря семейным связям и образованию к миру европейской политики, Мешко пытался взаимодействовать с немецкой оппозицией императору Конраду II (1024–1039). В 1028 и 1030 годах он совершил вооруженные вторжения в Саксонию. Однако его агрессивная политика потерпела крах в 1031 году, когда Польша потерпела поражение в войне с Германией и Русью.

Важной чертой польского общества этого периода стало гораздо более сильное, чем в племенную эпоху, социальное и имущественное расслоение. В раннефеодальную эпоху существовали такие социальные слои, как богатая и могущественная знать, представленная немногочисленной группой высших сановников и высшего духовенства, свободное население, подчиненное княжеской власти, и невольники, принадлежавшие либо князю, либо представителям знати. Группа высших сановников, разумеется, была наименее многочисленной и насчитывала около 30 человек. К ним можно отнести полтора десятка людей, занимавших высшие посты в дворцовом управлении, комесов провинций, архиепископа Гнезненского и епископов других городов, настоятелей нескольких крупных монастырей, около десяти гродских панов, управлявших наиболее важными в стратегическом и хозяйственном отношении округами. Больше всего знатных родов происходило из Малой Польши.

Помимо узкой группы высших сановников, имелось еще около 120 лиц, занимавших другие важные посты. К этой группе относились приблизительно 90 гродских панов, а также люди, занимавшие некоторые менее значительные должности в духовной и дворцовой администрации. Кроме того, существовало несколько сотен низших гродских чиновников. К привилегированной группе принадлежали члены княжеской дружины. В то же время нам неизвестно число рыцарей, которые, не занимая никаких должностей, имели земли, обрабатываемые несвободными людьми, и служили князю во время войны. Этот слой возник еще в племенной период; к нему могли принадлежать и те свободные крестьяне, на которых вместо уплаты податей была возложена военная повинность и которым посчастливилось захватить на войне несколько пленников.

Наложение тяжелых повинностей на население не могло обойтись без конфликтов. В период подчинения полянами прочих племен происходили столкновения местных правящих родов и знати с завоевателями из династии Пястов. Подобные противоречия либо разрешались, либо сопротивление подавлялось силой. Местные правящие группы, отличавшиеся особым упорством, Пясты уничтожали физически.

Итак, в 1031 году Польша проиграла войну против Германии и Руси. Мешко II был вынужден отказаться от королевской короны. Военные поражения и падение авторитета правителя вызвали мятеж знати, вспыхнувший после смерти Мешко II в 1034 году. Престолонаследник Казимир бежал из страны. Начался период смуты. Вскоре восстало сельское население, недовольное возложенными на него повинностями. Восстание сопровождалось выступлениями против Церкви и возвращением к язычеству. Еще одним ударом по польской Церкви стала попытка чешского князя Бржетислава 1 возвратить захваченные Польшей земли. Не встречая никакого сопротивления, он в конечном итоге дошел до Гнезно. Захватив город, Бржетислав вывез из Гнезненского собора мощи святого Войтеха и хранившиеся там сокровища, увел с собой множество пленников, а в силезских замках разместил свои гарнизоны, возвратив этот удел Чехии.

Не выдержав внутренних потрясений и внешних неудач, польское государство практически перестало существовать.

Из разоренной языческим восстанием Великой Польши знать бежала в Мазовию, где бывший чашник Мешко II Мецлав взял в свои руки княжескую власть и создал некое подобие государства. Не был разорен и Краков, знать которого сохраняла контроль над прилегавшей к нему частью Польши. Именно отсюда Казимир Восстановитель смог приступить к восстановлению государства. В 1047 году он одержал победу над Мецлавом и утвердил свою власть в Мазовии.

В этот период оформились основные принципы имперской политики по отношению к Польше. Принуждение Польши к выплате дани предполагало стабилизацию ее внутреннего устройства, поэтому низложение династии Пястов не было целью германских правителей.

Этим принципам вполне отвечало предоставление помощи Казимиру Восстановителю, когда тот в 1039 году предпринял попытку возвращения утраченного престола. Казимир получил от императора 500 рыцарей и благодаря им, а также сотрудничеству с краковской знатью разгромил мятежников. Его возвращение устранило опасность подчинения Польши чешским князем Бржетиславом. В таком исходе были заинтересованы и правители Венгрии, оказавшие помощь польскому князю. Но платой за восстановление власти Пястов и возвращение Мазовии и Силезии стало признание зависимости от императора и выплата дани.

С целью полного воссоздания государственной организации Казимир стремился к восстановлению польской Церкви. Это было нелегкой задачей, поскольку папы Бенедикт I и Лев IX проявляли осторожность, находясь под впечатлением от столь стремительного развала польского государства и разрушения новой церковной провинции. В результате старания Казимира Восстановителя не увенчались полным успехом, польское архиепископство восстановлено не было. Для упрочения в Польше позиций христианства князь основал и щедро одарил бенедиктинский монастырь в Тынце неподалеку от Кракова.

Ограничение политических амбиций Казимира стремлением добиться княжеской власти, необходимость учитывать интересы империи и собственной знати привели к тому, что после смерти Казимира в 1058 году страна была разделена между его сыновьями. Болеслав сидел в столичном городе Кракове и имел первенство по отношению к своим младшим братьям: Владиславу и Мешко. После смерти Мешко (1065) позиции Болеслава еще более упрочились; возможность осуществлять контроль над действиями Владислава ему обеспечило основание бенедиктинского монастыря в Могильне (1065), который щедро финансировался из доходов, стекавшихся в мазовецкие замки.

С фигурой Болеслава, получившего прозвище Жестокий, связана новая попытка развязать агрессию против Германии и добиться королевской короны. Этому способствовала расстановка сил на международной арене, прежде всего конфликт папства с империей. Болеслав, разумеется, встал на сторону папы. В соседней Венгрии он поддерживал доброжелательных к Польше претендентов на престол и совершал походы в Чехию, направленные против правивших ею приверженцев Генриха IV. Болеслав Жестокий поддерживал папу Григория VII и прочих противников короля Германии, что ввиду существенного ослабления позиций Генриха IV обеспечивало правителю Польши большую свободу действий. Показателем возросшего значения Польши стали походы на Киев, где Болеслав вмешался в междоусобную борьбу Рюриковичей на стороне своего союзника Изяслава (1069, 1077). Прибытие в Польшу папских легатов позволило полностью восстановить Гнезненское архиепископство и подчинить ему епископства в Кракове, во Вроцлаве и в Познани, а также недавно созданное епископство в Плоцке.

Кульминацией интриганской деятельности Болеслава Жестокого стала его королевская коронация в 1076 году, проведенная с согласия римского папы. Однако Болеслав сохранял свою корону лишь неполных три года. В 1079 году он был изгнан из страны. К слову, коронация Болеслава Жестокого вызвала протесты в Польше, а в Германии рассматривалась как посягательство на права империи. Немецкие хронисты писали о незаконном присвоении королевского титула, проистекавшем из непомерной гордыни, и о «позоре немецкого королевства, противном праву и обычаям предков». Болеслава характеризует неприглядный факт того, что он убил оппозиционно настроенного к нему епископа Станислава.

Конфликт между королем и епископом был вызван увещеваниями Станислава, требовавшего от короля отказаться от жестоких методов правления. В ответ на это Болеслав поразил епископа мечом — рядом с алтарем, во время обедни. По другой версии, епископ был четвертован по приговору королевского суда. Бурная реакция Болеслава, славившегося своей вспыльчивостью, и превышение им королевских полномочий, выразившееся в жестоком наказании епископа, лишь усилили сопротивление знати и рыцарства. В агрессивной внешней политике, коронации и реакции Болеслава на политику епископа эти слои еще раз увидели угрозу своему социальному и политическому положению. Они восстали; однако, не стремясь к свержению династии, возвели на трон младшего брата изгнанного короля. Владиславу Герману пришлось довольствоваться весьма ограниченной властью. Выражением этого стал его княжеский (а не королевский) титул, а во внешней политике — сближение с Германией и Чехией.

Владислав отказался от агрессивной политической программы старшего брата и сражался главным образом с поморскими племенами. Внутри страны выросло значение знати. На первый план вышел воевода Сецех, который, добившись этой должности, стремился ограничить влияние других родов, опираясь на выходцев из рядового рыцарства. Это вызывало недовольство и сопротивление, особенно в конце XI века, когда у боровшихся группировок знати появилась возможность выдвигать на трон сразу двух сыновей Германа — Збигнева и Болеслава.

Непосредственно после смерти Владислава Германа (1102), Збигнев стал правителем Познанской и Калишской земель, Куявии и Мазовии, а к Болеславу перешла власть над Силезией, Краковской и Сандомирской землями. Болеслав, прозванный Кривоустым, при поддержке могущественного рода Авданцев вступил в борьбу за объединение государства. Он сплотил под своим началом польское рыцарство, начав длительную войну за Поморье, в которой проявил полководческие способности и личную храбрость. Решающее столкновение между братьями произошло в 1106–1107 годах. Побежденный Збигнев был изгнан из страны. Переход к Болеславу власти над всей Польшей и лишение старшего брата прав на наследство были чреваты опасностью немецкого вмешательства. И действительно, Збигнев уговорил Генриха V совершить в 1109 году поход на Польшу, правда закончившийся неудачей.

В 1113 году Болеслав Кривоустый возобновил борьбу за Поморье. К 1116 году он овладел его восточной частью с Гданьском, к 1121 году — западной со Щецином и Волином, а в 1123 году — островом Рюген. Условия верховной власти польского правителя над Поморьем были определены в договорах с тамошним князем Вартиславом. Это была вассальная зависимость, связанная с выплатой дани и предоставлением вооруженных отрядов. Наиболее важным был пункт, предусматривавший христианизацию Поморья. Миссионерскую деятельность здесь начал в 1123 году Бернард Испанец, однако результатов она не дала. Успеха добился годом позже епископ Бамбергский Оттон (в будущем причисленный клику святых). Христианизация Поморья и сопровождавшая ее активизация религиозной, организационной и политической деятельности польской Церкви позволили создать новые епископства — во Влоцлавеке для Куявии и Гданьского Поморья, в Любуше для части Западного Поморья. Однако, несмотря на возобновление в 1128 году миссии Отгона Бамбергского, польскому князю не удалось добиться создания зависевшей от Гнезно Западнопоморской епархии, тем более что столь очевидные достижения Болеслава Кривоустого в христианизации Поморья вызвали недовольство правителей Германии и магдебургской церковной провинции.

В 30-х годах XII века международное положение Польши ухудшилось. Возобновился конфликт с Чехией, возник новый конфликт — с Венгрией, начавшийся после неудачного похода Болеслава, предпринятого с целью возвести своего ставленника на венгерский трон (1132). Венгров поддержали русские князья. Воспользовавшись этим, чехи попытались вернуть Силезию. Арбитром в этих конфликтах выступил император Лотар III. В это же время (1133) влиятельный архиепископ Магдебургский Норберт Ксантенский получил папскую буллу, подчинявшую Магдебургу все польские епархии.

Болеслав Кривоустый решился на съезде в Мерзебурге (1135) пойти на существенные политические уступки. Он отказался от дальнейшего вмешательства в венгерские дела, признал себя вассалом императора и принес ему ленную присягу. Благодаря этому он добился отмены буллы в 1133 году и сохранения самостоятельности Гнезненской митрополии.

В течение всего этого периода основной проблемой польской внешней политики было определение отношения к Священной Римской империи германской нации. Папский универсализм, выраженный до XII века слабее, чем императорский, давал шанс ослабить зависимость от империи. Это понимал уже Мешко I, передавший Польшу под покровительство Святого престола. Помощь пап и церковная политика польских правителей сделали возможным создание собственной митрополии в Гнезно, что явилось одним из успехов польского государства.

Система княжеского права заложила основы сильной центральной власти, в зависимости от которой находились даже знать и духовенство. Однако правитель и его аппарат управления не могли добиться полного политического, юридического и судебного контроля над всеми подданными, поскольку этому препятствовали большая территория государства и наличие обширных незаселенных пространств, где всегда можно было найти укрытие. Сильная зависимость от князя бывала обременительной также для знати и духовенства; однако в период становления государства и по мере стабилизации его организации она ослабевала.

Ослабление княжеской власти происходило на фоне усиления тенденции к распадению государственного организма на ряд княжеств под управлением отдельных представителей династии. Уже при Болеславе Жестоком его младшие братья Владислав и Мешко имели собственные уделы. После перехода власти к Владиславу Герману государство оставалось единым лишь до тех пор, пока не достигли совершеннолетия два его сына — Збигнев и Болеслав Кривоустый. После междоусобной войны князь определил уделы для каждого сына, сохранив за собой верховную власть. В свою очередь, Болеслав Кривоустый, после ослепления и смерти побежденного им брата, правил в качестве единственного жившего тогда представителя династии Пястов. В следующем поколении этого рода семейная, а следовательно, и политическая ситуация должна была полностью измениться: Болеслав Кривоустый был дважды женат и имел много сыновей.

Осознание неизбежности возникновения в данной ситуации внутреннего конфликта, стремление оградить государство и собственных детей от жестоких потрясений и междоусобной борьбы побудили Болеслава Кривоустого попытаться урегулировать вопрос о наследовании. Он сделал это в так называемом завещании. Этот документ был подготовлен заранее, оглашен на вече, принят церковными сановниками и знатью и отослан для утверждения папе римскому. Князь создал один неделимый «старший» удел, который каждый раз должен был переходить к старшему представителю рода, а кроме него, четыре наследных удела, которые князья могли передавать потомкам. Владислав получил Силезию и Любушскую землю, Болеслав Кудрявый — Мазовию и часть Куявии, Мешко Старый — западную часть Великой Польши с Познанью, а Генрик — Сандомирскую землю и Вислицу. В старший удел входили Малая Польша с Краковом, Серадзская земля, часть Великой Польши с архиепископским городом Гнезно, Гданьское Поморье; правитель этого удела получал права сюзерена по отношению к Западному Поморью. Ленчицкая земля переходила в пожизненное распоряжение к будущей вдове Болеслава Кривоустого, княгине Саломее.

Старший из князей, благодаря объединению в своих руках наследственных земель и старшего удела, обладал бесспорным перевесом над братьями. За ним закреплялось право представлять страну во внешней политике, вести войны, заключать договоры; внутри страны он обладал правом инвеституры духовенства и судебным старшинством над своими братьями.

Завещание Болеслава Кривоустого, исполненное после смерти князя в 1138 году, сохраняло свою силу недолго. Уже в 1141 году начались столкновения сеньора Владислава с его младшими сводными братьями; в 1144 году они возобновились. Сеньор заручился поддержкой Руси, и казалось, что он одержит верх. Его воевода Петр Влостовиц — видный представитель силезской знати — попытался выступить посредником, однако был схвачен людьми Владислава, обвинен в измене, ослеплен и лишен языка. Этот необдуманный шаг правителя вызвал обоснованные опасения знати и ее сопротивление столь безжалостным методам правления. Архиепископ Гнезненский Якуб за пролитие христианской крови отлучил князя от Церкви. Сеньор был побежден и вынужден в 1146 году бежать в Германию, получив впоследствии прозвище Изгнанник. Немецкий король Конрад III, предпринявший в 1146 году поход в его защиту, даже не перешел через Одру. Он ушел назад, удовлетворившись тем, что младшие члены династии обещали повиноваться ему и дали в качестве заложника молодого Казимира. Владислав Изгнанник в Польшу не вернулся. Его дальнейшие попытки получить помощь императора и папы долго оставались безуспешными. Лишь в 1157 году император Фридрих 1 Барбаросса отправился в поход на Польшу и дошел до Познани. Здесь, под Кшишковом, Болеслав Кудрявый принес императору ленную присягу, заплатил большую дань и пообещал предстать перед судом в Магдебурге, где предстояло решить вопрос о возвращении сеньора. После этого императорские войска оставили Польшу, но принесший вассальную присягу князь в Магдебург так и не явился. Лишь смерть Владислава Изгнанника (1159) позволила его сыновьям — Болеславу Высокому и Мешко Плентоногому — получить во владение Силезию, бывшую наследным владением их отца.

Болеслав Кудрявый стал сеньором династии, что представляло собой возвращение к принципам завещания Болеслава Кривоустого. После его смерти в 1173 году власть перешла к Мешко Старому, однако спустя четыре года его свергла краковская знать, призвавшая на престол самого младшего из братьев, Казимира. (Четвертый брат, Генрик Сандомирский, погиб в 1166 году во время Крестового похода против язычников-пруссов.) Казимир получил прозвище Справедливый, поскольку явился благодетелем Церкви, которой пожаловал значительные привилегии на вече в Ленчице в 1180 году.

Внезапная смерть Казимира Справедливого в 1194 году стала причиной ожесточенной борьбы за краковский престол, владение которым считалось равнозначным праву на первенство среди князей. Несколько раз его занимал упрямо бившийся за верховную власть представитель старшего поколения князей Мешко Старый. После его смерти (1202) власть захватил сын Казимира Справедливого Лешек Белый. Однако во время княжеского съезда в Гонсаве он был убит (1227). О своих правах на краковский престол заявили также силезский князь Генрик Бородатый и мазовецкий князь Конрад. Перевеса добились силезские Пясты, которые при Генрике Бородатом и Генрике Благочестивом объединили Силезию, Краковскую землю и часть Великой Польши. Однако монгольское нашествие 1241 года нанесло сильнейший удар по их объединительной политике.

На вторую половину XIII века приходится кульминация удельной раздробленности. Был отменен принцип старшинства одного из князей, вследствие чего все княжества с правовой точки зрения сделались равными. Силезия, Мазовия и Куявия были разделены на ряд мелких княжеств. В то же время Великая Польша, где возникли Познанское, Гнезненское и Калишское княжества, чаще всего находилась под властью одного правителя. Сохранили свою притягательность столичный Краков и большой краковский удел, хотя тамошние князья уже не считались верховными правителями для прочих Пястов. В Кракове после достижения совершеннолетия правил сын Лешека Белого — Болеслав Стыдливый (до 1279 года), а затем происходивший из мазовецкой линии серадзский князь Лешек Черный (до 1288 года) и вроцлавский князь Генрик IV Пробус (до 1290 года). Это был конец периода удельной раздробленности, в течение которого образовалось более 20 княжеств.

Рост численности, а также организованность и экономический потенциал светской знати и духовенства полностью изменили в XIII веке расстановку политических сил, ставшую для членов династии весьма неблагоприятной. Это нашло свое выражение в правовой практике. Признавалось право наследования трона княжескими сыновьями, а в случае их отсутствия — лицами, на которых указал предыдущий князь. Если преемников не было, становилось необходимым согласие высшего духовенства и светской знати данной земли. На трон могли избираться только представители рода Пястов. От данного принципа отказались лишь в Гданьском Поморье, где власть с 20-х годов XIII века перешла к одному из местных знатных родов, что, однако, не привело к разрыву Поморья с Польшей.

Среди политических институтов, обеспечивавших влияние высшей знати и рыцарства на князей, большое значение имели межудельные и удельные собрания (вече), участие в которых принимали и правители. Немалую роль играли и формирующиеся представления о праве сопротивления князьям, нарушающим формально гарантированные интересы знати. Ослабление княжеской власти было чревато серьезными внутренними опасностями, среди которых наиболее чувствительными были междоусобные войны, своеволие знати и анархия в отдельных княжествах. Когда в конце XIII столетия противоречия особенно обострились, началась борьба за восстановление государственного единства.

Исчезновение дружины, расселение рыцарства на собственных землях и его заинтересованность в вопросах хозяйства и внутренней политики, экономический подъем и возможность удовлетворения потребностей правящего слоя без военной добычи — все это привело во второй половине XII–XIII веке к постепенному ослаблению агрессивного духа, характерного для государства первых Пястов.

Это было довольно выгодно для ослабленной удельной раздробленностью Польши, поскольку облегчало оборону территории и защиту независимости в период политической и военной слабости. В XII веке немецкие короли и императоры достигли в польских делах значительных успехов. Самым большим из них стало принесение Болеславом Кудрявым вассальной присяги в Кшишкове — за себя и от имени прочих Пястов. Однако в конце XII–XIII веке императоры, в первую очередь Фридрих II Гогенштауфен, были гораздо более заинтересованы итальянскими делами. В самой Германии их власть в течение XIII столетия значительно ослабла. Поэтому противниками или политическими партнерами польских князей становились правители небольших немецких государств. Наибольшее значение для Польши имело возникновение в середине XII века марки Бранденбург, а в первой половине XIII века — государства Тевтонского ордена. Маркграфы Бранденбурга сумели убедить признать зависимость от них князей Западного Поморья, а в 1248–1250 годах овладели Любушской землей. В следующие годы на землях, расположенных к северу от рек Варта и Нотець, появилась так называемая Новая марка, вклинившаяся между Великой Польшей и Западным Поморьем.

В середине XII — начале XIII века северовосточная граница польских земель подвергалась набегам язычников-пруссов, которые, находясь на стадии создания ранней государственности, постоянно совершали походы на Гданьское Поморье, Хелминскую землю и Мазовию. Неоднократные попытки польских князей разгромить пруссов и принудить их к принятию христианства оканчивались неудачей.

После провала своих миссионерских и военных предприятий князь Конрад Мазовецкий в 1226 году передал Хелминскую землю Тевтонскому ордену Пресвятой Девы Марии. Тевтонский орден начал систематические действия по обращению в христианство прусских племен. Располагая значительными финансовыми средствами и пользуясь постоянной поддержкой западного рыцарства, орден мог применять новейшие военные технологии и методы фортификации, а также сумел весьма эффективно обустроить завоеванные земли. Поддерживая колонизацию прусских территорий, орденские рыцари способствовали развитию хозяйства и в результате создали мощный и соответствовавший требованиям времени государственный организм. До начала XIV века они не представляли угрозы для польских княжеств, поскольку были заняты войнами против неоднократно восстававших пруссов. После занятия Хелминской земли и завоевания части прусских земель Тевтонский орден основал здесь четыре епископства (1243), в том числе в Хелмно. В 1255 году они были подчинены архиепископству в Риге. В итоге польская Церковь не только утратила возможность вести миссионерскую работу в Пруссии, но и потеряла Хелминскую землю.

Для восточной политики мазовецких и краковских князей определенное значение в XIII веке имела также экспансия на земли ятвягов и литовцев. В результате граница расселения поляков все более отодвигалась на восток, в сторону ятвяжских земель. В 1282 году князь Лешек Черный одержал победу над ятвягами, а дальнейшая польская экспансия привела к постепенному исчезновению этого народа.

Столкновение интересов польских князей и правителей Венгрии проявилось в связи с попытками овладеть Галицко-Волынской Русью, однако это не стало причиной длительного конфликта. Русь, как и Польша, в это время переживала период удельной раздробленности. Политика польских князей в отношении Руси была связана не со столичным Киевом, а с пограничным Галицко-Волынским княжеством, в границы которого входили земли, лежавшие в бассейне реки Сан, с городами Перемышлем и Саноком. Лешек Белый вмешался в вопрос о престолонаследии в Галиче; кроме того, он отразил под Завихвостом поход князя Романа Галицкого на Польшу (1205). Неоднократно вспыхивали войны и позднее: Даниил Галицкий пытался захватить Люблин, а Болеслав Стыдливый нападал на русские земли (1244).

Однако в 40-х годах XIII века на востоке возникла по-настоящему серьезная угроза. Это были монголы, которые в конце 30-х годов, после кровавой борьбы, подчинили себе русские княжества. В 1241 году состоялся их поход против Венгрии и Польши. Монгольские отряды под началом Байдара вторглись в Малую Польшу, разбили малопольских рыцарей в сражениях под Турском и Хмельником, разгромили множество сел и городов, в том числе Сандомир, Вислицу и Краков, а затем двинулись в Силезию. Тамошний князь Генрик Благочестивый встретился с ними 9 апреля 1241 года в битве под Легницей. Здесь собралось многочисленное силезское рыцарство, прибыли войска опольского князя Мешко, рыцари из Великой Польши и остатки малопольских отрядов. К войскам Генрика Благочестивого присоединились рыцари нескольких духовных орденов: Тевтонского, иоаннитов и тамплиеров. Вся эта армия насчитывала 7–8 тысяч человек и по своим силам не уступала противнику. Однако монголы превосходили ее в тактическом отношении: в отличие от беспорядочно бившихся рыцарей они вводили войска в бой отрядами, которые отличались большой дисциплиной. Кроме того, монголы применили неизвестные в Европе виды оружия, в том числе одурманивающие газы. Войска Генрика Благочестивого потерпели поражение, а сам он пал на поле боя. Несмотря на эту победу, монголы ушли из Польши. Однако впоследствии они предпринимали новые походы, имевшие характер грабительских набегов: в 1259 году (когда ими был сожжен Краков) и в 1287 году.

Помимо отношений с соседними государствами важную роль во внешней политике удельных князей играли отношения с папством. С того времени как Мешко I даровал свое государство Святому престолу, Польша признавала верховную власть и покровительство римского папы, что находило выражение в ежегодной выплате, а также в праве пап утверждать важнейшие государственные документы. В XIII столетии, при Иннокентии III и его преемниках, наступил период расцвета папства. Так как по времени это совпало с ослаблением империи, связи с Римом приобрели для польских князей еще большее значение. Стремясь к их упрочению, многие князья издавали новые грамоты о переходе под покровительство папы. В 1207 году так поступил Лешек Белый, позднее — великопольский князь Владислав Одониц, гданьский князь Святополк и силезский князь Генрик Благочестивый. Многократно издавали подобные документы и другие князья. Немалое значение имели частые посещения Польши папскими легатами, оказывавшими влияние на ход и решения епископских синодов, а также — в силу папского верховенства — на разрешение политических споров между князьями. В долгосрочной перспективе папское покровительство стало аргументом в борьбе за принадлежность некоторых земель к польскому государству вновь объединенному на рубеже XIII–XIV веков.

Внешняя политика польских князей в период удельной раздробленности была нацелена на сохранение существовавшего положения вещей. Главное значение имело изменение направления и характера экспансии, которая во второй половине XII–XIII веков приобрела черты внутренней хозяйственной колонизации. И правители, и господствующий слой, и массы подданных были настолько вовлечены в нее, что Польшу не затронули даже Крестовые походы, в которых приняли участие лишь немногие князья. Большинство Пястов предпочитали оставаться на родине. Потребность участия в крестоносном движении вполне удовлетворялась походами против пруссов и ятвягов.

Как князья, так и прочие землевладельцы были заинтересованы во внутренней колонизации и обработке новых земель. Однако потребность в рабочей силе не удовлетворялась. Поэтому землевладельцы охотно принимали колонистов из-за границы: немцев, фламандцев и валлонов, которые вследствие относительного перенаселения в Западной Европе отправлялись на восток, в том числе в польские княжества. Польские правители селили их на выгодных условиях в городах и деревнях.

Новые пришельцы привнесли свои правовые обычаи, оформившиеся в ходе колонизации территорий Средней и Восточной Германии. Поэтому это право в Польше называли немецким. Первые упоминания об иностранных колонистах появляются в последние десятилетия XII века на территории Силезии. В первых десятилетиях XIII века колонизация на основе немецкого права происходит в Великой и Малой Польше. Приблизительно столетием позже она распространилась также в Мазовии.

В деревне пожалование локационной привилегии для колонистов являлось следствием договора между князем или иным землевладельцем и организатором нового поселения, который назывался «локатором». Последний брал на себя обязательство привозить колонистов, которые прибывали с семьями, имуществом и соответствующими финансовыми средствами. Лицо, издававшее документ, получало обусловленную договором сумму, а взамен освобождало вновь прибывших жителей от выплат на период обустройства, который в зависимости от условий длился от нескольких до полутора десятков лет. Колонисты получали личную свободу, а также право покинуть хозяйство после того, как выполнят все повинности и найдут себе замену.

Кроме пожалования самоуправления, создания сельского суда первой инстанции и определения размеров денежного оброка и прочих выплат, огромное значение имела связанная с колонизацией на основе немецкого права реорганизация пространства деревни. Новые села были крупными и отличались плотной застройкой. Все поля делились на три части, которые каждый год попеременно засевались озимыми, яровыми либо оставались под паром. С этого времени в селах, основанных на принципах немецкого права, использование правильной трехпольной системы сделалось обязательным, а конфигурация полей видоизменилась, что облегчало распашку земли тяжелым плугом и повышало урожайность.

Организация первых городов на основе немецкого права началась в уже существовавших поселениях. Их перевод на немецкое право представлял собой важную реформу; при этом, однако, сохранялись многие черты преемственности. Городов же, основанных на пустом месте, было еще очень немного.

Первые города с немецким правом появились в Силезии. Одним из них стала Сьрода-Слёнска. Ее устройство, в основу которого легло право немецкого города Магдебурга, впоследствии стало образцовым для других польских городов. Поэтому магдебургское право в Польше также называли «сьродским». Другой вариант магдебургского права, носивший название хелминского права (после перевода на него в 1233 году Хелмно), действовал на севере польских земель и в государстве Тевтонского ордена.

Переселенцы, оседавшие в городах и селах, в большинстве своем были немцами. В результате их массовой миграции Силезия превратилась в область, где сосуществовали две этнические группы. В других уделах численность немецких колонистов была на порядок меньше. Они сосредоточивались главным образом в городах, особенно в крупных, где составляли богатый и влиятельный, однако немногочисленный слой городского патрициата, тогда как польское население представляло там менее зажиточное или же просто бедное большинство.

Полиэтнический характер городских сообществ XIII века был связан также с возникновением еврейских общин. Польские князья, заинтересованные в развитии торговли и желавшие получать денежные кредиты, жаловали евреям привилегии, согласно которым те имели самоуправление и собственное судопроизводство. Из этой группы населения зачастую рекрутировались сборщики таможенных пошлин и управляющие княжеских монетных дворов.

Подобные процессы происходили в среде духовенства. Увеличение количества монашеских орденов, появление в Польше в XII веке цистерцианцев, иоаннитов, премонстрантов, а в следующем столетии тесно связанных с городами нищенствующих орденов — францисканцев и доминиканцев — значительно увеличило число иностранцев в Польше. Их связи с монастырями на родине способствовали сохранению этнического своеобразия. Чужеземцы появились также среди рыцарства и при дворах польских князей, однако здесь (за исключением Силезии) они чаще всего подвергались быстрой полонизации.

Рост значения рыцарства в период удельной раздробленности был связан с обретением этой группой экономической самостоятельности и происшедшими в стране политическими переменами. Разделение Польши на отдельные княжества привело к увеличению числа должностей, поскольку внутренняя структура отдельных княжеств копировала государственную организацию, существовавшую до эпохи раздробленности.

В первой половине XIII столетия сохранение принадлежности к рыцарству либо вхождение в его состав зависело от владения землей и получения привилегий от князя. Часть небогатых воинов, происходивших от прежних свободных кметов, утратили свои земли и прежнее социальное положение, оказавшись в числе зависимых крестьян; меньшая же их часть боролась за повышение своего статуса. В конце XIII века процесс формирования рыцарского сословия еще не был завершен. Рыцарем считали человека, державшего землю на основе рыцарского права. Большая часть рядовых рыцарей в течение XIII века приобрели судебный и имущественный иммунитет. За это они были обязаны в конном строю принимать участие в походах. Польской спецификой было отсутствие каких-либо правовых разграничений в рамках рыцарской группы, отсутствие внутренней иерархии, разделявшей рыцарей согласно феодальным принципам на вассалов и сеньоров. В качестве единственного сеньора многочисленной рыцарской группы выступал правящий князь, и каждый рыцарь чувствовал себя зависимым только от него.

Организация рыцарства как социальной группы была основана на родовых связях. Наряду со старинными знатными родами выделялись новые, возникавшие не только на основе кровных уз, но и на основе соседства. Это были так называемые «гнездовые» роды. Они обеспечивали сохранение социального статуса для всех своих членов, в том числе и экономически слабых. Принадлежность к роду, подтвержденная другими его представителями, постепенно стала основным доказательством обладания рыцарским статусом.

Кроме того, рыцари обладали особыми привилегиями, которые подчеркивали их более высокое общественное положение. Штраф за убийство или ранение рыцаря был выше, чем за убийство или ранение крестьянина. Они обладали правом так называемой «свободной десятины», т. е. выбора церкви или иного церковного учреждения, которому могли ее отдавать (прочие сословия выплачивали десятину в своем приходе).

Уже в XIII столетии, помимо общих форм городской организации, установленных еще при основании города, стали возникать цехи, объединявшие ремесленников. Цехи определяли правила обучения и профессиональной деятельности, регламентировали изготовление и продажу изделий.

В XIII столетии окончательного оформления польских сословий (за исключением духовенства) еще не произошло, однако процесс зашел довольно далеко. Определение сословных прав и появление больших социальных групп оказывали воздействие на характер княжеской власти и политическую организацию всего общества. Основным принципом сословности было, как и в других европейских государствах, обязательство правителя соблюдать права сословий. Князь переставал быть владельцем своего княжества, а становился хранителем существовавшего в нем правового порядка. Права отдельных сословий были различны, но людьми того времени данное неравенство воспринималось как естественное и необходимое.

Удельная раздробленность, выгодная для светской знати и высшего духовенства в XII веке, столетием позже оказалась обременительной для всех социальных слоев. Церковь сталкивалась с серьезными трудностями в организации пастырской деятельности в польской провинции. Границы епархий не совпадали с границами все более мелких княжеств, а различия в их политическом положении не способствовали проведению единой и последовательной политики. Родственные узы, связывавшие рыцарей различных уделов, являлись фактором, благоприятствовавшим политической интеграции, но нередко ставили родственников перед вопросом, кому они должны хранить верность — своему роду или местному князю.

Для всех социальных слоев важным доводом в пользу объединения являлось осложнение внешних отношений, ставшее очевидным во второй половине XIII века. К нашествиям монголов, набегам ятвягов и литовцев добавилась экспансия Бранденбурга. Правители Чехии, после того как Рудольф Габсбург положил конец их экспансии в Восточноальпийской области, стали проявлять интерес к Силезии и Малой Польше, стремясь поставить их в зависимость от себя.

Князья из династии Пястов стремились к государственному единству. Однако при этом каждый князь желал, чтобы оно было достигнуто под его руководством, но не за его счет. Теоретическое равноправие всех Пястов не позволяло им признать верховенство над собой одного из представителей разросшейся династии. Большими шансами на получение королевской власти обладали князья, правившие крупными и богатыми княжествами. В конце XIII века процесс объединения Польши мог быть возглавлен правителями Великой Польши, Малой Польши, Силезии, а кроме того, королями Чехии. В конце XIII — начале XIV века между ними происходила борьба, результатом которой явилось объединение части польских уделов в единое Польское королевство.

Неясно было не только то, кто будет правителем и какая территория станет ядром единого государства, но и то, какие социальные слои поддержат объединительный процесс. Он мог произойти как при участии всех или большинства общественных групп, так и под руководством или при решающем перевесе одной из них: духовенства, светской знати, рыцарства или горожан. Свою особую роль могло сыграть также население одного из регионов страны. Поэтому столкновения между отдельными князьями, стремившимися возглавить объединительное движение, и сторонниками того или иного претендента переплетались с борьбой различных стремившихся к гегемонии общественных групп. Это была борьба за социальное и политическое устройство будущего объединенного королевства.

Первую попытку объединения государства предпринял во второй половине XIII века Лешек Черный, князь краковский, сандомирский и серадзский. Он пользовался поддержкой горожан, в особенности жителей Кракова, которым пожаловал привилегию, позволившую окружить город крепостными стенами. Смерть князя в 1288 году положила конец его объединительным усилиям. Правителем в Сандомире и Серадзе стал его брат, брестский князь Владислав Локетек. Краковом овладел вроцлавский князь Генрик IV Пробус. Опираясь на Краков, являвшийся символом единства Польши, и на тамошних горожан, тесно связанных с горожанами Силезии, а также на свои связи с чешским королевским двором, Генрик IV начал борьбу за королевскую корону, прерванную его смертью в 1290 году. В своем завещании он передавал краковский удел великопольскому князю Пшемыслу II, а Вроцлавское княжество — Генрику Глоговскому. Однако в Силезии вспыхнула борьба за наследство покойного. Это привело к еще большей ее раздробленности, причем отдельные силезские княжества оказались в сфере влияния королей Чехии. В итоге правители Силезии, которая по своему экономическому развитию, числу городов, количеству населения и финансовым средствам занимала первое место в Польше, утратили возможность возглавить объединительный процесс.

Король Чехии Вацлав II стремился не только поставить в зависимость от себя отдельные силезские княжества, но и овладеть Краковом. При поддержке части малопольской знати во главе с епископом Павлом из Пшеманкова он был в 1290 году избран на краковский престол.

Пшемыслу II пришлось покинуть столицу, принадлежавшую ему по завещанию Генрика IV. При этом, однако, он увез в Великую Польшу королевские инсигнии. В 1292 году войска Вацлава II изгнали из Сандомира Владислава Локетека, после чего осадили его в Серадзе и принудили к подчинению. Чешский король стал государем княжеств Малой Польши, верховным сюзереном нескольких принесших ему вассальную присягу силезских княжеств, а также княжеств Серадзского и Брестского. Подчинение (хотя и на различных условиях) столь обширной территории дало Вацлаву основания претендовать на польскую королевскую корону.

С притязаниями на корону выступил и великопольский князь Пшемысл II. В 1294 году он, согласно ранее заключенному договору с князем Мстивоем II, унаследовал Гданьское Поморье. Пшемысла поддержали архиепископ Гнезненский Якуб Свинка и духовенство обоих уделов, а также рыцарство, стремившееся обеспечить ведущую роль Великой Польши в будущем королевстве. В 1295 году, получив согласие папы, Пшемысл II был коронован в Гнезненском соборе. При этом были использованы инсигнии, вывезенные им пятью годами ранее из Кракова.

Начавшееся восстановление государственного единства было прервано смертью короля. В феврале 1296 году Пшемысла убили. Убийцы были подосланы бранденбургскими маркграфами, а в организации покушения принимали участие оппозиционно настроенные представители великопольской знати. Легкость, с которой этот удар разрушил создававшееся Пшемыслом королевство, указывает на слабость его материальных и организационных основ.

Претендентами на наследство Пшемысла II выступили Генрик Глоговский и Владислав Локетек. Великая Польша была поделена между двумя соперниками, а все Гданьское Поморье досталось Локетеку. Глоговского князя поддерживали города, Локетека — духовенство и рыцарство. В 1299 году Локетек согласился принести вассальную присягу чешскому королю Вацлаву II. Последний же вступил с войском в Великую Польшу и добился там своего избрания. Кроме того, он овладел Поморьем, частью Куявии, Серадзской и Ленчицкой землями. Объединив под своей властью большую часть польских земель, он был в 1300 году коронован в Гнезно польской короной. Коронация, при которой были использованы коронационные символы Пшемысла II, была проведена, как и в 1296 году, архиепископом Якубом Свинкой. Однако объединение польских земель под властью Вацлава II не было полным. За границами королевства остался ряд силезских, куявских и мазовецких княжеств.

Поскольку король обычно находился в Чехии, управление Польшей он осуществлял через наместников — старост, которых наделял весьма широкими полномочиями. Старосты назначались для отдельных уделов, а не для всего королевства. Старостами нередко становились облеченные доверием короля выходцы из Чехии.

Вацлав II пользовался поддержкой значительной части польского общества. Ему благоволило духовенство — как гнезненское, так и краковское. Краковский епископ, онемечившийся силезский поляк Ян Муската, стал королевским старостой в Малой Польше и опорой власти Пршемысловичей в Польше. Свои выгоды от чешского правления в Польше получили города, в особенности те, что были связаны с торговыми центрами Чехии и Германии. Немецкий патрициат крупных городов был доволен установлением внутреннего мира и облегчением контактов с южными партнерами.

В меньшей степени были удовлетворены рыцарство и светская знать, оттесненные от важнейших в государстве постов старост и оскорбленные покровительством, которое король оказывал чужакам. Это наносило ущерб и материальным интересам знати.

Спустя всего лишь несколько лет большая часть общества вновь с надеждой повернулась к своим исконным правителям — Пястам. Этому благоприятствовала международная обстановка. Вацлав II вмешался в борьбу за венгерский престол, ставший вакантным после пресечения династии Арпадов. В 1301 году он добился коронации своего сына королем Венгрии. Перспектива объединения под властью Пршемысловичей стольких государств вызвала противодействие их соперников: Альбрехта Габсбурга и других немецких правителей, а также части венгерской знати и, что весьма существенно, папы Бонифация VIII. Этим воспользовался изгнанный из Польши Владислав Локетек, который в 1304 году во главе своих венгерских сторонников занял Сандомирскую землю, где был поддержан значительной частью рыцарства и жителями Сандомира. В 1305 году, в разгар подготовки к походу против Локетека, Вацлав II умер. Его сын, Вацлав III, стремясь избежать конфликта с Габсбургом и папством, отказался от прав на Венгрию. Но польский престол он хотел сохранить за собой. Чтобы получить поддержку Бранденбурга, Вацлав отказался в пользу тамошних маркграфов от Гданьского Поморья. Этот договор не вступил в силу, хотя сам факт его подписания существенно ослабил позиции Вацлава III в Польше. В результате возросла популярность Владислава Локетека, который в течение года после взятия Сандомира овладел Куявией, Серадзом и Ленчицей. Великая Польша перешла под власть Генрика Глоговского. Краковской землей от имени Вацлава III продолжал управлять Ян Муската, которому, однако, приходилось вести ожесточенную борьбу со сторонниками Владислава Локетека.

В 1306 году Вацлав III начал поход в Польшу, однако еще на территории Чехии был предательски убит. С ним прервалась династия, правившая чешским государством с самого его возникновения. Это окончательно открыло Владиславу Локетеку путь к господству над Польшей. Овладев Гданьским Поморьем, он вступил в борьбу за Краковскую землю, изгоняя оттуда гарнизоны Мускаты. На помощь польскому князю пришел архиепископ Якуб Свинка, возбудивший против епископа Яна Мускаты канонический процесс по обвинению в непослушании и отлучивший его от Церкви (1308).

Первые годы правления Владислава Локетека оказались довольно бурными, не обошлось и без серьезных потерь. Во время борьбы в Малой Польше Гданьское Поморье подверглось нападению бранденбургских маркграфов. На их стороне выступили местный род Свецев, членам которого принадлежала здесь должность старост, и немецкие жители Гданьска; рыцарство сохранило верность Локетеку. Когда в 1308 году бранденбуржцы осадили Гданьск, польский князь обратился за помощью к Тевтонскому ордену. Рыцари оттеснили осаждавших, однако при этом сами заняли Гданьск и вскоре подчинили все Гданьское Поморье. В 1309 году Владислав Локетек безуспешно пытался вести с ними переговоры. После этого орден выкупил у Бранденбурга его права на Поморье.

Утрата Поморья стала сильным ударом для Польши, которая в момент объединения королевства была лишена выхода к морю. Кроме того, было положено начало затяжному конфликту Тевтонского ордена с Польшей. Спор был разрешен лишь после длительного противоборства, тянувшегося более полутора веков. Одним из следствий польско-орденского конфликта стало ускорение развития специфического польского национального самосознания с характерным для него резким шовинизмом.

Ослаблением авторитета Локетека поспешили воспользоваться горожане Кракова во главе с войтом Альбертом. Они предпочитали видеть на польском троне нового короля Чехии Яна Люксембургского, заявившего о своих правах на польскую корону как на наследие Пршемысловичей. В 1311 году в Кракове вспыхнуло восстание немецких горожан. В нем проявились черты немецко-польского национального конфликта, что, в свою очередь, явилось отражением давнего спора о путях объединения страны. Восстание было подавлено Локетеком, войт Альберт умер в изгнании.

Помимо трудного вопроса о Поморье, перед Владиславом Локетеком стояла задача овладения Великой Польшей, которой неумело и неумно управляли пять юных сыновей Генрика Глоговского. Нараставшим там недовольством вовремя сумели воспользоваться архиепископ Якуб Свинка и епископ Познанский Анджей, пригрозившие потомкам Генрика Глоговского отлучением от Церкви. В Гнезно взбунтовались рыцари. На общем собрании они выбрали своим правителем Владислава Локетека. Он прибыл в Великую Польшу в начале 1314 года, одержал победу над оказавшими ему сопротивление горожанами Познани и стал во главе удела, с которым была связана сама идея Польского королевства.

Многолетние усилия Владислава Локетека и искреннее стремление польского общества к единству завершились коронацией правителя. После всеобщего вече в Сулеёве в 1318 году папе была направлена просьба о королевской короне для Польши. От имени «монашеских орденов, соборных капитулов, славных мужей, князей, комесов, баронов, жителей городов и замков» папе описывалось плачевное состояние государства, обреченного без короля страдать от внутренних неурядиц и набегов язычников. Папа колебался, поскольку с притязаниями на польскую корону выступал и Ян Люксембургский. В официальном послании он посоветовал поступить так, чтобы «не нарушить чьих-либо прав». Однако в секретной переписке недвусмысленно поддержал желания поляков и их правителя.

Коронация Владислава Локетека и его жены Ядвиги состоялась 20 января 1320 года в Кракове. Ее осуществил при участии других епископов новый архиепископ Гнезненский Янислав. Поскольку Вацлав III вывез из Великой Польши в Чехию старинные королевские инсигнии, были изготовлены новые, служившие с тех пор вплоть до падения Речи Посполитой в конце XVIII века. Коронация увенчала собой дело объединения польского королевства.

В XIV веке страны европейского Запада (Франция, Фландрия, Англия) и Юга (Италия и государства Пиренейского полуострова) переживали сильнейшие потрясения, связанные с эпидемией чумы, падением производства, резким сокращением населения и постоянными войнами. В Центрально-Восточной Европе, в том числе и в Польше, на это время, напротив, приходится период экономического, политического и культурного роста. Пору своего расцвета переживают Чехия, Венгрия и государство Тевтонского ордена, происходит заметное ускорение хозяйственного и политического развития Польши и Литвы. Оборотной стороной относительного процветания стали столкновения интересов этих государств, нередко приводившие к серьезным конфликтам.

В XIV веке господствующей политической концепцией в этой части Европы стала идея суверенного королевства. Ее претворение в жизнь оказалось возможным вследствие равновесия сил противоборствующих государств, а также вследствие слабости империи, которая была уже не в состоянии навязывать свою волю правителям Центральной Европы. Правда, Польша и Венгрия признавали верховную власть папы, но это не нарушало их суверенных прав. Иначе сложилась ситуация у их восточных соседей: процесс создания суверенных государств охватил не все русские земли.

Московская Русь, постепенно освобождаясь в XIV веке от монгольского ига, дала начало независимому Русскому государству. Большая же часть русских княжеств, раздробленных и истощенных за годы чужеземного господства, была завоевана Литвой. Червонная (Галицкая) Русь, в свою очередь, сделалась объектом экспансии Венгрии и Польши и в конечном итоге вошла в состав Польского королевства. Так родились две многонациональные монархии — Польша и Литва, которые в конце столетия заключили союз, вышедший далеко за рамки династической унии. Он был основан на общности интересов двух государств и просуществовал более четырехсот лет.

В первые десятилетия XIV века мало что указывало на будущий расцвет Польши. Даже после коронации Владислава Локетека положение Польского королевства оставалось весьма непростым. Главной проблемой польской внешней политики стал конфликт с Тевтонским орденом, осложняемый тем, что орден действовал в союзе с Чехией. Ян Люксембургский продолжал именовать себя королем Польши и стремился овладеть краковским троном или по крайней мере добиться верховной власти над частью польских земель. Продолжая политику последних Пршемысловичей, он навязал в 1327–1331 годах вассальную зависимость большей части силезских княжеств. Успех Локетека облегчался тяготением к Чехии немецкого патрициата Вроцлава (Бреслау) и других городов Силезии. В том же направлении действовали немецкие рыцари из окружения силезских князей.

Владислав Локетек не желал идти на уступки с целью избежать того или иного конфликта. Он никак не хотел отказаться от прав на утраченное Поморье, отказывался удовлетворить притязания на польскую корону чешского короля. Опорой ему служили союзы, заключенные еще в период борьбы за власть или в самом начале правления. Несмотря на усилия противников расстроить эти альянсы, они оказались весьма долговременными. Первоочередное значение имел союз с папством. На протяжении целого столетия — с момента коронационной петиции (1318) до начала XV века — политика пап была благоприятной для польского государства. Это было обусловлено как расстановкой политических сил в Европе, так и заинтересованностью папства в регулярном получении выплат от Польши.

Другим союзником Польши было Венгерское королевство. Правившая там с 1308 года Анжуйская династия враждовала с чешскими Люксембургами и поэтому была заинтересована в усилении Польши, находившейся в состоянии конфликта с Чехией. Польско-венгерский союз был скреплен браком дочери Локетека Эльжбеты с королем Венгрии Карлом Робертом Анжуйским. Несмотря на начавшееся позднее соперничество двух государств из-за территории Галицкой Руси, польско-венгерский союз сохранял свою силу целое столетие. При этом если в первой половине XIV века Польша выступала слабым партнером и в немалой степени зависела от своего союзника, то в последующие десятилетия она добилась равноправного положения.

В силу осложнения отношений с Тевтонским орденом потенциальным союзником Владислава Локетека сделалось Великое княжество Литовское. Его правитель Гедимин в 1325 году скрепил польско-литовский союз, отдав свою дочь Альдону за сына Локетека Казимира. В 1326 году литовцы приняли участие в польском походе на Бранденбург. Однако первое время союзные отношения с Литовским княжеством создавали определенные проблемы, поскольку литовцы все еще оставались язычниками.

Основной идеей монархии Владислава Локетека было объединение всех польских земель в границах раннесредневекового королевства Болеслава Храброго и Болеслава Смелого. Это предполагало включение в него земель, все еще остававшихся за пределами нового королевства: Мазовии, Силезии и Гданьского Поморья. Однако слабость Польши, военное превосходство и сопротивление удельных князей обрекли попытки возвращения этих территорий на неудачу.

Борьбу за Поморье Владислав Локетек начал с дипломатических шагов. Он направил в Авиньон жалобу. После ее получения папа созвал суд, который должен был рассмотреть доводы обеих сторон. Процесс состоялся в 1320 году в Иновроцлаве. Выслушав 25 свидетелей, трое судей (ими по странному стечению обстоятельств были польские церковные сановники) вынесли решение, обязывавшее Тевтонский орден вернуть Поморье и выплатить возмещение. Орденские рыцари, разумеется, не собирались подчиняться решению суда, и направили апелляцию папе.

Между тем польский король предпринимал усилия по сближению с князьями Западного Поморья и вновь начал войну с Бранденбургом. Вооруженная борьба с Тевтонским орденом началась в 1326 году. Союзник Тевтонского ордена, чешский король Ян Люксембургский, возвращаясь из похода на Литву, в 1329 году привел к вассальной присяге плоцкого князя по имени Ванько. Орден, в свою очередь, захватил Добжинскую землю. В 1331 году противники польского короля планировали совершить совместный поход. Их войска должны были соединиться под Калишем, но союзники не сумели должным образом согласовать свои действия. Владиславу Локетеку удалось добиться первого военного успеха — в битве под Пловцами он разгромил крупный отряд орденского арьергарда. Однако в 1332 году его королевство понесло болезненную потерю — орден захватил Куявию. В этом крайне невыгодном положении, при посредничестве папского легата, было заключено перемирие.

В 1333 году правитель Польши скончался. Оставшаяся после него страна была частично объединена, но находилась в опасности, во многом по вине самого Локетека, который был излишне склонен искать военное решение конфликтов, не имея для этого достаточных сил.

Перемены произошли лишь в период правления сына Локетека Казимира Великого (1333–1370). Продлив перемирие с Тевтонским орденом, новый польский король сумел на съезде с королями Чехии и Венгрии в Вышеграде в 1335 году добиться от Яна Люксембургского за 20 тысяч грошей согласия на отказ от притязаний на польскую корону.

Ослабление чешско-орденского союза дало Казимиру возможность возобновить усилия по возвращению захваченных орденом земель. Короли Чехии и Венгрии в 1335 году издали постановление о перемирии, предписывавшее возвращение к состоянию, существовавшему до войны. Орден должен был вернуть Польше Куявию и Добжинскую землю, но мог сохранить за собой Гданьское Поморье и Хелминскую землю. На этом основании польский король сумел в 1337 году получить назад часть Куявии. Два года спустя он получил от папы согласие на проведение судебного процесса против ордена в Варшаве. Этот город находился в Мазовии, т. е. за пределами Польского королевства, и потому считался нейтральной территорией. Судьи — папские легаты Гальхард де Карцерибус и Пьер де Ле Пюи, выслушав показания более чем 100 свидетелей от различных сословий, предписали ордену возвратить Поморье и Хелминскую землю, а также выплатить возмещение за разрушения во время вторжения в Великую Польшу. Орденские рыцари, первоначально вообще ставившие под сомнение компетенцию суда, добились в папской курии приостановления исполнения приговора, но отныне их руки оказались связанными. В 1339 году на втором съезде в Вышеграде Казимир Великий подтвердил права Яна Люксембургского на те силезские княжества, которые уже находились в зависимости от Чехии. Он также заручился поддержкой со стороны Венгрии, пообещав передать Анжуйской династии права на наследование польского трона, однако лишь в том случае, если польский король (которому тогда было 29 лет) не будет иметь мужского потомства.

Результатом реалистичной политики польского правителя стал «вечный мир» с Тевтонским орденом, заключенный в 1343 году в Калише. Согласно его условиям орден вернул Польше всю Куявию и Добжинскую землю, а Гданьское Поморье и Хелминскую землю отныне удерживал за собой в качестве «вечной милостыни», признавая, таким образом, польского правителя своим благодетелем. Ввиду могущества Тевтонского ордена и слабости Польши такое решение вопроса было не самым худшим. Однако конфликт не был до конца исчерпан, так как за Тевтонским орденом сохранялось Гданьское Поморье.

Усилия Казимира Великого по возвращению других земель увенчались лишь частичными успехами. В 1343 году польский король заключил союз с князьями Западного Поморья, выдав дочь Эльжбету за слупского князя Богуслава V. Затем, заключив союз с Данией и создав этим угрозу ослабленному Бранденбургу, Казимир возвратил в 1365 году города Дрезденко и Санток, а тремя годами позже — Чаплинек и Драгим. Помимо этого, польский правитель пытался сдержать распространение чешского господства в Силезии. Он оказывал поддержку независимому свидницкому князю Болеку, а в 1341–1345 годах вел за Силезию войну. Ее итогом стало присоединение Веховской земли (1343). Однако рост могущества Люксембургов и получение сыном Яна, Карлом, немецкой королевской короны сделали дальнейшие военные действия невозможными. В 1348 году Казимир заключил мир в Намыслове. Единственным успехом стало удержание Силезии в польской церковной провинции.

Казимир также упрочил свои позиции по отношению к мазовецким князьям, искавшим помощи против литовских набегов. Княжества Плоцкое, Закрочимское и Вишское после пресечения правившей там линии Пястов были включены в состав королевства (1351). Прочие мазовецкие княжества признали вассальную зависимость от польского короля, однако в 1355 году князю Семовиту III удалось существенно ослабить ее.

Радикальное изменение границ и этнического облика польского государства произошло в ходе экспансии в направлении Червонной Руси. Когда там в 1323 году пресеклась местная линия династии Рюриковичей, галицкий трон при польской и венгерской поддержке получил мазовецкий князь Болеслав Тройденович. После смерти Болеслава в 1340 году Казимир организовал поход и занял Галицкое княжество. Так началась долгая борьба за Червонную Русь, в которой столкнулись интересы местного боярства, Литвы, Венгрии и Польши, а также татар, защищавших свой формальный сюзеренитет над княжеством. Программа захвата Галича и Владимира пользовалась в Польше широкой поддержкой наиболее влиятельной в политическом отношении малопольской знати, мелкого рыцарства и городов. Знать и рыцари рассчитывали на земельные пожалования, а купечество — на пользование черноморскими торговыми путями, значение которых все более возрастало. Не менее притягательными были соляные богатства Червонной Руси. Казимир сумел организовать в 1344, 1349 годах и в последующие годы ряд новых походов, часто выступая при этом в союзе с Венгрией. После отражения вторжения татар и заключения соглашений с Литвой власть польского монарха на территории Руси существенно упрочилась. В 1366 году в результате нового похода были заняты Волынь и Подолия.

Экспансия на земли Галицко-Волынской Руси еще не означала их включения в Польское королевство. Они оставались отдельным политическим организмом, что было подтверждено соглашениями с Людовиком Венгерским (1350) о передаче Руси Венгрии в том случае, если у польского короля все же появится мужское потомство и Анжуйская династия не унаследует польский трон. Особое положение Руси определялось ее этническими, культурными и религиозными отличиями.

Поляки начали планомерную колонизационную деятельность на ее территории. Так, Львову было предоставлено магдебургское право (1356), польскому рыцарству были пожалованы многочисленные земельные уделы, началась торговая экспансия городов Малой Польши.

Долгое и успешное правление Казимира было омрачено личной и династической драмой, которая могла привести королевство к катастрофе. Несмотря на несколько браков, у него так и не появилось законного сына. Поэтому вопрос о престолонаследии становился одной из важнейших и сложнейших проблем. Передать власть кому-либо из других Пястов было рискованно. Мелким князьям, принесшим Казимиру ленную присягу, недоставало ни средств, ни авторитета, а их возможная борьба за трон угрожала целостности королевства. В результате все более реальные контуры приобретало заключенное в Вышеграде соглашение о передаче престола Людовику Венгерскому (внуку Владислава Локетека по женской линии). Во время войн за Червонную Русь эти права были вновь подтверждены.

Казимир Великий пытался найти и иное решение. Он устроил брак своего внука, слупского князя Казека, с литовской княжной (1360), а затем усыновил Казека, планируя передать ему права на получение польского престола после Людовика Венгерского. Уже на смертном одре он завещал слупскому князю Серадзское и Ленчицкое княжества, Добжинскую землю и некоторые замки. ПосколькуЛюдовик Венгерский также не имел мужского потомства, это давало Казеку возможность сделаться польским королем, а Польше — получить значительную часть Западного Поморья. Планы эти не осуществились. Казеку не хватило ни сил, ни способностей, ни поддержки в Польше, чтобы воспользоваться своим шансом. Трон перешел к Людовику Венгерскому (1370–1382), который незамедлительно приехал в Краков для проведения коронации.

В дальнейшем новый король постоянно находился в Венгрии. Власть в Польше он передал в руки своей матери Эльжбете Локетковне. Она опиралась на знать Малой Польши, стоявшую за союз с Венгрией, к которому великополяне относились довольно прохладно. Недостаточный интерес Людовика к польским делам привел к территориальным потерям. К Литве отошла Владимирская земля. В Мазовии добился полной самостоятельности Семовит III, который занял Сохачев, Раву и Плоцкое княжество. Санток и Дрезденко вновь оказались в руках бранденбуржцев.

Эти потери и чрезмерное влияние венгерских придворных королевы Эльжбеты возбуждали недовольство. В Кракове произошли беспорядки. Не пользовался признанием и другой представитель власти короля Людовика в Польше — князь Владислав Опольчик, под управление которого Людовик в 1372 году передал Галицкую Русь. Возникли опасения, что Людовик планирует присоединение галицких земель к Венгрии. При этом сам Владислав проводил на Руси активную колонизационную деятельность, основывал здесь многочисленные города и села, привлекая польских и немецких колонистов. Была создана католическая митрополия с центром в Галиче (1375) и епископскими кафедрами во Владимире, в Перемышле и Холме. С Владиславом Опольчиком связано прибытие из Венгрии монахов-паулинов, обосновавшихся в монастыре на Ясной Горе близ Ченстоховы (1382), и начало культа Ченстоховской Божьей Матери.

Польское королевство не смогло бы занять сколько-нибудь достойного места в Центрально-Восточной Европе, если бы военные и дипломатические акции его правителей не подкреплялись возросшим могуществом объединенной Польши. Это могущество было обусловлено как хозяйственным подъемом и ростом численности населения, так и реформами, направленными на укрепление государственной организации.

После смерти Людовика (1382) рыцарство при участии других сословий создало конфедерацию в Радомске, которая рассмотрела вопрос о наследовании и позаботилась о неделимости Короны Польского королевства. Была отвергнута кандидатура старшей дочери Людовика Марии, бывшей замужем за Сигизмундом Люксембургским. Во внимание были приняты две другие кандидатуры — ее младшей сестры Ядвиги, пользовавшейся поддержкой большинства, и одного из Пястов — Семовита IV Мазовецкого, поддержанного великопольской знатью. В Великой Польше и Куявии произошли вооруженные столкновения, в которых сторонники Семовита потерпели поражение. Новая конфедерация рыцарства и городов в Радомске (1384) пригласила Ядвигу в Польшу. Осенью Ядвига, которой едва исполнилось одиннадцать лет, была коронована в Кракове «королем» Польши (1384–1399).

Факт избрания на престол и сам возраст юной королевы укрепили права сословного представительства на совместное с государем участие в управлении. Решающую политическую роль в ту пору играла знать Малой Польши, прежде всего род Леливитов во главе со Спытеком из Мелыптына и Яном из Тарнова. Они разработали многообещающий политический проект: отказать жениху Ядвиги Вильгельму Габсбургу, с тем чтобы выдать ее замуж за литовского князя Ягайло, который, в свою очередь, проведет христианизацию языческой Литвы и заключит унию с Польшей.

14 августа 1385 года было заключено соглашение в Крево. В феврале 1386 года Ягайло принял крещение в Кракове и на собрании рыцарей был избран королем Польши. Месяц спустя состоялась брачная церемония и коронация. После смерти Ядвиги (1399) права Владислава Ягелло на трон были подтверждены королевским советом. Так окончательно утвердился принцип выборности правителя Короны Польского королевства.

В борьбе за кандидатуру будущего правителя и в принятии важнейших политических решений принимали участие представители сословий. В руках этого «сообщества жителей», понимаемого как представительство сословий, собравшихся на съезде, находилась власть в период междуцарствия (1382–1384). Подобное устройство «Короны королевства» предполагало существование как королевской власти, так и представителей сословий. В конце XIV — первой половине XV века это были представители высшей знати, рыцарства и духовенства, а также городов.