"Похождения Петра Степанова сына Столбикова" - читать интересную книгу автора (Некрасов Николай Алексеевич)

Меня умом своим завлек!

(Треплет его ласково по щеке.)

Столбиков.

Неужли?.. (Особо.) Ах я дурачина!

Авдотья Марковна.

Знать, небо к браку нас вело:

Ты молодец, и я картина…

Столбиков (особо.)

Да, размалевана зело!

Авдотья Марковна. Впрочем, если уж ты так нетерпеливо хочешь ускорить свое и мое счастие, то я обязана исполнить твое желание. (Особо.) Надо заставить молчать Петигорошкина, он может всё испортить. (Ему.) Побудь здесь, мой ангел, я пойду взглянуть, что делает сестра, а между тем распоряжусь, как следует, всем к общему благу. О, мой милый плутишка! как ты умеешь заставить себе повиноваться! (Убегает в дом, не видя Петигорошкина.)

Столбиков (сам себе). Боже милостивый! я, видите, ее заставляю, я умный плутишка!.. да я теперь сам не знаю, что такое? и как я буду?.. и на каком основании я должен жениться на Авдотье Марковне? И для чего я прежде завлек ее в сильные любовные страсти? ведь она хоть и стара, а справедлива… хоть и вдова, а помнит мои клятвы, хоть и того… а ведь делать нечего.

Петигорошкин (входит при последних словах). Что? что? что такое, батенька? так вот как вы цените мое старание!

Столбиков. Ах, Михайло Федорыч, вы еще чего от меня хотите?

Петигорошкин. Я хочу, батенька, вашего счастия; хочу, чтоб вы поддерживали ваше реноме и мою незапятнанную репутацию! Что вы это делаете? я вас сватаю на Катерине Лаврентьевне, а вы цепляетесь за Авдотью Марковну? что это за катавасия? я вас очень люблю и уважаю, но после этого должен сказать, что вы подвергаетесь огромной ответственности перед богом, законом и совестью!

Столбиков. Но если совесть и обстоятельства велят мне исполнить прежнее?

Петигорошкин. А! вы так полагаете? так позвольте заметить, по какой же причине вы ранее не очистили вашу совесть? ась?

Те же и Авдотья Марковна (выходит и, отослав с письмом своего слугу, подслушивает их).

Петигорошкин (продолжая). Знаете ли вы, батенька, чему вы теперь подвергаете себя, меня и благородное семейство назначенной вам девицы? Знаете ли вы, что отказаться теперь от Катерины Лаврентьевны -- значит нанести неизгладимый позор целому семейству, коего по закону никаким достоянием загладить невозможно? Что вы затеваете теперь такой процесс, в коем я необходимо должен буду законом доказывать ваше преступное покушение на честь беспорочной девицы.

Начинает смеркаться.

Столбиков (с досадою). Да что ж мне делать? черт побери!..

Петигорошкин. Позвольте, удержитесь от продерзостей и внемлите гласу преданного слуги, который ищет вашего блага: ваше положение таково, что еще возможно пособить ему… жениться вы должны на Катеньке, потому что она молода, хороша, проста,-- словом, вам пара, а отказать же Авдотье Марковне, потому что она уже стара и потому более, что, не сохранив к вам прежней любви своей, допустила себя до вдовствующего состояния. Если же она, как я заметил, решилась принудить вас к столь курьезному с собою браку, то я советую вам, не теряя времени, бежать к Катерине Лаврентьевне и в такой беде отважить ее на решительное средство! то есть, имея уже согласие матушки, посадить девицу в тетушкину колымагу и обвенчаться сим же часом в соседней церкви.

Столбиков. Ах, в самом деле! благодарю вас, господин Петигорошкин! вы меня спасаете! но если Авдотья Марковна?..

Петигорошкин. Она останется в сильном подозрении под моим присмотром, причем я постараюсь фундаментально доказать ей противузаконные ее посягательства на вашу свободу, а в то же время приготовлю вашего тестя и тещу к оправданию вашего поступка.

Столбиков. Прекрасно! так и быть, хоть и совестно нарушить прежние клятвы, но Авдотья Марковна сама же виновата! зачем она выходила замуж, зачем овдовела и постарела!.. Начинает смеркаться… побегу уговорить Катеньку… (Убегает в дом.)

Петигорошкин. С богом! а я поспешу приготовить колымагу… хе! хе! хе!..

Петигорошкин и Авдотья Марковна (быстро подходит и заступив ему дорогу).

Авдотья Марковна (удерживая его). Погодите, господин Петигорошкин.

Петигорошкин (особо). Ах, злодейка! неужели подслушала?..

Авдотья Марковна. Очень рада, что вы так хорошо распорядились судьбою Петра Степаныча… благодарю вас!

Петигорошкин. Мой долг и честь побудили меня к этому! Между тем как другие…

Авдотья Марковна. Другие, разумеется, не в состоянии так решительно действовать, я это вижу…

Петигорошкин (особо). Она думает меня оконфузить… мудрено-с!

Авдотья Марковна.

Вы мастерски дела ведете!

Петигорошкин (потирая руки).

Да! Слава богу, дело есть…

Авдотья Марковна.

А много ль вы за честь берете?

Петигорошкин.

Берем, что можно приобресть.

Авдотья Марковна.

А сколько, если бы велели

Вам дело иначе повесть?

Скажите, сколько б вы хотели?..

Петигорошкин (посмотрев на нее спокойно).

А сколько тысяч с вами есть?

Авдотья Марковна показывает ему денежный документ.

Петигорошкин (посмотрев на него). А! законный документ в три тысячи! (Ей, ласково.) Очень хорошо-с… но позвольте…

Авдотья Марковна… за что же?

Авдотья Марковна.

За то, чтоб мне в карету сесть.

Петигорошкин.

Мне честь всего была дороже,

Но я сие приму за честь…

(Берет документы.)

Авдотья Марковна (грозит пальцем). Так смотрите же! что взято…

Петигорошкин (прячет бумагу в карман). То и свято! Значит, дельце-то берем на апелляцию… Поверьте чести, что я хоть и ошибался, а всегда отдавал вам должную справедливость…

Авдотья Марковна. Я сама слышала и благодарю вас… что же касается до Кати, то ей ведь, право, еще рано.

Петигорошкин. Разумеется, я сам видел, что она еще слишком молода и неопытна.

Авдотья Марковна. Даже, по-моему, просто еще дурочка…

Петигорошкин. Дура, сударыня, с головы до ног!

Авдотья Марковна. Не имеет никакого истинного чувства…

Петигорошкин. Просто деревянная!

Авдотья Марковна. И нисколько не хороша собой.

Петигорошкин. Смотреть не на что! и худа и, кажется, рябовата и весновата.

Авдотья Марковна. А я…

Петигорошкин. Помилуйте! какая разница! ум, опытность, душа, полнота, ловкость, да вы, так сказать,-- фундаментальное произведение.

Авдотья Марковна (про себя). А! попался, старый плут!

Петигорошкин (про себя). Царапнул малую толику.

Авдотья Марковна. Стало быть, мы оба равно желаем счастия Петру Степанычу? я уж устроила всё, что только необходимо в этом случае.

Петигорошкин. Как вам будет угодно.

Авдотья Марковна. Смотрите же! если он решился, так не надо терять времени… меня ожидают… (Увидя Лаврентия.) Ах, вот беда! Лаврентий Степаныч помешает нам…

Петигорошкин. Ахти! чего доброго, ведь он философ…

Те же и Лаврентий Столбиков (обмахивая себя платком).

Лаврентий Столбиков. Фу ты, проклятая саранча! беда да и только… (Кричит.) Эй! жена! дети! несите отцу чаю!

Авдотья Марковна (тихо Петигорошкину.) Так и есть. (Лаврентию вслух.) А! Лаврентий Степаныч! здравствуйте! откуда вы?

Лаврентий Столбиков (садится у стола). Да вот, Авдотья Марковна, саранча одолевает! Хотим хоть как-нибудь избавиться, куда! так и обсела, проклятая! садитесь, матушка… (Кричит.) Жена! чаю! (Увидя Петигорошкина.) А! Михайло Федорыч! садитесь, вот вместе попьем с ромцом да подумаем, как бы…

Петигорошкин. Да пойдемте в хату, там и Петр Степаныч кстати. (Тихо ей.) Его надо отсель спровадить.

Авдотья Марковна. В самом деле, пойдемте все в комнаты, уж темно становится…

Лаврентий Столбиков. Нет, друзья, меня теперь рычагом не сдвинете! садитесь, садитесь все… здесь прохладно… так вот, Авдотья Марковна, саранча-то такие беды творит, что надо подумать…

Авдотья Марковна. Да мы теперь и сами думаем, только здесь очень что-то неловко, прохладно чересчур. (Смотрит на дом.)

Лаврентий Столбиков. Так спросите надеть что-нибудь.

Авдотья Марковна (тихо Петигорошкину.) А вот и он! я пока скроюсь… не плошайте. (Уходит.)

Те же и Петр Столбиков (бежит к Петигорошкину, не видя Лаврентия).

Петр Столбиков. Михайло Федорыч! Она согласна! согласна!

Петигорошкин (тихо ему). Тс!.. (Показывая на Лаврентия.)

Петр Столбиков. Ай! ай!..

Лаврентий Столбиков. А! Петр Степаныч! садитесь! вы из дому?

Петр Столбиков (в замешательстве). Точно так-с…

Лаврентий Столбиков. Ну что ж они там копаются? уж время бы, кажется, и того… понимаете?

Петр Столбиков (не догадываясь). Как! так и вы тоже хотите? Слава богу!

Петигорошкин (дергая его за полу). Тс! не то! не то!

Лаврентий Столбиков. Как же, батенька, пора бы и чайку с ромцом.

Петр Столбиков. А! вот что! да-с, ваша правда… (Тихо Петигорошкину.) Чуть было я не проврался! Ну, Катя согласна и выйдет в сад сию минуту.

Петигорошкин (тихо ему). Дело! а маменька догадалась?

Петр Столбиков. Ни настолько! а где Авдотья Марковна?

Петигорошкин (тихо ему). Ушла! гуляет во садочке.

Петр Столбиков. И не догадывается?

Петигорошкин. Ни настолько.

Петр Столбиков. Хорошо, что так; а то бы я не знал, что мне и делать.

Петигорошкин. Так ступайте же к колымаге, я уж тут спроважу к вам кого следует.

Петр Столбиков. Нет, я пойду и сам выманю ее из дому тихонько… (Отходит к дому и зовет Катю пантомимою.)

Петигорошкин. Нет, нет, погодите, не нужно… (Хочет помешать.)

Лаврентий Столбиков (Петигорошкину). Михайло Федорыч! да что вы тут шушукаетесь?.. садитесь братец! Эй! дети! чаю нам!.. да садитесь же! (Сажая Петигорошкина насильно.)

Петигорошкин (оглядываясь). Да позвольте.. вы, верно, опять намерены, батенька, насчет своей саранчи?..

Лаврентий Столбиков. Именно, из ума не выходит!.. А! да вот несут и прохладительное.

Те же, Катя и Авдотья Марковна (Катя входит с чайным подносом, одетая в летнем салопе. Авдотья Марковна показывается в саду и наблюдает за всем).

Петигорошкин. В самом деле… (Особо.) Э! да уж она как раз и салопчик накинула! напрасно…

Лаврентий Столбиков. Ну, Катюша, спасибо! спасибо, что хоть ты догадалась… люблю за это! давно бы нора…

Катя (не понимая его). Да я, ей-богу, папенька, не сама это выдумала, меня Петр Степаныч уговорил…

В это время Петр Столбиков показывает, чтоб она не проговорилась, и зовет к себе.

Лаврентий Столбиков. А! спасибо ему за это! ну ступай себе… ты, я вижу, погулять собралась.

Катя отходит к Петру Столбикову.

Петигорошкин (берет чай и говорит про себя). Ну, философ наш, кажется, всё дело испортит!

Лаврентий Столбиков. А где же Петр Степаныч? Эй! племянничек! где ты?

Петр Столбиков (собравшись уйти с Катюшей, вдруг останавливается). Я здесь, дядюшка… мы собрались было вместе погулять с Катериной Лаврентьевной.

Лаврентий Столбиков. Нет, пожалуйте-ка к вам, еще успеете… садитесь, вот ваша чашка, пожалуйте.

Петигорошкин (особо). Вот кстати помешал, спасибо!

Петр Столбиков (подходя). Да мне, право, не хочется-с. (Оглядываясь на Катю.)

Лаврентий Столбиков. Э! вздор, вздор, не женируйтесь с нами, садитесь…

Петр Столбиков (садясь). Ах, дядюшка, да мне теперь время дорого… может быть, после не удастся. (Берет чашку, особо говорит.) Поскорей бы уехать, пока нет Авдотьи Марковны.

Петигорошкин. Полноте, Петр Степаныч… в самом деле успеете… ваше время не уйдет… тут ведь дело-то серьезное, казусное… (Особо.) Как бы Катю домой прогнать?..

В это время Авдотья Марковна подходит к Кате, говорит с ней тихо, потом снимает с нее салоп, надевает на себя, а ей приказывает скрыться за деревьями. Катя уходит. Авдотья Марковна остается в глубине, полузакрытая салопом.

Лаврентий Столбиков. Да, да, надо как-нибудь вместе нам пообдумать… дайте-ка, я вам прохладительного подбавлю…

Петр Столбиков. Помилуйте… я теперь и без того… нахожусь в таких странных, мучительных чувствах… что по всему телу… какая-то особенная дрожь распространяется… то есть сам не знаю, что такое чрезвычайное чувствую…

Петигорошкин (заметив знаки Авдотьи Марковны). А! так вот, в чем штука-то! понимаю! Катя ушла! ну, что будет, то будет! (Столбикову вслух.) Впрочем, если вы, Петр Степаныч, не хотите заставить ждать Катерину Лаврентьевну, так не женируйтесь с дяденькой, подите пройдитесь… (Тихо ему.) Смотрите, она уйдет домой; скорей в колымагу, пока не помешала злодейка, а там уж что бог даст.

Петр Столбиков оставляет чашку, встает.

Петр Столбиков. Благодарю покорно-с… позвольте-с… не мешайте мне…

Лаврентий Столбиков. Ну, ну, пожалуй, я не удерживаю… вы ведь, я чай, скоро и назад.

Петр Столбиков. Постараюсь, елико возможно.

Петигорошкин. Да, да, чему быть -- того не миновать! Поспешайте!.. (Тихо Петру Столбикову.) Да, чур, дорогой ни гугу! А то время потеряете…

Петр Столбиков (тихо ему). Хорошо.

Петигорошкин (тихо, показав на Авдотью Марковну). Смотрите, Катюша-то ждет не дождется… ну, скорей…

Петр Столбиков. Ах! женюсь! женюсь! какое неожиданное счастие! (Бросается к Авдотье Марковне, не рассмотрев, схватывает ее под руку и убегает.)

Петигорошкин (с чувством). Ну! теперь уж ее забота! да будет над ними мое благословение! благо он ей попался, уж она дельце обработает; а если и нет -- сама будет виновата. Теперь надо перед кумушкой очистить себя.

Те же и Василиса Марковна (вносит свечу и подходит к Петигорошкину).

Василиса Марковна. Ну вот и я к вам… всем ли чайку подали?.. а? я велела готовить ужин… (Петигорошкину тихо.) Что, Михайло Федорыч? идет ли дело на лад?

Петигорошкин (тихо ей). То есть единственно! так влюбился он в вашу Катеньку, что убежал с нею гулять куда-то.

Василиса Марковна. Неужто? Спасибо вам, батюшка!

Петигорошкин. Не за что, матушка. Дело будет кончено без проволочки.

Лаврентий Столбиков (пьет чай). А что ж, братцы, как бы о саранче-то?.. а?

Петигорошкин (вслух). Да мы об ней-то и толкуем, не мешайте.

Василиса Марковна (тихо Петигорошкину). Ну а что моя добрая Авдотья Марковна? чай, тоже тут помогла вам?

Петигорошкин. Как же! я имел честь получить от нее значительное вспоможение.

Василиса Марковна. Бесподобно! так завтра, пожалуй, мы их обручим, а послезавтра хоть и под венец.

Петигорошкин. Нет, кумушка, мы скорей повернули дело.

В это время Катя выходит из-за кустов и неприметно приближается к Василисе Марковне.

Василиса Марковна. Спасибо вам! Стало, он без ума от Катюши?

Петигорошкин. Мало этого: они оба без ума и без души!

Василиса Марковна. Слава богу!

Петигорошкин (особо). Гм! как бы заранее оправдать себя? (Ей.) Да уж неча греха таить! открою вам все его штуки! Знаете ли что? Ведь Авдотья-то Марковна оказалась его старинная знакомка; посему, боясь ее старых притязаний, Петр-от Степаныч, имея ваше уже согласие на решительное дело, взял да схватил Катеньку, да, чтоб сдержать слово, кажись, и удрал с нею в здешнюю церковь венчаться.

Василиса Марковна. Что вы! да как же это? не сказав, не приготовясь, не получа нашего благословения…

Петигорошкин. До того ли ему, когда малый-то врезался по уши! да вы же сами не велели ему женироваться, вот он и уговорил: ну давай жениться, коли не велят женироваться.

Василиса Марковна. Всё так, да вы хотя бы мне-то сказали, я бы урезонила сестру, она бы не стала мешать…

Петигорошкин. Эх, кумушка, не до того было! да мало ли чего не случается в житейском мире. Видно, уж такая судьба вашей Катеньки. Впрочем, реноме ваше тут не обижено.

Василиса Марковна. Скажите, какая неожиданность!.. ай! ай! ай! Ну, делать нечего… да будет над нею мое заочное благословение. Однако надо же сказать и Лавруше. (Оборачивается к мужу и, видя перед собой Катю, восклицает от изумления.) Мати божия, да Катюша-то здесь!

Петигорошкин (особо). Ахти! а я думал, что уж она спать легла.

Василиса Марковна (ему). Что ж вы мне тут наговорили про нее? ась?

Петигорошкин (притворно). Ба! Что бы это значило? Катерина Лаврентьевна! зачем же вы не поехали с Петром Степанычем? ась?

Катя (простодушно). Не знаю-с.

Петигорошкин. Полноте притворяться. Ведь он вас любит, и вы сами хотели отправиться?

Катя. Да меня Авдотья Марковна не пустила: говорит, это нехорошо, стыдно, рано, да взяла мой салоп а сама с ним поехала венчаться.

Петигорошкин. Неужто?

Василиса Марковна (всплеснув руками). Ахти! вот какие штуки! Михайло Федорыч?.. Так этак-то вы?

Петигорошкин (подражая ей). Скажите, пожалуйста! да на что ж это похоже? я трудился для вашего счастия, думал, что и Авдотья Марковна того же хочет, а она, злодейка, нас всех на смех подымает? Какова? Ну, кумушка, уж я в этом казусе чист, как агнец божий! Она твоя роденька, вас одна матушка на свет родила, я же. тут, ей-богу, не грешен ни душой ни телом! Понимаю! вы, видно, оба насмеялись надо мною… Спасибо, кумушка! не ожидал я от вас! не ожидал такого курьеза. (Показывает, будто досадует.)

Василиса Марковна (с сердцем). Да вы с ума сошли, батюшка! да я-то тут что такое?

Петигорошкин. Помилуйте, вы родительница, вы должны были всё видеть, да не зевать, а то на! занялись стряпней и бросили любимейшую дочку на произвол хитрой сестрицы! я же чем тут виноват? я старался для вас, а вдова, скучая горьким одиночеством, видимо, что не станет зевать, когда может себя пристроить. Нет, вы во всем, во всем виноваты!

Лаврентий, уже оставив пить чай, подпершись обеими руками, давно слушает говорящих.

Лаврентий Столбиков. Да что у вас за история? а?

Петигорошкин (ей).

Да, все беды вы сами учинили!

Вы видите, он знал ее сперва,

Зачем же к нам ее вы пригласили?

Вы знаете ль, что значит тут вдова?

В таких делах вдова на всё готова:

От девушки избавишься скорей,

А как вдова подцепит молодого,

Хоть тут умри, а уж женись на ней!

Василиса Марковна. Что же мы будем делать? ах она злодейка! а еще сестра. (Мужу.) Лавруша! Слышал, что твой Петр Степаныч выдумал?

Лаврентий Столбиков. Э! еще давеча слышал! мне самому его выдумка не понравилась. Видишь, пусть, говорит, саранча жрет хлеб сколько душе угодно, а не получа, говорит, медицинского пособия, сама пропадет, как обожрется.

Василиса Марковна. Он свое несет! да я говорю тебе, что он заодно с Авдотьей Марковной, что он вздумал венчаться…

Лаврентий Столбиков. Доброе дело! ему давно пора, малый он хороший, только глуп немножко, впрочем, ему опасно быть умником.

Василиса Марковна. Толкуй с тобой! он глуп, а нас всех одурачил.

Петигорошкин. Да, да, особливо меня, грешного, совершенно отуманил!

Те же, Игнатьич и Жиломотов.

Игнатьич (увидя Петигорошкина). Слава богу! кажись, попали на след? Здравствуйте, Михайло Федорыч! наше глубочайшее почтение, господа.

Петигорошкин. А! Игнатьич! какими судьбами? с какими вестями?

Игнатьич. Из города, родной! наша взяла! где мой голубчик Петр Степаныч? Пришел указ о решении дела! Честь и слава благому правосудию! наша взяла! вот и злодей наш с повинною головой явился; где Петр Степаныч? скажите, ради бога!

Петигорошкин. Здесь! здесь! спасибо за добрые вести. (Жиломотову.) А! что, батенька? доехали-таки ваше благородие? Слава богу! вот мы вам теперь припомним себя! порастрясем вашу злодейскую кубышку! вспомните вы друга Петигорошкина!

Жиломотов. Бог с тобой, Михайло Федорыч! на том свете и ты не спрячешься от совести!

Игнатьич. Где же мой страдалец-то? ведь ему следует сейчас ехать в город, суд ждет, чтобы ввести его с торжеством в свои владения. Где он?

Василиса Марковна. Уехал, батюшка, венчаться с моей злодейкой сестрицей!

Игнатьич. Неужто? Что это он затеял!

Петигорошкин. Что делать! влюбился по уши во вдовушку, да еще похитил ее и удрал в церковь.

Игнатьич. Ах он глупенький! да куда уехал? давно ли?

Петигорошкин. Вот здесь, близехонько. Можно еще, я думаю, помешать, расстроить…

Игнатьич. Именно. Это будет самое доброе дело.

Петигорошкин. С удовольствием готов на доброе дело! он теперь может найти невесту помоложе, получше Авдотьи Марковны.

Жиломотов. Именно! он хотел жениться на моей Малаше.

Василиса Марковна. Нет, сударь, на моей Катюше…

Петигорошкин. После, после выберем, кого следует… (Особо.) Я его теперь женю на моей Матреше… (Вслух.) Едемте.

Игнатьич. Скорей, скорей, помешаем, спасем от глупости.

Все идут.

Л аврентий Столбиков. Что за дьявольщина!

(Встает.)

Те же и Авдотья Марковна (впопыхах спешит им навстречу), потом Петр Столбиков.

Авдотья Марковна (весело). Вообразите, какое происшествие!

Все. Неужто опоздали?

Авдотья Марковна. Ну не могла никак отговориться! завлек, совсем завлек! уж какой нежный! этим-то он и склонил меня на необыкновенный поступок. Начал убеждать, уговаривать, упал на колени да и кричит: умру, говорит, без вас, Авдотья Марковна! и я, признаюсь, растерялась, тут же случились как-то нечаянно свидетели, я совсем не знала, что делать, а как опомнилась -- смотрю, уж мы под венцом!

Все (громко). Ах он глупенький!..

Авдотья Марковна (Василисе). Не сердитесь, сестрица, видно, уж судьбе так угодно! Нежность его меня обезоружила. Поздравьте нас с будущим счастием…

Лаврентий Столбиков. Так и есть. Я говорил: не ищи жены, сама найдется.

Петигорошкин. Ваша правда, он и не искал, сама нашлась.

Авдотья Марковна (увидя мужа). Вот, вот он! посмотрите, как доволен и счастлив.

Петр Столбиков входит, рыдая и закрыв лицо обеими руками.

Игнатьич. Петр Степаныч! Что это вы напроказили? Хоть бы подождали, ведь дело-то ваше выиграно! радуйтесь, вот и злодей ваш приехал молить о пощаде. Наша взяла!

Петр Столбиков (осмотрев угрюмо окружающих, потом, обернувшись и увидя подле себя Авдотью Марковну, рыдая, произносит). Да… наша взяла!!! о! о! о!

Авдотья Марковна (лаская его, обращаясь ко всем). Видите, не может говорить от удовольствия…

Все. Видим, видим, матушка!

Авдотья Марковна. Уж какой ведь проказник! всё устроил, чтобы завлечь меня в свои сети.

Василиса Марковна. Действительно так! всех нас провел неожиданно. Ай да Петр Степаныч!

Петр Столбиков плачет, говорит, как бы развеселясь.

Петр Столбиков. Да, да, ай да я!.. (Взглянувши опять на жену, снова начинает рыдать.) О! о! о!

Петигорошкин. Впрочем, видно ваша судьба такая! теперь есть, чем жить, так авось будете счастливы.

Все. Да, авось! авось!

Петр Столбиков. Да. (Часто посматривая на жену, обращается к другим.) Да… авось… авось… авось буду счастлив?

Авдотья Марковна. Да, да! (Прочим.) Теперь я полная госпожа его имений, завтра же едем в город, и я приму всё в свои руки. (Жиломотову.) С вами же, господин опекун, поможет мне рассчитаться господин Петигорошкин.

Жиломотов. Матушка! да ведь он меня съест…

Петигорошкин. За честь поставлю вступиться за сиротское достояние!

Петр Столбиков (глубоко вздыхая). Ох! тяжело! ох, куда мне деваться от блаженства?

Авдотья Марковна.

Ах, как весело мне!

Будем счастливы вполне!

Всё, что было,

Я забыла;

(Мужу.) Будь же весел при жене.

Петр Столбиков (сам с собой).

Ах, как скучно-то мне,

Скучно, горестно вполне;

Всё не мило,

Всё постыло

При такой лихой жене. (Публике.)

Чтоб утешиться мне,

Вы назло моей жене

Не браните,

А простите

Наших авторов вполне!

(Все повторяют последние три стиха.)