"Цвет страха" - читать интересную книгу автора (Мюррей Уилл)

Глава 11

Калифорнийские мушкетеры высыпали из зарослей, завывая, словно сирены воздушной тревоги, — две сотни человек в синих мундирах Союза с голубой каймой инфантерии, с разномастным оружием в руках. У них были ружья Мэйнарда, дробовики «браун бисс» и карабины «шарпс».

Несколько мгновений объединенные силы Конфедерации в составе Шестой виргинской пехотной роты. Отдельного батальона Национальной гвардии имени Стоунволла и рейдеров полковника Дикси еще выжидали, застыв на месте. Бойцы Кентуккийской босоногой команды, бежавшие по Кратер-роуд, остановились, помедлили в замешательстве и разразились повстанческим воплем, от которого кровь стыла в жилах.

Перекрывая их крики, послышался одинокий возглас:

— Приготовиться к бою!

Этот зычный раскатистый голос принадлежал капитану Ройялу Пэйджу, возглавлявшему Объединенный конфедеративный союз мстителей. Он взобрался на танк, надел свою шляпу с султанчиком на острие кавалерийской сабли, бесстрашно спрыгнул в толпу, поднял клинок и, лихо взмахнув им, скомандовал:

— За мной!

Не успел он пробежать и десятка футов, как его нагнал полковник Дикси, отнял оружие и, воздев шляпу к небесам, воскликнул:

— Во славу Господа и Дикси! А можно и наоборот!

Офицеры северян последовали его примеру, высоко подняв на клинках свои фуражки.

Воодушевленные застарелой враждой, конец которой, как полагали их предки, был положен капитуляцией в Аппоматоксе, волны людей покатились навстречу друг другу, схлестнулись и перемешались, словно жидкое масло и вода.

Поначалу казалось, что перевес на стороне превосходящих сил Союза, однако солдаты Кентуккийской босоногой команды достали свои мушкеты, сложенные на заднем сиденье автомобиля, зашли сбоку и открыли ураганный фланговый огонь — толпа сражающихся заметно поредела.

К сожалению, из-за неудачного расположения противоборствующих сил они уложили примерно столько же братьев-конфедератов, сколько и врагов-северян.

Это событие сохранилось в истории как выдающийся, хотя и отчаянный маневр, однако правда, о которой предпочитают умалчивать, состоит в том, что поступок кентуккийцев был скорее продиктован паническим страхом и непроходимой глупостью.

Тем временем с разных сторон начали подтягиваться силы подкрепления.

Солдаты Первого массачусетского кавалерийского эскадрона, до сих пор ожидавшие в засаде у восточной окраины поля, осторожно приблизились к кратеру, чтобы выяснить причину поднявшейся суматохи. Уразумев истинный смысл событий, которые разворачивались у них перед глазами, бойцы набрали камней и палок и ринулись в гущу схватки.

Вскоре у кратера показались Луизианские зуавы. После минутного колебания они примкнули к северянам, усугубив тем самым царившую на поле неразбериху.

— Возникшая путаница вылилась в гневную перепалку, а та, в свою очередь, переросла в яростную рукопашную. Друзья и враги, лишенные возможности перезаряжать мушкеты, пустили в ход приклады и кулаки.

— Гляди, Римо, — произнес мастер Синанджу. — Вот они, твои утраченные корни.

— Больше всего это похоже на грандиозный скандал в пивнушке, — заметил ученик, осматривая поле битвы с вершины Кладбищенской гряды.

Чиун высокомерно прищурился.

— Раз начавшись, безумство войны неудержимо, — заключил он.

— Значит, мы бессильны изменить что-либо?

— Противостоять безумству бесполезно.

— Но нельзя же позволить ему длиться весь день напролет!

— Смотри-ка! Стрельба прекратилась. Стервятники уже тут как тут и готовятся к пиру.

Римо поднял глаза. Неподалеку в небе зависли вертолеты прессы, вращая объективами, похожими на электронные глаза любопытного робота.

— Действительно, стервятники, — согласился он и, подняв с земли камень, швырнул его ввысь. Камень взмыл в небо и угодил в стекло кабины одного из вертолетов. Триплекс покрылся сетью трещин и стал белым как снег. Пилот с трудом посадил машину на свободный участок поля. Остальные вертолеты отпрянули в сторону, полагая, что их коллегу настигла шальная мушкетная пуля, и опасаясь разделить его участь.

— Нет, я не могу оставаться сторонним наблюдателем, — покачал головой Римо и стал спускаться с гряды.

— Отчего же? Ты ведь бастуешь, — заметил Чиун.

— Отложим забастовку до лучших времен, — отозвался ученик и полез в гущу сражения.

Кореец неодобрительно вздохнул и неохотно двинулся следом.

Микки Уэйзингер прислушивался к грохоту битвы, стоя на лужайке, где инженеры компании Бисли раскладывали огромные цветные полотнища шелка и запускали воздуходувные машины.

— Кажется, стрельба стихает, — заметил он.

— Нашим мушкетерам отдан строжайший приказ как можно быстрее заключить перемирие, чтобы обойтись малой кровью, — любезно объяснил ему Боб Бисли. В конце концов речь идет о рекламной кампании.

— По радио передали, что там разразилась настоящая гражданская война.

— А ты представь, что мы снимаем телефильм с эффектом присутствия.

Первый шар начал обретать форму. Он был розовый, как и все остальные. Даже плетеные корзины были выкрашены кремово-розовым цветом. По мере наполнения шара на нем стала вырисовываться смеющаяся рожица Монго Мауса, всемирно известного талисмана империи развлечений Сэма Бисли.

— А вот и твой корабль, — сказал Боб, подводя Микки к одной из корзин. Инженеры прикрепляли к ее стенкам огромные розовые диски, с которых свисали изолированные провода.

— Что это за штуки? — полюбопытствовал Микки.

— Уши Монго.

— У Монго они черные, а эти — розовые. Чертовски розовые!

Боб Бисли ухмыльнулся.

— Ты даже не догадываешься, до какой степени ты прав, — произнес он.

— Что?

— Ничего. Влезай.

Микки взобрался в корзину и очутился в путанице проводов и автомобильных аккумуляторов.

Остальные шары все еще наполнялись горячим воздухом, проявляя изображения лося Маки, гусенка Силли и других известных персонажей Бисли. Все они скалили зубы в одинаковой бессмысленной улыбке. В свое время Микки хотел изменить композицию, но специалисты по маркетингу заверили его, что люди воспринимают эту нелепую ухмылку всяк по-своему, в зависимости от настроения. А уж коли улыбки мультяшек в точности соответствуют настроению каждого отдельно взятого зрителя, то лучшего и желать нечего.

Цветные диски, похожие на леденцы из розового сиропа, прикреплялись к каждой корзине со всех четырех сторон, поэтому уши знаменитого мышонка отовсюду угадывались совершенно безошибочно. Присмотревшись повнимательнее, Микки заметил, что они сделаны из прозрачной пластмассы выгнутой наподобие линз. Внутри каждого уха виднелась сложная цепь волокон и полупроводниковых приборов.

— Эти штуки светятся? — спросил Уэйзингер.

— Еще как, — ответил Боб и, улыбнувшись, полез в корзину.

— О чем ты?

— Потерпи. Сам увидишь.

— Увижу, если выживу, — пробурчал Микки.

Наземная команда отвязала канаты, и Микки Уэйзингер, не успев испугаться высоты, взмыл в мирное небо Виргинии. Только теперь он увидел, кто летит на других шарах.

Это были люди из отдела концептуальных разработок, наряженные в костюмы персонажей Бисли. В одной из корзин сидел пес Гампи в солдатской форме Конфедерации. Гусенок Силли тоже был в сером, как и лось Маки, бельчонок Сорвиголова и другие. Мисси Маус щеголяла старомодными фижмами модницы-южанки.

Из корзины рядом, улыбаясь, словно набитый дурак (каким он, в сущности, и был), и глупо помахивая лапами, высовывался сам Монго Маус в синем мундире Союза.

— Что ж, недурно, — с облегчением в голосе промолвил Микки Уэйзингер. Я так понимаю, это что-то вроде наблюдательного аэростата, и мы собираемся обозревать поле битвы с безопасной высоты. Верно?

— Нет, — ответил Боб Бисли. — Мы шлепнемся в самое пекло.

— Спаси меня. Господи, от этого полоумного, — пробормотал Микки, судорожно ухватившись за расчалку корзины.

Римо увлекся коллекционированием холодного оружия и головных уборов. Это была идея учителя. Как только они смешались с толпой, Чиун заметил, что люди движутся как бы волнами и потоками, следуя за своими офицерами, которые яростно и беспорядочно кружатся в водовороте сражения. В самой гуще битвы, серый и синий цвета плотно переплетались, но офицеры все же отличались от остальных своими саблями с фуражками на остриях.

Таким образом, оставалось лишь добраться до офицеров.

Низкорослый мастер попросту пригибался к земле и достигал намеченной цели, скользя между солдатами. Жалящий укол ногтем в локоть заставлял очередного офицера Конфедерации опустить руку, Чиун забирал шляпу и саблю и двигался дальше.

Римо оказался выше большинства солдат. Главным оружием в драке были мушкетные подпорки, тяжелые камни и длинные охотничьи ножи. Римо отмахивался от них, используя свою открытую кожу как защитную чувствительную систему. Он лавировал среди бойцов, ориентируясь по теплу их тел; чувствуя ударную волну мушкетной пули, летящей ему в голову, искусно уклонялся и наконец приближался к офицеру.

Собирать фуражки было совсем не трудно. Большинство командиров уже разрядили свои «драгуны» и, поскольку в правой руке офицеры держали сабли, зарядить оружие заново было невозможно. Им оставалось лишь размахивать клинками и пистолетами и хриплыми криками подбадривать своих людей, которых они водили за собой, чаще всего — бессмысленными кругами.

Римо хватал запястье северянина, выкручивал ему руку, и сабля покорно шлепалась в подставленную ладонь.

— Премного благодарен, — говорил Римо и устремлялся вперед.

Собрав все офицерские сабли, мастера Синанджу, оставив себе по одной, сломали все остальные, а обломки забросили подальше. Потом нацепили на клинки головные уборы офицеров противостоящих войск и разошлись в разные стороны.

Это был замечательный план, вероятно, наилучший. Посчитав, что их офицеры убиты, и нуждаясь в кормчем, который мог бы провести их по бушующему океану сражения, солдаты двинулись в разные стороны. Битва начала утихать.

И в этот миг появились воздушные шары.

Их трудно было не заметить — в небе враз повисли гигантские грозди розового винограда. Однако в пылу драки на них среагировали только пилоты вертолетов, торопливо уступив им пространство, дабы не повредить лопастями машин и не устроить воздушную катастрофу.

Как только шары подлетели к полю битвы, мышиные уши озарились розовым сиянием.

Небосклон и арена сражения, насколько хватало глаз, утонули в розовых лучах.

Взоры присутствующих обратились к источнику света.

И начались чудеса.

В первых хрониках Второй гражданской войны записано, что Третью битву при кратере остановил ангельский свет, льющийся с небес. Едва солдаты двух Америк подняли лица к небу, злость их немедленно улетучилась при виде улыбающихся мордашек знакомых зверьков, которые напомнили им об общей культуре, общих корнях и беззаветной любви к персонажам мультфильмов.

Во всяком случае, пресс-релиз компании Сэма Бисли представил события именно так.

Измученные сражением люди зашевелились, выражение их лиц смягчилось, а глаза наполнились ярким розовым свечением.

— Господи! Это самый розовый цвет из всех, которые я видел.

— Я никогда не обращал особого внимания на цвета, но этот оттенок мне определенно нравится.

— Да уж, приятный цвет, ничего не скажешь.

— Очень чистый.

Солдаты, мгновение назад убивавшие друг друга из-за цвета формы и особенностей языка, внезапно успокоились. Опустились руки, державшие оружие, а взоры бойцов обратились к розовым огням, которые делались все ближе и ближе.

— Да ведь это знаменитые уши Монго Мауса! — воскликнул капитан Ройял Пэйдж, стряхивая пыль со своей гибридной униформы.

— Может быть. Но, сдается мне, у него были черные уши.

— Да нет же! Точно вам говорю: типичные мышиные лопухи. Видать, сейчас появится и сам Монго.

Зависшие над полем шары принялись стравливать горячий воздух и беззвучно устремились к кратеру. В то же мгновение из корзины первого шара, помахивая лапой, выглянул Монго Маус.

Бойцы, сорвав с себя шляпы и фуражки, благоговейно замерли.

— Мышонок! Он самый.

— Честно говоря, при взгляде на эту улыбчивую плюшевую мордочку у меня в душе все так и перевернулось.

— Что же вы не стреляете в мерзавца? — с недовольством в голосе спросил полковник Дикси.

— Не станешь же ты дырявить старину Монго.

— Но ведь он прилетел, чтобы ограбить Виргинию, разве нет?

Собеседник Нарвела сплюнул.

— Этот мышонок мухи не обидит, — возразил он.

— А вы что скажете? — Нарвел повернулся к остальным. — Это ведь тот самый ублюдок Уэйзингер, который затеял строить «Америкен-Бисли»!

— Что ж, мы дадим ему слово.

— Ага. К тому же он прилетел вместе с мышонком. Друзья Монго — мои друзья.

Широкие плечи полковника Дикси бессильно поникли.

— Что с вами случилось? Перед нами смертельный враг!

Шары опустились в кратер, их розовые оболочки опали, но никто из солдат и не думал замахнуться на прибывших. Бойцы сгрудились вокруг длинного рва кратера, убрав оружие подальше.

Со стороны Кратер-роуд послышался шум автомобилей, и те несколько человек, которые нашли в себе силы оторвать взгляд от льющегося из кратера неземного розового сияния, увидели фургоны прессы со спутниковыми антеннами.

Останавливать их никто не собирался.

Из фургонов выскочили съемочные бригады и принялись с безопасного расстояния снимать происходящее. Из кратера взметнулся затрепетавший на ветру белый флаг с тремя перекрывающими друг друга черными кругами эмблемой самого знаменитого на свете грызуна. Убедившись, что флаг цел и в него не стреляют, из кратера выглянул Монго Маус собственной персоной и воткнул древко флага в плодородную почву Старого Доминиона, как бы подзадоривая солдат смести его с лица земли мушкетными выстрелами.

Однако ничего подобного не произошло. Солдаты, на лицах которых было написано спокойствие, граничащее с полной безмятежностью, оперлись о свои ружья и стали терпеливо ждать развития событий.

Из кратера вышел Микки Уэйзингер в сопровождении полиуретановых мультипликационных героев, одетых в серые цвета Конфедерации.

— Кто это? — спросил мастер Синанджу, в голосе которого сквозил легкий интерес. — Что-то я не припомню такого персонажа.

— Это Микки Уэйзингер.

— Кто такой Микки Уэйзингер?

— Президент корпорации Сэма Бисли, — равнодушно отозвался Римо.

— Значит, он и есть возмутитель спокойствия.

— Самая большая шишка в компании.

Чиун взглянул на ученика:

— Ты что, не собираешься брать эту шишку в плен, как было запланировано?

— Не сейчас. Я бастую. — Римо склонил голову. — А ты?

— Я тоже не прочь отдохнуть.

Ученик кивнул.

— Какой славный розовый цвет! — сказал он.

— Восхитительный, — отозвался Чиун.

— Умиротворяющий, — добавил Римо. — Я никогда не был любителем розового, но парень, который выдумал такой оттенок, знал, что делает. В жизни не чувствовал себя так спокойно.

Мастер Синанджу тряхнул бородкой.

— Монго Маус — великий мышонок, даже если он служит силам зла.

— Величайший, — поддакнул ученик.

Герои мультяшек перевернули плетеную корзину и жестами пригласили Микки Уэйзингера использовать ее в качестве трибуны.

Микки встретил вежливый шелест аплодисментов, и он ответил на приветствие, по-никсоновски воздев руки кверху.

— Господа! — заговорил он. — Я пришел к вам с миром.

Новый взрыв рукоплесканий, улыбки...

— В этот торжественный день памяти павших я пришел к народу Виргинии, чтобы предложить перемирие. Я знаю, что в последнее время разногласия между нами обострились, но думаю, нам удастся их преодолеть.

На лицах, залитых теплым розовым сиянием, появились улыбки.

— Я пришел не затем, чтобы превратить историю в источник дохода, а чтобы исправить ее. Корпорация Сэма Бисли готова протянуть руку не только достойным жителям Виргинии, но и доблестным солдатам, воссоздающим исторические сражения. Любой из вас, кто захочет, сможет получить работу.

Ответом ему были долгие продолжительные аплодисменты.

— Ты слышал? Он предлагает нам работу!

— Он предлагает ее вам уже несколько месяцев! — рявкнул полковник Дикси. — А я-то думал, ребята, что вы откажетесь наотрез.

— Да, но до сих пор он не говорил об этом вот так, обращаясь непосредственно к нам.

— Ага. Когда я вижу его во плоти, он кажется мне славным искренним парнем.

— Особенно в этом розовом свете.

— Розовом? — спросил полковник Дикси.

— Ну да. Ты что, не видишь розовый свет?

— Я плохо различаю цвета, путаю зеленый с красным. Мне все равно — что розовый, что пурпурный.

— В таком случае ты лишился высочайшего наслаждения, какое только бывает в жизни.

— О чем вы? — спросил Нарвел Боггз, пытаясь уразуметь, что же произошло.

— Уважая чувства жителей Виргинии и других штатов Юга, мы решили построить павильон под названием «Если бы Юг победил», — продолжал Микки Уэйзингер.

Южане заметно оживились.

— В нашем парке поставят автоматы с играми виртуальной реальности, в которой Юг неизменно одерживает победу!

Оживление в рядах южан продолжало нарастать.

— Ну и, разумеется, мы надеемся послужить истории, отразив подлинные события и развязку... э-э-э...

Уэйзингер подхватил выпавший из его уха капсюль и торопливо вернул его на место.

— Войны между американскими штатами, болван ты этакий, — раздался в наушнике раздраженный голос Дяди Сэма.

— ...развязку войны между американскими штатами, — сообщил Микки толпе ликующих северян. Впрочем, южане тоже ликовали, причем с таким пылом, как будто всегда считали подлинный исход Гражданской войны поводом для радостных торжеств.

— Вот здесь, перед этими камерами, — продолжал Уэйзингер, — мне хотелось бы покончить с былой враждой, зарыть в землю томагавк и попросить вас поддержать наш грандиозный замысел.

Воодушевленные бойцы ринулись вперед столь внезапно, что оратор торопливо спрыгнул с корзины, собираясь искать спасения в кратере. Но пес Гампи и лось Маки схватили его и вновь водрузили на плетеный мыльный ящик [Некогда ящики (в том числе из-под мыла) столь часто использовались в качестве импровизированной трибуны, что со вренем иак стали называть переносную трибуну.].

К Микки потянулись нетерпеливые энергичные руки, и он стал пожимать их со всей возможной скоростью.

Внезапно толпа заволновалась, словно простыня на ветру; расталкивая людей, к оратору протиснулся человек в серо-алом одеянии и, схватив Микки за глотку, принялся его душить.

— Э-экк! — всхлипнул Микки.

— Быть может, кого-то ты и сумел превратить в труса, но только не меня! — прогремел полковник Дикси. — Сейчас я сломаю твою жидовскую шею!

— Нет, нет, прошу вас!

— Пожалуйста, прекратите, полковник!

— Этот человек — приятель Монго. Он не хотел нас обидеть.

— Э-экк! — повторил Микки Уэйзингер, и в ту же секунду окружающий мир померк в его глазах, а в слуховых каналах раздался шум, напоминавший рев океанского прибоя.

Сквозь шум послышался сердитый голос:

— Мне видно все, что у вас происходит. Пообещай ему...

— Я могу сделать вас богачом, — сдавленным голосом произнес Микки, повторяя слова, звучавшие в наушнике.

— Полковник Дикси не продается! Его душа чиста, словно дожди Джорджии.

— Я могу предложить вам нечто большее, чем богатство. Мы выпишем вам официальную лицензию компании Бисли!

— На кой черт?

— Вы станете членом почтенной семьи наших персонажей.

Полковник ослабил свою удушающую хватку.

— Хочешь сказать, я стану приятелем Монго?

— Скажи ему, Монго.

— Конечно! — воскликнул Монго, выныривая откуда-то справа и размахивая лапами в желтых перчатках. — Дружище, нас ждут захватывающие приключения!

— Значит, у меня будет собственная книжка комиксов? — спросил Нарвел, обращаясь к своему пленнику.

— Комиксы, мультфильмы, видеоигры и выступления на публике — все, что только пожелаете. Мы сделаем вас талисманом «Америкен-Бисли».

— Согласен, черт побери! — отозвался Нарвел Боггз и не прогадал: события нынешнего дня превратили его в преуспевающего дельца с капиталом, который к концу века должен был перевалить за четверть миллиарда долларов.

А Микки Уэйзингер еще долго откашливался, прежде чем лицо его вновь обрело здоровый цвет, а легкие заработали как положено.

— Вероятно, все это было обычным недоразумением, — сказал Римо учителю. Ликующая толпа тем временем подхватила и понесла на своих плечах Микки Уэйзингера и полковника Дикси.

— Войны всегда разыгрываются из-за сокровищ. В данном случае сокровищем была земля, и враждовавшие стороны наконец пришли к взаимопониманию. Битва окончена.

— Полагаю, теперь мы можем вернуться домой, — заметил Римо и тут же резко обернулся, высмотрев в толпе знакомую фигуру.

— Кто это, Римо?

— Французская журналистка.

Женщина в берете и синем платье осторожно пробиралась вдоль кратера, запруженного умиротворенными солдатами. Приложив к уху аппарат спутниковой связи, она с видимой горячностью что-то говорила в микрофон.

— Что она говорит? — спросил Римо. — Я не понимаю по-французски.

— Говорит, что битва кончилась.

— Так оно и есть, — согласился Римо.

— Но она не может понять почему.

Ученик пожал плечами:

— Не беда. Разберется.

Но женщина никак не могла разобраться в происходящем. Отдалившись от толпы, она принялась расхаживать взад-вперед, словно рассерженная тигрица, и постепенно приблизилась к мастерам Синанджу, не замечая их присутствия.

— J'essaie de constater cela, — бормотала она. — И как прикажете все это понимать?

— Ба! — воскликнул Римо.

Женщина резко повернула к нему побледневшее лицо.

— Опять вы?

— Ага. Он самый.

Женщина выпрямилась и нервным жестом оправила юбку. Глаза ее вдруг вспыхнули.

— Может быть, вы сможете мне помогайт?

— Если сможем, — отозвался Римо.

— Я не понимаю, что здесь случилось. Битва закончился. Вы не скажете, почему это происходиль?

— Солдаты увидели шары.

— Oui. Я тоже видель, как спускались этот мерзкие аэростаты. Но почему прекратилась драка? Почему они не побили людей из компании Бисли?

— Я бы не назвал эти шары мерзкими.

— На них нарисован этот большие грубые рожи из мультфильм.

— Зато фокус с цветными лучами удался как нельзя лучше, и вы не можете не признать этого, — ответил Римо.

— Я лишь заметила слепящий свет.

— Скорее успокаивающий, чем слепящий.

— С чего вы взяли, будто он успокаивающий? Обычный белый свет.

— Не белый, а розовый.

— Ах да. Я ведь... как это по-вашему?.. Дальтоньен?

— Что вы сказали?

— Цветнослепая.

— Должно быть, это забавно, — отозвался Римо.

Женщина устремила на него вопросительный взгляд.

— А тот яркий предмет, что упаль с черного вьертолета, он тоже быль розовый?

— Если вы цветнослепая, то откуда вам знать, что вертолет был черный?

— Отвечайте на мой вопрос, силь ву пле.

— Нет. Тот предмет был желтый. Он тоже произвел на людей сильное впечатление.

— Желтый, говорите?

— Да.

— А этот — розовый?

— Ага.

— Желтый предмет испугал людей, а теперь, когда прилетел розовый, они бросаль оружие и помирился?

— Не знаю, есть ли тут какая-то связь, но, похоже, вы правы. — Римо внимательно пригляделся к женщине и добавил: — Вам не говорили, что у вас восхитительный акцент?

— Да уж, — ввернул Чиун, — для женщины из племени франков у вас слишком приятный акцент.

Девушка бросила на него сердитый взгляд.

— Как вас зовут? — спросил Римо.

— Эврил Мэй.

— Славное имя.

— Даже слишком славное для французской лгуньи, — добавил кореец.

— Она только сказала, что ее зовут Эврил Мэй, — вступился за девушку Римо.

— Значит, она Телец. Вы — Телец?

— Нет, я картезианка.

— У французов не бывает таких имен, — беззлобно проворчал Чиун и обратил свои карие глаза к розовому свету, струившемуся из кратера.

Женщина торопливо попятилась.

— Я должен идти, — быстро проговорила она. — Мне пора давать репортаж по телефону.

— Всего доброго, — отозвался Римо.

— Au revoir, — сказал мастер Синанджу, отмахиваясь от женщины и элегантно пошевеливая ногтями.

Отойдя подальше, журналистка принялась настойчиво шептать в микрофон.

— Что она говорит? — поинтересовался Римо.

— La charade se perpetre... — начал было Чиун.

— По-английски, пожалуйста.

— Вся эта шарада возникла из-за ярких цветных лучей. Ключ к разгадке слепящий окрашенный свет, — перевел Чиун.

— Какая еще шарада?

— Понятия не имею. — Чиун поймал взгляд взлетающего Монго Мауса, и они дружелюбно помахали друг другу руками. — Не знаю и знать не хочу.