"Тот, кого я хочу" - читать интересную книгу автора (Уоррен Нэнси)

Глава 5


— Нет, — сказала Стефани, опустив взгляд на кольцо, словно в нем сидел джинн с тремя желаниями. — Нет, я не могу. Я должна выйти за Дерека. Вы не понимаете. Он для меня идеальный партнер. Моя семья так считает, да и мои друзья тоже. Я знаю, что это так.

Хлоя чувствовала искреннюю и горячую симпатию к девушке. Ее реакция была такой естественной и такой понятной.

— Боже, да я очень хорошо понимаю вас!

Стефани подняла глаза.

— Правда понимаете?

— Всякий раз, когда я получала предложение руки и сердца, его делал мужчина, который идеально мне подходил.

Стефани в недоумении заморгала.

— Всякий раз?

— М-м. Я была помолвлена три раза. Но всякий раз мой избранник оказывался не тем, за кого я хотела бы выйти.

— Готова поспорить, что у вас ни разу не доходило дело до рассылки приглашений.

Хлоя хмыкнула.

— В последний раз у нас было заказано помещение для приема — это был настоящий замок: был оплачен банкет и куплено очень красивое платье. Из антикварного шелка, с лифом, расшитым маленькими жемчужинами. Действительно очень красивое. Как бы там ни было, но когда я все отменила, то пережила самый ужасный за всю жизнь скандал.

— А как же насчет… — Стефани неопределенно махнула рукой. — Насчет всего?

— О, с этим проблем не было. В конечном итоге все сложилось очень неплохо. Граф Понсфорд, чей замок мы зарезервировали для свадьбы, устроил там собственную свадьбу. Кстати, женился он на очень милой девушке. На американке. Так что ничего не пропало зря. Ну, кроме платья. Его я отдала в благотворительный фонд. Мне приятно думать, что какая-то бедная девушка благодаря мне получит сногсшибательно стильное платье. — Хлоя просияла. — Вы видите сами: нет ничего такого, чего нельзя было бы отыграть назад. Просто нужно решиться.

В глазах Стефани затеплилась надежда. Она прикусила губу, пожевала ее пару секунд, но потом решительно тряхнула головой:

— Нет, я не могу.

Хлоя не собиралась никого умолять.

— И все же, если вы передумаете или узнаете о ком-то еще, кто нуждается в моих услугах, дайте мне знать. — Повинуясь внезапному порыву, она наклонилась над столом и накрыла руку девушки с новеньким кольцом своей рукой. — Удачи вам.

Стефани смотрела вслед уходящей англичанке. Та шла быстро, словно у нее была еще масса дел и она не могла терять ни минуты, но в ее походке было нечто такое… Стефани не сомневалась, что, будь ее недавняя знакомая повыше ростом, она вполне могла бы работать моделью. Шикарная женщина. Словно дорогие духи, облеченные в плоть. Элегантная и изысканная. Но какая-то странная. Сумасбродная! Только представить: она готова была предложить работу совершенно незнакомой девушке с улицы!

Стефани взяла визитку, повертела ее в руке, постучала ею по столешнице и, снова положив ее на стол, встала и направилась к выходу. Но она не успела еще выйти из кафетерия, как что-то заставило ее вернуться и забрать визитку. В конце концов, никогда не знаешь, как повернется жизнь. А вдруг она сможет передать эту визитку тому, кто с радостью воспользуется услугами англичанки, которая собралась зарабатывать на жизнь, разрушая сложившиеся пары?

Стефани стояла возле стола и у нее было ощущение, словно это кольцо с бриллиантом как тяжелый якорь приковало ее к месту. Она напомнила себе о том, что брак — это хорошо. Брак означает стабильность.

До начала смены у нее оставалось еще минут двадцать. Она решила сходить в отдел посуды, поразмыслить над списком подарков.

Стефани прошла по проходу до эскалатора и посмотрела вниз. Вверх поднимался всего один человек. Мужчина. На нем были джинсы, до дыр протертые на коленях. Едва ли эти дыры были плодом дизайнерской мысли, скорее они стали результатом длительной носки. Ботинки его тоже были потертыми и изрядно поношенными. Весь он был какой-то неряшливый. Светлые пряди в слишком длинных темно-русых волосах едва ли имели искусственное происхождение. Скорее всего этот парень много времени проводил на солнце без головного убора. Обветренное лицо покрывала небрежная щетина. На нем была потертая кожаная куртка, надетая поверх черной футболки, и в руке болтался мотоциклетный шлем.

Он поднял глаза, словно почувствовал, что она за ним наблюдает, и глаза ее встретились с его темно-карими глазами латиноамериканца. От этого взгляда внутри у Стефани все перевернулось. Словно ее кто-то ударил в грудь. Она поняла, что и мужчина почувствовал нечто похожее. Стефани подумала, что у него глаза поэта, и тут же сама себе сказала, что такое сравнение абсурдно. Откуда у бродяги глаза поэта? Но эти глаза продолжали смотреть на нее, заглядывали в душу, говорили ей о том, о чем обычно не говорят, о том, что скрывают, вожделея тайно. И тело ее вдруг затосковало по его телу. Парень приближался, он медленно подплывал к ней по эскалатору. Сейчас они окажутся на одном уровне. У Стефани вдруг возникла безумная мысль, что в этом случае наступит конец всему. И тогда пиши пропало. Едва не вскрикнув, Стефани заморгала и отвернулась. Что она делает? С момента ее помолвки прошло несколько минут, а она уже строит глазки парню в ее вкусе, знакомство с которым не могло сулить ничего хорошего. Нельзя поддаваться искушению. «Держись!» — приказала себе Стефани.

Она быстро пошла по направлению к очередному магазину одежды, пытаясь не замечать того, что творилось с ней — того зуда, что начинался где-то глубоко в животе, там, куда не дотянешься, не почешешь, не успокоишь.

Стефани знала, что это такое. Она понимала, что с ней происходит. Но она знала, как держать этот дьявольский зуд под контролем.

Стефани принялась медленно и глубоко дышать, в то время как ноги сами несли ее к магазину.

К тому времени как она дошла до магазина, сердце ее уже бешено колотилось, а живот был словно набит горящими угольями.

Но как только она вошла в дверь, сердцебиение немедленно улеглось. И зуд утих. Тут ей было хорошо. Здесь она чувствовала себя в своей тарелке. Ей нравился шопинг. Нравился сам процесс, да и результат тоже. Ей нравился запах новых вещей, нравились яркие цвета, свежие фасоны, модная обувь, сумочки, шарфы и — о, эти милые сережки и часы! Так много симпатичных наручных часов!

Новые часы не помешали бы ее маме. Маме, которая так мало радости знала в жизни и которая так радовалась, что ее дочь, ее Стефани, вырвалась из порочного круга и теперь выходит замуж за хорошего, надежного человека, который не пьет, который никогда не оставит ее дочь в беде.

При мысли о том, какое удовольствие получит мама от новых часов, Стефани улыбнулась. Вот этот зеленый кожаный ремешок смотрится интересно. Шикарно. И циферблат большой, на нем так легко читаются цифры. Но она знала, что мама выбрала бы что-то более практичное: такие часы, которые подошли бы к любому наряду.

И Стефани выбрала те, которые скорее всего понравились бы ее матери, — с кремовым кожаным ремешком. Хотя, возможно, золотой или серебряный браслет был бы более универсальным. Локоть ее задел стенд «Таймекс»,[10] и часы упали на пол. Стефани наклонилась, чтобы поднять их, и, когда она распрямилась, на стенд положила две пары часов. А те, что с кремовым ремешком, уже были у нее в сумочке.

Возбуждение, которое она при этом испытала, было сродни сексуальному, и тягостный зуд внутри начал рассасываться. Стефани направилась к отделу с шарфиками, но неожиданно у нее возникло неприятное чувство, словно за ней наблюдают. Делая вид, будто рассматривает итальянский платок, Стефани осторожно взглянула через плечо и увидела, что неряшливый байкер с эскалатора пристально на нее смотрит.

У Стефани перехватило дыхание. Теперь, когда он был ближе, его воздействие на нее стало еще сильнее.

Он следил за ней.

Его глаза цвета эспрессо, казалось, смотрят ей в самую душу, заглядывают туда, куда она никого не хотела пускать.

Заметил ли он, как она опустила часы в сумочку? Такой говнюк — а на нем словно было написано, что он говнюк, — может подумать, что кража в магазине — мелочевка, недостойная серьезных людей. Как оно, впрочем, и было. Стефани вскинула голову и с вызовом посмотрела на него. Да, она своровала часы. И что с того?

Стефани перешла от шарфов к сережкам, от сережек к солнечным очкам. Примерив громадные очки вроде тех, что любила носить Жаклин Кеннеди, она сделала вид, будто смотрит на себя в зеркало, а сама продолжала наблюдать за парнем. Он по-прежнему был здесь. Он не шел за ней по пятам, но все равно держался поблизости.

Теперь она ощутила приятный трепет погони. Игра в кошки-мышки с таким большим, таким мощным диким котом доставляла ей наслаждение.

От стенда с оптикой Стефани перешла к прилавку с косметикой. Парень направился к стенду с мужскими часами, не выпуская ее из виду.

Стефани побрызгала на запястье немного туалетной воды и поразилась тому, какой холодной она ей показалась. Кожа ее горела. Она ходила между стендами с духами и туалетной водой различных фирм, лениво размышляя о том, что положено знать популярным певцам, дизайнерам одежды и романистам о смешении запахов.

Продавщица спросила, не помочь ли ей, и, вежливо улыбнувшись и отрицательно покачав головой, Стефани двинулась дальше. Латиноамериканец, казалось, был всецело поглощен выбором дамской сумочки. Стефани с удовлетворением отметила, что на него служащие магазина смотрят куда более подозрительно, чем на нее.

В этой игре без слов, затеянной мотоциклистом было что-то завораживающее. Однако Стефани пора было возвращаться на работу. Она колебалась. Стефани была почти уверена в том, что парня интересовала она сама, а не то, заплатила она за лежащие в ее сумочке вещи или нет. Однако стопроцентной уверенности у нее не было. Чего только в жизни не бывает! Он мог оказаться детективом, работающим на магазин, а этот внешний вид лишь служил ему удобным прикрытием. Правда, до сих пор ей никогда не доводилось встречаться с сыщиками, которые бы выглядели как он.

Стефани накрасила губы пробником блеска для губ, решила, что у него слишком вульгарный розовый оттенок, и полезла в сумочку за бумажным носовым платком, чтобы его стереть. Когда она выходила из магазина, часы с кремовым ремешком лежали между двумя пузырьками с лавандовым маслом для ванн.

Стефани испытывала то самое мучительное ощущение ломки, которое знакомо каждому человеку с нездоровой зависимостью, если он лишен того, от чего он зависим. Мало того что ей не удалось раздобыть часы для матери, она еще, того и гляди, опоздает на работу.

Стефани шла очень быстро. Она чувствовала, как внутри у нее все горит. Каблучки стучали по облицованному керамической плиткой полу.

— Мудрое решение, — произнес у нее за спиной голос с легким испанским акцентом.

Вздрогнув, она обернулась и увидела мотоциклиста. Стефани не стала утруждать себя, разыгрывая невинность, — знала, что он не купится на эту уловку. К тому же ей надоело играть в игры. Она хмуро скривилась и небрежно бросила:

— Вы бы не узнали мудрое решение в лицо, даже если бы оно укусило вас за задницу.

Парень усмехнулся и, поравнявшись с ней, пошел рядом ленивой, раскованной походкой. На загорелом лице его зубы казались очень белыми.

— Куда это вы так торопитесь?

Стефани бросила на него взгляд. Она не могла не спросить. Она должна была знать.

— Вы охранник?

Парень покачал головой, и в движение пришла вся его густая неухоженная шевелюра.

— Нет.

— Тогда почему вы за мной следили?

Он прожег ее взглядом. Глаза в глаза.

— Вы знаете почему.

Она опустила глаза на кафельный пол. Поразительно, откуда может взяться сразу столько жара? Никогда еще с ней такого не бывало. Да, она знала, почему он за ней пошел.

— Я мог бы вас подвезти.

Тело ее — бессовестное, слабое тело — всегда тянулось к плохим парням, и этот случай не был исключением, ибо ничего сейчас не хотелось Стефани сильнее, чем забраться на его мотоцикл, прижаться грудью к его спине, крепко-крепко обхватить его за талию и позволить ему увезти ее куда угодно. Но здравый смысл все же одержал верх. Выходит, она не зря так много трудилась над собой, отучая себя от плохих парней.

— Нет, спасибо.

— Ладно. — Парень посмотрел на нее так, словно хотел запомнить ее черты. — Не переживайте. — И он поехал вниз по эскалатору туда же, откуда поднялся к ней пятнадцать минут назад.

Стефани остановилась и перевела дух, невольно втягивая носом воздух, в котором еще ощущался запах кожи и опасности. Его запах. Затем она дрожащими руками вытащила из сумки бумажник. Она уже опоздала на работу, поэтому лишняя минута ничего не изменит. А этот звонок мог ее спасти. Спасти еще раз, остановить прежде, чем она разрушит свою жизнь.

Она хранила эту визитку, несмотря на то что уже давно запомнила номер. И Стефани позвонила.

Рафаэль Эскобар не любил головоломок. Головоломки не такая безобидная штука, как это может показаться. Любовь к разгадкам головоломок может довести человека до чего угодно. Эта красотка с широко распахнутыми глазами и классной походкой была одной из таких головоломок. Она вела себя непонятно. Что заставило его пойти за ней в магазин?

Рафаэль Эскобар с радостью дал бы себе сейчас по лбу. Он знал, зачем он за ней пошел, даже если бы не хотел этого знать. Он, как радар, уловил идущие от нее сигналы SOS, все равно как если бы она кричала: «Спасите, тону!» Когда он заметил, поднимаясь по эскалатору, что она на него смотрит, в глаза ему бросилась яркость ее одежды. И ее сексуальность.

У нее были глаза мечтательницы, а когда он заглянул в них глубже, то увидел и другое. Наверное, это было безумие, но он сразу ощутил особую химию, реакцию взаимную и бурную, мощную смесь жара и вожделения, от которого мужчина может сгореть дотла. Но почти сразу же Рафаэль разглядел горящий в этих глазах сигнал «помогите».

Когда он наконец поумнеет? Раненые пташки не для него. С него довольно. Хватит ему голубок со сломанными крылышками. Он не мог вылечить их всех, и всякий раз, как он терпел неудачу, какая-то часть его самого умирала.

Он мог пообещать себе, что в следующий раз поведет себя иначе. И все равно при виде раненой птахи он порывался бежать ее спасать. Правда, в последнее время он не попадался в эту ловушку. Но почему эта девушка оказалась такой же? Почему сейчас это снова случилось с ним?

Глупец.

Шлем терся о его бедро, когда он выходил из прохладного торгового центра на залитую солнцем стоянку. Щурясь от солнца, Рафаэль достал солнечные очки. И как только солнце перестало бить в глаза, он увидел своего приятеля, который, уже явно теряя терпение, поджидал его возле грузовика — такого чистого, словно его хозяину нечем было заниматься, кроме как мыть его каждый день. С точки зрения Рафаэля, именно в этом и состояла проблема владельца машины.

И именно потому, что хозяин грузовика всем своим видом выказывал нетерпение, Рафаэль замедлил шаг, с удовольствием окинув взглядом свою классную тачку. По-настоящему классную. «БМВ-Моторад, К1200Р» — вот это мотоцикл. Он представил, как мчится на нем по скоростной трассе, ловко вписываясь в повороты. И еще отчего-то представил, что у него за спиной сидит эта глазастая женщина в юбке. Потому что, черт возьми, в своих фантазиях он никогда не видел женщину в байкерских кожаных штанах. Итак, она была в этой своей обтягивающей юбке и обвивала ногами его ноги, и вытатуированный у нее на лодыжке дракон отсвечивал на солнце голубым.

Качая головой и мысленно потешаясь над собственной глупостью, он медленно шел туда, где, прислонясь к отмытому до блеска грузовику и скрестив на груди руки, стоял МэттТаннер.

— Ну что?

— Я не видел никакой английской красотки.

— Она разговаривала с длинноволосой девчонкой с маленькой татуировкой на лодыжке.

Раф кивнул:

— Ее я видел. Но она была одна.

— В кафетерии?

— Нет. Я выследил ее в универсальном магазине. Но никакой англичанки с ней не было. — О том, что она там кое-что украла, Рафаэль не стал рассказывать приятелю по причинам, которые и сам не вполне понимал. Ведь она передумала, а значит, кражи не было, так что Раф с чистой совестью мог и промолчать.

— Хм…

— А что там с этой британской красоткой? Если ты что-то знаешь, то мог бы поделиться информацией со старым приятелем, который все еще при исполнении.

Мэтт покачал головой:

— Ничего такого, о чем ты подумал. Она снимает у меня жилье, только и всего. К тому же она совсем недавно в Штатах и имеет дурацкую привычку лезть в дела, которые ее не касаются.

Рафаэль вспомнил о попытке кражи и укрепился в своей решимости держать рот на замке.

— И она не занимается ничем противозаконным?

— Нет, если не считать противозаконным излишнее любопытство и высокомерие.

Рафаэль шмыгнул носом.

— А стоило бы считать.

— Заметь, это не я сказал.

Многолетняя привычка, связанная с работой, заставляла Рафаэля постоянно быть начеку. Даже здесь, на стоянке, он по привычке обшаривал взглядом окрестности, высматривая, нет ли где какой беды. Он прищурился. Да вот же она — его последняя подраненная голубка. Вышла из торгового центра и направилась к востоку от того места, где стояли они с Мэтью. Шла она быстро, словно и в самом деле куда-то опаздывала. Когда они расстались, женщина тоже, казалось, торопилась, так почему же она задержалась там, в центре? Может, она все же что-то украла, пока он за ней не следил?

У Рафаэля сегодня был выходной, да и мелкими кражами из магазина он не занимался, но у него все зудело при мысли, что после того, как он высказал ей то, что думает, она пошла и сделала какую-то глупость.

— Мне пора, — сказал Раф. Если Таннера и удивил внезапный уход приятеля, то виду он не показал.

— Пока, увидимся позже, — крикнул он ему вслед. — Спасибо!

— Без проблем, — оглянувшись, бросил Раф.

Рафаэль пошел следом за женщиной. Ему нравилось, как она шла на этих своих высоких каблуках, слегка покачивая бедрами, как отсвечивал голубым дракончик на ее лодыжке. Волосы ее волнообразно покачивались из стороны в сторону. Она могла быть мелкой воровкой, однако этот факт никак не умалял другого очевидного факта. Рафаэль питал слабость к длинным волосам. Серьезную слабость. Черт, с того момента, как взгляды их встретились, он попался на крючок.

Женщина вошла в банк, даже не подозревая о том, что за ней следят. Рафаэль не стал заходить следом, он занял удобную наблюдательную позицию на углу улицы, откуда ему было видно то, что происходит в банковском зале. К его удивлению, она вошла в единственную дверь, ведущую в служебные помещения, и скрылась за ней.

Через пять минут она вернулась и села за одну из касс.

Интересно, с некоторой тревогой подумал Рафаэль, как могло случиться, что воровка работает в банке?