"Путь в Эдем" - читать интересную книгу автора (Гарлок Дороти)

Глава 12

Рамон де ла Вега поднес к глазу подзорную трубу. Ниже по течению плыло каноэ. В нем находился всего один человек. И это был не индеец, а белый. Суденышко приближалось, и испанец хорошо разглядел этого лысого толстяка с обиженным выражением лица.

Де ла Вега опустил подзорную трубу и задумчиво пососал нижнюю губу. Интересно, откуда здесь взялся белый? Сбежал от делаваров? Не похоже. Во-первых, тогда бы он был весь израненный, а во-вторых, за ним бы уже пустились в погоню. Или это траппер? Но что-то слишком уж легкий у него груз.

Тонкие пальцы поглаживали узкую бородку и шелковистые усы. Вега вспомнил, что слышал о каком-то поселенце, живущем здесь. Скорее всего это он. Хотя мало похож этот лысый на поселенца. Ведет себя странно. Гребет быстро, а корабля словно не замечает. Определенно надо его «пригласить в гости» и «хорошенько» расспросить.

Вега был осмотрителен, очень осмотрителен: он совершал свои набеги как можно дальше от Натчеза. Его родные понятия не имели о том, что он занимается разбоем и что привозимые им меха отнюдь не куплены.

Во время своего первого плавания по Миссури он искал беглого раба, Калеба. И именно тогда он узнал, как легко отнять у одинокого траппера его добычу. Вот уже два года Вега «приглашал в гости» трапперов. Ни разу ему не оказывали сопротивления. Однако больше выгоды приносили индейские женщины. Вот и сейчас речник намеревался прихватить парочку и отправиться обратно. У него уже были две делаварки – одна белая женщина, одна шауни – и достаточно опиума, чтобы держать их всех в покорности, пока он не привезет их во дворец наслаждений.

Белую женщину один из его людей привел с собой в Сент-Луисе. Она продавала себя. Испанец взял ее на борт, чтобы она обслуживала команду и стирала его белье. Она отмывала для испанца девушек-пленниц. Вега терпеть не мог грязных женщин. И потом, чумазых никто не купит.

Речник решил оставить для себя молоденькую делаварку – если, конечно, не найдет «гостью» получше у осейджей. Остальных он отправит в Испанию, белую женщину тоже, если она останется жива и не сбрендит до той поры, когда они вернутся в Натчез. Из борделей к Веге даже приходили заказы. Хозяева знали: у этого испанца всегда хороший товар.

– Хулио! – крикнул Вега.

Из каюты вышел низкий лохматый мужчина, завязывая свои парусиновые шаровары. Его смуглое лицо расплылось в глуповатой улыбке. Он был еще во власти прошедших минут.

– Ты опять был с этой?.. – Вега покачал головой.

– Да, сеньор. Перед таким соблазном я устоять не могу.

Испанец пожал плечами. Он изобрел хороший способ держать команду в повиновении. Капитан разделил своих людей на две группы. Каждой был предоставлен день отдыха. И можно было проводить его как хочешь. Сначала кто-то ворчал, но потом всем даже понравилось. В свою смену можно было быть с этой белой женщиной столько раз, сколько пожелаешь. Никто не смел тронуть девственниц. Какое за это последует наказание, узнавать не хотел ни один.

– Поворачивайся, Хулио. По реке спускается каноэ с белым человеком. Он мне нужен. Живой.

Ловкий, как обезьяна, Хулио вспрыгнул на крышу надстройки и громко отдал приказ. Спустя несколько минут корабль вышел на середину реки. Однако, к удивлению испанца, человек в каноэ помахал рукой и направил свое суденышко к кораблю.

Через час Крюгер стоял перед смуглым стройным мужчиной в рубашке из тонкого полотна с кружевным жабо. Испанец смотрел на немца, похлопывая подзорной трубой по сапогу из превосходной кожи. Он даже немного отступил назад, чтобы удобнее было разглядывать Крюгера.

– Кто ты?

– Отто Крюкер.

– Немец, да? Не люблю немцев. – Вега отдал трубу слуге, вытащил нож и начал хлопать лезвием по ладони. – Ладно. Выкладывай все, иначе я из тебя кишки выпущу.

Крюгер не понимал, почему ему угрожают. Ведь он приплыл за помощью. Он хотел, чтобы ему помогли отомстить. Всем этим Макмилланам и Лайтам, которые его обижают. Немец растерялся.

– Што фыклатыфать?

– А ты тупее, чем кажешься. Если сказано «все» – значит, все.

Крюгер вздохнул. И тут то же самое. Его подозревают, перед ним размахивают ножами. Стоило плыть сюда, когда там, у этого чертова Мака, было то же самое. И зачем он, случайно услышав о речниках, поплыл к ним? Какая разница, кто его убьет: этот сумасшедший полуиндеец, который вообразил, что Отто во что бы то ни стало хочет заполучить его жену, или этот щеголь? Интересно, а он-то чего боится? Что Крюгер отнимет его корабль?

Из каюты вышла женщина. Лицо ее осунулось, под глазами были синие круги. Немец смотрел на нее и думал, что она такая же несчастная, как и он.

– Ты ее хочешь?

Господи! Что они все об одном и том же! Хочешь да хочешь. Ну а если и так? Что в этом плохого?

– Ja.[7] Я тафно не имель шенщины.

– Мои люди разделяют ее услуги. Сначала поговорим, а потом она тебя утешит. Принеси эля, Хулио. У нас будет долгая беседа.

Рамон де ла Вега мысленно поздравил себя. Когда знаешь слабость человека, убеждение работает лучше, чем принуждение. Этот большой глупый вол уже пустил слюни. Не пройдет и часа, как испанец будет знать все, что знает немец, – и кое-что из того, что тот считал забытым.

На Лайта произвело впечатление то, как Макмиллан организовал дело. К полудню ферма издали казалась заброшенной. Окна и двери дома были закрыты тяжелыми ставнями. Всю скотину отогнали в лес. Часам к трем лодки были спрятаны выше по течению, а товары Эли перенесены в одну из соляных пещер. Макмиллан отметил большую иву, которую можно было завалить так, чтобы Рамон де ла Вега не смог подплыть настолько близко, чтобы стрелять по дому из своей пушки. Если понадобится, они с Калебом срубят дерево.

Эй развела небольшой огонь под дубом позади дома. Тонкую струйку дыма должны были рассеять ветви и листва. Девушка положила слиток свинца в небольшой чугунный котелок с носиком. Когда металл расплавится, она выльет его в формы для пуль. Хотя у них неплохой запас пуль, трудно предсказать, сколько продлится осада.

Миссис Макмиллан упаковывала еду и постели для себя и малышек. Би отправится вместе с ней в пещеры за фермой. Когда туда придут женщины осейджей, девушка вернется. Миссис Макмиллан заверила мужа, что младенец не родится еще два дня, так что тот может не волноваться.

Лайт уговаривал Мэгги тоже отправиться в пещеры, но она отказалась:

– Я остаюсь с тобой, Лайт.

– Chérie, мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты ушла с хозяйкой…

– Ты обещал, что мы будем вместе… всегда. – Мэгги смотрела мужу в глаза.

– Это так. Я это говорил. Но, моя кошечка, Крюгер наверняка сказал речнику, что здесь есть женщины. И о Калебе рассказал. Вега нападет на нас, в этом можно не сомневаться.

Следопыт не стал говорить жене, что, когда разбойник услышит о ней, он решит непременно ее заполучить.

– Я хочу, чтобы ты была в безопасности, мое сокровище.

– Дай мне ружье. Я буду стрелять.

– Ты не можешь стрелять из ружья. Впервые за время пути из Сент-Чарльза Лайт был недоволен Мэгги.

– Почему она не может стрелять? – спросил Эли, который стоял у дерева и слушал их перепалку. – Дочери Макмиллана могут.

Метиса разозлило, что кто-то вмешивается в его разговор с женой. Он повернулся к Нильсену:

– Ружье для Мэгги слишком тяжело. Вероятно, она его и удержит, но ни прицелиться как следует, ни выстрелить нормально не сможет. А отдача плечи некоторым ломает. Если тебе это известно. И вообще, я разговариваю со своей женой, а не с тобой.

– Я дам ей пистолет.

– Ты ничего ей не дашь. – Слова Лайта были холоднее льда.

– Но послушай…

Лайт отстранил Мэгги. Его рука легла на рукоять ножа. Он долго смотрел на Эли, но швед не отвел взгляд. Лайт медленно произнес:

– Мы не будем обсуждать с тобой ничего. Ни сейчас. Ни потом. Когда все закончится, мы пойдем своей дорогой.

– Посмотрим.

В это время подошел Поль. Он сразу понял, в чем дело, и решил вмешаться:

– Эли, mon ami, полно. Он прав. Это не твое дело. Пойдем. Мадемуазель Эй льет пули. Ей нужна наша помощь.

Скрипя зубами от ярости, Эли медленно повернулся и ушел.

Эй сидела на корточках у небольшого, но жаркого костра. Девушка увидела Нильсена и поморщилась. Затем повернулась к шведу спиной и помахала матери и сестрам, уезжающим в запряженной волами повозке.

Этот рыжий влюбился в чужую жену! А на нее только орет все время.

Эй разливала серебристый металл в формы для пуль и размышляла. Себе она призналась, что шведа особо винить нельзя. Любой мужчина голову потеряет из-за Мэгги. Она крошечная и красивая, как кукла.

Прежде Эй всегда гордилась своим высоким ростом и своей силой, но рядом с Мэгги она чувствовала себя огромной, неуклюжей и… уродливой.

– Что надо делать, chérie? – спросил Поль.

Девушка указала ногой на ведро, до половины заполненное грубыми заготовками для пуль.

– Как ты думаешь, у твоего приятеля хватит силенок выравнивать эти пули ножом? – Голос ее был полон сарказма.

– Ты, пустоголовка болтливая, помолчала бы! – огрызнулся Эли, плюхаясь на землю и запуская руку в ведро. Он был совершенно измотан, но скорее умер бы, чем признался в этом нахальной девице.

– Ой-ой, как страшно! Испугал! А мне наплевать, что ты обо мне думаешь!

– А я и не думаю, – парировал швед.

Эй видела, как Нильсен смотрит на Лайта и Мэгги. Лайт что-то горячо объяснял жене, а потом, обняв ее за плечи, увел в лес.

– Будь у тебя хоть немного умишка, ты бы перестал пялиться на миз Лайтбоди. Ее муж перережет тебе глотку так быстро, что ты и ахнуть не успеешь.

– И ты думаешь, я спокойненько ему подчинюсь? Вот что я тебе скажу, мисс Острый Язычок: если он на меня бросится, то получит отпор.

– Говорят, если он разозлится, то его уже не остановишь, и что ему нет дела до всяких глупых правил честной драки, если кого надо убить. – Эй злилась на себя за такие слова, но остановиться не могла. – На твоем месте я бы отошла в сторонку.

– Ну, так ты не на моем месте, так что занимайся своими чертовыми делами и помалкивай. – Эли от злости даже покраснел.

– У тебя мозгов не хватает даже на то, чтобы понять, что ей до тебя дела нет? Ей совершенно не нужно, чтобы ты в их дела совался.

– Тебя что, не учили, как себя вести? Воспитанная леди не суется со своими советами, если ее не спрашивают, – распалялся Эли. К счастью, в это время Поль куда-то ушел и не слышал этой перебранки.

– Чушь все это! Ничего я ни про каких леди не знаю и знать не хочу. И думаю, что ты сам-то их видел только в книжках, на картинках.

– Так бы тебя и отшлепал хорошенько!

– Только попробуй – схлопочешь себе пулю прямо промеж глаз! – Девушка запустила в Нильсена кожаным мешочком. – Складывай в него готовые пули – если, конечно, сможешь сделать хоть одну!

– Ты злишься на меня, потому что я с ними не уехала, Лайт? – спросила Мэгги, как только они остались одни.

– Ты обещала меня слушаться.

– Обещала. Но если тебе хотят сделать плохо, я не могу стоять в стороне. Я должна быть с тобой, Лайт. Если ты умрешь, я тоже хочу умереть.

Лайт прислонил ружье к стволу, схватил жену за руку и привлек к себе.

– Не забудь вот что, chérie. Есть вещи похуже, чем одна только смерть. Если тебя захватят и увезут от меня, я умру тысячу раз.

– Меня у тебя никто не отнимет. Не бойся. – Мэгги погладила мужа по голове. – Не думай, что мы умрем. Мы не умрем еще долго после того, как доберемся до нашей горы.

– Ах… сокровище мое, почему ты говоришь так уверенно?

– Я просто знаю. Мы еще должны родить детишек, Лайт!

Следопыт улыбнулся наивности своей возлюбленной.

– Ты будешь меня слушаться?

– Да, Лайт.

– Ты не будешь лезть на рожон?

– Не буду, Лайт.

– Ты останешься там, где я тебе скажу?

– Да, Лайт.

Над их головами затрещала сорока. Ворона села на куст и добавила свои хриплые замечания к негодующему стрекоту сороки, а потом улетела.

Мэгги так любила песню леса! Но сейчас было не до нее. Сейчас самым главным был Лайт.

– Почему ты не разрешил Эли дать мне пистолет?

– Если у тебя будет пистолет, то я дам тебе сам. Я не хочу, чтобы ты что-нибудь у него брала.

– Почему? Ты ему нравишься. И я ему нравлюсь.

– Я ему не нравлюсь, Мэгги. Больше всего ему хотелось бы, чтобы я исчез.

– Нет, Лайт. – Мэгги покачала головой. – Он не такой, как другие мужчины.

– Наверное, и это ты тоже «просто знаешь»?

– Да, Лайт.

Следопыт сбросил с плеч мешок. Он достал оттуда два ножа. Один взял себе, а второй протянул Мэгги:

– Держи. Лишний нож тебе не помешает. Сунь его себе за пояс. – Мэгги сделала так, как велел муж. – Нет. Лучше за спину. Да. А теперь попробуй, сможешь ты его быстро достать?

Молодой женщине это удалось сразу же. Подошли Макмиллан и Поль с двумя запасными ружьями.

– Я думаю, Вега высадит часть своих людей ниже по течению, чтобы они шли по лесу.

– Это было бы глупо, – сказал Лайт.

– Почему?

– Пара лучников может их перебить, одного за другим.

Макмиллан почесал в затылке:

– Пятнистый Койот вернется через несколько часов.

– Есть известия о Крюгере?

– Вега взял его на борт. Он выжмет из немца все, что тот знает о нас.

– Это Зед тебе сообщил? – спросила Мэгги. – Эй сказала, чтобы мы не беспокоились: кто-то по имени Зед будет за ними следить.

– Да, мэм. Я получил от него сигнал с час назад.

– А Зед – это тоже ваш малыш, мистер Макмиллан? – не унималась Мэгги.

– Нет, мэм. Я его так назвал, потому что подумал, что у меня па весь алфавит малышей не будет. Зед не помнил своего имени – и неудивительно. Он сначала сторонится незнакомых. Покажется тогда, когда решит, что пора.

– А что такое… алфавит?

– У… ну… – Мистер Мак снова почесал затылок. – Как бы это объяснить. – Поселенец взглянул на Лайта, словно прося помощи. Лайт молчал, но глаза его смеялись. Поль только развел руками. В конце концов Макмиллан произнес: – Это буквы, по которым читают. Эй, би, си, ди, эф и еще много.

Мэгги захлопала в ладоши:

– Так ты назвал своих детишек по ученым буквам? Они должны ужасно этим гордиться!

– Да, мэм. Миз Мак как раз учила меня читать, когда родилась Эй. Мы решили, что это очень подходит.

– Я читать не умею. А Лайт умеет. Он может прочитать что угодно!

Мэгги с гордостью посмотрела на мужа.

– Это очень… хорошо, – только и нашелся что ответить Макмиллан.

Лайт достал из вьюка несколько древков для стрел, металлические наконечники и моток бечевки.

– Chérie, закрепи наконечники на расщепленных концах древков, как я тебе показывал. Нам понадобится очень много стрел.

Мэгги села на поваленный ствол, а следопыт отвел в сторону мужчин.

– Мсье, мне не нравится сидеть на месте и ждать.

– Мне это тоже не по душе, – отозвался Макмиллан. – Но мы мало что можем сделать, пока не узнаем, что собирается делать Вега. Может, он и вовсе проплывет мимо.

– Не думаю, мсье. Крюгер наверняка рассказал ему о ваших женщинах и о миссис Лайтбоди. Если он такой, как вы сказали, то… – Дешанель выразительно взглянул на поселенца.

– И Калеб. Вега не упустит случая вернуть беглого раба. Это ж и другие так побегут. А Калеб уже почувствовал, что такое быть свободным человеком и зарабатывать деньги. Он ни за что не вернется к Веге.

– Если придется драться, негры не убегут, мсье? – спросил Поль.

– Головой ручаюсь, что нет. Тем более мы тут не одни будем. Пятнистый Койот приведет с собой воинов. В лесу, конечно, они воюют отменно и из луков стреляют без промаха. Вот только из ружей все никак не научатся. Мажут.

– Ты говоришь, Пятнистый Койот воинов приведет, – произнес Лайт. – Мы их не дождемся. Индеец слишком стар, чтобы быстро пробежать много миль. Что-то ты хитришь, хозяин.

Макмиллан усмехнулся:

– Так и думал, что ты меня поймаешь. По правде говоря, у меня спрятана пара лошадок – среди холмов, где делаварам их не отыскать. А еще несколько – у осейджей…

Он замолк и, наклонив голову, прислушался. Раздалось карканье, потом затрещала сорока. Потом опять карканье – и снова трескотня.

– Это Зед. Надо идти.

Макмиллан побежал к ферме и скоро исчез за деревьями.

Лайт места себе не находил. Он не привык ждать нападения, как не привыкли к этому и Джефферсон Пикет, и Уилл Мердок. По его мнению, лучше было бы атаковать речников сейчас. Обстрелять корабль горящими стрелами. Судно загорится, а порох докончит дело.

– Мсье, я хочу поговорить с вами об Эли. – Поль понизил голос, опасливо покосившись на Мэгги.

– А твой друг сам за себя говорить не может?

– Мой друг сейчас немного не в себе, мсье. Не злитесь на него. Он остынет. Только нужно немного времени. Ему очень, очень нелегко сейчас. Прошу вас, поймите его.

– Я его убью, если он и дальше будет вставать между мной и моей женой. – Голос Лайта звучал отрывисто и жестко.

– Он человек порядочный. – У Поля дрогнул голос. – Он понимает, что в долгу у вас за то, что вы спасли ему жизнь.

– Он ничего мне не должен, – отрезал Лайт. – Если бы та коряга зацепила бездомного пса, я сделал бы то же.

– Он не тронет вашей жены.

Лицо следопыта вдруг исказилось. Испуганный Дешанель сделал шаг назад. Впервые в жизни француз видел такую ужасную гримасу.

– Если он только подумает об этом… я его убью! – Угроза была полна ледяной ярости.

Поль отступил еще дальше.

– Мсье Лайт, ну пожалуйста… Со временем все… объяснится.

– Лайт? – Мэгги подбежала к нему и взяла за руку. – Вы с Полем ссоритесь, Лайт?

Лайт положил ладонь ей на голову. Когда он заглянул во встревоженные изумрудные глаза жены, лицо его мгновенно смягчилось.

– Нет, chérie. Мы спорим, но не ссоримся.

– Ты был зол, Лайт, – не согласилась чуткая женщина. – Ты хмурился, и брови у тебя сдвинулись вот так.

Тут Мэгги попыталась повторить гримасу Лайта. Получилось очень забавно. Следопыт улыбнулся. Поль засмеялся.

– Не смейся надо мной! – Мэгги повернулась к французу. – Я не хочу, чтобы вы с Лайтом друг на друга злились.

– Кочерыжка. – Поль говорил тихо, почти благоговейно. – Я рассмеялся только потому, что ты состроила такую очаровательную гримаску. Извини, если обидел.

– Ничего. – Сердитое выражение моментально сменилось улыбкой. Она прижалась к Лайту и спросила: – А где мистер Мак?

– Не знаю, chérie, ушел.

И тут словно из-под земли вырос Макмиллан:

– Ничего не понимаю. Вега остановился у острова в миле отсюда. Эй называет его Ягодным островом. Летом там полно ягод. Но я все-таки не понимаю. Остров ближе к тому берегу, чем к нашему.

Лайт взглянул на темнеющее небо.

– Он мог высадить кого-нибудь из своих людей.

– Если это так, то Зед их не заметит. Они обойдут его.

– Я пойду и посмотрю. Сколько звериных троп идет вдоль реки? – спросил Лайт.

– Широких – две. Одна – вдоль берега. Вторая – примерно в четверти мили к северу.

Лайт взял Мэгги за руку:

– Оставайся с Полем, chérie.

– Лайт!..

– Ты дала мне слово, mon amour.[8]

– Да, Лайт. – Мэгги закусила губу.

Следопыт обнял жену и нежно поцеловал ее в лоб. Потом быстро отстранился, заправил за пояс томагавк, перекинул через плечо колчан и лук. Ружье он с собой не взял.

Через мгновение у поваленного дерева остались Мэгги, еле сдерживающая слезы, Поль и Макмиллан.